На войну ушел из дому,
А война и в дом пришла.
Александр Трифонович Твардовский
Адриане не спалось. За окном тихо постукивал дождь, одиноко подвывал ветер, попадая домой, ветер превращался в противный холодный сквозняк. Девочка закуталась поглубже в одеяло и крепко зажмурилась, пытаясь уснуть, но множество различных мыслей против её воли лезли в голову. Она резко откинула одеяло и села на кровати.
— Спать. Я хочу спать! — проговорила Адриана ноющим тоном. — Я не хочу ни о чём думать!
Она взяла в руки игрушку — рыжеватую белку с черными ушками и очень пушистым хвостом — и резко откинулась на кровать. Держа на вытянутых руках игрушку, Адри начала думать вслух:
— Мне всего так мало лет… Но, мама, как мне не хватает тебя. Аластор, конечно, меня любит и делает все для моей безопасности. Дядя в этом мастер! Ведь девиз семьи: «Постоянная бдительность!». Он много мне рассказывает: о вас с папой, о себе в молодости, о ваших и своих ошибках прошлых лет, а ещё очень много о войне, мне порой кажется чересчур много. О той, что была и о той, что будет. Ал уверен, что ему осталось жить всего немного из-за Дамблдора. Либо какой-то из обетов сработает в конце концов, либо его просто убьют. А как же я? Мне страшно. Мне очень-очень страшно. Не могу представить, как буду жить без Аластора... Как останусь одна...
Девушка опустила игрушку, крепко её обнимая, и повернулась на бок, подтянув колени к груди. Она тихо всхлипнула. В памяти ещё были свежи воспоминания о том дне, когда однажды дядя просто не вернулся домой. До него не доходили письма с совами и магловской почтой, он не отвечал на звонки по зеркалу. Только из новостей Адриана узнала, что Аластор Грюм устроился работать профессором ЗоТИ! Тогда она сначала обиделась, что он мог её так жестоко бросить, но потом заподозрила, что здесь что-то не так.
День за днем, Адриана придумывала, как ей попасть внутрь Хогвартса, как найти и спасти дядю. А главное как не попасться. Но ничего. Маленькая Грюм продолжала упорно учиться, следить за домом и вздрагивать, каждый раз, когда ей казалось, что камин вспыхнул или слышались шаги за дверью. Тот год палочку из рук она не выпускала совсем.
Поняв, что таким темпом Адриана никак не уснëт, да и забитый нос уже мешал, она встала с кровати, не отпуская из рук бельчонка. Тихо прокралась к ванной и включила воду. Умывшись, она замерла. В зеркале отражалось красные опухшие глаза, раздражëнный нос и дрожащие губы, волосы же были спутаны и напоминали больше воронье гнездо.
— Адри? — раздался хриплый голос от дверей.
Девушка подпрыгнула и дикими глазами уставилась на дядю.
— Э… А как? — только и вымолвила она.
Раздался усталый смешок. Этот ребëнок никогда не перестанет его удивлять.
— Как, как. Бестолочь моя, идём на кухню, что ли. Раз вскочила посреди ночи, — ласково проворчал Аластор и первым направился вниз. — Чай или какао?
— Какао, — растерянно ответила Адриана, шмыгнув носом.
Оказавшись на кухне, девушка с ногами забралась на стул и положила подбородок на колени. Дядя шустро наводил им какао по своему секретному рецепту. Как Адриана не пыталась разузнать, что же он туда добавляет, тот был кремень.
— Рассказывай, — сказал Аластор, ставя перед ней кружку и тарелку с печеньем.
— Да что рассказывать? Просто кошмар.
— Ну-ну, ты хоть мне не ври, бельчонок. Ты посмотри как в свою игрушку вцепилась. Будто это твоя единственная надежда на спасение. Давай, соберись с силами и расскажи своему дяде, что тебя мучает.
— Если только ты сначала скажешь, что поручил тебе Альби!
— Оно тебе надо? — мрачно посмотрел на Адриану мужчина. — Ты и так… Слишком много чего знаешь. Если Альбус узнает о тебе и твоих знаниях, то это просто нарисует красную точку на твоём лбу.
