Мозаика

Рицка потянулся и с облегчением отложил тетрадь: устал. У Айи ужасный почерк, зато она ходит на все лекции и потом легко дает конспекты. Но разбирать ее каракули экстремальное удовольствие. Зато она пишет быстро и подробно. Но почерк... Но конспекты! Нет в мире совершенства, вздохнул Рицка. Хотя... Лично в его жизни — есть. Вон сидит, рисует, персональное Рицкино совершенство. От стола, за которым расположился Соби раздавалось равномерное шуршание: в последнее время Соби осваивал пастель, и теперь вечера напролет с наслаждением экспериментировал с новым для себя материалом. Это было забавно, Соби и так-то за работой часто увлекался и потом с удивлением рассматривал испачканные руки. А пастелью и вовсе руками рисуют! И материал на редкость пачкающийся. Рицка уже знал, что если сейчас подойти и дунуть на Соби, то вокруг него поднимется разноцветное облачко! Нет-нет подходить ни в коем случае нельзя. И тем более дуть. Иначе удержаться будет невозможно, захочется обнять, и все, наверняка больше поработать никому не удастся. А уж ему-то самому точно поработать еще надо – ради свободного воскресенья! Рицка обреченно вздохнул, устроился поудобнее, быстро скосил глаза на конспект, и сдался: принялся осторожно разглядывать Соби. Тот сидел спиной, но Рицке отлично было видно отражение в окне. Вот Соби взял мелок, внимательно на него посмотрел и вернул на место. Взял другой, попробовал на черновике и недовольно скривившись положил обратно. Задумчиво поводил пальцем по рядам цветных мелков, наконец выбрал нужный и победно улыбнувшись, что-то им подштриховал. Растер пальцем, быстрым движением убрал упавшую на глаза челку, оставив на лбу красочный мазок, и снова принялся сосредоточенно изучать содержимое окруживших его со всех сторон коробок с мелками. Потом критически подняв бровь посмотрел на работу, и легонько подул на нее. Тут же вокруг заклубилось легкое разноцветное облачко, Соби сморщил нос, стараясь не чихнуть, а Рицка прикусил губу, чтобы не рассмеяться в голос. Рицка улыбнулся, тайком ловя в оконном стекле рассеянный взгляд Соби. Надо же, как хорошо он знает Соби! Легко угадывает каждый жест, каждое движение, каждую смену выражения на лице. У Соби вообще очень выразительное лицо, такое живое и подвижное! Рицка подумал, что ведь раньше Соби не был таким. Это сейчас, рядом с ним, с Рицкой, Соби наконец перестал постоянно сдерживаться и контролировать себя, и теперь то и дело поражал Рицку силой и непосредственностью своих реакций. Какой он все-таки... противоречивый! Рицка не сомневался, что большинство их общих знакомых и не подозревают, какой Соби на самом деле. На людях-то он по-прежнему пытается носить холодную маску отстраненного наблюдателя, и редко показывает себя настоявшего: чуткого, отзывчивого и такого ранимого. И надо сказать, успешно носит, пожалуй только самые близкие догадываются не о том, конечно, что на самом деле стоит за маской, а хотя бы вообще, что это все – маска. Зато с Рицкой он больше не играет в супермена, и всегда настоящий. Он ничего больше не скрывает от Рицки — значит теперь он ему по-настоящему доверяет. Рицка задохнулся от нахлынувшей нежности, и Соби тут же обернулся и быстро взглянул на него через плечо. — Рицка, что? — Ничего! Уж и посмотреть нельзя? — Рицка вскочил и быстро подошел вплотную. Соби запрокинул голову назад, коснулся Рицки затылком и взглянул на него снизу вверх. Рицка снова улыбнулся: чудесный материал пастель, Соби покрасил себе не только все руки, но и нос и лоб. Рицка тут же принялся оттирать, а Соби уворачиваться. — Не пачкайся Рицка, меня чистить бесполезно, через пять минут снова буду такой же. — Может мне просто хочется на законных основаниях тебя потрогать! — А тебе нужен повод? — Соби хитро прищурился. — Соби! Не провоцируй! — Я?! — Соби даже развернулся к Рицке, — А, по-моему, это ты тут у нас... — Что — я? — Сам знаешь, что. — Уже и рядом постоять нельзя? — А вот это ты сам виноват! — Ага, выпустил джинна! — Рицка рассмеялся, — Как ты раньше-то только сдерживался? Соби вздохнул, на мгновение став серьезным, и обнял Рицку, осторожно прижав к себе локтями, чтобы не испачкать. — Раньше было просто. — Правда? — удивился Рицка. — Конечно. Я знал, что нельзя, и все. А теперь... — А теперь можно? — Ну да... Ты действительно выпустил... всего меня! — Соби светло улыбнулся и спрятал лицо у Рицки на груди, — Спасибо тебе! — Соби! Ну тебя... Нашел за что благодарить! Соби