Круги

Ичиго не собирался уступать отцу. – Нет, ни за что. – НО МОЙ ГЛУПЫЙ СЫН, ЭТО... – Нет, это не показывает семейный дух, – прервала отца Карин. – Я согласна с Ичиго. Мы не станем разукрашивать лица. Юзу слегка покраснела. – Мне кажется, это забавно. Карин схватила сестру за руку. – Никогда больше не говори этого. Пошли Юзу, Адские Горки ждут. – Но, Карин, я боюсь, что после них меня будет тошнить... Ишшин, выглядящий подавленным секунду назад, тут же воспрянул духом. – НЕ ВОЛНУЙСЯ, МОЯ МИЛАЯ ДОЧЬ! ПАПОЧКА ЗАЩИТИТ ТЕБЯ! – крича, он бросился вслед за ними. – Эй! – окрикнул его Ичиго, разрываясь между облегчением и возмущением от того, что был в одночасье забыт. – Что насчет нас? Брошенный Ишшином бумажник прилетел ему прямо в лоб. – Ну, это неплохое начало, – Ичиго потер место ушиба и повернулся к Рукии. – Куда хочешь пойти? Она улыбнулась. – Ты здесь эксперт, Ичиго. Я никогда раньше не видела парк аттракционов, – последние слова она произнесла очень тщательно, как если бы это было незнакомым иностранным словом. – Это просто куча аттракционов. Есть горки: они поднимают тебя вверх и вниз, от некоторых может и вывернуть...на самом деле, это не так уж и весело, – Ичиго почесал висок. – Я думаю, отец просто хотел, чтобы они не думали обо всем, что произошло, – он запнулся на последнем слове, но Рукия никак не отреагировала. – Звучит здорово. Так, где начнем? – Думаю, мы просто осмотримся и выберем, что тебе понравится. – Отлично, – она зашагала вперед. Через секунду Ичиго последовал за ней. Все, что произошло. После всего, что случилось, удивительно, что мир не развалился на части. Самый приличный парк аттракционов находился далековато от Каракуры, зато был достаточно дешевым, чтобы отец-одиночка, работающий врачом, смог позволить себе привести сюда свою семью. Семью, которая недавно расширилась до пятерых человек. Навсегда. Ичиго неверяще смотрел на Укитаке, с трудом приподнявшись на кровати. Даже после двух дней лечения в четвертом отряде он едва мог пошевелить ногами. – Что вы сказали? В глазах Укитаке читалась печаль. – Она не будет осуждена, но в отсутствии официальной подачи апелляции в связи уничтоженным Советом Сорока Шести, боюсь, решение командира Ямамото является окончательным. Мне жаль. Укитаке и правда сожалел, но Ичиго был слишком взбешен, чтобы обращать на это внимание. – И это все? После всего, что она сделала для вас, после того, как вы чуть не убили ее, вы изгоняете Рукию? – Это был не мой выбор, уверяю тебя... – Это должно заставить меня чувствовать себя лучше? Это должно заставить ее чувствовать себя лучше? – Ичиго! – Голос Укитаке прорезал воздух словно меч. – Я не говорю, что это полностью снимает с меня вину. Я говорю, что еще есть надежда. Сообщество Душ на грани краха. Ямамото цепляется за то, что он знает - старые правила. Он верит, что у него нет другого выбора, кроме как изгнать ее. Это закон. Мы должны будем возродить Сообщество Душ, а за этим последуют и изменения. Они должны произойти. Ямамото сейчас не слушает меня, но это изменится. Дай мне время, Ичиго. Это не навсегда. Ичиго вздохнул. – Но прямо сейчас, это так. Молчание Укитаке было ему ответом. – Рукия знает? – Пока нет. Она так волновалась о тебе и твоих друзьях. Я не хотел беспокоить ее, пока все не были бы исцелены. – Нет, – Ичиго тяжело сглотнул. – Лучше я. Капитан кивнул. – Ямамото разрешил ей остаться, пока ты окончательно не поправишься. Она пойдет с тобой, если на это нет возражений. – Не говорите глупостей. Я не повернусь к ней спиной. – Я знаю, – ответил Укитаке. – Ты будешь нужен ей, Ичиго. – Да, - Ичиго опустил голову. – Да. Ренджи был в ярости. Бьякуя холоден – даже больше, чем обычно, если такое вообще возможно. Ренджи немедленно вызвался уйти вместе с ней, и если Бьякуя тоже хотел этого, то не сказал ни слова, но Рукия не позволила никому из них что-либо сделать. Ренджи ждало собственное наказание за пособничество в побеге в Уэко Мундо, но Рукия настаивала, что это идея принадлежала именно ей, а он только защищал ее. Этой полуправдой, полуложью ей удалось выиграть для него немного снисхождения, и Ренджи избежал ссылки. В отличие