Сумеречный лес

Эдвард бежал так быстро, как только мог. Существовало лишь одно место, где он мог привести мысли в порядок. Небольшой водопад в глубине леса, почти незаметный со стороны. Но в его водах всегда играла радуга. Эдвард присел на скалу напротив водопада, подставил лицо ветру и водяной пыли. Когда же это все началось? Скука. Самый страшный враг существа, живущего почти целое столетие. Когда каждый день вынужден притворяться другим, не собой. Когда каждый день наполнен обыденностью и рутиной. Страшно представить, каково приходится Карлайлу, ведь тот намного старше его. И в то же время Эдвард знал, что люди не дают Карлайлу заскучать. Отец нашел себе любимое дело и счастлив в своей помощи другим. Эдвард бы так не смог. Ему окружающие люди казались слишком поверхностными. Все их мысли крутились вокруг повседневных вещей, однотипных интересов, как будто все были сделаны под копирку. Ежедневная бессмысленная шелуха. Пустая, как и они сами. Эдвард пропускал их через себя, не особо вслушиваясь. Лишь у четырех существ он старался блокировать мысли - из уважения и любви. Его братья и сестры. Они уже настолько привыкли, что от Эдварда ничего невозможно скрыть, что даже и не пытались. Знали, что он сохранит их тайны. Каллен и рад бы был отключить свою способность, но проще сразу разобрать себя по частям. "Как он?" - тихий мысленный голосок Элис, идущей рядом. Она позвала его по имени, не произнося вслух. В такие моменты Эдвард радовался, что его имя вышло из моды. Еще в прошлом веке он дергался чуть ли не каждые полчаса. Джаспер.... Он мучался. Они с Элис присоединились к Калленам сравнительно недавно, до этого Джаспер питался, как обычные вампиры. Сейчас его глаза уже приобрели яркий золотистый цвет - знак их пути, отказа от человеческих жертв в пользу животной крови. Но Джасперу все равно приходилось тяжело. Каждый день был наполнен для него непрекращающимся искушением. "Держится", - просигналил он сестре. Элис тут же посмотрела ближайшее будущее. Поэтому Эдвард старался держаться поближе к сестре. Два урода среди таких же уродов, вынужденные хранить чужие тайны. "Предупреди меня", - попросила она. Эдвард закатил глаза, но мельком, пока Джаспер не видел, кивнул. На почте он слегка поморщился. Мысли служащих крутились вокруг большой посылки, пришедшей из самой Франции, на имя недавно переехавшего мальчика. Они его еще не видели, и их мысли были заполнены догадками о том, какой он на самом деле, что ему прислали. Обычное, несдержанное человеское любопытство. Эдвард сморщился, как от зубной боли, когда услышал, как они перемывают ему косточки. Имя нового мальчика уже обрастало невероятными слухами. Еще одна особенность человеческой психики. Форкс получил новую игрушку. О Гарри Поттере говорили все в городе. Восемнадцать лет, а уже живет без родителей. В мыслях его образ был искаженным - ничем не примечательный брюнет. Каллены уже получили посылку для Карлайла, когда у двери раздался голосок Джессики Стэнли. Эдвард в очередной раз поблагодарил Небеса за то, что девушка переболела влюбленностью в него и больше не терзает его разум своими фантазиями. Рядом с ней, судя по обращению, должен был идти новый мальчик, Гарри. Эдвард прислушался к его мыслям. В конце концов, на нем лежала ответственность за безопасность семьи. Чтобы никто не догадался, кто они на самом деле. Обычно фантазии были довольно предсказуемы, порожденные фильмами и Интернетом. Но бывали и серьезные предположения. В таких случаях семья переезжала, и лет через пять слухи гасли сами собой. Рядом с Джессикой никого не было. Вообще. Эдвард не слышал его размышлений. Было дыхание, был негромкий голос. Он видел парнишку искаженным восприятием Джессики. Но не слышал его. Вообще. Стэнли умолкла, стоило ей только заметить присутствие Калленов в маленьком помещении. Эдвард невольно усмехнулся. Даже если люди не догадывались, кто они, подсознательно чувствовали опасность и старались держаться подальше. Но не Гарри Поттер. Стоило ему зайти в помещение, порыв теплого воздуха из кондиционера взъерошил его и без того растрепанные волосы и донес аромат его крови до вампиров. Эдварду показалось, что по его жилам растекся раскаленный мед и яд. Такой же сладкий и такой же обжигающий. Он захватил все тело, ворвавшись через нос и рот, дурманил, как вино, пьянил, как самый сильный алкоголь. И обжигал. Горло пересохло, желудок скрутило голодным спазмом. Эдвард глотал ядовитую слюну, не в силах оторвать взгляд от своей добычи. Один только запах прогнал все, что было в нем цивилизованного, не оставил ни капли человеской сущности. Остался только дикий вампир, хищник, орудие убийства и его жертва