Screams

– Доминик. До-ми-ник… – шёпот на ухо. Такой тёплый, такой родной. От него по всему телу от макушки проходит волна мурашек. Хочется улыбаться, не открывая глаз, и просто растворяться в этом шёпоте. Так хорошо… – Доминик, просыпайся! – шёпот чуть настойчивее, и к нему прибавляются касания тонких пальцев под футболкой на спине. – Ммм… – Дом мычит и, перевернувшись, открывает глаза. – Мэтт… Ховард тепло улыбается и запускает пальцы в тёмно-русые волосы лежащего рядом с ним мужчины. – Это я, да, – Мэттью усмехается и обнимает Дома. – Доброе утро, соня. Тихий голос Мэтта действует на Доминика расслабляюще, что никак не способствует пробуждению, но он старается не закрывать глаз, потому что вид немного сонного, взъерошенного Мэтта, волосы которого светятся против солнечного света из окна, – это одно из любимых зрелищ Ховарда. Слишком уютное, слишком тёплое. – Доброе утро, – Дом тянется за поцелуем и получает лёгкое прикосновение к губам. – Люблю, когда нам с утра никуда не нужно спешить, знаешь? Мэтт тихо смеётся. – Знаю. Такие дни невозможно не любить, – Мэтт поглаживает спину Доминика, а тот буквально тает от этих касаний. – Вот только… – Беллами запинается и отводит взгляд. – Только что? – Дом приподнимает вопросительно брови и придвигается чуть ближе. Мэтт как-то виновато улыбается и смотрит на Доминика. – Есть хочется ужасно. Доминик не сдерживает смешка, а Мэттью прикусывает губу. – Тогда самое время пойти и попробовать что-нибудь приготовить на завтрак. Доминик снова легко целует Мэтта, и тот поднимается с постели. Дом не сдерживается и, потянувшись, шлёпает Мэттью по ягодице, на что он лишь улыбается Ховарду, обнажая зубы. Беллами надевает боксёры и идёт на кухню. Доминик также надевает бельё и, размяв спину, идёт за Мэттом. – И что же ты хочешь на завтрак? – Дом заходит в светлую кухню и замирает. – Почему бы нам не приготовить вафли? – Мэтт? – Доминик непонимающе смотрит по сторонам. – Что, Дом? – голос Мэттью звучит так же тепло и уютно, как и несколько мгновений назад. – Мэтт, ты… где? – Доминик стоит посередине абсолютно пустой кухни. – Как это – «где»? – голос Мэтта слышен совсем рядом, но тем не менее, Дом готов поклясться, что на кухне он находится совершенно один. – Это шутка такая? Мэтт, зачем ты спрятался? – Но я не спрятался! Что ты такое говоришь? – голос Мэттью звучит удивлённо и даже слегка раздражённо. Доминик оборачивается вокруг своей оси и снова не видит никого. – Мэтт! Мэтт, где ты?! – Ховард начинает паниковать, и это явно слышно в его интонации. Внезапно Дом чувствует, как его хватают за руки, и он оборачивается. Надеясь увидеть перед собой Беллами, Доминик приходит на мгновение в шок, когда перед ним оказывается немолодая светловолосая женщина в медицинском халате. – Мэтт, кто это?! – Мистер Ховард, успокойтесь, – женщина мягко, но настойчиво тянет куда-то Дома. – Мэтт, что происходит? Где ты?! Доминик пытается вырваться, но чувствует ещё одну пару рук на своих плечах. Он заглядывает через плечо и видит перед собой молодого человека в санитарной форме. Ховард дёргается, но санитар держит его очень крепко. – Мэтт, помоги! Дом срывается на вопли, но женщина успокаивающе поглаживает его по руке. – Всё в порядке, мистер Ховард, ложитесь в постель. – Что происходит? – Доминик в ужасе смотрит по сторонам, пока его тянут обратно в кровать. – Где Мэтт?! Мэтт! – Мэттью скоро придёт, – женщина укладывает Дома в постель и поправляет его пижамную рубашку, пока санитар держит его за руки. Ховард замечает, что одет не в одни боксёры, как был пару мгновений назад, а в серую просторную пижаму. Кровать кажется не такой, как обычно, и, оглядевшись, Доминик видит, что находится не в их с Мэттом спальне, а в незнакомой комнате с бледно-салатовыми стенами. Справа в стене – окно, пропускающее противно яркие лучи солнца, от которых хочется отвернуться, чтобы не раздражать глаз. Рядом с кроватью – столик