Кристина шла по коридору второго этажа, мысленно считая, сколько ещё палат ей осталось обойти. Она дежурила уже второй день, и глаза её то и дело слипались, а волосы свисали растрёпанными светлыми прядками. Вдруг перед ней выскочила Энджи. Эта врач была всегда энергичной и приветливой, хотя порой Кристину напрягала её излишняя увлечённость пациентами. Этого Кристина понять не могла. Сама она пошла в медсёстры, чтобы по мере всех своих сил облегчить страдания несчастных. У больных психиатрической клиники страдало не тело, страдала душа. А её исцелить было намного сложнее. Но Кристина верила, что состраданием и добротой можно добиться гораздо большего, чем транквилизаторами и нейролептиками.
Энджи протянула ей черную папку.
– Этого пациента нужно определить в какую-нибудь одноместную палату. Для буйных, чтобы не сбежал. Хотя, полагаю, дольше одной ночи он там не задержится. Он выглядит настоящим уголовником! Только что из-под суда. Но не волнуйся, он под охраной. К нему приставили очень суровую на вид девицу. Отведи "больного" вместе с ней к палате. Сейчас они около приёмной главврача. Ну, я на тебя полагаюсь.
И, похлопав Кристину по плечу, врач умчалась в противоположном направлении.
Медсестра вошла в ординаторскую, открыла дежурный журнал. Новые пациенты поступали к ним редко, каждый новенький становился настоящим событием. Из свободных одноместных – только одна на втором этаже. Вот и отлично.
Она взяла связку ключей и направилась к кабинету доктора Элброу. Там стоял невысокий человек с угрюмым лицом в наручниках, а рядом с ним молодая девушка, больше похожая на парня, с веснушками и забранными в небрежный хвост волосами. Несмотря на юный возраст, выглядела она действительно сурово. Форма и блестящий значок на груди свидетельствовали о принадлежности к местной полиции. При виде Кристины девушка подняла бровь и присвистнула, а её губы тронула лёгкая улыбка. Но через секунду лицо полицейской снова стало серьёзным, хотя глаза внимательно следили за Кристой, вместо того, чтобы наблюдать за угнетённым заключённым. Пациента (судя по анкете в папке его имя было Анри Рокантен) появление медсестры никак не коснулось. Так и стоял с отсутствующим видом.
– Эм, полагаю, мне стоит отвести вас в палату, м-р Рокантен, и ...
– Ирен, – девушка протянула руку и вновь улыбнулась. Кристина неуверенно пожала протянутую ей руку. Пальцы полицейской были крепкими и тёплыми, и, казалось, надёжными – именно таким в сознании медсестры был истинный защитник правопорядка.
Наконец, Ирен разорвала непривычно длинное рукопожатие, и Кристина поспешно повернулась, пробормотав "следуйте за мной".
Ирен подтолкнула Рокантена, и тот, тихо ругнувшись, неспешно пошёл за медсестрой. Полицейская замыкала скорбную процессию. Оставив пациента в палате, Кристина услышала усталый вздох. Её новая знакомая смотрела на дверь с настоящей ненавистью.
– Теперь мне придётся торчать около этого недопсиха всю грёбаную ночь. Признаться, я чувствую себя неуютно, зная, что вокруг меня находится около полусотни неконтролирующих себя маньяков, - процедила девушка сквозь зубы, но затем ненависть сменилась лукавой, немного хищной улыбкой. – И только такие симпатичные медсестры скрашивают тяжёлые будни полицейского.
– Что вы, то, что пациенты психбольниц поголовно являются буйными и опасными – всего лишь распространённое заблуждение. Большинство из них – тихие и запуганные, запутавшиеся в своих иллюзиях, пытающиеся выползти на твёрдую почву, но никак не способные этого сделать, а потому такие несчастные в своих напрасных попытках... – голос девушки звучал немного надломанно, будто бы хрупкая медсестра переживала за судьбу каждого, о ком говорила, а за её словами стояли не голые факты, а жизни реальных, несчастных людей. Кристина вдруг спохватилась и поняла, что слишком уж разоткровенничалась.
Но Ирен смотрела на неё очень внимательно и, казалось, впитывала слова медсестры всем своим телом. Кристина смутилась и пошла в сторону левого крыла больницы, где ей предстояло совершить вечерний обход.
