К истокам кровавой реки

Может быть, раненая рука шерна благословенный заряд и потеряла, может, он притворялся, но хватка у него осталась такой же цепкой. У Мэсси чуть собственные руки судорогой не свело. Тем не менее, обжигающих уколов он не почувствовал. Кожу лишь слегка пощипывало, или же это вообще было самовнушение. Вислава шарахнулась к стене и смотрела на Мэсси, как на живого покойника. Шерн освободил вторую руку, небрежно дотронулся здоровой ладонью до плеча Мэсси и сел. - Ноги развяжи, - скомандовал он деловито, ничуть не сомневаясь, что приказ будет выполнен. - Не вздумай! - Вислава сорвалась на крик. - У него в руке заряда нет, он не опасен, - сказал Мэсси, не слишком веря собственным словам. - Разрежь веревки, - повторил шерн. Донат вытащил нож и замер, не зная, в какую сторону двигаться и кого слушаться. Шерн, потеряв терпение, сам дернул путы на ногах здоровой рукой - порвать он их не порвал, но ослабил достаточно, чтобы освободиться. - Ну и что ты сделал? - Вислава сжалась, выставив перед собой ружье. Шерн сцепил пальцы рук и разминал их с наслаждением. - Давно бы так! - Ты помнишь, что поклялся нам не вредить? - спросил Мэсси. Шерн глядел с холодной усмешкой. Даже лишившись силы заряда, он мог спокойно свернуть шею любому из противников одной рукой. - Помню, - сказал он. - Не с себе подобными разговариваешь. Пока мы не переберемся за Море, я вам ничего не сделаю. А как переправите меня на тот берег, видно будет, есть от вас польза, или нет. - Ну, спасибо на добром слове, - Мэсси оглянулся на спутников. Вислава смотрела враждебно, да и у Доната на лице ясно читалось: "Зря ты его освободил". - А от тебя нам польза есть? - Я могу предупредить наши города, что люди идут на них войной, у меня это получится лучше, - весело пояснил шерн. - Ты же говорил, что беспокоишься за всю Луну? Или это только слова? - А вот покажешь путь за Море, будет видно, от кого там больше пользы, - зло ответила Вислава. Шерн рассмеялся: - Смелая девка, выворотни от нее получились бы толковые. Ну что же, рассказывай, что ты видел в Герлахе. - С чего бы? - С того, что спать вы все равно не будете, страшно же? - шерн подмигнул двумя правыми глазами, и это смотрелось более чем забавно. - Рассказывай. Впереди долгая ночь. Тьма простиралась над Теплыми прудами, над Морем, над всем северным материком, тьма, но не тишина. Не спали военные лагеря, разбросанные по побережью, не спала и столица. Горели костры на пристани, светились окна в соборе. На площади слышался собачий лай. Перед рассветом, когда мороз еще силен, снег плотен, и до утреннего паводка далеко, сам главнокомандующий с небольшим отрядом собирался выехать на поиски беглого победоносца. Ехать на собаках лучше всего было именно ночью, днем псы посбивали бы лапы, если бы вдобавок к снаряжению им пришлось везти еще и воинов. Подъем воды можно было переждать в какой-нибудь деревне, и уже по просохшим дорогам идти дальше пешком. Пока солдаты готовили упряжки и снаряжение, Никодар сидел в пристройке собора, проглядывая записи, показания свидетелей - все, что могло пригодиться для поимки преступника. У стола сбоку пристроился один из храмовых писарей, в свое время составлявший повествование о казни самозванца. - Читай, голубчик, читай дальше, - приказал Никодар, перебирая протоколы допросов. - Что-нибудь полезное там есть? - Тот недостойный самозванец, э-э-э... - писарь на мгновенье замялся, разыскивая нужную строку. - Так вот, был то выворотень громадного роста... - Про рост я знаю. Дальше. - И тот недостойный некто пожелал все законы имеющиеся переменить, а потому... - Про внешность еще что-то есть? - Нет, только рост и сила великая. И ни одной женщине от него проходу не было, при