Книга Лилит - 1 (Фальшивая Лилия)

Кида села за массивный секретер из красного дерева в своем будуаре и задумчиво посмотрела на чистый лист бумаги, лежащий перед ней. Она долго думала, как ей попрощаться с Ровэном, и не придумала ничего лучше, чем написать ему письмо. Когда он его получит, на планете ее уже не будет, и пока он разберется, куда от него сбежала сестра, она уже найдет Кейт и притащит ее назад. И Кида это сделает, даже если ей придется это делать на аркане Императива. Если Гальтар слаб, чтобы приказать, то Кида не дрогнет — сделает и все. Только теперь осталось придумать, что написать Ровэну, чтобы он не убил ее при возвращении. Ладно, это она погорячилась. Убить-то он ее не убьет, но за время ее отсутствия все нервы себе истреплет, волнуясь за нее. Как бы его успокоить? Она взяла ручку и вместо того, чтобы начать сочинять что-то, принялась ее грызть. Не то чтобы этот процесс ее вдохновлял, но зато успокаивал и приводил мысли в порядок. А скакали они, как сенит — некто, походящий на земного сайгака. Наконец, Кида отняла ручку от губ, вздохнула и принялась писать. «Прости меня, Ровэн. Но я сделала это потому, что не могу по-другому. Знаешь ли ты, кто такие подзащитные для берсерков? Если нет, то поинтересуйся. Я же в свое оправдание могу сказать, что даже после потери всех сил мои инстинкты никуда не делись. Я признала Кейт своей подзащитной и проследую за ней в ад, если понадобится. Такова моя природа. Если в чем и есть моя вина, так в том, что не смогла ее удержать на Зарке, и она умчалась прочь. Но я быстро верну ее назад, ты даже не успеешь соскучиться, обещаю. К. P.S. Скажи Лукасу, что последняя тренировка была замечательной. Пусть не думает, что я сбежала из-за него. И передай Кристофу, что если он обидит Валентину в мое отсутствие, ему очень не поздоровится, когда я вернусь. А ты береги себя, побольше спи и поменьше работай. Приеду — проверю». Кида дописала письмо и отложила ручку. Пару раз перечитала, что получилось, и осталась довольна результатом. И хотя ее письмо не успокоит ее братьев, но они хотя бы будут знать причину того, что ее сподвигло на это. Она откинулась на спинку сиденья и задумчиво посмотрела в окно. Снова вспомнился Адриан в торговом центре. Что он там делал и почему заказывал билет на С-17, да еще в подобном месте? Может быть, Габриель Гальтар оказался брать Адриана на гонки, а тому очень хочется? Киде вдруг стало смешно от этой мысли, она даже фыркнула. Запаковав письмо и начертив на нем несколько нужных символов — так она точно уверена, что бумага откроется только руками Ровэна и никем другим, Кида поднялась и огляделась. Она вновь принялась мысленно перечислять вещи, которые ей понадобятся в ее путешествии. В небольшой рюкзак уже были собраны запасные брюки, футболка и два комплекта белья, еще кое-что по мелочи. На несколько дней этого должно было хватить. Что же касается традиционных платьев, так о них Кида даже и не думала. Чтобы взять хотя бы один комплект женской одежды, нужен был огромный чемодан. А если еще и вуали с собой брать, так и этим чемоданом не обойтись. Кида не могла себе позволить подобной роскоши. Вот и пришлось одеваться в простое. Как хорошо, у нее больше нет эделиофикона — никто ее не распознает. Убедившись, что все на месте, Кида закинула рюкзак за плечи и окинула взглядом будуар. На столе лежало запечатанное письмо для Ровэна. Его найдут завтра утром и тут же ему передадут. Да только завтра утром она уже будет на Уэме. Эта мысль вызвала кривую усмешку и смутную тревогу где-то глубоко внутри. Кида решила ее проигнорировать. Покинуть особняк труда не составило. Она делала это так часто, что совершить это еще раз было для нее проще простого. Уже в такси Кида прислонилась лбом к прохладному стеклу и смотрела, как аэрокар уносит ее прочь от места, где она родилась и провела большую часть жизни. Сказать по правде, Кида никогда не улетала так далеко одна, и поэтому ощущала некоторое волнение. Впрочем, в способности позаботиться о себе в случае опасности, она не сомневалась. Главное, — как говорил один из ее наставников, — не терять голову, и все получится. Кида собиралась воспользоваться этим советом в полной мере. Скоро вдали замигали огни космопорта, и Кида во все глаза вытаращилась на него. Он был огромен, сиял разноцветными огнями и производил неизгладимое впечатление. Тяжесть в груди постепенно сменялась возбуждением — Кида стала осознавать, какое приключение ждет ее впереди, и сердце ее учащенно забилось. А еще это ощущение свободы! Она была почти пьяна им. Ее никто не будет контролировать, ее никто не будет знать, а эделиофикон не будет привлекать внимание. Разве не об этом она мечтала так долго? — Дальняя поездка? — спросил водитель такси, когда заметил, с каким выражением на лице Кида смотрит на космопорт. До приземления было еще долго. Прежде чем они спустятся, придется покружить в небе, встраиваясь в нужный транспортный поток. А здесь он был плотным, поэтому и вклиниться в него было делом небыстрым. Водитель, видно, решил развлечь себя беседой. — Вроде того, — нехотя отозвалась Кида, отрываясь от окна. Миг спустя ее лицо приобрело бесстрастное выражение — сработал рефлекс, который прививают любому Высокородному. С чужими можно быть вежливым, но свои истинные чувства показывать нельзя. Да и не хотелось ей делиться ими ни с кем. Это обретенное предвкушение свободы