Книга Лилит - 1 (Фальшивая Лилия)

Кида, все еще ежась как от холода, прошла в комнату, которую считала своей, и тяжело опустилась на койку. Выдохнула. Прикрыла холодными руками пылающее лицо. Замерла. Так и сидела, отказываясь шевелиться и думать обо всем, что узнала. Провожающая ее троица, состоящая из неизменных Себастьяна, Милоша и Аки, бестолково топталась на пороге, явно не понимая, что им предпринять — утешить или, наоборот, уйти восвояси. И Кида молчала. Была бледна, как мел. Губы ее совсем стали бескровными, а фиалковые глаза — большими и яркими. Казалось, что на ее лице ничего, кроме глаз и не осталось-то. И столько боли было в этих глазах, что бедные берсерки, узнав, кто такая Кида, теперь переживали за нее, пуще прежнего. В итоге, победили берсерские инстинкты: все втроем облепили ее со всех сторон, прижались, и укачивали, как дитя малое. Сколько это продолжалось, она не помнила. Помнила, как Себастьян откуда-то вытащил гитару и запел что-то задушевное. Помнила, как сидела, прикрыв глаза, сосредоточившись только на мелодии и на его сильном, глубоком голосе. Помнила, как лежала на Милоше, обвив его всеми конечностями на манер осьминога, и уткнувшись в ключицу, а он поглаживал ее по спине. Кажется, приходил Велитар — Кида тогда погрузилась в какой-то транс и плохо понимала, что происходит вокруг. Себастьян прервал свое пение, приложил палец к губам, указывая на почти успокоившуюся Киду. — У меня дела на орбите, Немчинов не может без меня справиться. В ближайшие сутки меня не будет, — сказал Велитар почти шепотом. Они все боялись ее потревожить. — Если понадобится… — Мы о ней позаботимся, отец, — уверил его Себастьян и вернулся к гитаре, а Кида вернулась к своим мыслям, которые крутились в ее голове, как заведенные. Все оказалось сложно, но зато теперь все сложилось в единую картину. И оказалось, что ее жизнь, вся ее жизнь, все, что у нее было, было построено на крови родителей, на их жертве. «…ты ходила без вуалей по незащищенной части Зарка. Не боялась танцевать в ночных клубах. Думаешь, Традиции Высокородных придумали снобы? Думаешь, вуали придумали просто так? Знаешь, почему тебя никто не трогал? Ты была укутана магией с ног до головы. Куда там вуалям!» — Принц, если его довести, умел бить по самому больному и так резать правду-матку, что никакая анестезия не спасет. А тогда его довели все, и он не щадил никого, и спускал Киду с небес на землю методично, как гвозди в крышку гроба забивал. А она-то правда думала, что осторожность Высокородных преувеличена. Думала, что Зарк — безопасен, а оказалось… Оказалось, что была так защищена, как никто в этом мире. Впрочем, Кида не осталась безучастной. Спасибо брату — научил ее критически мыслить. Она быстро уцепилась за все нестыковки и принялась задавать вопросы: «… — Но если это так, как вы говорите, то как же Адриан смог провести свой „экзорцизм“? Да и вакторианцы на корабле как-то не сильно реагировали на мою неприкасаемость… — Ну, во-первых, защита ставилась от ВакЗей, а не от вакторианцев. Если бы в ритуал включили еще и их, тогда бы всех твоих живых родственников не хватило. Во-вторых, защита не сработала на Адриане потому, что… э… — То есть вы сами не знаете, что происходит, — невесело хмыкнула Кида. — Может, ты нам объяснишь. Все-таки эта защита — это твое изобретение…» От накатившего воспоминания Кида едва не закричала. Ее изобретение. Она бы не поверила, что является Лилит, но Книга Рода не лгала. И пусть у нее было-то два-три странных то ли сна, то ли видения, Кида понятия не имела, что творила в те