тут же отпустил Рицку, для верности еще и подтолкнул по направлению к кровати. — Все, иди учись! А то добром точно не кончится. — Добром как раз кончится, но не тем. — Рицка! Иди уже. Или... — Или иду уже! Рицка вернулся к конспектам и попытался снова вчитаться корявый почерк щедрой Айи: получалось плохо, все мысли упорно возвращались к Соби. Рицка снова отложил конспект и опять посмотрел на своего обожаемого художника: тот вроде уже полностью ушел в работу. Значит можно еще немножко поразглядывать его. Рицка с детства любил смотреть на Соби, изучать и любоваться. Только делать это всегда надо было осторожно, Соби еще тогда безошибочно ощущал Рицкин взгляд, а теперь, когда Система снова была с ними, реагировал моментально. Вот и сейчас обернулся. — Рицка, ну что такое? — Уж и полюбоваться нельзя! — возмутился Рицка. — Чем? — искренне удивился Соби. — Видом из окна! — Рицка деланно возмутился, и уточнил уже спокойнее, — А я на кого смотрю? — Тоже мне, нашел предмет для любования, — фыркнул Соби. — Да я вообще ничего красивее в жизни не видал! — Рицка знал, что спорить бесполезно, но все равно попытался. — Рицка, странно, почему у тебя именно на мне сбоит вкус? Наверное, потому что ты необъективен. — Нет, Соби, это ты необъективен! И все, не спорь! Я прав! — Рицка, ты... — Я! Да, я! И мне видней! Рисуй давай! Иначе я начну действиями доказывать, кто у нас тут самый красивый, и вечер закончится как всегда! — Ну и что? — Соби тут же улыбнулся, всем видом демонстрируя свою готовность немедленно закончить вечер "как всегда". — Ну и ничего, — сдал позиции Рицка, и тут же приврал, — Но я еще позаниматься хотел... Соби усмехнулся и отвернулся к работе, вранье он тоже всегда чувствовал, даже такое маленькое. Но опять же почти всегда подыгрывал. Рицка загородился конспектом и закрыл глаза. Вроде бы в споре последнее слово осталось за ним, но победителем он себя не ощущал. Старый, давний спор, и каждый раз все возвращается к началу, будто предыдущих разговоров не было, будто всякий раз по завершении у Соби в голове все обнуляется. И ладно бы это касалось только его внешности, ну мало ли, не нравится человек себе, с кем не бывает, даже с такими красавцами как он случается. Но Соби не ограничивался внешностью, у него нелюбовь к себе распространялась на все. Увы, Рицка прекрасно знал почему, и даже однажды вынудил и Соби сказать это вслух. Думал, что после такого признания им обоим станет легче, но просчитался – Соби снова остался при своем. Как он тогда сказал? «Я надеялся, что ты все же сможешь найти себе кого-то другого, кого-то нормального, ты как никто это заслужил. Кого-то, у кого не будет ни такого прошлого, ни такого груза вины. И у кого руки будут чисты. Нет Рицка, не думай, никакими словами не передать, как я счастлив быть с тобой – но ты… Ты лучший человек на земле, и это несправедливо, что тебе достался именно я…» Несправедливо другое, что Соби до сих пор это все чувствует, что его израненное сердце по-прежнему болит. И ведь сам Соби сумел залечить все Рицкины раны, а Рицка ему – ни одной… И он, как ни старается, так ничего и не может с этим сделать. В этой войне с собой Рицка не может помочь Соби, слова бессильны, так что остается только быть рядом и поддерживать. Прикрывать спину когда нужно, когда нужно защищать, хоть бы и от самого себя, и всегда терпеливо ждать. Время лечит, конечно лечит, и Соби очень сильно изменился за эти годы. Все же разрешил себе жить, это грандиозная победа. Но так и не примирился с собой, его битва все еще продолжается. Ничего не закончилось. Как Рицка испугался тогда, в школе, когда заговорили про ответственность и наказание за действия пары Возлюбленных! Соби ведь не стал бы защищаться… С него бы сталось не просто принять наказание, а сделать это с благодарностью! Рицка сморгнул, отгоняя непрошеные тревожные мысли, и быстро выглянул из-за конспекта. Как там его самоед? Ничего не почуял? У него же радар на Рицкино настроение! Нет, вроде нормально, сидит рисует – хорошо, что так увлекся. Рицка снова неохотно закрыл глаза. На самом деле ему, чтобы полюбоваться, вовсе необязательно было смотреть на Соби глазами, он и так помнит его всего, в мельчайших подробностях. Вот например сегодня. Суббота, у Соби в кои-то веки нерабочая суббота, можно выспаться и отдохнуть, но не тут-то было, ведь Рицка учится. А значит Соби даром что устал за неделю больше, и вообще сова, но все равно вскочил первый, чтобы