этой великой силе, и зазывал он к себе всех женщин легкого поведения, и проделывал с ними такие мерзости, что подробно описывать это не подобает... - писарь понизил голос. - Почему не подобает? Как раз интересно было бы послушать! Вдруг я что-то новенькое узнал бы. Дальше! - И жила в то время некая девица, прозванием Ихазель... - То есть подробностей не будет? Право слово, жаль. - Коей указанный некто всячески домогался, но она из великой чистоты душевной не подпускала его с себе... - Знаем мы, как она его не подпустила, - Никодар просмотрел последний лист и отодвинул всю стопку от себя. - Ничего нового. Ну что же, человек это был. Обычный человек, боящийся холода, боящийся ран... Не будет же он вечно по лесам шарахаться... В дверь без стука вошел человек в заиндевевшей шубе и доложил: - Все готово для похода! Никодар поднялся с места, накинул меховой плащ. - За меня остаешься пока, Арон. Все помнишь? Основной груз должен собраться к завтрашнему дню, лучше подождать и отправить часть днем, часть ночью, на буерах, так надежней. Мне пока хватит того, что есть. - Все будет сделано, господин генерал, - кивнул Арон. - Берегите себя. - Там, на Юге, вряд ли что серьезное может быть. Но на всякий случай, если что, ты выполняешь наш план насчет гор. За день можно доставить всю взрывчатку к горным кольцам. Но я наверняка и сам туда подойду с отрядом, встретимся! - Никодар запахнул плащ и вышел, обронив вытянувшемуся в струнку писарю: - Бумаги сложи на место. Ну и дописал бы про мерзости, вернусь, почитаю... Писарь с готовностью захихикал над высочайшей шуткой. Снаружи послышались командные окрики, лай собак. Еще один отряд отправился на поиски преступника. Не спать всю лунную ночь, конечно, было невозможно. Поначалу дремали все по очереди, хотя это и давало только иллюзию безопасности. Шерн пару раз закутывался в крылья и переставал отвечать на вопросы - видимо, тоже дремал. О себе он и так, впрочем, практически ничего не говорил, даже имени не назвал. Мэсси тоже помнил, что особо откровенничать не стоит (но во время его рассказа Вислава начинала кашлять - так, на всякий случай). Шерну выдали ту же версию, что и ученикам Победоносца - правду, но не всю. Он выслушал, зевнул, заметил, что в Герлахе все вообще ослепли и на том успокоился, хотя бы с виду. - Может, теперь говорить будешь ты? - не выдержал Мэсси. Ты даже имени своего не назвал. Как к тебе обращаться? - Господин, - шерн усмехнулся одним цветом, промерцав зелеными тонами. - Почему вы сорвались на этот берег? - Догадайся, - процедил шерн, прикрыв глаза. - Устал я с вами голосом разговаривать. Как вы терпите эту трескотню... - Так же, как вы мелькание красок. "Умник, научился огрызаться. Что у вас за свары между собой?" - спросил шерн на цветовом языке. - Как вы узнали? "Возню затеваете, и думаете, что нам это незаметно." - Человеческая возня вам разве интересна? "Неинтересна, но закономерна. И приятно, если враги грызутся. Хотя совсем вы друг друга не перебьете, а жаль. И вы чувствуете себя на этом берегу в безопасности. Приятно иногда напомнить, что это не так." - Даже ценой жизни? Тебя бы рано или поздно убили. "Но не убили же. А если даже так, все имеет свой смысл." - Вы сможете предотвратить взрывы у гор? - Можем, перебьем все копошащиеся там отряды, - сказал шерн вслух. Вислава негодующе вскрикнула. - До сих пор же не перебили, - Мэсси повернулся к Виславе. - Он говорит так назло! Чего еще ты от него ожидала? - И я от вас другого не ожидал. Беседа в таком духе продолжалась всю ночь с перерывами. После полуночи иногда сон смаривал сразу всех - за сто с лишним часов можно привыкнуть даже к присутствию шерна. Ближе к утру Донат закутался поплотнее во все имеющиеся у