принадлежало только ей. — И надолго? — не сдавался водитель. — Как получится. — Она пожала плечами. — А на Зарке что не устраивает? Кида посмотрела вперед, ловя взгляд водителя в зеркале заднего вида. В его глазах было только любопытство. Похоже, ей попался кто-то из тех парней, кому нравилось разговаривать с людьми, с которыми он вряд ли встретится еще раз. Бывают же такие! «Он что же решил, что я убегаю? Нет, дорогой, я догоняю!» — подумала Кида, и сообщать эту информацию не собиралась. Вместо этого она сказала первое, что пришло в голову: — Все. Водитель понимающе ухмыльнулся. — Значит, от любви бежишь. Кида дернулась, будто ее ударили, когда это услышала. Да как он посмел говорить такие вещи? — Я его не люблю! — резко отозвалась она, на что водитель только рассмеялся. Кида бросила на него убийственный взгляд через зеркало, но это не помогло. В этот момент она почти ненавидела человека, сидящего впереди и смеющего смеяться над ней. Была б ее сила при ней, не удержалась бы и, как минимум, разбила бы стекло в приступе ярости. Сейчас она только стиснула челюсти. — Извини, но что-то быстро ты принялась отнекиваться от моих слов. Значит, бежишь ты от любви. Высокородный? — сказал водитель участливо. Кида попыталась его рассмотреть, чтобы понять, что перед ней за человек, и для чего он это выспрашивает, но в салоне царил полумрак. И все, что Киде удалось рассмотреть, это небритую щеку и короткие волосы, торчащие в разные стороны. — Да… — Тогда я тебе сочувствую. И поддерживаю — ты поступаешь правильно. Простые и Высокородные не пара друг другу. Да ты и сама знаешь. Так что беги подальше, пока он не загубил твою жизнь. Машину слегка тряхнуло, когда водитель резко крутанул штурвал, вклиниваясь в нужный поток. Кида на это отвлеклась, и обидные слова о том, что кто-то лезет не в свое дело так и не были сказаны. Космопорт стал приближаться с завидной быстротой. Они будто камнем падали вниз, но это лишь ощущение. На самом деле, этого не происходило. Аэрокар выровнялся почти у самой посадочной полосы и принялся плавно опускаться. А Кида достала из рюкзака платок и повязала его на голову — о конспирации забывать не стоило. Ей не хотелось, чтобы Адриан ее узнал. — Ну вот и все, — сказал водитель, приземлившись. — Удачи тебе в других мирах. Я надеюсь, ты забудешь своего Высокородного. Кида неопределенно дернула плечом. Забывать Велитара она не собиралась, ведь придет день, и он заплатит, если виноват. И она убьет его своей собственной рукой — она недавно клялась. — Спасибо. А вам счастливо оставаться, — кивнула Кида и открыла дверь, но вместо того, чтобы выйти, наклонилась к водительскому сиденью и произнесла: — Вы ошиблись от начала до конца: я не убегаю, а возвращаю блудную подругу домой. Водитель на это широко улыбнулся. — Но с Высокородным интрижка-то была? — Одна из самых главных ошибок в моей жизни, — кивнула Кида. — И он за все заплатит, когда придет время. Ее собеседник присвистнул. Похоже, подробностей он не ожидал, и совсем не думал, что услышит такую историю. — Тогда удачи тебе. Кида кровожадно оскалилась и покинула аэрокар. Первое, что она сделала, когда ступила на неостывший с вечера асфальт, вдохнула полной грудью. Даже воздух космопорта был особенным. Здесь пахло озоном и выхлопными газами, горячим асфальтом, карбонитом и другими веществами, названий которых Кида не знала. Пахло путешествиями и авантюрами, ей нравился этот запах. Кида улыбнулась и зашагала внутрь. Первым делом Кида узнала, где производится посадка на ее звездолет, и тут же пристроилась в конец пестрой очереди у стойки регистрации. На С-17 обычно летали хоть и простые ВакЗей, но обеспеченные. Звездолет такого класса был достаточно комфортен и дорог, чтобы отпугнуть тех, кто победнее. Чем больше Кида над этим размышляла, тем больше понимала, что лучшего звездолета для Адриана, который хочет попасть на Уэм, не придумать. Здесь комфортно и никто не будет искать. Звездолет этого класса брал на борт около семисот человек, у каждого были отдельные каюты, но и о развлечениях не забывали — роскошные кают-компании с барами и ресторанами не позволяли скучать на борту во время полета. Не то чтобы Кида боялась скуки. На этом же звездолете будет Адриан Сайтраун, и Кида намеревалась поиграть в шпиона. Кстати, о шпионаже и об Адриане. Кида неустанно вертела головой в его поисках. Она искала одежду Синь-Дани или кого-то, напоминающего Сайтрауна, но пока не находила. В очереди его не было. Значит, либо уже на борту, либо еще не подошел, либо хорошо замаскировался. Наконец, настала очередь Киды. Она подошла к стойке регистрации и приложила свой ID-чип к желтому кругу на терминале. Тут же высветились ее данные, на которые она регистрировалась на рейс в терминалах торгового центра. У нее давно был комплект документов на другое имя. Сделала она его благодаря клубу Мелинды. Была у Киды интрижка с одним мужчиной, давным-давно, и он-то ей и сделал эти документы. Иметь их сейчас было едва ли не благословением. Не могла же она полететь на Уэм под своим именем! — Эль Джейн… — произнес мягкий голос справа, и Кида вздрогнула. Она обернулась и едва не уткнулась носом в широкую грудь незнакомца. Он был выше ее на целую голову, имел бледную кожу и черные глубокие глаза. Волосы, впрочем, были у него скорее русые, чем черные, хотя фрэл его знает — пострижены они были по-армейски коротко. Кида бы сразу