***
Стоило автомобилю с актёрами тронуться с места, как неугомонная Могами пристала к своему блондинистому семпаю с просьбами о разъяснении подписанного контракта и сложившейся ситуации. Рен приложил кончики пальцев к губам взволнованной болтушки, призывая замолчать, сказал, что для этого не время, позже они непременно обсудят всё и не раз. Увидев в ответ насупившееся недовольное лицо любимой, он с хитрой улыбкой предложил незамедлительно начать обучение актрисы, а именно: попрактиковаться в произношении звуков и слогов французского языка. Чем пара и занялась. Стоило рыжеволосой правильно три-пять раз произнести требуемое, и оно прочно оседало в её навыках. За этим занятием они не заметили, как подкатили к аэропорту. Машина проследовала на парковку в зону VIP обслуживания. К немому удивлению актёров к авто сразу направились два человека: один, судя по облачению — носильщик; второй, в костюме, походил на служащего аэропорта, занимающего более высокий ранг в иерархии сотрудников. Водитель транспортного средства, принадлежащего агентству LME, быстро покинул своё место и распахнул дверь автомобиля со стороны задних сидений. Вышедший из машины Цуруга подал руку девушке. Их шофёр тем временем занялся извлечением багажа и передачей его в руки носильщика. — Добрый вечер, господа. Нас предупредили о вашем прибытии. При необходимости обращайтесь ко мне Нарико-сан или господин Нарико, как вам будет удобнее, — поздоровался мужчина средних лет в костюме с бейджиком, коий оповещал — носитель данного недешёвого, как с единого взгляда определил Рен, костюма является администратором VIP зала аэропорта. Пара кивнула в ответ. Так как мужчина обратился к ним не к каждому лично и не по именам-фамилиям, а «господа», следовал вывод: имена актёров ему прекрасно известны, при этом подтекстом подразумевалось неоглашение имён пассажиров без надобности — создание и поддержание статуса «инкогнито». — Я дежурный администратор ВИП зала и в вашем распоряжении до отлёта вашего самолёта. Я помогу вам пройти все предполётные проверки и разрешу любую возникшую проблему, пока вы находитесь под моей опекой, — лёгкая дежурная улыбка администратора на секунду увеличилась в размере и стала более естественной. — Прошу проследовать за мной, о вашем багаже позаботятся, — и он сделал приглашающий жест. Кёко, недоумевая, взглянула на Рена, она понимала, что происходит что-то нестандартное. Тот произнёс всего одно слово: — Контракт, — он не сомневался чьих рук происходящее. Несмотря на то, что предстоящие события, похоже, перевернут с ног на голову изначальный план отбытия актёров тайно, в нём начал разыгрываться некий азарт — насколько далеко всё зайдёт. Ведь возможно, всё будет с точностью до наоборот. Их личности окутают непробиваемым коконом конфиденциальности. У японцев не принято проявлять неуместное любопытство на рабочем месте. А если пришла прямая директива от начальства… Видимо, их новый знакомый решил с места продемонстрировать возможности, открываемые перед ними сотрудничеством. Могами, не увидев признаков тревоги или нервозности в поведении любимого мужчины, решила надеть маску безразличия, будто она именно такого отношения к себе и ожидала. Войдя в здание и пройдя предварительный досмотр через рамку металлодетектора, они проследовали по небольшому холлу далее за своим провожатым. Администратор привёл пару в зал обслуживания к стойке регистрации. — У вас имеются при себе предметы, подлежащие декларированию? Сумма наличными, превышающая миллион йен? Предметы, имеющие историческую, культурную и художественную ценность? — осведомился мужчина. — Нет. Мы ничего из перечисленного не вывозим, — спокойно отозвался зеленоглазый блондин. Он хорошо был знаком со всеми правилами таможни. Нарико одобрительно кивнул. Актёры подали свои паспорта, Цуруга назвал номера электронных билетов. Их багаж, проехав на транспортёре, скрылся в отверстии в стене. На руки пассажирам выдали посадочные талоны с прикреплёнными к ним багажными квитанциями. — Пройдёмте, — администратор прошёл вперёд и завернул за угол. Там широкий коридор поперёк перегораживала стойка с двумя рамками-проходами — металлодетектарами и лентами-транспортёрами с рентген-сканерами. Актёры потратили на преодоление сей преграды не более минуты. Сотрудники таможни попросили их лишь вынуть металлические предметы из карманов. При прохождении рамки Цуругой детектор зазвенел. Подошедший мужчина в форме быстро провёл ручным детектором вдоль тела актёра, и тот запищал, споро обнаружив «опасный» предмет в районе талии парня — металлическую пряжку ремня. Чтобы не возиться с вещами при досмотре, молодые люди специально постарались надеть вещи, не имеющие металлических частей, весом более, чем определяет стандартно настроенный металлодетектор аэровокзалов. Цуруга взглянул на таможенника, тот взмахнул легонько своим аппаратом и произнёс: — Проходите, — на сём таможенный контроль для пары завершился, и они, забрав ручную кладь, проследовали дальше, но недалеко. Опытный в перелётах актёр отметил насколько формально прошла проверка. На них и их вещи практически не взглянули. Данный контроль нынче для этой пары — сущая проформа. Через несколько шагов, по левую руку их ждала стена, отгораживающая от коридора комнату с различной аппаратурой и сотрудниками в отличительной форме — пограничный контроль. В стену было вмонтировано огромное бронированное стекло, от потолка и до восьмидесяти сантиметров от пола, что позволяло прекрасно рассмотреть невысоких пассажиров-японцев. Под бронестеклом: три отверстия в стене с передвижными ящичками; данная картина сильно напоминала окна обслуживания