Зоопарк в студенческой общаге

Вы хотели как лучше - было все, как всегда. Пока вы на вершине - я коснусь рукой дна, Не понять вам стремлений, что мной движут, вовек, Вам удобней быть с куклой, ну а я - человек.

Эммануил Мои соседи - смешные люди. Впрочем, большинство окружающих меня - забавные существа. Особенно веселят их потуги казаться нормальными, соответствовать стандартам. Ну а меня забавляет выводить их из состояния инертного спокойствия. Начал я воспитание со своей семейки - папа (ударение на последний слог) и маменька всю жизнь пытались вырастить из меня нечто, причем каждый на свой вкус: отец пытался сделать истинную акулу бизнеса, а маман - утонченного кавалера. Результат столь противоречивого воздействия не заставил себя ждать - я вырос циничным настолько, чтоб плевать на общепринятые правила, и уверенным в себе в той мере, чтобы доводить окружающих до белого каления своей непредсказуемостью. Для начала я послал всем известным маршрутом намерение родителей отправить меня на учебу за границу. Им было без разницы, куда именно - просто там “престижней”. Лучше или хуже - никого не беспокоило, а вот вопрос престижа - оказался первоочередным. Меня попытались наказать домашним арестом и лимитом банковской карты, а я ответил необоснованной любовью к братьям нашим меньшим. В течение года я таскал домой червей, лягушек, мышей и прочий набор нечисти из зоомагазинов. Веселее всего оказались летучие мыши: они мило порхали по дому, вызывая предынфарктное состояние у домочадцев. Животных я потом отдавал обратно, не требуя возврата денег. Продавцы, таким образом, получали приличную выгоду, а я - возможность побесить домашних. Потом, к сожалению, папочка пресек мои забавы на корню, перебив ставки - мне просто отказывались продавать любых зверюшек, а копать червей посреди зимы не вариант. Особо расстраиваться я не стал и перешел на эксперименты со своей внешностью. Да, мой лик - отдельный предмет гордости мамочки, лорд Байрон на вольном выпасе. Гардероб мне старались подобрать соответствующий - никакой фривольности, одни костюмы, без галстука меня б не отпустили даже выносить мусор, если б я хоть раз в жизни удостоился такой чести. Отутюженные стрелочки и сияющие туфли. Но и это все до поры до времени. Маман подавилась своим криком, когда узрела меня в косухе, гриндерсах, рваных джинсах и растянутой футболке с надписью “Живым не сдамся!” под рисунком - заяц с гранатометом, истекающий кровью. Одежкой снабдили приятели, с которыми я тусовался вместе последние несколько месяцев. Как притягиваются противоположности, так и меня всегда тянуло к “плохим компаниям”. Эти реальные пацаны, говорящие “чо”, использующие мат вместо предлогов, гоняющие балду по дворам, наводя страх и ужас на мамашек с колясками и бабушек у подъездов, казались мне намного более живыми и нормальными, нежели те снобы, с которыми я учился в элитной школе. Кроме того, я свел знакомство с байкерами и периодически ловил кайф, рассекая по дорогам в их компании. Денег отца хватило бы на то, чтобы обеспечить харлеями всю компанию, но речи не могло идти о том, чтобы приобрести байк для меня. Как же, как же, это ж моветон! Бэнтли с шофером, ну мерседес, в крайнем случае, но мотоцикл... Увольте, что скажут соседи?! Естественно, родители пытались меня контролировать и прессовать, в смысле наставлять на путь истинный. Заканчивалось все скандалом, который происходил по одному и тому же сценарию - я нагло улыбаюсь, стараясь не показывать вида, что чувствую себя последней сволочью, мама демонстративно пьет успокоительное под присмотром вызванного врача, а отец сверлит взглядом стену. На неделю я лишаюсь всех развлечений, а потом, после нравоучительной беседы с обязательным эпилогом “Мы желаем тебе только самого лучшего”, получаю амнистию. Меня хватает на пару дней идеального притворства, а потом опять дурная компания, глоток свободы, мягкий, но неуклонный прессинг со стороны родителей “во имя меня и вопреки мне”, очередная дикая выходка, вроде кардинального перекрашивания своей русой шевелюры во все цвета радуги, и получаем стандартную реакцию. Этот замкнутый круг я решительно разорвал, когда отец, не спрашивая моего согласия, а просто поставив