Amalgama

- Мистер Ховард? Доминик дезориентировано оглядывался по сторонам, наконец, его взгляд остановился на скучающей брюнетке, которая терпеливо ждала около ресепшена. Он и понятия не имел, какой черт его дернул позвонить насчет вакансии офис-менеджера. Ховард мог лишь с уверенностью заявить, что он не собирается снова быть официантом, а дальше его планы на будущее были несколько туманны. И Доминик искренне удивился, когда обнаружил сообщение от работодателя, который слишком быстро отреагировал на полученное от него резюме. В офисе было жарко и душно, несмотря на работающие вовсю кондиционеры. Ховард даже проникся жалостью к людям, ютящимся в клетушках. Наверное, их мучения стоили того, чтобы вариться в этом импровизированном аду. Неизвестность пугала и заставляла нервничать больше положенного. Девушка, не замечая переживаний Доминика, провела его по длинному коридору. Ховард чудом успел избежать столкновения, когда она резко остановилась. - Подождите пять минут, - произнесла она, скрывшись за ближайшей дверью. Доминику ничего более не оставалось, как угрюмо стоять, дожидаясь её возвращения. Он еле сдерживал себя от позорного побега, пытаясь найти хоть какие-то аргументы в пользу этой работы. Но высокая зарплата сразу же перевесила чашу весов на свою сторону, отметая всякие сомнения. Мимо прошла пара девушек, одарив Ховарда презрительным взглядом. Доминик моргнул, стряхивая с себя секундное наваждение. Его ведь никто здесь не знает, а он уже напридумывал себе невесть что. Он устало потер лицо. Всю ночь он пролежал без сна, слушая приглушенные стоны ночного приключения Беллами. Это сподвигло Ховарда на более усердные поиски работы. В 5 часов утра организм уже бился в истерике, однако Доминик продолжал упорно его игнорировать. В конечном счете Ховард чисто случайно наткнулся на вакансию офис-менеджера, решив, что терять ему всё равно нечего. Что ж, если он получит эту работу, то купит Мэттью пачку презервативов в качестве благодарности. - Вы можете зайти, - объявила девушка, приоткрыв дверь ровно настолько, чтобы туда протиснулся Доминик. Его бровь невольно изогнулась в изумлении от её торжественного тона. Доминик зашел в кабинет, ожидая увидеть Елизавету Вторую, а взамен этого перед ним предстал лысоватый дядечка с довольной ухмылкой на всё лицо. - Спасибо, Лили, ты свободна, - рассматривая Доминика, произнес он. Ховард переминался с ноги на ногу, пока ему приторно-любезно не пригласили сесть. Ладони начали потеть, предвещая не самое приятное собеседование в его жизни. Доминик вдруг почувствовал себя препарируемой лягушкой под этим пронизывающим взглядом. - Итак, мистер Ховард, что привело вас в нашу компанию? Приготовившись к перечислению всех своих положительных качеств, Доминик был обескуражен вопросом. - Объявление на сайте, - ляпнул Ховард. Что же он хочет от него услышать, задавая такие идиотские вопросы? - Ах, да, конечно, - ослепительно улыбнулся он, присаживаясь на краешек стола. - У меня совсем вылетело это из головы. - Мистер... - Роу. - Мистер Роу, я не хочу терять ни ваше, ни мое время. Может быть, перейдем сразу к делу? - Какой ты нетерпеливый. Давай. Оклад - шестьсот, но за дополнительные услуги могу накинуть тебе ещё двести фунтов. - Дополнительные услуги? - недоверчиво переспросил Доминик, ощущая подступающую к горлу тошноту. - Да, дополнительные, - повторил Роу, демонстративно положив руку на пах. Ховард вскочил с места словно ужаленный. - Ублюдок. - Я тебя умоляю. Не надо строить из себя оскорбленную девицу, - презрительно ответил Роу. - Мое терпение