от самой Рукии. Это был ее собственный выбор, стоять рядом с Ичиго и вайзардами, когда он нуждался в ней. Она напомнила ему об этом, когда они вместе перешагнули порог Сенкаймона. Черная бабочка больше не сопровождала ее. Все не так уж и плохо, сказала она. Даже если путь в Сообщество Душ ей закрыт, Шираюки все еще с ней. Она до сих могла выполнять работу, ради которой жила – и почти умерла. Они устроили ей спальню в клинике, хотя она почти не ночевала там. Его семья никогда не спрашивала, почему Рукии спит в его шкафу. На этот раз даже отец оставил свои шутки о грязных мечтах подростков и лекции о половом воспитании. Ичиго шел за Рукией по тротуару, пока она не остановилась перед фургончиком. – Что это? – Сахарная вата? Наклонившись, Рукия взглянула на ведерки с розовым и голубым пушком. Продавец ухмыльнулся, предвкушая скорую покупку. – Никогда не видела таких конфет. – Потому, что вата сделана из сахара и воздуха. Если хочешь есть, пойдем поищем что-то еще. – Хорошо, – она отступила от прилавка. Ичиго смерил ее подозрительным взглядом. – Что именно? – Ты сказал, нам это не нужно. И это твои деньги. – Да, но ты, – Ичиго замялся. – Одно ведерко, – бросил он продавцу. – Маленькое. – Спасибо, – сказала Рукия, когда они двинулись дальше. – Не за что. Нам лучше пока не идти на горки. Не хочу, чтобы тебя вывернуло сахарной радугой. – О! – Что на этот раз? – Она тает во рту, - Рукия осторожно откусила еще один кусочек. – Как странно. – Тогда это тебе подходит, – Ичиго свернул на боковую тропинку. – Ичиго! Он махнул ей рукой. – Пошли уже! В конце концов, они оказались на старой карусели, с выцветшей местами краской и смешной, шумной музыкой. Ичиго критически осмотрел ее и пришел к выводу, что она не настолько быстрая, чтобы Рукию замутило. Хочешь прокатиться? - Он указал на карусель – Что она делает? – Вращается по кругу. Ты сидишь. Ты едешь, – Ичиго быстро провел ее через лабиринт ограждений на входе. - Отлично, просто выбери... Рукия! Она уже пробиралась среди животных-сидений. – Где мы должны сидеть? – Неважно. Это не имеет значения. – Может здесь? – она остановилась рядом с чем-то похожим на большого розового кролика, которого Ичиго предпочел никогда бы не видеть в своей жизни. – Конечно, если ты хочешь, – ответил он. – Хотя на ней можно только сидеть, пока карусель вращается. Сама она не двигается. – Она не опускается вверх-вниз как другие? Ичиго мотнул головой. – Это для пожилых людей и тех, кто не любит подобные трюки. – О, – Рукия взгрустнула, но лишь на секунду. – Тогда я возьму лошадь. Она направилась к ближайшему лакированному пони, который был украшен облупившейся по краям красно-зеленой уздечкой. Ичиго кинул взгляд на заброшенного кролика, прежде чем последовать за ней. Лошадка, которую выбрала Рукия, была двухместной. Она нетерпеливо поманила его, когда карусель медленно начала свое движение, скрипя шестеренками, и после стеснительной заминки Ичиго сел рядом с ней. Он не был уверен, куда ему положить руки. На ее талию? На плечи? Он прикасался к ней раньше, в разных ситуациях. Но почему-то теперь это казалось неуместным и глупым, ведь он не собирался лапать ее на публике, совсем нет. Ичиго обхватил крошечный металлический поручень между сиденьями. Он молчал всю поездку, слушая, как Рукия удивленно охала, когда их пони то поднимался, то опускался, пока не привыкла, и к ней не вернулась обычная сдержанность (или она очень хорошо притворялась). – Со следующей недели начинаются занятия в школе, – Ичиго не знал, что заставило его говорить, но слова будто вырвались сами собой. Она кивнула. – Мне нужна новая форма. – Ты не должна ходить в нее, если не хочешь. – Куда мне еще пойти? – Никуда. Ты вроде как уже совершеннолетняя, и, наверно, учить тебя нечему – ты ведь уже ходила в школу. Не сложно будет уговорить Урахару сделать тебе поддельные документы об окончании. За ним должок. Рукия некоторое время молчала. Ичиго наблюдал, как мир движется вокруг них, снова и снова. – Я пойду в школу. Мне нужно о многом узнать теперь, когда я живу в этом мире. Ичиго не был уверен, что сказать, поэтому решил не говорить ничего. Они не спеша