Откуда не ждали.

В первое мгновение Макс просто онемел. Он застыл в совершеннейшем шоке, глядя в холодные глаза Морозова, как птица, загипнотизированная взглядом змеи. Однако, все же, долгие шестнадцать лет жизни в одном доме с этим человеком не прошли даром, научили Максима неслабой выдержке. Он быстро взял себя в руки. - Вот оно как? – саркастично усмехнулся парень. – А недельку подождать не можешь, пока я сам сдохну? - Что ты несешь? – удивился Петр. – Макс, я с тобой серьезно… - Да и я серьезно, папа, - уже спокойно ответил Максим. – Мне уже недолго осталось. Хочешь, не хочешь, но ему пришлось во всем признаться. - Могу тебя успокоить, - неожиданно улыбнулся Морозов. – До этого не дойдет. Все закончится гораздо быстрее. Если ты, конечно, согласишься. - На что? Сдохнуть раньше времени? – огрызнулся Макс. - Ты можешь хоть раз в жизни выслушать меня до конца? – резко спросил Петр Алексеевич. – И оставь, пожалуйста, эту глупую привычку делать скоропалительные выводы. Когда я говорил, что все закончится, я имел в виду твое выздоровление. Но по лицу парня он понял, что тот ему не верит. Тогда Морозов достал из кармана большую почти черную ампулу. - Вот он, ключ к нашей свободе. Три или четыре таких ампулы создадут полную иллюзию ухудшения здоровья. Но только иллюзию, - успокоил он приемного сына. – Через несколько дней жизненные процессы в организме настолько замедлятся, что тебя нельзя будет отличить от трупа. Теперь Максим слушал его, уже не перебивая. Картина постепенно начала вырисовываться. - И что? – спросил он, наконец. – Меня похоронят заживо? - Всего на каких-то несколько часов, - ответил Морозов. – Но не волнуйся, проснешься ты уже не в могиле. А потом тебе помогут побыстрее прийти в себя. И самое главное, - он похлопал себя по нагрудному карману, - то, что тебе нужно, будет здесь. Понимаешь, почему не сейчас? - В нашем деле главное – этот самый… реализм? – хмуро осведомился Макс, озвучив цитату из знаменитой комедии. - Именно, - кивнул Петр. – Надеюсь, дальше сам сообразишь, что делать? - Все, можешь выключать свою тарахтелку, - Максим окончательно принял решение. Он взял ампулу в руки и смело выпил ее содержимое, потом предупредил: - Но если ты меня обманешь, я каждый день буду являться к тебе в виде призрака. И уверяю тебя, то, что при этом происходило с Лизой, покажется просто детской шалостью. - Я тебя понял, - с трудом удержался от улыбки Морозов, выключая защитные звуки. – А теперь пошел вон, и предупреди своих дружков, чтобы не путались под ногами. Выйдя из кабинета, Макс закрыл за собой дверь и прислонился к ней спиной, обдумывая, правильно ли он поступил.» - И сколько ампул ты выпил? – спросил Виктор. - Четыре. И, как видите, жив и даже здоров, - улыбнулся парень. - Максим, но неужели обязательно нужно было так рисковать? – с тревогой спросила Маша. – Ведь можно было просто притвориться. - Мам, понимаешь, все должно было быть максимально достоверно, - обнял ее сын. – Лариса Андреевна очень хороший врач, она бы меня сразу расколола. - А если бы что-то пошло не так? - Я должен был рискнуть, - твердо ответил Максим. – Андрюха, ты меня понимаешь? - А причем здесь Андрей? – насторожился Поляков, заметив утвердительный кивок племянника. – Он что, все знал? - Нет, просто я тоже однажды использовал такой трюк, - признался Авдеев. – Помните попытку суицида? - Это когда ты выпил таблетки? – вдруг понял Виктор. – Но зачем? - Мне нужно было попасть в больницу, - объяснил Андрей. – Благодаря этому мы узнали, что над мамой всю ее жизнь ставили эксперименты. Она вспоминала об этом под гипнозом. - С ума сойти, - директор несколько раз прошелся по кабинету. - И что вы еще от нас скрывали, сыщики доморощенные? – потрясенно спросил Павел Петрович. - Мы бы рассказали, да боюсь, не поверите, - даже смерть, видимо, не отбила у Макса охоту