Эксперименты

Рен сидел в своей гримерке и хмуро рассматривал свое отражение. Его жизнь катилась по наклонной. Уже в который раз. Нет, он все еще был самым популярным актером, его все так же узнавали на улице, просили автографы и таяли от его улыбки. Только вот с личной жизнью у него все шло наперекосяк. Уже в который раз. Забавно, не правда ли? Признавшись в любви Кеко и получив до боли радостный ответ, он сначала не мог поверить своему счастью. А потом и верить стало нечему. Все стало еще хуже, будто они говорили не слова любви, а ненависти. Актер закрыл глаза, позволяя боли растекаться по венам. Он вновь погрузился в воспоминания. В тот хмурый вечер он уложил любимую спать, а сам долго сидел у камина и с замиранием сердца прокручивал последние события в голове. Он совершил много глупостей, он допустил непоправимое, но она все равно сказала, что любит его. Рен широко улыбнулся. Никогда прежде ему не было так легко и так трудно, так приятно и так больно одновременно. Он признавал свои ошибки, но никакие мрачные мысли не могли заставить его загрустить. Как же чудесна эта жизнь! Как же прекрасен мир, в котором есть такая хрупкая и нежная девушка! Его девушка. В животе что-то скрутилось, сжалось, а потом разлетелось на миллион частей. Множество мурашек бегали по его телу только от осознания, что он не спит. Странное, непривычное, но такое будоражащее и безумно приятное чувство! - Как же я люблю тебя, Кеко, - с небывалой нежностью тогда выдохнул брюнет, когда его тело уже не могло вместить в себя все, что он испытывал к любимой, тихо сопящей в другой комнате. Откинувшись на спинку кресла и прикрыв глаза, актер сам не заметил, как тоже погрузился в сон без сновидений. Только нежная улыбка так и не сошла с его губ. До определенного времени... Когда же все пошло не так? - задался вопросом Цуруга, возвращаясь в реальность. Может, когда рано утром прилетел Такарада и, подняв весь домик на уши, перетащил два полусонных тела в вертолет? Или тогда, когда они не виделись почти неделю из-за работы, навалившейся, как мешок на плечи? Да, это была не их вина. Им нужно было нагонять съемки, которые пришлось отложить на время их незапланированного отпуска. К тому же режиссеры не давали ни минутки для отдыха и сна. Рен вспомнил их первый ужин после случившегося. Они были на пределе своих сил, но все же нашли время встретиться. Тогда он на радостях потянулся поцеловать ее. Она отклонилась... Да. Наверное, именно в этом была его новая ошибка. Он заметил, как от такого напора девушка неосознанно сжалась в маленький комочек, а ее тело пробила мелкая дрожь. Ее щеки, бывшие румяными, заметно побледнели, а губы затряслись. Рен тогда испуганно отшатнулся от нее. А когда девушка подняла на него глаза, в которых до сих пор теплился страх, не исчезнувший с той ночи, он и вовсе замкнулся в себе. Все стало ужасно сложно. Актер сдавленно вздохнул и снова с ненавистью посмотрел в серые глаза отражения. - Ты слишком сильно напугал ее. Ты никогда не будешь достоин такого чистого существа, как она. Ты испортил то единственное, что у тебя было, - медленно и жестко произнес он, испытывая к молодому красивому мужчине в зеркале все больше отвращения. - Животное, - последнее, презрительно брошенное слово повисло в наступившей тишине. Боль кнутом била по расшатанным нервам. Но она приносила какое-то странное, пугающее удовлетворение. Теперь все правильно. Так и должно быть. Он должен ответить за все то, что натворил. Прошлое никогда не оставит его в покое. Он должен поплатиться за свои грехи. И он делает это каждый день. Счастье? Нет, это чувство не для него. Единственное, что жгло его изнутри, - то, что расплачиваться будет не только он. Рен скрипнул зубами, вновь вспоминая тот наполненный страхом потухший взгляд любимой. Только, извиваясь в бесплодной попытке заставить себя быть далеко, он вновь и вновь каждый вечер приглашает ее на ужин в ресторан. И с каждым вечером ее взгляд становится все более тусклым и изнуренным. А он даже не удостаивается ее доверия - она не отвечает ни на один его вопрос. - Как же я себя ненавижу, - отчаянно прошептал парень, прикрывая глаза. А уже в следующую секунду в гримерную ввалился усталый Яширо и потащил своего подопечного на съемки очередной сцены. Пора Цуруге Рену снова играть свою роль. * * * - Ч...