Если хочешь будущего, забудь о моём прошлом

— И как вы видите свою жизнь, предположим, года через два? — Спокойным голосом спрашивает специалист, навеивая воспоминания о самом первом занятии. Ведь именно с этого вопроса началась их терапия, длинной в несколько месяцев.       А Роза, не изменяя себе и собственным традициям, которые уже сложились для неё в стенах этого кабинета, лежит на бежевом диване, разглядывая всё тот же белый потолок. Но теперь, по ощущениям, и диван стал в разы мягче, даже чуточку комфортнее, и потолок выглядит более белым. А ещё, теперь внутренние ощущения при обдумывании ответа на данный вопрос совершенно иные, даже улыбка на лице появляется. — Думаю, что я успешная студентка, которая активно участвует в различных конкурсах и мероприятиях. У меня наверняка мало свободного времени, но я стараюсь преуспеть везде, при этом не забывая про отдых. А ещё у меня есть любимый человек, с которым мы ходим на свидания в красивые места города каждую пятницу. — Почему вы желаете себе именно такого исхода? — Потому что я этого заслуживаю.       На лице психотерапевта появляется улыбка, кажется, впервые за время их терапии. Она с гордостью слушает размышления Розы, которые так сильно изменились спустя время. И теперь мыслит Роза исключительно позитивно, не думая о суициде и развеивании собственного праха на фоне горных пейзажей. — Что вы думаете о Наталье? — Думаю, что она глубоко несчастная женщина, которая не от хорошей жизни ударилась в магию, а ещё… Ещё мне искренне жаль, что она потратила свои силы и время на ерунду, а по итогу её погубили собственные действия. — Роза ощущает лёгкость на душе от того, что она смогла проработать весь тот негатив, который буквально сжирал её изнутри. И теперь она может легко говорить даже о той же самой Наталье, которая ранее причинила много боли и вмешалась в её жизнь не лучшим образом. — Карма та ещё сука.       Кажется, вот те самые баланс и гармония, которых давно не хватало. То, к чему Роза стремилась, но не могла подобрать нужного ключа. То, ради чего пришлось опуститься на самое дно, чтобы почувствовать этот вкус горечи и досады, чтобы оттолкнуться от этого самого дна ногами и удариться в терапию. Безусловно, заслуга психотерапевта в этом не просто большая, а колоссальная, но ничего не получилось, если бы не Роза. Ведь именно её стремление, её искреннее желание, её попытки как-то наладить собственную жизнь сыграли ключевую роль. Если бы Роза сама не хотела, если бы не тянулась к свету, если бы не работала над собой — ничего бы и не получилось. Правильно говорят, что помочь можно только тому, кто жаждет этой помощи. — Вы всё ещё испытываете по отношению к Наталье чувство обиды? — Может быть. Но если и есть какая-то обида, то её уже в разы меньше, я бы даже сказала, практически нет. — А вы знали, что на обиженных воду возят? — С абсолютно серьёзным лицом спрашивает специалист, скрестив руки на груди. — А вы точно психолог? — С улыбкой спрашивает Роза, ибо понимает, что специалист сейчас это всё не серьёзно. Она же правда не серьёзно, да? — Расскажите, в каких отношениях вы сейчас состоите с Дмитрием. Как складывается ваше общение, присутствует ли разочарование? — Проигнорировав шуточный вопрос, психотерапевт возвращается в более серьёзное русло, затрагивая ту тему, на которую Роза говорит хоть и открыто, но с неким волнением и трепетом, будто бы боится сглазить.       Роза долго молчит, собираясь с мыслями, но улыбка на лице выдаёт её буквально с потрохами. И, взяв себя в руки, Роза начинает делиться со специалистом самым сокровенным, тем, чем не хочет делиться вообще ни с кем, но понимает, что надо. — Мы встречаемся. — Собравшись с силами, наконец-то произнесла это вслух Роза. Как будто бы боялась ответить самой себе на непростой вопрос о том, что там происходит сейчас между ними. — Но сейчас мы редко видимся, в основном переписываемся или созваниваемся. — Почему? — Дмитрий находится в другом городе, где проходит курсы. — С лица не сходит улыбка, а внутри ощущается лёгкое волнение. — Но даже находясь на расстоянии, Дмитрий умудряется меня приятно удивлять. — И как проявляются эти приятные удивления? — Не унимается специалист, продолжая и дальше развивать тему отношений Розы. — Дмитрий часто делает мне комплименты, может подобрать нужные слова поддержки в той или иной ситуации, особенно сейчас, когда я готовлюсь к переезду. И, конечно, он всё ещё продолжает радовать меня спонтанными подарками, часто заказывает цветы, а недавно и вовсе смог вырваться, чтобы приехать и помочь мне с подачей оригиналов. — Щёки отчего-то начинают буквально гореть огнём, а на лице виднеется лёгкий румянец.       С каждым поступком, с каждым сообщением, в котором находились нужные слова, Роза мысленно продолжала ставить Дмитрию плюсики в карму, продолжая свой эксперимент. И теперь, спустя некоторое время, Роза не просто понимает, она твёрдо уверена, что не влюбиться в Дмитрия снова — преступление. Она специально затеяла этот эксперимент, чтобы, словно с чистого листа, понаблюдать за мужчиной, приглядеться и уже решить для себя, а действительно ли она видит с ним какое-то будущее. И теперь, она чётко понимает, что да, видит. Ну, а если быть уж предельно откровенной, то Роза всё для себя решила ещё тогда, после того пикника, где случился их первый поцелуй. Опять же, первым его можно назвать с огромной натяжкой, но для Розы, чисто теоретически, он действительно стал первым, потому что остальных она попросту не помнит.       И, влюбившись в Дмитрия второй раз, понимает себя ту, ещё юную девушку, которая была готова выйти замуж за этого человека. Ибо таких, как Дмитрий — просто не бывает. Розе иногда, кажется, что её жизнь и появление в ней Дмитрия, просто какой-то бесконечный сон. Ибо мысленно всё равно отказывается верить в то, что всё происходящее — реальность. Но, видимо, божественный пиздюк, как бы извиняясь за свою халатность, подарил ей шанс снова обрести этого человека, снова влюбиться, снова почувствовать себя живой. — Вы не разочаровались в нём? — Снова уточняет специалист, задумчиво что-то черкая в своём блокноте. — Пока нет, не было ни единого повода, чтобы я хотя бы минимально усомнилась в Дмитрии. И, думаю, что вряд ли может произойти что-то подобное в дальнейшем. — Честно отвечает Роза, параллельно вспоминая, а действительно ли всё было настолько хорошо? Или, может быть, всё же случалось что-то такое, что могло вывести Розу из себя? Но, нет, она твёрдо уверена в том, что говорит. — Хорошо. А что вы думаете насчёт предстоящего начала учебного года? Какие чувства и эмоции испытываете по этому поводу? — Специалист всё ещё неотрывно что-то черкает в собственном блокноте, а Роза более удобно садится на диван, поджав под себя ноги. Тема учёбы, наверное, единственное, что её сейчас по-настоящему тревожит. — Не знаю, мне страшно. — Честно признаётся Роза, нервно теребя в руках край собственной футболки. — И чем вызван ваш страх, как вы сами считаете? — Наверное, из-за того, что в последнее время произошло столько всего, что теперь попросту страшно пускать что-то новое в жизнь. Снова. — Возможно, в вас говорит страх того, что это самое «новое» окажется не очень хорошим, не таким, как вы себе могли представить, то, в чём разочаруетесь и будете корить себя за потраченное время? — Предполагает специалист, оторвавшись от своего блокнота и положив ручку на стол. А Роза лишь плечами пожимает. — Наверное. Не знаю. — Роза склоняет голову чуть ниже, пряча глаза от специалиста, потому что сейчас не тот момент, когда она готова встретиться с этим холодным, пробирающим до костей, взглядом. — Роза, а как вы можете узнать, понравится вам что-то или нет, если не попробуете? — Тем временем психотерапевт снова берёт ручку и начинает чертить свои хаотичные линии в блокноте. — Как говорят классики: не попробуешь — не попробуешь. И в этом есть свой смысл, но как мне побороть этот страх новизны? Как заставить себя расслабиться и просто поддаться судьбе, случаю или потоку? Кому там вообще надо поддаваться. — Отмахивается Роза, всё ещё не поднимая взгляда и говоря, как бы обращаясь к полу. — Как перестать жить в постоянном страхе, что вся твоя жизнь идёт как идёт, что лучше ничего не менять, чтобы только не стало хуже, чем есть сейчас?       Психотерапевт вновь прекращает чертить странные линии, замирая в одном положении, и обдумывая сказанное девушкой. А у Розы состояние уже такое ебаное, как будто и правда на качелях покачалась. Сначала всё было так хорошо, они общались на разные темы, а тут залезли в какие-то дебри, которые кроме депрессии не навеивают ничего хорошего и всё, спектакль и правда окончен, а свет внутри Розы — реально гаснет. — Надо отъебаться от себя, вот и всё. — С невозмутимым лицом говорит специалист, выждав паузу, а у Розы челюсть до пола опускается от неожиданности.       И тут нет чёткого фактора, от которого та самая челюсть и открылась настолько сильно — то ли от того, что специалист матерится, то ли от простоты совета. В образовавшейся тишине Роза слышит только своё собственное сердцебиение и шумное дыхание, медленно пытаясь анализировать этот до ужаса простой совет, в котором есть доля здравых мыслей. — То есть я правильно понимаю, что чтобы не разочаровываться, надо изначально не очаровываться? Не строить иллюзий, а просто пробовать новое и делать то, что хочется в данную минуту? А уже после сделанного проводить какой-то анализ на предмет того, как это было классно или не очень? — Вслух рассуждает Роза, всё ещё не поднимая взгляда на специалиста. — В переводе на человеческий язык это именно так и звучит. И я рада, что вы сейчас самостоятельно дошли до такого умозаключения. — На лице психотерапевта сияет улыбка, а Роза всё ещё немного в шоке, но теперь от себя самой. Потому что она дошла до такого умозаключения практически сама и без подсказок, да ещё и как красиво сформулировала. — То есть если применять этот совет на мою ситуацию, то мне не нужно изначально строить какие-то планы или иллюзии насчёт колледжа, а надо просто расслабиться и получать удовольствие от любого момента и события? — Специалист кивает, а Роза, подняв глаза, видит этот кивок и продолжает. — И это касается не только обучения, но и остальных сфер жизни? — Всё верно. Закрепим на простом примере. Вы пришли в магазин, чтобы купить любимую шоколадку, но её там не оказалось, поэтому вы расстраиваетесь. Или, к примеру, вы пришли в магазин за шоколадкой, перед вами огромный выбор и вы берёте ту шоколадку, которую видите впервые. А попробовав её на вкус, понимаете, что вкуснее шоколада в жизни не ели. Чувствуете разницу между этими двумя ситуациями? — Примерно. — Роза слегка кивает, не совсем понимая причём тут шоколад, но в целом и общем, ситуация довольно понятная.