времена, когда ее прозвали предательницей. Как изобрела всю ту пакость, из-за которой в пентаграммах темнота убивала людей. Хуже было другое. Хуже было осознание того, что это она изобрела ритуал, в котором были убиты родители. Значит, в их смерти она тоже виновата. Не только Велитар… Велитар… Кида помнила, как он смотрел на нее в тот момент, когда сообщил, кто она такая. Смотрел с каким-то странным превосходством и удовлетворением. И глаза его будто бы даже сияли торжеством, словно узнай она правду своего имени и прошлого воплощения так сразу станет их Темной Богиней, которой они поклонялись. Кида Темной Богиней становиться не спешила, сущность Лилит с ее грехами на себя примерять тоже не торопилась, она лишь хмурила брови и лихорадочно соображала. «… — Да вы смеетесь? Что, другого выхода не было? Неужели только ритуал? А просто спрятать меня не пробовали? — Ты не понимаешь… — Так просвети меня, глупую! Просвети, зачем надо было убивать двоих на пентаграмме только затем, чтобы меня враг не смог коснуться? — Да прекрати ты! Думаешь, они не знают о том, кто ты такая? Спешу тебя огорчить — в неведении находилась только ты. Но для того, чтобы справиться с тобой, им нужно было отключить защиту. А отключается она через принятие. Как только ты начинаешь себя считать одной из них, она перестает работать. Теперь ты понимаешь, откуда у фарса с назначением тебя Хранительницей Истины растут уши?» Что же ей теперь делать? С этим знанием? И с тем письмом, что пришло от Габриеля. Можно даже к бабке не ходить, ясно, что это ловушка. Ее решили так выманить, потому что сами не могут найти. И хороший такой способ выбрали — Кейт. Она стала дорога Киде, она стала подзащитной. А кровь у них, к сожалению, не одна и та же, поэтому Кейт уязвима. Из-за родительской защиты они не смогли бы навредить братьям, но вот Кейт — это другое дело. — Лилит, — еще раз произнесла Кида вслух свое Имя и рассмеялась. Истерично. И совсем нездорово. Но она быстро себя остановила, заткнув холодной рукой рот, когда почувствовала, что вот-вот этот смех превратится в слезы, а расклеиваться не стоило. Сейчас не до того. Поэтому она нарочно прикусила ладонь, чтобы боль хоть немного протрезвила. Но ладонь от ее рта заботливо отняли. Кида увидела встревоженное лицо Себастьяна. Его и без того буйная шевелюра сейчас вовсе пребывала в беспорядке, колыхаясь, как трава на ветру. Не сдерживая своих внутренних порывов, она протянула руку и пригладила волосы рукой. Они были послушны, как дрессированный пес, и легли под ее ладонью спокойной и блестящей волной. — Ужасно выглядишь, — сообщил Себастьян. — Ты бледна настолько, что с белизной стен сливаешься. Тебе холодно? Кида замотала головой. Непослушные пряди собственных безжизненных, лишенных движения волос, упали ей на глаза, защекотали нос, сообщая о том, насколько она сейчас растрепана. Кида смахнула их небрежным жестом, подтянула белую больничную робу, в которой находилась с момента пробуждения пониже, пытаясь закрыть острые колени. — Скажи, Себ, что изменится в наших отношениях? — спросила она, глаз не поднимая. — Ты теперь знаешь, кто я такая. — А ты бы хотела, чтобы что-то изменилось? — осторожно поинтересовался он. — Я могу начать регулярно стоять перед тобой на коленях и забацать алтарь в твою честь. Думаю, что малая столовая в особняке Сайтраунов как раз подойдет. И, будто в подтверждение своим словам, он опустился перед ней на колени и покорно склонил голову. Кида отшатнулась от него, точно он болел какой-то страшной и ужасно заразной болезнью. Сделала она это так резко, что