на колёсиках, уставленный различными пузырьками с лекарствами. Рядом с ним – штатив для капельницы. Больше в комнате мебели не наблюдается. Дом испуганно замирает, вытаращив глаза. – Где я?.. – Вы в больнице, мистер Ховард, – женщина набирает в шприц какое-то лекарство. – Что я здесь делаю? Как я здесь оказался? – Доминик уже не пытается вырваться из захвата санитара, но тот удерживает его в кровати так же крепко. – У вас небольшие проблемы со здоровьем, поэтому вы находитесь здесь, – медсестра обрабатывает плечо Ховарда антисептиком и вкалывает ему лекарство. – Не волнуйтесь, вам просто необходимо поспать. – А где Мэтт? – Доминик начинает чувствовать, как его веки тяжелеют, а тело будто погружается в какое-то вязкое вещество. – Он навестит вас, как только сможет, не беспокойтесь. А пока спите. Доминик, разом растеряв все силы для того, чтобы задать ещё хоть один вопрос, кивает и погружается в сон. Санитар, наконец, отпускает его запястья, и они вместе с медсестрой, катящей перед собой тележку с лекарствами, выходят из палаты. Женщина вздыхает и, покачав головой, говорит сама себе: – Бедный мальчик. *** В дверь раздаётся стук. – Доктор Фицман, к вам можно? Кристофер заглядывает в приоткрытую дверь в кабинет главного врача отделения. – Конечно, мистер Уолстенхолм, проходите. Крис заходит и садится на стул перед большим деревянным письменным столом. Нервно сплетя пальцы перед собой, он спрашивает: – Как он, доктор Фицман? – Сегодня у мистера Ховарда снова случился приступ, – доктор – седовласый невысокий мужчина лет шестидесяти – берёт в руки папку с историей болезни Доминика Ховарда и раскрывает её, бегло проглядывая последние страницы. – Он опять… – Крис запинается, прикрыв на мгновение глаза, – он опять звал Мэтта? – Да, мистер Уолстенхолм, и он всё так же не понимает, где находится. Кристофер кивает и трёт ладонями лицо. – Есть ли какая-то надежда на то, что он поправится? – Крис умоляюще смотрит на доктора, но тот лишь неопределённо качает головой. – Мы пока не можем ничего сказать. Состояние мистера Ховарда не ухудшается, но и признаков выздоровления всё ещё не наблюдается. В любом случае, – доктор встаёт и обнадеживающе похлопывает Криса по плечу, – мы делаем всё возможное для того, чтобы мистер Ховард пришёл в норму, можете не сомневаться. – Я всё ещё не могу с ним увидеться? – Сейчас мы ограничивает влияние на мистера Ховарда любых внешних раздражителей, поэтому встреча с вами пока не представляется возможной. Тем более, что вы были близко знакомы с мистером Беллами, и это может стать причиной очередного приступа. Кристофер снова кивает и поднимается. – Я понимаю, доктор Фицман. Спасибо, что уделили мне время, – Крис пожимает руку доктора и направляется к выходу из кабинета. – Если будут какие-то новости о его состоянии – сразу же сообщите мне, хорошо? – Разумеется, мистер Уолстенхолм. Всего доброго. – До свидания. Крис выходит в коридор и сразу же достаёт из кармана мобильный телефон. Делает вызов – и практически сразу слышит обеспокоенный женский голос с другого конца линии. – Ну как он? – Всё так же, Эмма. Никаких признаков улучшения. Кристофер слышит подавленный вздох. – Дом по-прежнему его зовёт? – Сегодня утром был очередной приступ, – Крис, выйдя из здания больницы, достаёт из пачки сигарету и закуривает. – Миссис Ховард до сих пор не знает о том, что произошло? – Нет, и ей пока не нужно об этом знать. Не в её состоянии. – А если она поинтересуется, где сейчас Доминик, или, того хуже, захочет ему позвонить? – Скажу, что он в туре и сейчас до него не дозвониться. Крис кивает сам себе. – Ясно. Всё правильно. – Спасибо, что держишь меня в курсе, Крис. Ты ведь понимаешь, что я не могу сейчас уехать от мамы, ей нужно, чтобы я за ней ухаживала. – Конечно, Эмм, не беспокойся. Я и Томас постоянно навещаем Дома, но нас всё ещё к нему не пускают. В любом случае, ты будешь знать обо всём. – Ещё раз