него одежки и вылез наружу проведать собак. Вернулся он не скоро и с парой холодных кульков под мышкой - несколько местных птиц устроили себе ночное гнездовище у корней деревьев. Это было очень кстати (для путников, конечно не для птиц), так как проголодались все, включая шерна. Первожитель, пока запекалась птица, отпускал язвительные замечания по поводу способа готовки и вкусовых качеств блюда, тем не менее, в итоге и свою порцию съел, и на чужие поглядывал. Совместная трапеза еще больше пошатнула барьер страха. Вислава начала обращаться к шерну с вопросами уже не через Мэсси, а напрямую. Конечно, тот не дал ни одного нормального ответа, язвил, грубил, подчеркивал, что он высшее существо, а они непонятно как попавшее на Луну недоразумение, но к этому уже тоже все привыкли. - В горы вам не подняться, с порохом или без, а рано или поздно вы и с равнин уйдете, - рассуждал шерн вслух, обгладывая последнюю косточку. - На равнинах мы живем пятнадцать лет, с чего уходить-то? - воинственно спросила Вислава. Шерн встал и поглядел на нее сверху вниз: - А мы - тысячу тысяч и еще раз столько. Там слишком тесно для глупых псов. - Если установить границы, - сказал Мэсси. - Чтобы на расстоянии нескольких выстрелов от гор никто не селился, даже не подходил... Чтобы никто не мог повредить горы и помешать вам. Шерн выбросил косточку. Глаза у него, как никогда, напоминали горящие угли. - Псы, - произнес он подчеркнуто холодно. - Вы все время забываете ваше место. А тебе и вовсе скоро будет не до чего. - Неизвестно, кому раньше, - огрызнулась Вислава. - Вам всем раньше и всему вашему роду. Но если хотите, помечтайте пока, как вы могли бы там жить. Это ненадолго. - Выворотней быть не должно, - подал голос Донат, о котором все забыли. Вислава и Мэсси обернулись в его сторону с удивлением, шерн хмыкнул и даже не скосив взгляда, спросил: - Тебя бы не было, тупица. Согласен? - Согласен, - ответил Донат просто и спокойно. - Лучше бы меня не было. Вислава поспешно поднялась. - Не говори ты ерунды, - заговорила она очень быстро. - Лучше бы собак проведал, и собираться надо, скоро рассвет, снег начнет таять, тут что будет? Тут будет потоп! Донат послушно начал одеваться. Понял он или нет, что его неуклюже пытались отвлечь от мрачных мыслей, но вида не показал. - Я с ним, - сказал было Мэсси, Вислава сначала возмутилась, указав глазами на шерна, потом кивнула: - Тогда иди ты. Пока там морозный воздух и снег плотный. Тебе нельзя промочить ноги. Скоро там вода разольется, не убережешься, здесь же нет млечников. Мэсси, уже накинув на себя полушубок, остановился и замер. Какая-то мысль проснулась, попросилась наружу из дальних уголков памяти, но попросилась слишком робко, все время соскальзывая назад. Будто прояснились кусочки картины, которую все не удавалось представить целиком. - Про млечники... Слава, млечники это что? Вислава складывала их пожитки в вещевой мешок и только скосилась через плечо: - Забыл? Кусты такие там, на склонах гор. Ты еще весь их соком перемазался. - А делают из них что? Ты вроде говорила про башмаки? - Ну да, - она пожала плечами с легким удивлением. - Они не пропускают воду, только они непрочные. Чего ты вдруг про них вспомнил? Мэсси рванул на себе рубашку, вытряхнул внутренний карман, там не было ничего, кроме блокнота отца. Непослушными руками страницы не поворачивались так быстро, как хотелось бы, но вот снова мелькнуло имя Авия, и несколько следующих записей. "Обнаружат, что неведомый материал не только задерживает воду, но и не пропускает электричество"... Мэсси поднял голову. - А никто не пробовал сделать из этого сока преграду от рук шернов? Если башмаки не пропускают воду? Может, они ослабят заряд? - спросил