прикалываться. - Ну, а почему к нам-то не пришли? - Паша, ребята просто боялись, - ответил за них Володя. – Они не знали, кому можно доверять, а кому нет. Их постоянно запугивали, держали на коротком поводке. Они больше года жили в постоянном напряге. Хмурые лица парней и выступившие слезы на глазах девочек красноречиво подтвердили его слова. - Максим, что было дальше? – спросил Виктор, когда все немного успокоились. - Да вы все знаете, - улыбнулся Максим. – Я умер, меня похоронили. За периметром. Морозову разрешили похоронить меня рядом с мамой… С приемной мамой, - быстро исправился он, виновато взглянув на Машу. - Все хорошо, сынок, улыбнулась Мария. – Она достойна называться твоей мамой. Благодаря ей ты вырос очень хорошим человеком. «- Мама, он проснулся, - детский голос был первым, что услышал Максим, когда вернулся к жизни. С трудом открыв глаза, он обнаружил, что лежит на кровати в просторной комнате, окна которой были завешены черной тканью. Рядом стоял смутно знакомый мальчик лет семи. Но в школе Макс его никогда не видел. Откуда же ему знакомо его лицо? - Ты кто? – выдавил парень слегка охрипшим голосом. - Я Данила, - представился мальчик. - А, так вот ты какой, Данила-мастер, - Максим, наконец, вспомнил слова Морозова и показанную им фотографию. - Откуда ты знаешь, как меня папа называет? – удивился Даня. – Ты его друг? - Да не совсем, - хмыкнул парень. - Данечка, не приставай пока к Максиму с вопросами, - ласково сказала Славина, появляясь в комнате. - Здравствуйте, Тамара Алексеевна, - улыбнулся Макс. - Здравствуй, Максим, - она подошла к кровати. – Как ты себя чувствуешь? - Да, ну, как? Нормально, - парень иронично пожал плечами. – Как воскресший из мертвых. - Отец тебе все объяснил? – спросила Тамара, проверив ему пульс и измерив давление. - Да, все. Кстати, - вспомнил Максим, - он мне кое-что обещал. - Он сунул руку в карман и достал ампулу с вакциной. - Надо же, не обманул, - удивился он, потом, словно извиняясь, объяснил Тамаре: - Если честно, до конца не верил, что все получится. Как-то не привык ему доверять. Славина понимающе кивнула. - Я и сама только недавно этому научилась, - с улыбкой ответила она. – Но Петя очень изменился. И я подозреваю, что здесь большая заслуга Дани. Макс открыл ампулу и медленно выпил вакцину. - Вот и все, теперь ты здоров, - сказала Тамара Алексеевна, наблюдая за ним. – Показатели почти в норме. Так что часа через два сможешь встать. Не желая ждать так долго, парень все же сделал попытку подняться, но мышцы были как ватные и плохо подчинялись. Максим снова опустился на подушку. - Ничего, скоро пройдет, - успокоила его Тамара. – Это побочное явление препарата, который ты пил. Если бы ты выпил пять или шесть ампул, не смог бы встать еще несколько дней. Через полчаса Данила снова заглянул в комнату. - Максим, можно у тебя что-то спросить? - Спрашивай, конечно, - разрешил Макс, приподнимаясь. - Это правда то, что сказала мама? – осторожно спросил мальчик. – Что мой папа – и твой папа тоже? - Ну, в общем, да, - так же осторожно ответил Максим. - Значит, ты мой брат? – обрадовался Даня. – Ура! Я так хотел, чтобы у меня был брат! - Понимаешь, Дань, тут все очень сложно… - договорить Максу помешало появление Тамары. Ее взгляд умоляюще говорил о том, что переубеждать мальчика не нужно.» - Так что теперь у меня вроде как есть младший брат, - улыбнулся Максим. – Мне потом Тамара объяснила… Данька только-только начал выздоравливать, и ему очень нужны положительные эмоции. Ну, я и решил его не расстраивать. - Ты все правильно сделал, Максим, - поддержала его Мария. – Ты молодец. - Спасибо, мам. Я знал, что ты меня поймешь, - сказал Макс, а потом закончил свое повествование: - Короче, я немного отлежался, а уже на следующее утро рванул в ФСБ. И вот мы здесь. - Да, - после затянувшейся паузы вздохнул