Мавка

Закатные лучи коснулись макушек деревьев, погружая лес в полумрак. Вот-вот должны были запеть соловьи, но они все медлили, ожидая серебряных переливов лунного света. Сестры - беззаботные. Они только играют в теплых водах, даже не понимая, что... одна зима и от них не останется и следа. Отчего-то песня совершенно не клеилась. Что-то мешало снова раскрыть рот и запеть... босые ноги были исколоты хвойными иголками, но я продолжал путать лесные тропки, протаптывая их к болотам, или заводя совсем в чащу. "Старику Лешему от моих игр с тропами будет только лучше..." А песня все не хотела звучать. Где-то далеко по лесу прокатилась первая соловьиная трель. Хоть у кого-то есть желание спеть. Я устроился на камне посреди одной из полянок, окруженных дубами, и слушал лес. Вокруг закрывались желтеющие одуванчики. Но вскоре уже озарял все серебряно-голубым сиянием лист папоротника. Соловей у озер все не смолкал. Перебирая пальцами густые волосы, выбирал из них маленькие веточки и листочки, пока не услыхал хруст веток совсем невдалеке от поляны, где я был. Посему поспешил спрятаться за камнем, но не стал убегать, а наоборот, мягкой поступью направился к нарушителю моего уединения. Выскользнув из-за дерева прямо перед глупым человеком, я узнал в нем того мужчину, чей голос что-то во мне разбудил. Глаза удивленно расширились, и я снова попятился, отступая. Пусть я и сильнее, но... - Тебе нужно это? - от неожиданности я запнулся о корень дерева и позорно шлепнулся на землю. Мужчина протягивал мне простой деревянный гребень и не мог сдержать доброй улыбки. Он присел передо мной на корточки, продолжая протягивать гребешок. Я же изумленно переводил взгляд с вещицы на глубокие темные глаза мужчины и, нерешительно протянув руку, резко забрал нужный мне гребень, прижал к груди, не вставая с земли. - Как твоё имя? - такой простой вопрос заставил меня фыркнуть с усмешкой. - Ты, вроде бы, так много о нас знаешь, а такого не знаешь, - гордо вздернул нос, скользя по гребешку пальцами и почти тепло прижимая его к плоской груди. - Нету у меня имени. «Мене мати схоронила». - А почему ты не в озере? Зима скоро, - продолжал любопытствовать мужчина, помогая мне подняться с земли. Запустив в волосы гребешок, я начал их расчесывать и чуть ли не помуркивать от удовольствия, обходя мужчину кругом. Высокий, я еле-еле был ему по грудь, широкий и большой... взрослый. - Сестры уже отрастили хвосты, а я... - невольно с губ сорвался вздох. - А ты почему в лес пришел? Не только же, чтобы гребень мне отдать? Я развернулся было уже к поляне, как моих волос коснулись капли воды, а вдогонку прозвучали слова крещения. - Мне больше семи лет... - опустил голову, закрываясь занавесью волос, и медленно двинулся к поляне, сильно сжимая в ладони гребешок.