Сны Асакуры

1. Асакура лежал, раскинув руки, под деревом юдзуриха. Это удивительное дерево под Новый Год удостаивается того, что под него кладут кушанья, чтобы укрепить зубы для долгой жизни. Ленни часто спрашивал себя в такие минуты: о чём думал шаман? Помимо тренировок они часто под руководством Анны занимались сочинениями хокку или изучением древних поэтов. Анна порой давала им для ознакомительного чтения древние и современные романы, которыми зачитывалась сама и к которым пристрастила Ленни. И последний много раз искренне сожалел о многочисленных утраченных шедеврах средневековой литератутры, которые он с радостью прочёл бы, и в которых жила душа не только минувших эпох, но и странные, неясные тени, сквозившие на их страницах, склонявшие ум к созерцанию или к мечтательности. Куда делись популярнейшие в своё время сочинения - "Суниёси", "Ветка сосны", "Камана" и другие романы с не менее интригующими названиями? Порой, неожиданно для себя самого, в Ленни пробуждалась сентиментальность, которой, казалось бы, чужд был Йо Асакура. Йо вообще был загадкой без возможности разрешения - во всяком случае, так казалось Ленни. Одними из его увлечений был медиумизм на кладбище неподалёку от их дома (и Ленни покорно принял эту странность, как принимал и многие другие), да тома по истории Японии с жутковатыми гравюрами, которые Ленни, просмотрев как-то раз, прихлопнул форзацем, чтобы они не портили его не в меру развившееся эстетическое чутьё. Ленни привык украшать осенью дом цветами хаги* и оминаэси**, любил слушать, как стучит град или дождь по дощатой крыше, любил потягивать сироп из сладкой лозы с мелко наколотым льдом в металлической чашке с тонким узором, пущенным по краю, когда облака на закате едва подсвечены жёлтым сиянием. На Новый Год же Ленни любил смотреть на тонкие края туч, сквозь которые то и дело пробивался нежный свет луны, в то время как он, незаметно для себя, запускал руку в приготовленную Анной к празднику корзинку с лакомствами и закусками и выуживал оттуда завёрнутые в бумагу миниатюрные печенья, окрашенные в разные цвета. Анна к утру не досчитывалась их порой до двадцати, а то и до тридцати штук. - Вот обжора! - хмыкала она, протягивая Ленни чашку ослепительно белого риса. Волосы Анны были причёсаны и обрезаны на концах, сровно ровные метёлки полевого мисканта. Шаманам же она достала из плетёной укладки две изящнейшие лиловые мужские накидки, подбитые по краю тонкой полоской меха, ещё хранящие с лета слабый аромат курений, которыми Анна пропитала их, изысканный и томный. _______________________________________ * Хаги (лепесцида двуцветная) - род кустарника. Лиловато-розовые цветы на его гибких ветках распускаются осенью. Воспеты в японской поэзии. **Оминаэси (патриния) - один из семи осенних цветков, прославленных в японской поэзии. 2. Ленни был просто счастлив, когда Анна оставляла подле его подушки стопку тетрадей, чистых, как новое кимоно, или просто кипу хорошей бумаги из Митиноку*. Ленни тогда с радостью начинал заполнять их подражаниями поэтам, с которыми познакомился на досуге вместе с Йо и Анной, или обычными дневниковыми заметками обо всём на свете - душа его, несмотря на то, что её изрядно тронула Тьма, была глубоко восприимчивой и отзывчивой, и это не осталось не замеченным его друзьями. Или Ленни рассматривал грубую изнанку кожаного пояса, заполненного иероглифами в китайском духе. Иногда ему казалось, что бумага отражает жизнь, которую мы вдохнули в неё, и незамысловатые благословения и слова оберега, запечатлённые кожевенным мастером на коричневом поясе, будучи отражёнными и рассеянными мельчайшими частицами света и воздуха, принесут удачу в новом дне, на который он возлагал свои надежды, откидываясь на подушку и до середины ночи рассматривая блики, отбрасываемые лампами и богато изукрашенной жаровней, в которой, когда разгребали угли, внезапно вспыхнувший огонь освещал тонкую резную