Летняя сказка

Молчаливое ожидание; едва уловимый треск накаленной лампы под потолком. А под ногами - сумки с вещами, брошены рядом на полу. Томительное ожидание; руки сцепили прохладные перила в коридоре. Взоры улавливают спешное мелькание огней за окном. А ещё капли. Они, подобны слезам на резком ветру, бегут по стеклу. Радостное ожидание. Ночью поезд спешит; он свободен сейчас. И несется вдаль без оглядки, без осуждения собственных действий, подвластный порыву, мгновению... Спящее ожидание... Время как будто заснуло в нём, и миг растягивается на сотни, оставляя путников бесконечно ждать, не осуждая время, но и не любя его. Чудное ожидание. Осталось чуть-чуть. И это "чуть-чуть" они проводят вместе, совсем рядом. Без лишних мыслей. Без ложных чувств. Она кладет голову на его плечо, закрывает уставшие глаза и слушает биение сердца. Своего, а может, и его тоже. Ощущение, что его сердце бьется совсем рядом, в её груди. Приходится ждать в коридоре. Уже вот-вот их станция. И тогда снова ходить пешком, делать какие-то дела, не жить в раздумьях, на которые там, за выходом из поезда, уже не будет времени, да и желания. Будет что-то новое. Всегда. Каждый день, каждый час. И этот миг... он больше не повторится. Никогда. Ни завтра, ни через много лет, ни когда-нибудь. Хочется сильней прижаться к нему, хочется, чтобы он заключил тебя в свои крепкие объятия, хочется навеки запомнить его тепло. И не забыть. Никогда. Навсегда. *** Ференц сбился со счета, сколько часов уже непрерывно шел дождь. Когда они с Розочкой прибыли поздно ночью в портовый город, где находилось поместье герцогов дель'Аида, шум дождя стал постепенно идти на убыль: Ференц слушал его наряду с мелким постукиванием тележки по мощеной широкими грубо отесанными камнями вокзальной тропе. Вот он совсем пропал. Остались лишь одинокие крупные капли, стекающие с крыш и со звоном разбивающиеся вдребезги о нагретый камень. В этом городе дождь шел явно не долго, он словно прошел мимо: дорожки спешно высыхали, извлекая тепло из глубин земли. Ференц с удивлением смотрел на всё вокруг: в рыжем свете ночных фонарей город казался необыкновенным. Удивительные деревья плясали вокруг, листья их были широкими, словно раскрытые ладони, протянутые гостям для знакомства. По светлеющим дорожкам пробегали то там, то здесь, поджарые южные коты на крепких пружинистых лапах и со сверкающими в вечернем свете яркими глазами. Под балконами располагались целые сады невероятных цветов, в основном - огромных огненно-рыжих лилий. Всё это приводило в восторг истинно городского жителя, привыкшего видеть небоскребы и искусственные материалы повсюду, не привычным было всё это великолепие натуральных оттенков, живых звуков и ароматов. Здесь поражал сам в о з д у х. Он был пряным, словно горячий, свежеиспеченный восточный хлеб. Вперемешку с жарким ароматным воздухом по городу иногда ходили переменчивые и резкие морские ветра. Ещё было нечто, напоминающее яркие брызги утреннего солнца на блестящих ночным дождем крышах. Что-то остро-сладкое, искристое, бьющее своим резким восхитительным ароматом, словно легкий теплый ток, бегущий волнами в крови, согревающий сердце... Что же это? -Здесь так непривычно,-пробормотал Ференц,-Даже как-то сбивает с толку всё это многообразие... -Тебе здесь не нравится?