Одинокий поэт.

— Да, учитель? — спросила она, держа в руках книгу и крепко прижимая к себе. Это была одна из старших девушек в классе, лет девятнадцати. — Где записка, которую оставила Эмили? — сразу спросил я. Она ещё крепче прижала книгу, вытаращила на меня глаза и подняла брови, стараясь сделать удивлённый вид. — Почему вы думаете, что я украла эту дурацкую записку? Мои губы проплыли в улыбке, после чего я сказал: — Твоё волнение выдало тебя, Вэнди. — Каждый может заволноваться, когда его в чём-то обвиняют. И зачем мне нужна эта записка? — Это я и хочу узнать. – ответил я, ожидающе смотря на неё. После недолгой паузы, гордо вскинув голову, она высокомерно ответила: — Простите, учитель, но вы ошибаетесь. А теперь, с вашего позволения, я уйду. Она быстрым шагом направилась в сторону двери, я побежал за ней и заградил ей путь, раскинув руки по обе стороны. — Что вы делаете? — ахнула она. — Вэнди, я хочу поговорить с вами. Пожалуйста, присядьте.– настаивал я. — Я уже сказала вам всё. — Да, но я не всё сказал. А теперь, прошу вас, сядьте. Обещаю, я не задержу вас надолго, — старался я, как можно мягче обращаться к ней. Несколько секунд, она смотрела на меня, о чём-то размышляя и затем ответила: — Хорошо! Она повернулась в сторону класса, а затем села за первый стол. Я подошёл к ней и сел на стол. — А теперь, ответь мне на вопрос. Где записка, Вэнди? — Я её порвала, — довольно ответила девушка. Я недоумевающе посмотрел на неё и затем спросил: — Зачем ты порвала её? Ведь Питеру было велено передать её мне. Она отвела взгляд в сторону и некоторое время прошло в молчании. Я размышлял о том, почему она так поступила. И никакие ответы, я не смог получить. Больше не желая себя и её мучить, зная, что она решительно наставлена молчать, я ограничился последним вопросом. — Ты и вправду порвала её? Она посмотрела на меня снизу в верх, затем посмотрела на мою опёршуюся руку на стол и сказала: — Да! Я её сразу порвала! Мне ужасно хотелось спросить: "Зачем она так сделала?" Но зная, что не услышу ответа, я промолчал и лишь сказал: — Хорошо. Я собирался встать и вдруг она спросила: — А почему это вас так обидело, учитель? Вы же не влюбились в неё? Мои глаза полезли на лоб, после такого высказывания и я сильно покраснел. От этой девушки точно возможно ждать нечто неожиданное. Что мне ей ответить? — в растерянности спрашивал я себя, бегая глазами по парте. — Вэнди, вы не имеете право обращаться к учителю с таким тоном. И разумеется, я не влюблён в свою ученицу, что даже мне кажется это до такой степени низко. Тем более, я не настолько глуп, чтобы влюбляться в дочь лорда. Я забуду об этом разговоре и не напишу возмутительное письмо вашим родителям, если вы возьмёте свои слова назад. Слова сами вылетали из моих губ, что я сам не смог понять, как мои глаза, приблизились к её глазам. Затем я быстро выпрямился и посмотрел в окно: начался дождь, на улице уже начинало темнеть. Я глубоко вздохнул и произнёс: — Можешь идти. После этих слов, она странно посмотрела на меня. Я сразу понял, по её выражению лица, что она немного напугана и точно смотрела на меня, как на сумасшедшего. Она встала и направилась к двери, я посмотрел ей вслед, она обернулась и её лицо мне показалось очень грустным. Так, несколько секунд она смотрела на меня, как бы прощаясь и затем вышла. Я долго думал, сидя ещё на столе, об этом взгляде. Чем он был вызван? Ведь я же ничего такого, что могло её обидеть не говорил. Или она расстроена, из-за того, что я насильно остановил её, или же, что я не проводил её и не усадил в карету? Я углубился в свои раздумья, почёсывая подбородок. И всё же я чувствовал вину перед ней, что не смог удержать слова. Жаль, что она уже уехала. Я бы мог сразу побежать за ней и извиниться, спросив её, чем я перед ней виноват. — Ну что же! — сказал я, вставая. Нужно собираться, пока дождь не усилился и поймать дилижанс. Я собрал свои вещи в дипломат, надел пальто, а на голову цилиндр и вышел на улицу. По обе стороны мчались кареты, запряженные в лошадей, люди бежали кто-куда, пытаясь укрыться от дождя. Но даже это не мешало им весело смеяться и шутить. Пока я ждал дилижанса, один мужчина побежал посередине дороги, встал прямо в лужу и ногами стал брызгаться свою спутницу. Та женщина и ещё одна, и две мужчины побежали на дорогу, пока никого не было и начали брызгаться. Они несколько раз падали в лужу, что стало неловко смотреть на женщин и от этого они ещё громче смеялись, что все неодобрительно или же говоря, что такое поведение недопустимо, смотрели на них. Но а те, которые веселились на дороге, не обращали на людей никакого внимания, а лишь наслаждались сильными каплями дождя, громко смеясь и радуясь такому моменту, что Бог дал им сейчас. Ну а что насчёт меня, я смотрел на них с улыбкой на губах и печалью в глазах. Меня радовало, что в этом мире есть такие люди, которые могут надеяться друг на друга, и которые радуются жизни, не смотря на неодобрительные взгляды и возгласы окружающих. Ну а печально мне стало из-за того, что я никогда не буду так веселиться со своими друзьями, которых к тому же у меня и нету. Однако, я вполне рад, что хотя бы существую на Земле и что могу наблюдать за теми, кто действительно счастлив и это меня радует. В своих мыслях я всегда представляю вместо этого счастливого странника себя, и придумываю рассказы, из увиденного мною. Наконец, ко мне подъехала карета. Я быстро взобрался в неё, и мы направились домой.