Альфа и Омега. Хамфри и Лили

Спустя некоторое время, он вновь лежал на выступе в расщелине, наблюдая за тем, как верхние её утёсы уже начинали озаряться красными лучами восходящего солнца, вынужденный прятаться, однако почему именно, он сам осознавал довольно смутно, понимая лишь то, что ни за что бы не пожелал попасться кому-либо на глаза, разумеется, кроме Лили. Солнце уже поднялось довольно высоко, когда Хамфри заснул, так незаметно для самого себя, что, проспав почти до самой ночи, был немало озадачен, что время для него прошло столь незаметно. Он приподнялся и стал ходить по небольшому выступу, дабы размять свои затёкшие лапы, дожидаясь глубокой полночи, когда туман вновь осядет на дне ущелья, превратив её в таинственную бездну. Нетерпение Хамфри росло с каждой минутой. Он не в силах был ничего с собой поделать, и нервно бил хвостом об гранитный выступ, с трепетом припоминая этот прекрасный облик своей белой Волчицы, своей Лили, которая, стоит полагать, ждала этого момента не менее самого Хамфри. -Ах, Хамфри!- Вдруг пронеслось у него в голове,- что ты наделал! Почему ты вчера не предупредил Лили... Ты не хочешь, ты боишься причинить ей боль? Глупец! От того, что ты отсрочиваешь эту ужасную новость, она становится ещё более болезненной и ещё более ужасной и ещё более губительной, для души Лили, ни в чём не повинной пред тобой. У тебя было так много моментов, когда ты мог её подготовить к разлуке скорой, но ты медлил, ты не решался. Неужели будет лучше, если она будет обманута напрасными надеждами, что ты сам, о Хамфри, взращивал в ней с каждым твоим словом, каждым мгновением, что вы проводили вместе. Теперь всё во стократ мучительнее и тебе и ей. Ты же знал, что так будет, так почему же ты сам от себя пытался это скрыть, не рассказав ей всю правду ранее, о, жалкий, слабовольный Омега! Будучи опечаленный такими думами, как впрочем и осознанием скорой разлуки, а более всего этого тем, что бедняжка Лили всё ещё искренне верит в то, что они будут вместе, он едва дошёл до назначенного места и сев по обыкновению у края, стал дожидаться её прихода, стараясь придумать, как преподнести эту скорую разлуку более безболезненно, дабы не травмировать сердце Лили, которая всё ещё нравилась ему, но, увы, он более не желал оставаться в этих местах, где всё будет, терзая его сознание, напоминать о душевной смерти своей бывшей Кейт, сойтись с которой, им было не суждено самой судьбой. В таком унынии, пеняя на свою нерешительность, он клялся себе, что именно сегодня Лили узнает... Нет, скорее он сбросится с этого утёса, чем увидит слёзы Лили, по его вине. -Привет, Хамфри!- раздался позади него голос Лили, которая была счастлива вновь увидеть своего Хамфри. -Привет...- Ответил то, но как-то равнодушно, даже скорее холодно, но пытаясь скрыть это за маской некоторого воодушевления, которое он действительно получил, услышав её голос. -Что-то не так?- поинтересовалась она, и на её мордочке приподнятое настроение моментально сменилось неподдельной озабоченностью,- Тебе нехорошо? Да на тебе лица нет, Хамфри,- произнесла та, посмотрев в его глаза своим столь ласковым и в то же время не менее проницательным взглядом, что ему невольно стало неловко и даже стыдно от одной мысли о том, что он будет причиной её несчастья. -Ах, так,- с деланным безразличием ответил Хамфри.- Спал плохо... Всё смутные думы в голову лезут, да сознание аж мутнеет от них... -Да, ты прав.- Поддержала его Лили,- это действительно ужасно. А про Кейт... Так я молчу. Хамфри уже давно жаждал узнать о Кейт, да всё не решался, боясь причинить боль своей и без того печальной Омеге. -А что же с Кейт,- вырвался у него вопрос, который он был просто не в силах сдерживать долее. -Так...