кайму в её глубине. Как-то поздней ночью Анна вышла полюбоваться на осыпанный снегом сливовый цвет. На ней было длинное одеяние из белого шёлка и накидка алого цвета. Когда она возвращалась с балкона, Ленни случайно увидел её - она ступала по заснеженному полу деревянными <туфлями>, снег припорошил её распущенные волосы. Анна была явно чем-то взволнована. В руке Анна держала послание, прикреплённое к стеблю <сакуры или сливы> в полном цвету. Анна направилась в сторону жаровни, отбрасывающей вокруг яркие пятна света. Стояла невообразимая тишина, только ветер шумел в стеблях бамбука, да тихо-тихо потрескивали угли в старинной чаше. Анна, видимо, не решалась зажечь свет даже за своей перегородкой, чтобы не разбудить шаманов, и взяла щипцами горящий уголёк из жаровни и при его тусклом свете напряжённо вглядывалась в строки письма, пробуя хоть что-нибудь разобрать. Она была невообразимо хороша в это мгновение! Утром Анна говорила: - Он сравнил меня с цветком груши**, приплетя историю о встрече Ян-гуйфей*** с посланцем императора. По-моему, это невыносимо плохой вкус. Я испытала такое же ощущение, когда чистила внутренности ушей нашей кошки Кики. Пошлю ему обратно**** послание с веткой груши: уж с чем-чем, а с этими цветами не посылают даже похоронные уведомления! Анна хмыкнула по своему обыкновению и замолчала, вглядываясь в донышко чашки, расписанной лиловыми гроздьями цветущей глицинии. Оно было разрисовано перевитыми отростками и мелкими листьями мальвы. Это всегда притягивало взгляд Ленни, и он улыбнулся. _______________________________________ *Эта плотная шероховатая бумага готовилась из коры береслета в северной области Митиноку. **Цветок груши не в почёте у японцев. "Цветком груши" называют лицо, лишённое прелести. В Китае, однако, слагают стихи о несравненной красоте этого цветка. ***Ян-гуйфей - прославленная в китайской поэзии красавица, фаворитка императора Сюань-цзуна (VIII в.), казнена во время большого мятежа. Согласно легенде, на сюжет которой написана поэма великого китайского поэта Бо Цзюйи "Вечная печаль", император Сюань-цзуи послал мага-волшебника в обитель бессмертных, чтобы призвать свою возлюбленную к себе. Яй-гуйфей вышла к магу: "Одиноко-печален нефритовый лик, - // плачет горько потоками слёз. // Груши свежая ветка в весеннем цвету, // что стряхнула накопленный дождь" (пер. Л. Эйдлина). Возвращение в смертный мир для Ян-гуйфей уже невозможно. ****Обычай требовал, чтобы мужчина, вернувшись домой после любовного свидания, немедленно послал письмо своей возлюбленной. А она должна была сразу же ответить ему. 3. Порой Ленни заставал Йо в одиночестве, перебирающем старые бумаги, на которых Анна оставляла неизгладимый отпечаток своей индивидуальности. Это были весьма учёные рукописи, в которых она пыталась различить подделки и оригинал, мистификацию и подлинные шедевры и, судя по стройной оригинальности этих текстов, ей это с блеском удавалось. Йо обычно изучал фрагменты с обилием её пометок и комментариев, и, несмотря на то, что он не получил классического образования, он многое почерпнул оттуда, успешно используя их в своих творческих начинаниях. И Асакура, и Ленни ценили гармонию тела и духа, души и её выражения, но более всего - ума и чувств, которые позволяли завоевывать симпатии публики - той, что была представлена светом, в который иногда выводила их Анна. Светские выходы были для них нечастым поощрением, и Ленни порой несколько скованно чувствовал себя на вечеринках, где было много литераторов и деятелей искусств. Правда, и Асакуре было не легче, поэтому они с облегчением вздыхали, когда возвращались оттуда, не выпив ни грамма саке. На всякий случай, если щепетильная Анна придерётся к этой, как казалось Ленни, сущей безделице, но, как говорил Йо, её запрет на спиртное был весьма полезным упражнением по развитию в себе волевых качеств. Духи терпеть не могли алкогольных паров, они в редчайшие