на исходе, а ты ещё не на коленях. - Соси себе сам, - зло выкрикнул Доминик, распахивая дверь пинком ноги. Услышав отказ, тот разразился бранью, но Ховард был уже далеко. Пелена злости застилала его глаза. Злость на очередного озабоченного придурка, злость на самого себя. Он казался себе магнитом, притягивающим со всех полюсов извращенцев. Конечно, в этом не было ни капли его вины, но все же отвращение никуда не исчезло. Оно только усилилось. Доминик решил не показываться Мэрилин в таком виде, поэтому он направился в общежитие, чтобы остудить свою голову, по пути собрав свои вещи. Через час он уже стоял перед дышащим праведным гневом комендантом, отчитываясь за своё внезапное исчезновение. Комендант с садистским удовольствием промывал ему мозги, объясняя всю "низость" его поступка. Нестерпимое желание заорать и дать этому старикашке пару хороших затрещин разъедало Доминика изнутри. Наверное, комендант увидел это в его глазах, потому что он вдруг замолчал, оставив Ховарда наедине со своими разъяренными мыслями. После того, как Доминик получил благословение на сбор своих вещей, он мысленно подготовился к очередной пытке, но теперь уже со стороны не в меру любопытного соседа. Однако все его опасения оказались напрасны. В комнате его ждал лишь беспорядок в виде разбросанных повсюду книг и пустых банок из-под дешевого пива, которые явно не спешили выбрасывать. Если бы это мог видеть Беллами, то у него бы случился нервный срыв. Отчего-то эта мысль немного подняла Ховарду настроение, направив в более мирное русло. Успокоившись, он начал складывать свои вещи в туристический рюкзак, который долгое время пылился у него в шкафу. Доминик всегда был рад переменам. Волнение вкупе с радостью превращало его в энергичного и полного энтузиазма человека. Может быть, потому что в его жизни их было не так уж много. Хотя переезд в Лондон был и остаётся для него самой большой переменой. Закончив со сборами, Ховард с лёгкой грустью оглядел комнату, где он прожил больше года. Она показалась ему пустой и совсем чужой. Не медля больше ни секунды, Доминик закинул себе на плечи рюкзак. На выходе он отдал коменданту ключи, попрощавшись с ним лёгким кивком головы. Выйдя из общежития, он понял, что не знает адреса Мэрилин. До Хэмпстеда он добрался автостопом, а до общежития пешком, решив сэкономить на транспорте. Было бы безумием полагать, что он найдёт дом Беллами, в очередной раз побродив по Хакни. Доминик без сил опустился на ближайшую скамейку. Везение чудесным образом чередовалось с невезением. Вся его жизнь состояла из таких причудливых чередований. Несмотря на невеселую перспективу обрести дом на улице, Ховарда охватило необъяснимое безразличие к происходящему. Поставив рюкзак, он бездумно пялился на экран телефона. Неожиданно он вспомнил про давно заброшенный профиль в фейсбуке. Есть небольшая вероятность того, что он найдёт аккаунт Мэттью. Доминик встрепенулся навстречу слабо маячившей перед ним надежде. Его охватило такое волнение, что руки снова начали потеть, мешая правильно набрать имя. По его запросу была найдена пара человек со схожим именем и фамилией. Доминик с победным кличем поднял телефон в воздух, когда увидел плачущую женщину Пикассо на одной из аватарок пользователей. В том, что это был именно Мэттью, у него не было сомнений. Естественно, его не было на сайте. Все-таки Ховард оставил ему сообщение с просьбой о помощи, приписав адрес общежития и номер напоследок. Это звучало так, будто бы маленький мальчик потерялся в большом городе. Доминик старался не думать об этом, решив