Заражённая

Холод бетона просачивался даже сквозь майку и кофту. Острые камни игнорировали плотную ткань порванных штанов и больно впивались неровными гранями в ноги. Поза была крайне неудобной, но девушка боялась даже лишний раз вдохнуть, не то чтобы пошевелиться. Ведь то, что она смогла оторваться от своего преследователя и затаиться здесь, уже говорило о большой удаче, которую она не намеревалась упустить из-за случайного шума, который выдал бы её с потрохами. У врага был отменный слух, ведь в прошлой жизни он был охотником, и любой шорох для него что-то значил, даже если это был незначительный шум камней от перемены такой неудобной позы. Девушка задрожала, невольно схватившись за свою правую руку и сжав пальцы на предательском шраме, из-за которого она и оказалась в такой непростой ситуации. Черные вены, уродливой сеткой видневшиеся на молочно-белой коже и расходившиеся от краев шрама к локтю и запястью, тут же отозвались обжигающей болью, как будто по ним, вместо крови, толчками струилась огненная лава. Девушка застонала и тут же испуганно замолкла, невольно подтягивая к груди сбитые в кровь колени. Оружия не было, ни у нее, ни в этой разгромленной комнате, которая раньше с большой вероятностью принадлежала маленькой девочке. Взгляд беспокойно перескакивал с покосившейся детской кроватки на лежащего в дальнем углу, уже потерявшего свой истинный цвет серого медведя с оторванным ухом. Наверняка здесь когда-то даже останавливались люди или человек, так как рядом с ногами валялись такие неуместные здесь покорёженные, вскрытые консервы, а на ранее розовых, а теперь вздувшихся ядовито-желтых обоях были написаны ничего незначащие для девушки даты. Но все эти детали были бесполезны, разве можно отбиться от преследователя плюшевой игрушкой или уже заржавевшей банкой от консервов? Девушка устало откинула голову назад, прислонившись затылком к неровной, потрескавшейся бетонной стене. Вероятность того, что враг не проверит этот дом, была крайне мала, он отличался отменным упрямством и настойчивостью, девушка готова была поспорить, что он обыскал бы каждый дом в этом чертовом городе, но сейчас это было не нужно. Он видел, на какую улицу она свернула, и ее неожиданное исчезновение наверняка натолкнет его на мысль, что она затаилась в каком-то из домов. Он не поленится прошерстить каждый. И, как будто подтверждая её слова, с улицы пророкотал зычный грубый бас. — Тебе лучше самой выйти, сука. И, может быть, тогда я смилуюсь и не исполню свое обещание. Ты же помнишь, что я говорил, когда предупреждал тебя на счет укуса? Да, тварь? Тут же со стороны улицы послышался гортанный вой, и девушка зажмурилась, затыкая уши руками, которые были заляпаны давно запёкшейся черной кровью. Снаружи громом прозвучали два выстрела, темными тенями в воздух взметнулись испуганные вороны, а девушка осторожно перевела дыхание: легкие до сих пор отзывались лёгкой затихающей болью от быстрого бега. — Ну, так как? Это мое последнее предложение: выходи, и тогда твоя смерть будет лёгкой, или жди, пока я тебя найду сам. Тогда я выполню свое обещание и тебе будет ой как неприятно. Больше надрывать свое горло не буду, не хочу собирать на этой улице армию мертвяков. Девушка сглотнула и, не удержавшись, приподнялась, осторожно выглядывая на дорогу. Стёкол давно не было, и ничего не мешало разглядеть улицу. Она была довольно широкая и почти вся состояла из некогда белоснежных фанерных домов. Сейчас же большинство из них были заляпаны грязью, а на некоторых даже красовались кровавые разводы. Девушка поморщилась и скосила глаза на начало улицы, туда, откуда она выбежала от преследователя и тут же дернулась назад, моля бога, чтобы он её не заметил. Мгновения ей хватило, чтобы разглядеть за сгоревшими скелетами легковых машин чуть смазанную из-за плохого зрения фигуру. Она бы из тысячи других курток узнала эту: потертую, грязно-коричневую, которая красовалась на широких плечах её преследователя. Девушка перевела дух, он не мог её заметить, так как в этот момент увлечённо что-то пинал, наверняка только что подстреленный труп. Правая рука неожиданно полыхнула болью, казалось, что