в маленьком помещении. Нос втягивал запах, все тело впитывало божественный аромат, а многогранный разум уже просчитывал возможность заполучить себе его обладателя. Людей не так уж и много, он сумеет убить и за доли секунды и выпить всю кровь человечка. Он слышал ее биение, самое манящее в своей жизни. Если бы он знал, что существует подобный аромат, ни за что бы не успокоился, пока не нашел его. Насыщенный, густой, намного богаче, чем у остальных людей. Воспалившийся мозг рисовал кровавые картины расправы над свидетелями, клыки уже чувствовали нежную мягкость податливой кожи. Краем разума Эдвард недоумевал, почему Элис ничего не предпримет. Она же должна видеть! Видеть, что им придется уехать и скрываться как минимум лет двадцать. Эта мысль отрезвила Эдварда. И дело даже не в переезде. Подобным поступком он подорвет доверие Карлайла, человека, ставшего Эдварду настоящим отцом и первым другом. Что самое ужасное, Карлайл простит. Потому что любит. Гарри Поттер сделал еще шаг вперед и поднял глаза на вампира. Для Эдварда это стало ударом под дых. Серьезные, мрачно-изумрудные, в которых танцевали тени пополам с легким смехом. И в этой темной глубине отражался он, бледный, потрясенный, оглушенный обрушившимися на него чувствами. С черными глазами, готовыми в любой момент окраситься алым. Разве этого заслуживал Карлайл - предательства своего сына? Эдварду казалось, что он начал перенимать не только учение и веру отца, но и его терпеливость, мягкость. Они не родственники, не могли быть похожи внешне. Но Эдвард надеялся однажды стать таким, как отец. Сейчас он мог все разрушить в один миг ради обладания кровью мальчишки. Восемьдесят лет усилий и самоконтроля, за которые он привык думать о себе не как о чудовище. Чудовище, что сейчас утробно рычало в груди, требуя вскрыть клыками вены и выпить сладкую жизнь из парня. Эта мысль причинила боль, которая отрезвила. Разве этого заслуживал мальчишка, смотрящий на него серьезными глазами из-под лохматой челки? Эдвард чертыхнулся на грани слышимости и вылетел за дверь. В себя он пришел только в машине, отчаянно сжимая руль. - Что случилось? - встревоженно спросила Элис, скользнув на сиденье рядом. На заднем молча оказался Джаспер. В его мыслях тоже было удивление Эдвард сжал челюсти сильнее. - Разве ты не видела? - процедил он. - Эм... нет, - сестра слегка смутилась. В ее мыслях Эдвард увидел, как она просчитывала поступки Джаспера, которого одолел очередной приступ голода. Ничего страшного все равно бы не произошло, он бы справился. А Эдвард нет. Теперь, когда Поттер был далеко, эта мысль обожгла стыдом. Но тогда вампирская сущность убеждала, что нет ничего страшного в том, чтобы убить пару человек на пути к заветной и столь сладкой цели. Взвизгнули шины. Эдвард спешил убраться от почты до того, как мальчишка в компании Джессики выйдет на улицу. Плевать, что там сейчас рассказывала о нем и его семье главная сплетница, плевать, что подумает сам Поттер. Главное, не сорваться, не поставить под удар все труды Карлайла. Только мысль о приемном отце удерживала Эдварда, заставляла стискивать зубы и вести машину сквозь лес, по дороге к дому. Он резко затормозил, вылетел из машины, не задерживаясь, не обращая внимания на удивленные взгляды братьев и сестер, на встревоженные - Эсме, помчался сквозь чащу. Он бегал кругами, стараясь прогнать запах крови мальчишки из своего тела. Эдвард огромными глотками пил освежающий лесной воздух, влажный и чуть морозный. В груди росла ненависть к мальчишке. Какого черта он забыл здесь, в Форксе, на самой окраине страны? Почему из всех штатов, из всех городов он выбрал именно этот? Мальчишка уничтожает его одним своим существованием, заставляет появляться на свет чудовище, алчущее крови, жестокое и сильное. Чудовище, что больше всего на свете желает ворваться в дом к жертве, прижать его к стене и впиться клыками в беззащитное горло. Голос звучал вкрадчиво, соблазнял, искушал. Мальчишка сирота, его никто не хватится. Подумают, что захотел острых ощущений, пошел в лес, где его разорвало дикое животное. Эдвард ударил по дереву, отбив внушительный кусок. Одновременно с этим, когда Поттер находился далеко, к нему возвращался разум. Он мог трезво оценивать реальность. Смерть мальчишки изменит всю его жизнь, обнулит те старания, что он прилагал последние восемьдесят лет. Разочарует отца. И причинит боль Эсме. Женщина была слишком мягкой, нежной, заботливой, чтобы огорчать и волновать ее. Если Карлайл был душой семейства, то Эсме являлась сердцем. Большим, любящим сердцем. И она научила любить остальных, принесла это глубокое чувство в их жизнь. Эдвард слишком любил свою