— Ничего. Справлюсь. Поттер же ходит со шрамом на лбу и ничего, — пробухтела она, делая большой глоток и щуря глаза.
— Только его по этому шраму знает каждая вторая собака, а каждая первая определяет по зелёным глазам и очкам, — стукнул по столу Грюм, раздражаясь из-за того, что несносный ребёнок не хочет даже понять.
— Ты сам меня учил! Я справлюсь со всем! — вскочила Адриана на ноги, сжимая одну руку в кулак, а во второй руке игрушку. — Ты не понимаешь, чем больше ты утаиваешь от меня информации, тем мне же и опаснее. Ты ведёшь себя как твой любимый Альбус!
— Не смей меня сравнить с ним! — рыкнул Аластор тоже вставая из-за стола. Какао было позабыто. — Я шкуру рву ради тебя. Чтобы тебе жить легче было! Чтобы хоть у тебя детство было! Вся в мать, такая же упрямая и глухая к чужим словам.
— Не хочешь не говори, но если меня при походе в магазин убьют фениксовцы это будет твоя вина! — заявила она, уже с трудом сдерживая слёзы.
Аластор будто опомнился и тяжело опустился на стул. Он схватился руками за голову и что-то невнятно рыкнул. Резко начал тереть лицо ладонями, стараясь не смотреть на дрожащие губы племянницы. Аластор никогда не умел вести такие разговоры и никогда не умел успокаивать.
— Хорошо... Хорошо. Раз ты так настаиваешь, то в ближайший месяц не покинешь дома, — тихо, но твёрдо решил Грюм, не обращая внимания на то, как по щекам Адрианы текут безмолвные слёзы. — А я выполню задание и избавлюсь от Августы Лонгботтом.
— Что?! — вскрикнула девушка, прижимая ладони ко рту и в ужасе широко распахивая глаза. — Ты сейчас серьёзно?! Вместо того, чтобы адекватно поговорить и решить проблему, ты запираешь меня дома? Потрясающе! Просто, блять, охуенно, Аластор!
Адриана резко развернулась и бросилась вверх по лестнице к себе в комнату. Влетев в комнату, она громко хлопнула дверью, да так, что задрожали окна. Адри запрыгнула на кровать и позволила себе разрыдаться.
— Ненавижу, просто ненавижу, — сквозь слёзы произнесла она, ударяя руками подушку.
Она уткнулась лицом в подушку и закричала, что было мочи. Аластор на первом этаже вздрогнул, не зная, как ему быть. Он тяжело встал и прохромал к шкафчику, где всегда хранил различный запас алкоголя на всякий случай. Плеснув в бокал янтарной жидкости, Грюм залпом его осушил.
— Адай, Рик, Мерлин ведает, что я хочу ей только добра, — отчаянно прошептал он, глядя на колдографию на серванте.
Адриана, глотая злые слëзы, решительно заметалась по комнате. Она вытащила из-под кровати свою любимую сумку и начала судорожно бросать в неё вещи, которые по её мнению могли ей пригодиться. Джинсы, футболки, пара теплых кофт, бельё, мантии, обувь. Адри замерла посреди наведëнного бардака и опустилась на колени рядом с сумкой, всхлипывая и подвывая.
— Мамочка, мамуля. Ты мне очень нужна. Я не знаю, как мне быть…
Аластор достал ближайший пустой пергамент, взял перо и чернильницу и устроился за столом.
Дорогая Августа…. Уважаемая, леди Лонгботтом,
Мне прискорбно сообщать, но вы наверняка знаете о планах нашего с Вами общего знакомого на Вашего внука…
Дописав письмо, Грюм сложил его и зачаровал так, что теперь его открыть могла только сама Августа. Аластор не отрывал взгляда от маленького такого листочка, в котором была его надежда на жизнь. Стул со скрипом отодвинулся. Мужчина, тяжело переваливаясь, направился к выходу из дома.