бродили по парку, останавливаясь, когда Рукию привлекал какой-то аттракцион. Она вроде нормально перенесла поездку на американских горках, но Ичиго не мог с уверенностью сказать, понравилось ли ей; ее глаза были широко распахнуты, а губы плотно сжаты, когда они сошли с вагонетки. Он решил считать это хорошим знаком. Ичиго не сводил с Рукии взгляда, даже когда они в встретились с отцом и близняшками за ланчем в какой-то сомнительной закусочной с американской тематикой. Она казалась веселой. Юзу нравилось, что у неё появилась старшая сестра, Карин и Рукия тоже подружились после прохладного начала. Иногда Ичиго чувствовал, что они ладят даже слишком хорошо, но старался не думать об этом. Отец сжал его плечо. – Кажется, она в порядке, – пробормотал он, наблюдая, как девочки пошли за дополнительным десертом. – Думаю, да. – Это нелегко, потерять свой дом, но она сильная. Мы беседовали пару раз. Ичиго перевел взгляд от Рукии и удивленно моргнул. – Да? Когда? – Было время, – неопределенно ответил отец. – Когда она почувствовала, что готова, я не оттолкнул нее. Ей непросто открываться людям... Прям как ее чертов брат, но ясно, что она доверяет тебе. – О. Ишшин похлопал Ичиго по плечу, а затем ткнул в спину. – Так что тебе ЛУЧШЕ БЫТЬ ПОЧТИТЕЛЬНЫМ И ПОДАВАТЬ ЕЙ ХОРОШИЙ ПРИМЕР В ШКОЛЕ! После того, как они снова разошлись, Ичиго еще потирал больное место. – Ичиго? – Рукия нетерпеливо окликнула его. – Пойдем. Я хочу прокатиться на водных горках, о которых мне рассказала Юзу. – Ты хоть знаешь, что это такое? – Нет, – она легонько шлепнула его по руке. – Именно поэтому я хочу пойти и найти их. Ичиго быстро оценил, во что Рукия одета. Ее сарафан не был слишком тонким, чтобы пережить эту мокрую поездку, не выглядя при этом вызывающем. Лучше впереди им не садится. – Хорошо, иди за мной. В любом случае, она, в конце концов, обсохнет. К тому времени, когда солнце зашло, и появились первые звезды, Рукия выглядела более расслабленной, чем в последнее время. Конечно, она была хорошей притворщицей. Она никогда раньше не пыталась обмануть его, но кто знает, возможно, она решила начать сейчас? «Итак, Парк Развлечений был интересным. Да. Разве тебе этого достаточно? – хотелось спросить ему. – После того, как тебя изгнали из твоего мира, все, что мы можем предложить тебе – горки и дешевые сладости». Оказалось, ее глаза и правда были полны удовольствия или, по крайней мере, в них читалось привычное Рукия-Заинтересована выражение. Они побывали на всех горках в парке. Когда наступил вечер, у них оставалось времени на одну поездку, прежде чем встретиться с остальной семьей, и Ичиго выбрал колесо обозрения. Оно медленно описывало круги, а они оба были слегка уставшими. Рукия в нетерпении наклонилась вперед, когда они уселись в кабинку. – Когда оно тронется? – Поездка будет неспешной, – Ичиго ссутулился на своем сиденье. – Просто сиди и расслабляйся. Рукия села обратно. – Другие аттракционы были быстрыми. – И именно поэтому мы пришли сюда. Надо переводить дух. – Но что люди делают здесь? – Сидят в основном. Много парочек приходят сюда целоваться, – Ичиго почувствовал, что краснеет. – Эээ...Я так слышал. – О, – Рукия догадывалась об этом. – Ясно. Прежде чем Ичиго успел что-либо сказать, придвинулась ближе, и ее губы прижимались к его губам. – Мхмх, – Ичиго поймал ее руки, и мягко отстранил ее. – Рукия! – Что? – она выглядела раздосадованной. – Что это было! – Это называется поцелуем, – она посмотрела на него, как будто именно он вел себя как сумасшедший. – Я не...это не...мы на публике! – Ты же сам сказал, что здесь все это делают, – Рукия скрестила руки на груди и отвернулась. – Тем более, мы целовались и раньше. – Я... – Ичиго мучительно подбирал правильный ответ. – Это не...