История в деталях

      На Набу им обоим неуютно и тоскливо, несмотря на ясную и тёплую погоду. Вейдер чувствует усиливающуюся головную боль, а Траун погружён в свои мысли так глубоко, что выглядит ещё более отстранённым, чем обычно.       Вейдеру сложно было бы ответить, для чего, собственно, он прилетел сюда. Что он хотел найти на планете, которая так много значила для Энакина Скайуокера?       Здесь, в краю озёр и восхитительно зеленых лугов, десятилетия назад оставлены надежды, мечты, планы на будущее того юного мальчишки, который приносил клятву верности, надевая кольцо на палец любимой. Он был влюблён так наивно и горячо, что своей безоглядной, сумасшедшей любовью погубил их обоих.       В душе оживает чувство вины, и Вейдеру становится страшно. Это уже привычно для него: испытывать страх всякий раз, когда он вспоминает трагическую участь тех, кого он когда-либо любил: матери и Падме.       Трауну не нужно ничего объяснять или говорить. Его молчаливое присутствие рядом и лёгкие касания в те моменты, когда от захлёстывающих воспоминаний Вейдеру становится трудно дышать, дают силы оставаться спокойным. Свидание с прошлым не так пугает, когда рядом ровно дышит и касается плеча его настоящее.       На маленьком озёрном острове ничего не изменилось за минувшие без малого три десятка стандартных лет. Все так же плещется прозрачная вода, буйно цветут водные растения и щебечут в ветвях деревьев птицы. Вечерние сумерки постепенно сгущаются, и вода в свете загорающихся звёзд сверкает серебристыми искрами. Вейдер закрывает глаза и на ощупь находит тёплую ладонь своего спутника. Траун поднимает голову и внимательно смотрит на Тёмного Лорда. Он явно хочет что-то спросить, но сдерживается.       — Спрашивай, — глухо просит Вейдер.       Молчание любовника длится слишком долго, и Вейдеру очень хочется услышать родной голос с успокаивающим чуть слышным прищелкиванием и мелодичным растягиванием гласных. .       — За что ты убил Арбор? — интересуется чисс и медленно проводит пальцем по ладони Тёмного Лорда.       Слишком неожиданный вопрос, и Вейдер изумленно хватает ртом воздух, но ласковые поглаживания действуют умиротворяюще, потому он просто молчит и отводит глаза. Совсем не странно, что чиссу известен и этот давний факт биографии Вейдера, с информацией он работать умеет и любит. Вейдер давно перестал удивляться осведомлённости Трауна по многим, пожалуй, даже слишком многим вопросам.       Кромка озёрной воды блестит совсем рядом, а запах цветов с наступлением ночи усиливается, и его хочется вдохнуть полной грудью. Траун, терпеливо выждав некоторое время, отвечает на заданный вопрос сам:       — Она не смогла помочь тебе справиться с воспоминаниями, так ведь? Ты хотел избавиться от того, что является частью тебя, твоим прошлым.       — Не лучшей частью меня, — огрызается Вейдер, но беззлобно. Последнее время он вообще редко испытывает гнев.       Траун пожимает плечами, но в Силе Вейдер чувствует недоумение, и знает его причину. Траун не желает понимать, как можно делить себя на части, он-то Вейдера рассматривает как целое, давно и безоговорочно приняв все нелицеприятные подробности биографии Тёмного Лорда. Несмотря на яростные протесты Вейдера, он предпочитает называть его Энакином, и Вейдеру не всегда удается скрыть, что на самом деле ему это нравится. А особенно ему нравится слышать нежное «Эни» в минуты близости.       Повинуясь порыву нежности, он обнимает чисса и притягивает к себе. Траун склоняет голову ему на плечо, и в этом жесте отчетливо видна обычно тщательно скрываемая усталость. В неясном сумеречном свете Вейдер замечает в иссиня-черных волосах у виска серебристую прядь, и у него сжимается сердце.       — Мы улетаем, — решительно говорит он. Траун согласно мычит и касается губами шеи.       Задерживаться здесь нет больше никакого резона, здесь Вейдеру нечего искать. Всё, что было на этой планете, осталось в прошлом, и это прошлое не изменить — оно такое, какое есть, и оплакивать его уже поздно.       По пути в космопорт Траун засыпает в спидере, снова положив голову Вейдеру на плечо, и Тёмный Лорд старается не шевелиться лишний раз, чтобы не потревожить сон любовника. Он хотел бы многое сказать Трауну, но, увы, не находит нужных слов.       — Ты — моя жизнь, — почти неслышно произносит Повелитель Тьмы, а чисс улыбается во сне, будто слышит глупое признание. Его рука лежит на бедре Вейдера и это заставляет Тёмного Лорда снова и снова отвлекаться от штурвала и смотреть вниз.       Он представляет, как будет выглядеть серебряное кольцо на безымянном пальце любимого чисса.