едва не навернулась со стула. Сзади ее подхватил Милош. — Я так и думал, — ухмыльнулся Себастьян. — Тебе это не нужно. И это хорошо. Знаешь, почему? — он поднялся на ноги и шагнул к Киде, взял ее за руку и прикоснулся рукой к запястью в знак своего уважения. — Не одна ты здесь в смятении. Мы все тут такие. Это отец может целиком и полностью посвятить себя служению тебе, ты — его совместимая, а у меня есть Кейт. И знаешь, сейчас меня внутри просто разрывает от двух мощных инстинктов. Тот, который берсерка, призывает служить тебе. Другой, который отвечает за притяжение к совместимому партнеру, умоляет позаботиться о Кейт. Кого мне слушать? Я слушаю отца, который сказал подождать до гонок… — Велитар всегда был для тебя истиной в последней инстанции, — хмыкнул Милош, который до этого стоял рядом с Кидой, застыв каменным изваянием. Впрочем, руки его лежали на ее плечах, словно страхуя. Себастьян пожал плечами. — Я не думаю, что это плохо. Этот мир велик, и в нем легко потеряться, как это случилось с Адрианом. А отец хоть и не безгрешен, но все же достаточно мудр и опытен, чтобы на него равняться. — Мудр и опытен, хороший пример для подражания, — с ноткой сарказма высказался Аки. — Меня, конечно, никто не спрашивает, ведь я же не берсерк, всего лишь ваш подзащитный, но мои глаза не замылены вашими гормонами и вашими инстинктами. И вот что я хочу сказать: Велитара волнуют только берсерки и подзащитный. Ну, еще Лилит, конечно. До остальных ему дела нет. Как нет ему дела до сына, который гормонов этих лишен. Кида увидела, как от этих слов дернулся Себастьян. Как сжал руки в кулаки, как посмотрел исподлобья на своего подзащитного. Он явно был в ярости, да только сдерживался только потому, что инстинкты не позволяли нападать. — Ты что же, пытаешься оправдать этого предателя? Он не просто перешел на другую сторону, он сотворил с Лилит непростительное! Аки ничуть не испугался этой ярости. Он только тонко ухмыльнулся, и ухмылка эта на его большом рте вышла по-настоящему жуткой. — Почему же сразу оправдать? Я — аналитик, Себастьян, или ты забыл? Я просто пытаюсь понять, что толкнуло Адриана на этот шаг. И знаешь, он ведь так же тянулся к Велитару, как и ты. Он так же на него равнялся, внимал каждому слову, пытался заслужить похвалу — я видел это своими глазами. Но я ведь сказал уже, что Велитар признает только берсерков. Об Адриана он просто вытирал ноги. И, конечно, Адриан озлобился, возненавидел всех берсерков. Просто отличный экзорцист, ты не находишь? А еще… — АКИ, ЗАТКНИСЬ! — заорал раненым зверем Себастьян. Он одним слитным движением оказался рядом, но руки, готовые разорвать на части, остановились в каких-то нескольких сантиметрах от бледного гибкого тела подзащитного. Себастьян снова взвыл, схватился за голову, выгибая спину под неестественным углом, и метнулся к противоположной стене. Кида и моргнуть не успела, как что-то глухо грохнуло, а потом все заволокло пылью. Она прикрыла глаза и закашлялась, прикрывая прохладной ладонью рот. Когда пыль осела на пол, оказалось, что стены в ее скромных апартаментах больше не существует. Есть только обломки и Себастьян, лежащий на спине и присыпанный все той же штукатуркой. Дышал он тяжело — грудь его вздымалась и резко опадала, но он не шевелился. Рядом стоял Аки, а в его руке находился небольшой игольчатый пистолет. Милош же ни на миллиметр не сдвинулся, как держал Киду, так и остался держать. — Вы сбрендили? — вырвалось из Киды. Прошедшие события неплохо ее встряхнули, заставив придти в себя. — Что вы тут устроили? — Она попыталась