во многих банках. Над каждым ящичком для подачи-забора документов со стороны служебного помещения на подвижных гибких штативах располагались мини-камеры, позволяющие сделать снимки и загрузить их в базу данных мощных компьютеров для проверки. Высокоточные самонаводящиеся камеры с огромной степенью разрешения позволяли свободно отснять крупным планом сетчатку глаза, не прося пассажира выполнить какие-либо движения, незаметно. Стоило лишь включить программу управления камерой, навести на личность курсор, подтвердить и вбить список требуемых от камеры снимков: ракурсов; конкретных частей лица и тела. Далее камера, автоматически отслеживая движения человека, выбирала наиболее удачный момент для чёткого снимка и делала его. А программы компьютеров легко определяли любые значимые отклонения: контактные линзы, сильный грим, накладки внешние или внутренние вставки. Имелась даже программа выявления изменения внешности путём пластической хирурги, но, так как анализировала она долго, потребляя при этом много мощности, и наличествовала куча прочих нюансов, то запускалась данная программа в исключительных случаях. Проверка и сверение документов с постановкой штампов погранконтроля так же протекла, точнее пролетела, в виде фикции. Цуруга мысленно хмыкнул — даже летая как кинозвезда, он тратил больше времени на всю эту волокиту, не намного, но всё же… Создавалось отчётливое впечатление: работники спецслужб старались побыстрее от них отделаться, весь их вид прямо кричал: «Глаза б мои вас не видели», — это заметила даже Могами, а про Цуругу Рена говорить не приходится. Стеклянные двери разъехались в стороны, и трио вошло в большой зал. — Вот и всё, все формальности пройдены, никаких проблем не возникло. До посадки вы можете отдохнуть здесь. Тут имеется бизнес-центр, оснащённый компьютерами, факсом, ксероксом. Для того чтоб поговорить по телефону, не мешая другим, предлагаются отдельные комнаты. Широкий выбор соков, ликёров, саке и вина, сладкой газированной воды из автоматов. В зале также имеется автомат дозировки пива. Есть горячие напитки: чаи и кофе эспрессо. Наличествуют сладости и немного, к сожалению, закусок. Есть душевая комната, но я бы не советовал пользоваться ей полноценно, в связи с вашей ограниченностью во времени, если только умыться. Прошу, располагайтесь, — Нарико сделал жест рукой, указывая на зал. — Позже я вернусь и провожу вас непосредственно на посадку. У вас есть минут двадцать свободного времени, а теперь оставлю вас ненадолго, если не имеется вопросов или пожеланий, — он вопросительно взглянул на актёров. Те отрицательно качнули головами. Поклонившись, сопровождающий ретировался в неизвестном направлении. Могами и Цуруга прошли к креслам, рядом с которыми стоял столик с прессой. Остановившись и подумав пару секунд, парень произнёс «сейчас вернусь» и отошёл к столам с едой и напитками. Вернулся он с чашечкой эспрессо, бокалом коньяка и шоколадным батончиком для девушки. Заняв кресло рядом с любимой, блондин вальяжно развалился в нём и пригубил кофе. — Как это понимать? — тихо осведомилась Кёко, имея в виду носильщика и сопровождение самим администратором. — А ты не догадываешься? Нам демонстрируют мощь сотрудничества с нашим новым знакомцем, — он расплылся в улыбке, в глазах плясали демонята, — показывая, что даже со статусом ВИП мы теперь другого ранга — значительно выше и привилегированней. — Об этом я догадалась. А вот твой вид… Ты сейчас похож на мальчишку-хулигана, честное слово, — прыснула смехом девушка, вскрывая обёртку шоколадки. — И что? Зато ты подхватила игру великолепно! Горжусь тобой, — он протянул руку, обхватил кисть актрисы и, притянув, поцеловал запястье. — Просто мне действительно очень интересно, куда всё зайдёт. А тебе не нравится такое моё поведение? — прошептал, не отводя пристального взора от своей пассии зеленоглазый. — Кстати, прости, я не принёс тебе напиток — там выбор большой, я не осмелился взять на свой вкус. — Я пить не хочу. А за шоколадку спасибо, — она благодарно улыбнулась. — Мне тут проход таможни напомнил кое о чём… — молодой человек сделал глоток коньяка. — Ангел мой, а ты не соизволишь подсказать мне: где моя катана? — на девушку смотрело с интересом усмехающееся лицо парня. — М-м-м, она у Феи-сан, в реквизите спрятана, — потупившись, пробормотала Кёко. Могами вспомнила, как ещё утром на следующий день после памятной ссоры Каина с Сецукой, прошмыгнув в фургон стилиста, припрятала в дальнем углу свёрток с мечом и привязанной ниточкой записочкой: «Уважаемая и обожаемая Фея-сан, данная вещь принадлежит Цуруге-сану. Но по некоторым причинам я прячу её от него до поры до времени. Умоляю Вас не выдавать меня и эту вещь Цуруге-сану! С огромным уважением и глубоким поклоном, Кёко.» — Угу, — кивнул Рен и, сделав серьёзное лицо, поведал: — За прошедшие дни, милая, я изучил информацию касающуюся катан, не только как коллекционер-западник, но и с точки зрения классического японского мировоззрения. Так что по возвращении верни моё имущество. Я уже и катанакакэ* прикупил — в моей спальне стоит. И кстати, подставка на три персоны… — мужское лицо расплылось в лукавой улыбке: — Раз уж мисс Хилл имеет такого страстного поклонника в лице Мастера кузнечных дел, и он просил её обращаться к нему с заказами, я решил обзавестись дайсё**. Хочу приобрести тати***, но помимо вакидзаси**** и танто*****, для полноты комплектации. Вполне возможно, что твоё владение… м-м-м… как бы сказать. В общем, возможно, тебе будет проще управляться с коротким мечом и кинжалом… Кёко чуть не задохнулась, поперхнувшись — услышав о «полноте комплектации» в глазах замелькало, как