Warm

Холодно. Настолько холодно, что невозможно различить, где заканчиваюсь я и где начинается эта сухая, промозглая зима, засыпавшая снегом все деревья вокруг. Я надеялась, что в Новой Шотландии будет теплее, но ошибалась: от прибрежного ледяного ветра не спасало даже пальто, одетое поверх сразу двух свитеров, натянутых в спешке на голое тело. Плечи и живот были более-менее защищены вязанной тканью, а ноги… Босые ноги проваливались под заледенелую воду, под слякоть, скользили по земле, то и дело заставляя меня спотыкаться и падать, а затем подниматься вновь. В снеге увязло буквально все: моя одежда, растрепанные волосы, упавшие на лицо и загораживающие весь вид на тропу, синеющая от мороза кожа. Я бы с легкостью могла сойти за рождественского снеговика, если бы мне только дали шанс показать себя на детском утреннике и явиться в таком виде к наивным малышам. Дети. Утренник. Малыши… Этого всего здесь нет. И уже никогда не будет. Но я хочу, чтобы было, поэтому бегу, мчусь так быстро, что снова падаю, а затем опять встаю, силой воли подавляя боль в подвернутых лодыжках. - Кай! Все не должно было случиться так. Я не должна была захлебываться тающим на губах снегом, не должна затыкать насквозь прокушенную шею бледной ладонью, не должна задыхаться от ужаса и осознания, что я совсем одна. Я одна в гребанной Новой Шотландии. Я одна во всем мире. - Кай! – снова надрывно вырывается у меня из горла и, в очередной раз упав, я больше не нахожу сил подняться. Качусь в сугроб и, больно уперевшись спиной в прочный ствол многовекового дерева, позволяю себе лишь жалобно всхлипнуть и запрокинуть голову к дымному солнцу, пробивающемуся через вьючные облака. Я одна. Никого не осталось. Я закрыла глаза и, чувствуя, как ресницы тут же заледенели и слиплись, испустила тяжелый вздох. Замерзнуть на смерть – не такая уж плохая перспектива по сравнению с тем, чтобы провести в 1903 году всю проклятую вечность. - Одри?.. Я с трудом разодрала свинцовые веки и, сощурившись, взглянула на нависшее надо мной лицо. Острые скулы, тонкая переносица, знакомые серые глаза… Знакомые, но не пугающие. Не те глаза, которые я запомнила последними среди этого белого хаоса. Эти глаза принадлежали сестре моего личного палача. - Элизабет, - прошептала я одними губами, не уверенная, что она расслышит это за свистом вьюги и грохочущей где-то вдалеке лавины. – Ты мое спасение.

...За четыре часа до этого...

- Перестань так делать! - Почему? Это ведь весело! - Хочешь подхватить ангину в мире, где от нее нет никаких лекарств? - Вот зануда. Кай раздраженно закатил глаза и неохотно сомкнул рот, прежде раскрытый на запрокинутом вверх лице, которое он подставлял под сыплющиеся с неба крупные хлопья снега, силясь поймать хотя бы несколько из них языком. Вот дурак. Я умиленно толкнула его под ребра и, ухмыльнувшись, Кай перехватил меня за талию, прижимая ближе к себе, а затем мимолетно поцеловал в лоб, вдруг озадаченно выдав: - Эй, малышка, да ты ледяная… Снова. Тепличное растение, - шутливо поддел меня он, потирая на удивление теплыми пальцами мой по-поросячьи розовый кончик носа. – Иди к Элизабет, она уже развела костер, а я попрошу у Малькольма еще одно пальто, идет? Я неуверенно кивнула, думая лишь о том, как бы вся эта забота Кая ненароком не отвлекла его от нашей истиной цели, - поиска крови Беннет, - когда он уже двинулся в противоположную сторону, предусмотрительно бросив напоследок: - После мы сразу же двинемся в путь. «Вот и славно! Одно пальто, максимум еще одна кружка чая – и вперед», повторно утешила я себя, оглянувшись на импровизационный еретиками «камин» - единственный источник тепла посреди этой ледяной пустыни. - Кай, быстрее! Время поджимает…И я замерзла! – возмущенно позвала я брата спустя почти полчаса, беспомощно топчась возле разведенного прямо на берегу костра, переступая с ноги на ногу и судорожно укутываясь в зимнюю шаль плотнее, пока наконец не услышала за спиной долгожданный хруст снега… - Спасибо, - улыбнулась я, с благодарностью натягивая на себя другое