кости от плеча до фаланг раскрошились, впиваясь острыми осколками в мышцы и рассекая оголённые нервы. Девушка вскрикнула, хватаясь за руку и складываясь почти пополам, правая нога выпрямилась, и тяжелый ботинок с оглушающим шорохом проехался по рассыпанному на полу крошеву бетона. Это был оглушающий крик, особенно в стоящей на улице тишине… — Я тебя слышу, зомбячка, — торжествующий голос врага отзывался болью в висках. — Жди. 25 сентября 2040 год. — Здравствуйте, и с вами снова я, Эмиллия Кларк, ведущая телепрограммы “Наука и жизнь” на канале ЭйБиСи, начни отсюда, — сочная блондинка на голубом экране растянула ярко накрашенные губы в приветливой улыбке и, аккуратно поправив миниатюрное красное платье, приземлилась на большой коричневый диван. Камера плавно отъехала, выхватывая на экран зрительный зал с несколькими десятками человек, которые неутомимо хлопали, создавая оглушающий шум. — Как вы все знаете, а если и не знаете, то мы сейчас это исправим, впервые за все время, именно нашей передаче и нашему каналу согласился дать эксклюзивное интервью легендарный Джон Рексвел, — женщина терпеливо переждала очередной взрыв аплодисментов и продолжила. — Да, да, это тот самый ученый, который совершил громадный прорыв в науке и в офтальмологии* в частности. Встречайте, человек, ставший легендой при жизни, Джон Рексвел. Камера резко приблизилась, выхватывая доселе терявшийся в тени участок сцены, а теперь полыхавший от многочисленных прожекторов, направленных в одну точку. Первой показалась черная лакированная обувь, а потом под ритмичную музыку вышел и сам виновник ажиотажа. Он был высок, черноволос и сверкал безупречной белой улыбкой, впрочем, она была у всех маломальских знаменитостей. Особое внимание всегда уделялось его глубоким синим глазам, такой цвет не был свойственен природе. — Приятно вас видеть, Джон, — блондинка широко улыбнулась и закинула ногу на ногу, наблюдая за тем, как гость аккуратно садится на дорогой диван. — Мне тоже, Эмиллия, — мужчина ответил на улыбку и привычно сцепил руки замком. — Итак, перейдем сразу к делу, вы же не против? — ведущая, даже не дождавшись какого-либо ответа со стороны гостя, продолжила свою речь. — Вы стали известны мировой общественности после того, как совершили несколько громких открытий подряд, а укрепило ваше положение на троне такой науки, как офтальмология, теперь известный всем и не имеющий аналогов в мире имплантат. Первый в мире имплантат, который абсолютно совместим с организмом человека, и может быть введён каждому, без ограничений. Так? — Да, это так, — мужчина улыбнулся еще шире, хотя казалось, что шире уже просто невозможно. — Вы можете кратко рассказать нам об этом великолепном открытии и о том, как вы пришли к нему? — Эмиллия заученным жестом поправила папку со сценарием и вопросительно посмотрела на ученого. — О, конечно, все началось с того, что я влюбился в женщину... — Как хорошо, что не только трагедии случаются из-за женщин, — Эмиллия бесцеремонно перебила Джона и захихикала, прикрыв рот аккуратными наманикюренными пальчиками. Мужчина почти незаметно поморщился, но сразу же натянул привычно приветливое выражение лица. — Воистину, вы правы, — ученый покачал головой и продолжил как ни в чем не бывало. — Так вот, я влюбился в женщину, в то время я учился на терапевтическом факультете и, возможно, я бы был сейчас известен как гениальный психолог или же кардиолог, — мужчина засмеялся, — но судьба распорядилась иначе, моя женщина была слепа, — мужчина замолчал, выдерживая паузу. Зал молчал, а камера плавно объехала полукругом, выхватывая все мельчайшие детали, которые были на сцене. — Мы долго разговаривали с ней о мире вокруг, я с точностью, на которую был способен, описывал ей места, которые мы посещали. Но вы же сами понимаете, что этого было недостаточно, — Эмиллия напряженно кивнула и ученый продолжил, — спустя короткое время я перевелся на хирургический факультет и углубился в офтальмологию. Так и родилась моя мечта, которая привела меня к такому полезному открытию, как усовершенствованный и, можно так сказать, переоткрытый искусственный хрусталик глаза. — Ого, и