Металл на солнце

Нами подхватила сумку, привычно проверила, выключила ли свет, воду и утюг. Повернула ключ в замке три раза и замерла, улыбаясь. Уже на следующей неделе она точно так же соберется в кругосветное путешествие. Исполнять мечту Луффи. Сегодня у него в планах было очередное приключение, и Нами не могла дождаться. За прошедшие полгода они ходили в зоопарк ночью и плавали с дельфинами на Барбадосе, катались на лыжах в Швейцарии и гоняли на мотоцикле по Техасу, украдкой целовались на вертолетной площадке здания ПанЭм и обнимались на пляжах Майями. Нами привыкла удивляться, смеяться и улыбаться. Привыкла радоваться приключениям вместе с Луффи и отвешивать ему подзатыльники, когда они попадали в переплет. Они с Робин перестали оглядываться по сторонам в поисках фигуры Нико Лонзы, высланного обратно в Югославию. Нами подозревала, что в этом деле не обошлось без деда Луффи: уж больно старательно тот не упоминал об инциденте в Лондоне. Они об этом тоже не говорили. Как и о ночи после, когда Гарп и Эд начали пристреливать ружья прямо под окнами комнаты, где спали Нами и Луффи. Нами тогда растолкала храпевшего Луффи из принципа, и утро сразу стало куда лучше. Луффи не сказал, куда они едут сегодня, и Нами долго простояла перед шкафом, пытаясь придумать, что надеть. Она спустилась на пятнадцать минут позже условленного времени и нашла Луффи дремавшим на пассажирском сидении Мерри. Нами бросила сумку назад и привычно уселась на водительское кресло. Провела ладонями по рулю, погладила приборную панель. В городе уже несколько дней стояла прекрасная погода, светило яркое весеннее солнышко, и дерево нагрелось. Казалось, машина тоже радуется теплу и приближающемуся лету. — О, ты уже тут, привет! — Луффи сонно улыбнулся и сдвинул на лоб свою потрепанную шляпу. — Привет, — ответила Нами и завела мотор. Ей нравилось водить Мерри, а машине, кажется, нравилось ее слушаться. По крайней мере, так говорил Луффи, и Нами ему верила. — Куда едем? — На тренировочный аэродром. На тренировочном аэродроме летной школы было шумно: сновали туда-сюда люди, раздавалась ругань, крики и смех. Гудели двигатели и пахло прошлогодней травой, железом и топливом. Нами сразу почувствовала себя еще лучше: ей нравилась суматоха. Луффи вылез из машины и, взяв Нами за руку, потащил ее за собой. Они шли через заросшие травой дорожки, Луффи периодически кивал знакомым, Нами ловила на себе взгляды и улыбалась. Наконец, они вывернули к взлетным полосам позади невысоких ангаров. Двухместный самолет стоял посреди поля, сверкая на солнце. Сердце Нами замерло. Вдруг явственно вспомнилась ночь в особняке Эда, сонный Луффи, его рассказ про деда и арбузы и не к месту серьезный вопрос: «Чего ты хочешь?». — Луффи… — только и смогла произнести Нами и с немым восторгом прикоснулась к нагретому металлическому боку самолета. Он казался гладким и очень горячим. Обжигал голые пальцы — перчаток Нами не носила уже несколько месяцев. Луффи с улыбкой наблюдал за тем, как Нами трогает самолет, а потом вдруг подмигнул ей. — Я не хотел говорить, но я же не умею хранить секреты. В общем, дед нашел человека в Париже, он слышал про твою деревню… — Луффи не успел договорить. Нами целовала Луффи, не прислушиваясь к шуму двигателей. Не обращая внимания на одобрительный свист механиков из ближайшего ангара, когда Луффи прислонил ее к самолету и приподнял на руки, не прерывая поцелуй. То, что происходило сейчас, было абсолютным счастьем. Гораздо лучше, нужнее и правильнее всех детских мечтаний о принцах. Гораздо ближе, чем небо. И в тысячу раз теплее нагретого на солнце металла.