он. Конечно, при первожителе такой вопрос задавать не стоило. Шерн застыл, как камень. Он первый понял, о чем речь - Вислава по прежнему смотрела с возмущенным изумлением, а Донат даже внимания на слова Мэсси не обратил. - Слишком умных псов положено топить, - сказал шерн. - Чтобы место свое знали и еду не воровали с кухни. Еще где-то что-то подслушал? - Значит, такое возможно? - спросил Мэсси. - Было, - усмехнулся шерн, на этот раз голосом. - Было много лет назад, это знание, от которого мы отказались, а вы никогда не откроете заново. Что же, и правда пора в путь. А то ты еще придумывать начнешь, как летать без крыльев. От утреннего паводка снова пришлось уходить на север, вглубь материка. Солнце поднялось над краем мира наполовину, и снег превратился в ноздреватую кашу, когда они, наконец, нашли подходящее убежище - лысоватый каменистый холм, продуваемый вечерними ветрами и потому лишенный снежной шапки. Он был настолько высок, что, если бы не узкий лунный горизонт, с вершины холма было бы видно Море, и Вислава забеспокоилась, не слишком ли открыто постороннему глазу их пристанище. Но вокруг не было ни единой живой души, жители деревень сидели по домам, пережидая утренний паводок, и военных лагерей, к счастью, не было заметно. Первая половина дня прошла в сборах. Шерн, когда его спрашивали, как он перебрался с южного берега на север, язвил, грубил, толком так ничего и не рассказал, но хотя бы дал понять, что покажет путь сам. После этого задумались, на чем можно будет переплыть море. Идея построить лодку самим оказалась невыполнимой, и не потому, что не нашлось бы подходящих деревьев. Лес обрывался слишком далеко от берега. - Но ты же на чем-то плыл? - спросила Вислава, поднимаясь и глядя вдаль. Открытого моря отсюда видно не было, но чувствовалось его присутствие - в воздухе стоял далекий, торжествующий гул волн, освободившихся от ледяных оков. - На лодке, наверняка ее нет на месте. - А как возвращаться собирались? Шерн не удостоил ее ответом. Скорее всего, он и не собирался возвращаться, точнее, не он, а они. Бывший пленник прямо ни разу этого не сказал, но вопросы ему задавали, подразумевая, что у него были товарищи, а он это не опроверг. - Может быть, сейчас уже плавают какие-то торговые корабли? - предположил Мэсси. - Прошло ведь два дня. Если выйти к людям и спросить? - Спросить? - Вислава недоверчиво хмыкнула. - Да ты посмотри на нас! Мы же настоящие чучела! Любой поймет, что мы скрываемся... - голос у нее сорвался, она безнадежно махнула рукой. Действительно, за два долгих по лунному дня пути беглецы исхудали настолько, что потрепанная одежда висела на них мешком, чумазые лица обветрились, даже взгляд у всех стал одинаковый - затравленный и диковатый. На собаках свалялась шерсть. О шерне и говорить нечего было - при первом же его появлении в любой деревне началась бы страшная суматоха. - Здесь есть пустые участки берега? - Вислава обратилась уже к первожителю. Тот неохотно буркнул: - Ваш берег, вы и знать должны. В итоге решено было на всякий случай заготовить побольше еды и бурдюков с водой в дорогу, на случай, если придется идти в обход Горькой линии. Путь был не так уж непомерно долог, но труден. Нередки бывало, что путники терялись в песках и умирали от жажды. Солнце тем временем парило вовсю, привычная дневная жара давно высушила почву, можно было без помех спуститься в лес к вящей радости собак (и вовремя - на окрестных дорогах вот-вот могли появиться солдаты храма или просто местные жители). Вислава ушла в густые заросли и там переоделась в свой поселенческий наряд - штаны и куртку из шерновой кожи. Правда, Мэсси осенило, он пошел ей навстречу и остановил: - Куртку лучше спрятать. Ты же не собираешься у