вы действительно вернули зрение своей жене? — Эмиллия удивлённо приподняла брови. — Более того, она стала видеть лучше, чем самые зрячие люди на этой планете, которые обладают своим родным хрусталиком, — мужчина засмеялся. — Интересно, а если ввести этот хрусталик человеку со здоровыми глазами, он будет видеть лучше, чем до операции? — ведущая наивно похлопала глазами, вынуждая ученого говорить и так всем известную информацию. — Естественно, имплантат гораздо расширяет возможности наших глаз. И такие операции уже как год проводятся по всему миру, — Джон снисходительно улыбнулся и откинулся на спинку дивана, обводя внимательным взглядом аудиторию зала и всю спец. технику, которая скопилась здесь. — Я так понимаю, что вы тоже счастливый обладатель данного имплантата? — Конечно, я был в числе первых, кто установил искусственный хрусталик. Да и почему счастливый? Данный имплантат вполне доступен и среднему классу, по последним подсчётам уже более трёх миллиардов людей по всему миру являются счастливыми обладателями новых глаз, и это не считая штатов. — Ничего себе, а у меня до сих пор глаза не модернизированы, — Эмиллия тихо засмеялась и продолжила. — Нужно подумать об этом. Вы можете рассказать, как проходит сама операция? Или это врачебная тайна, и вы всех пациентов перед операцией усыпляете? — Да нет, что вы, многочисленные ролики самой операции вы можете найти в свободном доступе в сети интернета, а так она длится от силы десять-пятнадцать минут и даже не требует наркоза. Правда перед самой операцией требуется пройти серию вакцин. — Вакцин? — блондинка удивлённо приподняла брови. — Да, вакцинация обязательна, и хоть мы со сто процентной вероятностью утверждаем, что организм не отторгнет имплантат, но все же перестраховаться не помешает. Тем более что данные вакцины были разработаны лично мной и не несут никакой опасности для человека, это как прививка от гриппа, — Джон привычным движением разгладил складки на черных штанах и, скрепив руки в замок, обратно откинулся на спинку. — Оу, так это хорошо! А есть ли какие-нибудь побочные эффекты от вакцины или же от самого имплантата, ведь не может же быть все так гладко? Камера плавно сместилась вверх, выхватывая вид из-под потолка, но через мгновение спустилась вниз, показывая напряженно сидящую ведущую и расслабленного ученого. — К сожалению, да, нам не удалось полностью избавиться от побочных эффектов. Даже у меня они спустя год все еще появляются, но поверьте, они незначительны и никоим образом не сказываются на здоровье человека. Так, обычные неприятности, которые частенько случаются у человека и без имплантата. — А если не секрет, то какие они? Мужчина недовольно поморщился, но все же ответил на неприятный ему вопрос. — Первое время часто случаются кровотечения из носа и повышенное давление, но это можно сказать даже и не побочный эффект, а перегрузка мозга, даже ему требуется некоторое время, чтобы адаптироваться к резкому скачку принимаемой информации. Вы же знаете, что большую часть информации мы получаем через глаза, а тут сразу, внезапно после установки хрусталика человек начинает получать информации в три раза больше, чем до операции, — Эмиллия запоздало кивнула, подтверждая слова ученого. — Так же наблюдались кратковременные головные боли, но это тоже можно отнести к резкому скачку принимаемой информации и непривычной для нашего мозга загруженности. Самым загадочным на данный момент побочным эффектом является потемнение крови, от темно-бордового вплоть до черного. Я лично курирую данную проблему, и мы уже нашли причину, и она в вакцине, но уверяю, никакой опасности для здоровья черная кровь и вакцина не несет, — мужчина успокаивающе поднял ладони. — Уровень лейкоцитов и эритроцитов в данной крови, как и другие показатели, соответствуют норме. Просто кровь на краткое время меняет цвет, а после все приходит в стандартную норму. Единственное неудобство — вы можете удивиться, когда из носа у вас польётся черная жидкость. Эмиллия нервно засмеялась и опять поправила папку. — Действительно, это очень удивительно, надеюсь, вы в скором времени решите данную