от барабанов той слот-машины, а в голове сразу зазвенели и завизжали сирены, как в казино, когда она выиграла прогрессивный джекпот. Могами представила, ну, так, на вскидку по имени Мастера, во сколько обойдутся актёру запрошенные им «игрушки». Ей понадобилась минута, чтобы отдышаться и перевести мысли в другое русло, в сторону от миллионов и ближе к Мастеру. — Ревнивец… — рыжеволосая усмехнулась. — Он Сецу в ученицы позвал и назвал «онна-бугэйся» — женщина-самурай или женщина-воин. Между ученицей и учителем не может быть никаких эдаких связей! — возмущённо фыркнула актриса. — В кланах самураев девичья и женская честь всегда были неприкосновенны, во все эпохи. А кланы мастеров-оружейников близки к самураям, часто были родственниками, — нравоучительно закончила высказываться Кёко. — Хм… Говоришь никаких отношений? А как же Цуруга Рен и Могами Кёко? М? — с насмешкой сощурившись, впились взглядом в любимую зелёные глаза, тонкие брови вопросительно чуть приподнялись. — Да очень просто, — флегматично произнеся, актриса окинула снисходительным взглядом мужчину мечты, как дурачка. — Рен ей не сенсей, а семпай. Разницу пояснить? — выжидательно посмотрела и, не дождавшись ответа: — Так что оставь свои пошлости при себе, мистер Хилл, — пренебрежительно отмахнулась от дальнейшего обсуждения данного вопроса. У неё было двоякое чувство. С одной стороны — приятно, когда любимый мужчина тебя ревнует. А с другой — воспоминания о последствиях, в которые вылилась его ревность, неприятно прошлись когтями по душе. — Солнышко, прости, — парень мгновенно понял её состояние и догадался, о чём Кёко вспомнила. — Я всё знаю и понимаю… Даже понимаю, что своими чувствами подвергаю сомнению твою порядочность, будто не доверяю тебе, хотя это совсем не так. И тем самым — обижаю и унижаю тебя, но… Но знать, понимать — одно. А чувствовать — совсем другое. Я ревную тебя… Очень сильно ревную. И ничего не могу с собой поделать, — печально высказался молодой мужчина. — Я постараюсь не давать тебе поводов, — тихо отозвалась девушка на такое признание любимого. Юная актриса не совсем понимала причины его ревности. Для неё существует единственный мужчина во всём мире — Цуруга Рен. Разве может кто-то сравниться с ним?! Да и кому она нужна? Это он — любимый — что-то в ней нашёл. Для всех остальных она — мышь серая. Её даже на улице не узнают и не обращают абсолютно никакого внимания! — Спасибо… — с грустной улыбкой поблагодарил актёр, — спасибо, только, боюсь, это просто невозможно. Могами вопросительно вздёрнула брови. Её глаза сверкнули, предвещая азартные и пылкие увещевания. На что парень поспешил вытянуть руку в останавливающем жесте. — Кёко, я же сказал, что всё понимаю. Просто не в твоей власти обуздать во мне это чувство. К тому же, мне надо с ним свыкаться. И чем быстрее — тем лучше, чтобы не натворить опять непотребных вещей. Да и просто глупостей, которые смогут негативно отразиться на твоём имидже, — он тяжко вздохнул. — Сейчас ты безумно притягательна для мужчин своей юностью, чистотой, и, безусловно, своими талантами. Я ни на секунду не сомневаюсь, что через несколько лет ты из привлекательной и очаровательной девушки превратишься в сногсшибательную молодую женщину — красавицу! Да-да, именно сногсшибательную — у твоих ног будут миллионы мужчин! Ты станешь известнейшей из актрис. И не только в Японии. У тебя уже имеются фанклубы, а что будет в дальнейшем… мне даже страшно предположить. Поэтому мне и необходимо смириться со своей ревностью. Так же, как я принял свою любовь и обожание к тебе. Если я этого не смогу, то наша жизнь превратится в кошмар, а твою карьеру я полностью загублю, — с тоской в изумрудных глазах, Рен опять тяжело вздохнул. — Я же вместо того, чтобы помогать тебе в съёмках, начну запрещать их. Чтобы тебя не смог коснуться ни один партнёр или кто-то из съёмочной группы. А потом приду к выводу, что лучше будет, чтобы они не имели возможности даже смотреть на тебя, — с виной во взгляде исповедовался актёр. — Собственник, — с неопределённой интонацией выдохнула рыжеволосая. Она была поражена услышанным! Рен никогда прежде не говорил с ней так и о таком! Девушка догадывалась о периодической ревности своего возлюбленного. Она сама иногда ревновала его к фанатам или партнёршам, немного. Прекрасно знала о его нетерпимости к Фуве. Но даже не подозревала — насколько могут быть огромными ревность и чувство собственника этого мужчины. И только теперь до неё начало доходить: каким безразмерным океаном могут стать в любимом человеке сии чувства. Какими удушающими могут стать, казалось бы, спутники, чувства-подтверждения любви. Актриса зябко передёрнулась, смотря в печальные, с налётом тревожности, глаза собеседника. ≪Он такими темпами и к паранойе прийти сможет! ≫ — в голове промелькнула мысль. И словно в подтверждение своих мыслей и переживаний услышала: — Да, собственник. Причём до недавних пор даже не подозревал какой! — невесело хмыкнув, Цуруга отвёл взгляд и свесил голову. — Мне сейчас пришла дурацкая мысль, что, даже заперев тебя в квартире, я со временем начну ревновать тебя к одежде, которая соприкасается с твоим телом. Даже к воздуху, которым ты дышишь. Это уже прямая клиника, — констатировал блондин. — Поэтому, пока не поздно, я должен, просто обязан приучить себя к ревности и взять её под жёсткий контроль! — кулак парня сжался до хруста. Он вскинул голову и с решительностью во взгляде продолжил: — Кёко, я прошу тебя: будь собой — не провоцируй меня, но и не оберегай. Просто продолжай быть собой: учись, работай, живи. А я приложу все силы к обузданию новых для меня чувств. Я очень тебя