К истокам кровавой реки

Хонорат сжалась, ожидая наказания, но шерн остановился около Мэсси. Пока Хонорат приходила в себя, прошло, наверное, с полминуты. Ее никто не ударил, не отругал. А Мэсси вовсе не испугался шерна, обрадовался его появлению и... да, по лбу шерна быстро переливались разноцветные вспышки, а Мэсси ему отвечал на языке людей! Они разговаривали! Шерн немного отличался от тех, с кем обычно имела дело Хонорат. Шерсть у него была не черной, а темно-серой, серебристой. Хонорат знала, что вроде бы шерны темнеют с возрастом, резко седея только в глубокой старости, значит, этот был молод, возможно, даже не взрослый. Цветового языка Хонорат не понимала, так что диалог шерна и Мэсси для нее выглядел так: - ... . - Да ты что? - ... . - Слушай, здорово! - ... . - Ой, я бы тоже хотел... - ... . - Да, отец у тебя серьезный. - ... . - Можно попробовать, я не знаю... Тут Мэсси, видимо, вспомнив про Хонорат, обернулся. - Иди сюда, - позвал он. Хонорат затрясла головой, глядя в ужасе, будто ее звали на съедение. - Это же шерн? - Это? - не понял Мэсси. - А, это Септит. Он хороший. Он тоже еще маленький. И он мой друг. Хонорат осторожно приблизилась. - Ничего себе маленький... Он ростом с взрослого. Юный шерн вдруг быстро замигал самыми разными оттенками, в которых Хонорат при всем желании не могла бы разобраться. Мэсси внимательно смотрел на лоб Септита. - Он говорит, они растут быстро, а детьми считаются долго. Пока не начнут летать. Раньше это был праздник совершеннолетия. Он уже умеет, немного, но боится делать это в городе с балкончика, ему еще по возрасту не положено, и отец накажет. - Мэсси вздохнул. - Жалко, что у нас крылья никогда не вырастут. Он поглядел на обрывистые скалы, Хонорат тоже. - Нет, не жаль. А вдруг перелетишь туда и закопают заживо в землю? - Кто? - Не знаю. - Ну я бы не перелетал. Я бы здесь, над озерами. Септит снова заговорил на своем цветовом языке, Мэсси ответил: - Нет, сегодня не видел, но я же выскочил из города с самого рассвета. - Как ты понимаешь, что он говорит? - изумленно спросила Хонорат. Мэсси так же с удивлением обернулся к ней. - Но это ведь просто. Вот смотри, когда мы говорим, мы произносим звуки: Х-о-н-о-р-а-т. А у них получаются оттенки. Вот один знак светлый, белый, другой чуть темнее, потом еще темнее и так далее. До черного. А цвета это настроение. Синий - раздражение, зеленый - смущение, красный - злость. Септит засветился бежевыми и желто-оранжевыми оттенками. - Ему приятно тебя видеть, - скосив глаза, сообщил Мэсси. Хонорат на всякий случай отодвинулась. Может, этот шерн врет, как дышит. Может, ему приятно видеть ее в супе. Ей часто приходилось слышать страшилки, что шерны едят людей. - Ну... скажи ему спасибо. Септит распахнул свои тонкие крылья и быстро замерцал чередой радужных оттенков, одновременно щелкая клювом. Голос у него был хрипловатый, но все же выше, чем у взрослых шернов. - Я по-ни-ма... понимаю, но го-во-... - он запнулся и замолчал. - Ему трудно говорить, но он тебя понял, - перевел Мэсси. Хонорат вымученно улыбнулась. Представить себе доброжелательного шерна было из разряда короткой ночи или прохладного солнца. Мэсси и его странный друг снова принялись болтать, уже не обращая внимания на нее. Хонорат вздохнула, проверила Зибура - он крепко спал - и уселась в траву. Разумнее всего было бы тоже подремать, тем более, солнце размаривало вовсю, но от обиды сонливость прошла. Мальчишки. Какие бы они ни были, они в итоге все равно принимаются играть друг с другом, забыв о ней. А это несправедливо, она и бегать, и плавать, и драться умеет не хуже многих. Оба приятеля подошли ближе к скалам. Из доносящихся до нее реплик Мэсси Хонорат поняла, что ребята собираются взобраться на наименее неприступный утес и с него попробовать взлететь - пробовать, разумеется, будет только Септит. Она не хотела смотреть в ту сторону, пусть видят, что ей все равно, но потом все же не удержалась, скосила глаза. Оба приятеля вскарабкались на небольшой пологий камень, замшелый внизу, выжженный добела сверху. Оттуда легче было дотянуться до торчащего из скалы растения. Септиту с его ногами, напоминающими когтистые лапы птиц, лезть было легче, Мэсси подсадил его снизу. "Он же грохнется у тебя", - с некоторым злорадством подумала Хонорат. Юный шерн не грохнулся. Он поднялся на узкую естественную площадку утеса, расположенную раза в два выше человеческого роста над лужайкой. Немного постоял, раскинув тонкие, просвечивающие на солнце крылья. Они блестели, как слюдяные, отливали и синим, и черным, и бирюзовым - даже Хонорат, несмотря на свое предубеждение, невольно залюбовалась этой картиной. Септит прыгнул. У Хонорат зашлось сердце, когда крылья затрепетали, поднимая вверх их владельца. Лица юного шерна