***

      Дабы вкусить всю студенческую жизнь и движуху полной грудью, Роза целенаправленно отказалась от помощи родителей и отдельного, хоть и съёмного, жилья. Но увидев свою будущую комнату на ближайшие пару лет в общежитии при колледже, уже успела пожалеть. Но ведь ничто так не закаляет, как трудности, да? Розе только и остаётся мысленно успокаивать себя и надеяться, что хотя бы соседка по комнате попадётся адекватная. И вообще, что-то до этого Роза не сильно думала о том, что наверняка будет жить не одна, о чём, конечно, сейчас жалеет вдвойне.       Первым делом, как только Роза заселилась в общежитие со своими бесчисленными вещами, так это села на кровать, которую с этой минуты будет считать своей и сразу взяла в руки телефон, чтобы написать Дмитрию. Изредка Роза задумывается о том, что начинать отношения, было провальной идеей. И не из-за того, что она не уверена в человеке, успела его разлюбить или в целом полюбила недостаточно сильно. Скорее сомнения появляются из-за расстояния. Ведь они оба прекрасно понимали ранее, когда вступали в эти отношения, что будут видеться не так часто, как бы им обоим этого хотелось. Встречи будут редкими, потому что у Розы учёба в колледже, новая профессия, новые увлечения и куча домашки, а у Дмитрия — тоже учёба, только в качестве курсов, а после них ему нужно будет устраиваться на работу. И одному только Богу известно, где устроится Дмитрий и как часто они будут вообще видеться. Но они оба зная обо всех этих рисках заранее приняли решение, что обязательно справятся со всеми испытаниями, которые только попадутся им.       Видимо, строить нормальные и спокойные отношения — явно не про них. Поэтому теперь, когда они буквально свалились друг другу на голову их разных веков, но при этом всём имея общее прошлое, умудрились и в этой ситуации найти проблемы. Хотя, с какой стороны на это посмотреть. Для кого-то отношения на расстоянии — и вовсе не являются проблемой, кто-то годами существует в таком ритме и по итогу умудряются построить крепкие и длительные отношения. Ну, а кто-то не справляется с такой трудностью, расходясь с партнёром как в море корабли. И Роза искренне надеется, что этот, последний вариант, явно не про них. Искренне верит, что как бы не было трудно, в этот раз они обязательно преодолеют всё. Вместе.       Поймав себя на мысли, что сидит с телефоном в руках уже минут десять, а мысли витают где-то в облаках, Роза наконец-то открывает переписку с Дмитрием и в подробностях рассказывает о том, как добралась и о заселении. Даже делает несколько кадров пока пустоватой комнаты, чтобы отправить сейчас такое «до», а после обустройства уже сделать несколько фотографий «после». Не дожидаясь ответного сообщения, потому что знает, что Дмитрий сейчас наверняка сильно занят, Роза убирает телефон в сторону и теперь оглядывается по сторонам, привыкая к новым апартаментам.       Видно, что перед заселением первокурсников, в комнате сделали небольшой косметический ремонт. От свежеокрашенных стен в белый, ещё немного пахнет краской, поэтому Роза открывает по шире окна, дабы запах как можно скорее выветрился. Да, ей в какой-то степени даже нравится этот странный запах краски, но дышать им на постоянной основе слишком опасно, ибо уже начинает слегка побаливать голова от запаха.       Медленно шагая по небольшой комнате, предназначенной для двоих, Роза мысленно прикидывает в голове, как тут можно всё переставить так, чтобы было более удобно и красиво. Но прежде чем вообще хоть что-то тут трогать, нужно дождаться соседку, дабы сразу согласовать с ней перестановку. И пока мыслительный процесс запущен, а в голове генерируются идеи по поводу перестановки, на телефон приходит несколько ответных смс от Дмитрия.       Конечно, Дмитрий сильно извиняется, что не смог помочь Розе с заселением. Конечно, обещает, что как только появится возможность, то сразу приедет и поможет. Конечно, Дмитрий пишет о том, как сильно скучает и жаждет их встречи. Конечно, Роза чувствует всё то же самое и по отношению к Дмитрию. И, конечно, Роза вздрагивает от неожиданности в тот момент, когда дверь в комнату открывается с небольшим скрипом. — Привет, меня зовут Наталья, а ты, наверное, моя соседка, да? — На пороге комнаты стоит забавная девчонка, которая не выглядит старше четырнадцати. На её лице огромные круглые очки, за которыми скрываются такие же круглые и большие глаза. В руках у девушки несколько сумок и пакетов, наверное, с вещами, а на лице сияет улыбка. Только вот Роза её эмоций не разделяет.       Во-первых, потому что её напугало до чёртиков появление этой соседки. И этот скрип двери со стороны звучит слишком уж жутко, у Розы уже в голове миллион и одна мысль о том, как же ей будет не комфортно. Вероятно, что к этому звуку вряд ли сможет привыкнуть, а вздрагивать каждый раз попросту не сможет, потому что возраст не тот, сердце уже слабое и рано или поздно её попросту ёбнет инсульт. Во-вторых, по телу появились мурашки не только из-за скрипа и резкого появления новой соседки, но и из-за имени этой самой соседки. Наталья, серьёзно, да? Тут над кем-то явно издевается жизнь. То есть из-за огромного, можно даже сказать, многомиллионного списка имён, ей досталось именно это? — Привет. — Немного нерешительно отвечает Роза, откладывая телефон в сторону и глядя на свою соседку так, будто бы та сейчас стоит и котят топит. Но мысленно, Роза старается себя убедить в том, что не все Натальи ебанутые на голову, а с этой очень даже можно будет подружиться. Если она, конечно, не ведьма и не решит отбить её парня, стерев им обоим память и переместив в другой век. Хотя, как там говорят, молния дважды в одно и то же место не бьёт, да? Вот, заодно и проверим. — Меня зовут Роза.       Словно получив мысленный зелёный свет, в следующую минуту Наталья с грохотом кидает все свои сумки и пакеты на пол, а судя по звону, вероятно там даже что-то разбивается, и несётся с объятиями к Розе. Наталья обнимает так крепко, что хруст нескольких собственных косточек Роза слышит отчётливо, а по ощущениям — как будто бы к мануальному терапевту сходила. Зато сразу становится предельно ясно, что с такой соседкой — точно не соскучишься, да и проблем со спиной не будет. Потому что если два раза в день такое упражнение будет делать, то там не то что проблем, там даже спины не будет. — Ой, ты прости меня. Я просто очень тактильная и люблю обнимашки. Если тебе такое не нравится, ты сразу скажи, и я постараюсь так больше не делать. — Наталья понимая, что перегнула палку и вообще это было не очень уместно, особенно, когда вы знакомы две минуты от силы, слегка прикусывает собственные губы и стыдливо отводит глаза в пол, отойдя на пару шагов от Розы. — Просто я всегда мечтала о подруге, ну, знаешь, чтобы как в фильмах было. Ну, когда вы обе такие классные, буквально королевы колледжа, очень много обнимаетесь и постоянно сплетничаете обо всём. Чёрт, кажется, мне пора было давно заткнуться.       Наталья присаживается на корточки и спешно начинает собирать в пакеты то, что ранее из них вывалилось, а судя по тяжёлым вздохам, явно еле сдерживает слёзы. Роза сейчас чувствует себя мягко говоря странно. Даже не просто странно, она в ахуе, а если говорить человеческим языком, то в замешательстве. Вот и первое знакомство, вот и адекватная соседка. И что вообще теперь делать: смеяться, дрочить, плакать? — Эй, всё в порядке. Просто это было немного неожиданно и непривычно. — Роза присаживается на корточки рядом с Натальей, помогая собирать вещи, чувствуя себя родителем, перед которым провинился собственный ребёнок. И новая соседка, на удивление, не вызывает никаких негативных чувств, напротив, только что-то тёплое и детско-родительское. — Всё хорошо, Наталья, мы с тобой обязательно подружимся.       В качестве поддержки, Роза аккуратно поглаживает Наталью по плечу, чтобы та наконец-то перестала испытывать вину за свой странный порыв и успокоилась. И такая тактика оказывается рабочей, поэтому уже через минуту обе девушки сидят на полу, звонко смеются и обнимаются. А Роза думает только о том, что есть какая-то своя особенная странность у девушек с именем Наталья, что скорее является их особенностью и изюминкой в положительном ключе, нежели в отрицательном. — Давай мы с тобой лучше начнём обустраивать нашу комнату, к тому же, времени у нас не так много, уже завтра начнётся учёба. — Обнимая Наталью и поглаживая по спине, предлагает Роза, чтобы уже наконец-то встать с этого чертового пола и начать хоть что-то делать, ибо время уже действительно поджимает. — Да, давай. И прости, что наше знакомство немного не задалось. — Наталья вытирает влажные, от накатывающих слёз, глаза, слегка шмыгая носом, и чувствуя себя полнейшей идиоткой.       Казалось бы, ситуация проще некуда. Просто зайти, просто представиться, обмолвиться парой фраз и начать делить территорию и раскладывать вещи. Но Наталья не была бы собой, если бы всё прошло именно так, как должно было, а не так, как получилось по итогу. И, кажется, что последняя надежда на то, что с поступлением в колледж можно начать жить с чистого листа медленно, но верно, улетучивается.       И пока Роза сменив тон на более радостный и весёлый, ходит по комнате из стороны в сторону, показывая и рассказывая, как и что хотелось бы изменить в их комнате, всё равно видит задумчивое лицо своей новой соседки. И, честно признаться, последнее, чем ей хочется сейчас заниматься, так это устраивать сеанс психотерапевта на выезде, раздавая непрофессиональные советы и слушая о чужих проблемах. Но понимает, что по другому просто не сможет, что обязательно заведёт откровенный разговор, может быть, позже. Как говорится, режим спасателя активирован, обратного пути уже нет, хотя путей для отступления предостаточно.       Получив полное одобрение на перестановку, уже через пару минут в комнате становится очень шумно от перетаскивания мебели по деревянному полу. А ещё минут через десять на возникший шум даже начинают сбегаться ребята из других комнат, но не с той целью, чтобы попросить быть тише, а чтобы предложить свою помощь. Уж такого Роза точно не ожидала. Хотя, чего можно было ожидать от самой Розы, которая привыкла только к подвоху со стороны других людей, не большинства, конечно, но всё же. Именно эти мысли наталкивают Розу на размышления, что всё это какой-то сон. Так не бывает. Почему все такие милые и добрые? Или просто раньше Роза не замечала такой доброты и готовности совершенно незнакомых людей протянуть руку помощи? Размышляя на эту тему, Роза даже щиплет себя за предплечье, а то мало ли, действительно уснула где-то по дороге, а всё происходящее — не более, чем просто приятный сон. Но боль ощущается довольно натурально, отчего уже в следующую минуту приходится тереть то место, за которое сама себя и ущипнула. И, вероятно, с силой немного переборщила, определённо останется небольшой синяк. — Наталья, а на какую специальность ты поступила? — Роза начинает разговор с более нейтральных вопросов, чтобы и соседку поближе узнать, и к себе расположить, пока они раскладывают вещи, поделив полки. — Ой, я так хотела поступить на архитектуру, но мне не хватило баллов, потому что я не так круто рисую, как хотелось бы. Зато прошла на дизайн одежды. — Наталья поправляет свои огромные очки и прикусывает собственные губы, что, кажется, вошло у девушки в привычку. А Роза ловит себя на мысли, что эти жесты, скорее всего, связанны с сильным волнением. — Но, знаешь, я даже не расстроилась. В целом, подумала, что это будет даже лучше, архитектуру я бы не потянула. А ты на кого поступила? — А я поступила на архитектуру. — Слегка неловко шепчет Роза в ответ, отчего-то чувствуя дискомфорт. — Роза, это же так классно! Я как только тебя увидела, сразу подумала, что ты с архитектурного. — И только Роза собирается задать уточняющий вопрос, даже мельком косится на собственное отражение в зеркале, а то мало ли, может у неё на лбу эта информация написана, как Наталья продолжает тараторить дальше, не дав возможности вставить хоть слово. — Просто ходят слухи, что все студенты архитектурного направления эдакая элита. Вот ты похожа на архитектора, а я… Посмотри на меня… Какая из меня вообще элита?       Звучит не то чтобы грустно, а скорее даже очень и очень грустно. Поэтому Роза даже не сразу находит подходящие слова, продолжая ещё какое-то время в полной тишине раскладывать футболки по оттенкам чёрного на полке. — А я и не знала, что к архитекторам здесь повышенное внимание. — Первое, что приходит на ум, наконец-то отвечает Роза. — Чего мне не очень хотелось бы. И это так странно, ну, определять по внешности или по специальности. Вообще, какая разница кто и как выглядит, как по мне главное, что человек специалист в своей сфере, а остальное просто ерунда и какое-то баловство. — Знаешь, когда я училась в школе, у меня совсем не было друзей. — Резко начинает откровенничать Наталья, а Роза даже отвлекается от дела и присаживается на край кровати, чтобы внимательно выслушать историю девушки. — Я была эдаким «гадким утёнком». Мои одноклассники думали, что это очень смешно с их стороны, если называть чаты моим именем. И, знаешь, они стали использовать моё имя и фамилию как некое оскорбление. Наталья Дашкова для них стала своеобразным синонимом к уродству. — Наталья и сама отвлекается от уборки, присаживается на край своей кровати и чуть тише продолжает делиться переживаниями и личной историей. — Первое время я не понимала, почему они такие злые, почему издеваются надо мной, почему насмехаются, а потом, как бы грустно это не звучало, я просто привыкла. Для меня это стало нормой и личным адом, а теперь, когда я так далеко уехала от дома, просто боюсь, что здесь всё продолжится. — Наталья, всё будет хорошо, я не дам тебя в обиду. — Присев на кровать к Наталье, Роза почувствовала, как этой бедной и несчастной девочке, которая еле-еле держится, чтобы не заплакать, нужны не просто слова, но и физическая поддержка. Именно поэтому она сейчас сидит рядом, поглаживает по макушке и старается звучать убедительно, потому что слишком уж прониклась этой историей. — Если хочешь, я могу поделиться с тобой контактами классного психотерапевта, который сильно поможет тебе. Но в любом случае, не переживай, ты больше не столкнёшься с таким ужасом, здесь всё будет иначе.       Роза сама пугается от собственных слов и действий, потому что не понимает, откуда в ней взялось такое сострадание к окружающим. Откуда в ней желание помогать людям? Откуда всё это взялось? Раньше она вообще не была такой. Раньше она была: чёрствой, безразличной и бесчувственной. Но благодаря, по большей части, занятиям с психотерапевтом, даже в этом аспекте собственной жизни, Роза смогла научиться мыслить и действовать иначе, нежели ранее. — Спасибо, Роза, ты очень добра ко мне. И прости, что всё опять получилось так, просто у меня никогда не было подруги, которая могла бы меня выслушать и дать совет, а сейчас… Ты… В общем, прости ещё раз, я слишком быстро привязываюсь к людям, если они проявляют ко мне хотя бы минимальную доброту. — И, кажется, тут Наталья не смогла сдержаться и теперь слёзы не просто текут, они льются градом. Плечо Розы, в которое и уткнулась Наталья, сняв очки, сразу становится влажным от слёз.       Конечно, не так себе Роза представляла заселение, соседку или первый день на территории колледжа, но тут уж ничего не поделаешь. А ещё — это жизнь и никто не говорил, что всё будет легко, просто или как в фильмах с соответствующей тематикой. И что-то подсказывает, раз уж начало выдалось именно таким, то продолжение её студенческой жизни будет достаточно интересным и насыщенным.