опознала в нем военного человека, да только военные не допускают трехдневной щетины на подбородке. — Ваша каюта по соседству с моей! Меня зовут Эштон Ичер. Он протянул руку, знакомясь. Киде очень не хотелось заводить новые знакомства, но она быстро сообразила, что ее препирательства могут затянуться надолго, а стоит она в проходе, задерживая других. — Эль Джейн, — представилась она и пожала руку. «Только простые жмут друг другу руки», — возникла в ее голове мысль. В обществе Высокородных подобное недопустимо, потому что затрагивает контактные точки. А у простолюдинов такое не работает, и Кида едва не вызвала подозрения в собственном происхождении, хорошо хоть вовремя вспомнила. Ни к чему ей было привлекать внимание. «Похоже, все будет не так просто, как мне виделось вначале». — Очень приятно, — улыбнулся Эштон, показывая безупречный белоснежный прикус, который, впрочем, совсем ее не впечатлил. Ох уж эти обаятельные мерзавцы! Скольких она повидала на балах и в клубе Мелинды, не сосчитать. Теперь у нее иммунитет к улыбкам и красивым ухаживаниям. — Давайте не будем стоять в проходе, — сказала Кида и двинулась вперед по маркированному желтыми стрелками коридору. Они должны были привести их прямиком к «Алмазной королеве». Ее новый знакомый не отставал. Что именно он хотел от нее, Кида понятия не имела. Может, хотел скоротать время в ее компании, может, еще что-то. Но в любом случае ей это не нравилось. — Первый раз на Уэм? — Эштон не оставлял попыток завязать непринужденную беседу. — Вроде того, — отозвалась Кида, поднося свой идентификационный чип к очередному считывателю. Он согласно моргнул, разрешая Киде ступить на борт корабля. Она огляделась в поисках своей палубы и нашла указатель. — О! А мне туда. Она притворилась, что огорчена скорым расставанием, хотя на самом деле была только рада избавиться от нового знакомого. Сегодня явно с ней было что-то не так, раз с Кидой столь яро пытались познакомиться. Вначале этот странный любитель историй и доморощенный психолог-таксист, теперь этот персонаж. А она ведь ни с кем не хотела общаться! Но ее чаяния избавиться от Эштона по-быстрому не оправдались. Он потер мощную шею рукой и сообщил: — Да мне вообще-то тоже. Наши каюты находятся по соседству. Кида вспомнила, что он что-то такое говорил у стойки регистрации. — А, точно. Ну тогда идемте. — Идемте, — согласился он. — Вы путешествуете одна? Кида мгновение раздумывала, что ответить. Говорить о Кейт ей не хотелось, да и не склонна была Кида к изливанию души первому встречному. И хотя Эштон казался расслабленным и вполне себе безобидным, что-то настораживало Киду. Присмотревшись, она поняла, что движется он для своей массы слишком легко. — Можно и так сказать. А вы? — И я, — кивнул он. — Первый раз на Уэм, ничего там не знаю, если честно. Не хотите составить компанию? «А он шустрый. Времени зря не теряет», — с неудовольствием отметила Кида. К счастью, от необходимости давать ответ ее избавила каюта, на которой переливался ее номер. — Вот моя каюта! Спасибо, что проводили, я бы тут точно заблудилась, — сказала она и снова приложила свой ID-чип к желтому кругу. Дверь щелкнула и отъехала в сторону. — Ну что вы, Эль… — начал было распространяться Эштон, и Кида знала, куда он клонил, поэтому скользнула в свою каюту и произнесла. — До встречи, Эштон, — и спешно захлопнула дверь каюты прямо перед его носом. Кида прижалась к прохладному пластику, которым была обита ее небольшая каюта и перевела дух. И хотя все это подозрительно напоминало бегство, раскланиваться перед новым знакомым она не собиралась. Нет, Кида ничего не имела против ни к чему не обязывающих знакомств, но сейчас явно была не в настроении. Ей хотелось побыть одной и, наконец, выдохнуть. Что и сделала. А потом огляделась. Каюта, обитая белым пластиком, не производила впечатления — небольшой иллюминатор, кресло с ремнями, которое могло трансформироваться в узкую койку, и столик. А еще небольшая кабинка санузла, задернутая пластиковой же шторкой-гармошкой. И хотя Кида не ждала ничего особенного от каюты, все равно ощутила разочарование. И это класс С-17? Страшно подумать, что ее могло ждать в других классах. Впрочем, Кида знала — ряд кресел, общая уборная и отсутствие кают-компании как класса. Ужасные условия! Она выглянула в иллюминатор, но ничего такого интересного не обнаружила. Из него открывался вид на какие-то постройки, которые выглядели так скучно, что зевать хотелось. Хотя, может, спать Киде хотелось вовсе не от вида из иллюминатора, а потому, что час поздний. Над небольшим столиком, втиснутым в тесное пространство между иллюминатором и столом, были часы. Они говорили, что до взлета еще целый час. Кида не собиралась терять времени. Она достала из своего рюкзака запасной падд и включила его. Ей нужно было настроить его под себя, а потом придумать послание Себастьяну. Кида думала написать ему номер рейса, чтобы он ее встретил в космопорте, но потом передумала. Она летит на одном корабле с Адрианом, его братом, и кто знает, что может случиться, если они встретятся. Кида вздохнула и потерла нос. И почему она уродилась такой ответственной, чтобы рвануть за Кейт, и такой авантюристкой, чтобы залезть в один корабль с Адрианом Сайтрауном? На этот вопрос ответа не было. В мучительном сочинительстве послания Себастьяну и прошло все время до взлета. Впрочем, безуспешно. Все варианты Киде не