спасибо. Извини, мне пора идти. До следующего звонка! – Конечно, созвонимся. Кристофер прячет телефон в карман и делает нервную затяжку. Вот уже месяц, как они с Томом по очереди каждый день приезжают в одну из лучших больниц Лондона, чтобы узнать о состоянии их друга. Два месяца назад ещё один их друг и коллега по группе – Мэттью Беллами – попал в автомобильную катастрофу, где скончался на месте. Скорой помощи, подоспевшей на место аварии, не оставалось ничего, кроме как констатировать смерти его и ещё нескольких участников происшествия. Очень долго это событие не сходило со страниц печатных и интернет-изданий, а в новостях по радио и телевидению постоянно сообщали новые подробности этой аварии. Во время аварии Мэттью находился на заднем сидении автомобиля и разговаривал по телефону с Домиником. Они не виделись несколько недель, и этим вечером должна была состояться долгожданная встреча. Скрежет металла прервал Мэтта на полуслове, когда он рассказывал Дому о том, как встречался со своим сыном в Лос-Анджелесе. Доминик пытался докричаться до Мэтта, но через несколько секунд автоматический голос равнодушно сообщил о том, что телефон Мэттью выключился. Через месяц Доминик попал в психиатрическое отделение, и то, чтобы это осталось незамеченным средствами массовой информации, стоило очень больших усилий и денег. *** Машины, машины, много машин. Доминик стоит посередине бесконечного автомобильного потока и не может двинуться с места. Внезапно один автомобиль едет против общего движения прямо на Дома. Всё ближе, ближе. Но Доминик не может сдвинуться ни на дюйм. Ещё ближе, совсем близко. Столкновение. Доминик вскрикивает и садится на постели. Его тело дрожит, а по лицу катятся слёзы. Краем глаза он замечает какое-то движение и, повернув голову, видит, что это Мэттью, проснувшийся от голоса Дома. – Мэтт, прости, я не хотел тебя разбудить. Беллами, сонно промычав, садится и обнимает Доминика за плечи. – Снова этот кошмар про автомобили? Ховард кивает и прижимается всем телом к Мэттью. – Дом, ты не думаешь, что стоит обратиться к психологу? – Нет, Мэтт, всё в порядке, правда. Видишь, я уже успокоился, и даже руки не дрожат, – Доминик вытягивает вперёд ладони и показывает их Беллами. – Вижу, – Мэттью целует Дома в макушку и укладывает обратно в постель, не выпуская их объятий. – Постарайся снова заснуть, хорошо? – Хорошо, – Доминик закрывает глаза и чувствует, как с его лица заботливо вытирают слёзы. – Я тебя люблю, Мэтт. Медсестра, вколовшая очередную дозу лекарства Дому, вздыхает и гладит его по руке, отчего Доминик счастливо улыбается и после этого засыпает. Женщина встаёт и, сделав пометку в истории болезни, выходит из палаты. После посещения этого больного на душе всегда остаётся тяжёлый осадок. Не каждый так настойчиво зовёт человека, которого нет в живых. *** – Мэтт, что говорят врачи? Долго мне ещё здесь находиться? Доминик сжимает тонкие пальцы Мэттью, сидящего на его больничной койке. – Ты уже идёшь на поправку, не беспокойся, – Мэтт поглаживает другой рукой колено Дома через одеяло. – Правда, ещё не известно, когда тебя отсюда выпустят. – Мне ничего не говорят. Мэтт, мне даже не говорят, что у меня за болезнь! – Доминик хмурится и раздосадовано взмахивает руками, а Мэттью успокаивающе берёт его ладони в свои и подсаживается чуть ближе. – Мэтт, скажи, что со мной? – Ховард умоляюще смотрит на Мэттью. – Доминик, с тобой не происходит ничего страшного или опасного для жизни, не волнуйся. Это просто очень сильное переутомление. Тебе нужно много спать и ни о чём не беспокоиться. Мэтт проникновенно заглядывает в глаза Дому, и на его лице появляется улыбка. – Хорошо. Я верю тебе, Мэтт. Пожалуй, – Доминик зевает, прикрыв рот ладонью, – мне действительно нужно поспать. Мэттью поднимается и помогает Дому удобнее устроиться в постели. – Тогда спи, Дом. Я завтра к тебе приду, – Мэтт целует Доминика в лоб, и тот практически сразу