***

      Всю ночь Роза спала просто отвратительно. И не потому что волновалась перед первым учебным днём, а потому что оказалось, что Наталья очень громко сопит. А беруши — именно та вещь, которая Розе показалась совершенно бесполезной, да и вообще, кто пользуется берушами? Теперь будет пользоваться Роза, если вообще хочет хоть когда-нибудь нормально поспать в этой жизни.       К первому учебному дню Роза вообще не готова, но и у неё никто не спрашивает о готовности. Хотя бы чашка кофе помогла немного взбодриться, пока с утра Роза была занята тем, что красилась. А к моменту, когда нужно было одеться, появилась не только бодрость, но и излишняя раздражительность на самому себя, потому что не додумалась подготовиться с вечера, а теперь всё, что она примеряет — кажется вообще не тем. — Мне понравился тот образ, который с чёрными джинсами и рубашкой. Вроде повседневно, но в то же время нарядно. — Наталья, которая является более счастливым и бодрым человеком, только проснулась, ибо ей сегодня ко второй, сейчас сидит на кровати и наблюдает с большим интересом за утренним представлением с переодеванием. — Думаешь? — Роза от бессилия садится на кровать и вот-вот была в шаге от того, чтобы потереть лицо руками, благо вовремя останавливается и вспоминает, что на лице вообще-то макияж. А времени, чтобы его переделывать, просто потому что захотелось потрогать лицо руками, уже нет. — Ладно, уговорила.       Роза в спешке находит в шкафу ту самую рубашку, которую ранее уже примеряла, и те самые джинсы. Время не просто поджимает, оно буквально жмёт как туфли, которые очень красивые, но в магазине не было твоего размера и пришлось взять те, что меньше на два размера, мол потом разношу. Хотя бы сумку Роза додумалась собрать ещё с вечера, хотя, казалось бы, что там собирать? Тетрадку с ручкой кинула и пошла, занятие не слишком уж энергозатратное. — Так, всё, я побежала. Наталья, удачи тебе в первый день и помни, что ты очень классная и интересная, ты обязательно подружишься с однокурсниками. — Выходя из комнаты, Роза остановилась в последний момент в дверях, чтобы хоть как-то подбодрить Наталью, по лицу которой видно, насколько ей страшно и в целом нет понимания, чего же ожидать от этого дня. — Спасибо, Роза. — Вслед уходящей соседке отзывается Наталья, продолжая сидеть на кровати, закутанная в одеяло по самые уши.       А тем временем Роза не просто спешит, она буквально перелетает сразу несколько ступеней, в попытке выиграть этот неравный бой с лестницей по её преодолению в кратчайшие сроки, при этом не разбив собственный нос, но это уже по возможности. Ибо на счету каждая минутка. Вообще, Роза ловит себя на мысли, что ранее подобной тяги к знаниям у неё не возникало, но сейчас первый учебный день в колледже, совершенно незнакомая обстановка и целый ебучий лабиринт из корпусов. До начала первой пары осталось чуть менее десяти минут, а она только вышла из общежития и теперь бродит по территории, в попытке отыскать нужный корпус, кажется, шестой. Только вот уже через две минуты становится понятно, что проектировал расположение корпусов какой-то кретин, потому что после пятого, почему-то идёт седьмой, а потом третий, а шестой то где?       Роза быстрым шагом ходит из стороны в сторону, метаясь от одного корпуса к другому, изредка поглядывая на часы, понимая, что до начала пары осталось всего две минуты, а она не то чтобы аудиторию, даже ещё нужный корпус не нашла. Вот тебе и первый день. И почему никто не предупредил, что придётся скакать по лабиринтам? Если бы только Роза знала, что всё будет так, то собралась бы ещё вчера вечером и с чистой совестью могла бы бродить по территории всю ночь, может быть, к утру бы смогла найти этот загадочный шестой корпус. — Чёрт, да где этот ебучий шестой корпус?! — Обойдя всю территорию вдоль и поперёк, так и не найдя желаемого, вслух ругается Роза. — Вот. — Спокойно отвечает на поставленный вопрос какой-то парень, который стоит в нескольких метрах, облокотившись на фасад здания и медленно выпускает дым колечками. — Какая аудитория нужна? — Так, минутку. — Роза даже немного растерялась, а из головы вылетело вообще всё. Именно поэтому она достала из кармана телефон, чтобы посмотреть на номер аудитории. — Так, шестьсот двадцать третья, пара у профессора Карп. — О, первокурсница с архитектурного, хорошо. Тогда сейчас докурю и пойдём вместе, мне туда же. — Парень, продолжая курить так вальяжно, будто бы он и есть тот самый профессор Карп, а студенты пусть и дальше сидят и ждут его, стоит и дальше подпирает фасад здания, будто бы без него всё рухнет, словно карточный домик. — Тоже первокурсник? — Всё решает уточнить Роза, чтобы потом не было неловкостей, а то мало ли, вдруг этот парень действительно окажется преподавателем. Парень напротив лишь молча кивает, продолжая старательно выпускать дым колечками, которые не всегда получаются. — А как тогда ты разобрался в этом лабиринте? — Тут всё просто. — Он снова делает ленивую затяжку и в целом выглядит как человек, который вообще никуда не торопится, хотя судя по времени, пара началась пару минут назад. — Первая цифра это номер корпуса, вторая обозначает этаж, а третья, логично, что номер аудитории. Скоро и сама привыкнешь. И, так получилось, что я тут уже ранее учился, просто уходил в академический отпуск. Сейчас решил восстановиться, но придётся начинать с самого начала. — Погоди, а на каком курсе ты ушёл в академ? — Через месяц после начала учёбы, получается, на первом курсе. — Парень пожимает плечами, а после тушит окурок и выбрасывает в урну.       Роза начинает смеяться уже в голос, потому что этот парень выглядит забавным придурком, причём слегка самоуверенным. И кто вообще уходит в академ через месяц после поступления? К тому же, кто таким самоуверенным тоном будет рассказывать об этом человеку, имени которого даже не знает? — Меня зовут Адриан. Адриан Ивашков. — Словно прочитав мысли Розы, парень открывает перед ней дверь, пропуская девушку вперёд. — А меня зовут Роза. Роза Хэзевей. — Роза останавливается в дверях всего на секунду, чтобы обернуться и посмотреть на Адриана с лёгким ехидством. — Значит, раз уж ты здесь прошаренный, то будем ходить вместе, а то ебала я в рот мотаться по этим корпусам, как в жопу ужаленная. И не хочу, чтобы из-за отвратительной планировки корпусов на территории, у меня начал развиваться топографический кретинизм.       Ухмыльнувшись такому дерзкому ответу, Ивашков понимает, что общий язык они точно найдут. Потому что он и сам такая же заноза в заднице, которая не умеет следить за языком, только в мужском обличии.       Как только двое студентов оказались на первом этаже, Адриан чуть обогнал Розу, чтобы идти впереди и указывать нужное направление. В коридорах такая тишина, что даже странно. В представлении Розы по коридорам просто обязана бродить толпа первокурсников потеряшек, которые будут отчаянно искать нужную аудиторию, но тут вообще никого. Сегодня точно учебный день? Они точно пришли в тот корпус? Почему всё так странно?       Поднявшись на второй этаж, Адриан галантно открыл дверь нужной аудитории, пропуская первой Розу. В кабинете практически никого не было, только за первыми рядами сидело несколько студентов со скучающими лицами, осматривая новоприбывших. Чтобы не стоять столбами, Адриан взял Розу за запястье и потянул в сторону последних рядов парт, чтобы занять лучшие места, пока в аудитории ещё не так много студентов. — Они, скорее всего, бродят по разным корпусам и ищут нужную аудиторию, а профессор Карп, наверное, отправилась на их поиски. — Шепчет Адриан, достав из сумки тетрадь и ручку, то ли ради приличия, то ли ради конспектирования будущих знаний. — Руководство колледжа хотя бы карту нарисовали какую-нибудь, чтобы проще было ориентироваться. — Фырчит Роза, удобнее устраиваясь на месте и аналогично своему новому знакомому доставая тетрадь и несколько ручек. — Вообще-то она есть, но её тоже надо найти. — Сдерживая смех, Адриан открывает чистую тетрадь и проверяет ручку, черкнув несколько раз стержнем по белой бумаге. — Профессор Карп очень классная и добрая, но её лучше не злить. Наверное, из всех преподавателей, которых мне удалось узнать, она самая классная. Остальные или слишком нудные, или строгие. Особенно многого будут требовать те, чьи предметы не такие уж и нужные или важные. В общем, в первую неделю узнаешь всех получше и поймёшь, что именно я имею в виду.       Роза лишь кивает на слова Ивашкова, продолжая осматриваться вокруг. В аудитории очень приятно пахнет книгами, потому что сбоку есть целый шкаф, который доверху ими заставлен. От запаха этой ветхости аж мурашки по коже появляются и ощущения такие странные. Словно всё, что сейчас происходит в жизни Розы, это не жизнь, а просто какой-то сон. Но если бы всё это оказалось сном, то она бы уже давно проснулась, ведь так? Сон не может длиться настолько долго.       Чувство, когда ты оторван от привычной реальности, сопровождает Розу с тех самых пор, как она увидела Дмитрия впервые в подвале собственного дома, но только в девятнадцатом веке. И, кажется, что с тех самых пор всё в жизни Розы стремительно меняется. И речь тут больше о внутренних изменениях, нежели о внешних, хотя присутствуют и те, и другие. Из-за этого странного чувства, хочется бесконечное количество раз щипать себя, чтобы ощущать, что вот она — реальность. И Роза снова щиплет себя за предплечье, стараясь сделать это незаметным для окружающих. Почувствовав боль, слегка успокаивается, потому что если чувствуешь боль — значит не спишь, а всё происходящее — реальность. — Добрый день, студенты. — Дверь открывается практически бесшумно и в аудитории оказывается относительно молодая женщина, на вид ей не больше тридцати, а из-за неё выглядывает ещё с десяток первокурсников. Видимо, как раз на их поиски ранее и отправлялась женщина. И пока все рассаживаются по свободным местам, женщина проходит к кафедре, взяв в руку кусочек мела и аккуратным почерком начинает выводить на доске собственное имя. — Меня зовут профессор Соня Карп и в этом семестре мы с вами будем изучать основы градостроительного проектирования.       Роза берёт ручку и слегка неаккуратным почерком записывает в тетради имя преподавателя и название дисциплины. Честно признаться, Роза уже забыла как держать ручку и писать, но понимает, что в скором времени ей придётся слишком много всего конспектировать, а уже через пару дней рука будет буквально отваливаться с непривычки.       Всю пару профессору Карп приходилось прерываться на студентов, которые наконец-то нашли необходимую аудиторию, что уже минут через двадцать после начала пары стало даже забавным зрелищем. Особенно, Розу в этой ситуации больше всего забавили лица студентов, которые выражали разные эмоции, но больше всего выделялись: злость и отчаяние. Злость от того, сколько времени им пришлось потратить на поиски, а отчаяние от того, что нельзя вот прям сейчас встать посреди аудитории и заорать благим матом на всех, кто причастен к постройке данного лабиринта, помотавшего нервы, кажется, вообще всем.       По итогам первого учебного дня, Роза устала так сильно, как ещё не уставала, кажется, никогда. Зато за этот долгий день, она познакомилась почти со всеми ребятами из своей группы, и даже начала немного, но зато сама, ориентироваться в этом архитектурном безобразии.