проблему. — Естественно, мы заботимся о психологическом состоянии наших клиентов и тщательно разрабатываем новую вакцину, которая не будет иметь таких, хоть и безвредных, но шокирующих последствий. Блондинка четким движением перевернула страницу в папке и, пробежавшись глазами по строкам, приняла озадаченное выражение лица. — До нас дошли слухи, что имплантаты в принудительном порядке вводятся всем солдатам в армии, начиная от самых низших чинов и заканчивая высшими, если они не согласны с данным условием, то контракт с ними тут же аннулируется. Также имплантаты были рекомендованы всем полицейским на добровольной основе, но в случае отказа ни о каком повышении в звании и речи не могло быть. Более того, были зарегистрированы множественные случаи понижения, вплоть до увольнения. Вы можете это прокомментировать? — Я не являюсь политиком или связанным с политикой лицом. Единственное, что я могу сказать, это то, что моя компания безвозмездно предоставляет имплантаты военным структурам страны, куда входят и полицейские. — То есть, вы хотите сказать, что государство не платит вам за предоставленные искусственные хрусталики? И вы полностью поддерживаете применяемую государством политику на их счет? — Абсолютно. И да, я поддерживаю данную политику. Я хочу, чтобы меня защищали лучшие, обученные и абсолютно здоровые люди. Думаю, вы знаете, какие нагрузки в армии, и отменное зрение там не помешает. Тем более, с появлением имплантатов в армии количество подписанных контрактов резко возросло, а не наоборот, все хотят получить отличное зрение бесплатно. И я думаю, все это к лучшему. — Но это порядком двух миллионов хрусталиков, если не больше, вы действительно способны перенести такие убытки? — девушка удивлённо посмотрела на Джона. Мужчина хрипло рассмеялся и наклонился вперёд, опираясь локтями о колени. — Такие убытки для моей компании даже не ощутимы, тем более мы работаем во всем мире, а бесплатно все только для США. — Оу, думаю, это поспособствует нашему укреплению на мировой арене. Но меня беспокоит еще один слух, который появился совсем недавно, и мне хотелось бы, чтобы вы так же прокомментировали и его. Буквально месяц назад началась повальная эпидемия психоза, при котором люди не давали отчета в своих поступках, были зарегистрированы частые случаи нападения пораженных людей на здоровых, при этом поражённые игнорировали друг друга. Это можно было бы проигнорировать, если бы не странная закономерность: у всех обследованных пораженных людей были установлены ваши имплантаты. — Это не более чем случайность, - мужчина поморщился и отвел глаза. — В нашей лаборатории тоже содержалось несколько пораженных. Они были тщательно обследованы, наша вакцина и имплантат не были причиной данной пандемии. Тем более, абсолютно всем нашим пациентам со временем стало лучше, и они были переведены в обычные больницы. — Большое спасибо за разъяснения, а мы прерываемся на рекламу, после мы тщательно разберём особо шокирующие случаи психоза и причины возникновения данного заболевания, а также более тщательно рассмотрим все преимущества и недостатки разработки Джона Рексвела, не переключайтесь! Камера плавно отъехала назад, выхватывая сцену с ведущей и первые ряды зрителей. Эмиллия Кларк, напряженно улыбаясь, глядела точно в центр камеры, как будто пытаясь разглядеть всех телезрителей, которые наверняка сейчас приклеились к голубому экрану, желая утолить свой информационный голод и разобраться со всем тем безумием, которое творилось за стенами их безопасных, как они считали, домов. Наконец появилась простенькая заставка программы, а вслед за ней яркими красками на телевизионный экран прорвалась привычная реклама зубной пасты со скачущими туда-сюда зубными щётками. Кухня мгновенно погрузилась в тишину, если не считать мерно лопочущего телевизора и звука ударяющихся о воду капель. Девушка моментально напряглась, заранее закатывая глаза и мысленно проговаривая выученные уже наизусть реплики матери. Этот разговор происходил уже в который раз, и девушка подозревала, что Эмма не прекратит полоскать ей мозги, пока не добьется своего. Впрочем, такое же упрямство досталось и