-с сожалением откликнулась Розочка. -Нет,-весело воскликнул Ференц, чуть не смеясь,-Здесь просто невероятно; мне больше, чем просто нравится здесь; мне б е з у м н о нравится, меня восхищает всё, что окружает нас, и мне стоит больших усилий сдерживать ту радость, что переполняет меня сейчас... Розочка заливисто рассмеялась. Как будто в её сердце яркой птицей влетела частица той радости, что царила в каждой клеточке души её друга. *** На холодной, мокрой от недавнего дождя свежей травке одиночествовал надутый недовольствованием кот. Всё как всегда. Нельзя подкупаться на страсти, строить упоительные козни... Всё равно им не бывать. Отчего же тогда не жить мирно, пусть и отдельно ото всех? Видимо, придется так и сделать. Мурский расположился на поляне, освещенной дикими красками истинно вангоговской звезды*. Её лучи, подобны бликам на воде, но только в воздухе, а может, вернее сказать, словно рябь на бирюзовых небесных волнах, тепло и ненавязчиво ложились на усталые плечи одиночки. *Ссылка на картину Ван Гога: "Дорога с кипарисом и звездой", да и на всё творчество великого экспрессиониста, в том числе знаменитую "Звездную ночь" и "Звездную ночь над Роной". Отличительной чертой звезд Ван Гога является масштабность изображения окружающего их света, придающая им схожесть с солнцем (прим. автора). Обвив хвостом тонкий, сиренеющий в темноте ствол цветущего деревца с пышной и аккуратно подстриженной кроной и скрывшись под его розовато-сизыми листьями, Мурский непрерывно смотрел вдаль, и глаза его светло-зелеными светлячками улавливали малейшие колебания воздуха, который сиреневым туманом медленно и лениво окутывал ночную поляну. Вдруг где-то вдали туман словно сгустился, принимая отчетливую форму одиноко бредущей светлой фигурки. Мурский вытянул шею и сощурил глаза в две светящиеся щелочки, чтобы разглядеть, кто это появился вдали. Это была кошка. Столь же белоснежная, что и все в округе, разумеется, кроме Мурского. И что это её вытянуло в столь поздний час на улицу? Обычно кошки Принцессы держались друг друга, не разгуливая поодиночке и, тем более, ночью. "Нееет, - мысленно протянул кот, нахмурившись в усы, - Что-то в этой кошке определенно не то..." Тем временем таинственная особа медленно, но верно приближалась к нему. Вид у неё был слегка растерянным, большие светлые глаза блуждали по округе в поисках чего-то. Во взгляде не хватает привычной хитрости, упрека и издевки. Нет, она точно не местная. Поразмышляв так и поколебавшись ещё чуть-чуть, Мурский всё-таки вышел навстречу незнакомке. - Вы, наверное, новенькая? - картинно разглядывая блеснувший в лунном свете коготок, начал он, - Ещё одна любимица Принцессы? - Где я?.. - рассеянно отвечала та, - Вы не поможете мне отыскать мою хозяйку? - она была так хрупка и беззащитна, и при том очень даже мила. Редко встретишь такую. - А кто ваша хозяйка?-удивленно приподняв брови, вопрошал кот, - Разве не Летняя принцесса? - Её имя Розочка. Кот расслабленно рассмеялся: - Ну конечно, ведь Розочка - и есть Летняя принцесса. - Я не знала... - смущенно пролепетала кошечка. - Позвольте мне проводить вас домой, - ласково предложил кот. - Да, пожалуйста, - улыбнулась та. Кот (почти случайно!) легонько коснулся её выгнутой спинки своим хвостом и тут же указал им же направление. - Замок совсем неподалеку, деловито начал он,-А пока мы движемся к нему, давайте познакомимся? - игриво улыбнувшись, предложил он и первым представился: - Мурский. - Очень приятно, - отозвалась кошка, - Мое имя Матильда. А это, простите, ваша фамилия? - виновато поинтересовалась она. Мурский рассмеялся. - Фамилия? Ну, если хотите, милая Матильда, пусть будет фамилия! А как ваша фамилия, в таком случае? - с улыбкой и взглядом, полным жизненного интереса, спросил он. - Турецко-Ангорская, - гордо выпучив пушистую грудку, отвечала Матильда,-Я поначалу и вас приняла за своего родича, оттого и осмелилась подойти, ведь среди нас по большей части встречаются коты рыжие, в белую полоску, точь-в-точь, как вы. Это я только,-она засмеялась, виляя шикарным белым хвостом,-Не очень похожа на своих предков... Не переняла от них ни единого