Попал так попал

Че-е-ерт, как же все болит! Рук и ног не поднять, кажется, что стоит повернуть голову – и она разлетится на кусочки. Что это? Словно меня куда-то засасывает… что это за вспышка? Черт, как же больно глазам! Да, я сомкнул веки, но это не особенно помогло. К телу вернулось ощущение верха и низа. Так, я сейчас лежу на спине… это что, птицы? Ага, точно… и ветер в траве шелестит. Меня, наверное, немного штырит из-за контузии. Бывает ли контузия, когда тебя сбивает машина? А фиг его знает. Подняться на ноги удалось с первой попытки. Так… неплохо меня по башке приложило! Всюду довольно красивый лес, я сам лежу на поляне. И воздух совершенно лесной, свежий и чистый. И насекомых полно, и трели птиц повсюду. Может, это искажение памяти или еще что-то в этом роде? Ладно… так! У меня ничего не болит. Ребра… в порядке, хотя в бок меня должно было приложить ох как неслабо. И зрение… предположим, я с детства отличался отменным зрением, даже то, что я называю киберспортом, не сточило мне мои единички. Но сейчас… – Ого!– вырвалось у меня.– Ничего себе. Вот это круть! Да я вижу каждый листочек на ветке во-он того куста на расстоянии ста сорока метров! Может, со слухом та же петрушка? Я прислушался… нет, слух как был, так и остался вполне нормальным. Ладно. Пора бы поискать что-то съедобное… нет, я же не в лесу. Меня же только что сбила машина! Пора приходить в себя, а то так и сдохнуть недолго. Крепкий щипок ничего не дал, кроме того, что теперь я вряд ли сяду ближайшие полчаса. М-да… вон как меня занесло. Значит, я все-таки умер, или, вернее, погиб. Хотя суть не меняется, все равно ласты склеил и попал… а вот куда я попал– большой вопрос. Рай? Добрых дел за мной замечено не было. Ад? Злых дел, вроде как, тоже… Сейчас более важно другое: как выжить? Куда бы я ни попал, нужно сначала немного осмотреться и ни в коем случае не соваться куда-нибудь дальше понятного. Значит, прямиком в лес. Итак, что в лесу можно есть? Ну я знаю кучу ягод: малина, ежевика, брусника, земляника, черника, есть еще дикие яблоки и груши, не самые вкусные, но очень съедобные. Из грибов сразу можно есть сыроежки, насчет остальных точно не знаю. Вообще, все грибы рекомендуется отварить часа три-четыре и отвар слить. Так, грибов пока не замечено. Можно еще заячью траву или щавель поискать, а если совсем припрет– и крапива пойдет. Но самое главное добраться до источника воды. Если без еды я протяну недели две-три, то без воды загнусь здесь меньше, чем за неделю. Родник я нашел довольно быстро. Черт, какая же вкусная здесь вода! Холодненькая, чистая, освежающая… класс! А теперь надо поискать чего пожевать! Может, попробовать рыбы наловить… ого! В руке трепетал карась, пытаясь выбраться. Ну или не карась, а кто-то очень похожий. И я его поймал во время прыжка! Так, я его поймал, а как теперь зажарить? Сырую рыбу есть я не намерен, пока есть шанс найти что-то другое… это что, запах дыма? Я принюхался еще раз. Да, точно, что-то где-то горит. Может, сторожка лесника где-то коптит, или еще чего. В любом случае, пойду посмотрю. Я пригнул голову, проходя под наклонившимся стволом дерева. Запах гари становится сильнее. Нет, это точно не печь и не костер. Это уже полноценный пожар! Ага, вон и зарева пламени, и дым клубами валит. М-мать моя женщина, что здесь произошло? Бойня, иного слова не подобрать. Самая натуральная бойня! Всюду кровь, тела людей, причем в некоторых местах видны валяющиеся отдельно конечности, головы, половины… Не знаю, как меня не стошнило. Но я рад, что что-то внутри помогло мне взять себя в руки. Кто это сделал? Это не похоже на обычное разбойное нападение! Мне кажется, что кто-то методично вырезал эту деревню с какой-то одному ему понятной целью. Насколько я знаю, будь это конфликт жителей и разбойников– нападающие точно изнасиловали бы нескольких девушек. А здесь все выглядит так, словно деревня была вырезана… да, приблизительно