Девушка с татуировкой дракона

Была уже глубокая ночь, но любовники не спали, наслаждаясь объятьями и лёгкими ласками. Они лежали в королевской опочивальне на широкой кровати, устланной шёлковым бельём. Повсюду были зажжены свечи, а на прикроватном столике стояли кувшины с прохладными напитками и блюда с фруктами и закусками. Дженни лежала на боку, положив голову на грудь эльфа и перекинув через него ногу. Он обнимал любовницу одной рукой, а другой перебирал её тёмные волосы, осторожно распутывая влажные пряди. Блаженно вздохнув, она прикрыла глаза, не в силах сдержать широкую улыбку. Как же хорошо лежать вот так, не задумываясь ни о чём, не беспокоясь о том, что будет завтра, и просто ласкать друг друга. Это была самая романтичная ночь в её жизни! Никогда прежде она не чувствовала себя такой счастливой. Дженни не могла не признать, что этой ночью Трандуил поразил её до глубины души. Она никак не ожидала, что он будет таким нежным, таким ласковым с ней. Она даже не думала, что он может быть таким, ведь за эти четыре года она ни разу не заметила в нём ничего, даже отдалённо напоминающего мягкость! До сих пор она знала совершенно другого Трандуила. Властолюбивый деспот, который жёстко контролирует своих подданных и требует беспрекословного подчинения. Грозный и безжалостный правитель, который может бросить женщину в темницу, угрожать ей смертью и даже пытать её. Замкнутый и отчуждённый эльф, который лишь в темноте ночи позволяет себе погрузиться в сокрытые ото всех мысли и воспоминания. Высокомерный, холодный, пренебрежительный, язвительный, тщеславный, вспыльчивый, устрашающий и такой пугающе-прекрасный — в её глазах Трандуил был каким угодно, но только не чувственным и пылким. Да, она испытывала эстетическое удовольствие при одном взгляде на его тело и изумительное лицо, а ленивая грациозность его движений, царственная осанка и горделивая посадка головы поистине завораживали её. Но ничто из этого не заставило бы её захотеть подойти поближе и коснуться его. Вы не заходите в клетку к тигру, даже если его дикая красота манит и пленит вас. Потому что знаете, что он опасен и неуправляем, знаете, что он бросится и перегрызёт вам горло, как только железные прутья между вами исчезнут. И всё же она вошла в клетку тигра… Почему? Как посмела она? Когда перестала видеть в нём врага? Когда страх перед ним перешёл в неконтролируемое влечение? Да… Это всё началось с того самого поцелуя в музыкальной комнате. Он сам сделал первый шаг ей навстречу, невольно открыв какую-то часть себя, о которой она прежде и не догадывалась. Она была потрясена и очарована. Затем удивление трансформировалось в любопытство, любопытство во влечение, а влечение переросло в одержимость. Она вошла в клетку тигра и была вознаграждена за своё бесстрашие: высокомерный эльф с ледяными глазами и чёрствым сердцем оказался самым нежным и страстным любовником из всех, кто был у неё. Его сила больше не пугала её. Дженни купалась в ней, пила её и не могла насытиться. Сейчас, в этот самый момент, его сила была тёплым покрывалом, которое бережно укутывало её со всех сторон. О, если бы только она могла вечно быть в его руках, защищённая от опасностей этого сурового мира, ограждённая от всего, даже от страхов в собственной голове! Это была лишь сладостная мечта, но на мгновение она позволила себе бездумно предаться этой фантазии. Эта одержимость тянула её куда-то, толкала на какую-то новую ступень, в какое-то новое состояние… Вот только, несмотря на всё своё бесстрашие, Дженни не посмела дать названия этому новому чувству, не посмела даже взглянуть ему в глаза. Но не из трусости, нет! Между ней и ним — между Дженнифер Пейдж и королём Трандуилом, между дочерью Земли и сыном Арды, между простой художницей и правителем Лесного Королевства, меж смертной и эльфом — между ними была возможна лишь эта кратковременная пылкая связь, которая должна угаснуть так же быстро, как и вспыхнула. И совсем скоро, всего через четыре дня, они разойдутся навсегда, чтобы пойти каждый своим путём, и тогда это неназванное чувство, что робко тлеет в её груди, угаснет безвозвратно, оставив после себя лишь сладостно-горький дымок воспоминаний… — Почему ты внезапно смолкла? — услышала Дженни бархатистый голос над головой. Усилием воли отогнав грустные мысли, она заставила себя улыбнуться. Потом перебросила ногу через его живот и безо всякого стеснения улеглась сверху, прижавшись щекой к груди. — Как хорошо, — прошептала она с лёгким вздохом. — Я бы