встать, но руки на плечах сжались тисками. Она обернулась, бросила на Милоша рассерженный взгляд. — Отпустил. Быстро! — и ни грамма Императива, только решимость. Милош этой смеси противостоять не смог и отпустил. Кида поднялась и почти сразу оказалась рядом с Аки, вырвала из его рук пистолет, глянула заряженные в него капсулы, и едва не выронила его из-за накатившей дрожи. — Подавители?! — Именно, — подтвердил Аки, глядя с усмешкой на то, как Сайтраун разлегся на полу. — Себастьян почти сорвался. Ты, может, не поняла, но он пытался тебя спровоцировать. Он хотел, чтобы ты сказала, что тебе не нужна его служба. Тогда бы он с чистой совестью умчался бы за Кейт, и не факт, что после Гальтаров остался бы жив. Кида оторопела. Неужели, правда? Она даже ничего не заметила. Хотя, она не совсем в себе сейчас, но все равно. В любом случае, происходящее ей не нравилось. Меньше всего ей хотелось, чтобы берсерков, узнавших ее Имя, переклинило на ней. И судя по тому, что происходило, ее опасения небезосновательны. — Та-ак, — протянула она, пытаясь осознать масштаб проблемы. Масштаб пугал и осознаваться не хотел никак. Кида почувствовала, что ей надо подышать свежим воздухом, проветрить голову и, может, сходить в спортзал, чтобы уложить в своей голове происходящее. — Та-ак! — в тон ей повторили. Голос был высокий, со знакомыми истерическими нотками. А его обладатель красовался серебристым блестящим комбинезоном, который больше напоминал старомодный скафандр, и длинными зелеными волосами, в которых сейчас болтались бигуди. — Я только прилег маску для лица сделать, а тут что? Стены ломаем? Его Высочество — а это был именно он — упер руки в бока и, подозрительно сощурив глаза, оглядел всю композицию. Судя по скривившимся губам, композиция ему не нравилась совсем. — Успокаиваем! — отозвался Аки и красноречиво глянул на Киду. Она трясущимися руками протянула Глебу пистолет с подавителями. Принц, по-птичьи наклонив голову, взял пистолет, бросил на него беглый взгляд и хмыкнул. — Ну раз буянит и стены ломает, то да, — с этими словами он достал из кармана падд и принялся в него наговаривать, чтобы прислали народ разгребать завалы, а тут господа берсерки гневаются. Кида, может, и была несведущей, но считала, что безопасность на базе была аховая — разнесли стенку, а на нее только принц в бигуди и примчался. Охрана где? Или все на постах? — К Варлау думал отправиться, да? — Именно, — кивнул Милош. — Дурак, — буркнул принц и попинал лежащее тело Себастьяна носком черной домашней тапки с блестками. Глянул на Киду. — Спать будешь в комнате Велитара, раз твою разгромили, — постановил он. — Ни за что, — заупрямилась Кида. — В комнате Себастьяна, раз мою он разгромил. — Справедливо. Но он — берсерк и спит со своими партнерами, как ему и положено. Это мы уже стары настолько, что подобными глупостями почти не занимаемся. Да и ненавижу я спать с кем-то, вечно одеяло стягивают! Так что выбирай! — Да пусть к нам идет, нам ложиться не обязательно. Все равно ночью отбываем на гонки, — вмешался Милош. — Да даже и если захочется подремать, то чего тут такого. Ты недавно вообще на меня слюни пускала, обвив руками и ногами. — Фрэл с вами! — махнул рукой Его Высочество. — Спите, как хотите. Значит, они на гонки ночью отбывают? И ее хотят бросить одну на этой странной базе только потому, что Велитар никуда не пускает. Ну уж нет. Не в этой жизни. — Не волнуйся, отец скоро вернется. Ты проснешься, позавтракаешь с дядей Глебом, и он явится, — «успокоил» ее Себастьян, который будто прочитал ее мысли. Кида в ответ усмехнулась.