-Произнесла Лили, опустив глаза, плохо. Стабильно плохо. Вчера уж не знаю, что ночью было, так она всё шепчет что-то, да стонет. Ах, Хамфри, что ж я душу то твою терзать буду. Зачем, мой милый друг! К чему... -О, моя Лили,- воскликнул Хамфри,- ничего не утаи и расскажи всё, как то есть, ибо я предпочту смотреть правде в лицо, чем льститься ложью, позорно отвращая свой взор. Может даже, мне её стоит навестить? А? Лили... ей полегчает. Непременно полегчает. Вот увидишь. - Не стоит, мой друг. Не стоит. Ей лишь больнее будет от мысли, что вам не суждено быть вместе. Помилуй душу её, не терзай. Не напоминай о себе... Прошу... -Да... Похоже ты права,- понуро произнёс Хамфри, опустив взгляд.- Тогда расскажи мне о ней? Как самочувствие? Прояснилось ли сознание её? -Едва ли...Всё как вчера, да только устала она очень. Спала более покойно, да с рассветом проснувшись, сообщила, что ей лучше, что она полна сил и будет даже не против прогуляться. Да решили, что ей ещё полежать надобно, она же, знаешь, говорит, что всё хорошо, успокаивает, а у самой лапы дрожат, едва стоит. Не узнать у неё, насколько ей плохо. Говорит, что всё хорошо, так от этого на душе ещё тревожнее становится... Жалко её; пытается при нас казаться весёлой, себе в тягость, а как мы выйдем, опять забьётся в самый тёмный угол, бедненькая, лишь слёзы хвостом своим пышным утирает. И хвост то уже вовсе не пышный, поблекший, как она сама. Ранее уж не припомню её таковой. Всё весёлая, активная была, а теперь, словно иссякли её жизненные силы... Угасает, как свеча. Помню, ходит красивая, гордая, стройная была, шерсть пышная, густая... А уж второй день, как ничего не ест, исхудала, бедная. Лапы тощие, и вся она какая-то стала сухая, словно уж на склоне лет, да апатия стала одолевать... Совсем, видимо, горе ей приключилось. Так вот и живём, да только чует сердце моё, не перенесу я ещё одной ночи в пещере. Больно мне, ах, больно видеть её терзания. Я сегодня здесь спать останусь... Не могу видеть... Не могу... И она в рыданиях бросилась на грудь Хамфри, пытаясь что-то сказать сквозь слёзы, дрожа всем телом, плача навзрыд. -Лили, успокойся, ну что ты говоришь...- попытался успокоить её Хамфри,- Она сильная Альфа. Она выздоровеет. Вот увидишь... Но Лили, казалось, ничего не слышала. Уткнувшись мордочкой в грудь Хамфри, оставляя мокрые от слёзы следы на его шерсти, она лишь отстранялась на секунду, чтобы заглотнуть побольше воздуха и вновь предавалась плачу. Хамфри, как и вчера, стал поглаживать её, проводя своей лапой по голове, по её спине и по её бокам, что вздымались и опускались от судорожных рыданий. Он просто не знал, что делать, ибо теперь он точно понимал, что просто не может сообщить ей о своём уходе. Спустя пару минут, Лили подняла свою заплаканую мордочку, посмотрев на Хамфри таким грустным взглядом, что Хамфри, который сдерживался всё это время, тоже пустил скупую слезу. -Прости меня, Хамфри... Я расчувствовалась.- пролепетала Лили, чувствуя свою виноватость.- Мне очень жаль, что так получается. Я же прихожу, не для того, чтобы мы плакали, верно? Давай более не будем. Мне и без того печально, Хамфри. -Конечно, конечно,- тихо, почти шопотом ответил он.- Садись сюда, на выступ. Будем любоваться ночными пейзажами Канадской природы. Ведь это более приятно и умиротворяюще, верно? -Да, Хамфри.- Ответила Лили, протирая своей лапкой слёзы.- Ты прав. И сказав это она подсела рядом, прижавшись к Хамфри и обняв его, замерла, словно статуя, и лишь её фиалковые глаза, ясные, полные трогательных чувств, давали знать, что эта великолепная волчица- не дело рук искусстнейшего мастера, а живое воплощение Красоты, сотворённое самой природой. Хамфри прижался к Лили, которая почувствовав это, склонила голову набок и начала тереться об него. -Лили...- неуверенно начал Хамфри, пытаясь донести мысль о его скором уходе.- Понимаешь... Я давно хотел тебе сказать... Я... был терзаем нерешительностью, но... -Хамфри,- перебила его Лили, своим сладким, мягким голосом.