Сказки Старой Ветоши

Поезд остановился на станции Лесло'у, в юго-западном пригороде Гридоса. Снаружи уже начинало темнеть. Вокзал был пуст. Перегруппировавшись, соратники Белых подогнали новобранцев к уже ожидавшим их экипажам на рельсовой дороге. В одну машину влезало по шесть человек-пассажиров, а машин было шесть, так что авто ехали полупустыми. Черные, бронированные, железные чудища – Дауд нередко видел такие. У досточтимых господ такие были в ходу вместо запряженных лошадьми экипажей; бедняки, ясное дело, могли позволить себе только телеги и повозки. Отсюда пути было еще минут на семь – Дауд проверил по карманным часам. Часы остались от отца, Ди'крима – мама, Ве'сса, тоже точно любила знать, который час. Группы формировались вроде бы хаотично – здесь не делался разбор на «свой», «чужой» - пока что они все были своими. Дауд коротал дорогу впятером – кроме него и водителя, Дэ'крэба, с ними ехали двое неизвестных ему мужчин, женщина, с которой Шторм играл в карты, и, собственно, майор Шторм. Пока ехали, Шторм краем глаза читал книгу, нередко поглядывая за окно, и проносящиеся за ним трех- и одноэтажные здания, оставаясь всё время начеку, а женщина разгадывала кроссворды, выведенные в отдельную книжицу. Остальные вели пространные беседы. – …А знаешь, что я видел в «Мохнатом тролле»? – спрашивал тот, что полнее, смуглее и старше, заискивающе подбивая своего приятеля, сидящего с ним рядом. – Давеча позавчера, когда подцепил там одну кису. Ах, Милена, ночь эта была сладка! – боец мечтательно вздохнул, а худощавый, с лентой патронов, оборудованной крест накрест на груди, в легкой досаде возвел очи горе, попросив досказывать. Мясистый, в рыжем кожаном жилете, и просторной рубахе навыпуск, оскалил желтые зубы курильщика, соблаговолив продолжать. – Так вот, я отвлекся. Как нам стало известно, кроме рядовых стражников, и капитанов стражи – мы внимательно следили за всеми, знаешь же, там есть наши люди, - в паб захаживает один странный тип. Одет не бедно, но и не богато – вряд ли дворянин. Чем он показался подозрительным? Слишком тихо себя ведет – до срока официантам он вообще казался немым. Использует письменное слово. Но все бумаги всегда убирает за собой. – Слишком бережливый, – нахмурился тощий. – То-то и оно! – подхватил его друг с задором. – То-то и оно, что так. Как будто скрывается, потому что на параноика он не похож. Иногда платит по счёту, и трапезничает в заведении, иногда берет аванс, и забирает с собой. На счёт «Сального Мо'рли» - как говорил он бармену, в залог оставляя какую-то ценную вещь. То часы, то статуэтку, то вазу, то книгу… И каждый раз разные! – Может, он – перекупщик? – пораскинув мозгами, предположил тот, что выше. – Может быть, Стэн, может быть… Ну, или вор – мне без разницы. Странно другое – от него пахнет разными душистыми травами и маслами; его присутствие вызывает опасение за свою шкуру; и еще, он платит ровно тринадцать монет чаевыми. – Много! – озадаченно присвистнул собеседник. – Весьма немалая сумма. А почему? – Почему столько, мне и самому хотелось бы знать… Но мне этот посетитель кажется на редкость неоднозначным. А Вы что скажете, босс? – поднял он глаза на внимательно слушающего разговор Шторма. – Заслать к нему нашего, поговорить? Стью пытался, да… Морли очень не контактен – и сло'ва из него выудить невозможно. Подпоить его тоже не удавалось – он не пьет алкоголя, а всю еду тщательно обнюхивает. На те зелья, что без вкуса и запаха, не знаю, есть ли резон тратиться… Слишком большая честь. Да и подкупить его не получалось – он смотрел на предложенные монеты, как на дохлого таракана – тупо флегматично, словно бы глядел сквозь них, и на уговоры не поддавался. Мы пока действовали скрытно, как случайные собеседники, но… – Оставьте его, – не весьма уверенно откликнулся майор пропаганды. – Я, кажется, знаю, с кем мы имеем дело – с еще одним сторонником Чужого. Дауд дрогнул взглядом, полуобернувшись к нему. Дауд сидел на одной лавке с мисс, и мистером командиром, и всё это время не выказывал должного интереса к затрагиваемой при нем теме, но, разумеется, был заинтригован, и выслушивал более чем дотошно. Равно, как и все собравшиеся, кто, казалось бы, слушал их вполуха. – Да, мне докладывали об этом джентльмене. По виду, не молод, и весьма умудрен, всем своим видом вызывая и страх, и почтение. Как мне говорили, Сальной Морли пользуется услугами костяных амулетов. Остальное – традиция, предосторожность и – или – хранилище тайны. Возможно, он знает что-то, возможно, ему доверили нечто. Но, в любом случае, судя по донесениям, это интересный персонаж. Надо будет… об этом подумать. Машины остановились, и все стали выходить – майор медлил, задержав и своих спутников из второго экипажа. – Вы поедете к нему? – спустя паузу осмелился на вопрос «крестоносец». Майор одарил его задумчивым, холодным взглядом, и повторил, что подумает. Но Дауд почувствовал, что выдвинутое предположение вполне имеет шанс на воплощение. Затем ассасины покинули экипаж. Дауд огляделся вокруг, и в лицо ему удалила горсть сухой пыли. С северо-запада нося холодный циклон, но неизвестно, предполагает ли он грозу или дождь над Гридосом. На западной стороне, у дороги, виднелось крытое складское помещение из металла и кирпича – рассчитанное на тонны груза, а южнее – несколько габаритных серокаменных зданий. На