***
- Погода опять испортилась, - заметил Рон, засовывая в рот очередную порцию омлета с беконом, - но ты ведь не собираешься отменять тренировку, правда, Гарри? Рон перевел взгляд на друга и, по странно отсутствующему взгляду Гарри, понял, что ответа ему придется ждать еще долго. Он не слушал его, это было понятно. - Эй, Гарри! - Рон толкнул его в бок, заставляя еле заметно вздрогнуть. - Что? Прости, ты что-то спросил? - Он выглядел растерянным. Рон обижено поджал губы и отвернулся. С самого утра друзья вели себя странно. Можно было бы, конечно, списать невнимательность Гарри или же какую-то отрешенность Гермионы на последствия бурной вчерашней вечеринки в честь победы Гриффиндора. Рон и сам чувствовал себя хуже некуда и еле заставил себя вылезти из постели сегодня утром. Но сейчас был обед и, по логике Рона, все должно было бы вернуться на места, но Гарри и Гермиона продолжали вести себя странно. Поттер пропускал мимо ушей все его замечания по поводу квиддича, хотя раньше готов был говорить на эту тему вечно. Гермиона же вообще на уроке трансфигурации попросила МакГонагалл повторить заданный ей вопрос, так как не услышала его с первого раза. Рон готов был поклясться, что с ней это произошло впервые. Подумать только, Гермиона, которая всегда знала ответы абсолютно на все вопросы, первой тянула руку и училась лучше всех, проявила невнимательность, а потом еле-еле сформулировала ответ, за который их факультету даже не начислили дополнительные баллы. Рон никогда не понимал девушек, но в одном был уверен точно: если Гермиона витает в облаках во время своего любимого урока, даже не вникая в речь преподавателя, случилось что-то поистине плохое. Рон еще раз взглянул на Гарри, который бездумно ковырял вилкой в тарелке, не обращая внимания на его слова, а потом на Гермиону, даже не ругавшую его за чрезмерное употребление еды в ее излюбленной манере. И понял, что пропустил что-то очень важное. - Да что с вами сегодня такое? С вами обоими?- наконец не выдержал он. - О чем ты? - спросила Гермиона. Тихо, слишком тихо для обычно уверенной в себе девушки. - Вот именно, в чем дело? - Гарри наконец-то соизволил посмотреть на него. - Да вы весь день ведете себя странно, не обращаете никакого внимания на окружающих. Даже на меня! - Что за глупости, Рон? - Гермиона попыталась рассмеяться, но жалкая попытка потерпела сокрушительное поражение. - Лично у меня просто болит голова. Рон перевел вопросительный взгляд на сидящего рядом друга. - А я что-то не выспался, - спокойно ответил Гарри. - Надеюсь, не будешь интересоваться, из-за чего? - Да уж, вчерашняя вечеринка ни для кого не прошла бесследно. - Рон обвел многозначительным взглядом остальных гриффиндорцев, которые также выглядели не самым лучшим образом. Помолчав еще минуту, он принялся оживленно обсуждать новую стратегию игры в квиддич. А Гермиона вдруг почувствовала себя еще хуже. Потому что они с Гарри только что, не сговариваясь, наврали своему лучшему другу. И потому что он им поверил. - Я, пожалуй, еще успею заскочить в библиотеку перед зельеварением, - сказала Гермиона, поднимаясь. На самом деле ей просто необходимо было место, чтобы побыть одной и собраться с мыслями. - Отлично, я тоже как раз туда и собирался, - сообщил Рон, мгновенно перестав обращать внимание на Гарри. Гермиона еле сдержалась оттого, чтобы переспросить, не ослышалась ли она. Припомнить случай, когда Рон Уизли отказался от обеда в пользу библиотеки, было крайне сложно. А точнее - невозможно. И что-то подсказывало ей, здесь все не так просто. Возможно, она поняла это по странному блеску в глазах Рона, которого не замечала раньше. Оставив попытки разобраться, Гермиона направилась к выходу. Когда они дошли до библиотеки, она привычным жестом раскрыла книгу и принялась за чтение. Ее не покидало ощущение, что Рон хочет о чем-то поговорить с ней, но не решается начать первым. Вздохнув, девушка отодвинула книгу в сторону. - Рон, что-то не так? - Она ласково заглянула в его глаза. - Мне показалось, как будто бы ты хотел поговорить