- Я тоже. Я тоже тебя... Не подумай же, о Хамфри, что я столь ветрена, нет, это не так, но после всех этих ночей, проведённых с тобою вместе, я должна тебе сказать, что я влюблена в тебя... И сказав это, она постыдно установила свой взгляд вниз. Хамфри же, который так и не смог сказать то, чего хотел, понял, что уже слишком поздно. Но впрочем, когда он услышал слова, сказанные Лили, он совершенно забыл о их разлуке, и будто бы воспрянул духом. -Правда?- спросил он, восхищённо, с неподдельным удивлением, глядя на свою Омегу. -Правда, Хамфри!- Воскликнула она, вскинув голову, ибо боялась смотреть Хамфри в глаза до этого, опасаясь его реакции на такое предложение. Эти слова прозвучали так ярко, так искренне, что Хамфри более не сомневался в подлинности сказанного. Лили поняла, что более нечего их не сдерживает, кинулась на Хамфри, опрокинув того на землю. Хамфри, конечно, не ожидал ничего подобного, но безучастным не остался, поддавшись своей Белоснежной Самочке, что сейчас стояла над ним, глядя из-под своей чёлки в его небесное- голубые глаза. Хамфри также всматривался в эту прелестную мордашку Лили, на фоне звёздного купола, озаренного лунным светом, и просто был неспособен представить, коим образом он может с ней разлучиться. Вот уже шло третие свидание, а он, до сих пор молчит, оправдывая себя тем, что, мол, поздновато решился, а потому решил так: будь что будет, ибо Бог благосклонен, быть может, подскажет нам верное решение, да укажет путь верный. Стоит добавить, что вообще доселе, Хамфри порой сомневался в существовании Всевышнего, но сейчас вдруг он уповал лишь на него так, как более не имел в своих мыслях иного варианта развития событий, как только плыть по течению, положившись на удачу и на Господа. Умно... Нечего сказать. Они смотрели друг на друга, пока Лили, простодушно и игриво лизнула Хамфри в его морду, отчего тот и не старался увернуться, пребывая на пике блаженства. Лили соскочила с него, и остановилась, как бы призывая его побегать, просто так, ради забавы. Хамфри вскочил и одним прыжком оказался возле Лили, опрокинув ту на спину... Так они свободно и беззаботно проводили время, вплоть до того, как Лили просто повалилась на землю без сил, прося минутку отдышаться. - Хамфри, всё, всё. Дай отдышаться,- просила она, едва переводя дух. Но Хамфри лишь лукаво улыбнулся и сделал выпад в её сторону, оказавшись над ней. -Хамфри, прекрати, я устала!- просила она, сквозь смех, пытаясь отбиться от назойливого Омеги, который видя её прекрасное настроение и ту игривость, с которой она просила отстать от неё, лишь удваивал свой пыл. -Хамфри... Я же сказала, больше не могу...- И вновь на Лили нахлынула волна смеха, который она была не способна сдерживать более… Они были счастливы. -А давай повоем на Луну?- Вдруг предложил Хамфри своей белой Волчице. -Хамфри, ты ненормальный,- ответила она с улыбкой,- нас же услышат. -И пусть позавидуют нам.- отрезал Хамфри, вскочив на самый край утёса, и обернулся, склонив голову набок, будто призывая Лили за собой. Она противиться не стала. Или знала, что бесполезно, ибо если уж есть какая мысль у Хамфри, то тут уж едва ли что его остановит, а скорее всего, тоже в душе была не против выразить свои чувства подобным образом. Ах, как же всё-таки прекрасно!- Думала Лили, воя вместе с Хамфри, протяжно и мелодично, если конечно это прилагательное уместно здесь. Но восприятие мира у каждого своё, а потому, предположим, что для них это именно так и было,- Какой же он всё таки хороший, ласковый… Хамфри. Я так хочу каждый раз по ночам, убегая от родителей, проводить время только с тобой. Каждую ночь смотреть в твои глаза, и жить каждый день, ради этих прекрасных, незабываемых ночей. Я порой сама вопросом задаюсь, не ты ли мне назначен самой судьбой, и с каждой минутой, проведённой с тобой вместе, всё более убеждаюсь в этом. Хамфри… Ты такой милый Омега. Я никогда не забуду, как ты поддерживал в трудную минуту, как ты вновь даровал мне надежду и наполнил жизнь мою смыслом. И боязно мне лишь от мысли одной, такой вздорной, но сердце трепещет от неё, что тебя когда-нибудь не будет со мной. Но я знаю, что это не так, но всё же, стоит лишь представить, как уж казаться мне начинает, что я напрасно была рождена, ибо для меня угасла любовь… О, Господи, о чём я думаю… Он же всегда будет со мной. -Ведь так?