части окон были опущены железные перегородки, блокирующие свет изнутри и снаружи, остальная часть делилась на те, где виднелся свет, и где его не было. Несколько ответвлений железной дороги уводили в бараки гаражей, с гигантскими дверями с трех сторон – именно отсюда Дауд начал обозревать окрестности. А вокруг базы Соколов – мирная глушь, с полями, густыми лесами, акрами земельных наделов огородов кукурузы и подсолнечников, и низинами перелесков. В воздухе чувствовалась дождевая вечерняя свежесть, запахи дикой мяты, и травяной горечи. Гектар зеленого поля доносился руладами кузнечиков. Дауд сделал несколько шагов вперед, в мирном настрое оглядев соратников. Не все держались кучи, и только некоторые говорили – ассасинам вообще была чужда стадность, в том числе и молодняку. Дауд чувствовал задор, предвкушающее волнение, хотя и не без опасения – наверное, это шипение в крови было рисковым счастьем. Шторм позвал всех за собой, и бойцы коллективно, но вразнобой, стали двигаться в главному штабу. Майор агит-пропаганды рассказывал на ходу: – Это место – Механический завод Мо'ри, как я упоминал ранее, – один из основных наших центров. Здесь есть всё, необходимое для жизни – источник подземных вод, поля и сады, места для ночлега. Вы можете останавливаться здесь временно, если вас будут вызывать – через посыльных. Оставите свои координаты Стэну Би'тшорку – одному из наших инспекторов по кадрам. Он после зайдет к вам, на седьмую жилую базу. По правую руку вы видите, собственно, проекторский завод. На первых двух этажах – реально действующий цех по выплавке и заточке деталей. На двух последующих – комнаты для временного проживания. На пятый этаж имеют доступ только чины, начиная от рядового капитана включительно. Остальные – можете не мечтать туда попасть, там решетка и замки'. На двух подземных уровнях находится секретная база. Паб, с запасом провизии, склад боеприпасов, библиотека, архив, жилые блоки, рабочие кабинеты руководства. Это всё – номинальный минимум, нечто схожее есть и на всех наших основных локационных точках. Штаб носит кодовый номер N-28, но, по сути, является одним из главных наших местообиталищ. Вас привезли сюда, чтоб вы знали, как сюда добраться в случае нужды. Надеюсь, напоминание не требуется того, что' вы увидите или узнаете, является строжайшим запретом, и не подлежит разглашению? – Шторм даже приостановил движение, косо взглянув на новобранцев, и голос его обрел стальные нотки. Никто не посмел язвить. – Разумеется, если вы попадете в плен, или будете рассекречены, мы предусмотрели несколько способов ввода яда – быстродействующего, с летальным или окололетальным исходом. Если ситуация не совсем критическая – возможен укол летаргена. Если вы понимаете, что дело глухо… Смерть ваша будет скоропостижной. Поверьте мне, это облегчит вашу участь – по крайней мере, вы избежите пыток. – Каким образом это проводится? – деловито поинтересовался идущий вразвалочку Шило. – Если мы будем лишены возможности вколоть или принять яд. Для такого, вымораживающего душу, вопроса, он был подозрительно спокоен, даже улыбался вопросу, словно был положительно саркастически настроен. Шторм посмотрел на него, как Дауду показалось, с недружелюбием, и сквозь зубы выдавил, что такой шанс есть – вшитый в одежде флакон или мелкая игла на браслете или в перчатке. Без надобности она не поранит кожу, но, стоит приложить усилия, и исход ясен. – А почему Вы привезли нас именно сюда? – встряла с любопытствующим вопросом Мая. – Как я понимаю, мы будем числиться именно за этой базой? – она была удивительно флегматична, обмахиваясь лоснящейся на свету лентой, словно диковинным бумажным змеем. Дауд подумал о том же; как ему казалось, их догадка была верна. – Верно подмечено, мисс, – Шторм выделил именование-обращение, сыронизировав на этот счет. – Вы будете причислены к филии N-28, и будете обеспечены всем, необходимым для выживания, если ранее вы этого были лишены. Наше командование поговорит с каждым из вас в Тигровой комнате на минус втором этаже. Спустя час. А там, мы выясним, нужна ли вам работа, смените ли вы ее, когда и сколько будете обучаться тому или иному делу – в первую очередь, фехтовать, биться в рукопашную, и побеждать, в том числе, в демагогическом споре. Транспортом вы можете пользоваться свободно, но пока что с сопровождающим. У вас у всех будут учителя, и упор будет делаться на том, в чем бы более сильны. Конечно, вы должны будете уметь защитить себя, так что хотя бы минимальный бойцовский минимум будет вам преподан. Так же поглядим, где вы будете жить. На время учебы, разумеется, здесь, – вас распределят по корпусам с номерами комнат – в зависимости от того, у какого капитана вы будете в подчинении. Во всё остальное время… Посмотрим. Всё зависит от того, в каком уровне жизни вы обретались ранее, и чего потребуют розданные вам задания. Возможно, вам придется переносить некоторые стеснения, или в том или ином смысле преодолевать себя. Комнаты рассчитаны на три человека; удобства – в номере, кухни – на этажах. Формовая одежда будет пошита в портной мастерской Зеленого Дика – он шьет для нас в Гридосе. У него своя лавка на Зеленой алее; должно быть, вы о нем слышали. У нас есть одежда в запасниках – разных размеров и фасонов, но, в случае нужды, он может подъехать и сюда. Но, запомните, так' мы