ей, и при спорах они довольно сильно напоминали двух баранов, которые столкнувшись лбами на узком мостике, не хотели уступать друг другу дорогу. — Анжела, ты же знаешь, я хочу для тебя только лучшего, — глубокий голос сидевшей за столом женщины заставил девушку лишь поморщиться и взяться за другую тарелку. Лучшего? Анжела лишь фыркнула, не обманываясь мягким тоном матери. Эмма хотела идеального ребенка, и девушка это знала. Идеального во всем, начиная с поведения и заканчивая физическими данными. Вот только воспитать такого она не смогла. Анджи всегда отличалась буйным нравом, а лет с десяти у нее начало садиться зрение. Что заставило её мать, скрипя зубами купить ей очки и, как она говорила, испортить миленькое личико Анжелы, ведь у подростка, к глубокому разочарованию матери, оказалась аллергия на почти незаметные линзы. — И я хочу, чтобы у моей доченьки было хорошее зрение. — А чего я хочу, ты спросить не забыла? — чуть отчетливо прошипела девушка, смывая с тарелки густую белую пену. — Что? — Совсем ничего, мам, — Анжела криво усмехнулась, беря в руки позолоченную вилку. — Так вот, я вчера опять, — женщина явно с нажимом выделила последнее слово, — ходила в клинику. Имплантат конечно подорожал, но я готова заплатить любые деньги ради тебя. Анжела яростно сжала намыленную тарелку, пальцы с противным скрипом проскользили по гладкому скользкому фарфору, и тарелка с грохотом упала обратно в раковину. — Боже, Анжела, у нас есть посудомоечная машина! Прекрати это издевательство! — Эмма раздраженно отвлеклась и, поморщившись, коснулась пальцами переносицы. — Операция назначена на четверг. Девушка застыла, неверяще уставившись на высокую стройную женщину с каштановыми волосами и глубокими карими глазами. — Что-что? — Анжела все ещё не верила в то, что услышала. — Операция в четверг, Анжела! — карие глаза упрямо сверкнули под тщательно выщипанными бровями. — А мое согласие уже не требуется? — девушка взорвалась, яростно делая шаг вперёд и неосознанно сжимая пальцы в кулак. — Не требуется, — в тон ей ответила Эмма, — я уже все уладила! — Святое дерьмо! — Анжела яростно прошагала обратно к раковине, разворачиваясь к в миг нахмурившейся матери спиной. — Я запрусь в комнате и никуда не выйду! — Я предусмотрела такой вариант, замки сняты. И следи, пожалуйста, за своим языком, девушкам не пристало разговаривать как портовым грузчикам, — вдруг неожиданно спокойным голосом ответила Эмма. Девушка поперхнулась, вмиг оборачиваясь на спокойно надкусывающую яблоко женщину, и сорвалась с места, выбегая из кухни и грохоча голыми пятками по крепкой деревянной лестнице. Замки действительно были сняты, и вместо привычной железной ручки с защёлкой, на двери красовалась белая, элегантная и заранее ненавидимая Анжелой пластиковая ручка. Девушка тупо простояла минуты две, пялясь на это безобразие, все еще не веря в то, что мать все же решилась на такой шаг. Да, угрозы снести эту дверь к чертям от Эммы поступали и раньше, но никогда еще слова не переходили к действиям. Анжела зарычала, сжимая пальцы в кулаки, и твердым шагом направилась обратно на кухню. Только что её лишили последнего убежища в этом сумасшедшем доме. И видит Бог, она точно покрасит свои темно-русые волосы в ядовито-зелёный и проколет пирсинг где только можно, лишь бы еще больше досадить аристократке, которая с невозмутимым видом вертела её жизнью как только могла, разве что только на подиум не выставляла как собачонку. — Ты не имела права… — Имела! Я твоя мать, Анжела, и до совершеннолетия я имею право решать, что для тебя будет лучше. Ты меня поняла, девочка? — Эмма спокойно перебила дочь и отложила наполовину съеденное яблоко в сторону. — А теперь будь добра, развернись и иди в свою комнату отдыхать, уже одиннадцать вечера, — и, тут же развернувшись на стуле, женщина обратилась к доселе молчавшему отцу, который, не обращая ни малейшего внимания на накалившуюся обстановку, читал газету. — Дорогой, что там с погодой на завтра? — Минус пять, — мужчина раздраженно буркнул и нервно дернул головой, невольно чуть съезжая со стула. — С тобой все в порядке? Кровь больше не шла? — Эмма обеспокоенно