него на глазах ходить в таком виде? Он нас точно удавит, не добираясь до южного берега! Вислава недоуменно похлопала глазами, потом спохватилась: - Ой! Только... давай мне тогда свою рубашку. У меня больше ничего нет. У них действительно было с собой очень мало вещей. Хорошо еще, что Вислава собрала их скудные пожитки в узел в доходном доме, когда за ней явились ученики Победоносца и не распаковывала их у Бромарии. Помимо сменных одежек имелось еще ружье, несколько ножей и складной арбалет, на который шерн немедленно положил глаз. - А я с чем останусь? - спросил Мэсси. Шерн в ответ промерцал: "Сделаешь новый, лес большой". Лес и вправду приютил беглецов лучше города. В небольшом озерце отстирали запасные одежки и вывесили сушиться на ветки, не разыскивая открытое солнечное место - на жаре влага испарялась даже в тени. Накопали кореньев, срезали упругие толстые ветки для луков, и тонкие, крепкие - для стрел. Донат развлекался тем, что ловил ящериц - кожа у бедняг, к их несчастью, была прочная и годилась на бурдюки для хранения воды. За этими хлопотами приблизилась гроза. От нее снова поднялись на знакомый уже холм и укрылись в скальной трещине за неимением нормальной пещеры. Убежище это было тесное и неуютное, шерн злился и разглагольствовал, как первожители вернут себе всю Луну, остальные угрюмо молчали, устав от бессмысленных препирательств. Дальнейшее путешествие было не то чтобы трудным, но каким-то бестолковым. Полосу леса от холма до берега преодолели довольно быстро, и пошли опушкой, не рискуя удаляться от спасительных деревьев. Рыбацкие поселки попадались на пути чаще, чем хотелось бы. Приходилось снова углубляться в лес, спотыкаясь, пробираться по бурелому, раздвигать кустарники руками, чтобы они не выкололи глаза. Шерн иногда поднимался в воздух - невысоко и тоже не покидая леса, и не заметил ничего, кроме отряда солдат вдалеке. - Где то место, к которому вы причалили? - спросил сперва Мэсси, потом Вислава - шерн не ответил. Возможно, он просто заблудился, но не желал в этом признаться. Все на свете когда-нибудь кончается, и даже бесконечно долгий день уже часов пятьдесят как перевалил на вторую половину. Скоро небеса должны были заполыхать закатом, и это значило бы, что они потеряли еще сутки - через Горькую линию ночью пройти было невозможно, даже если бы удалось скрыться от стоящего там гарнизона. А берег все тянулся, и нигде лес не подступал достаточно близко к линии моря. Здесь не было удобной полосы пляжа, как на Теплых прудах, или спускающейся к воде зеленой лужайки, как на месте злосчастного Эйнара. Вдоль моря поднималось открытое скалистое плоскогорье, иногда изрезанное удобными небольшими бухтами, к которым невозможно было подобраться незаметно. На синей блестящей глади кое-где виднелись белые паруса лодок. - Они скоро вернутся, - сказала Вислава. - Мне говорили, перед закатом, когда еще тепло и спокойно, рыба уходит вглубь. Только, даже если мы сможем взять лодку, мы уже не переберемся на тот берег. Море замерзнет. В этот момент шерн остановился, вгляделся вдаль, замерцал теплыми золотистыми тонами и воскликнул: - Вот! Лес обрывался в двух полетах стрелы от берега, череда скал огораживала небольшой залив. Вдали над морской поверхностью поднимались несколько островков. Лодок прямо у них видно не было, но сбоку на горизонте возвращалась в родную гавань целая флотилия. - Здесь, - на лбу шерна теперь плясали мрачные холодные оттенки. - Только лодки нет. На берегу, дальше к востоку, виднелись контуры домов. - Эти проклятые псы не сразу уйдут, будут раскладывать свой улов, болтать, бездельничать, - с досадой сказал шерн вслух. - А когда вы причалили, никого не было, что ли? - спросила Вислава. Шерн нехорошо