Завоюй моё сердце

      Приехавший вовремя по указанному адресу Юу остановился около скромной забегаловки и недовольно сморщился. Но с другой стороны, чего он ждал от обычного несчастного студента? Не поведет же он его в ресторан и уже тем более в хост-клуб? Эх, в свои руки всё надо было брать, спасать вечер перед столь редким выходным днем.       Отдернув раздражающе яркую желтую занавеску при входе, он прошел внутрь, внимательно вглядываясь в каждый столик. Но ни за одним из них знакомой длинной фигуры было не видать, только несколько школьников да отекшие морды завсегдатаев.       — Юу! — окликнули со стороны центральной стойки. Ссутулившегося около нее, сидящего на высоком стуле Мики едва можно было узнать. Слишком привычно уже было видеть его во весь рост, а здесь он казался непривычно меньше и оттого ещё милее обычного.       — Чем угощать будешь? — вместо приветствия фыркнул Юу, усаживаясь с ним рядом.       — Выбирайте, что захотите, я плачу. Благодаря вашей страховке, мне всё же перепала от университета некоторая сумма. Кстати, рекомендую взять такояки, они тут нереально вкусные, — нет, всё-таки Мики было не узнать. Молчаливый и смущенно улыбающийся парнишка, казавшийся в больнице скованным и ущемленным страдальцем, сейчас, в компании врача внезапно превратился в без умолку щебечущего балагура. И пусть шутил он иногда совершенно не смешно, Юу почему-то улыбался. Давно ему не было в общении с кем-то настолько легко. Он то играет роль сурового врача, борца с бездарной системой здравоохранения, то роль идеального любовника, даже не озадачиваясь спросить имя своего очередного партнера, то роль одинокого ленивого мудилы с пивом перед телевизором, особенно, если вдруг заходит к нему сестра. Везде его окружает театр одного актера, и подмостки эти уже изрядно вымотали. Но стоит перестать играть, снять маску, все увидят его слабые стороны, увидят душу, нагадят в нее, как в бесплатный сортир, и сбегут. А ты сиди и переваривай кучи дерьма… Однако, чем дольше Юу сидел с Мики, чем больше слушал его, изредка вставляя свои едкие комментарии, тем больше он расслаблялся, нутром чувствуя, что, пожалуй, только с этим щуплым студентиком может не ждать удара в спину. С ним хорошо и спокойно, словно и правда, лежишь где-то на морском побережье и радио слушаешь. Не соврал, что ди-джей. Так просто не остановишь его щебет без дела. Да и не хочется.       Мики останавливался, только когда клал в рот шарик такояки, медленно его пережевывая. Юу смотрел на надутые щеки парня, и в какой-то момент в голове промелькнула шальная мысль: «А если член ему в рот засунуть, он с таким же умильным лицом отсасывать будет?» Подкрепленная этой мыслью и парой стаканов сакэ, моментально возникла в сознании картинка, в которой Юу сверху смотрел на разрумянившегося, смущенного Мики, облизывавшего головку его члена. Очнулся он от подкинутых воображением пошлостей, когда Мики повернул к нему голову и с ласковой улыбкой произнес:       — Простите… Я заболтал вас совсем. Привычка профессиональная…       — Тебя, — буркнул Юу, заказав себе ещё стакан сакэ.       — М?       — Мы уже перешли на ты. Я же разрешил тебе звать меня по имени.       Улыбка Мики стала чуть уверенней, и он кивнул. Юу же искренне желал провалиться куда-нибудь. Исчезнуть хотя бы минут на десять. А лучше на полчаса.       Разошлись они около полуночи. Мики надо было спешить на эфир, и он бесконечно извинялся за то, что большего в благодарность сделать не мог, на что Такано чуть было не вякнул, что он вполне мог бы отблагодарить его своей задницей. Но даже пьяный мозг остановило внезапно возникшее из ниоткуда «НЕТ!», и разбираться с ним сейчас не было ни сил, ни желания.       — Ты это… — выдавливал из себя Юу, отводя глаза от смотревшего на него в упор парнишки, — номер мобильника своего мне оставь. Мало ли там… ну это…       Мики прервал скудные попытки врача объясниться и просто вручил ему написанный на салфетке свой номер.       — Звоните… Ой, то есть, звони, если понадоблюсь, — пожав Юу руку, он схватил свой рюкзак и поспешил в ночь на свой первый после затянувшегося больничного радио-эфир.       