наедине. - Да, - произнес Уизли, придвигаясь ближе, - это именно то, чего я хотел. Но... хм... не знаю, как начать. Гермиона сдержанно улыбнулась ему. - Ну же, Рон, не тяни, ты и так уже заинтриговал меня. Парень поднял на нее глаза, полные решимости. - Я думаю, мы готовы к этому, Гермиона, - выпалил он на одном дыхании. - К чему? - Несмотря на неприятную догадку, Гермиона все же решила уточнить. Мерлин, пусть только он не подтверждает ее догадки, пожалуйста, пусть он сейчас же замолчит! - К более тесным отношениям, - выдохнул Рон. - А, так вот ты о чем, - пробормотала она. Волна панического страха вдруг накрыла ее с головой. Что делать? Надо ответить ему что-то... - Не знаю, Рон, по-моему, не самая подходящая тема для разговора в библиотеке. Может, мы обсудим это как-нибудь позже? Рон отрицательно замотал головой. - Ну нет, Гермиона, мы обсудим это здесь и сейчас. Мы ведь совершеннолетние парень и девушка, нам ничего за это не будет. - Пойми же ты наконец, - устало начала Гермиона, - это... очень решительный шаг, и я не совсем уверена, что готова. Рон стукнул кулаком по столу так, что Грейнджер подскочила. - А когда же ты будешь, наконец, готова? Гермиона почувствовала, как заливается краской от возмущения и стыда одновременно. - Ты просто бесчувственный идиот, Рональд Уизли! Тебе бесконечно плевать на меня, только об одном и думаешь. Если я сказала, что не готова, значит, так и есть! - Прости. – Рон вмиг утратил весь свой пыл, стыдливо опустив глаза, - Прости, что сорвался. Просто я не могу и дальше молчать. Я мечтаю об этом уже несколько лет и сейчас, когда свершение этой мечты так близко, просто не могу себя контролировать. Но ты тоже, ты же не могла не думать об этом? - Да, я думала,- начала Гермиона, но Рон перебил ее: - Ну и отлично. Все будет супер, я тебе обещаю. Уизли вдруг вплотную приблизился к ней и с силой прижался к ней губами. Гермиона же попыталась почувствовать хотя бы малую часть того желания, что она испытала вчера к Гарри. Не получилось. - Я так хочу тебя, - прошептал он, прислоняясь лбом к ее щеке. - Ты даже представить себе не можешь, насколько сильно... Гермиона спрятала лицо у него на плече, желая скрыть отразившейся там удивление, когда она поняла, что Рон пришел в восторг от их поцелуя. Ей он показался каким-то ненастоящим. Уж точно не таким, как раньше. - Ну хорошо, Рон, если ты действительно думаешь, что мы готовы, тогда ладно. - Значит, ты согласна? - Дай мне время, хотя бы несколько дней,- сказала Гермиона, вставая и задвигая стул на место. - Нам нужно поторопиться, иначе мы опоздаем на зельеварение. Рон лукаво улыбнулся и ничего не сказал. Очевидно, он остался удовлетворен ее ответом. Но Гермионе было просто не по себе от собственных слов. Осознание всей серьезности своего обещания пришло только сейчас. Она практически согласилась переспать с Роном! Все остальное - только вопрос времени.***
На сегодняшнем уроке зельеварения Гарри измельчал корень мандрагоры даже с большим рвением, чем требуется, словно бы вымещая всю злость и накопившееся раздражение на невинном растении. В сторону Рона и Гермионы он старался не смотреть, потому что, судя по той идиллии, что царила между ними во время работы над сонным зельем, за свое смелое предложение Рон получил не удар сумкой по голове, а драгоценное согласие. Гарри становилось гадко от собственных мыслей, но какая-то маленькая частичка внутри него все же надеялась, что за такое Гермиона затыкает Рона своим долбанным значком старосты до смерти. На самом деле, Гарри как-то пропустил момент, когда перестал радоваться счастливому воссоединению своих лучших друзей. Возможно, все дело в том, что произошло вчера во время вечеринки. Когда Гермиона, всегда такая правильная до мозга костей и никогда не выпускавшая ситуацию из-под контроля, поцеловала его. Это было неожиданно. Странно и... неожиданно. Но теперь вернуть все на свои места казалось ему невозможным. Гарри, наконец, начал замечать то, на что раньше никогда не обращал внимания. Например, не яркую, как у Джинни, но довольно