нравились. Она только наплодила черновиков, а сообщение так и не отправила к тому времени, когда из динамиков полился голос командира корабля. Он возвестил о том, что они готовятся к взлету, поэтому нужно занять свои места в каютах и пристегнуться. Кида уселась в кресло и защелкнула ремни. Панель перед ней загорелась зеленым, сообщая о том, что она все проделала правильно. Корабль ощутимо тряхнуло, когда он отрывался от земли, а когда он набирал высоту и проходил атмосферу, казалось, будто кто-то вжимает ее в кресло. Перед ней раскинулась огромная голограмма, которая показывала взлет во всей его красе. Кида видела, как они отрываются от земли, как врезаются в плотный слой облаков, как проходят через верхние слои атмосферы. На миг корабль завис над планетой, и Кида увидела весь Зарк полностью. Огромный бело-голубой шар, красивый настолько, что захватывало дух. Камеры медленно повернулись, показывая орбитальные спутники, которые плотным кольцом обхватывали столицу Империи. Они были так разнообразны, что разглядывать их можно было бы бесконечно, но у Киды было не созерцательное настроение. Она лишь скользнула по ним глазами и устремила свой взор вдаль — в бездонную черноту космоса. Где-то внутри дернуло странным узнаванием, будто эта чернота ей отчаянно знакома. Что знает она всю ее глубину до последней капли… — Приготовиться к переходу в гиперпространство, — произнес динамик уже знакомым голосом командира корабля, и чувство пропало. — Начинаю обратный отчет: три, два, один… А потом случился рывок, и Кида судорожно выдохнула, будто ее ударили под дых и выкачали весь воздух из легких. Она сильнее стиснула подлокотники и прикрыла глаза, стараясь собрать себя заново. Вход в гипер никогда не был для нее приятным. Киде всегда казалось, что с прыжком ее тело и ее душу разделяют. Тело остается на старте, а душу несет вперед. Нужно было время, чтобы собраться заново. Когда Кида «собралась», она дрожащими руками отстегнула ремень и разложила свое кресло в койку. Она легла и долго слушала свое дыхание. Это помогло окончательно придти в себя. Тогда она поднялась и выглянула в иллюминатор. За ним были размытые звезды. Раздался стук в дверь. Кида удивленно вскинула брови: кто это мог быть? Неужели обслуга? Она поднялась и, открыв, ощутила разочарование. На пороге, подперев стену плечом и сложив руки на груди, стоял Эштон Ичер. — Эль, что-то ты бледна. Плохо переносишь взлеты? — спросил он участливо, переходя на «ты». Наверное, посчитал, что второй встречи достаточно, чтобы начать обращаться к ней по-другому. Кида только пожала плечами. — Да что-то в этот раз было как-то жестко… — произнесла она, но опустила тот факт, что обычно путешествовала яхтами несколькими классами выше, и взлет почти не ощущался. А «душу» из нее не «вырывали» столь яростно. — Но я уже в порядке. — Уверена? — осведомился ее новый знакомый, и Кида кивнула. Она была в полном порядке, только немного злилась на себя — вечно мечтала быть пилотом, а тут расклеилась из-за пустячного рывка. — Тогда, быть может, ты составишь мне компанию? Выпьем немного, поболтаем о том, о сем, — и снова ослепительно улыбнулся. Кида думала отказаться, но потом вспомнила об Адриане, и решила, что, сидя в каюте, особо ничего не разузнаешь. Придется выйти в свет, а Эштон вполне неплохо может от нее отвлечь внимание. — С удовольствием, — согласилась она, улыбнувшись. И он протянул руку, чтобы сопроводить до кают-компании. Кида вложила свою ладошку в его. В кают-компании было многолюдно. Казалось, что после взлета сюда стянулись все пассажиры. И хотя сейчас по корабельному времени была глубокая ночь, спать почти никто не собирался. Кида вошла и осмотрелась. Небольшое пространство было сплошь заполнено столиками, за которыми сидели люди. То, что это были не Высокородные, сразу бросалось в глаза. Но судя по тому, как хорошо они были одеты, эти люди пребывали в достатке. Из колонок лилась приглушенная музыка, в помещении царил приятный полумрак, ненавязчиво пахло благовониями. Судя по обстановке — и напитки здесь подавали вполне приличные. Кида оглянулась в поисках Адриана, но снова его не нашла. Неужели его нет на этом корабле? Хотя, может, это и к лучшему. Преследовать его сейчас — это почти безумие, но Кида не могла отделаться от ощущения, что он что-то задумал. Правда как бы она смогла бы ему помешать — неизвестно… — Нравится? — спросил Эштон, когда они присели за один из дальних столиков. Был он подозрительно свободен при такой плотности народа, что наводило на мысль, что ее новый знакомый зарезервировал его заранее. — Неплохо. Здесь было достаточно уединенно, но просматривался весь зал. Кида снова осмотрелась, но Адриана так и не нашла. Неужели она ошиблась? Быть такого не может! — Ищешь кого-то? — Эштон оказался достаточно наблюдательным, чтобы заметить, как она озирается. Кида неопределенно дернула плечом. — Не особенно. До меня дошли слухи, что на этом корабле путешествуют монахи Синь-Дани, вот и хочу их найти. Вдруг, правда? — Зачем они тебе? — Любопытно. Никогда не видела, — соврала Кида, не моргнув глазом. — Говорят, что них исходит что-то такое… — она запнулась, подбирая слова, — светлое? Хорошее? — Благодать? — рассмеялся Эштон и махнул рукой официанту. — Так ты верующая? Официант сразу же подошел и посмотрел на Киду вопросительно. Та заказала сок — пить алкоголь сейчас она не намеревалась. Эштон захотел