разбудить недовольного Рицку запахом свежесваренного кофе. И завтраком накормить, и собраться помочь и проводить. Опять же, поцеловать на дорожку. Ну, и потом он разумеется уже не ложился, а как обычно хлопотал по дому и конечно же успел переделать кучу дел. Убрался в квартире, перемыл посуду, перестирал и перегладил все накопившееся за неделю вещи, сбегал в магазин, наготовил кучу еды. К собственной работе тоже приготовился, так что воскресенье теперь могло быть свободным только для них двоих, если конечно Рицка успеет разделаться с домашкой в субботний вечер. Зато когда Рицка ввалился домой, нагруженный учебниками, конспектами Айи и свежими булочками из новой кондитерской рядом с университетом, то застал идиллическую картину полного порядка, в центре которой, на кровати, обложив себя со всех сторон книгами, какими-то распечатками, записями от руки, телефоном и ноутбуком, уютно свернувшись клубком спал Соби. Спал крепко, ведь не проснулся даже от скрежета ключа в замке. Прежде чем пойти будить своего бесценного соню, Рицка переоделся в домашнее, убрал плюшки, и накрыл стол к ужину. Даже свечку зажег, потянуло на романтику. И только потом принялся осторожно убирать с кровати все вещи. Освободив плацдарм, медленно, стараясь не скрипнуть пружиной, уселся на кровать и наклонился к Соби. Тот повернулся во сне, устраиваясь удобнее, широкая домашняя майка задралась, соблазнительно обнажив полоску кожи на животе. Невозможно было удержаться, и Рицка, краем сознания отметив, что зря пожалуй зажег свечку, хорошо хоть ужин не подогрел, коснулся сонно приоткрытых губ, одновременно положив жадную ладонь на манящую полоску обнаженной кожи. Это было почти невыносимое удовольствие, видеть, как быстро распахиваются настороженные синие глаза, и тут же теплеют узнаванием, как доверчиво расслабляется под руками напрягшееся было тело, как губы отвечают на поцелуй, а горячие ладони уже обнимают в ответ... Доверие, полное доверие, вот что это такое! Рицка затряс головой: а такой обстановке совершенно невозможно работать! А надо, иначе не видать свободного воскресенья. И кто виноват будет? Соби, который забирается в мысли и отвлекает? Отличное объяснение! Рицка раскрыл глаза пошире и принялся обреченно расшифровывать каракули Айи. А потом Соби встал и пошел мыть руки. Проходя мимо Рицки наклонился и быстро поцеловал в макушку. — Соби, иди рисуй! — строго сказал Рицка. — Иду. — Нет! Ты стоишь и улыбаешься! — Нельзя? — И все с ног на голову переворачиваешь! — Значит можно? — Ты специально?! — Да. — Соби! — Ты все равно не учишься. — Учусь! Сижу и читаю! — Лежишь. — Лежу и читаю, какая разница? — Принципиальная. — Соби… Иди уже! — А вот и нет! Я передумал! — и Соби плюхнулся рядом. — Сначала отмойся! — Вот еще, я лучше вытрусь! — и Соби провел измазанным пальцем Рицке по носу. — Ты что, маленький?! — Рицка принялся было отбиваться, да куда там. — А ты сам виноват. Нечего было тут лежать и призывно думать! — Ах вот как! Ну держись! Все же хорошо, что у них в доме такая отличная звукоизоляция, подумал Рицка когда они наконец отправились в ванную отмываться. Иначе не миновать бы конфликтов с соседями снизу! Они же регулярно устраивают такую вот возню, и что только на них находит? Но остановиться совершенно невозможно. Будто доигрывают наконец все, что не сумели доиграть в детстве, добирают все, что раньше упустили: беззаботное веселье, смех и радость… Уже ночью, лежа рядом с безмятежно спящим Соби, Рицка додумал прерванную мысль. Обхватил покрепче в собственническом объятии, провел ладонью по теплой коже, бережно отслеживая пальцами старые шрамы. Уткнулся носом в макушку и вдохнул поглубже родной запах. Какая же она хрупкая, эта жизнь! И какое чудо, что из всех выпавших испытаний им удалось выйти живыми. Так вот, никогда и никому больше Рицка не позволит причинить Соби вред. Никогда и никому! Даже если в соперниках окажется сама судьба! Больше никогда! Соби как никто другой заслужил ту самую нормальную жизнь, которую все пытался организовать для Рицки. И счастье, вот уж кто действительно имеет право на счастье, так это Соби, что бы он сам об этом себе ни думал. А Рицка что? Рицка ничего, он уже давно понял для себя, что его счастье шутка простая: ему хорошо, когда хорошо Соби. А коли так, придется постоять на страже. Их счастье того стоит. Рицка почувствовал, как Система тянется к нему, будто бы одобряет его решение. Значит все правильно. Все хорошо.