одеваемся только на заданиях – вне самих миссий мы стремимся слиться с толпой. Разумеется, в обычной жизни мы не носим и маски. Реально вы не изменитесь – никто не должен заметить вашей перемены или прознать о чем-то. Учитесь не отличаться, учитесь молчать. Вы должны, как хамелеоны, подстраиваться под окружающий мир. И не вздумайте паниковать в случае опасности. На психотренингах Милена, Фриг, и компания, научат вас этому. Шторм помассировал переносицу, и вошел в одно из зданий, с вывеской «Синяя змея», приказав всем следовать за собой. По левую сторону от довольно габаритного завода Мори располагалось четыре не совмещенных между собой четырехэтажных здания, точно же размещались постройки и справа. Как Шторм объяснял, это были кадетские корпуса, с несколькими тавернами и тренировочными залами. Подземные уровни так же насчитывали два этажа, и все эти лабиринты, ходами сочлененных коридоров, были соединены между собой. В «Синей змее» пахло чем-то химическим, и одновременно, очень вкусно, свежей стряпней. С улыбкой в голосе, один из старших бойцов просветил, что сегодня на кухне дежурит пятых корпус. Внутри, как выяснилось, таверны, было весьма комфортно. Грубо обтесанные серые камни стен украшали синие картины на морскую тематику, и всё было отделано в холодных тонах. Зал был рассчитан где-то на тридцать человек посетителями, но сейчас здесь кроме них никого не было; барная стойка тоже была пуста. По словам упавшего на один из диванов у окна ассасина, ужин уже прошел, но специально для них был приготовлен скромный стол и, если кто хочет, может поесть. Все сосредоточились у западной части зала, у окон, выходящих на площадку перед заводом и клумбы вековых деревьев. Из состава старшин осталось только четыре человека – четверо мужчин, включая Шторма, - остальные разбрелись по своим делам, по большей части, вне этого здания. Так вышло, Дауд сидел рядом с Ди, напротив него – Майя и Зверь, за их спинами, за соседним столиком, Зигурт Шило, Фронт и боец в белом, остальные трое расположились за барной стойкой – к ним лицом. Шторм сидел между соратниками, облокачиваясь сзади на столешницу, и иногда смотрел на кого-то из присутствующих, но чаще всего, его взгляд был направлен в никуда. Он вел диалог ясно, внятно, пока не встречая вопросов, и голос его был деловит, но Дауд чувствовал в его тоне едва ощутимую усталость. Дауд, в свою очередь, посматривал на каждого из присутствующих, нередко замирая, словно спотыкаясь, взглядом на командире. Но даже и встречаясь с ним взором, не отводил смелого взгляда, давая понять, что ему не страшно. Все снова были в масках, и Дауд оценил этот подкол – тот, кто будет трапезничать, должен будет обнажить нижнюю часть лица. Не у всех маски были цельными, но это в какой-то мере нарушало конспирацию – и завсегдатаев Белых Соколов, и новичков. Интересно, кто на такое пойдет сейчас'? Даже если сильно голоден. В животе предательски заурчало, но юноша не предал этому значения – он свободно мог обходиться до нескольких дней без еды. Но, все же, это было неприятно – в последний раз он ел примерно в полдень, и сейчас не отказался бы от местной кухни. Боец, тот, что сидел слева от Шторма, со смешком в голосе заверил, что есть они могут спокойно – им не следует бояться ни их, ни качества пищи. Хотя, Дауд понимал, что это значило еще и доверие, не только осторожность. Интересно, как сейчас лучше поступить? Наверное, стоит поесть. Просто опустить шарф со рта, и не снимать всего нагромождения тряпок и капюшона, - это казалось ему актом более предусмотрительным, чем полное раскрытие. И дело даже не в том, что он чего-то боялся, нет. Просто Дауду чудилось в этом очередное испытание существа. Так или иначе, но Шторм находился здесь еще пятнадцать минут – ведя монолог, или сидя молча и, когда принесли еду, рассчитанную не только на новобранцев, матёрые бойцы спокойно ели, не полностью раскрывая себя, а некоторые из вновь прибывших колебались. Зигурт сразу открылся, с задором уплетая похлебку. Зверь мучился, пытаясь избежать рассекречивания, но в итоге тоже плюнул на конспирацию. Фронт отказался от поздней трапезы, но почти незаметно набивал сухой едой карманы. Книжная Мая аккуратно ела из-под маски, в отличие от Зверя, не торопясь. Туманный Ди, так же, как и Дауд, не отказался от трапезы. Из всех старших бойцов не ел только один Шторм, и Дауд не мог понять, бережет ли он тайну внешнего облика, или действительно не голоден, склоняясь, конечно, к первому ответу. – Те, кто находится здесь – на временном состоянии или постоянно – берут на себя функции и подсобных рабочих. Во взводе уже будете договариваться с капитаном – кто что будет делать для себя лично, кто не против заниматься уборкой, работой в огороде и саду или закупкой провизии; кто возьмет на себя наряд по кухне. Если не придете к консенсусу, капитан распределит сам. Трапеза обычно трехразовая или договорная. Насос качает воду из подземных источников, так что с водонасыщением проблем не будет, равно как и с канализацией. Склад с ворванью находится за Мори – рядом с основным сосредоточением боеприпасов, – доставка баков на объект тоже налажена. Рынок Гридоса находится в пяти километрах отсюда – там можно купить всё, от одежды до зубного порошка. Продовольственный рынок там же. В принципе, туда можно дойти и пешком, только не забывайте, что