- вдруг спросила она вслух, сама того не ожидая. -Что именно?- поинтересовался Хамфри, будучи немного удивлённым. -Ну, ты же всегда будешь со мной?- спросила Лили, с такой легкостью и наивностью, будто знала ответ наперёд. Хамфри замешкался. Вот. Настал тот момент. Пути назад нет. Теперь уже не выкрутиться. Надо сознаваться. Ах, Хамфри! Зачем, зачем ты ждал. Чего ради? Быть может ты не желал причинять ей боль душевную? Глупец! Ты знал, что будет так, ты видел, что всё будет лишь хуже, но не желал признавать этого. Ты обманывал её, ту, что была тебе так преданна, ту, что любила тебя и любит всем сердцем. Ты обманул её, её надежды и в первую очередь сам себя! Зачем, зачем ты оттягивал, ведь знал, что придётся сказать, будь то рано или поздно. Надо, надо было признаться раньше, дабы не обольщать эту ни в чём не виноватую пред тобой Лили, и не давать ей строить надежд пустых и напрасных. Ах, Хамфри… Ты сам виноват. Вот тебе результат твоей нерешительности. Неужели ты предпочтёшь всю жизнь свою жить в ущелье, скрываясь о посторонних глаз. Неужели, если нет, то ты бросишь её одну, особенно когда ей так тяжко? Неужели ты не будешь корить себя, видя, как на её фиалковых, ясных глазах выступят слёзы, или та лишиться чувств, и её бездыханное тело падёт у ног твоих, о Хамфри! Наступило томительное молчание, которое, казалось, длилось целую вечность. -Хамфри…- посмотрела на него Лили.- что то не так? Тебе нехорошо? -Нет, нет, всё замечательно,- ответил он, отойдя от оцепенения, стыдливо уставившись в землю. -Нет, Хамфри, скажи, что с тобой не так?- настаивала Лили, смотря ему прямо в глаза. -Я должен был сообщить тебе об этом, должен был уведомить тебя с самого начала, как только встретил тебя, но чувствуя нечто, что связывало нас в тот момент, я не решался, а тем временем, это нечто, сближало нас всё крепче и крепче. Я не желаю с тобой расстаться. Ты прекраснейшая Омега, но также я не желаю более жить здесь, ибо всё, что, ни есть, будет напоминать мне о несчастной, незавидной участи, которая постигла Кейт. Увы, я также вряд ли смогу простить это Уинстону… Он сожалеет, он сейчас понял, как был не прав, увы, понял слишком поздно, но ни мне, ни Кейт от того не легче. Я не смогу здесь пребывать более. Я вынужден буду покинуть родные сердцу места, отправившись навстречу неизвестности, куда закинет меня судьба, и где более никто меня не приласкает, и буду я скитаться, не в состоянии найти покой себе на всей Земле, а после умру, никем не оплаканный… Так распорядилась судьба. Кори меня, о Лили, ибо виноват я пред тобой, пред твоей душой чистой, пред твоей любовью, что питала ты ко мне. Я всецело виновен, и никакое наказание не сравнится с тем, что послано мне Господом. Это мои терзания. Терзания о том, как я неблагородно и подло поступил с тобой. Той, которая была так влюблена в меня. Поверь, и я тебя люблю не менее, но… Далее Хамфри прервал триаду, понимая, что лучшим развитием событий, будет, если он сам сейчас погибнет от внезапного припадка. Он ожидал плач, укоры, рыдания, он знал, что она возненавидит его, или же сама будет ненавидеть себя, свою жизнь и судьбу, но глаза Лили, даже не наполнились слезами, напротив, к его величайшему недоумению, она была совершенно спокойна, и взглянув в голубоватые глаза Хамфри серьёзно спросила -Ты правда уходишь?- поинтересовалась она с нескрываемым волнением -Правда,- ответил Хамфри, догадываясь, что Лили всего лишь решила скрыть свои истинные эмоции, дабы Хамфри оставили угрызения совести, и чтобы там, далеко, за сотни миль отсюда, он не терзался мыслью, что оставил здесь несчастную Лили. -Далеко? -Очень -Надолго? -Навсегда…