пива, пытался уговорить и Киду на него, но та только покачала головой. — Я не верующая. Я проверяющая, — улыбнулась она, откидываясь на спинку стула. — Люди говорят, что от этих ребят исходит что-то такое, вот и хочу проверить. А еще говорят, что они владеют магией. — Какая ты любопытная! Но на этот счет помочь тебе ничем не могу, потому что никого на борту, похожего на монаха не видел, — и, заметив, что Кида сникла, поспешил добавить. — Но это не значит, что здесь никого из монахов нет. Может, они в своих каютах. Медитируют, например. Или что они там делают. Кида согласно кивнула. В его словах был смысл: если Адриан здесь, то вряд ли хочет показываться. Но все же, отчего он выбрал именно это судно? — Да, скорее всего. А жаль. Подошел официант и принес заказ. Кида не стала пить свой сок, лишь промочила губы. Эштон проследил за ней с интересом. — Почему ты не пьешь. — Алкоголь плохо действует на мой организм во время гипера. Я ощущаю себя просто ужасно! — солгала она, не моргнув глязом. Кида знала, что подобная отговорка очень действенна. Подействовала она и на Эштона. Он понимающе закивал и настаивать больше ни на чем не стал. Кида выждала, пока бокал с пивом опустеет наполовину, и принялась к своим расспросам. — Ну, а ты? Чем занимаешься? — Ничем особенным. Я простой механик. Кида окинула его оценивающим взглядом: тренированное тело, бесшумная походка, экономные движения. Простой механик, ну конечно. Так ведут себя боевики, а не механики. Хотя, надо отдать Эштону должное — он хорошо скрывался, Кида сама поначалу не распознала в нем боевика, пока не присмотрелась. Но это мнение она решила оставить при себе. — Ну да, так я тебе и поверила. Простой механик на звездолете класса С-17, — она сверкнула глазами. Он поднял руки, показывая ладони. — Хорошо, я поскромничал. У меня контракт на обслуживание гоночного кара. Платят неплохо, так что я могу себе позволить подобные поездки. А ты? — Что я? — Чем занимаешься? Кида фыркнула и отпила сока. Эштон смотрел на нее внимательно, будто пытался поймать на лжи. Кида несколько мгновений пыталась придумать, где солгать, а потом решила, что это будет интересно. Она ему солжет и посмотрит, сможет ли он вывести ее на чистую воду. Интуиция подсказывала, что механик с повадками боевика почувствует, что она не совсем честна с ним. — Пока ничем не занимаюсь. Сбежала из дома. Меня хотели женить против воли, а жених настоящий мерзавец! Вот и решила, что чем дальше от него, тем лучше. «Да, Гальтар, ты настоящий мерзавец. Не пойду за тебя», — со смехом подумала она. — Что, правда? — Эштон приподнял брови. — Ты сбежала? — Ага. Он рассмеялся. — Я не думал, что такое бывает. Думал, что мы достаточно современны, чтобы самим выбирать себе партнера. Небось, твой жених — крутой перец? — Несостоявшийся жених, — уточнила Кида. — Крутой, да не очень. Знал бы ты, какой у него характер, сбежал бы тоже. — Да, все серьезно. Он взглянул на Киду, и ей вдруг захотелось поежиться. Глаза у него были черные, глубокие и мелькнуло в них что-то такое, от чего мурашки по коже побежали. Кида тряхнула головой, отгоняя наваждение. Но тревога никуда не делась. — И он будет тебя искать? — спросил Эштон. — Будет, — Кида дерзко улыбнулась, — но не найдет. — Уж точно не найдет, — согласно промурлыкал он в ответ. Кида подозрительно прищурила глаза. Что-то было в его тоне, что ей не понравилось. Да, она играла с ним в правду-ложь, но и у него на нее были какие-то свои планы. Тут Кида вспомнила о том, что ей рассказывали про большую сходку криминальных авторитетов на Уэме, и совсем заволновалась. Сказка о механике стала для нее еще менее правдоподобной, чем была. Перед ней мог быть, кто угодно: от наркоторговца до банального террориста. К тому же он видел, что она летит одна, а Кида еще и додумалась сказать, что из дома сбежала… «Доигралась? — зло спросила она себя. — За Адрианом побежала, точно привязанная. Забыла, куда летишь, да еще и болтаешь фрэл знает что!» Кида решила, что пора сворачивать их знакомство. Она, чтобы не вызывать подозрений, неспешно допьет свой сок и отправится в каюту, сказавшись усталой. А потом будет сидеть там до самого выхода из гипера. И как только это случится, она сразу же отправит сообщение Себастьяну, чтобы он или Милош ее встретили. Кида как раз потянулась к своему соку, чтобы привести свой план в действие, когда корабль ощутимо тряхнуло. Она успела схватиться за столешницу, чтобы удержаться, но едва не ударилась об нее лбом. Кому-то повезло не столь сильно. Послышались вскрики, шум, стоны. Корабль тряхнуло снова, и Кида ощутила страх. Они сломались? Вывалились из гипера? — Что случилось? — вопросил кто-то достаточно громко, чтобы перебить крики и стенания. И тут же, будто расслышав этот вопрос, послышался из динамиков голос командира корабля: — Уважаемые пассажиры, у нас возникли небольшие технические неполадки, которые будут устранены в ближайшее время. Просьба сохранять спокойствие и вернуться в свои каюты. Кида и Эштон переглянулись. — Что это? — спросила она как у «механика». Мало ли, ответит. До сих пор оставалась возможность, что Кида ошиблась в своих выводах. — Похоже на неполадки в гипердрайве, но командир корабля прав, нам стоит вернуться в свои каюты и пристегнуться. Пойдем, я провожу тебя. Он поднялся из-за столика и, взяв Киду за руку, повел к выходу. Киде не очень нравилось это прикосновение, но в