люблю и не хочу сделать несчастной — задушив своей ревностью. От кино-идола сейчас исходила аура такой огромной решимости, что девушка в ответ смогла лишь кивнуть, мысленно принимая решение: помочь любимому справиться и с этими тёмными монстрами его души. Хотя пока и не представляла как такое сделать, не усугубив всё и не выдав себя. Между парой воцарилась молчание — каждый ушёл в свои мысли и рассуждения. Из коих их вывел вышеупомянутый сопровождающий: — Извините, — с поклоном обратился Нарико, привлекая к себе внимание актёров, — пора проследовать на посадку. Блондин вздрогнул и устремил взор на говорившего: — Да, конечно. Спасибо, — он встал, привычно подал руку Могами. Подхватив свои небольшие сумки, Кёко с Реном направились за администратором VIP зала аэропорта. Без проблем пройдя через зал и далее по коридору до телескопического трапа, у которого их поприветствовал стюард и проверил билеты, они, поблагодарив сопровождавшего их мужчину и вежливо попрощавшись с ним, взошли на борт самолёта. Подойдя к своим местам Цуруга галантно предложил рукой девушке занять место у иллюминатора. Но та, обведя салон подозрительным взглядом, поджала губы и отошла за мужскую фигуру. Затем, по возможности незаметно, стала впихивать-вталкивать парня в проход между рядами кресел, чем вызвала его недоумение. — Кёко, ты боишься летать? Можно зашторить окно, — обернувшись пояснил молодой человек. — Ничего я не боюсь. Давай, усаживайся уже, чего встал, — проворчала рыжеволосая, настойчиво подпихивая актёра сзади. ≪Это что, собственнические замашки?.. Вот никогда бы не подумал. Кёко, Кёко… сколько же ты будешь меня ещё удивлять? ≫ — пронеслось в голове Рена. Тем временем его тело с невозмутимым видом обустроилось в кресле у иллюминатора. Посадка закончилась. Взлёт прошёл без каких-либо эксцессов. Цуруга периодически косился на спутницу; оная сидела молча, со сосредоточенным лицом, иногда окидывая окружающее пространство пристально-нервозным взглядом. По прошествии минут десяти молодой актёр не выдержал: — Если ты не боишься летать… то что происходит? Ты какая-то нервная, в чём дело? Увидела неприятных знакомых? — склонился он ближе к рыжеволосой. — Нет, — вздохнула девушка. — Просто… просто ты недавно сказал про фанклубы, и после у меня постоянно крутятся мысли о том, что нас могут узнать. Особенно тебя, — снова вздохнула. — Совсем не хочется ажиотажа и диких воплей фанатов в самолёте. Да и, вроде как, мы должны пролететь, не привлекая к себе внимания. Вот и верчу головой. Блондин расплылся в улыбке и даже усмехнулся. — Вот кого, если и узнают, то тебя, лучше поменьше вертись, — очаровашка наклонился ещё ближе, его дыхание пробегало по девичьей щеке. — Уверяю, кроме нескольких людей в мире, включая тебя с твоей способностью идентифицировать меня по строению скелета, — хихикнул от воспоминания, — меня никто не узнает. И даже не заподозрят. Так что расслабься, — взяв маленькую ладошку возлюбленной, молодой человек переплёл её пальцы со своими. Могами глянула исподлобья с сомнением, но, чуть поколебавшись, решила поверить в утверждение. — Рен, — тихо позвала она, — а откуда ты знаешь про мои фанклубы? Я сама про них слышала… Ну-у-у, заглянула пару раз, там столько глупости, что даже отписать не захотелось. Да и времени… — совсем тихо проговорила в конце, смущённо опуская взгляд. — Хм. Привыкай, — пожал он тоненькие пальчики. — На таких сайтах много мусора, и враньё присутствует. Иногда помойка и грязь — людская зависть и злость от собственной неполноценности и несостоятельности в жизни. Таких людей антифанаты или хейтеры называют, — поучительно глаголил блондин, сейчас смотря на начинающую актрису с абсолютно серьёзным лицом и тем самым воскрешая в памяти образ строгого семпая. — Мне бы очень не хотелось, чтобы ты сталкивалась с таковыми. Иногда фанаты превращаются в фанатиков и становятся сталкерами, тоже крайне опасная категория — психика нарушается, и человек становится неадекватно-непредсказуем. — Слышала, — удручённо произнесла кареглазая. — А у тебя есть такие? — она вскинула напряжённый взгляд на парня. Тот кивнул: — Имеются. Правда в реале не встречался, — не расцепляя ладоней, откинулся на спинку кресла, возведя отсутствующий взгляд к потолку, продолжил: — Ну, а если и встретил бы, мне нестрашно. Вот ты — совсем другое дело. Ты молодая и хрупкая девушка. Для тебя опасны те и другие. Если я не ошибаюсь в своих выводах, то с одним из них ты имеешь сомнительную честь быть знакомой, — он скосил глаза на юную особу сидящую рядом. Кёко нахмурилась и попыталась вспомнить, где и когда могла познакомиться со своим ярым фанатом или антифанатом. — Не понимаю, о ком ты, — в итоге пожала она плечами. — Тот, кого ты Биглем зовёшь. Он — антифанат Фувы и твой фанат, — располагая голову по-прежнему на подголовнике кресла, зеленоглазый повернул её в сторону собеседницы. Рыжеволосая лишь фыркнула в ответ. — Да и самого Фуву, можно отнести к… Вот только не знаю точно к какой категории именно, — про то, что он знает об испытываемых Шотаро, и каких именно, чувствах к девушке, Рен решил умолчать. — Скажешь тоже! — отмахнулась кареглазая. — Он… он… да ну его! — махнула она свободной рукой. — А вот ты от вопроса увиливаешь. Как всегда, семпай, — строго прищурившись, в упор посмотрела на мужчину. — Не выйдет! А ну отвечай — откуда знаешь? — Вовсе не увиливаю. Я волнуюсь за тебя. Очень. Поэтому предупреждаю. А про твои клубы… Когда вы на натуру в Каруидзаву улетели снимать, а я на фотосессию, — вспоминал парень, — отдыхая между съёмками, сидели с Яширо в кафе. За соседним столиком были два парня, они весьма громко