– До встречи, красотка, – немного грустно бросила полицейская вслед удаляющейся девушке.
Оставшуюся дорогу Кристина шла с мечтательной улыбкой.
Через час Кристина, передавши пост другой медсестре и переодевшись, направлялась к выходу. Все мысли её занимало желание как можно быстрее попасть домой, принять душ, потискать любимую собаку и нырнуть под одеяло. По пути она увидела одинокую стройную фигуру полицейской, прислонившейся к стене. Та стояла, засунув руки в карманы и смотря в потолок.
Кристина подошла к своей новой знакомой.
- Вам, наверное, нельзя покидать это место надолго, да? Вы голодны, должно быть. Я могла бы принести вам чего-нибудь из еды, - немного робко обратилась Кристина к девушке, осторожно улыбаясь.
Ирен удивлённо посмотрела на так неожиданно материализовавшегося перед её сонными очами миниатюрного ангела.
– Это было бы... Просто необыкновенно щедро с твоей стороны, - удивление сменилось широкой, признательной улыбкой.
– Тогда я мигом! – Кристина засветилась от счастья и быстро направилась к выходу.
– Постой, как твоё имя, о дивный ангел? – Полицейская схватила девушку за руку.
– Кристина. Кристина Рейц, – тёплое прикосновение ладони Ирен заставило всё нутро медсестры замереть, натянуться, словно струне. Кровь глухо пульсировала в висках, лицу стало горячо. Кристина почувствовала, как бесстыдно ярко краснеет.
Вскоре Ирен и Кристина вдвоём уплетали сэндвичи, смеясь и совершенно позабыв о мрачной обстановке, в которой находились. Медсестра уже давно смирилась с мыслью, что сон отложится ещё на несколько часов, но рядом с Ирен она будто бы совсем забыла о своей усталости. Полицейская была необыкновенно умной и острой на язык, и Кристине это до ужаса нравилось. Ей самой часто недоставало жесткости и умения иронично относиться ко многим вещам.
– Если ты полицейский, то, сам того не осознавая, перестаёшь воспринимать человеческую смерть как нечто из ряда вон выходящее и трагичное. Вам, медикам, такого должно быть и не понять.
– Не знаю, как в остальных областях , но здесь у нас люди живут долго, хотя и жизнью-то это назвать трудно. Их слабое бесчувственное состояние тянется, и тянется, и тянется, и на протяжении десяти, двадцати, тридцати лет в их жизни не происходит ничего интереснее смены нижнего белья и уколов антидепрессантов".
Ирен поёжилась.
– Если парень в этой клетке действительно псих, я ему даже сочувствую. Жуткое у вас тут место. И как тебя сюда занесло?
– Я чувствую, что этим людям нужна моя помощь. Вот и всё.
Кристина посмотрела на Ирен, глаза у той сияли. Внезапно полицейская пропала, пропал и больничный коридор, освещённый тусклыми лампами. Потом Кристина ощутила чьи-то ладони, шлёпающие ее по щекам.
– Боже мой, девочка, ты совсем с ног валишься от усталости. Думаю, тебе срочно пора отправляться домой. Чёрт, как бы мне хотелось проводить тебя сейчас. Но, увы, долг службы обязывает... - и девушка помогла медсестре подняться. Кристина на пошатывающихся ногах поплелась к выходу. Как же хорошо, что живет она недалеко.
Через день Кристина буквально впорхнула в калитку, ведущую на территорию больницы. Она, пожалуй, была единственной, кто приходил сюда с искренней улыбкой, если не на лице, то в глазах. Хотя была ещё и Энджи, но её улыбка походила скорее на улыбку охотника.
Около двери Кристина увидела курящую девушку. Приглядевшись, она с радостью узнала в ней Ирен. О чём думала в этот момент полицейская? Кого вспоминала? На её губах застыла еле заметная улыбка, взгляд устремился далеко за изгородь, на волю. Кристина медленно шла к главному входу, надеясь, что новая подруга её заметит.
– А, мой ангел-хранитель наконец-то прилетел! Я то уж вся заждалась тут, ни одной вменяемой рожи! – послышался насмешливый голос.
Сияющая Кристина повернулась к Ирен.
– И вам доброе. А вас что, до сих пор тут держат? – сказала медсестра, пытаясь придать своему голосу оттенок сожаления. - Разве для этого больного всё ещё нужна охрана?