семью, чтобы пожертвовать их благополучием и безопасностью в угоду своим интересам. Его охватил стыд, когда он подумал, что Элис могла бы видеть его желания, его слабость, если бы не была так обеспокоена Джаспером. Нет, нужно держаться подальше от Гарри Поттера. Если он будет находиться далеко, сумеет не убить мальчишку. Сделать правильный выбор. Главное - держаться подальше от его восхитительного запаха. Домой он возвращался в более спокойном состоянии. Семья терпеливо ждала его, сразу же повернув головы на звук шагов. - Эдвард? - встревоженно начала Эсме. Она ставила приоритетом свою семью и всегда беспокоилась, когда кто-то из них начинал вести себя странно. - Все в порядке? - Да, - он опустился в кресло, хотя не чувствовал усталости. - Тогда что произошло на почте? Элис нам рассказала, что видела, - спросил Карлайл, смотря проницательно. - Тот парень... Гарри... - он решил сказать им часть правды. - Я не могу прочитать его мысли. Розали заволновалась. Неизвестность для нее означала неприятности, а ей не хотелось уезжать из города, где они большую часть года могли разгуливать спокойно по улицам днем. Эммет обнял ее за плечи, поддерживая. А вот Элис загорелась, засветилась. - Как интересно! - пропела она, подпрыгивая на месте. - Нужно проверить, будут ли на него действовать мои силы. Лучше всего вблизи. Джаспер как всегда согласился. А Эдвард тяжело вздохнул. Для него это означало встречу со своими слабостями. Возможность представилась не скоро. Гарри почти все время проводил дома, лишь совершал короткие пробежки, да иногда выходил в магазин. Все это время Эдвард избегал мальчишку, старательно читая мысли прохожих, чтобы не наткнуться на него. И водил за нос Элис, пока ей это не надоело, и сестра не потребовала устроить ей встречу с чудо-мальчиком, способным противостоять силе Каллена. Библиотека. Эдвард прочитал это в мыслях одного из жителей Форкса, который видел новенького, направляющимся именно туда. Элис захлопала в ладоши. Давненько ей не попадалось такой интересной игрушки. Все оказалось даже хуже, чем он предполагал. Постоянная влага Форкса напитала запах Гарри, сделала его более насыщенным и еще более притягательным. Теперь уже не только горло обожгло жаждой - все тело горело огнем. И пока Элис старалась увидеть будущее паренька, выбирающего книги, Эдвард изо всех сил боролся с искушением схватить его в охапку и выпить. Почувствовать на языке вкус божественного напитка, отголоски запаха которого будят в нем такой неуемный голод. С каждой попыткой Элис выглядела все более и более расстроенной. Ее сила, как вода - камень, обтекала Поттера, не давала увидеть его будущее. И сестра понятия не имела, что это означает. У каждого человека в будущем имелись определенные действия, которые были прописаны наверняка. Но только не у Гарри Поттера. Все его будущее - темная, сплошная непредсказуемость. А Эдвард не мог прочитать его мысли. Ему хотелось узнать, что скрывают темные, зеленые глаза, какая сила таится в них, какие желания скрываются. И это даже ненадолго отвлекло его от жажды. Каллен задержал дыхание. Он мертв, ему не нужен кислород, и он остановил работу своих легких. Но привкус аромата Поттера горел на языке, выжигая в разуме клеймо. Элис что-то почувствовала, поняла его состояние, потому что быстро утащила его за собой. Мучительно, мучительно находиться рядом с ним, на расстоянии вытянутой руки, и не иметь возможности прикоснуться, сделать долгожданный глоток. Нет, он не должен, просто не имеет права. - Эдвард, что с тобой происходит? - Карлайл аккуратно сжал плечо. В этом жесте была и поддержка, и участие. Мужчина присел рядом на крыльцо, с которого Эдвард наблюдал за меняющимися на закате небесами. - Элис рассказала мне, что ее способности тоже не действуют. Он интересный, этот мальчик. Элеазар разыскивал такие таланты по всему миру, а он случайно попался нам на пути, - Карлайл тепло улыбнулся. Эдвард вновь ощутил стыд. - У тебя... - тихо начал он, и отец замер, - у тебя... бывало так, чтобы один человек... пах лучше, чем все остальные вместе взятые? - Ох... Безмолвное, мгновенное понимание отца сделало только хуже. Эдвард сжал кулаки. Эммет уже рассказал ему о "судьбоносной" встрече с таким вот запахом. Тогда он даже не подумал сдержаться, растерзал ту женщину, осушил до дна. Все в Эдварде противилось такому исходу. Он не для того столько лет сдерживал в себе чудовище. - Мне жаль, что тебе приходится страдать, Эдвард, - отец вновь сжал его плечо. - Но ты должен оставить мальчика в живых. - Знаю, я знаю, - Каллен почти по-человечески запустил пальцы в свои волосы, взъерошив еще больше. - Я буду гордиться тобой, потому что знаю - ты справишься. Даже если тебе придется уехать отсюда на несколько лет. Карлайл поднялся и ушел, а Эдвард продолжал смотреть на закатные небеса. Уехать... да, пожалуй, это было бы лучшим вариантом. Не важно, под каким предлогом: учеба в Европе, побег из дома с бродячим цирком.... Всего на пару лет, пока мальчишка отучится, поступит в колледж и исчезнет из Форкса. Но разум тихо твердил, что это не поможет. Что сама память об аромате, о бесовских зеленых глазах не покинет его никогда. Не отпустит. Со второго этажа пришла неожиданная картинка, которая заставила Эдварда встряхнуться. Он сам, глазами Джаспера. Такой, каким его увидел Хейл в их первую встречу. Спокойный, терпеливый, почти как Карлайл, чем-то неуловимо напоминающий его. Вечный джентльмен. И не отступающий. Никогда, ни перед чем. Эдвард даже не представлял, что брат видит его таким. Сейчас он вел себя, как последний трус. Вампир подскочил и побежал через лес, в сторону стоящего на отшибе домика. Он не может больше быть трусом, должен встретиться лицом к лицу со своим врагом. Даже если будет тяжело, он справится. Обязан справиться. Мальчишка сидел на веранде, в сумерках его загар сменился бледностью, почти мертвенной. И замерший на ветке дерева неподалеку от дома Эдвард впервые подумал о том, каким хрупким кажется этот человеческий парнишка. Он вспомнил, что Гарри ниже его, макушкой достает до плеча. Тренированный, но хрупкий, даже тощий, как будто в детстве его не кормили. В вороте свитера он заметил трогательно беззащитные ключицы. И в то же время Поттер был крепким, намного крепче и сильнее окружающих, имелся в нем стержень, нечто, отличающее от остальных. Эдвард не знал, как это объяснить. Он грел длинные пальцы о кружку с чаем, беззащитно и так устало, что внутри у вампира что-то сжалось. Впервые за его вечность. Но затем произошло то, чего Эдварду еще не доводилось видеть. Не вставая из кресла-качалки, Гарри вытянул руку, свитер соскользнул, обнажая сильное, но тонкое запястье. Он держал в руке странную палочку с наростами, похожими на нанизанные бусины. Из нее начали вырываться разноцветные лучи, коконом опутывающие дом, плетеным кружевом ложащиеся на территорию, прилегающую к особняку. Прекрасное, завораживающее действо. Воздух вокруг трещал и искрил от энергии, глаза Поттера сверкали колдовскими отсветами, сияние лент и кружев преображало его лицо. Он переставал быть человеком, становился похожим на сидхе из древних легенд. Не прекрасный, но завораживающий, непонятный и опасный. Эдвард с трудом удержался на дереве. Что за чертовщина здесь происходит? Гарри вновь откинулся в кресло, видимо, закончив сплетать мистическое кружево. Яркая вспышка, и на его коленях восседает малиново-золотая птица с длиннющим хвостом. А у кресла появился маленький, уродливый человечек с длинными ушами, сморщенный, как изюм. Это существо погладило руку парня, что-то ему сказало, а затем и эта картинка исчезла, полыхнув напоследок разноцветным кружевом нитей и плетения. Кто ты? Кто ты? Кто ты? Было удивительно, после восьмидесяти лет жизни, приобрести личную мантру. Поттером заинтересовалась вся семья, они пытались выяснить, что же такое видел Эдвард. Но смогли только найти описание птицы - феникс, мифическое существо, возрождающееся из пепла. А тот маленький помощник Гарри напоминал эльфов Санта-Клауса, только очень страшного. Все они с радостью строили теории, предположения. Новое развлечение полностью заняло их, избавило от скуки. Правда, не заставило Розали относиться к Гарри менее враждебно, что, по какой-то причине, злило Эдварда. Знакомство с Зафриной, одной из амазонок, позволяло предположить, что Гарри обладает даром иллюзий. Зафрина могла погружать человека в свой выдуманный мир, настолько подробный, что тот не мог отличить правду от лжи. Возможно, у Поттера похожая способность, где он призывает к жизни конкретных существ. Эдварду было не до этого. Он поймал себя на том, что каждый день в школе первым делом разыскивает Гарри через мысли окружающих. Сначала оправдывал себя тем, что хочет подготовиться к обезоруживающему аромату. Но в эту картину не вписывалась ярость по отношению к Джессике Стэнли, которая уже мысленно вычеркнула кандидатуру Гарри из списка потенциальных парней, перемыла ему косточки не один раз и составила список всех его недостатков. Ее мысли вызывали у Эдварда брезгливое недоумение и злость. И желание защитить Гарри от едких, поливающих грязью комментариев притворяющейся подругой девушки. Какая глупость! От кого и нужно было защищать парня, так это от самого Эдварда. Но вампир уже не мог остановиться. Он следил, шпионил, подслушивал. Ему хотелось узнать, что