за полчаса. А значит, нападавшие убрались так же быстро, как и работали здесь, ведь раз девушек не насиловали, скорее всего грабежом тоже не промышляли. Значит, сейчас здесь пару часов будет более-менее безопасно. Пойду посмотрю, что в домах. Может, хотя бы одежду на себя найду. Да-да, меня зашвырнуло сюда в полном неглиже, а чувствовать ветки, хлещущие… пониже пояса и царапающие все остальное, поверьте, удовольствие гораздо ниже среднего. Мародерство. Кажется, то, что я делаю, называется именно так. Стоп, я? А как меня зовут? Не помню… ну твою ж мать! Я помню технологию производства пороха, рецепт салата оливье, сборку-разборку автомата Калашникова, схему переустановки тормозных колодок, даже помню уравнение Ньютона для течения жидкостей. И не называйте меня ботаном, просто я учусь… а где я учусь? Да, я слышал о таких случаях частичной амнезии. Кто-то забывает, в каком времени живет, кто-то забывает, как управлять своим телом, а многие, вот как я, просто забывают себя. Оп-па, хлебушек! М-да, не самый лучший, но нужно хоть чем-то брюхо набить, а то уже живот от голода подводит. Но кто же я? Как мне себя называть? Для начала: не паниковать. Хотя я итак не особо паникую. Мне даже кто-то говорил, что такое у меня от высокой приспособляемости. Но кто и когда– не помню. Равно как и не помню названий этих предметов. Кажется, с их помощью готовят. То есть делают пищу. А пища– это то, что утоляет голод и помогает жить. М-да, и много чего еще я забыл? Что это за странное чувство? Словно я ощущаю легкое давление, идущее откуда-то… да, снаружи. И это легкое давление приближается, превращаясь во вполне оформленное чувство. Что это за чувство такое? Интуиция? Или сверхспособности? Нет, последнее явный бред! Не бывает никаких сверхспособностей… а это еще кто такие? Они вооружены мечами. Мечи– катаны японской ковки. Форма и специфический узор на рукояти не оставили никаких сомнений. Похоже, в холодном оружии я тоже разбираюсь. – Генсей! Ты иди туда! Я займусь тем парнем в доме! Твою-то мать! Меня заметили. И что теперь со мной сделают? Заколют или зарежут? Скорее зарубят, японские мечи не слишком приспособлены для колющих ударов, хотя чем черт не шутит. И еще давление, исходящее от этих парней, разодетых в одинаковые черные одежды опять же японской. – Эй ты!– велел мне человек и поднял в мою сторону клинок катаны.– Ты кто такой? Что делать? Импровизирую. – Я не помню,– честно отвечаю, подходя поближе. – Не двигайся!– человек перехватил катану двумя руками. А-я-яй, зря ты так делаешь! Если моя память окончательно не сбежала изменять с совестью, оружие не направляется на того, кого не хочешь убить. – Вы откуда? Здесь произошло что-то ужасное! Помогите мне, выведите к остальным людям. Я подходил все ближе и ближе, неся подобную околесицу и старательно играя доверчивого дурачка. – Стой на месте!– не слишком уверенно потребовал человек.– Ты из какого района? Ах да, ты же ничего не помнишь. Ладно, постой здесь, я поговорю со старшим! К разговору я не особенно прислушивался. Старший, от которого исходит более сильное давление, чем от остальных, вдруг шагнул ко мне сам. – Я– десятый офицер третьего отряда Кеншин Ариваса,– представился человек.– Странно. Ты здесь недавно, верно? Как ты себя сейчас чувствуешь? – Есть хочу,– честно ответил я. – Никакого давления, головокружения… больше ты ничего не чувствуешь? Обычные люди теряют сознание рядом с синигами моего уровня… стоп, хочешь есть? – У парня определенно есть духовная сила, и неслабая,– признал другой. Так-так-так, давайте по порядку. Синигами? Офицер, отряды, занпакто, духовная сила, кидо, поступь… м-да. Классный сюрприз: оказаться попаданцем в мир Блича! Интересно, как меня, со всех сторон русского, занесло в японский рай? А теперь нужно определить, насколько все плохо. Но нельзя спрашивать прямо, лучше попроситься пойти с ними. Десятый офицер выслушал мою просьбу и неожиданно для меня согласился. – У тебя высокая духовная сила,– говорил он.