С крепко зажатой, словно великое сокровище, салфеткой в руках Такано приплелся домой. Даже несмотря на то, что он был далеко не в восторге от подобных скучных посиделок, невольно ему подумалось, что сегодняшний вечер был одним из лучших за последнее время. Даже без каких бы то ни было развлечений он сумел почувствовать себя по-настоящему отдохнувшим.       «Надо будет повторить встречу как-нибудь… прям в той же забегаловке. А что? Такояки там и правда ничего», — с довольной улыбкой на губах проводил он этой мыслью уходящий день, медленно засыпая.       Мики был окрылен весь эфир. Он сегодня открыл для себя совсем другого Такано-сэнсэя, не хмурого и тяжелого человека, а такого же простого и на удивление спокойного, способного улыбаться. Иногда его интуиция с поразительной точностью угадывала, какие люди на самом деле. И даже с ним, как оказалось, не ошиблась.       — Дорогие радиослушатели, — включил он микрофон, возвращаясь после песни в эфир. — Хочу поделиться с вами своей радостью. Сегодня я познакомился с прекрасным человеком. Вроде бы я уже давно был с ним знаком, но именно сегодня узнал его с совершенно иной стороны.       Мики тихонько бросил взгляд на темный экран своего мобильника, вспомнив, как Юу попросил его номер телефона. Вряд ли он сейчас это слышит, и вряд ли позвонит просто так, но даже от одной надежды на это в душе почему-то становилось теплее.       — Не судите о людях по первому впечатлению. На самом деле, в каждом есть частица светлого и доброго, надо только суметь ее разглядеть. Вот об этом и будет наша следующая песня…       С того вечера, снявшего с Юу и Мики звания врача и пациента, жизнь потекла своим чередом. Мики окунулся в работу, иногда прибегая в университет, чтобы закрыть оставшуюся у него в долгах летнюю сессию. Юу жил от дежурства до дежурства, но в редкие свободные минуты он хватал в руки мобильник и хотел было набрать номер мальчишки, только то время было слишком поздним, то слишком ранним. Непривычно сдавливало грудь чувство острого желания именно сейчас услышать щебет этого длинного придурка. Никогда он подобного не делал, но теперь ночью во время дежурства тихо включал радио, находил захудаленькую станцию с альтернативной музыкой и слушал скороговоркой летящие слова знакомого ему ди-джея.       — Бодрости тем, кто сейчас находится на рабочем месте или в дороге. С вами дрейфует по волнам рок-музыки Юдзуки Мики…       Это успокаивало. Причем так заметно, что коллеги удивлялись тому, насколько тише и реже стал орать на всех Такано-сэнсэй. Пожалуй, если бы чаще виделся он с Мики, то стал бы даже улыбаться своим коллегам. Только Юу побаивался собственных желаний. Не хотел признавать это, но побаивался. Пожалуй, он вообще впервые испытывал настолько гнетущее чувство страха. Бывали моменты, когда ему адски хотелось зажать Мики в тисках объятий и трахать целую ночь напролет, чтоб тот стонал во весь свой очаровательный голос. Но стоило только взять телефон и попытаться набрать номер, как руки начинали дрожать, словно Юу первый раз в своей жизни пытался развести кого-то на секс.       — Тряпка, — шикал он на себя, но самобичевание только усугубляло дело.       Наряду со страстным, мучившим подсознание желанием казалось, что Мики подобен прекрасной и хрупкой бабочке: стряхни только чуточку пыльцы с тонких крылышек, и она уже не взлетит никогда и не будет так радовать глаз своей яркостью. А Юу понимал, что хотел не просто «стряхнуть пыльцу», он хотел изорвать тонкие крылышки в клочья, опорочить и растоптать к черту светлую ниточку дружбы, что за столько лет наконец-то коснулась и его черствого сердца.       Может, оно и к лучшему, что не выходит позвонить? Может, и не стоило вообще пытаться с ним подружиться? Юу злился, метался, словно испуганный зверь в клетке. И так продолжалось бы вечно, если б по счастливой случайности он не услышал в радио-эфире слова:       — …об этом и была предыдущая песня. Обязательно вспоминайте о дорогих вам людях. Не ждите момента, и говорите им всё, что у вас на душе. Не бойтесь быть искренними!       