кроется в удивительном молчаливом разуме Гарри, хотелось узнать его тайны. Сначала он думал, что парень окажется таким же, как и остальные, зацикленным на девчонках, машинах, играх и так далее. И, честно признавался себе, боялся этого. Но после того, что он видел.... Гарри был необычным, однозначно. Анжела Вебер, как источник информации, нравилась больше всего. Добрая, отзывчивая, такая же, как Гарри, тихая, почти незаметная. Как и Гарри, она потрясающе растворялась в толпе, но при этом всегда внимательно выслушивала и не лезла на рожон. Они старались держаться вместе, много говорили, и Эдвард вскоре узнал о маме Анжелы, о ее маленьком племяннике. И о подруге Гарри по имени Гермиона. Он вспоминал ее с таким теплом, что вампир сам не заметил, как крепко сжал свою парту в классе испанского. Удивительно, в жизни Эдварда не осталось ничего, кроме парня, теперь все его существование было замкнуто на нем даже больше, чем на семье или самом Каллене. Это приводило в замешательство. И это делало его немного счастливым. Ненавидеть его не получалось. Эдвард сам себя не понимал. Любопытство стало даже сильнее, чем жажда. Хотелось подойти, поговорить с ним, узнать, о чем он думает. Кто ты? Кто ты? Кто ты? Белла Свон, еще одна новенькая, постоянно крутящаяся с Гарри. Вот уж действительно, два сапога пара. Оба скрывали свои мысли. И оба пахли умопомрачительно. И ему было бы лучше обратить внимание на девушку. Робкая, скромная, застенчивая, но проницательная и когда нужно - отважная и смелая. А еще добрая. Несмотря на щит на разуме, все ее мысли были как на ладони - легко читались по глубоким карим глазам. Было бы проще влюбиться в ее длинные каштановые волосы, тихий голос и неуклюжую походку. И не думать о зеленых колдовских глазах. Эдвард не мог. Белла Свон пахла очаровательно, он вдыхал ее аромат на уроке биологии, когда их посадили вместе. Красивый, пьянящий, сладкий.... Но не тот, что нужен. Он видел - родственники считают его ненормальным, так как с девушкой было бы намного проще. Но это все равно, что слушать сложный фортепианный концерт в исполнении новичка или гения-виртуоза. Одно и то же произведение, а разница колоссальная. В данном же случае даже "произведения" были разными. Кто ты? Кто ты? Кто ты? "Не переживай, это меня он невзлюбил с первой нашей встречи". Эдвард готов был расхохотаться, вспоминая эти слова, произнесенные серьезным и одновременно немного смешливым тоном Гарри. Останавливало его то, что миссис Гоф вряд ли поняла бы его правильно. Если бы парень знал, как ошибается! Он показывал ему, насколько опасен. Старался оттолкнуть. И каждый раз сам находил его в толпе глазами. Как он раньше мог считать школу серой и скучной? Ад, сплошной пылающий Ад. Эдвард охотился больше остальных, чаще остальных. Это не помогало. Даже когда кровь животных булькала на уровне горла, один короткий мазок аромата Гарри выжигал все дотла. В кафетерии Элис задумчиво барабанила пальцами по столу, полностью занятая своими видениями. Эдвард погрузился в ее мысли, полные теней и неясных предзнаменований. - Что это значит? - прошептал он. Сестра подняла глаза, пожала плечами, немного раздраженная. - Не знаю. Я не могу видеть его будущее. И твое пропадет, если ты... каким-то образом свяжешься с ним. Перед глазами возникла картинка яркого зеленого луга. Эдвард знал это место. На густой траве, в окружении полевых цветов лежал Гарри, спокойный, довольный, по губам бродила немного задумчивая улыбка. Над ним возвышался силуэт с бронзовыми, спутанными кудрями. Парень прикрывал глаза, позволяя бледным пальцам скользить по своему лицу, очерчивать тонкие губы, веки, подбородок. Ласково, почти невесомо. От картинки веяло таким теплом, таким светом.... Эдвард затряс головой. Удивленно посмотрел на сестру. - Вот и я о том же, - буркнула недовольно Элис. - Как только я смотрю насчет его будущего, выползает эта картинка. Как будто он специально дал мне ее посмотреть. Больше ничего, ни намека. И твое будущее исчезает после этого. Я знаю только приблизительное время, не больше. Эдвард мысленно погрузился в воспоминания. Эта картинка. Этот Гарри. Нынешняя молодежь была куда более раскованная, нежели в прошлом. И они считали, что первыми совершают все открытия. Но дело в том, что фраза "бурные двадцатые" была построена не на пустом месте. Эдвард это время провел в Англии. И попробовал очень многое в своей жизни. Речь шла не о наркотиках или выпивке - для вампира это все бесполезно. Речь шла об одном художнике. Он умер молодым, от передозировки. Но об этом эпизоде знала вся семья. И не возражала против того, что Эдвард способен увлечься не только женщинами. В конце