обсуждали клип Фувы, тебя и информацию о тебе в интернете. Но, этого стоило ожидать. По крайней мере рано или поздно твои фанклубы бы появились. Немного позже я сам покопался в интернете… — Ясно, — расслабилась актриса. — И ещё… Это не ревность, не подумай… Когда ты не рядом со мной будь весьма осмотрительна с мужчинами. И с солидными, и с молодняком. Те и другие могут быть в равной степени опасны. Ты ещё слишком неопытна и не видишь их желаний. Защититься пока толком тоже не сможешь. Если только убежать… Будь осторожна, — он вновь немного сжал кисть, в которой размещалась маленькая ладонь девушки. — Да кому я нужна? — вздохнула Могами. — До сих пор не могу понять, что ты-то во мне нашёл, — опять вздохнула и потупила взор. — Кёко, всё, что я говорил тебе в зале ожидания пролетело в никуда? И то, что сейчас говорил тоже? Повторюсь: ты не чувствуешь и не видишь мужских желаний. Ты воспринимаешь мужское отношение к себе на уровне, как к тебе относились семь-десять лет назад — как к маленькой девочке. А ты уже не такая. Ты девушка и очень соблазнительная. Поверь мне как мужчине. В твоём обществе у многих особей мужского пола возникают совсем не целомудренные мысли и желания, — старался объяснить и убедить знаменитый актёр, внимательно наблюдая за девичьей реакцией на беседу на столь щепетильную тему, готовый быстро среагировать при необходимости. Не видя явного негатива к предмету обсуждения, он спросил: — Скажи, ты за последние полгода много заметила взглядов, высказываний, поведения и прочего с сексуальной направленностью по отношению к себе? Не считая меня, конечно. Ну и Бигля. Насупившаяся Кёко отрицательно мотнула головой. Она сейчас боролась сама с собой. Та, которая познала отношения и интимную близость с мужчиной, которая понимала, что Рену недостаточно лишь совместных вкусных ужинов, бесед и улыбок. И та, которая была воспитана в строгих традициях и которая всё ещё периодически требовательно напоминала о своём существовании. Девушке не хотелось верить в столь сильную испорченность, развратность большинства мужчин. Токма она не могла ничего противопоставить словам актёра. Ведь она и его чувств и желаний в упор не видела. А случай с Киджимой Хидехито? Аж вспоминать… лучше не вспоминать! Видимо, придётся признать правоту своего мужчины, по крайней мере пока. И он не требует чего-то от неё, а предупреждает и просит об осмотрительности. — Во-от. А я насмотрелся вдоволь. — Вот ты так говоришь, и у меня нет причин не верить тебе, но я никак не понимаю… — Кёко посмотрела на парня умоляюще: — Пожалуйста, Рен, объясни мне, что такого привлекательного есть во мне? Я верю тебе, однако… Я же никакая, меня никто не узнаёт, даже если я стою рядом с монитором, по которому транслируют рекламу «Кьюраре»! На улицах, да и не только, я словно призрак, на меня никто никогда не обращает внимания, если я незнакома с этим человеком или… или не ношу форму отдела! Так почему меня могут возжелать мужчины? Я честно, честно не понимаю! — она с отчаянием смотрела на актёра. Ей подумалось, что если он чётко и ясно скажет причину, по которой к ней могут начать приставать различные самцы, то она станет следить за собой и не показывать такого на людях и волноваться будет не о чем. — Умоляю, скажи, какова причина?! — Ну-у, ответить однозначно невозможно. Как говорится: «сколько людей — столько и мнений», — у Могами душа ухнула в пятки — она-то надеялась… — Каждого может привлечь своё. То, что актриса. Юность. Изящная стройность. Почти детская наивность во многом. Обворожительно-милая улыбка. Глаза как два солнышка, когда ты радуешься. Характер. Ум, Талант. Обаяние. Голос. Доброта. И многое, многое другое, что есть часть тебя или ты вся целиком. Карие глаза округлились, девушка как-то никогда не рассматривала себя со стольких сторон, а он говорит ещё «многое, многое другое»!!! Шокированная, она растерянно, запинаясь, залепетала: — А ты?.. За что ты полюбил меня?.. Ну… или хотя бы… с чего стал смотреть на меня не как на надоедливую, раздражающую… не пойми кто? А как на девушку? Зеленоглазый задумался на несколько секунд. — Нашу с тобой войну откинем, но впервые во мне ёкнуло ещё тогда, правда, скорее это был профессиональный, а не мужской интерес. Когда ты снималась со сломанной ногой. А вот уж точно как на девушку я стал смотреть на тебя после того, как ты «замещала» Яширо. Когда я заболел. Ох, как же ты меня тогда обломала, когда заявила, что заботилась обо мне исключительно из профессионализма, стараясь выполнять обязанности менеджера по максимуму хорошо. У меня при этих твоих словах что-то больно кольнуло в груди, и я в отместку с детской, мальчишеской дуростью отнял у тебя десять балов, — с умильно извиняющейся мордашкой блондин смотрел на свою пассию. — Вот тогда я уже был влюблён, но не понимал этого, отрицал. Мы общались, вместе снимались, и мои чувства к тебе с каждым днём подрастали, становились больше. Когда провалилась роль Кацуки, я пригласил тебя для репетиции, уже осознавая, что люблю. Мне приходилось сдерживаться, чтобы не выдать своих истинных чувств к тебе, из-за этого я не мог прочувствовать роль полностью. До тех пор пока не увидел, как ты на кухне падаешь со стула. Тогда я прочувствовал, прочувствовал каждой клеточкой своего тела и вздохом своей души. С меня слетела маска. На пару минут, будучи настолько близко к тебе, я даже захотел тебя и признал это желание. В тот момент я напрочь забыл об игре, забыл, что мы актёры. Я был просто влюблённым парнем, а в моих объятьях любимая девушка — предмет моих грёз, мечтаний и желаний. Я до одури захотел хотя бы обнимать и целовать тебя. Долго страстно