вы должны выглядеть, как местный. Далее. В ближайшие дни вы часто будете здесь бывать. Вас ждут многопрофильные подготовки и тренировки. Те, кто сразу не смогут вырваться из обычной жизни, мы удлиним или отстрочим этот этап. Сегодня ночевать вы будете здесь. Пока что вас определят остановиться в этом, седьмом, корпусе, далее – посмотрим, что с вами делать. Вас препроводят в свободные комнаты. Женщины живут совместно с мужчинами, привыкайте. За каждым капитаном закреплено по двадцать душ. Эти люди станут вам семьей – или жесткими недругами, в зависимости от того, как вы сможете сработаться или сладить. Переход из одного подразделения в другой возможен – спрашивайте у одного из капитанов. А там, мы обсудим этот факт на том или ином общем сборе. Сейчас вас препроводят в ваши апартаменты, а там – за вами зайдут. Доброго вечера. Отдав честь, майор удалился, через главный ход покинув здание, и не до конца закрыв дверь. Дауд проводил его осторожным взглядом, дожевывая кусок хлеба. Пища оказалась весьма и весьма годной – бобовая похлебка с овощами; мясо, яйца, сыр – на выбор, куски черного хлеба, яблоки, сушеные фрукты и орехи. Из напитков – чайники с травяным чаем – «пустой», без сахара, молока или лимона. Дауд выпил две чашки и, зачерпнув пару горстей грецких орехов и изюма, спрятал провизию в карман. Туда же ушла пара яблок, а одно, мелкое и подгнившее, взяв из общего блюда, он съел сейчас. Насытившись, он откинулся на жестковатом диване и, охрабрев, осведомился в пустоту – а на деле, к одному из вышестоящих старшин, - куда направился майор Шторм. Грызущий семечки мужчина за стойкой справа прыснул с такой наглости юного из молодняка, и с негодованием качнул головой, выдерживая паузу, во время которой, должно быть, не вслух ругался. Его приятель, сидящий левее, тихо, задушено захохотал, оборачиваясь к соратнику. Боец за отдельным столиком, зло зыркнув на Дауда, приказал замолчать. – А Вам на то какое дело, юноша? – осведомился тот, что сидел правее, подтянутый, со светлой щетиной, и арбалетом на перевязи. – Он не обязан ни перед кем отчитываться, кроме вышестоящих по званию. Какого чёрта Вам всё надо знать, не понимаю? Друг слева, располневший немолодой мужчина, у которого были сильно шрамированы руки, и имелись вставные зубы, только притихнув, снова начал хохотать. – В общем так, это Вас не касается… Но, так и быть, он пошел докладывать о проделанной работе, – смилостивившись, растолковал арбалетчик. – А там, на втором подземном уровне вас будут смотреть приглашенные или подконтрольные этой территории военные из Соколов. Это будет индивидуальное собеседование. Досмотр, если угодно. Там командиры будут видеть вас, сохраняя свое инкогнито, и решать, куда вас определять. Всё, все доели? Если кому надо в уборную, я провожу. А нет, так отправляемся выше, - я отведу вас в ваши комнаты. Вы там временно. Но, если возникнут какие-то вопросы, обращайтесь к старшинам – постоянно кто-то обретается на вахте или этаже. Здание было похоже на общежитие – где-то были многокомнатные блоки, где-то двери вели в узенькие, не отличающиеся изысками, комнаты. Двери не во все комнаты были прикрыты, так что Дауд видел, что там внутри. Не нары, конечно, вполне обжитые номера. Некоторые даже декоративно украшены. Из-за одной двери слышалось пение птиц. Вот как, здесь позволительны даже домашние животные. На грубых деревянных дверях висели номера, или прилагающаяся табличка дежурного. В здании был один лифт, но сейчас им не пользовались – пошли пешком. Бойцы привели их на второй этаж, и расселили в три номера. Сперва хотели в два, но Книжная резко и бурно воспротивилась «делить быт с грязными и потными мужиками». Тот, кто остался за старшего, пытался с ней спорить, но Майя апеллировала к тому, что места тут еще полно, и боец сдался. Занимая отдельную комнату, Майя выглядела довольной своей маленькой победе. Как думал Дауд, ей грезилось, что и дальше – логикой и хитростью или обаятельным шармом – она сможет держать начальство на коротком поводке. Что ж, как ему представлялось, она глубоко заблуждается. Остальной мужской коллектив как-то быстро распределился, кто с кем будет жить. Вышло две группы – Зигурт, Зверь и Фронт, и Дауд с Ди. Первой достался тридцать третий номер, Дауду – двадцать шестой, Мая обосновалась в тридцатом. Обстановка была примерно на одном уровне: три грубо сколоченные деревянные кровати, весьма жесткие, с матрацами, набитыми соломой; пара столов и стульев, гардероб, уборная, совмещенная с ванной комнатой; тумбы для хранения вещей, зеркало в ванной комнате, пустые полки для книг. Видно, что всё скупо и не обжито – в этих комнатах не чувствовалось тепла, было ясно, что здесь мало кто бывает. Начальник выдал ключи от причитающихся во временное пользование комнат и, вместе с приятелями, покинул их. Соседи вели себя довольно шумно. Из комнаты Майи доносились смех и голоса – как Дауд понял, Зигурт и Зверь обосновались у нее. Было видно, что эти трое не скучали в присутствии друг друга. И почти не умолкали – это было слышно даже сквозь проигрывающийся незамысловатый мотив аудиографа. Фронт – чудилось Дауду – был только рад остаться один. А сам юноша потратил оставшиеся полчаса времени за прочитыванием драматической новеллы из прихваченной с собою книги. Ди покачивался на стуле, играя сам с собою в карты; после