данной ситуации она решила не выступать. Она лишь оглядывалась по сторонам, пытаясь осознать, насколько опасна их поломка. Но Эштон ничего конкретного не говорил, он лишь вывел ее из кают-компании и все так же не выпуская ее руки, повел к каюте. Наверное, он сильно нервничал, раз сжимал ее довольно сильно. Киду его нервозность пугала, ведь ее интуиция говорила о том, что он что-то скрывает. Возможно, знал что-то о поломке, но молчал, не желая ее пугать. Или, наиболее вероятно, задумал недоброе. Кида приготовилась повторить свой маневр с захлопыванием двери перед его носом. Так они добрались до ее каюты. Кида приложила свой чип к желтому полю и хотела быстро скользнуть внутрь и закрыться, но недооценила своего спутника. Как только открылся проход, Эштон втолкнул Киду в каюту и сам шагнул внутрь. — Что ты делаешь? — спросила Кида, ощущая, как к горлу подкатывает липкий страх. Ей пришлось бороться с ним, иначе он грозил ее парализовать. Она столько уже успела напридумывать себе об Эштоне, что сейчас ее воображение взбесилось. — Это одноместная каюта. Тебе следует занять свое место. Но он же захлопнул за собой дверь, отрезая от многолюдного коридора. Кида непонимающе на него взглянула и вдруг шарахнулась в сторону — выражение его лица изменилось. Рот кривился в усмешке, черные глаза горели дьявольским огнем, а он сам приближался к ней. Тут Кида и осознала, что крупно влипла. Некуда деться в тесном пространстве каюты, а звать на помощь бесполезно, ведь экипаж занят другим делом. — Не подходи! — предупредила она. — Иначе что? Ты — глупая слабая сучка, но такая красивая… — он навис над ней и провел рукой по щеке. Кида передернулась от отвращения. Он заметил это и схватил ее за горло, сжимая. Кида ощутила, что ее сердце заходится от страха. И первое, что она попыталась сделать — это не вырваться, не взмолиться о пощаде, а разозлиться. Так, как злятся берсерки, когда используют свою силу. Но кровь ее была переполнена страхом, а не обжигающей яростью, в которой она черпала свою силу. Невозможность дотянуться до своего гнева морально раздавили Киду, она покорно обмякла, парализованная собственным страхом. Но Эштон, этот мерзавец, заметил, что она почти сдалась, поэтому встряхнул ее, как следует, приводя в чувство. — Ну уж нет, мне нравится, когда женщина сопротивляется. С поломанной куклой я играть не собираюсь! — прошипел он. Его маневр возымел успех: Кида сфокусировала свой взгляд на Эштоне. В его глазах была похоть, сам он прижимался к ее бедру пахом, и Кида ощущала, что он от нее хотел. Страх в ней поднялся с удвоенной силой, сердце заколотилось где-то в горле, когда Кида беспомощно открывала рот, как выброшенная на сушу рыба, пытаясь вздохнуть. — Сопротивляйся посильнее, мне нравятся строптивые… А вот ротик мы тебе завяжем, чтобы не кричала и не кусалась. Ненавижу и то и другое. И с этими словами он принялся пихать ей в рот какую-то тряпку. Кида сопротивлялась, как могла, из ее глаз лились слезы, горло перехватывало от рвотных позывов — так глубоко он пихал эту тряпку. Она билась, точно птичка в силках, но сил, чтобы вырваться у нее совсем не хватало. Попытки сопротивления только заводили насильника. Тогда Кида решила опробовать другую тактику — она снова замерла, ожидая, что хватка ослабнет. И не просчиталась: так и случилось. Кида воспользовалась моментом. Она сгруппировалась, как ее учили, и со всей силы ударила насильника в живот. Была бы она берсерком, ему бы этот удар нанес огромный урон, но силы в Киде больше не было. Кулак лишь взорвался болью, а ее неприятель не сдвинулся с места. Он усмехнулся еще более зловеще и ударил Киду по лицу. Удар был такой силы, что на миг потемнело в глазах. Темноту развеял рывок — он схватил ее за волосы и швырнул на койку. — Вырывайся, бейся, скули, плачь! Я буду пить твое отчаяние, как дорогое вино, — рассмеялся он. Кида снова сгруппировалась и отползла подальше от этого типа. Попыталась вытащить тряпку и попробовать Императив, но не успела. Он снова ударил ее, и что-то недовольно заговорил, предупреждая, что еще одна попытка освободить рот, и она пожалеет, что родилась на свет. Киде пришлось подчиниться на время, чтобы улучить момент и повторить свой маневр позднее. Ей нужно было сказать всего одно слово! И почему она не сделала это раньше? До этой отвратительной тряпки! Она наблюдала, как он раздевается. Когда он стянул футболку, стало понятно, почему ее удар в живот ничем не помог — кубики пресса выдавали в нем не механика, а все того же боевика. Вопрос в том, что это был за боевик. — Нравится? — усмехнулся он, заметив ее взгляд. — Тебе повезло, сучка, что я обратил на тебя свое внимание. Скоро ты узнаешь, что такое быть с настоящим вакторианским воином, а не с вашими хлюпиками. Твой женишок, небось, еще и уродлив был, да? Кида ничего не смогла с собой поделать, она вытаращила глаза. Эта реакция не ускользнула от ее насильника. — Что, не можешь поверить в свое счастье? Да, тебя сейчас поимеет вакторианец! Мозг Киды принялся анализировать. А ведь похож! Кида никогда раньше не видела живых вакторианцев, но чернота его глаз была очень даже для них характерна. Только волосы у них обычно были потемнее. — Что, не похож? — рассмеялся Эштон и навис над Кидой. Схватился за ее футболку и разорвал ее одним движением. Кида дернулась, но он прижал рукой ее рукой за плечо, чтобы она не рыпалась. Кида и не