– А ты знаешь, сколько тебе лет? – Про себя я не помню совсем ничего. – С виду тебе лет шестнадцать, а сегодняшний день запомни хорошенько. Сегодня– пятнадцатого августа, твой день рождения. Более удачного дня действительно не подобрать. Только мне кажется, что я несколько старше. Ну ладно, пусть будет шестнадцать. – Нам нужно решить, как тебя называть. Знаешь, а давай ты будешь Канаме. – Почему Канаме? – Потому что ты похож на моего отца. Нет, не лицом. Просто в твоем взгляде и в твоих словах есть что-то от него. А фамилия… черт! Это Пустой! Пустой… так вот как чувствуется твоя духовная сила. Думаю, мне лучше держаться в сторонке. – Осторожно, он сильнее тебя. – Я буду осторожен, Канаме,– усмехнулся Кеншин.– А тебе лучше близко не соваться. Четверо синигами бросились на Пустого со всех сторон. Пустой оказался не дураком и атаковал того, кто сильнее. То есть Кеншина. Ох ты ж епсель, вот это силища! – Кеншин, ты живой?– крикнул я. – Живой,– Кеншин выбрался из-под обломков дома на окраине какой-то мелкой деревушки и бросился на Пустого. Один из его подопечных рухнул на землю, располосованный чудовищными когтями до позвоночника. С такими ранами не живут, сюда только Иноуэ Орихиме. Может… лучше я возьму его оружие. Да, занпакто для каждого свой, но он же создается из отпечатка души того, кто им владеет. И если я правильно помню, чем слабее душа– а этот парень сильным не выглядел– тем слабее влияние, и занпакто низших синигами ничем не отличаются от кованых железок с апгрейдом для убийства Пустых и отправки душ по месту назначения. Кстати о Пустых... Пустой обратил на меня внимание и сглотнул слюну. Так вот оно что. Он пришел сюда за мной. Ну, иди сюда! Дядя Канаме тебя небольно побьет! – Канаме, осторожнее,– крикнул один из синигами. Пустой щелкнул длинным хвостом, я поднырнул под эту безусловно лишнюю конечность и сам того не заметил, как рубанул ее катаной. На руки и в лицо брызнула кровь, а хвост рассеялся в воздухе. Пустой заорал так, что голова была готова разорваться. Ладно, посмотрим, как ты попрыгаешь. Удар левой рукой, блеск стали– и нога Пустого исчезла вслед за хвостом, а меня самого чуть не придавила эта туша. Внутренний голос заорал об опасности, отпрыгиваю назад. Чудовищные когти свистнули в сантиметре от лица. Еще чуть-чуть… даже думать не хочу. Кеншин уже оказался рядом и рубанул Пустого. Пустой отразил его удар одной рукой и прежде, чем я успел хоть что-то сделать, рассек Кеншина от плеча до пояса. В животе враз стало пусто и холодно. Черт, как же так? Ах ты ублюдок. – Сдохни-и!– заорал я и изо всех сил нанес удар, ухватившись за рукоять двумя руками. Пустой дернулся и исчез. Исчез, уничтожив тех синигами, которые спасли мне жизнь. – К-хр-р-р-р,– хрипел Кеншин. Я подхожу к нему и опускаюсь на колени. – Ты как? – Нормально,– слабо улыбнулся Кеншин.– А ты? – Я живой! Ты потерпи, браток, сейчас я тебя подлатаю! Хоть бы бинт какой, или тряпка, или еще что… – Бесполезно!– Кеншин зашелся в кровавом кашле.– Я уже… почти что мертв… Послушай меня, Канаме… Иди на запад… в Сейрей… там… поступи в Академию Синигами… стань одним из нас… – Хорошо. Ты только держись! – Я уже почти мертв,– у Кеншина вдруг словно прибавилось сил. Его рука нашарила рукоять занпакто и протянула мне.– Вот, возьми. – Нет, я не могу взять твой занпакто! – Бери! Дай мне уйти спокойно… прощай, Канаме… – Прощай… Грудь десятого офицера третьего отряда Кеншина Аривасы поднялась и опустилась в последний раз, глаза остекленели, а голова запрокинулась назад. Что ж, похоже, у меня появилась цель. Прости, Кеншин, но ножны тебе вряд ли нужны. Через несколько минут тела синигами рассеялись в воздухе. А я уж думал, где могилу копать. Ладно, пора мне идти. Деньги… неприятно было обыскивать тела тех, с кем сражался плечом к плечу, но мне деньги явно нужнее, чем троице синигами.