На улице было холодно. Дождь затих, но ветер всё ещё гулял сильный. Аластор свистнул и прислонился плечом к дверному косяку. Но ждать долго не пришлось, небольшая темно-коричневая сипуха была уже на подлëте.
— Гера, для тебя важное задание. Ты должна отнести это письмо лично Августе Лонгботтом и никому другому его не отдавать.
Сова понятливо ухнула, подождала пока письмо крепко привяжут и взлетела. Аластор хмуро смотрел ей вслед. На душе было тяжело.
Адриана взяла фотографию родителей и тёти Гертруды и, любовно погладив рамки, убрала в сумку, следом положила игрушку бельчонка. Сколько она себя помнила эта игрушка всегда с ней была. Следуя вопящей интуиции, волшебную палочку маленькая Грюм убрала в наплечный чехол и привязала к руке. Сквозь слёзы Адриана осмотрела комнату и заметила на столе неаккуратно брошенный кинжал. Совсем небольшой, рассчитанный под её небольшую ручку со вставками в виде маленьких камней опала. На секунду девушка засомневалась, но потом решительно убрала его в сумку. Такими подарками не разбрасываются.
Аластор тихо поднялся по лестнице и замер перед дверью в комнату племянницы, не решаясь постучать и попытаться ей всё объяснить.
— Спокойной ночи, бельчонок. Знай, что я люблю тебя, — произнес он, чтобы было слышно за дверью.
И не дожидаясь ответа нарочно громко стуча ногой ушёл в свою комнату.
— И тебе сладких снов, дядя… — тихо прошептала Адриана, уже даже не замечая как слезы продолжают течь по её щекам.
Остаток ночи прошёл в каком-то напряжение. Адри так и уснула на полу в обнимку со своей сумкой. Аластор же рухнул в постель и просыпался от буквально любого шороха. А тем временем погода никак не хотела успокаиваться. Где-то вдалеке были слышны раскаты грома, а дождь застучал с утроенной силой.
По итогу Грюм проснулся крайне разбитым. А когда посмотрел в окно скривился так, будто съел самый кислый в мире лимон. Умывшись, он тихо постучал в комнату Адрианы. Ответом была тишина. Аластор аккуратно приоткрыл дверь и увидел её спящую с сумкой. Стараясь не шуметь, мужчина прошёл в комнату и аккуратно поднял ребёнка, перенося её на кровать и укрывая одеялом. Повинуясь какому-то своему порыву, он поцеловал её в висок, слегка царапая отросшей щетиной. Адри смешно сморщила нос и зарылась глубже под одеяло.
Грюм покинул комнату и отправился на кухню завтракать. Работа не волк и в лес, к большому сожалению, не убежит. Поэтому следовало собираться и выходить. Но всë нутро буквально кричало, что нельзя оставлять Адриану одну дома, что нельзя уходить. Не сегодня. Загнав неясную тревогу поглубже, Аластор быстро начеркал записку и всё же решил положить к ней цепочку-портал до Косой аллеи.
Спустя пару часов после ухода Аластора Адриана проснулась и почувствовала все прелести неправильного сна на полу. Она была удивлена тем, что проснулась в кровати, да и ещё так укутанная в одеяло, но, заметив не до конца прикрытую дверь, лишь покачала головой. Сейчас когда она поспала, то невероятно сильно жалела о сказанных вчера словах. И про сравнение, и то что она говорила, когда была одна в комнате.
Девушка встала с кровати и прям так, в одеяле, протопала на кухню. Если она не поест, то Аластор точно открутит ей голову. Пока закипал чайник, Адриана быстро умылась и заметила записку с цепочкой на столе.
— Ох, Ал. Мой любимый параноик… — растрогана произнесла она хриплым от сна и от слёз голосом.
Адриана повязала цепочку на запястье и прочитала пару раз слово активатор, чтобы лучше запомнить его. Кивнув самой себе, принялась за сотворение завтрака. Раскочегарила сковородку, смазала маслом и разбила яйца. Не всегда же на завтрак есть овсянку! Достала нарезанный сыр и хлеб. Напевая какую-то грустную мелодию, Адри соорудила бутерброды и переложила уже готовую яичницу.