и нежно… — его голос передавал все чувства. — Но маленькая японская мисс и в этот раз бессердечно обломала влюблённого, — иронично хмыкнул блондин. — Она быстро вернула глупца на землю из мечтаний. Ведь, чтоб получить от сей дамы поцелуй или хоть надежду на него, я должен был признаться ей в своей любви, а я боялся быть отвергнутым, считал себя абсолютно недостойным такого ангела, как она… А теперь ты для меня, словно алмаз со множеством ослепительно сверкающих граней. Или как бархатный пион, имеющий дивный аромат и уйму лепестков, каждый из которых индивидуален и очень красив. А все вместе они создают божественно-прекрасный цветок. — Значит, нет чего-то одного или двух, что можно было бы прятать? — потрясённо и разочарованно тихо протянула рыжеволосая. — Для меня, однозначно, нет, — констатировал с нежностью. Видя внутренние метания любимой, Цуруга ненадолго задумался и высказал идею: — Милая, думаю, надо тебя поскорее познакомить с моей мамой. Она быстро обучит тебя не только тонкостям модельного бизнеса, этикету и головокружительному флирту, но и сможет обратить твоё внимание на мужское поведение. Ты научишься распознавать мотивы и цели мужчин. Она — мастер в психологии — вертит мужским полом, как хочет. Даже Босс её побаивается. Да, именно! После её тренинга тебе ни один озабоченный страшен не будет! — блондин ослепительно улыбнулся. Девушка ответила тем же. — Я очень хочу с ней познакомиться, но мне страшно, — призналась она, а улыбка начала меркнуть. — Не бойся. Мне одна осведомлённая пташка напела, что маме по рассказам отца ты понравилась очень, и она горит желанием с тобой познакомиться лично. Практически тебя уже приняли в нашу семью… — Да… Только знала бы она, кто я на самом деле — убила! — жёстко проговорила актриса, резко отвернув голову к проходу и непроизвольно напрягшись. Молодой мужчина склонился к соседнему креслу, обнял свою пассию за плечо и притянул к себе. Уткнулся носом в рыжую макушку. — Прекрати. Не надо себя изводить. Мы для себя всё решили. Ты решила. И я решил. Забудь. Думай, что тебе это приснилось, — поглаживая плечо Кёко большим пальцем и сжимая другой ладонью её кисть, шептал он успокаивающе, напряжённо прикидывая: на какую тему перевести разговор, отвлекая от неприятных мыслей. — Ангел мой, я ведь не настаиваю и не тороплю, познакомишься, когда посчитаешь нужным или себя готовой к встрече. Когда наберёшься побольше наглости и самоуверенности, — усмехнулся блондин. — Однако, чтобы противостоять своим поклонникам любых мастей, тебе нужен либо я рядом, чтобы защищать, либо обучиться приёмам самозащиты. По прилёту я начну с тобой немного тренироваться — покажу самые примитивные и легко выполнимые без особой подготовки приёмы. Научу релаксировать и медитировать — это поможет быстрее восстанавливать силы. Во время релаксации происходит глубокое расслабление тела, как при полноценном сне, снимается нервное перенапряжение. Получасовая релаксация по физическому восстановлению организма сравнима с несколькими часами глубокого сна. Я сам изредка прибегаю к ней. Когда график съёмок зашкаливает и нормально выспаться просто не удаётся. Как начнёшь делать успехи и сможешь обходиться без моего контроля, научу медитировать. Зная технику релаксации, ты сможешь намного быстрее освоить и эту технику. В ней главное научиться правильно возвращаться, потому требуется на начальных стадиях контроль умелого, знающего тренера. Впрочем и в релаксации изначально контроль со стороны необходим. Спонтанно впав в глубокую релаксацию, без должного опыта можно бессознательно перейти в медитативное состояние и не суметь вернуться из него. Это опасно. Такое случается нечасто, но всё же… Техник медитации много и целей для их использования тоже. Запоминания большого объёма текста, практически фотографическая память; усиления мышечной силы; повышения, в разы, выносливости и скорости реакции; купирования боли и многого другого можно добиться при умелом применении техник медитации. Многое из того, за что меня называют гением, я делаю в полутрансовом состоянии, со стороны оно незаметно. Или срабатывает моя фотографическая память. Уж не знаю, как так вышло, но такие умения у меня с рождения. В этом и состоит мой талант или гениальность. Сколько себя помню, с детства умел концентрироваться на чём-то, полностью погружаясь в увлечение, и словно окружающий мир отодвигался. А добившись раз нужного, оно навсегда оседало в моей памяти, в том числе и мышечной. Уже гораздо старше, будучи подростком и познакомившись с техниками релаксации и медитации, я осознал, что чем-то подобным и занимался всю свою сознательную жизнь. Может показаться, что мне всё даётся по щелчку пальцев, но это не так. Мне тоже нужно учиться, просто процесс моего обучения обычно намного быстрее стандартного. Мне необходимо добиться правильного исполнения и тогда оно закрепляется во мне, а получается такое далеко не всегда с первого раза. Далее навык можно совершенствовать всё более и более, пока не достигну нужного мне уровня. Однако, если очень долго не востребовать изученное, оно отходит в глубины разума и для его изъятия на поверхность в полном объёме необходимо время. Например, так вышло с киотским на встрече. Лишь к середине беседы я вспомнил язык в достаточной степени, чтобы полностью понимать ваш разговор. И всё ж он состоял практически из метафор, и помимо самого перевода слов приходилось напрягать мозг для понимания смысла услышанного, — раздался тихий смешок актёра. — Зато с драками было вспомнить легко, недаром я за тренажёрами посиживаю… Если сможешь освоить данные техники в кратчайшие сроки, думаю, обучение