дни, когда Ленни втайне позволял себе расслабиться, забивались в своё убежище и носу оттуда не казали. Как-то раз на рассвете Анна учуяла лёгкий запашок, исходивший от Ленни, и, прокостерив его на чём свет стоит, подняла створку ситоми. Ленни поёжился от прелестного ощущения колючего холодка, которым обдал его порывистый ветер. Анна досадливо поморщилась и завернулась в верхнюю одежду цвета осенних листьев с прихотливо пущенным по ткани рисунком в виде сплетённых вьюнков "вечернего" и "утреннего лика"*, перемежающихся с венчиками горечавки. В редкие минуты благодушия Анна иронично называла Асакуру "Мимито" - ""Чуткое ухо", намекая на его способность пробуждаться всякий раз, когда Анна собирается на свидание. Взамен от Йо она получила прозвище "Тамахоси" - "Утренняя звезда", поскольку Анна заканчивала свои ночные изыскания написанием любовных писем, и процесс этот порой затягивался до зари. Ленни не был так скор на остроумные ответы, но, развивая вместе с друзьями чувство прекрасного, он свивал для Анны с Йо венки из стеблей аира**, перетягивая их фиолетовыми лентами. Когда Йо и Анна перебросились в первый день весны поздравлениями (одно было завёрнуто в лиловую бумагу и привязано к ветке пышно цветущей глицинии, а второе написано на тонкой-тонкой бумаге зелёного цвета, прикреплённой к ветке весенней ивы), Ленни развязал тонкий шнур, сплетённый из белых нитей, снял с коробки блестящую глянцевитую ткань, покрытую узорами из веток зимнего дерева, и вручил Анне алый шарф с пурпурными кисточками. Асакуре достался второй том начатого им по совету Ленни средневекового романа "Дуплистое дерево"***, обшитый кипарисовой корой, с засушенными между страниц цветами прошлогодней сирени. _______________________________________ *Вьюнок "вечерний лик" - трава-горлянка. **Аир - род душистого тростника с длинными белыми корнями. Цветёт начале лета мелкими жёлтыми цветами, потом появляется пушистый стебель. ***"Дуплистое дерево" ("Уцубо-моногатари") - популярный средневековый роман сюжет которого включает в себя сказочные мотивы. Накатадо, один из героев романа, претерпел в детстве большие лишения, он жил со своей матерью в дупле дерева, служившим берлогой для медведя. Мальчик удил рыбу и собирал плоды, чтобы кормить свою мать. В конце-концов отец нашёл их и привёз обратно в столицу. Замечательный музыкант, Накатодо играл на цитре на праздниках любования кленовыми листьями и в награду получил в жёны дочь микадо. 4. "В пруду лилий, под утро Обрызганных дождём, Я часто вижу Помимо солнца Бессмертный образ твой" Прочла Анна в послании от Асакуры и смутилась: - Я пока не слишком стара, чтобы желать мне доброго здоровьица*! Но всё равно спасибо. - В День Хризантем** я поднесу тебе хризантемовое вино и, пожалуй, сыграю тебе на флейте-сё***. Будешь долго жить, - улыбнулся Йо. Анна чихнула и нахмурилась. _______________________________________ *"...Бессмертный образ твой" - пожелание долголетия тому, кому адресовано стихотворение. **Праздник хризантем - "девятый день девятой луны" (теё-но-сэкку). В Китае хризантема считалась символом долголетия, этому цветку приписывалась магическая сила. В Японии церемониальный банкет по случаю Дня Хризантем состоялся во дворце, как сообщают летописи, в 686 г., с музыкой, танцами сочинениями стихов. Присутствующие вкушали "хризантемовое вино" из "хризантемовых чарок". ***Флейта-сё (или флейта-со, кит. "шэн") - бамбуковая флейта из семнадцати стволов разной длины, губной органчик. ****Согласно распространённому суеверию, если после сказанных слов один из присутствующих чихнёт - это верный знак того, что говоривший солгал. Иногда чихали нарочно. 