***

      На третий день тяга к знаниям заметно угасла. Это стало предельно понятно после того, как Роза выключила уже седьмой будильник, а одеяло стало покрывать её голову уже полностью. И кто вообще составлял это дурацкое расписание? Наталье в этом плане повезло чуточку больше, третий день она просыпается ближе к обеду, ибо пары в основном им ставят во второй половине дня. А Розе мучиться целый семестр с тем, чтобы заставить себя просыпаться в семь, а то и в шесть утра. Ад — иначе и не назовёшь.       И как бы сейчас не было тяжело, Роза находит силы, чтобы поднять своё сонное тело с постели, пойти в душ и умыться. Роза испытывает какое-то странное чувство предвкушения, как будто вот-вот должно случиться что-то такое, что словами не описать. Наверное, именно из-за этого странного ощущения она и смогла подняться сегодня с кровати и начать собираться. Хоть ей максимально лень куда-либо идти в такую рань, но Роза всё равно тратит около двадцати минут, чтобы привести своё уставшее лицо в божеский вид с помощью макияжа.       Третий день ничем не отличается от предыдущих двух: около нужного корпуса она стабильно встречается с Адрианом, пока тот курит и недовольно фырчит, что пришлось снова вставать в такую рань. Потом они берут по стаканчику кофе из автомата на первом этаже, а далее Адриан ведёт Розу к нужной аудитории. Некоторые ребята из их группы снова опаздывают на пару, потому что долго не могли найти нужный корпус, этаж или аудиторию, в общем, всё стабильно. — Кстати, у нас не указана фамилия преподавателя по истории архитектуры. — Задумчиво тянет Адриан, сев за парту и поставив стаканчик с напитком. — В прошлом году эту дисциплину вела женщина, она была достаточно старой, наверное, отправилась на пенсию или на тот свет.       У Розы на секунду аж в глазах потемнело от такого окончания фразы. А в голове закрались мысли, которые буквально нашёптывали ей: «с кем ты вообще дружишь?». И оставив данную реплику без ответа, Роза достаёт из сумки тетрадь на кольцах, которую завела сразу для всех предметов, несколько ручек, в основном с чёрными чернилами и, конечно же, телефон. В последние дни, как раз в тот момент, когда у Розы началась учёба, Дмитрий стал вести себя немного странно. И пока, Роза не очень понимает с чем связана эта перемена в его настроении. Возможно, Дмитрий стал ревновать свою девушку к её новому знакомому, о котором Роза так много и часто пишет, возможно, дело вовсе не в Адриане, тут уж остаётся только гадать.       Написав несколько смс о том, как началось утро, Роза откладывает телефон в сторону и возвращается к беседе со своим новым приятелем, мягко пропустив мимо ушей его предыдущую реплику касаемо возможной кончины прошлого преподавателя. — Слушай, а тебе не кажется, что большая часть нашей группы, ну, мягко говоря, странная? — Невзначай начинает Адриан, наклонившись ближе к Розе, чтобы их разговор никто не услышал со стороны. — Есть такие мысли. — Поддакивает Роза, находясь всё также близко к Адриану. — Особенно сильно меня смущают вон те трое. — Согласен. — Адриан без слов понимает, о ком именно говорит Роза, потому что те самые личности смущают и его уже третий день. А Роза в этот момент чувствует себя какой-то сплетницей, которая вместе со своей подружкой обсуждает всех неугодных. — А ещё, кажется, что они положили на меня глаз, а на тебя зуб. Потому что они уверены, что между нами что-то есть.       Роза лишь глаза закатывает, потому что согласна с каждым словом Адриана, а в подтверждение их теории, видит, как сейчас, одна из тех девушек, которых они обсуждают, странно косится в их сторону. Но Роза не успевает ничего ответить Адриану, потому что в следующую секунду открывается дверь в аудиторию и заходит тот, кого она вообще не ожидала тут увидеть. И, кажется, что вместе с дверью, открывается и челюсть Розы. — Доброе утро, студенты. Меня зовут Дмитрий Беликов и я ваш преподаватель по истории архитектуры. — По аудитории сразу слышатся восхищённые перешёптывания, особенно от тех трёх дам, о которых ранее сплетничали Роза и Адриан. Но Дмитрий, словно даёт всем время, чтобы его обсудили, а сам глаз не сводит с Розы, которая никак не может закрыть рот от удивления. — Эй, ты чего залипла, понравился что ль? — От толчка Адриана в бок, Роза даже не чувствует никакой боли или дискомфорта, она вообще сейчас ничего не испытывает, кроме нескончаемого негодования и удивления, это если переводить на цензурный язык. — Ну, как тебе сказать… — Шепчет Роза, так и не моргнув ни разу с тех пор, как увидела Дмитрия, который сейчас ещё и по-сучьи прищурившись, глаз с неё не сводит. — Девчонки, я вам говорю, он влюбился в меня с первого взгляда. — Шепчет Кортни, та самая, которая раздражает Розу больше всех остальных из их троицы. — Я читала много фанфиков о том, как между студенткой первокурсницей и молодым преподавателем вспыхивают чувства, как они потом на переменах и после пар зажимаются в пустых аудиториях… Короче, девчонки, я говорю вам, что у нас будет всё, как в тех самых фанфиках.       Розе сейчас хочется подойти и дать леща этой смелой девице, чьи влажные фантазии услышала не по своей воле. Но совесть не позволяет бить людей, тем более прилюдно, тем более она ни капельки не ревнует своего парня к какой-то первокурснице. Теперь Роза просто не может дождаться окончания пары, чтобы подойти и задать своему новому преподавателю несколько вопросов, как минимум, спросить какого чёрта тут происходит и почему она была не в курсе. А пока приходится немного утихомирить собственные чувства, которых сейчас слишком уж много.       А Дмитрий просто продолжает вести пару и себя так, будто бы ничего особенно тут и не произошло. И только, кажется, Адриан, который переводит взгляд то на Розу, то на Дмитирия, начинает о чём-то догадываться, но только пока сам не знает о чём, вот такой вот парадокс.       Всю пару Роза вынуждена слушать перешёптывания от противной троицы на предмет того, какой Дмитрий классный, сексуальный и вообще у него такая аппетитная задница, что нет сил оторваться от неё. И вообще, у него нет кольца на пальце, значит он точно свободен или вообще гей. В общем, Роза за эти полтора часа нехило так испытала себя и собственное терпение на прочность. — Мисс Хэзевей, задержитесь, пожалуйста. — Как только пара закончилась и все студенты подорвались с места, Дмитрий лукаво улыбнулся, озвучив свою просьбу так громко, что на Розу обернулись буквально все. Особенно глаза округлились у Корни, которая, кажется, даже начала то краснеть, то зеленеть от злости. — Интересно всё это, очень интересно… — Загадочно протянул Адриан перед тем, как медленно удалиться по направлению к выходу, оставив Розу в безвыходном положении. — Я скучал. — Удостоверившись, что в аудитории они остались наедине, буквально мурчит Дмитрий, сдерживая себя, чтобы не прикоснуться к Розе вот прямо сейчас, потому что дверь не заперта на ключ и кто-то может зайти в самый неподходящий момент. — Товарищ Беликов, может, потрудитесь объясниться? — Роза, хоть и рада видеть своего молодого человека, но вообще не рада сложившейся ситуации. Поэтому она присаживается на край учительского стола и руки на груди скрещивает, ясно давая понять, что без вразумительного объяснения происходящего, даже и с места не сдвинется. — Нет, это, конечно, всё круто и классно, но у меня не было влажных фантазий на тему того, как я буду соблазнять своего преподавателя в колледже. — Поверь мне, у меня тоже не было влажных фантазий на тему того, как я буду заигрывать со своей студенткой. — Дмитрий присаживается на край стола рядом, аналогично Розе скрещивая руки на груди и тяжко вздыхая. — Это временная мера, я не хотел, чтобы всё получилось так, как получилось. А тебе не сказал, потому что хотел сделать сюрприз. Ну, получается, сюрприз. — В смысле временная мера? Она временная до тех пор, пока я колледж не окончу, а это, где-то примерно на ближайшие лет пять временно? — Роза пока не сильно понимает от чего злится больше всего. Хотя, скорее, злится она из-за всего и сразу. И то, что Дмитрий не сказал раньше, и что он теперь учитель, и что, прости Господи, на него теперь половина колледжа заглядываться будет. — Нет, это не так. — Видно, как Дмитрий слегка разочарован в реакции Розы, но чего он мог от неё ожидать? — Когда я был на курсах, то несколько лекций вела профессор Карп, она, кстати, раньше преподавала в том колледже, где я учился. И она сказала, что им срочно требуется преподаватель, пока они не найдут кого-то на замену. — А как тебя допустили к преподаванию, если ты не окончил курсы? — Вполне логичный вопрос задаёт Роза, потому что ранее они узнавали, что без соответствующей корочки нельзя устроиться преподавателем и именно по этой причине Дмитрий и вообще пошёл ранее на курсы. — Окончил, вчера. — Пожимает плечами Дмитрий, а Роза только больше начинает злиться от недосказанности, которая возникла в их отношениях. — Понятно. — Сквозь зубы отвечает Роза, тем самым и демонстрируя все свои чувства, которые испытывает по данному поводу. — Знаешь, не то чтобы мне нравится такой формат отношений, когда ты не делишься со мной важными вещами, а потом вот так вот сваливаешься, как снег на голову.       Всё же решает высказать своё недовольство Роза, чтобы не быть как Дмитрий, не замалчивать и говорить сразу, чтобы потом проблем не было. Этому, кстати, она научилась как раз на консультациях с психотерапевтом, а сейчас, испытывает острую потребность как можно скорее созвониться с ней и проораться, чтобы легче на душе стало. Но пока такой возможности нет, козлом отпущения придётся стать Дмитрию. — Понимаю, что ты не в восторге. Знаешь, я думал, что скажу тебе сразу, как узнаю, но почему-то не смог. Подумал, что ты расстроишься, да и вообще боялся твоей реакции. — Дмитрий встаёт со стола и начинает ходить из стороны в сторону, словно пытаясь спрятать своё волнение, которое мешает ему усидеть на одном месте. — Понимаю, что расстроил тебя. Прости, пожалуйста.       С одной стороны — ситуация пустяковая, что даже нет смысла раздувать из этого целый конфликт. С другой стороны — Розе хочется, чтобы в их отношениях царила честность, чтобы они были открыты по отношению друг к другу и всегда делились всем. Как говориться: и в горе, и в радости, и в болезни, и в здравии. Плюс, до этого момента, Роза просто была уверена в том, что она ни капли не ревнивая, но теперь она понимает, что ещё одной такой ситуации и пары, как была сегодня — точно не выдержит. — Роза, я вижу, что всё это тебе очень и очень не нравится, но это временная мера. Может на неделю, может на месяц, но я тебе обещаю, что всё будет хорошо и нет смысла переживать. Ты веришь мне? — Дмитрий подходит к Розе близко, отчего чувствуется его горячее дыхание и еловые нотки парфюма. А Роза смотрит на Дмитрия и еле сдерживает улыбку, потому что к таким диалогам, словно они главные герои в сопливой мелодраме, была уж точно не готова. — Мы герои какой-то сопливой мелодрамы, а автор этого шедевра нас почему-то очевидно ненавидит. — Роза смеётся так громко и заразительно, что Дмитрий и сам начинает смеяться.       Потому что им смешно с того, в каком сюре они живут. Смешно с того, что жизнь от них никак не может отъебаться, поэтому сталкивает лбами снова и снова, причём наверняка рассчитывая на то, что так помогает, а по факту — вставляет палки в колёса. Но, выбора нет, поэтому пока на замену Дмитрию не найдут преподавателя, им придётся видеться стабильно дважды в неделю на парах по истории архитектуры. Розе придётся абстрагироваться каждый раз, когда будет слышать о том, какой Дмитрий горячий мужик и вот бы он разложил на столе очередную первокурсницу, которая начиталась фанфиков и теперь просто мечтает прожить сюжет одного из них. Дмитрию придётся отбиваться от этих самых первокурсниц, которые теперь с него глаз сводить не будут, обеспечивая стопроцентную посещаемость на его парах, а самому придётся мириться с тем, что другом его девушки стал не менее симпатичный парень. И да, хоть Дмитрий и на сто процентов уверен в Розе, но ему всё равно не нравится Адриан.       Примерно на такой ноте Роза выходит из кабинета, не в силах держать лицо, чтобы не улыбаться, а Дмитрий начинает перекладывать бумажки с одного места на другое, просто потому что заняться больше нечем, но занять себя чем-то надо. — Так, так, так… Я жажду подробностей о том, что там у вас произошло и зачем он тебя оставил после пары. — Как только Роза свернула в сторону лестницы, крепкая мужская рука схватила её за запястье и утянула под лестницу, пугая до чёртиков. И если бы не аромат гвоздичных сигарет, Розу бы давно ёбнул инсульт. — Ивашков, ещё раз сделаешь что-то подобное, я ударю тебя очень больно. — Сквозь стиснутые зубы произносит Роза, скрещивая руки на груди и упираясь в стену спиной. И вообще, под лестницей тесно, темно и страшно, а со стороны выглядит так, будто бы они там собрались зажиматься и обмениваться слюной. — Может мы лучше пойдём в кафетерий или на крайний случай присядем на какую-нибудь скамейку на улице, но блять, давай никак не здесь, а? — Ну, пойдём, как раз покурю ещё раз. — Адриан улыбаясь, словно хитрая лисичка, выходит из-под лестницы первым, галантно протягивает руку для Розы, которая выходит на свет божий с ужасно взъерошенной причёской, будто бы её там ебали, ей-богу. И если вы думаете, что жизнь над Розой сжалилась после того инцидента, то передумайте, потому что она только начала над ней издеваться в полной мере. Именно в этот, сука, момент, именно в этой, сука, ситуации, проходит Дмитрий, который с интересом смотрит на то, как его взъерошенная девушка выходит из-под тёмной лестницы, с тем, к кому он старается не ревновать. В общем, с днём совпадений и клоунады, как говорится.       Роза не говоря ни слова, поправляет причёску и идёт вслед за Адрианом, так и не приняв его протянутой руки. А Дмитрий, кажется, даже забыл, куда вообще шёл. И бедный преподаватель теперь даже и не знает что думать, потому что сюрреалистичность ситуации зашкаливает.