В голове словно что-то щелкнуло. Юу сдернул наушники, достал из кармана брюк смятую, пожелтевшую салфетку и только хотел было набрать заветный номер, как в ординаторскую влетела медсестра:       — Такано-сэнсэй, скорее! Там человека с травмой позвоночника привезли!       Чертыхнувшись, доктор поспешил, так и оставив мобильник с салфеткой на столе. Вернулся он к своей личной жизни только рано утром. Сомневаться и метаться снова сил не было, и Юу, позабыв о времени, набрал номер Мики, хмурясь всё сильнее с каждым протяжным гудком.       — Алло, — шепотом ответил взволнованный голос на другом конце.       — Чего ты шипишь-то? Простудился, что ли?       — А, Юу-сан… — Мики понизил голос ещё сильнее. — Последний экзамен у меня сейчас, я перезвоню.       — Какой нахер «сан»? Какой ещё экзамен? — возмущенно бурчал Юу, тоже почему-то говоря тише. — Никаких «перезвоню»! Пойдем сегодня в твою забегаловку.       — Да-да, позже договоримся…       — Никаких, бля, позже. Так же, в шесть, на том же месте. Заодно экзамен свой последний либо отпразднуешь, либо помянешь.       — Да, хорошо. Конечно, я понял, — кажется, Мики стал говорить чуть громче и уверенней.       — Вот и молодец, что понял, — довольно ухмыльнулся Юу.       — А, прости, я не тебе. Так о чем ты… Пришли сообщение, если что. Не могу больше говорить.       В трубке полетели короткие гудки. С полминуты Юу стоял, в немом возмущении приоткрыв рот, а потом зарычал едва ли не на всё отделение:       — Да пошел ты в задницу!!! Делать мне больше нечего, как смс-ки тебе строчить! Бесит!       Но самое главное, он сумел наконец-то преодолеть заветный «барьер первого звонка» и теперь уже общаться станет проще. В забегаловку Юу всё равно приплелся под вечер. Придет Мики или нет, мало волновало, просто было как-то паршиво на душе… Ровно до тех пор пока не появилась в заведении знакомая высокая фигура с рюкзачком за спиной и наушниками вместо воротника на шее. Удачно закрывший сегодня свою сессию Мики пришел наобум, просто в то же время, что и в первую их неформальную встречу…       — Юу! — улыбнулся он, увидев врача за крайним столиком. — Прости, я опоздал, да?       И забылось всё на свете. Что не так с этим чертовым мальчишкой? Почему, как только его видишь, на душе словно невидимое солнце выходит из-за туч? …       — Нет, — нарочито сухо ответил Юу, кивком указывая на место рядом.       — Ну прости, — глядя на хмурое лицо Такано, смущенно улыбнулся Мики. — Зато есть что отметить! Я сессию закрыл! Представляешь, сегодня, прям когда ты звонил, я…       Подперев щеку, Юу слушал парня, не перебивал и лишь иногда закатывал глаза на мелочные глупости. Этого ему и не хватало все три недели, прошедшие с момента выписки Мики. Одно дело — слышать голос по телефону, а другое — видеть, как преображается от улыбки лицо, как светятся глаза… «Нет, неправильно это, — пришел к выводу Юу, — рушить всё ради одного только желания. В корне неправильно. Красивой бабочкой надо любоваться в полете, а не пришпиливать её в свою коллекцию».       Из забегаловки они, совершенно пьяные, буквально выползли уже глубокой ночью. Благо никому не нужно было торопиться по своим рабочим местам и была возможность завтра относительно проспаться. Удерживаясь за Мики, чтобы асфальтовая дорожка тротуара внезапно не укатилась из-под ног, Юу еле дополз до такси, даже уже открыл заднюю дверь машины, как вдруг резко склонил голову Мики к себе, чтобы их глаза наконец-то оказались на одном уровне.       — Эй, слышь…       — Меня Мики зовут вообще-то, — икнул тот. — Мики. Ну, повтори, хватит это самое… хмуриться!       — Мики… — рассмеялся Юу. — Мики Маус, блядь, какой-то.       — Тоже мне… От Дональда Дака слышу, — недовольно пробурчал себе под нос парнишка.       — Эй, слышь, Мики. Ещё раз назовешь меня «сан», я тебе даже через мобильник фонарь под глаз поставлю.       — Чего ты хоть? Юу-сан — красиво же звучит. Серьезно так.       — Я тебе серьезно так вмазать могу!       — Ну, Юу…       Такано замахнулся для подзатыльника, но не ударил. Буквально упал на заднее сидение такси и устало махнул рукой, называя свой адрес. Нетвердо стоявший на ногах Мики шутливо отсалютовал ему на прощание.       — Придурок, — с улыбкой тихо произнес Юу.       Но едва машина повернула за угол, он уже заскучал по Мики.