прогуляться до забегаловки. Время близилось к четырем, а он до сих ничего не ел. К счастью, в кармане Ховард нашёл мелочь, которая спасла его от голодной смерти. Жаренная рыба с картофелем оказалась как нельзя кстати. В кафе было не протолкнуться, поэтому, купив свой обед, он вернулся на скамейку. Сев по-турецки, Доминик с любопытством оглядывал Арлингтон-роуд. Каждый день он проходил мимо, спеша на работу, но ни разу не замечал скромный на вид еврейский музей, расположенный неподалёку от начальной школы. Солнце нещадно светило, и Доминик пал его первой жертвой. Кожа чутко реагировала на безжалостные солнечные лучи. После двухчасового маринования на солнце он почувствовал неприятное жжение на руках и лице. Как назло, ни единой тени поблизости не наблюдалось. Морщась от увеличивающейся с каждой минутой боли, Ховард достал из кучи безбожно помятых вещей желтое худи. Проклиная все на свете, он положил под голову свой рюкзак и мешком рухнул на скамейку. Любое движение требовало сил, которых у него определённо не было. Шум машин и шаги прохожих убаюкивали, да и бессонная ночь тоже сказывалась на истощенном организме. Хотя превратиться в полусырое барбекю ему совсем не хотелось. Резкий визг колёс вынудил Ховарда выглянуть из-под укрытия. Голубой "Форд" был припаркован чуть ли не на газоне, а его хмурый хозяин неизбежно приближался к Доминику. - Так и будешь здесь лежать? Ховард медленно стянул с лица худи, боясь взглянуть в глаза Мэттью. - Срань Господня! Да ты, мать твою, весь сгорел! - воскликнул он. - Быстро залезай в машину. Садясь в форд, Доминик тысячу раз успел пожалеть о своём сообщении. Лучше сжариться на солнце, чем видеть такого Беллами. Он поскорее закинул рюкзак на заднее сиденье, пока Мэттью что-то лихорадочно искал в своём бардачке. Достав носовой платок, он смочил его водой. - Приложи это к лицу. Надеюсь, станет немного легче. - Спасибо, - хрипло произнёс Доминик, завороженно глядя на Беллами. От раздражения не осталось и следа. На лице Мэттью было написано явное беспокойство, чему Ховард несказанно обрадовался. Двигатель взревел, и Беллами, не оглядываясь на испорченный газон, надавил на газ. Форд рванул, оставляя позади общежитие вместе со своими обитателями. Они ехали так быстро, что Ховард начал опасаться за свою жизнь. Мэттью был сосредоточен на дороге, но все же изредка обеспокоенно поглядывал на Доминика. - Конайер стрит, - сказал Беллами, подъезжая к дому. Ховард кивнул. Он боролся с одолевшим его ознобом, так что ему было не до разговоров. Хотя адрес теперь уж точно будет выжжен в его памяти. Доминик на ватных ногах вышел из машины. Он нерешительно посмотрел на рюкзак, показавшийся ему ужасно огромным. - Я возьму его, а ты иди в дом. Доминик в очередной раз кивнул. В голове было пусто. Все мысли попросту расплавились. Желание ощутить прохладу было настолько велико, что он попытался чуть ли не бегом добраться до дома. Конечно же, из этой затеи ничего хорошего не вышло. Он упал, разодрав себе локоть до крови. - Дерьмо, - заскулил Доминик от боли. Беллами как по волшебству оказался рядом. - Парень, ты ходячая неприятность, - пробормотал он, помогая Ховарду подняться. Доминик промолчал, ухватившись за своего спасителя, который осторожно обнял его за талию, предостерегая от внезапных падений. Наконец, они зашли в дом. Ховард облегчённо выдохнул, скрывшись от палящего солнца. Отпустив Мэттью, он пошёл прямиком на диван, ибо комната на втором этаже была для него настоящим Эверестом. Беллами, скрестив руки на груди, внимательно наблюдал за его усердными потугами