хотела, чтобы эта ночь никогда не кончалась… — Всё когда-нибудь заканчивается, — отстранённо отметил он после непродолжительного молчания. Дженни снова вздохнула, почувствовав, как его руки нежно обводят её спину и бёдра. — Я не слишком тяжёлая? Эльф хмыкнул. — Я тебя почти не чувствую… О чём ты так напряжённо раздумывала только что? Она пожала плечами. — Да так, ни о чём особенном. Просто удивлялась тому, как странно может сложиться судьба. Если бы кто-то сказал мне года четыре назад, что вы станете моим любовником, я бы расхохоталась ему в лицо. Я ведь так боялась и даже ненавидела вас! — У тебя были на то причины, Дженни. Как и у меня были свои причины относиться к тебе определённым образом. — Дело не только в этом, — возразила она, приподнимаясь на локтях и с улыбкой заглядывая в его лицо. — Вы ведь так нечеловечески прекрасны! Это пугало меня больше, чем ваш непредсказуемый характер. — Вот как? — спросил он с непонятной улыбкой. — Да. Знаете, в моём мире есть красивая южная страна, которая называется Грецией. Когда-то давно населявший её народ верил в различных богов, в честь которых скульпторы воздвигали великолепные статуи. Вы всегда напоминали мне такую статую: такой же величественный, прекрасный… и такой же холодный. Правда, было одно значительное различие… — Какое? — с невольным любопытством спросил Трандуил. Широко улыбнувшись, Дженни игриво ответила: — Эти статуи почти всегда создавались обнажёнными. А на вас постоянно столько одежды, что мне оставалось только гадать, какой вы без неё! Он громко рассмеялся. — Дерзкая девчонка! Хочешь сказать, что пока я терпеливо выговаривал тебе за бесчисленные проступки, ты представляла меня обнажённым?! — Конечно, — подтвердила она с наслаждением. — Сидите вы, к примеру, на троне в окружении толпы своих подданных, а я стою тихонько в сторонке и пытаюсь вообразить вас без короны и всего вашего величественного одеяния. Правда, после того как я узнала, как сильно пахну в моменты возбуждения, я позволяла себе думать об этом только по ночам, в своей комнате. Эльф смотрел на неё, ошеломлённый её откровенностью. — Ты… думала обо мне по ночам? — с придыханием спросил он, не отрывая взгляда от шаловливо поблёскивающих тёмных глаз. Дженни насмешливо усмехнулась, наслаждаясь его смущением. — О да… Думала, представляла, пока… ласкала себя… Трандуил резко втянул воздух, и Дженни почувствовала, как, отяжелев в мгновение ока, его плоть настойчиво прижималась к её бедру. От этого ощущения её кожа покрылась мурашками, а кончики грудей напряглись, посылая импульсы возбуждения в развилку между её бёдер. — Знаете, какой фантазии я предавалась чаще всего в такие минуты? — спросила она шёпотом, приподнимаясь над ним и вглядываясь в его лицо. Он молча покачал головой, но по его лицу Дженни поняла, что больше всего в эту минуту ему хочется услышать её ответ. Но она не собиралась говорить, потому что знала, что её ласки будут самым лучшим ответом. Осторожно взяв его подбородок своими маленькими пальчиками, она прижалась губами к его приоткрытому рту. Трандуил застонал, когда она слегка прикусила его нижнюю губу и скользнула языком вглубь рта. Дженни целовала его с такой страстью, словно это был их самый первый поцелуй. Ей казалось, что она никогда не сможет насытиться им. Наоборот, с каждым разом она желала его всё сильнее, словно он был наркотиком, к которому она пристрастилась с такой силой, что спасения для неё больше не было. Оторвавшись от его губ, Дженни пробежалась лёгкими поцелуями вдоль высокой скулы, прикусила мочку уха и скользнула кончиком языка по остроконечной раковине, вызывая трепет во всём его сильном теле. Потом её губы скользнули по его шее, груди, животу… Когда она легонько прикусила кожу прямо под пупком, Трандуил резко втянул в себя воздух. Он уже знал, чего ей хочется. И знал, что не сможет остановить её. Он не был неопытным юнцом, но этой ласки, самой интимной из всех, что существуют, ещё не испытывал. О таком невозможно просить жену или даже любовницу: это должно быть даром, а не принуждением. И сейчас ему не верилось, что он наконец-то удостоился этого дара… Прикрыв глаза, Трандуил отдался во власть этих острых ощущений, которые Дженни дарила с такой щедростью, с такой страстью… Он чувствовал, как её нежные губы покрывают поцелуями его живот и бёдра, в то время как горячий язычок выписывает узоры на его коже. Иногда она слегка прикусывала то место, которое целовала, и от этого по всему его телу пробегала лёгкая дрожь. Дженни