что? - Канаэ оперлась рукой о стену, пытаясь прийти в себя после услышанного. - Ты не шутишь? Кеко медленно покачала головой. Если бы она шутила... Тяжелый вздох помимо воли вырвался из груди. - Отец - Рен? - решила уточнить подруга, а то мало ли. Теперь Котонами уже не была уверена хоть в чем-либо. Только хмурый кивок подруги, подтверждающий ее догадку, принес немного облегчения. "Как такое возможно? Они ведь даже не достигли стадии поцелуев, да и просто обычных телячьих нежностей вообще!" - мысленно воскликнула Канае. Тут ее поразила еще одна догадка. - Он ведь не знает? - задавая банальные вопросы, актриса пыталась осмыслить неожиданную новость. И ведь если она будет делать эта молча, Кеко окончательно уйдет в себя, и вытащить ее в реальность будет намного труднее. "Значит, они переспали тогда в горах, - сделала в голове вывод темноволосая. - Рен... Что же ты наделал? Неужели ты не понимал, насколько Кеко будет тяжело? Хотя если он даже не предохранялся... Значит, произошло что-то из ряда вон выходящее, раз Цуруга перешел в наступление". Канаэ потерла переносицу. "Но если они переспали, должен же он был сказать, что любит ее? А может, она ему отказала - могла ведь! Дите совсем же!" - Ты сказала, что любишь его? - задумчиво спросила брюнетка, присаживаясь на пол рядом с подругой. - Да... - Кеко даже не подняла головы. Казалось, что она уже устала думать об этом. Только выбора особо не было: другие мысли в голову совершенно не лезли. Тем более сейчас, когда она подтвердила свои подозрения у врача. - А он? Он признался? - осторожно спросила Котонами, но, увидев новый кивок рыжей, чуть расслабилась. - Давно узнала? Кеко коротко мотнула головой. - Неделя... может, чуть больше, - с какой-то пугающей обреченностью ответила она. - Ты... уверена? - актриса не могла понять, из-за чего ее подруга так расклеилась, почему у нее такой безжизненный голос и потухшие глаза. Если они любят друг друга, что, черт возьми, может ее так медленно, с еле заметным наслаждением, убивать?! - Да. УЗИ сегодня, - немного задумчиво пробурчала Могами. Рыжеволосая закрыла глаза. Ни одной слезинки, ни малейшего намека на эмоции, разве что уже почти привычная опустошенность, будто ее лишили всех желаний и надежд, выпили все ее мечты, которые вдруг осуществились, только так извращенно, что принять эту мерзость Кеко просто не могла. Котонами медленно тонула в эмоциях подруги. Она так же сидела у стены. Ее мысли медленно вытекали из пробитой новостью головы. Мозг отказывался принимать, что такое могло случиться. Да, они с Яширо и президентом стремились к тому, чтобы Рен с Кеко были вместе, но ни один из них, даже Такарада (а это о чем-то говорит), не хотели - Даже не думали! - и не мечтали о том, что все произойдет ТАК быстро. Глупый план по увещеванию Кеко превратился в кошмар, из которого не так уж много было выходов. - Ты должна ему сказать, - твердо произнесла брюнетка. - Выбора у тебя нет. Кеко кивнула. Она сама это понимала. Да, она обязана сообщить отцу о его ребенке, вот только она не чувствовала себя готовой стать мамой. Она сама еще была маленькой девочкой, так нуждающейся в поддержке взрослых. Слишком быстро все на нее навалилось. Тот ужас, ту высасывающую все ее силы неопределенность, боль она не чувствовала, даже когда узнала всю правду о Шо. Да что там Фува! Сейчас вся эта месть, ее ненависть казались ребячеством, детским лепетом по сравнению с той ситуацией, в которую она попала. Беременна. Сердце заколотилось где-то в висках, которые немилосердно ломило. У нее будет ребенок. Кровь застыла в венах, осознание накатывало волнами. Она уже давно смирилась с этой мыслью, но почему-то только сейчас начинала понимать всю ответственность, которая на нее вдруг свалилась. Как она все это выдержит? К тому же она не знала, как отреагирует на эту новость Рен. И это вселяло в ее душу еще больше страха. Что же ей делать? - Я боюсь, - тихо всхлипнула Кеко. - Я очень боюсь. Вдруг он разозлится? Слезы градом хлынули из глаз, вся тяжесть, которая лежала на ее сердце, выливалась из нее. Может, так ей станет легче? Котонами обняла рыдающую девушку и мягко гладила ее по волосам, спине, стремясь подарить чувство защищенности и покоя. Но не это плечо, не эти руки сейчас были нужны Кеко. Как бы она ни старалась подавить в себе чувства к Рену, она понимала, что никуда не сможет сбежать от себя. Ей нужен Рен. Только он. Но... Не может же он и правда любить ее! Он солгал! - Рен соврал, - шепотом озвучила свои мысли Могами. - Он любит тебя, дурочка. Ты даже не представляешь, насколько сильно любит! - ворчливо произнесла Канаэ, которая уже стала догадываться о причинах поступков рыжеволосой. - Не смей даже сомневаться в его чувствах! - Почему он тогда такой... такой отстраненный? Будто всеми силами хочет сбежать от меня? - выкрикнула Кеко, избавляясь от гнетущих в последнее время ее мыслей. - Ты это лучше у себя спроси, - не убавляя ворчания в своем тоне, проговорила Котонами. А Кеко почему-то замерла, слегка приоткрыв рот. - Ой, - тихо произнесла она и виновато посмотрела на подругу. - Я не подумала. - Как будто у тебя есть, чем думать, - почти про себя фыркнула Канаэ, скептически подняв бровь. Их разговор прервал мелодичный звон из сумочки Кеко, валявшейся неподалеку. Обе с замиранием поняли, кто это. Что ж, вечер предстоял быть очень занимательным.