удобно устроиться на диване. Будто опомнившись, он начал набирать номер. - Мам, это я. Да, пришёл. Послушай, - нетерпеливо перебил он, - Доминик сильно обгорел. Мам, не нужно приезжать. Просто скажи мне, что делать. Ховард прикрыл глаза. Доминик. Ему так понравилось своё имя из уст Мэттью, что он непроизвольно шептал его, пока тот пытался выяснить у матери секрет воскрешения Лазаря. - Ты уверена? А вдруг ему станет только хуже? Мне на него смотреть страшно! Услышав это, Доминик обиженно сжал губы. Чёртов коротышка! Похотливый козёл! Болван! Ховард разочарованно выдохнул. Ругаться матом он никогда не умел, а начинать уже поздно. - Хорошо, не беспокойся. Я перезвоню тебе. Аккуратно положив телефон на стол, Беллами нервно покосился на притаившегося Доминика. Озноб прошёл, но теперь появилось такое чувство, как будто он жарится на сковородке, причем без добавления масла. - Доминик? - Мэттью присел к нему на диван. - Мм? - слабо промычал он. - Пойдём в ванную. Ховарду показалось, что эти слова произнесло его чересчур разыгравшееся воображение. Он сонно подумывал о том, чтобы его приструнить, но тут его немного встряхнули. И это было вовсе не воображение, материализованное в Мэттью Беллами. Это был Мэттью Беллами. - Не смей засыпать, маленький пиздюк. Доминик мигом скинул с себя остатки сна. Он непонимающе оглядел Мэттью, который был в шаге от того, чтобы закинуть Ховарда себе на плечо. - Отстань. Не видишь что ли, в каком я состоянии? - О, я это прекрасно вижу, - съязвил Беллами, угрожающе придвигаясь к нему, - и хочу помочь тебе, если ты ещё не догадался. - Так помоги, - в ответ огрызнулся Доминик. Это были его последние слова. Нет, он остался жив, но был все же перекинут через плечо, как безвольная марионетка. В другое время Ховард бы подивился этому. Мэттью производил впечатление такого человека, которого в плохую погоду сдувает ветер. Только сейчас ему было почти всё равно. Мэттью, не церемонясь, посадил его на унитаз, посоветовав быть хорошим мальчиком. Затем быстро открутил кран в ванной, не спуская при этом глаз с расслабленного Доминика. - Раздевайся, - невозмутимо приказал он после всех приготовлений. - Спасибо, только я обойдусь без твоих подсказок. Дальше я сам, - Ховард покраснел ещё больше, к счастью, это было заметно только ему. - Блять, ты специально трахаешь мой мозг? - зло процедил Беллами, подняв его на ноги. - Ты понимаешь, что ты можешь грохнуться в обморок, размозжив свою тупую башку? - Ладно, ладно, - примиряюще вскинул руки Доминик. Он потянулся к ремню, стараясь как можно реже поглядывать на взбешенного Мэттью. Вскоре ремень вместе с джинсами упал на пол. Это начало походить на какой-то извращенный стриптиз. Преодолевая смущение, Доминик приподнял футболку, но тотчас же одернул руки, почувствовав, как неприятно стягивается кожа. - Давай помогу, - неожиданно робко предложил Беллами. - Твоя помощь меня в гроб загонит, - прошипел Ховард, но тем не менее подошёл к нему. - Подними руки, или ты полетишь в ванну в футболке, - усмехнулся он, видя нерешительность Доминика. Ховард послушно поднял руки, ожидая его дальнейших действий. Беллами осторожно взялся за край его футболки и чуть-чуть приподнял. Слушая учащенное дыхание Доминика, он не спеша поднимал ее, и сразу же останавливался, когда боль была нестерпимой. Добравшись до плеч, Мэттью одним резким движением скинул с него футболку. - Сволочь, - Доминик до крови прикусил губу. - Извини. Не успел тебя предупредить, - улыбнулся он, оттягивая резинку его трусов. - Э-эм, теперь можешь идти, - Ховард попытался