пальто вторым слоем, а затем обернулась. Но то, что я увидела, заставило меня инстинктивно отшатнуться и едва не рухнуть прямо в огонь. – Где Кай?! Аарон ухмыльнулся и, послушно одернув от меня руки, пожал плечами. Меня передернуло от его присутствия, но еще сильнее от осознания – мы посреди пустыря вдвоем. И я абсолютно «проворонила» тот момент, когда Элизабет с Каеми остальными ушли на поиски крови Беннет, оставив Аарона…приглядывать за мной? Что за бред?! - Где Кай? – настойчивее повторила я, и серые зрачки вампира почти скрылись под веками, настолько сильно он их закатил. - Расслабься, милашка. Он ушел с Элизабет и Эрикой…С ними все будет в порядке. - И Кай просто…оставил меня? Вот так? С тобой? Пф-ф!.. - Не обижайся, - перебил мои грядущие нотации Аарон и, криво улыбнувшись, вдруг нагло ухватил меня под руку и потянул в сторону самой гущи леса. – Твой брат слишком забегался и забыл один разок о тебе позаботиться. Что здесь такого?..Зато это могу сделать я. - Аарон, хватит… - выдохнула я, тщетно дернувшись назад в сторону костра, но вампир держал слишком крепко. Что-то было не так. «Мисс очевидность», издевочно подтрунивал надо мной мой собственный рассудок, в то время как нутро содрогалось в предвкушении дурного, и от этого меня тошнило. Хотя, может, в тошноте были больше виноваты волны, по которым мы добирались на лодке до острова…Кажется, меня действительно укачало.И от присутствия Аарона точно не становилось легче, черт подери! - Я тебе ничего сделаю. Давай просто прогуляемся, - безмятежно улыбнулся он. – К тому же, я так и не попросил прощения за то, сколько тебе пришлось натерпеться от моего ужасного нрава… «К черту твои извинения!». Я фыркнула и дернулась снова, оглянувшись на разбитый тлеющий костер и льняную палатку, которую Элизабет установила специально для нас с Каем, как для людей, чья выносливость крайне уступала вампирской, а затем вдруг поняла… Мои последние слова не прозвучали вслух. «К черту твои извинения!» - это в моей голове. А затем Аарон сжал мой локоть сильнее, и я попыталась взвизгнуть от колкой боли, но… - Умница, успокоилась, - шепнул он, погладив пальцами мое заледеневшее запястье и продолжая идти вдоль заснеженной тропы, пока я пыталась понять, от чего у меня так сильно онемели губы… Эта нега… Столь контрастная с внешним холодом пылающая пульсация, сковавшая буквально все тело: каждую мышцу, даже язык. Я бы точно споткнулась и упала, если бы Аарон не тащил меня следом под руку. Я не могу пошевелиться. - А…Аарон… - невнятно выдавила я, только без гласных звуков. Сведенные зубы упрямо не хотели разжаться. Я испуганно смотрела на вампира, пытаясь дернуться или вспомнить нужное заклинание, чтобы предотвратить медленно окутывающие меня заклинание более сильное – враждебное и принадлежащее магии еретика. Такой предательски сильной магии… «Кай!». В горле встал удушающий ком. Словно тысяча нитей, прошивших кожу – ни вдохнуть, ни выдохнуть. Словно безвольная кукла в руках еще одного психопата, которые меня, кажутся, просто-таки окружают на этом острове…Уже не говоря о том, что именно этот психопат и вовсе бессмертный. - Давай поболтаем, - ненавязчиво улыбнулся Аарон, словно не замечая отчетливой паники, исказившей мое лицо. – Ты уже думала о том, что сделаешь в первую очередь после того, как мы вернемся домой?.. Вот я, например, думал. Сначала я убью современный ковен, да-да, всех до единого, включая вас с Малакаем, а затем… «Ты же собирался помириться», с горьким смешком вспомнила я, глядя на Аарона и с сожалением понимая, что в самом начале почти повелась на его уловку, когда он вдруг ответил, будто прочтя мои мысли: - Не бери на личный счет, солнышко. Мне действительно жаль, что я едва не убил тебя в тот раз на кухне, но… Жалость к вам с Малакаем все равно не повод отказываться от собственных планов. Я попыталась затрясти головой и вырваться, но вместо этого – сдавленное мычание. Рука Аарона сместилась с моего локтя на талию, даря грубые объятия, словно стальные путы. «Успокойся! Сосредоточься. Кай