Осколки

… подождите, конец? Часы действительно останавливаются, когда Руко смотрит вверх и нерешительно тянет руку; в небе ей предстоит вывести последние строки. Этот момент казался ей столь бесконечно далёким, что сейчас было… ну, сложно. Пыль шумного города, гул машин и болтовня медленно растворяются во славу белому цвету, когда Руко – Руко думает, как на самом деле закончится эта история, да-да, не беспочвенными иллюзиями, не последним выбором, а как-нибудь вроде – «что и требовалось доказать» или просто «конец», классически и лаконично. Можно – «счастливый конец». Это странно. Руко, в конце концов, закрывает глаза и решительно подаётся вперед, словно сейчас её позовёт с собой какая-то неведомая сила, словно рука, которую она сжимает, станет её последней эмоцией, но ничего не происходит. Совсем ничего. Руко встаёт и оглядывается по сторонам; перед ней – та же улица и те же молчаливые дома, даже ветер какой-то знакомый. Навевает ностальгические воспоминания. Это устойчивое чувство дежавю не покидает её даже по возвращению домой, и во внутреннем кармане Руко незаметно проносит странное воспоминание о девочке-альбиносе на крыше и столь же странном тепле, к которому она (правда) была готова. Вообще, Руко тогда была готова ко всему, кроме нити, подвешенной в воздухе, а она-то как раз тянется. Конца совсем не видно. А есть ли что-нибудь, что действительно кончается? В одно мгновение (в разных уголках вселенной); синхронно – Нио отпускает в окно белую розу, а Сузу отворачивается от могилы; завидев за окном Ангела, Мегу звонко смеется, когда как Канария осторожно выглядывает из запылившегося зеркала. Хару и Токаку, думается, убегают с попутным ветром – тем же, что ударяет Коко в лицо, когда из пистолета вырывается пуля, тем же, что разносит по прекрасному саду лепестки роз и играет с волосами Шинку; буря потерь уносит ли, оставляет ли волшебниц в живых; этот ветер – иной. Знакомый. Делая шаг в новый мир, Макото Наеги смотрит на Киригири с улыбкой. В тот же новый мир уносится и Маю, и целый мир Викросса, и… да, конечно, Нана тоже улетает туда. Руко всё еще дремлет, не зная, у(с)покоилась ли душа Маю; слишком уж это загадочно и волнительно. Началась ли новая игра Алисы, закрывает ли свой блокнот Футасе (Фумио), закрывают ли глаза Сузуки Томохито и Сарина Шизукуме (или Соусей Секи и Карами Азума), – другие истории продолжаются. Одна из них точно дойдёт до настоящего, логического конца; одна из них даст начало другой. Правда, иногда лучше не думать о таких… сложностях, когда на небе загораются первые звёзды. Вместо этого Руко обычно мечтает — или же наполняется глубоким сном. Когда нити истории сплетаются в запутанный клубок, найти концы порой оказывается невозможным.