Завоюй моё сердце

      — Юу! — с улыбкой встречал в дверях уставшего после затянувшейся операции врача Мики.       — О, ты дома. Не иначе как снег пойдет в июле, — усмехнулся тот, слегка приободрившись. И как только умудрялся этот двухметровый хлыст излучать столько умиления, что даже вечно страдавшего излишней хмуростью Юу тянуло широко улыбаться?..       — Сдал хоть?       — Сдал, — как-то без особой радости ответил Мики, но компенсировал всё мимолетным ласковым поцелуем. — Только что вернулся с экзамена. Всё, этот последний. Можем гулять!       — Наконец-то, — Юу первым делом прошел на кухню, быстро перехватывая из холодильника то, что попадалось под руку. — И прекращай меня так целовать, понял! Только из положения снизу.       — А мне так больше нравится, — снова склонился над ним Мики, целуя, да ещё и умудрился при этом стащить кусочек копченой рыбки из его рта.       — Ты нарываешься… ох как нарываешься…       Они жили вместе уже второй месяц, и всё чаще Юу замечал за собой какую-то неизлечимую зависимость от Мики и его настроения. И что ужасало: ему эта зависимость нравилась. Нравилось любоваться и хмурой мордашкой, и лучезарной улыбкой, нравилось слушать с ним музыку, гулять по вечерам, провожая его до радиостудии, засыпать вместе, что случалось крайне редко из-за ночной их работы. Нравилось слушать его стоны во время секса, тем более сейчас, когда наконец-то Мики перестал смотреть на него с ужасом в глазах при каждом приближении. После столь долгожданного признания, Юу себя сдержать не сумел, за что потом поплатился довольно долгим воздержанием, но как только Мики открылся снова, он просто забрал его к себе, не став слушать никаких возражений. Невыносимо было не видеть его целый день, что уж говорить о большем сроке. Адом оставалась лишь сессия, в которую худющего студентика приходилось насильно кормить и обхаживать, словно посаженное на книжках растение, взамен получая лишь порцию психозов. Но и это испытание Юу сумел выдержать с достоинством, и дождался наконец дня, когда может снова зажать Мики в своих объятиях и не отпускать целую ночь напролет.       — Юу… — соблазнительно тихо отозвался юный ди-джей, присев рядом с ним на диван, — ты устал, давай я тебе массаж сделаю, а?       Такано изрядно напрягся.       — Так, ну и где ты накосячил?       — Ну…       — Не мямли!       Мики вздохнул, отводя глаза.       — Я тройку получил… за экзамен…       — Что, бля? Ты целую неделю мне не давал, ебался только с книжками и получил трояк? Ты как умудрился, придурок?       — Сам ты придурок! — обиженно насупился он. — Я, между прочим, всё по билету ответил… только на дополнительные вопросы — не на все, где-то над ответом думал долго. И это несмотря на то, что я за семестр на этих парах был всего три раза!       — Понятно. Заваливали, значит, — забросив тяжелую руку на худенькие плечи, Юу достал из кармана телефон, что-то ловко набирая.       — Постой… — приподнял голову Мики, чтобы разглядеть что там у него на экране. — Зачем ты так рано будильник ставишь, у тебя же выходной завтра!       — Поеду в твой долбанный универ разбираться.       — Нет-нет! Не надо! Сессия закрыта же. Я сам, сам в следующем семестре всё улажу.       — Сам ты только облажаться можешь.       — А?!       Предвещая бурю эмоций, Юу слегка улыбнулся и потрепал Мики по светлым волосам. Не найдя ничего сказать, тот лишь придвинулся ближе и потянулся за поцелуем.       — Ты что-то про массаж бормотал? — буркнул Юу прямо в его губы. — Вот давай, вперед и с песней.       — Хоть сейчас, Такано-сэнсэй.       