наверняка уже ищет тебя… А пока вспомни, как прервать заклинание неподвижности». - Что-что, зайка?.. Ты согласна со мной? Ох, милая, как же я рад! И почему мы раньше с тобой не болтали, а?.. Ты просто чудесная собеседница! Ядовитый сарказм Аарона буквально опалил изнутри. «Ублюдок!». Он замедлил шаг и остановился, развернувшись ко мне всем корпусом. Я обвела взглядом местность, не в силах даже повернуть шеи, и вдруг поняла, что мы зашли слишком далеко. И в прямом, и в переносном смысле. В этой части леса мы с Каем еще не бывали. Судя по нетронутым сугробам и тишине, здесь вообще никто и никогда не бывал… - Подожди еще минутку, - невозмутимо вздохнул Аарон, поглядывая на серебряные часы на цепочке, вытащенные из-под теплого пиджака. – Тик-так…О, самое время! Я плохо понимала, о чем идет речь, но в следующую секунду меня буквально ослепил лукавый блеск его глаз. Аарон ухмыльнулся, и тонкую бледную кожу, раскрасневшуюся на морозе, покрыли черные вены. Под ложечкой предупреждающе засосало от страха. «Нет!». - Интересно, на вкус ты тоже сладкая?.. Это так больно – когда тебя кусают против твоей воли. Из меня вампиры пили и прежде, когда Элизабет и ее свора голодных еретиков утоляли нами с братом жажду, но Аарон...Он никогда не скупился на грубость. Даже не пытался быть осторожным… И этот раз не стал исключением. Все мышцы напряжены, скованны и зажаты под энергетическим давлением – и оттого я буквально чувствую, как дрожит гортань Аарона, когда он делает из меня размеренные глотки. Сотня игл, ледяных, как погода на этом проклятом острове, вонзаются в раскаленные, медленно пустеющие вены… И чей-то крик за спиной, слившийся с криком моим – глухим и беззвучным. В тот момент, как пить из меня больше ничего не осталось, и Аарон отпустил мое обмякшее тело, позволив замертво рухнуть на твердый снег, я услышала голос Кая. А затем – темнота. *** - Он убил меня?! – с ужасом переспросила я у сидящей возле костра Элизабет, стянувший с себя всю одежду, кроме платья, и укутавшей в нее меня. Вампиры не чувствуют морозного воздуха, а вот я – чувствую. Да и еще как, учитывая то, что я где-то умудрилась потерять собственное пальто и даже обувь, пока пыталась пробраться сквозь метель и понять, что именно происходит! Будто в напоминание о том, что рассказала мне минуту назад Элизабет, шея вспыхнула зудящей болью. Я прижала пальцы к запекшемуся укусу и брезгливо поморщилась. Но физический дискомфорт – это сейчас последнее, что меня тревожило. - Он сделал вид, что убил, - тактично поправила меня Элизабет, вложив в мои трясущиеся руки чашку с горячим чаем из лесных шишек и хвои. – Он привел тебя практически к пещере, где находилась кровь первой Беннет, и дождался, когда выйдет Кай, чтобы он видел это. Твой брат… - Считает, что я умерла. - Да. И он ушел следом за Аароном. Они все ушли. - В наш мир, - пояснила для самой себя я вслух и, сжав дрожащие губы, сглотнула сухость во рту, с трудом глядя на содержимое дымящийся кружки, от которой меня теперь тоже затошнило, как и от всего происходящего. Тошнило даже от этого гребанного снега! И уж тем более Аарона. «Я убью его…Если когда-нибудь выберусь, конечно». - Ты осталась здесь, - внезапно осознала я, снова подняв глаза на невозмутимо сидящую напротив Элизабет. – Почему? - Мы заключили сделку, - лениво пожала она плечами. – Кай дает нам свободу, а мы вам - безопасность. Я держу свое слово…в отличие от моего безрассудного младшего братца. - Из-за меня ты никогда не выберешься отсюда, - выдавила я хрипло, прижав к губам раскаленный чугун походной чашки. Элизабет вздернула тонкие брови и насмешливо ухмыльнулась. - Я конечно держу свое слово, но… Не до такой же степени. Ты правда думаешь, что я пошла бы за тобой без хоть какой-либо гарантии?.. Боюсь, мой образ в твоей голове чересчур благороден. И Элизабет, встретив горделивой улыбкой мой растерянный взор, осторожно вытянула из бокового кармана вельветового платья миниатюрную колбу с остатками крови первой ведьмы из рода Беннет. «Ты действительно мое спасение».