чего выскользнул за дверь – шпионить. Дауд проводил его флегматичным взглядом. Книгу он читал давно, точно помня ее коллизии, и не это сейчас волновало его, не переживания главного героя, претерпевающегося на войне, и не удостаивающегося внимания от милой дамы, а собственные хитросплетения судьбы. Что будет с ним далее? Как всё обернется? Глядя между строчек, и заново переживания события прошедшего дня, так, полулежа, Дауд и дождался возвращения приятеля. Который объявился вместе с капитаном. Мускулистый и загорелый, с проглядывающей в светлых волосах сединой, в форме, но обмундированный по минимуму – только клинком и пистолетом, он созвал всех в холл второго этажа. Вид мужчины был вполне собран и деловит, и он позволил другим сидеть, хотя сам остался стоять. – Значит так, – говорил он холодно. – Как это уже упоминалось ранее, я – капитан сорок второго подразделения Белых Соколов, Стэн Битшорк, он же Кровавый. Ваши личные данные уже у меня. Где вас можно найти, вы сейчас по пунктам распишите. Аудиально, то есть вслух – запишу я сам. Все по очереди пройдете на пост на этаже, чтоб не боялись излишней откровенности. Далее тайными ходами – через «подвал» - спустимся на управленческие уровни. Там вас уже ждут. По очереди. Зигрут Шило, – позвал он новообретающегося бойца, и тот, соблюдая дистанцию, распрощался с товарищами несколько соболезнующей улыбкой. После этой процедуры, не скрывающий своего лица, капитан вел их с собой по коридорам и лестницам. Освещение было везде, где они проходили – мерное, пусть тусклое, но было. По дороге им встретился всего один человек из Соколов, а уже на подходе к Тигровой, видно на страже, еще двое. Эти тоже своих лиц не скрывали. Новичков провели в большой полукруглый зал, с темными диванами и низкими столиками, на полу даже обретался ковёр. На потолке висела красивая кованая люстра, а некоторые участки стены прикрывали вхолостую висящие шторы – черные и, по виду, достаточно плотные. Впереди них были двойные, украшенные позолотой, двери, за которые время от времени заходил капитан Битшорк, вместе с одним из приглашенных из их небольшой группы людей. И здесь первым пошел Шило – точно в таком же порядке, как ранее, при определении местообиталища или работы, возможно, друзей, где их можно найти. Дауд сказал, как было – назвал адрес своей нынешней съемной квартиры, и место основного труда. О друзьях не упоминал – он никогда там не бывал, да и не хотелось подставлять других. Его вызвали пятым; последний шел Ди. Идя уверенной походкой – хотя внутри все равно немного нервничал, – Дауд прошел за массивные двери Тигровых комнат. Капитан сорок второго взвода пошел за ним, плотно закрыв двери. Звукоизоляция здесь была много лучше, чем в кадетском корпусе – звуков почти не было слышно. А внутри… Было более сумеречно, но богато, даже роскошно, как и в холле ранее. Картины и свечи, серебро и позолота, приглушенные, темные тона. Много книг. Выставленные полукругом темные столы, за которыми сидело двенадцать человек – в форме и масках Белых Соколов, а позади, в тени, стояло еще шестеро. На столах лежали папки с делами, и все присутствующие прозорливо глядели на испытуемого. Небольшое распределение вряд ли занимало дольше пяти-десяти минут. Дауд стоял под светом узорной люстры из цветного стекла, и чувствовал смешивающийся со страхом азарт этой необычной встречи. Здесь, значит, собрались верхи этой неоднозначной организации? Любопытно. Всего три женщины, остальные – опытные мужчины. Председательствовала некто Аманда Гри'сдотс, подполковник Белых Соколов. Но здесь, наверное, мог быть и кто-то выше по званию. Дауду даже закралась безумная идея, что здесь, безусловно, не узнанным, присутствовал и лично генералиссимус Град – кем бы он ни был в жизни. И еще – Дауд почему-то ощущал всем чутьем, – что здесь точно находился и Шторм. Ничто не выдавало его, даже пение колдовских знаков, но, по не выясненной пока причине, Дауд был уверен, что он здесь. Он даже мог указать, кто именно. Вот тот мужчина возле разожженного камина, стоящий вполоборота. Если это и был он, то на нем уже была другая одежда; но по физическим параметрам он был близок к фигуре майора. – Итак, Дауд, – завладевая вниманием Дауда, назвала его подполковник Грисдотс и, судя по голосу, этой женщине было где-то под сорок. – Так' Вы представились одному из наших людей. Нам уже рассказали о Вас. Меня в стане бойцов зовут Многоликой, мое мирское имя, как видите, весьма от него отлично. Могу я узнать, это истинное Ваше имя или кличка? Назовите себя действительным полным именем. Откуда Вы родом? И что привело Вас в наши ряды? С какой целью Вы здесь, среди нас? У женщины был красивый, богато модулированный голос; в нем проскальзывали уверенность, сила и интерес. Перед Многоликой лежало развернутым, по всей видимости, его дело, остальные имели бумаги для заметок. Дауд тихонько вздохнул, напряженно сжав губы. По прибытию сюда, в эту большую залу, его попросили избавиться от всего, скрывающего лицо, и сейчас все разглядывали его, как ту одушевленную статую. Это было странно – он не привык к вниманию сильных мира сего, но острого страха и не испытывал. Скорее, ему даже нравилось это, и это горячило кровь – не хуже, чем подогретое вино. Тихо кашлянув, глядя в глаза спрашивающей женщине, юноша ответил. – Добрый вечер. Нет, это