дергалась, она только пыталась осознать масштаб катастрофы, что случилась. Изо рта, прочно заткнутого тряпкой, только вырывался тихий скулеж. — И поломка эта, кстати, моих рук дело, — усмехнулся он. — Я же сказал, что механик. Не волнуйся, сучка, у нас есть время, чтобы развлечься перед тем, как придут мои товарищи. Она дернулась, когда осознала, что происходит. Этот корабль захватили вакторианцы, один из них собирается совершить с ней непотребство, а она… она даже сделать ничего не может! Ничего! Совершенно ничего! Это привело ее в отчаяние, Кида снова забилась, вызвав довольный рык вакторианца. Он ждал, что она будет сопротивляться, он возбуждался от этого. Они своих женщин берут только так, и чем более они непокорны, тем лучше. Кида осознавала, что своим сопротивлением делает еще хуже, но остановиться не могла. Она была в настоящем отчаянии. Даже позабыла о том, что хотела вытащить тряпку и воспользоваться своим последним оружием. Она вообще соображать перестала, снова доходя до той жуткой грани, с которой уже успели познакомиться Адриан и Кэриэн. Когда она бралась сопротивляться до последнего вздоха. Кида дрыгала ногами, пищала через тряпку и всячески отталкивала от себя насильника. А ему это жутко нравилось. — Ох, какая ты горячая! Сейчас-сейчас, сучка, я войду в тебя до конца. По самые яйца засажу, раздеру тебя, как надо… — рассмеялся он и сжал ее грудь. Сжал грубо, больно выкручивая сосок. Но она его не слушала, а принялась с новой силой вырваться, пытаясь сбросить с себя его тяжелое тело, навалившееся на нее. Он спешно стаскивал с нее штаны, рвал на ней белье, оставлял синяки. Кида билась, что было мочи, но все бесполезно. Он раздвинул коленом ее ноги и принялся устраиваться между них, награждая ее болезненными щипками. Кида кое-как высвободила одну из рук, попыталась оцарапать своего насильника, но вместо этого только обломала ногти и заставила его зарычать. «Нет! — повторяла она мысленно, раз не получалось вслух. — Нет, нет, нет… НЕЕТ!» А потом корабль вдруг тряхнуло — явно к ним кто-то пристыковался, а Кида застыла, растеряв весь свой пыл. Вакторианец поднял голову и взглянул в ее лицо, оскалившись. Он победил, а она… Кида с ненавистью посмотрела на него, и в ее душе творилось страшное. Все, что она хотела сейчас — это убить. Она хотела, чтобы этот вакторианец умер, исчез, распылился. Она хотела его смерти. Так, как ничего никогда не хотела. Это желание было настолько сильным, что поглотило ее полностью. Корабль тряхнуло снова, а потом погас свет. Сразу же зажглось аварийное освещение, а Кида… Кида вдруг ощутила в собственной руке непривычную, но уже знакомую тяжесть. Ее сердце в груди на миг остановилось и тут же забилось в уже знакомом резонансе с эфером дуори. «Свой?» — привычно спросил меч; «Чужой! — отозвалась Кида всем своим существом. — Убить!» Кида не задумывалась, что произошло. Она не понимала, что за подарок преподнесла ей судьба, и как это случилось. Все, что она сделала — это воплотила свое намерение. Убить. Немедленно. И эфер в ее руке вдруг ожил и зазвенел в предвкушении крови. Казалось, что он сам крутанулся, удобнее перехватываясь, а потом обрушился поперек спины насильника. Оружие, которое способно рубить пучки карбонитового кабеля, с легкостью вошло в плоть вакторианца. Он и понять-то ничего не успел, как оказался разрублен, только вскрикнул как-то тонко и вскинул на свою убийцу изумленный взгляд. И перед тем, как эти глаза потухли, в них промелькнуло нечто, сродни пониманию и даже уважению, но Киде было некогда обращать на это внимание, на ее нагое тело хлынула горячая кровь и за тем посыпались вонючие кишки. Хватка на ней тут же ослабла, и Кида с брезгливым воплем быстро вскочила, скидывая располовиненного вакторианца на пол. Под ногами тут же противно захлюпало, и Кида невольно взглянула вниз, чтобы обнаружить, что там разлилось целое море крови, которой в несостоявшемся насильнике оказалось просто немеряно. Теперь, когда опасность миновала, она стояла, сжимая двумя руками призванный эфер, будто Эштон встанет и снова бросится на нее. Но время шло, а он не шевелился. И вскоре Кида успокоилась, осознав, что опасность миновала. И как только она чуть расслабилась, эфер в ее руке истаял — скорее всего, вернулся, откуда пришел. Киде понадобилась вся ее выдержка, чтобы не запаниковать снова, ведь без меча она осталась беззащитной. Прохладный воздух, что дул из вентиляции, коснулся ее кожи, подсушивая кровь, разводы которой окутывали ее тело. Высыхая, она неприятно стягивала кожу, а еще становилась липкой. По запах можно было не заикаться, пахло в небольшой, хоть и хорошо вентилируемой каюте явно не ландышами. В коридоре кто-то шумел, и звук этот настораживал. Все эти ощущения и привели в себя Киду. Первая адекватная мысль, что пришла к ней после ее первого убийства, была: «У меня крупные неприятности». И Кида наконец вытащила тряпку изо рта, о которой крепко позабыла, находясь в резонансе с эфером. Сразу же пришел кашель, сухая глотка и распухший язык его только усугубили, а малоаппетитный запах, кровь и разбросанные внутренние органы повсюду довершили свое дело — ее вывернуло. Кида хотела вытереть рот рукой, но та оказалась в крови. Тогда она схватила свой рюкзак, который остался чистым только по счастливой случайности и похлюпала в санузел. Там душ не был предусмотрен, поэтому отмыться от крови пришлось в маленькой