Мы извращаем представление о счастье

      Первый учебный месяц закончился тем, что в свои права наконец-то вступила осень. С самого утра небо было застлано темно серой пеленой облаков. И вот, в середине дня, под оглушающий раскат грома и молниеносные вспышки, гравитация начала жадно вырывать капли дождя с небес с каждым разом все увеличивая свое желание похоронить их в земле на долгое время. Последнюю такую непогоду жители Чикаго давненько не могли припомнить. Несмотря на то, что на часах было половина четвертого дня, и тучи не давали видеть ни кусочка синевы, на улице была какая-то неестественная темнота. Для многих этот день был, как и все остальные, но для нескольких людей он ознаменовал начало событий, которые изменят их жизнь раз и навсегда.

***

      Йен Галлагер, выходя из дверей колледжа, в который он поступил в этом году, не ожидал увидеть такой ливень. И хотя он слышал прогноз погоды за сегодняшний день, но никак не ожидал такого. Возможно он взял бы с собой зонт, так не любимый им, и смог бы дойти до дома полу-сухим, т.к. ноги, даже под зонтом, в такой ливень смог бы сохранить сухими только тот кто постиг навыки левитации. Йену не нравились эти дурацкие метало-матерчатые приспособления, занимающие руки, да и которые просто невыносимо использовать при сильном ветре, частенько сопровождающим нисходящие капли пресной воды. И даже вечные нотации старшей сестры, по поводу возможности надолго слечь с пневмонией, не могли изменить мнение парня.       Дожидаться окончания этой "апокалиптической" картины было делом бессмысленной траты времени: дождь только начался и не собирался ослаблять свои позиции, не то чтобы закончиться, еще час или два, да и дом парня находился всего в паре кварталов от места его нынешнего местоположения. В общем, недолго думая Йен вышел из здания колледжа, и быстрым шагом направился к дому. Жилищем рыжего парня, да и всей его семьи, являлся небольшой с облупленной серой краской двухэтажный дом в более-менее приличном районе, это не север, но по крайней мере здесь было намного спокойнее чем в южной части Чикаго, где встреча с наркоманами и бандитами происходит на каждом углу. Дом этот достался им от покойной тетки по имени Джинджер, и еле вмещал в себя все семейство Галлагеров, а оно насчитывало аж восьмерых человек.       Главой семейства, правда, никем из детей таковым не признанный, и самым старшим его представителем являлся Фрэнк Галлагер. Мужчина пятидесяти лет со светлыми, немного слишком отросшими, волосами и светлыми глазами никогда не был хорошим примером отцовства. И когда его возлюбленная жена Моника, которую он, кстати, и сделал эмоциональной калекой, собрав вещи и оставив детей, сбежала с какой-то женщиной, не посчитал своим долгом, что-либо изменить в своей жизни и остался, а может быть даже и стал еще более никчемным отцом. После этой шокирующей и неприятной ноты в семействе Галлагеров, Фрэнк устроился на работу. И как не велики были помыслы в его голове, о том, что работает он для блага детей, после рабочего дня он обязательно заглядывал в бар пропустить пару стаканчиков, где и оставлял половину заработной платы. Приходя домой уже за полночь, он заваливался спать на самое ближайшее подходящее для этого место, поэтому дети общались с ним редко, если это вообще можно назвать общением.       Старшая сестра, Фиона, девушка двадцати четырех лет с длинными темными волосами и такими же темными глазами была олицетворением родительской любви и заботы, она взвалила на себя весь труд и обязанности за воспитанием своих младших братьев и сестры, еще до того как их мать свалила ничего не сказав. Фиона подрабатывала на самых разных профессиях: официантка, горничная, уборщица и т.д. Девушка не могла найти постоянную работу из-за того, что после побега матери ей пришлось бросить старшую школу, и она не смогла получить аттестат о среднем образовании, который теперь требовали почти на каждой приличной должности.       Старший брат, Филлип, на два года был старше Йена с кучерявыми волосами и выпученными глазами, что не смотрелось нелепо, а наоборот придавало ему привлекательности. Парень был довольно сообразительным, несмотря на то в какой обстановке ему пришлось расти и кто были его родители. Его приняли в один из самых лучших университетов Чикаго, где он успешно учится уже второй год. На время учебы он переехал жить в общежитие и в родительский дом приезжает только на выходные.       Третьим по старшинству ребенком был восемнадцатилетний Йен, он имел рыжие волосы и зеленые глаза. Парень внешне был точной копией своего отца, а им был брат Фрэнка Клейтон, с которым у матери Йена была интрижка. Как уже было сказано, Йен недавно поступил в колледж, на это его уговорили Фиона и Лип, а точнее отговорили от армии и почти силком заставили учиться дальше. По прошествии некоторого времени парню даже начало нравиться ходить в эту обитель знаний, но успеваемость все равно оставляла желать лучшего.       Младшей сестре Дебби недавно исполнилось четырнадцать, это была довольно симпатичная девушка с такими же рыжими волосами, что и у Йена. Дебби еще ходила в старшую школу и в общем-то была в том подростковом возрасте, в котором гормоны бурлят и играют, нещадно убивая сотни нервных клеток как у самого их носителя, так и у окружающих.       По третьему брату, Карлу, давно плакала детская колония. Несмотря на свой юный возраст, пареньку нет и тринадцати лет, он уже успел замучить с десяток животных, попавших в его садистские объятия смерти и ставших очередной ступенькой на пути к становлению психом. Семья, несмотря на все его наклонности, любила и старалась следить, как бы он не прирезал кого-нибудь или не был отчислен из школы, которую, по мнению Фионы, все ее подопечные обязаны были закончить, что бы у них был шанс вылезти из этого болота.       И, наконец, самый младший в семье Галлагеров был Лиам, паренек, ходивший еще в детский сад, являющийся сыном Фрэнка и Моники, но при этом имеющий темный цвет кожи.