пойдёт быстро, у тебя отменные задатки, помимо упёртой целеустремлённости и трудолюбия. Насколько я подметил: научившись чему-то, ты можешь пользоваться навыком автоматически, порою даже не осознавая… Слушая спокойный тихий, почти интимный, баритон Рена, кареглазая, не замечая того, расслаблялась, впитывая каждую фразу, каждое слово говорившего. Ощутив это, молодой человек выпустил её из своих объятий и выпрямился в кресле. — Инструктор, который составляет для меня план физических нагрузок на месяц, для поддержания моей физической формы в должном состоянии в зависимости от моего графика дал мне совет по поводу тебя. Пока он лично не проверил тебя на силу, выносливость и растяжку, предложил, не тратя времени впустую, экипировать утяжелителями на руки и ноги. Через несколько месяцев, набрав соответствующую форму и закончив съёмки в сериале — обмундированием обвесим твоё тело по полной: перчатки — на руки; жилет — на тело; пояс и манжеты — на ноги. Станешь походить на киборга! — хохотнул парень. Могами глушила смех, зажав ладошкой рот — нарисовавшаяся в голове картинка была ещё та! Глаза сияли, как два маленьких солнышка, от весёлого смеха. Полюбовавшись на жизнерадостное выражение лица своей девушки, блондин продолжил: — Для Сец не проблема такое носить. Утяжелённые металлические браслеты или кожаные со вставками пластин изнутри и в клёпках. В платформы обуви вмонтировать металл. А вот как такое оформить для Кёко, пока ты не ушла с всеобщего обозрения — надо обдумать… — он прищурился, чуть помолчал. — Придумаем. И есть Босс и Вудс — пусть головы ломают себе, — мстительность проскользнула в последней фразе молодого человека. — А может, не надо их привлекать к этому? — неуверенно спросила актриса. Ей было страшно представить, что может придумать для неё Такарада — аж дрожь вдоль позвоночника прошла. Фею-сан она так не боялась. — Нет уж, — прозвучало твёрдо и решительно. — Ты список и сроки помнишь? А его радость ехидную? Вот пусть тоже… короче, малюсенькая месть ему. И ты не стесняйся, все идеи, как озадачить и загрузить Босса, мною будут приниматься на ура. Высказывай, — парень уверенно и жизнерадостно кивнул. — Рен, о списке… — она посмотрела в мужское лицо с лукавой улыбкой и интригой во взгляде. — Несколько пунктов из него мне не просто знакомы, а хорошо знакомы, ну, я пришла к такому выводу, когда обдумала и оценила свои умения по ним. Просто промолчала, посчитав лучшим хранить пока от него это в тайне. Список итак слишком большой и трудный, он ещё чего прибавит, расскажи я, — вздохнула почти обречённо Могами. — Правильно сделала, — одобрил молодой интриган. — Чем меньше он знает — тем лучше для нас. А вот мне ты же так и не ответила: как насчёт заказа у Гассана-доно? По возвращению будет наша встреча с Ивао — он должен передать первую партию из заказанного, можешь потребовать от него встречи с Мастером, — бровь актёра вопросительно поднялась. — Извини. Хорошо, скажу ему и встречусь с Гассаном-доно. Потом завертится круговерть, и времени может совсем не стать, — согласилась рыжеволосая актриса. — Как получим первые тренировочные образцы — начну тебя обучать, потом спецы подключатся, но я знаю некоторые фирменные приёмчики, только для них необходимо владение на определённом уровне, у новичка не выйдет, зато от них эффект сильный, они нестандартные, очень, — покровительственно улыбнулся семпай. — Я забыл тебя спросить до отлёта… ты взяла с собой медицинскую карту? — понизив голос до шёпота осведомился зеленоглазый. — Мы на десять дней летим, лучше не откладывать на потом. На Гуаме есть хорошие клиники. Решим вопрос со спиралью в этом месяце. Если я правильно подсчитал — то вот-вот… — он вновь вопросительно посмотрел на свою девушку. Кёко, чуть стушевавшись, кивнула: — Карту взяла. Ты правильно подсчитал. — Вот и хорошо — одним пунктиком станет меньше, — ободряюще улыбнулся. Приблизившись, нежно коснулся губами девичьей скулы. — Я люблю тебя, — прошептал. Недолго между ними царило молчание. Мужской нос медленно скользил по рыжим волосам. — Ты когда мне собираешься рассказать про твои приключения с Куоном? — вспомнил парень разговор в лифте. — Обещала в самолёте. Могами вздрогнула, потом расслабилась и мягко отстранила блондина от себя. — Я расскажу. Только не знаю, с чего и как начать, — сосредоточилась она. С минуту посидев молча, Кёко пришла к выводу, что начать надо со всех её встреч с Хизури Куоном. А потом уж перейти к известной ей информации касаемо личности Цуруги Рена. Она обоснованно полагала: реакция на услышанное о собственной личности выбьет парня из колеи, и воспринимать другую информацию он попросту не сможет какое-то время. — Если я правильно поняла, то впервые встретилась с ним в первый день объединения семейства Хиллов. Когда произошла драка после посещения магазина, — Могами внимательно следила за малейшей реакцией любимого. Рен кивнул в знак согласия. Тогда он впервые за несколько лет потерял контроль над собой, выпустив на волю нрав молодого Куона Хизури. Когда к актёру вернулся здравый рассудок от крика возлюбленной, то он понял: небольшой временной промежуток просто отсутствует в его памяти. Так было и после. Он либо терял кусок памяти, либо концептуальность воспоминаний была весьма смутной, неполной. — Далее последовали инциденты на съёмках. И кажется, даже ступор после того, как во время съёмки на шоссе чуть не погиб ребёнок, произошёл не с тобой. Вернее не совсем с тобой, — продолжила девушка. Она перечислила все подмеченные ею моменты странного поведения Рена. Дошла до обстоятельств непосредственного знакомства с Куоном и их дальнейших встреч. Блондин