Паша, - кто бы мог подумать. Мы здоровы и свободны благодаря Морозову. - Вот уж действительно, откуда не ждали… - кивнул Виктор. В это время у него на столе зазвонил телефон. - Школа «Логос», - директор снял трубку. – Что случилось, капитан? – слушая сообщение, он заметно мрачнел. – Да, не исключено. Хорошо, конечно. Было бы неплохо. Спасибо. - Что случилось? – напрягся Володя. - Звонил Селезнев, - ответил Виктор Николаевич. – Сбежал один из арестованных. Все говорит о том, что его сюда что-то тянет. Ведь мы до сих пор не откопали то, что искал Морозов. И теперь мы должны быть крайне осторожны. Маша, передай, пожалуйста, Галине Васильевне, что нужно на ночь еще раз проверить, заперты ли двери, обойти перед отбоем всю территорию. - Хорошо, - кивнула Вершинина. – Я все передам и лично все проверю. - А по периметру школы будут дежурить военные, - сообщил Виктор. – Селезнев пришлет охрану. Рома Павленко сидел один в темноте на заднем крыльце школы и нервно мял в пальцах сигарету. Увидев сегодня в коридоре живого и здорового Макса, он тоже в первую секунду решил, что у него галлюцинация. Но потом почувствовал бурную, ни с чем не сравнимую радость. Захотелось подлететь к другу, стиснуть его в объятиях, вновь почувствовать крепкое рукопожатие. Уже сделав шаг, Рома вдруг застыл как парализованный, вспомнив, что теперь является персоной нон грата. Ему это очень ясно дали понять. Пожалуй, единственный из всех, он так и остался стоять у стены, провожая взглядом счастливую компанию бывших друзей. Но все же парень чувствовал, что с души свалился один из булыжников, давящих на нее мертвым грузом. Макс жив, и теперь он хоть в этом может не чувствовать себя виноватым. Открылась дверь, и на крыльце появилась Маша. В это время она вместе с Семеном Андреевичем и завхозом Леней совершала обход территории. - Максим, это ты? – спросила она, вглядываясь в темноту. Вместо ответа Рома просто вышел на освещенную площадку. – Рома, ты бы шел к себе, - посоветовала Вершинина. – Уже поздно, и отбой был. - Да, сейчас иду, - вздохнул парень. Он немного задержался в дверях, провожая взглядом хрупкую фигурку. Вдруг из-под деревьев к ней метнулась чья-то большая тень… Ребята, как обычно, снова собрались в комнате парней, в нарушение всех правил, после отбоя. Их оживленную беседу вдруг прервал испуганный женский крик. - На помощь! Помогите! – и следом за этим грянул выстрел. - Мама! – побледневший Максим вскочил и кинулся на улицу. Ребята побежали за ним. Во дворе они увидели рыдающую Машу, стоявшую на коленях над телом старшеклассника в залитом кровью синем форменном свитере. - Мама, - подлетел к ней Максим, - с тобой все в порядке? Тебя не ранили? Мама! – он встряхнул мать за плечи. - Нет, - через силу выговорила Мария, - я в порядке. Рома закрыл меня. А он… его ранил, - ее слова звучали сбивчиво и не совсем понятно. Только сейчас друзья сообразили, что перед ними на земле с простреленной спиной лежал Ромка. - Кто это сделал? – в шоке спросила Вика. - Майор Раевский, - раздался вдруг из темноты резкий голос, и несколько военных вывели на свет молодого офицера, уже закованного в наручники. – Он командовал оцеплением, а после побега зачем-то снова вернулся на место преступления. Так что вы хотели здесь найти, майор? Вдруг где-то в глубине, под школой послышалось глухое «Бум!», и в следующий миг земля под ногами едва ощутимо дрогнула. Почти сразу же Раевский заметно сник. - Все, - обреченно сказал он, - мне больше нечего здесь искать. «Доминус» самоуничтожился. - Что еще за «Доминус»? – спросил Селезнев. - Уже не важно, - пожал плечами майор. – Я готов. Ведите меня. Полчаса спустя все снова стихло. Майора Раевского забрали обратно в сизо, а Рому увезли в больницу в тяжелом состоянии. И только на земле возле заднего крыльца осталось темнеть наспех присыпанное землей пятно крови.