Звук шагов по траве

Ночь, когда я впервые встретил тебя, была одной из тех немногих, в которые возможно было, наконец, оставить далеко невыносимые мысли, веющие не прерывающимися ни на мгновение болью, тревогой и неизвестностью. Каждый день, час, минуту, секунду они словно разрывают меня изнутри, заставляя всё тело сотрясаться от беззвучного крика «Хватит!» Я просто больной человек, обременённый неизвестной мне самому тяжестью; укоренившейся во мне с рождения болью, что, прорастая всё больше внутри, разъедает плоть и заставляет сознание скручиваться в припадках прожигающего насквозь сладкого безумия. Это близко к существованию на границе жизни и смерти. Необъяснимое, ужасающее чувство, к которому я испытываю такое непреодолимое влечение, что в нем можно было бы похоронить весь мир. Я хочу, чтобы в моём мире оставалось только оно. И ничего больше. Я должен найти путь к такому существованию, я хочу стать подобным муши – хочу быть близок к настоящей жизни и, на границе небытия всё время, всё время… Всё время. Испытывать это чувство… Но мои поиски и изучение муши не увенчиваются успехом. Я как ночная бабочка, мечтающая сгореть в солнечных лучах, но узнать, что такое этот пленяющий, живительный свет. Я никогда никому не был нужен. Бессмысленность моего существования настолько очевидна, что от меня требуется лишь шаг, чтобы подтвердить её, навсегда исчезнув из этого мира. И всё было бы замечательно, и я бы прекрасно справился с этим своим долгом… Если бы не встретил тебя, Гинко. Вредный человек, который всегда всё делает по-своему. Ты никогда не позволишь мне убить себя, чертов мастер муши! Являешься непонятно откуда, когда тебя совсем не ждешь и снова заставляешь меня жить. В иные моменты мне достаточно вспомнить твою широкую, немного сутулую удаляющуюся спину и руки, упрятанные по карманам, чтобы почувствовать пульс и дыхание, подтверждающие, что я ещё чем-то связан с этим миром… «Ты можешь их видеть?..» - это были твои первые слова, обращенные ко мне. Ты задал их вот так вот, сразу, даже не поздоровавшись и не спросив, кто я. Словно сосед, живущий напротив. Тихий отзвук этих слов, выведших меня из заступоренного состояния созерцания прекраснейших в мире созданий, надолго остался звенеть в моих ушах. С тех пор мы ни разу не поздоровались и не попрощались… В ту ночь ты много мне рассказал об этих созданиях, да и о себе тоже немало. Ты мне казался просто подозрительно хорошим сном, только и всего. Я до последнего старался не верить в тебя. Но, назло мне или на радость, ты был, и я даже слишком отчетливо ощущал, как ты крал у меня прикосновенья, взгляды, выдохи. Точнее, не крал, а брал, как должное, награждая меня уютным теплом, что просачивалось через складки твоей рубашки и сыпалось золотым песком сквозь мои пальцы, теребящие бело-серебристые волосы. В числе моих наград был и терпкий запах трав и сигаретного дыма, срывающийся с плотно сжатых губ и стекающий с воротника твоего плаща, а также красноречивое молчание, которое я быстро научился читать. Не спрашивай, как, я же говорил, что я – больной человек… Не говоря ни слова, ты сказал больше, чем мне хотелось бы. Но на самом деле, ты - скучный человек, ведь больше никто не может слышать чарующее пение твоего молчания… Сам того не заметив, я отыскал дорогу к миру муши. В детстве, часто оставаясь один в темной комнате, я видел странных существ. Бесконечно ветвящиеся нити, переливающиеся разными оттенками голубоватого отсвета. Это – муши- проводники, способные провести в место, где они рождаются, на другую сторону сущности жизни. Я выяснил, где это. Их дом – место, где протекает Комьяку, здесь, неподалёку. Подводная пещера на дне озера… И пока ты, Гинко, читаешь это письмо, я уже был погребён под толщей воды в этой пещере, чтобы родиться чем-то столь же прекрасным, что достойно твоего изучения. Вот и всё…Я растратил деньги, которые ты дал мне на сигареты, - на бумагу и тушь, чтобы написать это письмо по-старинке, как пару-тройку веков назад… Но, как я уже говорил, ты ужасно вредный и упрямый, поэтому мне так и не удалось себя убить. Поэтому я продолжаю паразитировать в твоей памяти…и сердце, хе-хе… Раздумывая, что бы сказать тебе на прощание, я не нахожу ничего. И в тот раз я соврал, не было у меня для тебя никаких последних слов. Но я спокоен, ведь твоё молчание компенсирует всю мою неудачу сполна. *** Прибрежные воды озера из-за обилия водорослей переливались изумрудным шелком, убаюкивая на своих руках отражение пурпурных лучей заходящего солнца. С середины водной глади поднималось серебристое сияние, окутывавшее танцующие нити цвета ультрамарин, что, гипнотизируя взор, поднимались со дна озера. Из-за приглушенной зелени высоких деревьев, закрывающих полнеба, виднелись серо-сиреневые горы, покрытые дымкой легких рассыпчатых облаков. Внезапно налетевший ветер пошевелил воротник старого плаща мастера муши, обдавая того холодом приближающейся ночи. Стремительная, цвета венозной крови, песнь молчания простиралась над здешним маленьким лесным мирком. Лишь его душа не имела цвета. «P.S. Но сейчас почему-то больше всего на свете я хочу услышать…звук твоих шагов по траве… Каору Аизава».