концов, когда тебе несколько десятилетий, постепенно избавляешься от предрассудков. Главное, чтобы брат и сын был счастлив. Влюбиться в Гарри было бы слишком легко, непринужденно. Как падение с подстраховкой. И при этом захватывающе. Но у человека и вампира нет будущего. Это постоянная опасность, хождение по грани. И если ему предначертано влюбиться в мальчишку, он будет его избегать. Чтобы не навредить. Эдвард мог сколько угодно бросать показательно яростные взгляды, мог игнорировать Гарри до умопомрачения. Но все это было всего лишь обманом. Он по-прежнему ловил каждый его вздох, через мысли окружающих или лично следил за каждым движением парня. Вдыхал слабые отголоски его аромата, уже не надеясь привыкнуть, но наслаждаясь огненной болью и негой, прокатывающейся по телу. Он слушал его замечания, полные тонкой иронии, которую улавливали далеко не все. Его наслаждение и боль. Его мучение и проклятие. Эдвард даже не подозревал, что Белла Свон станет частью этой муки. Гарри слишком хорошо относился к девушке, помогал ей. На физкультуре всегда вставал с ней в одну команду, хотя остальные разбегались кто куда, когда Белла брала мяч. И получал в награду благодарные улыбки. Майк и Эрик считали его своим главным соперником, ругали на чем свет стоит. И иногда позволяли себе придумывать несчастные случаи, которые могут произойти с Гарри неожиданно. От этого хотелось разорвать либо Беллу, либо всех парней параллели, которые заглядывались на новенькую и мечтали убрать Поттера с дороги. Эдвард зарычал, когда Белла вновь подошла к Гарри. Через глаза Майка он видел, как Свон склонилась над партой, поправляя волосы. Как робко улыбается. И Гарри ее внимательно слушает. Он слышал мысли Ньютона и в чем-то был согласен с ним. Хотелось убрать Свон подальше, пусть даже в руки Майка, тем более, тот уже и думал о ней, как о своей девушке. - Осторожнее, - предупреждающе пнул ножку стула Эммет, сидящий по соседству. Эдвард благодарно кивнул, но недовольство и злость остались. Которые пропали незамедлительно, стоило ему оказаться в кабинете биологии. По соседству с ним сидел Гарри. Чудовище внутри буйствовало, оно хотело получить хотя бы половинную вероятность того, что Гарри будет принадлежать ему. Эдвард еле дождался звонка, чтобы выбежать из кабинета. В административный корпус. Мисс Коул ничем не могла ему помочь, не сработало даже обаяние. Помешал все тот же вездесущий Поттер, заявившийся в ненужный миг. Каллен метнулся к выходу, быстро пошел к машине, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег. Запястье обожгло. Гарри тяжело дышал, сжимая его руку. По телу Эдварда прошла электрическая дрожь. От места соприкосновения распространялось медовое тепло, запах парня заполнил легкие. Он был так близко, что можно было разглядеть недовольные искорки в зеленых глазах. - Это невежливо и некрасиво, - наставительно произнес он. Эдварду хотелось прижать его к себе, зарыться носом в волосы, чтобы ощутить манящий аромат. И разорвать Анжелу, которая так спокойно понюхала его, как он успел уловить в мыслях. Ему хватило сил только предупредить его и удрать. Это стало зависимостью - следить за Гарри. Эдвард проводил парня до самой границы резервации и терпеливо стал дожидаться его возвращения, сидя на дереве. Обычно Гарри возвращался уставшим, мало ли что может произойти. Почему-то мысль о том, что Гарри может пострадать в аварии на своем мотоцикле вымораживала все внутри. Он выслушал крики, не выдал себя. Несмотря на приглашение, подождал, пока парень заснет. И только потом спустился на его крыльцо. Гарри спал, открытый, немного хмурящийся. Хотелось разгладить тревожную складку между бровей, успокоить его. Во сне Поттер выглядел еще младше, беззащитнее. Эдвард плохо помнил человеческие ощущения, зато у него была теоретическая медицинская база. Завтра, после сна в кресле, у Гарри будет болеть все тело. Каллен осторожно поднял его на руки и понес в спальню, которую нашел по запаху. Весь дом пропитался ароматом человека, неповторимым, будоражащим, свежим. Но Эдвард всего лишь опустил его на кровать, позволил себе стащить ботинки и укутать в одеяло. Почему-то казалось, морщинистый помощник Гарри не одобрит, если он начнет раздевать парня сейчас. Вампир сидел рядом, вдыхал аромат. Здесь, внутри его концентрации, в самом центре, становилось легче. И каждый глоток воздуха уже не был таким опаляюще раскаленным. Он привыкал. Завтра снова будет борьба, снова будет больно и трудно. Но пока, находясь рядом с ним, вампир ощущал странное умиротворение. Крепкий, спортивный, тренированный и в то же время такой хрупкий, по сравнению с машиной смерти по имени Эдвард. Он мог бы