рыжего волоска... - Похоже, в вас больше чисто ангорской крови... - хмуро, помня недругов, проговорил кот. - А вы, похоже, знакомы с кем-то из чистокровных ангорцев? - глаза кошки заинтересованно заблестели, она не отрываясь смотрела на своего собеседника. - Увы, да, - было сказал Мурский, но тут же оговорился:-Видите ли, среди моего окружения есть много таких чистокровных особ. И все они далеко не мои друзья,-кот нахмурился и уже сожалел, что вообще заговорил о них. Ну разве ж нельзя было просто мило беседовать с такой неожиданно чудной кошечкой?.. Тут они увидели, что цель их короткой прогулки уже достигнута-перед ними красовался замок Летней принцессы. - Ну что ж, моя дорогая, я вижу, мы уже пришли, - он вновь уселся на мягкую траву, - Теперь просто идите к главным воротам, и, я уверен, вас любезно встретят и проводят к принцессе Розочке. - А вы разве не пойдете дальше? - разочарованно проговорила Матильда. Мурский молча качнул головой в ответ, не поднимая глаз от собственных лап. - Как жаль. Мурский приподнял взор привычно хитрых и недоверчивых глазок. - Вы живете где-то неподалеку? - вновь обратилась она к внезапно замолчавшему коту. - Я живу в замке, - неожиданно искренне ответил тот, - Но приду туда лишь поздно ночью, когда все уснут. Только тогда ничто и никто не помешает мне войти. Матильда непонимающе глядела на него. Тогда Мурский поднял на неё глаза и заговорил с серьезностью: - Вы всё поймете, я уверен, когда поговорите с местными жительницами. Лишь в Принцессе я не сомневаюсь. Они ещё немного посидели, в молчании глядя друг на друга, словно стали говорить теперь мыслями, читая во взглядах друг друга что-то невесомое и им одним понятное. - Вам пора, - наконец, выдавив улыбку, проговорил кот. - Я надеюсь, мы с вами ещё увидимся, - сказав с теплотой в ответ, Матильда направилась по темной широкой тропе, ведущей в замок. Мурский смотрел из своего укрытия, как перед нею распахивают ворота те самые глубоко приевшиеся ему кошки, но был рад тому, что именно ОН сегодня встретился ей на пути. *** И вот перед ними уже красовался шикарный фамильный особняк. Розочка часто приезжала сюда в годы детства с родителями, и даже сейчас перед ее мысленным взором еще всплывали картины, захваченные памятью в самом раннем возрасте. Тогда в ее жизни еще не было Ференца Тонкла. Яркие воспоминания резво заскользили перед глазами, туманом укрывая действительность. Вот уже не звездная ночь окружает их, но солнцем наполненное утро: маленькая девчушка, шести лет отроду, бежит впереди родителей навстречу новым приключениям, ждущим ее у ворот, открывающих взору дивный сад и удивительной красоты высокий дом с маленькими башенками, делающими его похожим на волшебный, таинственный замок. Ее темные, словно шелковые локоны были украшены причудливыми бисерными нитями, ее же собственными изделиями; уже через год она станет ровно настолько старше, что бы заплетать волосы всегда и везде, как того требовал этикет и их семейные традиции. И немало лет пройдет, прежде чем в один прекрасный день она сама решит не заплетать больше волос, отметив этим окончание долгих лет отрочества. Именно в тот день ей во второй раз в жизни посчастливилось увидеть Ференца. Легкое дуновение ночного ветра вывело ее из воспоминаний. Вот он, этот самый дом, где проводила она все летние месяцы в детстве. Он и действительно выглядит необычно: выкрашенный в очень светлый зеленый тон, высокий, с несколькими башенками, украшенными оливкового цвета стрельчатыми крышами с чуть загнутыми, как ботинки восточного принца, вершинами. Дом был окружен пышными розовыми кустами, благоухающими на много миль вокруг. Ночью здесь спали маленькие фонтаны для цветов, не приметные среди