5. Было уже далеко за полночь, когда Анна заканчивала свои каждодневные труды. Это было настоящим праздником для глаз: на девушке было праздничное платье цвета цветущей сливы, а сверху - "охотничья одежда", такая прозрачная, словно бы её и нет. Анна дописывала комментарии к "Исэ-моногатари"* и "Веньсуань"**, а также завершила недавно начатое ей фу***. Глядя на неё, Ленни облизал пересохшие губы (он с обеда ничего не пил, следуя указаниям тренера: Анна ввела какое-то новое спортивное правило) и попытался занять себя сочинением танки, но мысли в голове мешались и возвращались отчего-то к спящему Асакуре, который, устав за день, вырубился на час раньше положенного. Откуда пришёл в мир этот странный, невозмутимый дух? Может, в прошлом он был придворным псом, которого на праздничном шествии венчали гирляндой из веток ивы и украшали цветками персика вместо драгоценных шпилек? Гонял он, наверное, придворную кошку, возведённую в ранг мёбу****, и его сослали за это на Собачий остров, где он узнал жизнь, совершенно иную, чем жизнь в императорском дворце... Или он был одним из заклинателей-гэндзи, и бродил в одиночестве по священным местам в поисках магической силы*****... Этот парень не давал Ленни покоя. как не давали покоя некоторые реминисценции Анны, в которые он вчитывался всё с большим вниманием, приходя к выводу, что всё, что он знал до этого - ничтожество в сравнении с удивительными, поразительными познаниями этой девушки. Границы его мыслительной Ойкумены расширялись ежедневно на несколько десятилетий тех эпох, с которыми Анна будто бы заново знакомила его. И Ленни порой едва не охал от удивления, Асакура же только молчал и нередко строчил за Анной десятки страниц своих конспектов. _______________________________________ *"Исэ-моногатари" - одно из самых замечательных произведений классической японской литературы, сборник новелл со стихами-танка. Приписывается поэту Аривара-но Нарихира (825 - 880). **Веньсуань" ("Изборник") - большой свод китайских стихов и прозы (IV в. до н. э. - VI в.). Составлен царевичем Сяо-Туном около 530 г. Знакомство с этой антологией было обязательным для образованных японцев. Помещённые в ней произведения считались непререкаемыми образцами хорошего стиля. ***Фу - особый жанр в древней китайской классической литературе: поэма в прозе (рифмованная). ****Мёбу - звание фрейлины среднего ранга. *****Ямабуси - последователи особой буддийской секты Сюгендо, возникшей в VIII в. и соединившей элементы синтоизма с буддизмом. Они врачевали при помощи заклинаний. Считалось, что недуг - это одержимость злым духом. Заклинатель должен был изгнать его, призывая доброго дуза-защитника, т. е. являлся своего рода шаманом. 6. Иногда Ленни казалось, что он невообразимо далеко от своих приятелей, будто пропасть, наполненная какой-то странной, пугающей пустотой, ширилась между ними с того самого дня, когда Асакура впервые изложил ему свои идеи касательно искусства. По вечерам, когда полыхал закат, бросая отсветы на ширму Анны, окрашенной, по старинному рецепту, травой синобугуса* и пестрящей путаным узором, Ленни вспоминалась причудливая образность древних поэтов. А когда предметы темнели, являя свои контрастные очертания, выступая из полумрака, Ленни и вовсе становилось не по себе. Нет, он не был пессимистом, он отчаянно сражался с этим, как он считал, проявлением какой-то слабости духа, но те редкие минуты его единодушия с другими всегда оставляли в его душе тревожное, смутное впечатление какой-то неясной угрозы, а именно - угрозы его внутреннему миру. В котором до недавнего времени обитали лишь только пустота да его дух - ... - во время единения. Он безоговорочно доверял Анне и Йо, а после недавних событий пошёл бы за ними в огонь и воду... В огонь предпочтительнее. "Лучше сгореть, чем раствориться", - думал он, не догадываясь, что в прошлом у него существовал единомышленник**. Ленни вспомнил вдруг в один из таких вечеров, о своей сестре, талантливой шаманке, пропавшей без вести два года тому назад. Она забавляла себя тем, что ввела в моду среди своих подруг кормить воробышков - вся соль забавы состояла в том, чтобы не задавить их случайно... Или устраивала, подобно древним императрицам, конкурсы загадок***, доходившие порой до откровенного неприличия. Сестру звали Асунаро - "кипарис". Она и сама была похожа на это дерево. И никогда не прощала себе слабостей, один раз только заплакала, когда утонула её лучшая подруга. Даже у хладнокровного Йо тогда дрогнуло сердце: Ты не плачь с такой тоской!