***

      В общем, если вы когда-нибудь фантазировали о том, что как бы было классно, если бы вы поступили в колледж или университет, а вам попался очень красивый и сексуальный молодой преподаватель, с которым у вас закрутился роман — перестаньте, Роза, как эксперт в ебаных ситуациях ответственно заявляет, что это худшее, что могло бы с вами случиться.       Прошёл почти месяц, как Роза и Дмитрий находятся в сюре, живут в сюре, существуют в сюре. В общем — все применимые к ситуации глаголы с припиской «в сюре». Хорошего в сложившейся ситуации мало — толком никуда нельзя сходить вдвоём, в колледже общаться можно исключительно на расстоянии и на какие-то отвлечённые темы, потому что уши везде. А новый преподаватель на место Дмитрия никак не находится, по ощущениям — это словно какой-то заговор. Но тут в отношениях Розы и Дмитрия появился новый нюанс и имя этому нюансу — Соня Карп.       Вот вы когда-нибудь думали о том, что вам придётся ревновать собственного парня к своему преподавателю, который на несколько лет старше этого самого вашего парня? Роза тоже никогда о таком не думала, но почему-то чужие мысли начали материализоваться именно у неё и именно сейчас. Это точно какой-то заговор. Даже начинают закрадываться мысли, что это всё Таша колдует из последних сил. В общем, вернёмся к ситуации. Дмитрий и Соня. Казалось бы, ну, коллеги и коллеги, да? А вот и нет. Роза же не слепая, прекрасно видит, как на переменах Соня находит Дмитрия, медленно прогуливается с ним по коридорам, как зовёт его попить чай во время пар, под предлогом, что надо что-то в лаборантской достать или убрать.       И ещё, невооружённым глазом видно, как похорошела Соня Карп при Дмитрии. Как каждый день приходит с новой причёской, как ярче стала подводить глаза или губы, и как более короткими становятся её платья или юбки. И, исходя из вышеперечисленных нюансов, Роза ответственное заявляет, что наблюдать со стороны как твоего парня пытаются соблазнить, это худшее, что она видела в своей жизни. Да, безусловно, Дмитрий не принимает все эти намёки, продолжая и дальше прикидываться дурачком, мол, не понимает, что его соблазнить пытаются, а всё общение сливает в русло просто дружеского и коллежного, если такое слово вообще существует.       Иногда, например, Дмитрий старательно делает вид, что не видит как Соня расстегнула несколько пуговиц на блузке, откуда уже не просто виднеется, а буквально вываливается грудь, особенно когда она невзначай наклоняется этой самой грудью фактически у его лица. И, казалось бы, не надо создавать проблем на пустом месте, нужно просто честно признаться женщине, что не свободен, только вот, проблема как раз в том, что он и признался. Когда Дмитрий уловил ещё первые намёки Сони на общение, которое ни черта не дружеское, сразу честно сказал, что у него есть девушка, они любят друг друга и у них всё прекрасно. Только вот показать и доказать факт существования девушки, оказалось задачей более затруднительной. Потому что как только хоть кто-то узнает, что девушка, это его студентка первокурсница, тут уже проблем не оберёшься. Мало того, что тебя ссанными тряпками погонят с работы, так ещё и такую характеристику напишут, что потом будет чудом, если тебя возьмут хотя бы дворником или работником заправки, который словно деревянный предмет будет стоять у колонки и предлагать заправить вашу машину за скромное вознаграждение. Поэтому приходится изображать из себя дурачка, который не понимает всех этих намёков, случайных касаний и томных взглядов.       В общем, влипли тут оба. И больше всех, по иронии, почему-то страдает Дмитрий. А Адриан, который, кажется, единственный, кто вообще знает и понимает, что тут, собственно говоря, происходит, как будто бы назло начинает всё чаще и чаще подливать масла в огонь. Непонятно, зачем ему это всё нужно, но будто бы специально создает почти каждый раз на глазах у Дмитрия очередной повод для ревности, который сам Дмитрий терпит. А Розе, честно говоря, вообще не до этих скандалов, интриг и расследований, её просто завалило работами по черчению, конспектами, рисунками и прочими радостями архитектурного факультета. Теперь Роза очень и очень сильно завидует своей соседке Наталье, которая на чилле и расслабоне ходит после пар гулять с новыми друзьями или спокойно читает книги вечерами, удобно устроившись в собственной постели.       Нет, Роза, конечно, подозревала, что будет непросто, надо будет много учиться, рисовать, чертить и так далее по списку, но никто её не предупреждал, что, чтобы успевать, надо стать сверхчеловеком, которому и спать не надо будет. И если раньше Роза не верила в эти байки из разряда «на том свете выспишься», то теперь сама является тем человеком, который успокаивает себя исключительно этой фразой и держится на святом духе и уже седьмой чашке кофе за последние пару часов.       Сейчас Роза думает только о том, что она дура. Такая редкостная дура, что просто пиздец невыносимо. Она устала, выжата как лимон и совершенно выпала из реальности. Теперь вся её реальность, это линейки, карандаши и белые листы бумаги, от которых уже тошно становится. Она не помнит, когда бы в последний раз звонила родителям, чтобы просто поговорить, узнать как у них дела и просто похихикать. Не помнит, когда бы в последний раз списывалась или созванивалась со своими друзьями — Кристианом и Лиссой, а щёки уже даже не горят от стыда за то, что сообщения висят по несколько дней непрочитанными, просто потому что Роза забыла на них ответить. Роза уже забыла, что такое время для себя, маски для лица или маникюр. С каждым днём на её лице становится всё меньше и меньше косметики, с каждым днём у неё всё больше и больше появляется желание отменить к хуям эту хуйню, потому что она не вывозит. Даже сейчас, когда она сидит за своим рабочим местом в общажной комнате, обложившись листами бумаги, хочется плакать, но на это даже нет времени. — Господи, как же я устала от всего этого. Если ты меня слышишь, скажи мне, как отминет эту хуйню. — От отчаяния шепчет Роза, закрыв лицо руками, потому что перед глазами уже всё плывёт от усталости. — Верни меня в то время, когда я была беззаботной школьницей, а моя жизнь была похожа на жизнь, а не на курс по экстремальному выживанию.       Но, то ли Богу нравится наблюдать за её страданиями, то ли он не считает нужным вмешиваться, поэтому сию секунду ничего не меняется, а огромное количество работ как висело мёртвым метафорическим грузом на Розе, так и продолжает висеть дальше. — Быть студенткой развлечение во. — Криво улыбнувшись и показав непонятно кому, потому что в комнате она одна, большой палец, Роза лицом падает на стол, закрывает глаза и просто мечтает, чтобы в её жизни наступила белая полоса.       А потом начинает истерично смеяться, потому что у неё и так в жизни сейчас белая полоса, состоящая из белых листов бумаги, которые не делают её жизнь лучше. В общем, времени уже нет на жалобы, слёзы или незапланированные истерики, поэтому Роза снова берёт простой карандаш, который заточен так, что им можно убивать, протыкая людей насквозь, и продолжает чертить, мысленно пошутив, что она — чертила. — Привет, сильно занята? — Как только раздался телефонный звонок, Роза не сразу откопала свой телефон в груде бумажного хаоса, но взяв трубку, сразу поставила на громкую, продолжив чертить. — Привет, как обычно, черчу. Выходные слишком короткие, чтобы я успела закрыть все хвосты. — Договорив, Роза забавно высовывает язык и прикусывает кончик, потому что ей кажется, что так больше концентрации именно на вычерчивании мелких деталей, чем она, собственно говоря, сейчас и занята. — Хорошо. — В голосе слышатся нотки грусти, потому что Дмитрий вообще-то соскучился и хотел провести со своей девушкой хотя бы один день, но понимает, что здесь он в пролёте. — Может, я могу тебе чем-то помочь? Что-то начертить за тебя? — Нет, товарищ, это будет читерством и я сама себе не прощу такой подставы. — Роза откладывает в сторону линейку и карандаш, чтобы потереть глаза, которые от усталости уже не могут поймать фокус. — Я понимаю, что ты сильно по мне соскучился, и я тоже очень и очень сильно соскучилась. Давай мы устроим совместный день, но на следующих выходных? — Да, конечно. — Всё с теми же нотками грусти соглашается Дмитрий. — Просто то же самое ты говорила и на прошлой недели.       Кажется, что всё, что могло пойти у Розы не по плану, пошло у Розы не по плану. Теперь можно только с нервным тиком вспоминать те слова, которые она говорила на последней встрече с психотерапевтом, что будет пиздец какая продуктивная и разорвётся на тыщу частичек, но успеет везде. Ага, конечно, заверните два, как говорится. — Чёрт, прости, пожалуйста. — Организм Розы сейчас настолько преисполнился и атрофировался, что даже сильно прикусив собственную губу, она вообще не почувствовала никакой боли. — Я чувствую себя очень виноватой и вообще ни черта не успеваю. — Я понимаю и не злюсь на тебя. Давай перенесём наше свидание на следующие выходные. — Тут уже выбор без выбора. И чтобы не быть тем парнем мудаком, которому плевать на чувства и эмоции собственной девушки, приходится соглашаться о переносе свидания на следующие выходные, а себя загрузить работой, чтобы не расстраиваться. — У тебя всё получится, Роза. И, я люблю тебя. — И я тебя люблю, Дмитрий.       После того как из телефона слышится несколько коротких гудков, а после дисплей затухает, Роза не спешит возвращаться к черчению, потому что она расстроена и пиздец как устала. И, да, она снова будет жаловаться всем, кому только можно и нельзя на то, какая жизнь несправедливая штука и почему она вообще вынуждена въёбывать как чёрт. И пока свободные уши Роза находит только у Бога, которому и мысленно продолжает жаловаться и вообще, она столько всего пережила за последнее время, разве нельзя дать ей хоть какое-то послабление?       Снова не дождавшись вообще никаких советов или действий, Роза с подкатывающей тошнотой берёт карандаш в руку, от которого уже мозоли натёрла на пальцах, и снова продолжает чертить. Так проходятся оба выходных дня, где буквально с самого раннего утра и до позднего вечера, плавно перетекающим в рассвет, Роза склонившись в позу креветки, чертит, чертит, рисует, пишет, потом ещё немного чертит, ещё чуть-чуть рисует и ещё несколько десятков, а то уже и сотен страниц, пишет.       Понедельник, как день сурка, хотя, теперь вся жизнь Розы сплошной день сурка. По привычке, как только с божьей помощью её глаза открываются, а тело начинает двигаться, Роза делает себе чашку крепкого кофе, перестав добавлять в него молоко, чтобы бодрило больше. Оставив напиток остывать, она тщательно чистит зубы, умывается прохладной водой, а потом садится перед зеркалом и пытается хоть как-то замаскировать с помощью косметики синяки под глазами. И пока тональный крем и консилер справляются, но если она и дальше продолжит существовать в таком ритме с минимальным количеством сна, даже косметика перестанет справляться.       Надев первое, что попадается на глаза из шкафа, Роза собирает чертежи в папку, собирает канцелярские предметы, которые сегодня пригодятся, кидает свою толстую тетрадку на все предметы в сумку и выходит из комнаты, мысленно завидуя мирно спящей Наталье. Около входа в шестой корпус её ждёт более бодрый Адриан, который по привычке курит свои гвоздичные сигареты и держит два стаканчика кофе в картонной подставке. — О, смотрю, что выходные у тебя прошли продуктивно, опять чертила всё это время? — Конечно. — Ещё слегка сонным и охрипшим голосом соглашается Роза, пытаясь понять, как этот чёрт по имени Адриан, умудряется выглядеть настолько бодрым. — А ты? — А я просто не занимаюсь хуйнёй в отличие от тебя и плачу людям за эту дрочь деньги, а сам провожу свободное время так, как мне будет угодно.       И это не секрет, потому что Адриан почти сразу рассказал Розе, что можно платить старшекурсникам деньги за то, что они будут чертить все работы за тебя, но Роза у нас не такая, она ждёт трамвая и дала себе обещание, что ни рубля не отдаст за то, что в состоянии сделать сама. И теперь страдает, зато она самостоятельная, сильная, независимая и честная. — Пара у Карп? — Зачем-то спрашивает Роза, хотя и сама прекрасно знает, что пара именно у Сони Карп. В мыслях было даже проспать, ибо видеть лицо дамы, которая отчаянно пытается соблазнить твоего парня, ну нет никакого желания, а потом передумала. Потому что дисциплина не виновата в том, что преподавательница ёбнутая.       Адриан просто кивает и протягивает Розе её стаканчик с карамельным капучино, который берёт в кофейне недалеко от колледжа каждое утро. С благодарностью приняв стаканчик с более вкусным кофе, чем тот, что был у неё на завтрак, Роза делает несколько глотков и в такие моменты может уверенно сказать — да, вот она студенческая жизнь. Наверное, карамельный капучино это вообще единственное, на чём ещё держится ментальное состояние Розы.       Теперь, разобравшись с местными лабиринтами, Розе не приходится бродить по коридорам, в поисках нужной аудитории. Кажется, что если в те короткие моменты сна, которые иногда появляются в её жизни, разбудить и отправить на поиски шестого корпуса, она найдёт его с закрытыми глазами. И теперь только со смехом можно вспоминать первые дни, когда без помощи Адриана, Роза не могла и буквально шагу ступить, чтобы не заблудиться.       Соня Карп по привычке опаздывает на первую пару, где её уже ждут все студенты, которые ещё пока исправно ходят на пары, коих во всей группе осталось не более десяти человек из тридцати. Но сегодня приходит она почему-то не одна, а в компании Дмитрия. Интересно, конечно, с какого это чёрта, но спустя буквально две минуты оказывается, что Дмитрию просто необходим какой-то учебный материал, потому что в обязанности преподавателя входит не только обучение студентов, но и заполнения бесконечного количества журналов, бумаг, методичек и так далее. И остаться для заполнения нужных бумаг, почему-то, Дмитрий решает прямо в аудитории, причём и место выбирает, как назло, поближе к Розе.       И пока Роза, как ответственная студентка, конспектировала лекцию в тетради, краем глаза чувствовала, как Дмитрий не сводит с неё взгляда. А с Дмитрия взгляда не сводила не только сама профессор Карп, но и та самая Кортни, которая уже на протяжении месяца пытается всеми силами подступиться к Дмитрию и флиртует уже в открытую. Только вот ответной реакции не получает, отчего в голове юной особы уже начинает всплывать мысль, а не гей ли Дмитрий часом. Конечно, в её мировоззрении существует только одна причина, по которой преподаватель может не обращать на неё внимание в сексуальном плане и это исключительно нетрадиционная сексуальная ориентация. В общем, с днём ежедневного цирка, который всё никак закончиться не может.       Адриан, словно назло Дмитрию, видя, как тот смотрит на собственную девушку, то и дело ближе подсаживается к Розе, чтобы прошептать очередную шутку или невзначай дотронуться, отчего Дмитрий начинает только больше злиться, беситься и ревновать. И если хоть кто-то спросит у Адриана цель его действий, он не ответит, потому что и сам не понимает, зачем драконит парня своей подружки, который по совместительству ещё и его же преподаватель, пусть и временно. Наверное, Ивашкову кажется, что тот вообще-то старается во благо, чтобы Дмитрий не расслаблялся и оказывал больше внимания своей девушке, а то кто-то может оказывать больше этого самого внимания. И если бы только Роза вообще подозревала, что тут за преступная схема творится, то вмиг бы пресекла, но бедная девушка, замученная бесконечными чертежами, в последнюю очередь будет думать о чём-то подобном.       