травы. Ференц и Розочка неслышно вошли, отворив искусно украшенную цветами калитку и оказались в тихом уголке природы, в истинно волшебном саду. Перед ними раскинулась широкая дорожка из красного камня, ведущая к двери дома. С тихим скрипом Розочка отворила дверь. Ференц медленно заглянул внутрь и сделал пару шагов, остановившись под высоким потолком; гладкий, когда-то натертый до блеска пол отозвался едва различимым скрипом и тут же снова замолчал, видимо, признав и приняв гостей. Розочка сразу почувствовала себя здесь хозяйкой и ладной рукой начала возвращать этот дом к жизни. С приятным шорохом отодвигаемых штор и тихим звоном стекол открывающихся широких окон в дом входил сладостный ночной воздух; теперь дом дышал. Ференц остановился у одного из окон и долго слушал звонкий стрекот сверчков и цикад, пока Розочка в абсолютной темноте бегала по винтовым лестницам, с энтузиазмом ища лампы и светильники. Она находила один за другим и расставляла по всему залу, постепенно придавая ему уютной и ласковой теплоты. Когда она поднялась с ними на второй этаж, Ференц присоединился к ней, и скоро в каждой комнатке был маленький вечерний светильник, отчего дом, если посмотреть на него издалека, казалось, светился изнутри... Когда основная работа была сделана, оба устало опустились в высокие мягкие кресла в уютной гостиной и на пару секунд прикрыли глаза. Первой пришла в себя Розочка и быстро встала, готовая к новой деятельности. - Нужно пойти лечь спать, - негромко обратилась она к Ференцу, видя, что тот и без ее напоминания уже дремал, уютно устроившись в просторном кресле и слегка свесив ноги, обутые в лакированные ботинки, за край подлокотника. - Идем, Ференц, не собираешься же ты провести остаток ночи здесь, - смеясь, шепнула она ему на ухо. - Что?.. Ах, да... -встрепенулся тот, но быстро опомнился, и с вежливой улыбкой начал бормотать: - Мне стоит снять комнату где-то неподалеку и остановиться там... Я пойду... - он уже встал и направился к двери, но Розочка схватила его за руку и залилась звонким смехом. - Чудо ты, - пошутила она, - Куда же ты собрался ночью? Да и сама мысль снимать комнату, как будто в этом городе у тебя нет близких людей, - улыбка не желала сходить с ее лица, а Ференц, казалось, все еще не поменял своего решения. Но Розочка не собиралась отступать, - Оставайся жить в поместье. Я отдам тебе одну из комнат на втором этаже. - Я не хочу отяжелить тебе отдых своим присутствием, - хмуро протестовал Ференц, - Уж лучше я буду где-то поблизости, но ровно настолько, что бы ты могла с легкостью забыть о моем существовании. Но Розочка уже не слушала - она унесла его вещи наверх и заботливо обустраивала одну из комнат. - Не говори мне ТАКИХ глупостей и скорей поднимайся наверх! - крикнула она оттуда. Ференцу не оставалось ничего другого, как сломиться под ее напором и, вопреки собственным убеждениям, все же подняться наверх, чтобы помочь девушке. Уже почти дойдя до нужной ему комнаты, Ференц вдруг услышал тихое и ненавязчивое мяуканье у себя за спиной. Он оглянулся - и увидел изящную белую кошку у своих ног. Вид у нее был слегка растерянный и как будто виноватый. Похоже, Розочка тоже услышала голосок кошки и, взяв в руки светильник, вышла в коридор. - Матильда!.. - с удивленным возгласом и округлившимися от неожиданности глазами проговорила она и опустилась на пол рядом с ней, - Как же ты оказалась здесь?.. Не представляю... Она подняла кошку на руки и растерянно посмотрела в глаза Ференцу. - Я отлично помню, что оставила ее дома и не взяла с собой, - нахмурив брови, с серьезностью проговорила она, - Что бы это значило?.. - Одно могу сказать точно, - наигранно деловито отвечал Ференц, - Что Мурский на сей раз не при чем.