отстраниться от возмутительно длинных пальцев Беллами. - Кажется, мы это уже обсуждали, - обманчиво ласково проговорил он. - Хорошо, - сдался Доминик, замирая от чужих прикосновений. Мэттью, видимо, ожидал от Ховарда всего, чего угодно, но только не послушания. Удостоверившись в том, что Доминик не собирается ничего делать, он спустил его трусы до лодыжек, а сам опустился на колени. - Ч-что ты делаешь? - нервничая, прошептал Доминик. - А ты как думаешь? Помогаю тебе раздеться, - хохотнул он, видя смятение на лице Ховарда. Трусы были быстро откинуты к остальным вещам Доминика. Мэттью, самодовольно поднявшись, подвел Ховарда к ванне. Ванна была полная до краев. Под зорким контролем Беллами он опустился в нее, чтобы тут же выпрыгнуть. - Холодная! Вода холодная! - вскричал Доминик. Но его немедленно загнали обратно. - Ты хотел горячую? Не перестаю поражаться твоей тупости, - со вселенской печалью в голосе сказал он. - Температура воды именно такая, какая сейчас нужна твоему телу. Не холодная, но и не горячая. Ховард, покорившись своей нелегкой судьбе, погрузился в воду полностью. Раздраженные участки кожи на время перестали беспокоить его. Не признавая правоту Мэттью, он буравил его взглядом, пока тому не надоело. Беллами вышел из ванной, оставив недоумевающего Доминика одного. Но уже через минуту он вернулся с чем-то подозрительно похожим на женский халат. - Что это? - сразу спросил Ховард, предполагая самое худшее. - Кимоно. Пару лет назад я ездил в Киото. Местный художник подарил мне его на память о Японии, - объяснил он. - Сейчас тебе нужно носить просторную одежду. Доминик скрыл очередной приступ смущения погружением в воду. Теперь Мэттью был внимательным и заботливым. И это до чертиков его пугало. - Всё. Время вышло, а то ещё простуду подхватишь, - фыркнул он, протягивая ему полотенце. Ховард улыбнулся. Снова колючий и отстраненный. - Что теперь? - уже по привычке спросил Доминик. - Теперь пойдём есть. Тебе идёт кимоно, - мимоходом заметил Беллами. - Я совсем не умею готовить, так что нам придется заказать что-нибудь на дом. Единственное, что у меня вполне сносно получается, так это гаспачо. Но, думаю, на сегодня с тебя потрясений достаточно. - Да, с этим не поспоришь, - вымолвил Ховард, вспоминая собеседование. Странно было то, что он уже не испытывал тех чувств, которые буквально душили его несколькими часами ранее. После контрастной ванны с Беллами все отошло на второй план. - Ты не будешь против итальянской кухни? - оккупировав диван, спросил он. - Ты же не ешь пиццу, - недоверчиво произнёс Доминик, садясь в мягкое кресло, будто предназначенное для пострадавших от обжигающих солнечных лучей. - А кто говорит про пиццу, - скривился Мэттью, вызвав у Доминика тихий смешок. - Я имел ввиду пасту. Равиоли, феттуччине, гарганелли, паппарделле. Мне продолжать? - Нет, пожалуй, тебе лучше остановиться, - рассмеялся Ховард, ловя на себе удивленный взгляд Беллами. - Закажем еду, а потом уничтожим все улики до прихода моей матери. Она не терпит чужую еду в своём доме, - пояснил Мэттью. - ¿De acuerdo? - Если это означает "согласен", то да, - кивнул Доминик. - Означает, - поддел его Мэттью. Пока Беллами заказывал что-то с непроизносимым названием, Ховард боролся с жжением кожи, к которому прибавился еще и страшный зуд. Он в тайне от Мэттью решил удовлетворить измученное тело легкими... поглаживаниями. Разумеется, этого оказалось недостаточно. Тогда Ховард с остервенением стал тереться о мягкое кресло, сильнее раздражая покрасневшие участки. Но это доставляло ему непередаваемое удовольствие. Он