В общем, первая пара прошла для кого-то хорошо, а для кого-то наблюдать за этим детским садом и держать себя в руках, было не очень. У Кортни, сидящей на первых рядах и вовсе к концу лекции шея устала так, что пришлось отпрашиваться домой, а всё потому что не надо было заглядываться на молодого преподавателя, которых сидел почти в самом конце лекционного зала. И, кажется, во всём происходящем цирке весело только двоим — Адриану и божественному пиздюку, который ко всему прочему почти на ежедневной основе слушает мольбы Розы о том, что всё хуйня, давай по новой.       Как только эта пара, которая по ощущениям длилась целую вечность, закончилась, Роза и Адриан пошли перекусить в кафетерий, а Дмитрий остался любезничать с Соней. Преподавательница, кажется, успела под конец пары не только поставить чайник и налить чаю, но и даже накрыла целый стол для Дмитрия в своей лаборантской. — Не ревнуешь своего парня к преподше? — Как только Роза, взяв себе лёгкий салат состоящий преимущественно из овощей и чашку кофе, присела за стол, Адриан уже смотрел на неё с прищуром хитрого лиса. Этот прищур Роза уже выучила, он появляется у Ивашкова каждый раз, когда разговор заходит про Дмитрия. — Нет, а какой в этом смысл? — Роза даже бровью не повела, продолжая открывать и перемешивать салат. А после остановившись всего на секунду и улыбнувшись, добавила. — Я поняла, что в этом нет никакого смысла. Мы многое пережили и какая-то флиртующая женщина не сможет разрушить наши отношения.       Роза решила не вдаваться в подробности о перемещении Дмитрия в другой век, о колдовстве Натальи и о своей памяти, которая до сих пор ещё не до конца вернулась. Но, кажется, что сейчас Роза звучала достаточно убедительно, поэтому Адриан не стал развивать эту тему дальше, задавая какие-то другие, не очень удобные, вопросы. — У нас потом две пары рисунка подряд? — Если вы думаете, что боль не может звучать словесно, то вы ошибались. Именно так звучит для Розы боль. И она задала этот вопрос Адриану только с той целью, чтобы услышать чёткое «нет». — У нас потом две пары рисунка подряд. — Тяжко выдохнув, ответил Адриан. А Роза расстроилась только больше, потому что впереди её ждёт три часа персонального ада.       Если вы думаете, что три пары в день и куча домашки, это всё, чем занимается Роза в колледже, то вы глубоко ошибаетесь. Почему-то везде принято нагружать первокурсников внеурочной деятельностью, а колледж, в котором учится Роза, не стал исключением. Поэтому на ежедневной основе после пар у них общий сбор с ещё несколькими группами, с которыми они ставят танец уже вторую неделю.       Обычно репетиции длятся часов до шести, а то и до восьми вечера, после которых Роза еле живая приползает в общежитие, и тут по классике — и вперёд по новой чертить. В комнате Розу, как обычно, встречает Наталья, у которой в учёбе всё более спокойно — нет такой большой нагрузки, репетиции занимают не более двух часов в день, а в свободное время она активно вливается в студенческую жизнь и пробует что-то новое. Роза даже слегка завидует своей соседке, потому что с огромным удовольствием поменялась бы с Натальей местами.       Вторник — ничем по сути не отличается от понедельника. Только набор пар слегка отличается. И вторники Роза полюбила только за то, что в расписании стоит пара у некого Беликова Дмитрия. И, кстати говоря, на парах с Дмитрием посещаемость всё ещё стопроцентная.       Стопроцентная посещаемость и сегодня не стала исключением. Как только Роза с Адрианом, зашли в кабинет, взгляд сразу зацепился за трёх девушек, тех самых, которые раздражают Розу одним только своим видом. Кортни, главная в этой троице, как обычно, практически не затыкаясь, только и говорила о том, какой же Дмитрий сексуальный и ей осталось буквально ещё чуть-чуть до момента, как она затащит его в постель. Девушке с таким самомнением хочется только пожелать удачи, потому что Роза прекрасно понимает, что этого никогда не произойдёт.       Как только в аудиторию заходит Дмитрий, все разом затихают, а девочки начинают смотреть на него практически не моргая. И Роза обожает эти пары не из-за того, что Дмитрий действительно выглядит достаточно сексуально в роли преподавателя, плюс ещё этот классический костюм, который так прекрасно сидит на его подкаченной фигуре, а потому что он действительно интересно преподаёт. Его хочется слушать и слышать. А всё, что он рассказывает с такой лёгкостью и интересом, моментально остаётся в памяти, а не вылетает через две минуты, как это обычно бывает на других дисциплинах.       Роза понимает, что безумно соскучилась по Дмитрию. Соскучилась по их совместному провождению времени, по прогулкам, по лёгким касаниям и нежным поцелуям. Соскучилась до такой степени, что готова вот прямо сейчас встать, прервав пару, подойти ближе и поцеловать его у всех на глазах. Но понимает, что это будет не просто рискованно, а ужасно необдуманно и глупо. Ведь цена такого поцелуя, такой вольности, может быть слишком высока. Поэтому единственное, что сейчас остаётся Розе, так это мечтать. Но в отличие от своих однокурсниц, Роза знает, что уже через пару дней её фантазии уж точно станут реальностью.       Дмитрию тяжело сконцентрироваться на своём предмете каждый раз, когда он ведёт пару для этой группы. Тяжело украдкой смотреть на Розу, тяжело ловить ту грань дозволенных взглядов, которые не вызывали бы каких-либо вопросов или подозрений. Он ведь тоже безумно соскучился. Даже в какой-то степени успел ощутить на собственной шкуре что такое этот ваш тактильный голод, а ведь раньше, никогда бы и даже подумать не мог, что может скучать по каким-то там касаниям. То, что становится чем-то запретным, так сильно манит.       В этом желании, которое испытывают оба, хотелось бы сказать, что дни летят, словно птицы, но, нет. Дни тянутся медленно, мучительно, словно прилипшая к подошве жвачка, а долгожданная пятница так и не наступает. Спасают только сообщения, которыми они обмениваются практически ежеминутно.       Студенческая жизнь — по факту оказалась вообще не тем, что себе представляла Роза. И сейчас она всё чаще и чаще думает, что было бы классно вернуться в то беззаботное время, когда они с Дмитрием только познакомились, когда ещё она училась в школе, когда ещё не было такого количества проблем. Как жаль, что нельзя просто по одному щелчку изменить что-то в своей жизни. Как жаль, что нельзя воспользоваться перемоткой, как на кассете или диске. Как жаль, что нахватав большое количество ошибок, на них приходится только учиться, принимать и понимать их такими, какие они есть. Как жаль, что нельзя просто взять и откатиться до заводских настроек, чтобы хоть как-то изменить свою жизнь до того момента, как она пошла по пизде.       Об этом Роза думает последние пару недель практически каждую свободную минуту. В голове даже появилась шальная мысль, чтобы связаться с Ташей и попросить её поколдовать. Но, одна часть Розы понимает, что это не выход. А другая часть Розы расстраивается, потому что помнит, что у Таши практически не осталось сил и она медленно умирает.       Каждую ночь перед тем как заснуть, Роза придумывает себе идеальную жизнь прошлого, думает, что могла бы сделать что-то по-другому. Эти мысли не делают ей лучше, а, кажется, только больше ухудшают её состояние. Кажется, что при возникновении таких мыслей пора выскребать в своём плотном графике пару часов для созвона с психотерапевтом, чтобы поделиться своими мыслями. Но, кажется, Розе намного комфортнее жить в этих иллюзиях, которые с каждым днём всё больше и больше разрушают её.       Такими грустными темпами Роза дожила до вечера пятницы и, бросив все свои дела, начала собираться на предстоящее свидание с Дмитрием. Хотелось выглядеть хорошо, чтобы произвести впечатление на Дмитрия, поэтому Роза старательно укладывает волосы красивыми локонами. А уже после причёски занимается макияжем. В этот раз с подбором подходящего наряда не возникло проблем, потому что Роза уже неделю назад решила, в каком именно платье пойдёт на свидание.       Так как Дмитрий и Роза приняли решение быть максимально аккуратными, чтобы не спалиться с их отношениями как-то по-глупому, вариант с тем, чтобы Дмитрий заехал за Розой — сразу отмели. Поэтому Роза вызвала такси до нужного адреса, коим оказался адрес арендованной квартиры Дмитрия. Тем временем Дмитрий активно готовился к свиданию. Он не только красиво украсил кухню, расставив везде свечи, но и самостоятельно приготовил ужин. Оба перед свиданием испытывали нечто трепетное и волнительное, как будто бы это их самое первое свидание. — Шикарно выглядишь. — Как только на пороге арендованной квартиры показалась Роза, Дмитрий практически потерял дар речи, глядя на свою девушку с восхищением и любовью. — Спасибо. — Смущённо улыбнувшись отвечает Роза, переступив порог квартиры. С порога уже чувствовался приятный аромат чего-то печёного или жареного, а ещё чувствовалось нечто сладковатое. — Ты приготовил пирог? — Может быть, пойдём. — Дмитрий галантно протягивает Розе руку, слегка притягивая девушку к себе так, что она моментально попадает в его объятия.       Даже от такого малейшего касания Розу накрывает волна мурашек, да так сильно, что даже дыхание сбивается. Кажется, что тут уже начинает подкатывать и возбуждение, хотя, казалось бы, отчего. Дмитрий кончиком носа проводит по оголённой шеи Розы, отчего по телу девушки появляется всё больше и больше мурашек. На смену горячему дыханию приходят влажные поцелуи, которыми Дмитрий медленно покрывает шею, аналогично Розе, чувствуя сильное возбуждение и притяжение. — Ты безумно вкусно пахнешь. — Шепчет Дмитрий, продолжая покрывать её шею влажными поцелуями. — Спасибо. — Дыхание уже давно сбилось к чёрту, а губы уже все искусаны. И, кажется, стоило ждать столько времени ради этой встречи, нежных касаний и влажных поцелуев.       Дмитрий медленно идёт в сторону кухни, продолжая удерживать Розу за талию, прижимая ближе к себе, словно боясь отпустить хотя бы на секунду. Словно как только он перестанет чувствовать с ней физический контакт, то Роза вмиг испарится. Прекрасно понимает, что Роза никуда не исчезнет, но слишком уж сильно соскучился. — Пойдём, поужинаем. А для объятий у нас ещё вся ночь впереди. — Оторваться друг от друга оказалось слишком тяжёлой задачей, поэтому они так и продолжают стоять в обнимку на пороге кухни, боясь выпустить друг друга из крепких объятий.       Чувство голода напрочь атрофировалось, даже ароматные запахи не вызывают аппетита, хотя Роза уже даже и не вспомнит, когда бы в последний раз ела. Единственное, что хотела бы сейчас ощутить Роза на собственных губах — так это поцелуи любимого мужчины. И, не в силах отказать себе в таком желании, Роза слегка приподнимается на носочки, чтобы дотянуться до его губ и касается так аккуратно и нежно, что практически невесомо. Прекрасно понимая, зачем и куда едет, Роза предусмотрительно накрасила губы самой стойкой помадой, чтобы при первом же поцелуе та не размазалась по всему лицу.       Еле касаясь до уголков губ влажными губами, Роза закрывает глаза и буквально растворяется в происходящем моменте. Каждое движение — до ужаса медленное, потому что оба смакуют, наслаждаются, пользуются этими нежными и короткими моментами. — Ужин остывает.       И как бы не хотелось продолжать, приходится оторваться друг от друга. Ужин, будь он неладен, действительно остывает, хоть и какого-либо чувства голода никто из них не испытывает. А тем временем на кухне всё накрыто в лучших традициях самых дорогих ресторанов. И закуски, и основное блюдо, кажется, даже ещё тёплое, и свечи, и вино. Посуда — самая красивая, будто бы Дмитрий действительно одолжил её в каком-то ужасно дорогущем ресторане. — Как всё красиво. — С восхищением оглядев обстановку, шепчет Роза, пока Дмитрий как будто бы фокусник, достаёт цветы из-за спины.       Где он их там прятал — история умалчивает. На столе как раз для цветов уже была подготовлена ваза с водой и чтобы не держать всё время букет в руках, Роза ставит цветы в воду. Дмитрий уже разливает вино по бокалам, чтобы смочить пересохшие губы от тех жарких касаний и поцелуев, которыми они приветствовали друг друга ранее.       Дмитрий оказался ещё той кухаркой, который умудрился наготовить не только много, но и безумно вкусно. Сперва Роза попробовала салат, который по вкусу напоминал что-то давно забытое. Но как бы она не пыталась вспомнить, где бы могла ранее есть подобное блюдо, ничего не получалось. — Я решил приготовить блюда, которые тебе нравились ранее. Мы часто ходили с тобой в одно кафе, которое было не так далеко от твоей школы. — Дмитрию, в отличие от Розы, кусок просто в горло не лезет, тем более пока он всё это готовил, уже успел поесть. — Возможно, вкус показался тебе знакомым. — Да, ты словно читаешь мои мысли. — Смущённо улыбнувшись, Роза делает ещё несколько глотков красного сладкого вина. — Расскажи мне что-нибудь ещё, ну, из того времени.       За то время, как Дмитрий вернулся в свою реальность и они начали общаться, а уже после встречаться, тема об их общем прошлом всплывала редко. Роза, будто бы боясь узнать о себе прошлой что-то такое, что может ей не понравится, специально ранее не заводила эту тему, а Дмитрий, понимая, что Роза не хочет ворошить прошлого, и сам не настаивает. А теперь, когда она сама попросила рассказать что-то из прошлого, Дмитрий аж дар речи потерял. Это оказалось такой неожиданной просьбой, что все воспоминания словно вылетели из головы. — Я вспомнил одну твою странность, которая мне безумно нравилась. — Дмитрий едва сдерживает улыбку, предавшись собственным воспоминаниям. А Роза уже и не знает что думать, тем более с такой неоднозначной формулировкой. — В общем, когда ты просыпалась раньше и тебе становилось скучно, ты начинала щекотать меня своими волосами до тех пор, пока я не проснусь. А как только я просыпался, то ты моментально притворялась спящей, а потом могла ещё и начать ворчать из-за того, что я тебя разбудил. Это всегда выглядело очень забавно.       Роза не сомневается в том, что такое действительно могло бы быть. И хихикает от собственной коварности. Съев несколько ложек салата, Роза плавно переходит к горячему блюду, чтобы попробовать всё, что наготовил Дмитрий. И чем больше Роза начинает есть, тем сильнее просыпается у неё аппетит и чувство голода, которое она не чувствовала уже давно. — А ещё вспомнил, как однажды ты захотела порадовать меня и приготовить с утра блинчики. — Тут уже Дмитрий оказался не в состоянии сдержать улыбку, поэтому пришлось томиться в ожидании, пока Дмитрий будет в состоянии, чтобы продолжить рассказ этой увлекательной истории. — В общем, проснулся я в то утро от приятного аромата гари и лёгкого шлейфа дыма. — Боже, я что, спалила кухню? — Закрыв рот от удивления рукой, Розе не терпелось услышать, чем же закончилась эта история. — Слава Богу нет. Ты просто немного перестаралась и блины получились слишком прожаренными. — Ты хотел сказать, что они получились угольками? — Хихикая, Роза в голове примерно начала представлять картину произошедшего и на ум приходили только картинки чёрных круглых угольков, которых по цвету нельзя отличить от земли. — Ну, они, конечно, не совсем были угольками, но да. — Кажется, что обстановка постепенно из напряжённой, становится более спокойной и даже домашней. Дмитрий поглаживает кончиками пальцев стеклянный бокал, в котором практически не осталось вина, а на лице улыбка такая искренняя и мягкая, что Роза уже не выдерживает смотреть на такого уютного парня. Она до сих пор не понимает, как обычная улыбка может вызывать столько чувств и эмоций, что в буквальном смысле начинает сердце щемить. — Ты преуменьшаешь, потому что зная меня, я просто уверена, что была в шаге от того, чтобы спалить всю кухню к чертям собачьим. — Расслабленно наклонив голову чуть в бок, Роза глаз оторвать не может от улыбки Дмитрия. И, кажется, что тут она не просто залипла, а буквально влипла. И чтобы хоть как-то совладать с эмоциями и попытаться склеить собственное треснувшее лицо, приходится менять тему. — Ты случайно не созванивался с Крисом или Лиссой? А то я ужасно соскучилась, но из-за этой чёртовой учёбы вообще нет ни времени, ни сил даже на короткий звоночек. — Конечно, созванивался. Лисса очень переживала, что ты игнорируешь её сообщения. Но, не переживай, я объяснил, что обучение в архитектурном это непросто и тебе нужно время, чтобы привыкнуть. — Розе сейчас хочется заплакать от того, насколько Дмитрий хороший и понимающий. И только мысль о том, что на лице макияж, который она делала достаточно долго и аккуратно, останавливает слёзы. — В общем, не переживай. Они очень соскучились по тебе и будут рады приехать через пару месяцев.       