настоящее мое имя – я не придумывал себе подложных, даже никогда не думал об этом. – Это ничего, – мягко подбодрила его Аманда. – Условные имена приходят с опытом. У иных – это подсознательная попытка защититься, и имя-нарецательное мыслей и желаний. Или фантазий, если угодно… – Но у меня есть некоторые предпочтения, - в том же рассудочном тоне продолжил свой монолог Дауд, будто и не услышав ее. – Думаю, это было бы что-то, связанное с морем. – Почему с морем? – тут же вставила вопрос председатель Грисдотс. – Личные ассоциации, навеянные детством? – Влечет, – просто, но уже тихо, открылся’ Дауд, и уже громче произнес: – А если полностью, то Дауд Дикрим Три'нгодский. Сам родом из Серконоса, Гридоса. Хотя, вам ведь известны обстоятельства моего рождения… Но вырос я здесь. Моя настоящая цель – найти виновных в смерти моих родителей, и уничтожить их. Не важно, сделаю ли это я сам, или чужими руками – я не переоцениваю свои силы, – но я бы хотел, чтоб их настигло справедливое возмездие. Иных дел у меня нет, только это. И ваш орден – способ достижения этой цели. – Благодарю за откровенность, – тихо прошуршала Многоликая. – Понимаю, любовь и нелюбовь к команде не появляется из ничего. Время рассудит – будете ли Вы достойным нашим приверженцем. Скажите, что бы Вы сделали, узнав, что это совершил Ваш друг или соратник? Что, если это был один из наших бойцов? Не так важно, с какой целью было произведено нападение. Возможно, они перешли кому-то дорогу, возможно, знали слишком многое, запретное. Как бы Вы поступили в таком' случае? Подполковник вполне мирным голосом говорила такие простые вещи, и у Дауда кровь стыла при мысли об этом. Нельзя сказать, что он не думал об этом, но само предположение этого уже делало больно. Он взял паузу, чтобы совладать с собой. Потом открыл глаза, и случайно встретился взглядом с тем, в ком он подозревал Шторма. Маска полностью скрывала лицо, невозможно было различить даже эмоции в глазах, но мужчина еще долго смотрел на него, наблюдая в его облике ведущуюся внутреннюю борьбу, пока снова ни отвел взгляд в пол. – Вряд ли я простил бы, - сказал в итоге юноша. – попытался бы узнать получше мотивы его поступков, узнать, что это за человек, если он мне не знаком. И уже потом бы стал думать, что делать. Да, я бы продолжал его ненавидеть, но не уверен, смог бы – или захотел в полной мере – я убить его. Но и просто так бы дело не оставил – так или иначе, отомстил. А как бы поступили Вы, зная, что Ваших самых близких людей не стало? – с болью в голосе поинтересовался Дауд, и Многоликая слегка кивнула в ответ. – Мистер Трингодский, скажите, Вы – дворянин? – с легким лукавством в голосе осведомилась здесь главная. – Нет. То есть, сейчас – нет. По роду у меня есть данные о том, что мой пра-прадед по отцу был бароном… Но документы утеряны, или были похищены – в то время мы были разорены. У вас – равно, как и у меня – есть только вера на слово. Подполковник Грисдотс снова склонилась над документами. Все писали за ним, пока он говорил. Следом за тем женщина подозвала к себе трёх стоящих в стороне мужчин, и тихо переговорила с соратниками. Дауд не слышал, о чем, но логично было предположить, что обсуждали его. После чего Многоликая произнесла: – Мы Вам верим... Но в структуре Белых Соколов все равны - отличаются только по званию, и то это деление несколько условно, так как отношение ко всем подчеркнуто деловое. Личная жизнь, симпатии и антипатии должны оставаться в наших головах, и не мешать делу. - Она коснулась виска, как бы указывая на разумность. – Далее что хочу спросить. Вы когда-нибудь учились чему-то профессионально? Какой профиль хотели бы выбрать? Где себя видите в будущем? Возможно, мы могли бы поспособствовать Вашей карьере. Я пока спрашиваю' о предпочтениях – потом мы будем смотреть по наработке Ваших способностей, где Вы проявите себя лучше всего, а где потребуется развитие. Дауд колебался недолго, но крепко задумавшись об этом, без выраженного удовольствия или интереса, выразился, что это не имеет существенного значения – он готов быть хоть кем, лишь бы хорошо платили. А там, он готов осваивать новые умения. Подполковник согласилась с ним, и осведомилась, насколько он может, не привлекая внимания, уходить из дома, будут ли его искаться. На что Дауд мотнул головой. – Нет, вряд ли. На работе разве только что, и несколько знакомых. Но мы видимся лишь время от времени – вряд ли я смогу больше' выпасть из их жизни. Мне уходить с работы, или оставаться на том же месте? – Где и на какой должности Вы работаете? – Подсобным рабочим. Грузчиком на кожемятне Са'нтоса, и в пятой зоне – в порту, у залива Таурис. Я могу быть там полезен? Или рациональнее всего будет остаться тут? – Нет, возвращайтесь, - сухо приказала женщина, подумав. – Вы можете быть там нужны. Нужны для нашего предприятия. Через пару недель возьмете отпуск за свой счет, тогда Вас привезут сюда, на базу, и основательно займутся Вашим обучением. Конечно, опыт приходит со временем, но многие базовые навыки Вы возымеете возможность обрести. – Дауд, скажите, Вы подвержены психологическим срывам? Вас легко разозлить, расчувствовать, вывести из себя? Вы паникер? Панически боитесь чего-то? – спрашивала женщина постарше – справа от Дауда, та, что даже не сидела за столом. Юноша ощутил легкий укол непринятия. – Как Вы пережили