с непроницаемым лицом повернулся к Беллами, который не мог не заметить тщательно скрываемые манипуляции Доминика. Мэттью, ничего не сказав, снова вышел из комнаты, но Ховард не сомневался, что он вернется через некоторое время, держа в руках очередной и не очень приятный для него сюрприз. - Я думаю, тебе это поможет, - хмыкнул Мэттью, во второй раз опускаясь на колени перед Ховардом. - Ч-что должно мне помочь? - подогнув под себя ноги, неуверенно переспросил Доминик. - Зубная паста с ментолом, - откровенно издеваясь, ответил Беллами. - Я знаю, что ментол успокаивает в таких случаях, но у меня он есть только в виде зубной пасты. Дай мне руки. Ховард с готовностью выставил руки, надеясь, что нелепая затея обмазать его пастой окажет хоть какой-нибудь эффект. Мэттью выдавил немного на все пять пальцев. Может быть, он представил, что его пальцы - это палитра, а раскрасневшийся Доминик - чистый холст. Для Ховарда это осталось загадкой. Тем временем Беллами равномерно размазывал зубную пасту по коже. Она быстро впитывалась, оставляя приятный холодок. Закончив обрабатывать левую руку, Мэттью не спеша перешёл к правой. Доминику было так приятно ощущать осторожные поглаживания Беллами, что он был готов ради такого обгореть ещё раз. Ховард вздрогнул, когда холодные пальцы достигли предплечий. - Извини, - проговорил Мэттью, приняв это на свой счёт. - Нет, все нормально... продолжай, - шумно сглотнув, сказал Доминик. Беллами не нужно было повторять дважды. Его пальцы вмиг оказались на шее, массируя и успокаивая. Ховард начал забывать истинную причину этих прикосновений. Можно сказать, что это была некая прелюдия к чему-то более серьезному. Настойчивая трель дверного звонка возвестила о приходе незваного гостя. - Это курьер, - хрипло сообщил Мэттью, вырвав Ховарда из крепких объятий фантазии. Доминик осоловевшими глазами проводил Беллами до двери. За время его отсутствия он попытался восстановить потерянное равновесие. Такая бурная реакция сбивала Доминика с толку, не привнося в душу ничего кроме хаоса. Он до сих пор ощущал прикосновения холодных пальцев. Это ощущение въелось в него, став его частью. - Надеюсь, ты любишь сыр, потому что главным ингредиентом этой пасты является соус песто, - донесся из кухни голос Мэттью. - Я обожаю сыр, - поспешил заверить его Ховард, затягивая потуже кимоно. В нем он чувствовал себя почти голым, хотя длиной оно было ниже колен. - Отлично. Тогда тебе понравится. Беллами как всегда оказался прав. На вкус паста была великолепной. Доминик был благодарен пасте и за то, что неловкое молчание можно было скрасить её поеданием. Он не удержался, взглянув пару раз на Мэттью. Но тот был так увлечен едой, что не заметил бы и несущегося на землю метеорита. Водя вилкой по тарелке, Ховард начал клевать носом. Наверное, он бы так и заснул, если бы не вовремя подоспевший Мэттью. - Доминик? - Беллами осторожно потряс Ховарда. Это уже становилось традицией. - Извини, после еды меня страшно тянет ко сну, - смущенно признался Доминик. - Тогда тебе стоит подняться наверх, - посоветовал он, собирая посуду. От пасты остался только легкий аромат базилика в воздухе. - Спасибо за ужин и за все твои мучения, - Ховард немного помялся около лестницы. - Одним "спасибо" не отделаешься, - ухмыльнулся Беллами, уходя на кухню. Придурок. Доминик беззлобно улыбнулся в ответ. Теперь их знакомство точно не ограничится ничего не значащими приветствиями по утрам. Однако для Ховарда Мэттью всё еще оставался тайной за семью печатями, на которую Доминик в скором времени хотел покуситься.