наблюдала за мужчиной, который отгородился от мира газетой. — Все отлично, — просипел мужчина и рывком перевернул лист. — Ты все ещё здесь? — Эмма раздраженно развернулась и уставилась на дочь. Анжела всё ещё стояла в дверном проеме, беззвучно открывая и закрывая рот, словно рыба, выброшенная на берег грубой рукой рыбака. В закипающем мозгу всё ещё не могла укрепиться мысль, что Эмма осмелилась вот так с ней поступить. Хоть мать и раньше не считалась с мнением своей дочки, но до такого откровенного пренебрежения еще не доходило. Анжелу внезапно посетила мысль, что она грязная зачуханная девчушка, которую подобрали богачи и теперь они, держа её на расстоянии вытянутых рук, с брезгливой миной на лице бросали её грязные, но такие дорогие вещи в утиль, а подсовывали бесполезные, ярко сверкающие побрякушки. Девушка отчаянно ощутила, что лучше бы она осталась замаранной девчонкой и не встречалась с ними. — Да что б ты сдохла! — яростно выплюнула Анжела и, твердо чеканя шаг, поднялась наверх, громко захлопывая за собой дверь. Комната встретила ее мрачной тишиной и беспроглядной темнотой. Откуда-то из-за окна послышался отчаянный визг сигнализации и довольно громкий грохот. Анжела поморщилась, это было не впервой, теперь и до их квартала добрался внезапный психоз. Машины скорой помощи теперь кружили по районам, так же как и полицейские, отлавливая внезапно помешавшихся головой людей, но это было бесполезно: их отчего-то становилось все больше и больше. Одного такого Анжела даже видела, когда привычно наблюдала за копошившимися на ветке воробьями через окно. Её взгляд внезапно привлёк один прохожий, который двигался странной дерганой походкой. Порой он внезапно делал резкие выпады в сторону прохожих, но те мгновенно отшатывались от него и обходили странного человека за три метра. Он успел пройти своей неестественной дёргано-качающейся походкой до конца улицы, когда его догнала машина скорой помощи. Санитары аккуратно обошли его и, взяв под локти, направили к своей машине. Тогда Анжела готова была поклясться, что мужчина в тот самый момент чуть дернулся в сторону одного из санитаров и успел вцепиться зубами в его плечо, прежде чем тот успел отшатнуться в сторону. Девушка тогда даже заметила выступившие кровавые пятна на белом халате врача, но сейчас это вспоминалось как нечто невероятное и даже показалось, что укус она выдумала, пересмотрев накануне ужастиков про зомби. Время медленно, но неумолимо приближалось к двенадцати. Анжела невидящим взглядом рассматривала белый, а в ночном свете серый потолок. Казалось, её свободе конец, и Эмма окончательно подгребла ее под себя. Девушка усмехнулась, шумно переворачиваясь на бок. Кровать уже давно скрипела, и девушка отчаянно сражалась за нее с матерью, которая настойчиво пыталась заменить абсолютно всю мебель в её комнате. Несносная женщина! Анжела медленно закрыла глаза и провалилась в неглубокий беспокойный сон. Разбудило ее неуловимое чувство беспокойства. Девушка прислушалась, но кругом царила кромешная тишина, даже привычные по ночам кузнечики не нарушали покой, и от этого беспокойство нарастало все больше, наваливаясь на плечи девушки как снежный ком. Светящийся циферблат часов показывал начало первого, и девушка, сглотнув, медленно сползла с кровати, невольно вздрогнув от раздавшегося скрипа. По спине пробежался холодок, а ладони вспотели, подрагивая от смутного беспокойства. Анжела медленно, насколько это было возможно, приблизилась к двери и приоткрыла её. В лицо ударил прохладный сквозняк, и девушка нахмурилась: Эмма никогда не позволяла на ночь открывать окна. Она не успела сделать и шага, как вдруг из соседней от нее комнаты раздался жуткий крик, почти вой, плавно переходящий в оглушительный визг. Что-то с шумом грохнулось, и послышался неясный звук, как будто что-то тяжелое протащили по полу. Анжела мгновенно зажала рот рукой, испуганно вытаращенными глазами глядя в темноту, туда, где неясно виднелась стена. Ноги примерзли к полу, и из горла невольно вырывался испуганный скулёж. Девушка замерла, борясь с внезапно возникшим желанием броситься прочь и бежать, пока пятки не