проваливается в сон, улавливая краем сознания тихое «я люблю тебя». Ему снятся пальмы, океаническое побережье, знакомый детский смех. И звук сминающегося металла. *** – Доброе утро, Доминик! – в палату заходит медсестра, везя перед собой на тележке завтрак. – Доброе, Маргарет! – Дом сидит в кровати и радостно улыбается женщине. – Хорошо выглядишь, дорогой, – медсестра ставит на колени Ховарду поднос с тарелкой. – Выспался? – Конечно! – Доминик с аппетитом принимается за мюсли, пар от которых идёт из тарелки. – Кошмары больше не беспокоят? – женщина открывает окно, проветривая светлую палату, и поправляет волосы, собранные в хвост. – Уже значительно реже, – Доминик прикрывает глаза, всё так же радостно улыбаясь. – Не могу дождаться, когда Мэтт придёт сегодня. Как жаль, что вы с ним до сих пор не встретились! – наблюдая за медсестрой, наливающей чай в чашку, Ховард продолжает: – Я уверен, что он бы тебе понравился. Стараясь не смотреть в лицо Дому, Маргарет подаёт ему чашку тёплого чая. – Я в этом не сомневаюсь, Доминик. Дом принимает чашку из её рук и делает несколько глотков. – Он самый лучший на свете, Маргарет, ты знаешь? – шепчет Ховард, слабо улыбаясь. – Я не представляю, как бы прожил, если бы его вдруг не стало рядом. Медсестра обеспокоенно хватает бумажное полотенце и вытирает им глаза и щёки недоумевающего Доминика. – Зачем ты вытираешь мне глаза? – Дом удивлённо смотрит на Маргарет, а та не решается сказать Дому, что тот снова плакал, когда говорил о Мэтте. *** – Добрый день, доктор Фицман! – Крис заходит в кабинет и пожимает руку доктору. – Здравствуйте, Кристофер, присаживайтесь, – главный доктор садится в своё кресло напротив Криса. – Спешу сообщить вам, что вы уже можете ненадолго встретиться с мистером Ховардом. Крис почти подпрыгивает на стуле от этих слов, но продолжает слушать доктора. – Приступов у него уже не было долгое время, настроение доброжелательное, агрессии ни к кому не проявляет. Тем более, что он интересовался вами, Кристофер. Крис, не в силах сдержать накопившихся эмоций, закрывает лицо руками и смеётся. – Вы хотите сказать, что он пошёл на поправку? – Я не могу пока этого утверждать, но прогнозы явно положительные. Он уже несколько раз ходил на прогулки с медсестрой, так что вы тоже можете с ним прогуляться по аллее у больничного корпуса. Не беспокойтесь, – доктор предупреждает волнение Криса, – вы всё время будете в поле зрения медработников. Кристофер нетерпеливо кивает и спрашивает: – Как мне себя с ним вести, доктор Фицман? – Не акцентируйте внимания на его болезни и не затрагивайте тем, которые могут расстроить или взволновать мистера Ховарда. И ещё, – доктор чуть понижает голос, – соглашайтесь со всем, что он говорит о Мэттью. Мистер Ховард уверен, что тот ежедневно навещает его. Крис, помрачнев, кивает. – Хорошо, доктор Фицман. Я могу уже к нему пойти? – Разумеется, я вас провожу. Кристофер и доктор идут по длинному коридору, по которому медсёстры возят тележки с лекарствами и прохаживаются несколько больных в сопровождении сиделок. Когда двое мужчин заходят в одну из палат, на двери которой прикреплён листок с именем «Доминик Джеймс Ховард», Дом сидит на кровати, смотря в окно и легко улыбаясь самому себе. – Доминик, у меня для вас сюрприз. Ховард оборачивается и, увидев в дверном проёме Криса, встаёт с постели, широко улыбаясь. – Крис! Крис, как же я рад тебя видеть! Дом идёт навстречу Кристоферу, а тот осторожно, но крепко сжимает его в объятиях. – Дом, ты не представляешь, как я скучал по тебе, дружище! Дом утыкается лицом в широкое плечо Криса и радостно смеётся. – Я уже думал, что вы обо мне забыли, но Маргарет сказала, что вы с Томом каждый день сюда приезжаете, только вас ко мне не пускали, – Ховард вздыхает. – Хорошо, что Мэтту разрешают навещать меня, а то бы я совсем свихнулся. Крис старается подавить всю горечь от слов Доминика, радуясь, что тот не видит его лица. Доктор, кивнув