День был расписан по часам. Удивительно было, что Аластор её сегодня не разбудил вместе с собой с утра пораньше, а дал выспаться. Чтобы его не разочаровывать, девушка сразу после завтрака принялась за теоретические задания. А их накопилось достаточно много, чтобы провести за ними большую часть дня. Тут были и вопросы стратегии боя, и задачи на логику, и вопросы по защите и как действовать в нестандартных ситуациях.
Время летело незаметно. Адриана опомнилась, когда было уже почти семь вечера. Она устало протëрла глаза и широко зевнула. Следовало бы что-нибудь сообразить на ужин, но с её кулинарными навыками это превратится в смертельное испытание желудков. Только Адри начала доставать продукты, как и взвыл сиреной защитный контур. Весь дом буквально взорвался какофонией противных звуков: пищанием, визгом, воем и жужжанием, что жутко напугало её. Она выронила стеклянную банку молока, что моментально разбилось и разлилось по всей кухни.
Волшебная палочка моментально оказалась в руке. Адриана быстро задышала, было чертовски страшно. Ей нужно было попасть в комнату и забрать сумку. Она постаралась незаметно выглянуть в окно, чтобы понять что там происходит. Но никого видно не было. Атмосфера накалялась. Вдох, выдох. Адриана уговаривала себя успокоиться и не паниковать.
На выдохе она начала движение в сторону лестницы. И когда она дошла до лестнице камин загорелся зелёным. Из него вылетело тут же какое-то заклинание и комод рядом с лестницей разбился в дребезги. Она не удержала вскрика. Страх парализовал. За заклинанием из камина вывалился спиной Аластор, яростно отбиваясь. За ним следом ступили трое Пожирателей.
— Адри, беги! — выкрикнул Аластор, как только заметил, что она замерла на лестнице и не двигается.
Её словно обухом огрели. Стряхнув с себя оцепенение, Адриана ломанулась наверх. В лестницу прилетела Бомбарда, тряхнув их небольшой домик. Не удержавшись, Адри навернулась и подвернула ногу. Матерясь, она быстро вскочила на ноги и заставила себя бежать в свою комнату.
Спотыкаясь и не останавливаясь от мата, девушка вытащила сумку и схватила с крючка мантию-невидимку, припëртую Аластором с работы. И было дëрнулась в сторону выхода из комнаты, как глаз зацепился за фотографию, где она, ещё совсем ребёнок, и Аластор стоят в обнимку перед их домом. Перед домом, который сейчас громят!
Не обращая внимания на ноющую ногу, она побежала вниз, но дыра вместо лестницы помешала ей подойти ближе.
— Секо! — выкрикнул она, целясь в ближайшего мага.
Тот увернулся и сосредоточил свои удары теперь на ней. Адриана занервничала, уходя в глухую оборону. Но тут в мага прилетело Депульсо, откидывая того в стену.
— Уходи, дура! — разъярëнно рыкнул Аластор, продолжая отбиваться в тесном помещение от двух оставшихся магов.
— Инкарцио! — вместо ответа крикнула Адри, связывая того у стены.
Аластор неожиданно упал на пол стискивая зубы. И один из пожирателей громко засмеялся. Второй повернулся к девчонке:
— Глиссео!
Лестница резко превратилась в горку, заставляя маленькую Грюм упасть от неожиданности. С громким визгом и под смех двух Пожирателей Смерти она покатилась вниз к их ногам. Аластор с мучением взглянул на падающую племянницу и дрожащей рукой поднял палочку:
— Авада Кедавра!
Один из смеющихся безжизненным мешком упал рядом с Адрианой. Та не могла сдержать слёз от происходящего. От страха у неё не попадал зуб на зуб. Пожиратель же повернулся к ней, сбросив с Аластора заклинание.
— Ну раз так. Авада… — начал говорить он, наведя палочку на девчонку.
— Нет!
Пожиратель резко направил палочку на Грюма, выпуская зелёный луч смерти прямо ему в грудь. Адриана в слезах шепнула:
— Memento mori…