сломать его тонкие пальцы одним только движением. И не мог, потому что боль Гарри отразилась бы на нем самом, вампир просто знал это. В него так легко было влюбиться. Эдвард снова сбежал. От своих мыслей. От своих искушений. Он сидел на капоте своей машины, внимательно рассматривая въезд на парковку. Слова Поттера о снеге сбылись. А их беседа подарила еще одно мучительно-сладкое воспоминание. Гарри появился неожиданно, на своем мотоцикле. Медленно, неторопливо завернул, припарковался. Он явно с опаской двигался по льду, но Эдвард не заметил никаких приспособлений против гололеда. Подобная беспечность разозлила. Неужели он не понимает, как просто может попасть в аварию, разъезжая в такую погоду без подстраховки. Люди такие хрупкие, такие слабые. Мысль потрясла Эдварда. Он расширенными глазами смотрел на Гарри, как будто видел его впервые. Тонкая, по меркам наступающей зимы, толстовка, кроссовки, нет шапки и даже шарфа. Он может заболеть, простудиться, может подскользнуться и упасть. Его могут ранить в Ла Пуш, куда он постоянно ездит. Вампира охватил ужас. - Что с тобой? - рядом оказался Джаспер, считывающий все эмоции брата, наверняка, по просьбе Элис. Эдвард посмотрел на него, на свою семью, тоже подошедшую поблизости. - Вы когда-нибудь думали, насколько они хрупкие? - он кивнул на людей. - Болезни, вирусы, несчастные случаи, аварии... Розали выразительно закатила глаза, Эммет хохотнул. Зато Элис широко улыбнулась. - Эдвард, ты сам себя накручиваешь. А вы ведь еще даже не встречаетесь. - И не собираюсь! - рыкнул Каллен. - Я не подвергну его жизнь такой угрозе. Элис пожала плечами. - Гарри станет частью нашей семьи, частью тебя. Я видела это так же ясно, как день перед собой. И его защита каким-то образом распространится на тебя. Эдвард бессильно зарычал. Он ненавидел, когда сестра начинала говорить таким тоном всезнайки. - Иди лучше помоги своему ненаглядному, - фыркнула Розали. - Иначе вспомнишь пункт про переломы из лекций Карлайла. Эдвард обернулся. Вся злость испарилась немедленно, когда он увидел, как Гарри, что-то сосредоточенно бурча себе под нос, пытается удержать мотоцикл на весу. В мгновение ока появился рядом, помог. И с ужасом поймал отголосок видений Элис. Фургон Тайлера, потеряв управление, ехал как раз на вышедшую из машины Беллу. Гарри, только что стоявший возле него, в следующую секунду уже тащил подругу из-под удара. "Только не он! Только не он!", - взмолился Эдвард. Гарри. Гарри. Гарри. Перепрыгнул через Магну, очутился возле одноклассников. Встретил удар машины, его отбросило на пикап Беллы. Эдвард ощутил, как его плечи впечатываются в металл. Но не обратил на это внимания. Фургон словно задался целью раздавить если не обоих, то хотя бы одного. Он не мог этого допустить. Просто не мог. И плевать, что у Беллы появились какие-то подозрения. Сжав зубы, он рассматривал Гарри, который морщился. Эдвард проклинал свою силу, с которой оттолкнул парня. Неужели сломал ребро? Осколок может пройти через легкое... Его тело так близко, у него в руках, тонкое, легкое. Ранимое. Синяки от одного лишь движения. Ну вот как тут быть рядом с ним, если он не может прикоснуться к нему, не причинив вреда. Карлайл встревоженно поднялся при его появлении. Эдвард рухнул в кресло, подавленный, уставший, как обычный смертный, а не вампир. - Ты не видел этого, - покачал он головой. - Фургон как будто преследовал их, норовя раздавить. Я спас, но пришлось проявить себя. Немного. Отец улыбнулся, как всегда мягко, одобрительно. - Я горжусь тобой, - просто произнес он. И Эдвард поразился тому, что увидел в мыслях мужчины. Его образ, но совсем другой. Карлайл правда гордился им, не только поступком, но и тем, каким стал его сын. - Отец.... Мужчина усмехнулся. - Несмотря ни на что, этот парень уже делает тебя мягче, человечнее. И это прекрасно. Раньше тебе бы и в голову не пришло им помогать, так заботиться о ком-то. Я счастлив. Он вышел, а Эдвард остался следить за пациентами через его мысли. Тайлера перевязали. Беллу осмотрели, ссадину на лбу обработали. Может, сослаться на нее, если Свон начнет говорить о чем-то странном? На заднем фоне раздавались ядовитые плевки возмущенной Розали, кипящей от негодования. Эдвард не слушал. Все его мысли сосредоточились на Карлайле, который как раз отдергивал занавеску. Он поднялся и решительно направился в палату. Гарри выглядел спокойным, расслабленным. Как будто ему не привыкать рисковать собственной жизнью. Когда он снял свитер, Эдвард узнал причину. Шрамы, многочисленные тонкие шрамы и один крупный, рваный на спине, от лопатки до поясницы, наискосок. Они выглядели старыми, уже зажившими. Кто мог сделать такое