Кристоферу, молча выходит из палаты. – Для Мэтта сделали исключение. – Вы с ним должны были встретиться, он ведь вышел буквально за несколько секунд до того, как пришли вы. – Да, Мэтт куда-то спешил, – Крис пытается сделать как можно более непринуждённое лицо, – но он сказал, что рад тому, что ты не будешь сидеть в одиночестве. Ховард легко смеётся и, наконец, высвобождается из объятий Кристофера. – Он так заботится обо мне. От этих слов в горле Кристофера образовывается комок, но тот его быстро сглатывает и улыбается. – Он тебя очень любит, Дом. Ты же знаешь. – Знаю, – тихо отвечает Доминик, улыбаясь самому себе, и заглядывает в глаза Крису. – Ну а теперь ты мне расскажи, как ты? Как Келли, как дети, что вообще происходит во внешнем мире? – С ними всё в порядке, но они очень переживают за тебя. Кстати, доктор Фицман сказал, что мы с тобой можем пойти прогуляться, ты хочешь? Доминик практически подпрыгивает от радости. – Конечно! Ты не представляешь, как здесь скучно. Кристофер подставляет плечо Дому, и тот за него придерживается. – Почему-то Мэтту не разрешено со мной гулять, – Доминик опускает голову, а Крис не знает, что на это сказать. – Он говорит, – заговорщицки шепчет Дом на ухо Кристоферу, – что это для того, чтобы он ко мне не приставал на людях. *** – Доктор Фицман, Доминик говорил, что ему очень не хватает его барабанов, – Крис смотрит на доктора. – Возможно, мы можем принести ему симулятор барабанной установки? Знаете, для видеоигр. – Пока что мистеру Ховарду необходим полнейший покой, – доктор Фицман что-то пишет на листе бумаги. – Но возможно, что в скором времени Доминику можно будет заниматься чем-то подобным. Тем более, что в его лечении заметна положительная динамика. Крис буквально светится от счастья и, поблагодарив доктора, выходит из его кабинета, чтобы как можно быстрее сообщить Эмме и Тому эту новость по телефону. *** – Я так скучаю по тебе, – Доминик смотрит на лежащего рядом с ним поверх одеяла Мэтта и проводит кончиками пальцев по его щеке. – Но ведь я каждый день прихожу к тебе, – Мэттью, обняв Дома чуть крепче, оставляет лёгкий поцелуй на его губах. – Это не то, – Ховард тянется за ещё одним поцелуем, продлевая его в этот раз. Окончив поцелуй, он продолжает: – Я скучаю по нашему дому, нашей кровати… нашим ночам, – Доминик игриво приподнимает брови и проводит рукой по груди Мэтта. – По тебе, понимаешь? – Тебя скоро выпишут, Дом, и тогда мы сможем не выходить из нашей спальни столько, сколько захотим, – говорит Мэтт низким голосом, многообещающе смотря в глаза Ховарду, но тот наигранно обиженно надувает губы, опускаясь рукой чуть ниже. – Разве положительные эмоции не принесут пользы моему лечению? – Дом медленно пытается выпутаться из одеяла, но Мэттью его останавливает. – Сейчас тебе нужен полный покой, – Доминик возмущённо фыркает на эти слова. – Да и мы в больнице, что если нас кто-нибудь увидит? Ховард притягивает Мэтта к себе и шепчет: – Мы закроем дверь на замок… Доминик прижимается губами к губам Мэтта, и тот отвечает на поцелуй, не в силах сдерживаться после долгой разлуки. Придерживает Дома за талию, поглаживая через рубашку, и довольно мычит, когда Доминик пробирается пальцами под воротник его футболки. – Как же я… – Пора обедать, Доминик! – в палату заходит медсестра, толкая перед собой тележку с едой. Дом резко отстраняется от Мэтта и виновато улыбается, чувствуя, как горят его щёки. – Маргарет, мы тут просто… – Доминик поворачивается к Мэттью, но видит лишь пустое место рядом с собой. – Что, дорогой? – женщина медленно подходит к Дому, внимательно смотря на него. – Где Мэтт? – Ховард ошарашенно осматривает палату. Медсестра успокаивающе берёт Доминика за руку, но тот её выдёргивает. – Он только что вышел, Доминик, ты не заметил? Дом отрицательно качает головой, в ужасе смотря на Маргарет. – Он только что был здесь. Где Мэтт? Мэтт! – Доминик хочет встать с постели, но