– Судебный пристав постановил, что обвиняемый должен как минимум три дня находиться под надзором. Точнее, даже не суд, а местные доктора, чтобы взяток не было и прочей мути. Уже предвкушаю, как вместо этих мрачных стен буду любоваться на нутро моей постели, – Ирен смачно потянулась. – И да, не кажется ли тебе, что к человеку, с которым ты провела полночи, можно обращаться на ты?
Кристина снова покраснела.
– Конечно, с радостью.
– Предлагаю маленькую тренировку для закрепления новых навыков. Давай. "Ты, Ирен, выглядишь сегодня просто ошеломляюще для человека, два дня не бывавшего в душе".
Кристина засмеялась.
– Прости, моя смена вот-вот начнется. Приятно было увидеться, – девушка одарила Ирен самой ласковой и светлой улыбкой, на которую только была способна, прежде чем скрыться за дверью больницы.
– Мне тоже, красотка, – полицейская прикрыла глаза, чувствуя невероятное тепло на душе.
Пока Кристина шла по коридору, до неё всё ещё доносился низкий смех Ирен.
***
Остаток дня Кристина носилась по больнице, не успевая выделить время на что-либо ещё, кроме работы. Иногда она замечала фигуру полицейской, скучающей около двери, но у медсестры не было ни сил, ни времени на разговоры с ней.
Около половины населявших больницу людей требовало постоянного, ежечасного ухода. Часть из них не была способна самостоятельно добраться даже до уборной.
При этом на плечах Кристины лежала обязанность вести учёт лекарствам и составлять списки о наличии или отсутствии оных, стараясь прикрыть все незаконные потребности докторов.
Но всё же, в то время, как в шприц набирался раствор или очередной пациент приходил в себя после процедуры, мысли медсестры устремлялись к высокой смуглой девушке. Девушке из её снов. Её идеалу. Она не знала почему, да и не хотела знать, почему жизнь решила побаловать её такими совпадениями. Кристине было о чём подумать и без этого. Просто сердце стремилось туда, где, как хотелось верить, её ждала та, что была лучше всех принцев на свете, на каких бы копытных они не передвигались.
Эту ночь Кристине предстояло провести в больнице. И это была последняя ночь, которую собиралась провести в больнице Ирен.
***
На следующее утро Кристина печально смотрела из-за угла, как какой-то светловолосый юноша принимает у Ирен различные документы. В груди стояла глухая боль.
– Да, погоди-ка, у меня тут одно дело осталось, - сказала полицейская своему собеседнику и направилась в ту сторону, в которой пряталась Кристина. Зашедши за угол, она взяла руку медсестры и сказала: "Ну вот и всё. Приятно было пообщаться, птенчик. Ты удивительная". Прочесть какие-либо эмоции на лице Ирен было невероятно трудно, в то время как чудесная улыбка Кристины сменилась горьким разочарованием.
Развернувшись, девушка, что была лучше всех принцев на свете, пошла в сторону выхода.
Кристина стояла, ошеломлённая и подавленная. И это всё? Всё? Ни обещания снова встретиться, ни даже номера телефона?
Она вспомнила прошедшую ночь. Ирен тогда сказала ей, что всегда мечтала о такой подруге. Правда, слово подруга она произнесла как-то странно, неуверенно, будто сначала хотела сказать другое слово. А потом они долго-долго сидели и просто смотрели друг на друга. И этого было на тот момент достаточно.
И для неё это, получается, было лишь развлечением? А про судьбу и сны - Кристина только навоображала себе, как малолетняя дурочка?
Девушка вздохнула, вытерла начавшие подступать слёзы и пошла заполнять журнал.
Что-что, а её любимое дело всегда с ней останется.
***
Звонок в два часа ночи, кто же это мог быть? Усталая Кристина лениво протянула руку и сняла тяжёлую трубку телефона.
– Алло?
– Здравствуй, принцесса, это Ирен. У меня скоро будет целых два выходных дня. Может, ты обменяешься с кем-нибудь сменами и я отвезу тебя в большой город на прогулку, м? У меня есть мотоцикл и два шлема.
– Ирен! Но как ты… Как ты узнала мой номер?
– Это не такая уж и сложная задача для настоящего полицейского, особенно если он умеет пользоваться телефонной книгой.