заметную красоту девушки. Мерлин, как же он ненавидел себя за это. Он не имел права. Не должен был чувствовать всего этого по отношению к ней. Но несмотря на все свои, такие до тошноты правильные мысли, продолжал думать о Гермионе так. Раньше все было гораздо проще. Они по-настоящему дружили, попадали во всевозможные переделки, преодолевали трудности и поддерживали друг друга. Гарри всегда хорошо относился к Гермионе, она была для него кем-то, вроде боевой подруги, но о возможности других отношений с ней он даже не задумывался. К тому же, не нужно было обладать особой проницательностью, чтобы заметить, какие взгляды бросает на их лучшую подругу Рон. - Эй, Поттер! – Стоящий рядом с ним Дин Томас ощутимо толкнул его локтем в бок. - Этого ингредиента нет в составе зелья. Гарри раздраженно кивнул, со злостью отбрасывая корень имбиря в сторону. Во всем виновата она! Гарри совершенно не понимал, зачем Гермиона поцеловала его, зачем сделала это с ним! Он весь день старался не думать и не вспоминать их злосчастный поцелуй, но одновременно с этим чувствовал, что не способен забыть этот неповторимый вкус ее губ, забыть, как она сама потянулась к нему, забыть осторожное движение языка по его нижней губе. Мысли об этом невероятно возбуждали, заставляя тем самым ненавидеть себя еще больше. Когда Гарри вспоминал о Роне или Джинни, к горлу подкатывала невыносимая горечь, а сердце болезненно сжималось. Это чувство было очень знакомо ему. Чувство вины, которое в последнее время ощущалось слишком остро и слишком часто. Он чувствовал себя виноватым перед Джинни за то, что не мог сказать ей всей правды, за то, что ответил на поцелуй Гермионы, не заботясь о ее чувствах и даже не вспомнив о них. Да, пусть у них с Джинни не все было гладко и они часто выясняли отношения, но ведь они любили друг друга. Во всяком случае, до вчерашнего вечера Гарри в этом не сомневался. И сейчас, он опять чувствовал ее. Боль. Может, она просто и не девалась никуда, поджидая удобного случая, чтобы снова заявить о себе. А теперь ощущалась особенно сильно, причиняя почти физические страдания. Урок подходил к концу. Гарри налил сваренное зелье в колбу и направился к преподавательскому столу. Он не сомневался, что получит за свое сегодняшнее творение как максимум отвратительно. Слишком много лишних мыслей в голове, мешающих сосредоточиться. Впрочем, он ведь никогда и не отличался особой успеваемостью по этому предмету. Но сейчас это было последним, что волновало его. Хотелось только побыстрее сбежать из сырого кабинета, с головой окунувшись в тренировку. Это было единственным, что помогало ему отвлечься от тяжелых мыслей. Квиддич.***
После тренировки Гарри не чувствовал ничего, кроме приятной усталости во всем теле, которая, тем не менее, отвлекала от мыслей о Гермионе. Конечно, вся команда теперь злилась на него за то, что он вот уже который раз заставляет их тренироваться под проливным дождем, совершенно не заботясь о здоровье и самочувствии игроков гриффиндорской сборной. Но пережить это он был вполне способен. К тому же, к огромному удивлению Гарри, в этот раз Джинни приняла его сторону, и даже посоветовала не обращать внимания на всеобщее недовольство. Впервые парень был не рад благосклонности Джинни. Потому что теперь винил себя за вчерашнее проявление слабости еще больше. Все игроки уже покинули раздевалку, и сейчас он мог в полной мере наслаждаться одиночеством. Почему-то спешить в гостиную совсем не хотелось. Но внезапно дверь распахнулась, впуская в раздевалку Гермиону. - Прости, если помешала тебе. Но я просто... хотела поговорить. - Я уж думал, что ты теперь будешь бегать от меня вечность. Неуверенно улыбнувшись, Гермиона подошла ближе. Наверное, раньше ей не приходилось бывать в их раздевалке. Но Гарри понимал, почему она решила поговорить именно здесь. Очевидно, лишние свидетели были ни к чему. То, что Гермиона не решалась начать и молчала, несколько напрягало. Она ведь всегда знала, что сказать, в любой ситуации находила правильные слова. Но не сейчас, когда ее взгляд лишь