Даже накатила лёгкая грусть, потому что безумно сильно захотелось в родной дом к маме с папой, чтобы как следует выспаться и потом пойти с друзьями гулять на ближайшую площадку, как тогда, в детстве. Но Роза у нас женщина сильная, поэтому стойко держится и не портит свой макияж никакими такими слезами, которые так и норовят покатиться из глаз буквально градом. — А ты случайно не знаешь как там Таша? — Роза даже сама не поняла, как ей в голову пришла мысль задать именно такой вопрос. И даже несмотря на всё плохое, что Таша сделала для неё и Дмитрия, ей почему-то не всё равно. И дело даже не в злорадстве, потому что Розе искренне интересно узнать, как обстоят дела у ведьмы. — Знаю только то, что она всё ещё жива, а ещё она вроде как нашла себе какого-то парня. Но прогнозы не утешительные и осталось ей не так долго. — Роза даже спрашивать не будет, откуда Дмитрий обо всём этом знает.       А ещё хочется внутренне порадоваться за Ташу, если она действительно нашла себе кого-то, смогла наконец-то забыть про Дмитрия и начать жить своей жизнью. Правда теперь, когда жить осталось совсем ничего, наверное, даже жалко потраченного времени и сил на ерунду. Но прошлого — уже не воротишь, поэтому женщине приходится наслаждаться последними деньками, хотя бы своей собственной жизни.       Понимая, что их романтический вечер начинает плавно перетекать не в то русло, Дмитрий подливает ещё немного вина в бокалы и думает о том, как сделать всё, чтобы этот вечер запомнился Розе исключительно чем-то приятным. Но и Роза не намерена сидеть и половину вечера пускать сопли и слюни по поводу и без. Но, кажется, пока они не обсудят пару тем, то не смогут полноценно расслабиться этим вечером. — Как там обстоят поиски нового преподавателя? — Глотнув немного вина, Роза задала один из вопросов, на который боится услышать ответ, потому что понимает, что никак эти поиски не обстоят. А Соня Карп как будто бы специально тянет с этим делом. — Насколько я знаю, удалось найти несколько кандидатов, но ни один из них не может приступить к работе прямо сейчас. Один согласен начать только в следующем семестре, а второй и вовсе, в следующем учебном году. Поэтому пока вопрос ещё открыт и я делаю всё, что только от меня зависит, чтобы ускорить этот процесс. — Роза доверяет Дмитрию, потому что он ещё никогда ей не лгал, да и тем более зачем ему врать в этом вопросе? — Понятно. — С ноткой грусти отвечает Роза, потому что такой ответ её не устраивает, но и деваться некуда. — Ты, кстати, пользуешься большой популярностью среди студенток, да и не только среди них.       Тут сразу стало понятно в чей именно огород был брошен данный камень. А Дмитрию даже и ответить на это нечего. И нельзя сказать, что он в восторге от такого повышенного внимания к собственной персоне, особенно со стороны преподавательницы, которая когда-то вела и у него занятия. — К сожалению, да. — Ухмыльнувшись, Дмитрий смотрит на одну из зажжённых свечей, залипнув на пламя. И продолжив неотрывно смотреть, добавляет. — Я уже думал о том, чтобы пустить слух о своей нетрадиционной сексуальной ориентации, но думаю, что даже это меня не спасёт. Видел я, как на меня даже парни заглядываются. Но, казалось бы, почему. — Ты просто не видел себя в костюме со стороны, такой сексуальный преподаватель, который ещё и лекции читает своим томным голосом. — Роза понимает, что её слишком сильно понесло, поэтому замолкает, чтобы сделать глоток вина. — В общем, причины есть. — Но люблю я только тебя. — Будничным голосом говорит Дмитрий так, будто бы это самая очевидная в мире вещь. А его рука плавно двигается ближе к Розе, нежно касаясь её раскрытой ладони кончиками пальцев. — И кстати, зачем Ивашков постоянно делает всё, чтобы я начал ревновать, но так и не получает ожидаемой реакции?       Пожимая плечами, Роза делает ещё глоток вина, выпивая почти всё содержимое бокала. Честно говоря, Роза настолько привыкла к выходкам Адриана, что даже и не обращает на них внимание, а уж тем более не расценивает что-то из того, что он делает как подкат. — Не знаю, не замечала. Но я могу поговорить с ним, если тебя это беспокоит. — Не нужно, просто это каждый раз даже забавно.       И вот, кажется, что теперь, когда все более или менее насущные проблемы решили и обсудили, можно просто расслабиться и наслаждаться обществом друг друга в полной мере. Сейчас, когда Дмитрий всё также нежно поглаживает ладонь Розы кончиками пальцев, она всячески пытается держать себя в руках, чтобы не начать хихикать. А если быть полностью честными, то уже не хочется никого ужина, вина или разговоров, Роза бы с огромным удовольствием прилипла бы к Дмитрию, как кусок скотча и не отлипала бы никогда. — Ты планируешь остаться до сегодня или до завтра? — С глазами полными надежды, спрашивает Дмитрий, желая, чтобы Роза осталась навсегда, ну или как минимум, хотя бы до завтра. — Пока до завтра, а дальше уже и видно будет. — С неким ехидством отвечает девушка, переплетая пальцы и закатывая глаза от удовольствия даже такого минимального тактильного контакта. — Выпьем ещё вина?       Намекая на свой пустой бокал, Роза свободной рукой двигает его ближе к Дмитрию, чтобы тот наполнил его остатками вина. Дмитрий моментально улавливает сие намёк и наполняет сначала её бокал, а после и свой, и всё также не разрывая тактильного контакта, свободными руками они хватаются за бокалы и пьют медленно, при этом не разрывая ещё и зрительного контакта. Пара капелек вина текут мимо рта Розы, а Дмитрий заметив, встаёт из-за своего места, чтобы подойти ближе, склониться над Розой и провести по этим каплям языком. Движение настолько интимное, что у Розы аж дыхание спирает, она так и продолжает сидеть на месте с раскрытым ртом. Пользуясь моментом, Дмитрий медленно проводит пальцами по её скуле, едва касаясь нежной кожи, и переводит внимание на её губы.       Роза понимая, что сидеть становится неудобно ни ей, ни Дмитрию, медленно поднимается со стула, продолжая находиться всего в паре миллиметрах от губ и чувствовать горячее дыхание. Оказавшись буквально прижатой к стене, Роза уже начинает жалеть о своём решении, потому что ножки начинают подкашиваться буквально сразу как только Дмитрий оказывается ещё ближе к ней. Их губы соприкасаются сначала как-то нерешительно и медленно, словно целуются они впервые, но с каждой минутой поцелуй становится более смелым, более страстным, более взрослым. Никто не может насытиться им, словно они так долго мечтали и ждали, а вот сейчас — дорвались. Словно тормоза отказали и уже обратного пути нет, так и несутся на огромной скорости, только больше и больше набирая обороты.       Робкие касания сменяются на более смелые. Дмитрий, пользуясь одной из слабостей Розы, начинает её слегка придушивать, стараясь не причинять боли, лавируя на той грани удовольствия, которая может доставить этот специфический вид прелюдий. От этих действий, Роза начинает немного постанывать прямо во время поцелуя, что только больше возбуждает Дмитрия и побуждает действовать в этом направлении и дальше.       Мурашки появляются по всему телу Розы даже от совсем невесомых касаний, а Дмитрий, словно специально, с лёгкой издёвкой, касается её оголённых участков тела всё больше и больше. От касаний кончиками пальцев по бёдрам, у Розы уже глаза начинают закатываться от удовольствия. А в совокупности этих касаний с лёгкими удушениями и жаркими поцелуями, кажется, что максимальный пик удовольствия уже достигнут, но Дмитрий так не считает. Он настолько сильно соскучился по тактильному контакту, что не может сдержать себя в руках, чтобы не касаться Розы хотя бы минуту.       Голова начинает слегка кружиться от поцелуев, а по ощущениям, в помещении будто бы плюс шестьсот, отчего хочется открыть все окна настежь и проветриться как следует. Но сейчас ни Роза, ни Дмитрий, не хотят отрываться друг от друга, потому что соскучились чертовски сильно.       Подхватив Розу на руки, Дмитрий задерживается подольше в таком положении, чтобы насладиться ещё одной порцией жарких поцелуев. Хочется быть как можно ближе друг к другу. Хочется прижимать Розу спиной к стене, но так, чтобы не доставлять дискомфорт, а напротив, исключительно удовольствие. Дмитрий удерживает её за бёдра и целует, целует, целует. Влажными губами касается везде, куда только может сейчас дотянуться — шея, губы, ключицы, мочки ушей.       Роза чувствует себя обезьянкой, которая крепче ухватившись за Дмитрия руками и ногами, старается не свалиться, потому что от возбуждения уже голова начинает слегка кружиться. Словно почувствовав желание Розы, чтобы переместиться на более горизонтальную поверхность, Дмитрий удобнее подхватывает Розу на руках и медленно, стараясь никуда не врезаться по пути, идёт в сторону комнаты.       В комнате значительно прохладнее, нежели было на кухне, можно наконец-то вздохнуть полной грудью и слегка остудиться. Дмитрий кладёт Розу на заправленную постель, а сам уже планировал встать, чтобы открыть окошко пошире, но Роза так и не дала ему этого сделать, притянув ближе к себе. За пару секунд Дмитрий так и не понял, как оказался на кровати, а Роза уже нависала над ним сверху, осыпая поцелуями. — Боже, как же я скучала. — У Розы крышу срывает окончательно, а в моменте, кажется, что она ещё никогда не испытывала ничего подобного в своей жизни.       Учитывая прошлое Розы, когда она буквально каждую ночь могла спать с новыми парнями, сейчас ощущается всё иначе. Вот сейчас она с уверенностью может сказать — такого наслаждения от одних только поцелуев, не испытывала ещё ни с кем и никогда. Розе и в голову не могло бы прийти, что можно получать удовольствие не от самого полового акта, а от прелюдий с любимым человеком, от этих невесомых касаний, от жарких поцелуев, от томных вздохов. — Я тоже безумно скучал. — Шепчет Дмитрий в ответ, крепче прижимая девушку к себе и поглаживая по спине, спускаясь ниже, к ягодицам, и задерживаясь на них подольше.       Кажется, что им никогда не надоест целоваться. Даже когда губы будут опухшими и отёкшими, когда поцелуи будут уже причинять дискомфорт, даже в такой ситуации никто из них не сдастся, не пойдёт на уступки и не сможет оторваться. Руками Дмитрий цепляется за край платья, медленно начиная его стягивать, чтобы снять через голову, но всё оказывается в разы проще, чем он мог себе представить. Роза, помогая Дмитрию, расстёгивает молнию, которая находится на спине, и снимает с себя платье, представ перед парнем в одном нижнем белье. Крышу Дмитрию срывает, кажется, окончательно. Он уверен, что никогда в своей жизни не видел человека настолько прекрасного. Уверен, что никогда в жизни не трогал девушек, чья кожа была бы настолько же бархатистой и нежной. Уверен, что никогда не видел и не увидит настолько красивую девушку как Роза. Она — словно прекрасный цветок, который нужно беречь, относится с максимальной нежностью и любовью. — Ты восхитительна. — Шепчет Дмитрий, любуясь телом девушки в полутьме. И это не тот пошлый комплимент, который может сказать парень, просто потому что рад затащить девушку в постель, это искреннее мнение человека, любящего свою девушку.       Нависая над Дмитрием сверху уже неизвестно сколько времени, Роза чувствует лёгкую усталость, а руки начинают заметно уставать, поэтому они меняют положение, продолжая целоваться. Лёжа на боку и глядя друг на друга с лисьим прищуром и хитростью, Розе уже не терпится перейти к главной части, поэтому она начинает более активно избавляться от всей той одежды, которая только есть на Дмитрии.       Вслед за платьем Розы куда-то на пол летит сначала рубашка Дмитрия, потом и его штаны, и вот, когда они теперь оба в равных условиях, когда на обоих только нижнее бельё, обстановка становится более жаркой. Руки, словно начинают жить отдельной жизнью и блуждают по разгорячённому и оголённому женскому телу, спускаясь к краю чёрного кружева. Роза двигается ещё ближе к Дмитрию, закидывая на него ногу и поглаживая стопой по некоторым участкам икроножных мышц, что выглядит слегка неловко, но по ощущениям очень и очень даже приятно.       Пальцами Дмитрий скользит по влажной промежности, а комната уже наполняется новой порцией женских стонов. И, кажется, что крышу уже не может срывать ещё сильнее, чем есть сейчас, но, нет, оказывается, может. Нижнее бельё летит вслед за верхней одеждой куда-то на пол комнаты, а поза меняется в очередной раз и снова Дмитрий оказывается сверху, чтобы развести ноги Розы чуть в стороны, а для удобства подкладывает под поясницу девушки небольшую подушку. Угол оказался настолько комфортным, что буквально с первых медленных толчков Роза почувствовала всю гамму наслаждения и удовольствия, а в глазах буквально появились искры и фейерверки. Не в силах терпеть настолько медленного темпа, сама Роза начинает активно двигать бёдрами, постанывая в ритм и закатывая глаза от удовольствия.       По ощущениям всё длится так быстро, словно одно мгновение, но по факту с момента их ужина прошло уже явно более часа активных прелюдий. Стоны Розы уже не звучат так мелодично, как это было ранее, больше в этой гамме звуков преобладает небольшая хрипотца, а горло уже пересохло просто до ужаса сильно. Дмитрий ловко перекладывает Розу животом вниз, а та моментально прогибается в пояснице, что даёт огромную чувствительность сразу обоим.       Комната наполняется более громкими стонами, которые, кажется, слышатся не только в соседних квартирах, но и даже на улице, через открытое окошко. Сменив позу в очередной раз таким образом, чтобы поддерживать зрительный контакт абсолютно не стесняясь поплывшей косметики, и изредка прерываясь на влажные поцелуи, Дмитрий доводит Розу до такой степени оргазма, когда ножки в буквальном смысле дрожат, а сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Удостоверившись, что ей действительно было хорошо и это не притворство или симуляция, Дмитрий заканчивает и сам, а после ложится рядом, прижимаясь вспотевшими телами и пытаясь восстановить дыхание. Слабость и лёгкая усталость медленно распространяется по всему телу от макушки до кончиков пальцев ног. Накинув на себя одеяло, Роза удобнее устраивается в объятиях Дмитрия и прикрывает глаза, понимая, что нет смысла бороться с усталостью и сонливостью.