усмехнулся: - Были... - А сколько было твоих товарищей, не меньше пяти, ведь так? - Мэсси не сомневался в ответе. Несколько шернов легко разделались бы с десятком рыбаков, и потом скрылись в лесу, никем не замеченные. - Шесть, - шерн уже не видел смысла скрывать правду. Он слегка вздохнул - один бы он не смог убрать столько ненужных свидетелей. - Как же вы перебрались? - Мэсси скорее рассуждал вслух, не рассчитывая особо, что шерн начнет говорить, но тот начал: - Течение. Оно начинается сразу за теми островками, потому глупцы из деревень там и не плавают. Еще недавно и люди-то здесь не жили... Наверное, боятся течения, которое влечет лодки в открытое море. И рыба вряд ли там водится. Это какие-то подземные источники, они усиливаются в разное время. Они текут часов за сорок до заката, вот сейчас, и бегут в открытое море, к его середине. Там островок.... можно переждать ночь. Утром, когда тает лед, течение несет лодки с середины моря к берегу. Все просто, даже грести почти не надо. Именно так горстка храбрецов переплыла Великое море шестнадцать лет назад, когда ваши осаждали Герлах. - Там солдаты, - прервал шерна Донат, указывая рукой на запад. По побережью, как толстая огромная змея, двигалась колонна воинов, все в блестящих шлемах и панцирях, у каждого солнце оставляло алые отблески на ружейных дулах. Отряд исчез за грядой скал, вышел на открытое место, снова нырнул в низинку - воины шли аккурат посреди пространства, между лесом и морем, и попытаться проскочить мимо них точно было не лучшей идеей. - Ищут вас, - сказал негромко шерн, - а может, и меня... - Они пройдут, -у Виславы слегка дрогнул голос. - Не будут же бродить туда-сюда. - Может, и будут, - буркнул Донат. - Если нас ищут. Вислава помолчала, потом сказала с тоской: - Как же я хочу на юг... Паруса рыбацких суденышек были уже у самого берега. Цепочку из пяти-шести лодок замыкал плот: большой, устойчивый, - видно, зажиточным человеком был его хозяин. - А на такой штуке и плыть не так страшно, как на какой-нибудь плоскодонке, - сказала Вислава. - Только до него попробуй доберись. Плот зашел в бухточку и перестал быть виден. Медленно ползло по слегка порозовевшему небу солнце, так же медленно фигурки рыбаков выбирались на берег, вытаскивали сети, еще какие-то снасти - издали было не разобрать. Некоторые зашагали к деревне, но кто-то остался стоять около лодок. - Вот что они там забыли? - с досадой прошептала Вислава. - И бездельники эти храмовые тут околачиваются. Отряд тоже разделился. Видно было, что на дороге, ведущей к рыбацкой деревушке, остановились десятка два солдат, остальные ушли дальше - в деревню на постой или патрулировать берег. Оставшиеся торчали, как столбы, и исчезать не собирались. - Да чтоб их... - Вислава с отчаянием сломала ветку, которую держала в руках,. - Дело бы им какое нашлось... И неожиданно, будто в ответ на ее слова, фигурки на дороге заметались, выхватывая ружья. Загремели беспорядочные выстрелы. Облачка дыма расцветали, как цветы поутру. Рыбаки у берега тоже засуетились, все, как один, бросились в сторону деревни, крича и размахивая руками. Путь был свободен. - Да что у них там? - Вислава оглянулась на друзей, не веря, что в странном поведении людей нет никакого подвоха. - Они с ума посходили, что ли? - Вот! - ахнул Мэсси, указывая рукой. - Вот в кого они! Над отрядом солдат взмыл вверх незамеченный сначала крылатый силуэт. Он метался в стороны, падал вниз, от чего вояки разбегались, и тут же взлетал выше, дразня своих врагов и уворачиваясь от пуль. - Силы земные, еще один! - Вислава подняла винтовку, хотя стрелять в их положении было чистым самоубийством. - Да что же такое творится... - А где наш? - неожиданно спросил Донат.