в известность, собрался отправить мои документы в Оксфорд. В отместку я подал заявление в первый попавшийся ВУЗ, особо не заморачиваясь выбором факультета (ткнув не глядя в перечень в рекламной брошюре). Биохим. Да бога ради. Родители, узнав “радостную” весть о зачислении, пошли на крайние меры - отказали от дома. Честное слово, романы девятнадцатого века отдыхают. Конечно, они рассчитывали на то, что я сразу же соглашусь на их условия. Их сын и студенческое общежитие?! Вы шутите?! Но я решил идти до конца. Сначала было тяжело. Очень. Поставьте себя на мое место: вместо жизни в особняке с прислугой оказаться в небольшой клетушке без средств к существованию. Отец твердо стоял на своем, но мама - это мама. У меня всегда была определенная сумма, позволяющая не то что не умереть с голоду, но жить неплохо. А по студенческим меркам - просто по-королевски. Потом и отец потихоньку оттаял - я начал периодически навещать родные пенаты, но надолго не задерживался. Проходили - знаем. “Еще не поздно все исправить, Оксфорд тебя ждет, Кембридж не дождется, Гарвард спит и видит...” Нет, меня и так все устраивает. Самое главное, у меня появились друзья. Может, мои соседи так и не считали - для них я был чокнутым, помешанным на борьбе со вселенским злом маньяком. Кстати, эту фишку я придумал довольно давно, на уроке биологии в восьмом классе, и успешно применял ее на всех. Большинство искренне верили, что я протираю спиртом котлету перед употреблением. Кроме того, я не мог себе отказать в удовольствии иногда приносить домой животных из приюта, в котором я иногда подрабатывал - на постоянное не хватало времени, учеба отнимала его львиную долю. В отличие от своих соседей, которые пытались скрывать свои тайны, но при этом все всё знали, я им о себе старался не рассказывать. Они все, кроме Ника, были либо из маленьких городков или вообще из деревень, поэтому не стоило их шокировать своей прежней жизнью. Особое веселье у нас началось с появлением новенького - до этого все дышали ровно, никто ни на кого призывных взглядов не бросал, а тут... Стоило только появиться этому Вовке Князеву, как Ник воспылал вечной любовью к Лешке, а сам Вовчик быстро покорил своей неземной красотой и обаянием Илью. Как эти чудики воевали со своими стереотипами, а потом били клинья друг к другу - отдельная история. Могу с гордостью сказать - без меня не обошлось. В конце концов, это даже забавно - из пятерых живущих в одном блоке - четверо геи. На самом деле, все пятеро, но им об этом знать пока не стоит: пусть со своими отношениями сначала разберутся, а потом уже суют любопытные носы в мою жизнь. *** Мы с Вовкой, который летал на крыльях любви (стопудов переспал прошлой ночью с Илюхой), шли навестить Ника. То есть в больницу шел только Вовка, а я просто дышал воздухом, составляя ему компанию по пути. Вот уж не повезло Никитосу, так не повезло. Или наоборот? Идеальная проверка Лехиных чувств. Внезапно Вовка притормозил около одной гопнической компании и завел разговор с одним из ее составляющих. Несколько занимательных открытий во время одной не самой длинной беседы - Вовка и Николай (так звали этого юношу) знакомы; Николай и Леха тоже знакомы, причем достаточно близко - еще интересней. Более того, еще и состоялось знакомство Коли с Ником, оно-то и имело весьма плачевные последствия. И сейчас, судя по решительному настрою Вовчика и занесенному кулаку, Николаю придется отвечать за содеянное. Воспитательные методы Вовки сводились исключительно к применению грубой силы. Как вариант общения с такими “пацанчиками” допустим, но... Но не в этот раз. Николай мне понравился, было в нем что-то от меня самого - тоже пытается бросить вызов окружающим, только ничего другого, кроме как махать кулаками, не умеет. Пожалуй, стоит заняться воспитанием этого субъекта. В конце концов, моя личная жизнь тоже требует разнообразия, а не только наблюдение за окружающими меня влюбленными кроликами. - Мне кажется, - обратился я к Коляну, когда он, отвернувшись ото всех, орошал дерево, - ты выбрал не самое подходящее место в качестве общественного туалета. Тебе требуется серьезный, понимающий и эрудированный наставник. Считай, что тебе очень повезло - я уже здесь.