долго мучила его, отказывая в том, чего он хотел больше всего. Когда он наконец издал низкий, полный нетерпения стон, она решила сжалиться над ним. Трандуил содрогнулся, почувствовав, как её маленькая рука обхватывает налившийся тяжестью член и легонько поглаживает, скользит вниз и вверх, каждый раз проводя пальцем по неимоверно чувствительной головке, повлажневшей от возбуждения. Потом он ощутил её горячее дыхание, лёгкое касание губ, обжигающее прикосновение языка… Вскрикнув, он запустил пальцы в её волосы, едва осознавая, что делает. В этот момент Дженни взяла его плоть в рот, и все мысли тут же испарились. Пытка… Иным словом это не назовёшь. Сладостная, сводящая с ума, лишающая воли и самообладания пытка. Влажный жар её рта, лёгкие посасывающие движения, стремительное скольжение языка, который неустанно обводил головку его члена, то и дело проникая в отверстие на самой верхушке — всё это слилось в единый поток наслаждения, и Трандуил тонул в этом потоке, не желая спасения. Он отчаянно пытался держать себя в руках, чтобы не надавливать требовательно на голову любовницы, не толкаться в глубь её рта, но эта битва была заведомо проиграна. Никто прежде не ласкал его с такой страстью, с такой щедростью. Казалось, Дженни позабыла о себе и всецело сосредоточилась на том, чтобы своими ласками свести его с ума. Тихо постанывая, она целовала, облизывала и даже легонько прикусывала каждый дюйм его члена, в то время как её рука нежно поглаживала и сжимала яички. Трандуил дёрнулся, когда внезапно почувствовал прикосновение её языка и к этому месту, но протесты не успели сорваться с его губ, потому что в этот момент она втянула в рот одно яичко и начала осторожно посасывать его, одновременно скользя рукой по длине его напряжённой распухшей плоти. Никогда… никогда прежде он не думал, что настолько откровенные ласки возможны. Он не мог понять, как Дженни может получать удовольствие, лаская его подобным образом. Потому что в том, что это нравилось ей, не было никаких сомнений: низкие грудные стоны и терпкий запах её вожделения говорили об этом лучше всяких слов. Совсем скоро эльф потерял контроль над собой. Он позволил Дженни делать всё, чего ей хотелось, позволил целовать и касаться себя в таких местах, о которых прежде и подумать не мог. Он чувствовал, что летит к пику со стремительной скоростью, и не знал чего хочет больше: продолжения этой пытки или же её окончания. Но Дженни сделала этот выбор за него. И перед самым концом, когда невероятным усилием воли Трандуил попытался выйти из сладостного плена её рта, Дженни удержала его, и он с криком излился в неё, и она испила его до самого дна, словно его семя было самым сладчайшим напитком, который она когда-либо пробовала… Когда она наконец выпустила его изо рта, Трандуил обессилено рухнул на постель, пытаясь выровнять дыхание. Наслаждение всё ещё скользило по телу, но его невыносимая острота спала, позволив эльфу расслабиться и откинуться на подушки. Он лежал неподвижно, не желая выходить из состояния охватившей его неги, не желая даже думать о чём-либо. Больше всего ему хотелось сейчас уснуть, но Трандуил не мог позволить себе этого, не мог отплатить подобной грубостью той, которая подарила ему столь невероятное удовольствие. Внезапно он услышал, как Дженни осторожно встаёт с постели, и заставил себя приоткрыть глаза. Сквозь ресницы он смотрел, как она наливает воды в бокал и жадно пьёт. Её слегка блестящее от испарины тело казалось ему в этот момент самым прекрасным из всех, что он когда-либо видел. Потушив свечи, она забралась в постель, натянула на них покрывало и легла рядом, робко прижавшись к нему. Эта робость удивила и умилила его. Трандуил не мог понять, каким образом она в мгновение ока может превратиться из искушённой соблазнительницы в это застенчивое создание. Потом он осознал: Дженни боится, что он прогонит её. Эру, неужели она до сих пор не понимает, что делает с ним? Перекинув руку через её талию, он притянул её ещё ближе и услышал, как она вздохнула с облегчением. Повернувшись в его объятиях, она посмотрела на него с нежной улыбкой, и Трандуил не смог удержаться от того, чтобы не припасть к её губам. Дженни ответила на поцелуй, но когда его пальцы скользнули по её животу вниз, перехватила его руку. — Спите, — прошептала она. Он хотел ответить, что не может спать, что желает доставить ей такое же наслаждение, какое она доставила ему… но его веки закрылись сами собой, и через мгновение эльф погрузился в глубокий сон.