с ребенком? Эдвард вздохнул, уже стемнело. Сколько он просидел у водопада, вспоминая? Кто ты? Кто ты? Кто ты? Что за темнота таится в зеленых глазах? Каким даром он обладает, раз легко стер память Свон. Копилка фактов о Гарри пополнилась еще одним, загадочным. Вампир поднялся и уже через пару минут оказался у порога дома Гарри. Дверь открыл его маленький помощник. - Проходи, хозяин Гарри предупредил, что ты не угомонишься, - проворчал он. - Хозяин спит, не буди его. Он устал. Эдвард кивнул. Гарри спал на боку, обнимая руками и ногами толстое одеяло. Эдвард присел в кресло, стараясь не производить много шума. В прошлый раз ему не довелось рассмотреть комнату Гарри, так как он больше был занят исследованиями самого парня. Чистая, сохранившая запах средства для мытья полов. Но присутствовал в ней легкий беспорядок, не позволявший забыть о хозяине. Учебники лежали возле новенького компьютера вперемешку с тетрадями. Рядом с кроватью несколько пергаментных свитков со сломанными печатями. Эдвард поразился такой старине, но не стал трогать - мало ли. На спинку был брошен свитер, Гарри, видимо, жутко устал, так как раздевался по дороге от двери к кровати. Впервые, так как все остальные вещи находились в шкафу. Каллен перевел взгляд на парня и вспомнил, как злился на Джессику, которая находила недостатки в Поттере. И не понимал, почему сразу не нашел его привлекательным. Не красивый, но имелось в нем нечто цепляющее. Незаметное окружающим, Эдварду это казалось очевидным, особенно теперь, когда удалось узнать Поттера получше. И в старой, широкой футболке с полустершейся надписью, широких домашних штанах, со спутанными волосами, приоткрывшимся во сне ртом он сводил с ума. Девушки все равно заглядывались на него. Та же подруга, Гермиона, могла оказаться чем-то большим, нежели просто друг. Да и остальные своего шанса не упустят. Как ему, вампиру, чудовищу, соперничать с людьми? Они могут дать Гарри значительно больше, он может прожить с ними нормальную, спокойную, размеренную жизнь, завести детей и внуков. Влюбиться в него было так просто... только эта любовь не принесет Гарри ничего хорошего. Каллен наклонился, провел рукой по лбу парня, отводя пряди с лица, чтобы не мешали. Нежно прикоснулся к губам, как в том проклятом видении Элис. Несбыточная мечта. Почему он осознал это так поздно, только сейчас? Почему, чтобы понять, насколько важен Гарри, нужно было обязательно подвергнуть его опасности? У вампиров ледяное, замерзшее сердце, которое ничего не испытывает. Неожиданно Гарри заерзал, с губ сорвался тонкий, полузадушенный писк. Ему снился кошмар. Эдвард перетек на коврик возле кровати, дотронулся до лба, до лица парня. И Гарри потянулся к нему! Слепо, как котенок ищет ласку. Зеленые глаза приоткрылись, Каллен замер, пойманный на "месте преступления". Но парень был сонным, почти ничего не осознающим. - Не уходи, Эдвард, - тихо попросил он. - Останься со мной. Каллен пересел на краешек кровати, который любезно предоставил Гарри. - Кошмары? - Да, - он вздохнул, поежился. - Никто не знает. А тебе вот не боюсь открыться. Глупо, да? Хочу, чтобы рядом был именно ты. Он говорил в полусне, но не лгал. Его сердце билось ровно, возможно, он считал это частью сновидения. - Не глупо, - покачал головой вампир. - Спи. Я буду рядом. Гарри тут же умиротворенно засопел, сжимая ладонь Каллена в своей руке. Эдвард сидел на кровати, смотрел на их сплетенные руки и пытался найти название тем чувствам, которые захлестнули его после признания Гарри. Недоверчивый, ершистый подросток с уймой тайн, но уже... такой близкий, такой необходимый. Каллен словно заново учился чувствовать. Вампиры словно застывают в том моменте жизни, когда их обратили. Вечно молодые, сильные, могущественные, прекрасные, однажды они просто замораживают свои сердца, забывают, как это - ощущать эмоции. И когда с ними происходят изменения, это заметно. Эдвард был свидетелем тому, как изменился Карлайл, когда нашел Эсме. Как смотрит на Элис Джаспер. Недоверчиво, все еще боясь, что его чудачка ему только приснилась. Эдвард сжимал руку парня, теплую, человеческую руку и понимал, что тоже изменился. В эту ночь. Влюбиться в него оказалось слишком просто. И сейчас, не сходя с места, он начал придумывать план, благодаря которому мог бы остаться с Гарри и при этом не навредить ему. И попытаться пробраться за стену вежливой улыбки и радушного безразличия, которой окружил себя парень. Потому что он заслуживал будущее. Потому что они оба его заслуживали. Гарри. Гарри. Гарри. Удивительно, но спустя много десятилетий после перерождения, его мертвое сердце вновь забилось. В едином ритме. Гарри. Гарри. Гарри.