До чего же приятно было ощущать, как тонкие руки разминают плечи, так и норовя забраться за ткань полурасстегнутой рубашки, а теплое дыхание Мики ласково щекочет ухо. Юу мгновенно сомлел, прикрыл глаза, став совершенно беззащитным, и тут же поплатился за свою опрометчивость ярким засосом на шее.       — Эй, мы же договорились, что на видных местах…       Мики перебил его, шепнув.       — А я хочу, чтобы все видели, что ты уже занят. Насовсем. Мой…       — Ты ещё автограф свой мне на лице поставь. Эй, куда пошел? Стоять! Стоять! — Юу едва успел перехватить руку уже поднявшегося с дивана Мики и резко дернул его на себя. Горячо впиваясь в губы, пока тот не успел ничего сказать, и день не омрачился очередной их бытовушной ссорой, он прижимал парня к себе, совершенно наплевав на то, что для поцелуя приходилось тянуться к нему. — Чего ты опять начинаешь-то? Прям как девчонка.       — А вот сейчас ты нарываешься, между прочим… — говорил Мики, тем временем расстегивая до конца его рубашку. Намек был разгадан, и в ту же секунду его тело покинул мягкий свитер, а горячие губы Юу прильнули к излюбленному месту — очаровательно розовым, твердым бусинкам сосков. Не сдержавшись, Мики тихо простонал, зажав между пальцами темные пряди волос.       — Юу…       Казалось, можно было самому чувствовать его сердцебиение — настолько хрупок был Мики. Но от этого лишь сильнее хотелось как следует его отодрать. Кто бы мог подумать, что прекраснейшая бабочка, на которую даже боялся дохнуть лишний раз, станет только милее со своими ободранными крылышками.       — Ты ж моя сучка… — довольно шипел Юу, покрывая засосами худое тело и сходя с ума от краснеющего личика. Подумать только, второй месяц живут вместе, а Мики до сих пор, когда дело до прелюдии доходит, краснеет, как будто в первый раз.       — Ты ж мой мастер комплиментов, — тихо отозвался он, уже тяжело дыша.       Завалить его на диван, обязательно на живот, чтоб меньше выпендривался, содрать штаны и зажать зубами лакомый кусочек соблазнительно выставленной попки. Огладить выгнутую от наслаждения спинку, пересчитать кончиком языка каждый позвонок.       — Какой же ты все-таки костлявый… На тебе анатомию интернам преподавать можно, — мурлыкал Юу, целуя выпирающие лопатки на спине Мики.       — Считаешь… это меня должно возбудить?..       — Разговорчики! Ха, а твой член уже сочится, между прочим… Грязная сучка…       Касаться его тела везде, оставлять красные следы на бледной коже… Наверное, Юу и сам был не хуже Мики. Каждый раз этот процесс доводил его до исступления, приводил к крайней черте восторга, после которой в голове резко взрывался фейерверк и память словно отшибало. Было лишь насущное мгновение и насущные ощущения. Было только тепло тела Мики и его страстные стоны в процессе безудержной гонки за наслаждением. Была только невыносимая жажда испить его всего, вдавить в диван хрупкое тело, а потом грубо притянуть к себе за волосы, чтобы не столько поцеловать, сколько впиться зубами в его губы, словно хищник, вонзающий клыки в плоть жертвы.       Упав на диван в обнимку с Мики, Юу пытался отдышаться и задумчиво глядел в потолок, перебирая в голове всякие мысли. Мики ещё не открывал глаз, просто прижимался и горячо дышал в шею, отчего мурашки так и бегали по коже.       — Слышь… — разогнал тишину Юу, внезапно брякнув: — Вот зачем я тебе? Ты сомнительно милый молодой замухрышка. А я скоро четвертый десяток разменяю… Стану занудным, дряхлым тридцатилетним стариканом…       — За замухрышку ты мне ещё ответишь, — прищурился Мики, приподняв голову и посмотрев прямо ему в глаза. — Откуда только в твоей голове такие мысли?       — Ты от ответа не уходи! Зачем я тебе сдался?       — Хм… Может, затем, что я извращенец, любящий дряхлых тридцатилетних стариканов? — с улыбкой пожал плечами Мики.       — Убью нахер…       — Я тоже очень люблю тебя, Юу.