Мавка

Деревянные зубья гребня скользили сквозь пряди мягких на ощупь волос, которых словно бы вот только что коснулась чужая рука... Звонкий детский смех играющих в озере русалок служил приятным слуху фоном. Босая нога качалась над поверхностью воды, изредка касаясь пальцами теплой воды. Я сидел на деревянных мостках, вспоминая ночную встречу с единственным человеком, который попытался меня окрестить. "Злые ли мысли его преследовали в тот момент..." Я качнул головой, снова проводя по светлым волосам гребешком. Слишком добрыми были его глаза. Странный... обещал придти на озера и найти меня. Из-за этого возникало странное чувство, заставляющее посильнее сжать в руке гребень и учащеннее вдыхать прохладный влажный воздух, отдающий тиной. "Придется защищать его от сестер, иначе утопят, и поминай, как звали", - думаю, обводя взглядом плещущихся русалок. Похожие одна на другую, словно бы отражения в спокойной водице, светловолосые, светлокожие, с затягивающими омутами голубых глаз. Вода, покрытая мелкой рябью, не скрывает их обнаженных тел и хвостов с мягкой зеленоватой чешуей. В мокрых тяжелых локонах путаются тина и желтые лепестки кувшинок. Снова веду гребнем по волосам, не давая им упасть в воду, а то сестрички утянут еще к себе на дно, а там и не выплыть... играй с ними, развлекай, а желания и капельки нет. Трава позади меня всколыхнулась волной и преклонилась перед водой. Камыши коснулись поверхности озера, пуская легкую рябь, кругами прошедшуюся по воде и коснувшуюся моих ступней. Едва ли обратив на это внимание, я смотрел на возвышающийся над озерами холм с одним-единственным скрипящим от старости дубом. На озера мало кто ходил, деревенские считали это место нечистым из-за нас, поэтому тропа была всего одна, и спускалась она как раз с этого холма. Солнце едва-едва перевалило за свой зенит, его жаркие лучи жарили всех и вся, что не находилось в убежище теней. Но моя кожа, как была, так и оставалась холодной. Темная макушка показалась за морем из луговых трав. Подскочив на мостках, я почти в одно мгновение оказался за спиной мужчины, который нес в руках тот самый инструмент, на котором играл во время нашей самой первой встречи. Резко выхватил из его рук инструмент с плавными изгибами деревянного корпуса и начал внимательно его осматривать, несмело касаясь пальцами струн и грифа. - Гитара, - с теплом в голосе и некой снисходительностью произнес взрослый, смотря на меня сверху. Исподлобья взглянув на него, убрал за ухо упавшие на глаза волосы и вернул гитару владельцу, не спеша говорить что-то в ответ. В мгновениях тишины были слышны лишь шелест травы и плеск воды о мостки на озерах. Даже смех сестер затих вдали... Теплые пальцы зарылись в волосы на моей макушке, мимолетно ероша их в дружелюбном жесте. Замерев на секунду, я поднял взгляд на мужчину и столкнулся с ответным теплом карих глаз. Пальцы сжались на полах сорочки, дыхание застыло в груди, не давая шелохнуться. "Человек... не боится меня", - эта мысль была нова и приносила только... покой. Он сидел под дубом и легко играл на гитаре, перебирая пальцами струны, напевал песню, почему-то казавшуюся знакомой. Я сидел перед ним и слушал с открытым ртом, завороженный голосом и звучанием струн. Наш один на двоих мирок окружала высокая трава, шелестящая будто бы в такт мелодии. На лице человека сияла спокойная улыбка, делая его... красивым. "По лазоревой степи ходит месяц молодой", - тихо пропел мужчина, отложив гитару. Вздрогнув, я с удивлением понял, что знаю эту песню. Прикрыв глаза, начал тихо подпевать, вспоминая слова. Первое время я пел неровным и дрожащим голосом, но постепенно выровнялся и начал петь громче, слегка раскачиваясь из стороны в сторону. Сам не понимая этого, я пел то, что слышал так давно, что даже и не вспомнить когда именно... миг осознания хотелось только продлить, но песня стремительно подходила к концу. «Обручью костра навеки верна... тебе не сестра, тебе не жена...» - с тихой грустью прозвучали последние слова, а до меня медленно доходило, что добрую половину песни пел я один. Резко распахнув глаза, я вплотную столкнулся с омутами, затягивающих похуже болот, карих глаз, полных теплоты и чего-то еще, отчего замирало что-то внутри, совершенно не давая покоя. С полнейшим спокойствием мужчина еще немного приблизился ко мне и коснулся моих губ своими... безумно теплыми, почти обжигающими мои. Прикосновение длилось всего секунду, но казалось чем-то большим... Где-то вдалеке послышался шум, который услышал лишь я. Солнце спешило опуститься за лес. Человеку пора было уходить. - Можно... - неуверенно начал он, поднимаясь с земли. - Можно я дам тебе имя? Не хотелось видеть, как улыбка сходит с его лица, поэтому я просто кивнул. - Руслан, - с улыбкой произнес мужчина, а меня будто молнией ударило. - А меня зовут Марат. До завтра! - он махнул мне на прощание, уходя по тропе в лес.