беспокойно метался по сторонам, словно бы в поисках хоть какой-то поддержки. - Я о том, что произошло вчера, Гарри... - наконец начала она, – не хочу, чтобы ты понял это неправильно. - Ладно, тогда как, по-твоему, я должен это понимать? - Гарри чувствовал, как с каждым произнесенным словом он начинает раздражаться. - Я думаю об этом весь долбанный день и до сих пор не могу понять, что с нами случилось. Гермиона отвела взгляд в сторону, заправляя за ухо выбившуюся прядь волос. - Я тоже не знаю, Гарри. Но, пожалуйста, не надо думать, что только тебе одному тяжело. Я не знаю, зачем сделала это. Может, мы просто перебрали со сливочным пивом и немного некстати оказались в коридоре одни. Она выглядела такой несчастной и растерянной, что у Гарри сразу же пропало желание и дальше говорить об этом. Наоборот, захотелось сейчас же взять всю вину на себя, чтобы только стереть с ее лица это отчаянное выражение. - Ты прекрасно знаешь, что мы оба постарались. Не надо брать на себя всю ответственность и винить до конца жизни. Давай просто забудем об этом, как будто бы ничего не было. Как будто бы ничего не было. Эти слова неприятно укололи внутри, но Гарри предпочел проигнорировать столь странное ощущение. Он делал это ради Гермионы. Говорил все это только затем, чтобы она снова начала улыбаться, но не вымученно, а искренне. Как раньше, как всегда. Но вместо этого она лишь смотрела на него, словно вспарывая кожу своим внимательным взглядом. Как будто бы хотела добраться до его истинных мыслей. И, наконец: - Да, Гарри. Наверное, лучше всего действительно будет забыть. Она снова молчала. И Гарри не знал, что еще ему следует сделать. Он был уверен, что сказал все в точности так, как хотела того Гермиона. Но почему же в таком случае напряжение, образовавшейся между ними, все еще никуда не делось? Гарри судорожно пытался сообразить, как продолжить разговор и, желательно, перевести его в другое русло, но Гермиона не дала ему этого сделать. Как будто вспомнив о чем-то, она заметно оживилась, и произнесла уже более уверенным, отстраненным тоном: - Вот еще что, Гарри. Профессор МакГонагалл просила меня сообщить тебе, что с сегодняшнего дня у тебя будут дополнительные занятия с профессором Коулом. Поверь, для профессии аврора они тебе просто необходимы, - сказав это, Гермиона скрылась за дверью прежде, чем Гарри успел что-либо возразить.***
Первое занятие с профессором Коулом прошло даже лучше, чем Гарри мог себе это представить. Почти два часа они отрабатывали заклинания, которые уже были ему более менее известны, так как, по словам Коула, прежде чем приступать к новому материалу, надо было как следует повторить пройденный. В принципе, Гарри был не против, главное, чтобы это как-то помогло ему с получением нормальной профессии в Министерстве. Правда, существовало одно "но". После сегодняшнего занятия он чувствовал себя просто ужасно. Не морально, но физически. Голова раскалывалась на сотни мелких кусочков, а перед глазами темнело. Ему вдруг показалось, что еще чуть-чуть, и он потеряет сознание прямо здесь. Прямо сейчас. Вдруг он слышал чей-то голос, судя по всему, звавшей его по имени. Гарри попытался сфокусировать взгляд, чтобы рассмотреть того, кто был перед ним. Где-то внутри слабо заворочалась надежда на то, что рядом с ним сейчас Гермиона. Но уже через секунду в нос ударил знакомый аромат сладких духов, исходивший от рыжих волос Джинни. Еще секунда, и он почти пришел в себя. - Что с тобой? – спросила Джинни. В ее голосе сквозило скорее не беспокойство, а лишь безграничное удивление. - Все нормально, - выдавил из себя Гарри, с облегчением осознавая, что внезапная боль в голове начинает постепенно стихать, а окружающие его предметы вновь приобретают четкость. Списав все на последствия трудного учебного дня и переутомленность, Гарри вместе с Джинни направился в гостиную. Она начала что-то весело ему рассказывать, но сейчас Гарри с трудом мог отслеживать нить повествования. Он все еще чувствовал отголоски боли, и хотел лишь как можно быстрее остаться в одиночестве.