превратятся в кровавое месиво. Медленно переведя дыхание и дрожа от испуга, она сделала маленький шажок по направлению к соседней комнате и замерла, напряженно прислушиваясь. Тишина вновь воцарилась в доме, как будто мгновение назад ничего и не было. Сердце бешеным зайцем билось в грудной клетке и грозилось вот-вот выпрыгнуть, проломив рёбра. Горло сдавило спазмом, и девушка протянула отчаянно дрожащую руку к ручке. Внутри комнаты раздавалось неясное чавканье, и Анжела, внезапно осознавая, что совершает самый глупый поступок в жизни, открыла неожиданно громко скрипнувшую дверь и, вскрикнув, мгновенно отскочила, натыкаясь спиной на стену. Комнату заливал мягкий желтоватый свет ночника, а кровать была заляпана ярко-красной кровью, которая каскадом тянулась до пола по стянутому одеялу и кончалась в бордовой луже. На девушку с гримасой ужаса смотрело мертвое лицо Эммы, ниже виднелась её почти отгрызенная шея с поблёскивающими в кусках мяса шейными позвонками. А рядом с ней на корточках и с окровавленным лицом сидел отец, глаза которого заволокла странная темноватая пелена. Анжела зажала рот рукой, стараясь удержать полный ужаса крик, смотря на застывшего мужчину. Тело как будто парализовало, и она не смогла даже дернуться, когда отец с громким воем вдруг ринулся к ней. Единственное, что она успела сделать - это выставить правую руку вперёд, в которую тварь и вцепилась. Девушка закричала, хватаясь за волосы отца и пытаясь отодрать его от руки. Она ощущала, как крепкие зубы существа впивались ей в плоть, как будто стараясь добраться до кости. Слезы уже давно градом катились по щекам, и Анжи наконец-то с огромным трудом смогла отодрать от себя тварь. Голова отца дернулась, безвольно запрокидываясь назад, но тут же возвратилась на место. Изо рта торчал жуткий кусок кожи, и зомби, не долго думая, зарычав, вцепился рукой в плечо на миг замешкавшейся девушки. Анжела заорала и вырвалась, чувствуя, как рвется ткань кофты и заплетаются ноги. Почти пересчитав носом все ступеньки, девушка скатилась с лестницы, слыша за собой громкие шаги уже не отца. Рука мерно пульсировала, заливая пол кровью и мешая бежать, боли пока не было, но девушка не сомневалась, что позже, когда первый шок пройдет, она просто захлебнется в ней. Кровь в висках билась набатом, и она не заметила, как добралась до двери, которая оказалась заперта. Дыхание сбилось, ноги тряслись, а натужные всхлипы разрывали легкие. Анжела бросилась к тумбочке, судорожно открывая все шкафчики, слыша как мертвец, запутавшись в своих ногах, с грохотом свалился с лестницы. В уши ударил мерзкий хрип и треск костей, девушка трясущейся рукой взяла тяжелые ключи и попыталась попасть в замочную скважину. Левая рука не хотела никак слушаться, как будто это её прокусили, а не правую. Анжела уже почти ощущала спиной хриплое дыхание мертвеца, когда наконец-то смогла повернуть ключ в замке и выскочить на прохладную улицу. Сзади раздался злой хрип, и Анжела мигом захлопнула дверь перед мордой голодного существа. Ноги не держали, и девушка кулем свалилась под дверь, слыша яростные удары изнутри. Тварь билась внутри, разбивая в кровь все лицо в тупом желании добраться до неё. Из легких вырывались болезненные хрипы, девушка поползла, сглатывая слёзы и кровь из прокушенной губы. Хотелось убраться подальше от этого дома, улицы, города, да и вообще страны. Глухие рыдания рвались из глотки. И Анжела встала на четвереньки, стараясь не опираться на кровоточащую руку. Прохладный бетон холодил ладонь, и девушка проморгалась, рассеянно наблюдая, как под ней расплывается лужа темной крови. Медленно она добралась до низкого белого заборчика, ограждавшего их территорию. За ней тянулся неширокий прерывистый шлейф крови, и девушка, судорожно вздохнув, медленно встала, опираясь здоровой рукой об острые грани забора. Благо калитки не было, и она беспрепятственно выбралась на уличный тротуар. Ноги тряслись и не хотели сгибаться, тело пробивала нервная дрожь, перед глазами бегали яркие пятна, а сзади все еще доносились глухие удары. Медленной покачивающейся походкой, баюкая прокушенную руку, Анжела пошла вдоль дороги...