медсестра укладывает его обратно. – Мэтт! Мэттью! На крики прибегают два санитара, и это происходит как раз вовремя, потому что Доминик уже практически вырвался из рук женщины. Санитары прижимают его за плечи к кровати, не давая дергаться, пока медсестра делает ему укол. – Мэтт, где ты?! Мэтт! – Он сейчас вернётся, Доминик, успокойся, – Маргарет поглаживает Дома по руке, а затем вытирает слёзы с его лица. – Мэтт, пожалуйста… – шепчет Доминик перед тем, как лекарство берёт над ним верх и он проваливается в забытье. *** – К сожалению, состояние мистера Ховарда всё ещё не улучшилось. Мы сменили ему лекарство, но пока что результата нет. Видимо, – доктор встаёт и проходит вдоль стеллажа с книгами, – у него прекратились галлюцинации, но именно они поддерживали его состояние на стабильном уровне. – Он снова зовёт Мэтта? – Крис прячет лицо в ладонях, чувствуя, будто его грудная клетка сжимается. – Всё время, пока не находится во сне. Кристофер кивает, не убирая рук. Каждый день надежда на то, что его друг поправится, укреплялась, но последние события разрушили её практически под основание. – Пожалуй, мне нужно идти, – Крис поднимается со стула и пожимает руку доктору. – В любом случае, мы продолжаем делать всё, чтобы мистер Ховард вернулся к нормальной жизни. Крис неопределённо кивает и выходит из кабинета. Что-то подсказывает ему, что больше он никогда не увидит своего друга здоровым. *** Доминик лежит в полусознательном состоянии на больничной койке. Его руки и ноги сдерживаются ремнями, а от сгиба локтя тянется трубочка капельницы. «Мэтт не приходит. Мэтт не приходит. Мэтт не приходит…». Из окна видно кусочек затянутого тучами серого неба. Дом хочет зажмуриться от белого света, падающего ему в глаза, но продолжает разглядывать тучи. – Доминик, – шёпот на ухо. Дом поворачивает голову и видит прямо перед собой Мэттью. На лице Ховарда появляется слабая, но счастливая улыбка. – Ты пришёл… Мэтт садится на кровать и нежно перебирает волосы Доминика. – Мэтт, я так соскучился по тебе. Почему ты меня бросил? Из глаз Дома текут слёзы, и Мэттью спешит вытереть их кончиками пальцев. – Доминик, давай убежим отсюда? Ховард непонимающе смотрит на Мэтта, нахмурив брови. – Но меня не выпустят из больницы. – Только ты и я, Дом. Всегда, – Мэттью смотрит в глаза Доминику. – Никто и никогда больше не будет нам мешать. Ты разве этого не хочешь, Дом? – Хочу, – еле слышно шепчет Доминик. – Тогда пойдём, – Мэтт тянет Дома на себя, и тот встаёт с кровати, не обратив внимания на то, что за минуту до этого был привязан ремнями к кровати. – Только ты и я? – Доминик крепко держится за руку Мэттью. – Навсегда? – Навсегда, – Мэтт касается пальцами щеки Дома и шепчет, припав к его губам: – Навсегда… *** Келли только что уложила спать маленькую Тедди и решила сама поспать несколько часов, но звонок телефона мужа не даёт ей это сделать. Крис берёт мобильный и видит, что это звонит доктор Фицман. – Да? – Мистер Уолстенхолм, вы должны срочно приехать. *** Сильный ветер заставляет поёжиться, а тяжёлые тучи вот-вот грозятся разразиться сильным дождём. «Мэттью Джеймс Беллами. Музыкант, любящий партнёр, верный друг, замечательный отец». Рядом – свежая могила с точно таким же надгробным камнем. «Доминик Джеймс Ховард. Музыкант, любящий партнёр, верный друг, замечательный человек». – Покойтесь с миром, – шепчет Кристофер и кладёт между их могилами букет белых роз. Мужчина не может сдержать слёз, но он поспешно вытирает их тыльной стороной ладони. Рядом стоит темноволосый мужчина – Том Кирк. Он утешающе сжимает плечо Криса, хотя сам еле сдерживает душащие слёзы. – Теперь они всегда будут вместе, – тихо проговаривает Том и кладёт ещё один букет. Несколько капель дождя падают на землю, предвещая начало ливня, но мужчины не спешат прятаться от него. Они оба думают о том, что там, под плитами, находятся их друзья, связь которых не смогла разорвать даже смерть.