проблема не в этом. Она была права. Они и раньше целовались, когда выдавалось затишье перед сражениями. Странно было без смущения выражать свои чувства посреди войны, которая могла погубить все реальности, и застесняться на колесе обозрения, где половина пассажиров, вероятно, была занята тем же самым. Рукия отодвинулась от него так далеко, насколько позволяла кабинка. – Я не хотела тебя задеть. Извини. – Рукия, – Ичиго вздохнул. – Это я тот, кто должен просить прощения. И ты не задела меня. Просто... ты правда думаешь, что сейчас подходящее время? Рукия огляделась вокруг. – Что не так с местом или временем? – А что с ними правильно? Они посмотрели друг на друга. Послышалось глухое жужжание, когда последний пассажир вошел в кабинку и колесо закрутилось быстрее. Рукия первая нарушила молчание. – Ты думаешь, это неправильно для нас? – Я… нет. Я не это имел в виду, – Ичиго потер виски, уже чувствуя наступление головной боли. – То, что случилось раньше... ты не должна была идти до конца. Все было странно еще тогда. Мы пошли в бой, все были помилованы, а потом... – А потом я была сослана, – Рукия закончила за него. – Да! – Ичиго взорвался. – И это чертовски неправильно! C моей стороны просто идиотски прийти с тобой сюда и сказать, хей, давай пообжимаемся, когда тебе нужно смириться с потерей своего мира. Это просто... несправедливо. А ты спокойно сидишь здесь, словно ничего не произошло. Я ни на что не намекаю, Рукия. Я уж точно не смог бы принять случившееся, – он вздохнул. – Не знаю, как ты справляешься. Но чтобы ты не решила, поступай так, как сама хочешь, а не потому, что думаешь, что должна. Рукия опустила взгляд на лежащие на коленях напряженные руки. Когда она вновь посмотрела на него, Ичиго не мог прочитать выражение ее лица. – То, что я хочу, – тихо проговорила она. – Ты ошибаешься Ичиго. – Да? – Я знаю, что это нечестно, – лицо Рукии выглядело печальным и решительным. – И знаю, что поступила правильно, когда присоединилась к тебе и вайзардам. Это был наш шанс победить, и у нас получилось. Но я понимала, что придется столкнуться с последствиями. Изгнание - не худшее из них. – Оно даже не должно было рассматриваться. Они пытались убить тебя. Они обязаны тебе. Рукия повела плечами. – Это так не работает. Даже если моя предполагаемая казнь была частью плана Айзена, это не отменяет того, что я совершила преступление, передав тебе свою силу. Я нарушила приказ, последовав с Ренджи за тобой в Уэко Мундо, и только благодаря информации, которую нам удалось узнать, мы избежали наказания. Проигнорировав приказ вернуться, я подвела последнюю черту. Я была готова к тому, что последует дальше. – Тогда ты не должна была этого делать. Это того не стоило. – Нет, стоило, – Рукия коротко улыбнулась. – Не думай, что я святая и приняла это как должное. Я скучаю по дому, по моим товарищам в отряде. Я скучаю по тренировкам с братом и Ренджи. Я даже скучаю по вечным перепалкам Кийоне и Сентаро, хотя ты с отцом в этом не отстаешь от них. Но у меня было время все обдумать, время, чтобы справиться с этим. И если я позволю себе зацикливаться на мыслях, что я могла сделать другой выбор, и что еще должна была сделать по-другому... я не знаю, когда остановлюсь. Я потратила достаточно времени, оглядываясь на прошлое, вместо того, чтобы смотреть в будущее. – Ну, не знаю, – Ичиго сглотнул. – Если бы на твоем месте был я, не думаю, что смог бы...это слишком...черт возьми, Рукия, разве это не сводит тебя с ума? Рукия на мгновение прикрыла глаза. – Я жива, – просто ответила она. – Как и ты. Как мой брат. Как Ренджи. Никто не умер из-за моего бездействия. Это придает мне сил. – Дура, – ласково пожурил Ичиго. – Когда-нибудь тебе надо научиться правильно расставлять приоритеты. Хоть раз в жизни подумай, что нужно тебе. И если ты захочешь путешествовать или... я пойму. – Неплохая идея, – она откинулась назад. – Изгнанные шинигами никак не ограничены в своих передвижениях, путь закрыт только в Сообщество Душ. Я могла бы посмотреть мир, решить, кем хочу стать здесь, и попробовать забыть, кем была. – Но? – Но решила остаться здесь. Независимо от того, что произошло. Мне нравится этот мир. Я не знаю, как быть его частью, но, возможно, со временем я этому научусь. – Сомневаюсь. Ты слишком странная. Но если очень постараться, мы могли бы...Ай! Боль пронзила тело, когда Рукия двинула локтем ему по ребрам. – Да уж, – проворчал он. – Забудь все, что я только что сказал. Ты будешь в порядке. Рукия посмотрела вниз на мир, простиравшийся под ними. – Да, я буду.