слушал внимательно, не перебивая и не задавая вопросов. Он сопоставлял в памяти перечисляемые актрисой моменты со своими пробелами в памяти и замутнёнными воспоминаниями. И напряжённо старался вычислить не было ли ещё случаев временных провалов с ним, которые Кёко просто не заметила. — Прости, — вздохнула рыжеволосая смущённо. — В прошлый раз я обманула тебя. Точнее не сказала всей правды. Когда я познакомилась с Куоном он действительно рассказывал мне о своём прошлом. Но вовсе не том прошлом, которое помнишь ты. Он поведал мне, каким образом в мире появился Цуруга Рен. А появился он абсолютно не так, как считаешь ты. Ты не изменившийся Куон Хизури. Ты другая личность. Искусственная личность, которую насильственно вселили в это тело, — она сжала мужские пальцы. — Ты даже не его роль, — горько вздохнула. — Как это? Что за искусственная личность, но при этом не роль? Я ничего не понимаю, — зелёные глаза широко распахнулись, брови взлетели вверх по лбу. На лице читалось полнейшая оторопь и изумление. — Вот так. Всё очень сложно. Лучше я перескажу тебе услышанное от него — так будет проще. Только прошу: не перебивай. Я постараюсь вспомнить всё дословно. Растерянный актёр молча кивнул. Девушка нахмурилась, немного помолчала, мысленно возвращаясь в прошлое, и начала медленное повествование, стремясь вспомнить каждое слово, услышанное в тот роковой вечер. Она говорила и говорила, а парень впитывал поток речи. Когда монолог кареглазой закончился, молодой человек сидел неподвижно, откинувшись на спинку кресла. Его взгляд был отсутствующим — он весь погрузился в себя, ошеломлённый услышанным. До конца полёта между парой больше не возникало беседы. Рен прокручивал в уме информацию, однако всё это казалось ему безумным бредом, фантастикой, в которую невозможно поверить. Уже при посадке самолёта он пришёл к единственному выводу: при первой же возможности постараться вызвать образ Куона и тогда выяснять и разбираться. Железная птица коснулась колёсами шасси взлётно-посадочной полосы, и самолёт совершил удачную посадку, благополучно доставив своих пассажиров на тропический остров Гуам.***
***** Танто — в буквальном переводе «короткий меч» — кинжал самурая. «Тан то» для японцев звучит как словосочетание. Танто имеет односторонний, иногда обоюдоострый клинок длиной до тридцати сантиметров и трёх миллиметров. Если длина клинка будет больше, то это уже короткий меч вакидзаси. Некоторые танто, имевшие толстый трёхгранный клинок, назывались ёроидоси и были предназначены для протыкания доспехов в ближнем бою. Танто использовался только как вспомогательное оружие, для добивания, отрезания голов, харакири и прочего и никогда как нож — для этого существовал носимый в пару к танто или вакидзаси в специальных пазах их ножен маленький ножик когатана. Танто по сей день используется в свадебной церемонии членов императорской семьи. **** Вакидзаси — короткий традиционный японский меч. В основном использовался самураями и носился на поясе. Его носили в паре с катаной. Вакидзаси изготавливался с оформлением различной формы и длины, обычно более тонким, чем у катаны. Степень выпуклости сечения лезвия вакидзаси намного меньше, поэтому по сравнению с катаной этот меч резал мягкие объекты более резко. Рукоять вакидзаси классического сечения, такая же, как у катаны, но меньшей длины. В паре дайсё вакидзаси использовался в качестве короткого меча — сёто. В ранние периоды японской истории кинжал танто носился вместо вакидзаси. А также, когда самурай надевал доспех вместо катаны и вакидзаси, обычно использовался танто и тати. *** Тати — японская сабля имеет одну режущюю кромку, в отличие от меча, у которого их две, но не обязательно. Тати обычно длиннее и более изогнут, чем катана, у большинства длина клинка свыше семидесяти пяти сантиметров; цука — рукоять, также зачастую длиннее и несколько изогнута. В отличие от катаны, тати не засовывался за оби, а подвешивался на пояс в предназначенной для этого перевязи. Самураи носили катану как часть гражданской одежды, а тати как часть военных доспехов. В паре с тати более обычны танто, чем относящийся к катане короткий меч вакидзаси. Кроме того, богато украшенные тати применялись как парадное оружие при дворах сёгунов — японских князей и императора. В действующем Российском стандарте ГОСТ тати описывается как японская двуручная сабля, не меч, с лезвием длиной семьдесят-девяносто сантиметров. ** Дайсё — пара мечей самурая, состоящая из сёто — короткого меча и дайто — длинного меча. Длина клинка дайто — более шестидесяти шести сантиметров, длина лезвия сёто — тридцать три-шесдесят шесть сантиметров. Дайто служил основным оружием самурая, сёто — дополнительным оружием. Если мечи вакидзаси и катана делал один мастер, мечи имели качественное оформление и один стиль. Эту пару мечей и называли дайсё, что в переводе значило «длинный — короткий» или «большой — малый». А если мечи изготовлялись разными мастерами, то их уже нельзя было называть дайсё. Иногда в дайсё в качестве сёто — второго меча, носили танто, выполненного тем же мастером. * Катанакакэ — специальная подставка с пазами, в которые кладётся меч. Бывает: напольная; настольная и подвесная, которая крепится к стене. Одна катанакакэ может иметь несколько пазов для хранения сразу нескольких экземпляров холодного оружия на единой подставке. По современным правилам в Японии все мечи, включая танто — кинжал, признается национальным культурным достоянием — одним из вариантов ниппон-то или японского меча. Изготовлять их могут только лицензированные мастера, из которых в Японии в настоящее время активно работают около 300 человек.