она не видела, и в любом случае не разобрала бы его выражения, но полностью разделяла эмоции. Вот крылатая фигурка продержалась в воздухе несколько секунд, вот ухнула в воздушную яму - Хонорат вскрикнула, - но, чуть не упав наземь, юный шерн все же выровнял полет и начал подниматься вверх, на уровень скал. Мэсси, подпрыгивая на камне от возбуждения, что-то восторженно вопил. Септит сделал небольшой круг, еще... Странный звук прогремел в воздухе - будто короткий, но близкий раскат грома. Хонорат невольно съежилась. Ей показалось, что она вспоминает, как когда-то, давным-давно, слышала нечто похожее. Крылатая фигурка в воздухе резко пошла на снижение, Мэсси соскочил с камня и кинулся на выручку. За скалами снова грохнуло. Юный шерн совсем не изящно шлепнулся на лужайку - крылья изменили ему в последний момент. Хонорат приподнялась, разрываясь между страхом и желанием подойти поближе к все же пострадавшему существу. Но Септит уже сам сел и лоб у него сиял светлыми теплыми оттенками. - Ты в порядке? - спросил Мэсси, добежав до приятеля. - А что там так громыхнуло... Со стороны общины раздался вопль - нечленораздельный, нечеловеческий, гортанный рык крылатых господ. Хонорат, только глянув туда, в ужасе рухнула где стояла, благодаря Землю милосердную, что трава достаточно высока и густа для укрытия. По дороге к ребятам неслись два шерна, в одном из которых она узнала господина Грания. Оба приятеля обернулись на крик и у обоих на лицах совершенно отчетливо читалось: "Влетит!" Хонорат уткнулась лицом в траву, чтобы было не слишком страшно. Но ей и так было слышно, что Граний, при всем его презрении к роду людскому, отлично владеет человеческим языком. В короткое время шерн выдал кучу известных и неизвестных ей ругательств, самым приличным из которых было: "Проклятое шлюхино отродье", а за знание самых неприличных мать выдергала бы Хонорат косы. Затем шерн смолк. Захныкал от шума просыпающийся братец, Хонорат быстро зажала ему рот рукой, шепча: "Шерны!" Видимо, столько неподдельного ужаса было в ее голосе, что это подействовало даже на Зибура - малыш затих, испуганно тараща глазенки. Оба долго лежали в траве, боясь выглянуть и посмотреть, что же происходит. Наконец до Хонорат донесся звук удаляющихся шагов. Она приподняла голову и увидела, что вся пестрая компания уходит в сторону города. Зато к скалам бежали выворотни, вооруженные луками. Хонорат пробовала снова залечь в траву, но выворотней было много, один, пробегавший мимо, чуть не наступил на нее, хрипло выругался: - Сучка мелкая, ты что тут делаешь? Быстро в общину, пока цела! Хонорат не заставила себя просить два раза, подхватила брата и понеслась прочь. На бегу она еще несколько раз слышала за спиной короткие громовые раскаты. Мэсси брел за Авием с виноватым видом, хотя в душе он не был так уж уверен в своем прегрешении. Да, он сбежал, но ведь невозможно все время сидеть во внутренних комнатах. Да, они ходили к скалам, но ничего же не случилось. Да, господин Граний его не выносит, но не выносит просто за то, что он, Мэсси, существует. Да, он помог Септиту, но ведь это Септиту запрещали летать, а не ему помогать... В конце концов Мэсси запутался в своих мысленных оправданиях и просто ждал, когда его начнут отчитывать. А Авий молчал и в его сторону не поворачивался. В итоге Мэсси не выдержал: - Господин Авий... - Чего тебе? - ответил тот, не оборачиваясь. - Я же ничего плохого не хотел. - Ничего плохого, просто мать переволновалась, и друга твоего чуть не подстрелили, и отец его готов тебя на куски разорвать. А так ты ничего не хотел. Охотно верю. - Кто чуть не подстрелил? - спросил Мэсси, соображая, что те грохочущие звуки означали что-то нехорошее. Авий обернулся, смерил его долгим взглядом, промерцал: - Потом узнаешь, - и снова пошел вперед. - Я правда не хотел, - повторил Мэсси ему в спину. - Ну невозможно же только в городе... А к скалам я больше не пойду. Я же ничего про то, что снаружи, не знаю, а старый Корнут иногда бормочет что-то.. Ну, про города, про то, что дни были короткие, про пять главных звезд. Это правда? - Правда. Только зачем тебе это надо? - Расскажи, ну пожалуйста... Авий приостановился, глянул в лицо Мэсси и неожиданно сказал: - Ты весь в отца, тот тоже приставал - расскажи да расскажи. Мэсси смолк. Авия он по привычке называл "господин Авий", как к нему обращались все, кроме шернов, но не вкладывал в эти слова ничего почтительного или подобострастного. Пожалуй, он относился к нему, как к отцу... и вот теперь оказывается, что это не так. Но больше, чем это открытие, его все же интересовали города в Великой пустыне. - Но ты расскажешь тогда про прежние дни? А я убегать не буду. - Ой, любопытное ты существо. Ну хорошо, только пойдем быстрей. А то Ихазель волнуется.