случившуюся травму? Что Вами движет, только ли месть? –Да, я… - Дауд запнулся, с усилием вздохнув внезапно сжавшейся грудной клеткой. Дышать было тяжело, словно не хватало воздуха, и парень, уже ни на кого не глядя, блуждал взглядом между столов. – Я в порядке. Я не хочу затрагивать эту тему. Эмоционально я достаточно лабилен, хотя и предрасположен к вступлению в схватку или провокациям. Самообладание утратить мне несложно, но я пытаюсь сдерживать себя. Нет, фобиями не страдаю, по крайней мере, за собой такого замечено не было. Мне может что-то не нравиться, но я не брезглив. Попусту волноваться – тоже не для меня, - предусмотрительность не должна переходить в манию. – Постепенно голос его выравнивался, и под конец Дауд перешел на свободный тон, даже слегка иронизируя. – Хорошо, Дауд, - записала его ответ Аманда Грисдотс. – А Вы согласились бы пойти на убийство? Сколь сильно Вы способны «испачкать руки»? – глуховатым тенором поинтересовался третий слева от председательницы боец. – Не думаю, что пока готов к чему-то подобному, - честно сознался Дауд. – Даже если бы это был личный мой враг. Я пока к этому не привычен. Возможно, потом я и буду способен на устранение цели… Но я бы предпочел обойтись без этого. Хотя и понимаю, что это невозможно, учитывая специфику работы, - ухмыльнулся самому себе юноша. – В любом случае, я всегда бы выбрал справедливость. Сколь бы кровавой она ни была. Некоторые бойцы тихо переговаривались между собой, остальные – обменивались записками. Дауд бездействовал, понимая, что этот высокодолжностной коллектив берет на себя функцию судей, решая его судьбу. Несколько бумажек досталось и капитану Битшорку. Уже потом он попросил Дауда задержаться в холле, когда остальные уйдут. – Мы считаем, - почти в один голос начали мужчина-боец слева и председатель. Затем женщина в неловкости засмеялась, и продолжила сама. – Что Вам разумнее будет пока находиться там же, где Вы и обитались. Потом перейдете на фабрику Моли – Вас научат выливать и фрезеровать детали; а вместе с тем, воровать, входить в доверие, и сражаться. Посмотрим, каким Вы станете ассасином. На этом разговор с ним был закончен. Когда Дауд уходил, обернувшись, он увидел, что местоположение господ-присяжных за столами и вне них меняется. Чтобы запутать и, сбив с толку, не дать понять, кто какого звания и, соответственно, кто какую важность обретает в ордене. Не поменялось только месторасположение председательствующей. Дауд вышел, а следом за ним вошел Ди, хлопнувший юношу по плечу. Туманный оставил их, идя в сопровождении герольда Стэна Битшорка. Все, кто возвращались из приемного зала, обретались в холле, как в зале ожидания. Кто-то тихо говорил между собой, но в основном была поражающая тишина. Дауд сел на софе в стороне ото всех, и крепко задумался о личностях прибывших на досмотр подчиненных «верхов». Кто среди них был? Какой сделал вывод? И что это значит именно для него? Пока Дауд знал только одно – то, что его попросили остаться, тоже что-то значит. Возможно, с ним хотят переговорить тет-а-тет. Дауд сидел на софе, обращенный лицом к тому коридору, которым они пришли сюда, даже когда новоявленных соратников капитан сопроводил обратно в кадетский корпус. Юноша не видел, как расходились главнокомандующие – впрочем, это и не странно. В Тигровой комнате было множество дверей и муляжей окон – возможно, там были не только комнаты и коридоры, но и тайные ходы. Как при нем упоминалось, здесь было множество ответвлений, и вряд ли даже командиры ранга майора знали обо всех. В глухой тишине двери снова открылись, и к Дауду спешным шагом вышел майор Шторм. Он подошел к нему красивой, раскованной походкой, уже без маски, но в той же одежде, в которой тот и подозревал его. Мужчина протянул Даду руку, и увел в сумеречную комнату. Они остались одни. Серая маска с птичьим крылом небрежно лежала на одном из столов. Мужчина вальяжно уселся на залитым верхним светом письменном столе и, коснувшись капюшона Дауда, скрестил перед собой руки. Майор хмурился и кривил губы, и Дауд не выдержал, поинтересовавшись, что же случилось. – Ничего, – дернул головой мужчина. – Я просто хотел предупредить тебя. Испытания только начинаются. Внезапные, возможно, странные, происшествия, неоправданно рискованные ситуации. Ты и не поймешь, когда начнется тест – всё может сложиться таким образом, что ты и не различишь, что ты играешь. Просто будь на чеку, хорошо? Никто помогать тебе не станет – до определенного времени может даже помешать. Ты понял меня? – с упором в интонации обозначил командир пропаганды. – Но я тебе этого не говорил. Не положено. Дауд внимательно выслушал его, и заверил, что, конечно, спасибо. – А что это будет за экзамен? На прочность, на характер, на милосердие? Возможно, психологические приемы, или выматывание неизвестностью? По лицу майора Шторма прошла мимическая волна, и он выразился в духе, что не может сказать этого. – Но тестов будет много, и все они будут разные. Я просто прошу тебя проявить осмотрительность. Верх осмотрительности. И никогда не расставайся хотя бы с каким-то минимумом продуктов. Всюду носи с собой флягу с водой. Вот. Дауд вздрогнул, когда Шторм вручил ему из рук в руки круглую жестяную флягу на литр воды. На фляге было выгравировано сплетение линий, похожее на толстоствольное дерево, а изнутри… – Это