раковине. Но и это особо не помогло — вода оказалась лимитирована, и на полное купание ее не хватило. Киде так и не удалось очистить себя полностью, даже с учетом того, что она перепортила все полотенца, комплект влажных салфеток, что у нее были с собой в рюкзаке, и даже кое-что из вещей. «Что мне делать? — вопрошала она сама себя с отчаянием. — Что мне с этим всем делать?!» Кида была на корабле, захваченном вакторианцами. Ее эфер ее покинул, но даже если бы и нет, она все равно не умела им толком пользоваться, не говоря уже о том, что он был слишком тяжел для нее. И еще у нее не было ее берсерской силы. — Слабачка! — кривилась Кида, остервенело отмывая себя от крови. — Будь проклят Адриан, который сделал меня такой! Будь проклят весь этот мир, и все эта Война! И Кейт с Себастьяном у меня получат! Только выберусь отсюда. Если выберусь… Но как это сделать? У нее не было ничего. И она убила вакторианца… Кида схватила падд, чтобы передать сообщение, но связи не было. Конечно, не было! Ведь они посреди нигде! Тут нет этого! Тут может быть связь только с кресла пилота, да и то, когда тот находится в синхронизации с кораблем через симбионт. Ей такое уж точно не грозило. Даже если отбросить то, что ее симбионт находился в глубоком обмороке из-за выкрутасов одного из Сайтраунов, он все равно у нее был тем еще засранцем и мизантропом — ни с кем общаться не хотел, только рычал на всех боевыми гормонами и только. Бесполезное создание! Даже партнера совместимого нормального выбрать не удосужился! Кида до боли закусила губу. Кажется, она снова начинала истерить, нужно было прекращать. Так она ничего не добьется. «Что же делать?» Сознание прояснилось, когда она пару раз хлопнула себя по щекам. Кида быстро облачилась в сменную одежду, стараясь не запачкаться. В голову ничего путного не приходило, кроме как где-нибудь спрятаться и дождаться, пока появится сеть, а потом передать сообщение. Плевать кому: Ровэну, Синь-Дани, Гальтару или даже Велитару. Любой из них придет на помощь. А пока надо найти безопасное место и дождаться. По логике корабль ведь не будет все время болтаться посреди нигде, рано или поздно он в зону действия войдет, ведь так? Ведь так?! План, конечно, был так себе, но другого не имелось. Надо было действовать, оставаться на месте слишком опасно. Кида открыла дверь и выглянула в коридор. Там горел неверный красноватый свет, различить в нем что-то для ее глаз было сложно, но вроде никаких фигур, закутанных в черные плащи-броню, нигде не наблюдалось. Кида закинула рюкзак за плечи и вышла наружу. Она почти бесшумно заскользила по коридору, держась поближе к стене. Она проходила мимо кают, обращая внимание на индикаторы — огни на них горели красным, что говорило о том, что двери были закрыты изнутри. «И куда мне идти? Проклятие! Почему я не дружила с Кристофом, не собирала с ним эти фрэловы модельки! Так бы хотя бы примерно ориентировалась!» — думала она. Все ее знания — это вход-выход, кают-компания и ее каюта, а где все остальное находилось, Кида и понятия не имела. А это значит, что ей придется найти терминал, где будет хотя бы схема судна, а там уже надо думать, что делать дальше. Кида продолжала скользить по коридорам, уходя в противоположную сторону от кают-компании и выхода. Там, по ее мнению, встретиться с вакторианцами шанс был меньше. Но удача сегодня была не на ее стороне. Сразу за поворотом обнаружилась кучка неприятелей. Были они такими, какими Кида их видела в голофильмах: высокие, черные волосы скручены в жесткие хвосты (они зачем-то вплетали в волосы деревянные палки), хищный профиль, черные глаза, бледная кожа. Они были одеты в черные кожаные плащи, которые защищали от пуль или лучей бластеров, штаны из такого же материала и тяжелые берцы. Плащи их были сшиты так, что правый рукав доходил лишь до локтя, а все предплечье было занято манжетой. Их оружие даровало им неимоверную силу и выносливость, но для ВакЗей эти вещества не были безопасны. Они вызывали мгновенное привыкание, от которого было невозможно избавиться. Что делать в этой ситуации, Кида не знала. Она прислонилась к прохладной стене в надежде, что ее не заметят, и попыталась отползти назад. Идея отправиться в эту сторону оказалась не столь удачной, как ожидалось. Теперь бы унести ноги. Но и тут надежды ее не оправдались. Как только она попыталась совершить стратегическое отступление, троица новых вакторианцев вынырнула из-за угла и столкнулась с Кидой, которая изображала из себя краба, отползая по стене. Случилась немая сцена: они смотрели на Киду, а она смотрела на них. Она видела, как у них поднимаются руки, чтобы выстрелить в нее из манжеты, и поняла, что сейчас с ней покончат. И умрет она так бесславно, вдали от дома, никто ее не найдет, никто не узнает, что с ней случилось… И когда манжеты уже смотрели на нее, готовые выплюнуть на нее сгустки плазмы, Кида сказала первое, что пришло в голову: — Не стреляйте! Я — вакторианка! Когда она использовала Императив, она откровенно не верила в успех. Кида морально готовилась к смерти, но никак ни к чуду. Кажется, что у нее перед глазами вся ее жизнь пролетела, она даже успела мысленно попрощаться с Ровэном и Кейт. А чудо случилось. Вакторианцы опустили руки и ощутимо расслабились, глядя на нее вопросительно. Явно ждали, что она представится или еще что-то, а Кида от нахлынувшего облегчения еле удержалась на ногах.