**** Асуаро ответила словами Хитомаро*****: Милой моей Эти спутанные волосы****** В пруду Сарусава, Словно жемчуг - водоросли... О, как грустно мне!" _______________________________________ *Синобугуса ("смятение сердца") - в японской поэзии эта трава метафора смятенного сердца. **"Лучше сгореть, чем раствориться" - из предсмертной записки Курта Кобейна, лидера группы "Нирвана". ***При дворе императрицы Садако были в большом ходу салонные игры и состязания. Соревнующиеся делились на две группы: Левую и Правую. ****Танка из 8 тома антологии "Манъёсю": "Кукушка! // Ты не плачь с такой тоской, // Пока не нанижу я жемчуг майский // И вместе с жемчугом // Печальный голос твой!" (пер. А. Е. Глускиной) *****В сборнике новелл "Ямато-моногатари" повествуется о том, как покинутая одним императором девушка утопилась в пруду Сарусава. Какиномото-но Хитомаро (? - 709) - великий поэт древней Японии, выразил в этой танке печаль императора. ******"Спутанные волосы" на ложе любви - эротический образ, бытовавший в китайской и японской поэзии. 7. Настроение Ленни немного приподняла Анна. Она сегодня предстала перед шаманами в одежде из пурпурного шёлка, в расчесанными на прямой пробор волосами, дав им свободно спадать на плечи*. В свете догорающего солнца рубинами поблёскивали её длинные бусы, которыми она сдерживала своего духа. В руках она держала цитру с тринадцатью струнами**. - Анна... - Ленни немного смутился. - Ты потрясающе выглядишь. Как настоящая... - Химэгими***, - закончил за него Йо, неожиданно появившийся в проёме сёдзи****, которые Ленни с Асакурой разрисовали по просьбе Анны листьями белого дуба. - Я и есть химэгими, - улыбнулась Анна и, глубоко вздохнув, запела, подыгрывая себе на цитре: Пускай не знаешь ты Как сердце глубоко волнует Томление любви, Но неужели в эту ночь Ты на луну не смотришь тоже?***** Ленни увидел, как Йо улыбнулся, и припомнил слышанную им от подруги Асунаро слова: "Вот что с людьми может сделать любовь!" Анна смотрела сквозь щель в приоткрытых ситоми на балкон - ждала своего таинственного гостя. А Ленни смотрел на Йо и находил его необыкновенно красивым, сидящим вот так, полулёжа, в ночной одежде, слегка вытянувшим губы, подпевая Анне - точно так, как делают монахи, дуя в большие монастырские раковины, возвещая часы молитвы. Только Йо был похож не на сурового аскета, а на прекрасного угунсу******, поющего в зарослях аира. Свет восходящей луны вырвал из темноты начатую Асакурой иллюстрацию к "Уцубо-моногатори" на эмакимоно*******, свесившегося со столика. Скорей бы Анна ушла на балкон: если Йо, как всегда, уснёт сегодня раньше всех, можно будет хотя бы посмотреть за тем, как лунный луч крадётся по его спокойному лицу, или закончить за него рисунок до утра - вот он обрадуется! _______________________________________ *Знатные женщины расчёсывали свои волосы на прямой пробор, давая им свободно падать на шею и плечи. Длинные волосы считались одним из главных признаков женской красоты. **Девушек из знатных семей учили играть на тринадцатиструнной цитре -кото. Иногда играли на семиструнной (кин-но кото). ***Химэгими - так почтительно называли девушек из благородного семейства. ****Сёдзи - в японском доме лёгкие раздвижные перегородки, оклеенные бумагой. *****танка Минамото-но Нобуакиро. ******Угунсу (соловей) - короткохвостая камышовка, лучшая певчая птичка Японии. В переводах на европейские языки традиционно называется соловьём. *******На горизонтальных свитках (эмакимоно) обычно изображались сцены из популярных романов. текст писался каллиграфическим почерком на цветной бумаге.