***

      Как только Роза широко распахивает глаза и видит кромешную темноту, почему-то не испытывает вообще никакого страха. Обстановка смутно напоминает что-то знакомое, даже нет никакой опасности, что из темноты появится какой-то жёсткий скример, который может напугать до чёртиков или инсульта жопы. Единственное, за что сейчас переживает Роза, так это за собственный внешний вид, но мельком глянув ниже становится спокойнее, потому что она полностью одета. — Привет, Роза. — Из глубин тьмы слышится знакомый женский голос и виднеется тусклый свет свечи. Роза сразу понимает что к чему, потому что ранее уже оказывалась в подобной ситуации, когда Таша врывалась в её сон. И сейчас она просто уверена на все сто, что это сон, в который снова ворвалась Таша. Ведьма снова выходит из кромешной темноты в привычном балахоне чёрного цвета, а в руке тлеет свеча, которая даёт минимум света, чего хватает только для того, чтобы слегка подсветить лицо. — Привет, Таша. — Безразлично отвечает Роза, скрестив руки на груди. Ей нестрашно, но безумно интересно чем обязана. К чему этот визит, чем опять будет её запугивать ведьма, которой осталось жить совсем ничего по словам Дмитрия. В общем, как говорится, не хватает пива и чипсов. — Присядем? — И только Роза собиралась возмутиться на тему того, что тут как бы и сесть некуда, как резко прямо на её глазах появляется деревянная скамейка, какие обычно стоят в парках.       Удивившись, Роза соглашается на предложение Таши и присаживается на деревянную скамейку, а краем глаза старается поглядывать за ведьмой, чтобы та не сделала ничего противозаконного. А то, мало ли, как достанет что-нибудь из своей мантии и перо под ребро обеспечено. И вообще, можно ли умереть во сне, который создан искусственным образом, причём ещё и ведьмой? Ну, например, получить перо под ребро и умереть наяву? Честно говоря, Роза проверять эту теорию не очень хочет. — Я трачу силы не просто, чтобы помолчать или посмотреть на тебя, потому что соскучилась. — Фырчит Наталья, поставив свечу на бетонный пол, а сама садится на скамейку рядышком. — В общем, я хотела бы в первую очередь принести свои извинения.       Но эти извинения не выглядят как-то искренне или от всего сердца. Наталья говорит будничным тоном, как будто бы лишь бы отъебаться, но неужели она ради этого и тратит свои силы? Роза пока молчит, потому что интересно, что же будет происходить дальше. Но то, что Роза слышит в следующую минуту, сильно шокирует. — В общем, я нашла любовь всей своей жизни и это даже не Дмитрий. И сейчас, когда у меня осталось так мало времени, понимаю, как была неправа. Но я смогла найти выход из ситуации. Моей магии почти не осталось, но я нашла один ритуал, который поможет мне отмотать время назад, чтобы всё изменить. — Наталья замолкает буквально на пару секунд, чтобы перевести дыхание, потому что болезнь активно прогрессирует, а в совокупности с использованием магии в данный момент, состояние ведьмы ухудшается. — Думаю, что этим поступком я смогу искупить вину и начать всё сначала. По моим предположениям, если мне удастся вернуться на несколько лет назад, до того момента как я начала колдовать над Дмитрием и перемещением его в другой век, то буду здоровой как тогда. И я смогу построить нормальные отношения с мужчиной, который действительно меня любит. — И ты решила сказать мне обо всём этом чтобы что? — Пока Роза не особо понимает смысл того, что Таша решила поделиться информацией с ней. Пока это выглядит так, будто бы она просто решила спросить разрешение на проведение магического ритуала, о котором Роза могла только мечтать в глубине души. — А тебе я решила сказать только с одной целью. Мне важно знать, хочешь ли ты оставить все своим воспоминания, которые есть на данный момент или нет. — Хочу. — Не задумываясь выпаливает Роза, потому что сейчас думает, что жить будет проще, если помнить об альтернативном прошлом или будущем, тут уже как бы ну хуй знает что это вообще такое. — А хочешь ли ты, чтобы и у Дмитрия остались воспоминания? — Розу почему-то всё ещё настораживают эти вопросы, а ощущение некого подвоха не покидает. — Да, хочу, чтобы и его воспоминания остались. — В подтверждение собственных слов, Роза кивает, всё ещё испытывая небольшую тревожность от странного поведения Таши и этих вопросов. Потому что нельзя спокойно относится к человеку зная, как сильно он набедокурил в твоей жизни ранее. И понятно, что эта тревожность никуда и не денется. — Таша, скажи честно, зачем тебе это всё? — Я же уже сказала, что проебалась, поняла свою ошибку и хочу исправить. Хочу выкроить себе больше времени, чтобы чувствовать себя любимой и желанной. Да, ранее я вела себя как полная идиотка, потратила почти всю жизнь не на того человека и как итог, сейчас по прогнозам врачей мне осталось жить два понедельника. Вот и ищу выходы из ситуации и пытаюсь обмануть систему и смерть. Всё тебе объяснять надо, словно ты ребёнок. — Таша закатывает глаза и поднимает с пола свечу трясущимися руками. — А если не получится? — Тогда всё останется так, как есть сейчас. — Таша встаёт со скамейки, но не спешит уходить. — А если получится, то мы окажемся в две тысячи тринадцатом и у нас всех будет ещё один шанс. — Хорошо, Таш. Ебашь. — Роза еле сдерживает улыбку от собственного таланта к рифмам и поднимается со скамейки. — И, спасибо.       Но за что Роза говорит спасибо, пока не понимает. Наверное, за попытку или просто за честность. Или за призрачную возможность начать сначала, откатиться до заводских настроек и попробовать ещё раз, только без дурацкой магии и идиотских поступков. Наталья ничего не отвечает, просто молча кивает и уходит во тьму, так и не сказав вслух всего, что было в тот момент на душе. Понимает, что рискует буквально всем, ставит свою и без того короткую жизнь на кон, и глупо полагать, что сможешь услышать искренние слова поддержки от той, чью жизнь испортила ранее.

***

      Роза просыпается словно от какого-то кошмара. Всё тело ужасно вспотело, сердце колотится в каком-то бешеном ритме, а голова не просто болит, а раскалывается так, будто бы на голове тяжёлая железная кастрюля, по которой от души так ебашат половником. Слыша отголоски звона в ушах, Роза подскакивает на кровати, смутно вспоминая тот странный сон или не сон, в котором была Таша и их разговор. Почему-то первым делом Роза оглядывает собственные руки, но что она хотела на них увидеть — непонятно. Далее взглядом скользит по комнате, в которой интерьер кажется каким-то знакомым, но в то же время абсолютно неизвестным.       Белые стены, на которых висят разноцветные гирлянды, словно их забыли убрать после Нового года, ещё горят тусклыми разноцветными огоньками. На других, свободных частях стен, прибиты деревянные полки, на которых стоят в ряд книги по архитектуре. Роза трёт глаза, словно это поможет ей как-то прозреть на нереально высоком уровне или что она вообще думала, непонятно. Продолжая изучать комнату далее, Роза натыкается на несколько фотографий, которые помещены в деревянные рамки и стоят на тех же полках, прибитых к стене. На фотографиях никто иной, как она сама, только ещё очень и очень юная, а рядом… Рядом с ней на снимках Дмитрий, только тоже, чуть моложе, чем был до этого и с более дурацкой причёской. — Неужели… получилось? — Шепчет Роза, вспоминая о том сне с Ташей.       Резко обернувшись, Роза натыкается взглядом на Дмитрия, который спит на другой половине кровати, закутавшись в одеяло, словно в комнате минус шестьсот. На её лице сразу появляется улыбка, потому что Дмитрий выглядит слишком уж забавно и молодо. Да уж, оказывается, за это время их обоих нехило так потрепала жизнь.       Прикроватной тумбочки с её стороны кровати, конечно, нет, зато несколько вещиц лежит на полу. Одной из таких вещиц оказывается старый мобильник, спасибо, что хотя бы с сенсорным экраном. Роза смотрит на дату, а лицо невольно расплывается в улыбке: восьмое июля две тысячи тринадцатого. А это значит, что у Таши получилось. Она смогла каким-то магическим способом откатить время назад, ещё до того, как забрала у неё Дмитрия, и как пустила жизнь Розы под откос.       Но сложно верить в чудеса подобного масштаба и собственным глазам, поэтому Роза шарится по телефону, пытаясь понять, правда ли всё это или просто её больное воображение решило пошалить и вообще, вдруг крыша поехала и пора лечиться? Но, нет. Всё происходящее — правда.       И Роза обещает себе, Таше, Дмитрию и даже, чёрт возьми, божественному пиздюку, что этот шанс не будет проёбан. Что она обязательно им воспользуется, что обязательно изменит собственную жизнь к лучшему и что всё будет просто хорошо.       Вспомнив о своей любимой шалости, Роза кончиками собственных волос, начинает щекотать Дмитрия по лицу, отчего тот сначала начинает фырчать, словно он ёж, а после еле открывает глаза, сильно прищурившись. Кажется, что нет таких слов, которыми можно вообще хоть как-то описать своё состояние, находясь в такой неоднозначной ситуации. И Роза их и не находит, поэтому просто смотрит на Дмитрия, который только-только просыпается и ещё смутно понимает, что сейчас вообще происходит. Его выражение лица — особый вид искусства. Потому что эмоции меняются стремительно, а уже через минуту, заподозрив что-то неладное, Дмитрий подскакивает на кровати и хватается за свой телефон, который аналогично телефону Розы лежит на полу. — Две тысячи тринадцатый? — Хрипло шепчет Дмитрий, вглядываясь в дату, которая указана в календаре мобильника. — Это розыгрыш? — Нет. — С лица Розы всё это время не пропадает улыбка, потому что эмоции переполняют. — Таша приходила ко мне во сне… — Ко мне тоже, но я не думал, что всё это правда. — Дмитрий снова отказывается верить в происходящее. И кто бы вообще поверил, что можно получать такие вторые шансы? — Господи, я не верю…       Телефон снова оказывается на полу, а Дмитрий придвигается ближе к Розе, обнимая буквально до хруста, и целуя везде, куда только дотягивается в таком положении. Глаза становятся влажными от слёз у обоих, потому что всё это — странно. Странно, но в то же время приятно. — Так, товарищ, ты скоро меня придушишь. — Роза начинает использовать запрещённую в этой квартире тактику. Тактику щекотки.       И кое-как просунув руки под одеяло к Дмитрию и дотянувшись до его подмышек, начинает щекотать его, что есть сил. Прекрасно помня, как сильно действует на Дмитрия щекотка, Роза словно издеваясь, не останавливается и заставляет почти двухметрового парня извиваться на кровати, словно глиста. По комнате разносится звонкий смех, а Роза, даже и не собирается сбавлять обороты, продолжая доводить Дмитрия щекоткой.       Понимая, что этот бой определённо поигран, Дмитрий решает действовать хитростью. И, подобравшись к Розе чуть ближе, держится из последних сил, стараясь не реагировать на щекотку. Крепко обняв Розу, ему удаётся её обездвижить, чтобы больше не позволять ей себя щекотать. А слегка отдышавшись, чмокает её в самый кончик носа.       Но по мнению Розы, этот щекоточный бой ещё далеко не окончен, поэтому она снова идёт в атаку, выпутавшись из его крепких объятий. Непонятно откуда в ней сейчас вообще взялось столько сил, ибо лёгкими движениями извивающегося червя, Роза выпутывается из объятий и уже нависает сверху, продолжая щекотать Дмитрия, который снова громко смеётся и чуть ли не визжит, извиваясь под хрупкой девушкой.       Сдавшись, Дмитрий просто лежит стараясь лишний раз не шевелиться. И думает только о том, что наконец-то никакого колдовства в их жизнях не будет. По крайней мере Дмитрий очень сильно на это надеется. В голове сразу возникает так много мыслей, нужно вообще вспомнить каково это — жить в две тысяче тринадцатом, что происходило в это время, и снова учиться в колледже. Голова буквально пухнет от возникающих мыслей, но и на них Дмитрию сосредоточиться не просто, когда твоя девушка доводит тебя щекоткой. — Я так сильно люблю тебя. — Глядя на Розу шепчет Дмитрий, абстрагировавшись от щекотки. От неожиданности, Роза прекращает свою шалость и смотрит на Дмитрия в ответ всё с той же любовью и нежностью, как это делала вчера или пару лет назад. — И я тоже тебя люблю, Дмитрий. — Ближе двигаясь и едва касаясь губами, глаза Розы сейчас в буквальном смысле на мокром месте, а настроение с игривого меняется на более романтичное буквально по щелчку пальцев.       Они целуются с присущей им нежностью и трепетом, как вчера, как завтра, как два года назад или как три года спустя. У них было общее прошлое, потом общее будущее, а теперь у них общее настоящее. Да, странностей в их жизнях — хоть отбавляй, но вопреки всему и всем — они вместе. Они всё ещё любят друг друга, ценят и понимают, что это — навсегда и по любви. — Ты лучшее, что было в жизни у меня. — Пытаясь отдышаться, шепчет Дмитрий, удобнее устраиваясь в смятой постели.