же… - Дауд оказался поражен. – Зачем Вы вручаете это' мне? – Так надо, - очень спокойно, и при этом интимно, ответствовал командир, не позволяя Дауду разжать руки. – Прими мой подарок, он защитит тебя. – Или сведет с ума, - с горестной иронией откликнулся Дауд. – Не говори ерунды, - одернул его покровитель. – Я не предлагал бы, зная, что для тебя это может быть опасно. Дауд посмотрел в его лицо, и оставил себе флягу. Внутри была вода, и… костяной амулет. – Это небольшая физическая и психологическая защита. Оберегает от внушений и чужеродных соблазнов. Внутри обычная вода, но пока ты будешь пить из этой фляги, никто не сможет тебя отравить. У меня есть несколько подобных резервуаров, – отвечая на волнительный взгляд Дауда, просто раскрывал Шторм. – Я даю их своим людям – на время или навсегда. В твоем случае, я бы хотел, чтобы эта ёмкость всегда была с тобой. Носи ее на поясе или за пазухой. Кости заговорены таким образом, что их никто не сможет украсть. Изначально это были просто две не спаянные детали. После, их, уже с рунами внутри, слили в цельную посуду… – Я… не могу, – задушено выдавил из себя Дауд, сжимая в оцепеневших пальцах флягу. – Это очень щедрый подарок для меня. Я не могу его принять. Вздернув бровь, Шторм иронично взглянул на него, слегка склонив голову. – А кто сказал, что я что-то прошу за него? Я ничего не хочу взамен. Я просто хочу, чтоб ты имел минимальную защиту. Будь в безопасности. Ты сделаешь это для меня? – Да… – заторможено выдавил Дауд, разглядывая тонкую филигрань. – Что это? – указал он пальцем по внутреннему кругу. – Что-то из особых, оккультных знаков старообрядцев? Что он значит? – Мировое древо. Иггдрасиль, – откликнулся командир, с заинтересованным прищуром вглядываясь в лицо подопечного. – По поверьям, это гигантское духовное дерево, пронизывающее и скрепляющее все миры. Можно сказать, что этот символ из тех времен, где не существует разделения – и пространство, и годы, всё это только миф. Где бы ты ни был, где бы ты ни оказался, знай, что Боги будут с тобой. И я… всегда рядом. Дауд воззрился на него с новым хаотичным изумлением, привалившись задом к одному из столов, и долго смотрел в глаза этого ведьмака. В них пылала бережная забота, и уверенное тепло; пожалуй, так смотрят на своих детей, которых любят больше всего на свете. Чувствуя некоторую неловкость, Дауд поинтересовался у него: – Почему… Вы всё это делаете для меня? Для чего стараетесь? Кого' Вы хотите во мне воспитать? Я не понимаю Вашей заботы, так диковинно обращенной в мою сторону. И еще я не могу расшифровать, почему Ваш выбор пал именно на меня'. Шторм подавил смешок, разумея, что подозрения его оправданы, и заметил, что вообще-то он, Шторм, уже говорил об этом – Дауд интересен и близок ему. – И разве маги не должны заботиться друг о друге? – сказал он в конце. Дауд замер, озадаченно рассмеявшись, и Шторм пояснил свою оговорку. – Да, ты не ослышался. Оба. Пусть ты пока не инициирован, пусть не осознал свои способности, и не можешь их применять… Но ты – маг', Дауд, – выделил он со значением, и его голос обрел чувственные, колдовские нотки. – В тебе заложено это с рождения. Он говорил переливами волн, слегка сумбурно, но очень пленяюще. Рассказывал свободно, иногда смеялся и, бегая перед собой взглядом, не смотрел на Дауда, словно бы был на исповеди. Парень с замиранием сердца слушал его, не зная, как к этому относиться. Это было так интимно. Своими словами Шторм доставал до самого сердца Дауда, но при этом парень не испытывал стеснения. Напротив, ловил себя на мысли, что ему нравится это слышать – слышать именно от него. И влечение, которое он ранее замечал за собой к этому ассасину, только усиливается. Возможно, когда-то из них может выйти отличный боевой тандем. – Я почувствовал – еще перед отправкой на место дислокации, – что в среде новобранцев будет кто-то «свой». Я ощущал тебя еще на подъезде к мосту Грилли и, когда пришел, сразу узнал тебя. Ты по-другому «звучишь» среди всех. Мне понравилось быть с тобой рядом – говорить, духовно контактировать, касаться тебя… Клянусь, рано или поздно тебя посетит Аутсайдер, и пробудит дремлющие в тебе способности. Пока могу сказать, что руны в амулетах будут слушаться тебя. Ибо действуют они не в каждых руках. Вы уже сейчас резонируете складно. А знаешь, мне хотелось бы взять шествие над тобой. Ты позволишь мне быть твоим «немым» надзирателем? – он спрашивал с ярко выраженной в глазах тревожностью и, прислушиваясь к себе, Дауд не смог ему отказать. – Как будет угодно. Но, насколько я понимаю, Вы будете влиять на процесс обучения со стороны? О Вашем попечительстве никто не будет осведомлен? – с несколько плутающей интонацией вопрошал Дауд, чувствуя себя польщенным. – Почему же? Кто-то все равно догадается. Хотя бы те, через кого я буду связываться с тобой. Поползут слухи… Но мне плевать на искаженное мнение. В их глазах мы не будем переступать грань дозволенного – для меня ты – только подчиненный, солдат среди многих других. А за закрытыми дверями… Ты – мой подопечный. Ты всегда можешь рассчитывать на меня. После этого странного диалога, Шторм надел маску, и сопроводил Дауда до ближайшего блокпоста, где поручил одному их сержантов довести его до седьмого корпуса. Назад они шли другим путем. Майор Соколов растворился в лабиринтах подземелий. 23-25.07.15