Мёртвые сердца

Сколь это ни печально, но с того самого дня Сульфус больше не праздновал свои дни рожденья. Не было в них счастья, ведь они напоминали ему последние секунды его спокойной и счастливой жизни с семьёй. Уже с утра были все предпосылки того, что случится что-то плохое. Но как мог понять это и заметить маленький мальчик пяти лет? Как он мог додуматься до того, что против его семьи будет создан коварный заговор, причем лучшими друзьями - графами его отца, слугами дома и жалкой горсткой незнакомых крестьян... Бал графа Донати начался в строго назначенное время, ибо было не принято в их семье откладывать то, что было намечено. Гости уже прибыли, закуски были расставлены, и Донати были готовы к объявлению о начале бала. Дверь распахнулась, оркестр грянул марш, и появился Граф Грель под руку с его женой Графиней Ассоль. За ними вошел их сын Сульфус. Ах, как была прекрасна графиня в тот день. Сульфус до сих пор корит себя за то, что не сказал этого матери. Она была красива, как никогда, в светлом муслиновом платье с высокой талией. Тонкие руки в перчатках, натянутых по локоть. Девушка вошла с высоко поднятой головой и величественно прошествовала между окружающими ее людьми, раздавая налево и направо блестящие улыбки и милые словечки. И еще - на щеках ее играл румянец. Все опешили, увидев ее, некоторые даже затаили дыхание, ведь во всем мире не отыскать девушки прекраснее. Вбежав следом за родителями, маленький граф развеял неловкую паузу. Осмотрев всех гостей, он звонко засмеялся и забил в ладоши. Как он был счастлив, что сегодня все собрались только ради него. Ассоль развернулась и, присев на колени, вытянула руки, она хотела заключить в объятия ее радостного сынка, разделить счастье на двоих. Сульфус не был избалованным ребенком, который знал о своей власти, и пользовался ей, поэтому, побежав к матери, сначала посмотрел на отца и, получив одобрительную улыбку, припал в объятья Ассоль. А чуть позже к ним присоединился и Грей. Всех открыто умиляла данная ситуация, и интерес публики был теперь очевиден. Но на одного человека, искренне радующегося за наши успехи, есть тысячи, которые искренне ненавидят его. В толпе ни Граф Донати, ни его жена, не смогли разглядеть прячущуюся в углу коварную ухмылку. Она не была нацелена на маленького мальчика, увы, но она чётко смотрела на улыбающуюся графиню. У этого мерзавца грудь сжало, когда он понял, что она счастлива, но сердце продолжило свое умеренное сердцебиение при мысли о том, что скоро это белое платье окрасится в алый, а улыбка сотрется с земли... - Ты будешь танцевать первый танец со мной - если, конечно, у тебя нет других планов -Конечно, - улыбнулась Ассоль. Музыканты заиграли, Граф вывел Графиню в центр зала, танец начался. Ассоль улыбалась ему, как единственному мужчине на свете. А тот в свою очередь нежно улыбался ей, его глаза лучились необыкновенным теплом. Глядя друг другу в глаза, они начали вальсировать. Грей не напевал мелодию и не смотрел в пол, он просто медленно и нежно двигался в танце. Их шаги были так легки и совершенны, так идеально, непостижимо синхронны, что пол под ногами, казалось, исчез, и они уже танцевали в облаках. Донати вальсировали так легко, будто танцевали всю жизнь. Так они могли продолжить и пять минут, мог, возможно, пролететь и целый час. Но вот незадача, какой-то мужчина приблизился к паре и влюбленным пришлось остановиться. — Извините, Граф Грей, позволите ли вы мне одолжить вашу партнершу? — Только если гафиня даст свое согласие, — Грей широко улыбнулся и убрал ладони с талии жены. Мужчина обратился к женщине: - Позвольте пригласить вас на танец. Да, и постарайтесь быть очарованной моей неуклюжестью. Жаль, что Графиня была так добра. Немного осторожности и женской интуиции не помешало бы. Пара закружилась в танце. Граф широко улыбался, но не делала этого же графиня, ей было неприятно осознавать, что ее муж остался совсем один и то, что этот странный человек остановил их вовремя танца. — Графиня Донати, я хотел бы лично выразить вам мою признательность. Ваша красота, ваш успех в личной жизни и за ее пределами — просто невообразимо! В чем же ваш успех? —Ах, простите, я не услышала вашего имени... — Ассоль прекрасно помнила, что мужчина не представился. Для нее это был вверх невоспитанности, но пришлось согласиться на этот танец, ведь откажись она от него, репутация семьи Донати полетела бы вниз. Графиня не настолько глупа, чтобы этого не понимать. — О боги, какая невоспитанность с моей стороны. Прошу прощенья, - руки графа чуть-чуть ослабили хватку. — Я Граф Гонсалес! — попытался гордо сказать мужчина. Ассоль не захотела отвечать на его представление, она также не хотела отвечать на его вопрос, уж слишком завистливым он ей казался. Разве могут спрашивать такое счастливые люди, не нуждающиеся ни в чем? Правильно, нет! Графиня робко улыбнулась и сжала плечо Графа Гонсалес. — Почему вас это так волнует? — Просто не всем людям везет в жизни. Вот у меня никогда не было любящей семьи и жены. Вечно одинокий холостяк, так сказать, - мужчина невесело посмеялся. — Ох, одному быть нелегко, — женщина подельно вздохнула и прикрыла глаза. - Вот я совсем не представляю, как бы жила без своей семьи... Ассоль явно задела чем-то графа, но она не поняла чем. На слова графини Гонсалес снова растянул губы. Это была не улыбка, это была пародия на нее. — Я свыкся, и ты сможешь! — грубый тон насторожил графиню. Её интуиция подсказывала, что пора заканчивать этот танец, и она была готова, ей ни минуты не хотелось вальсировать с этим мужчиной! — Что за грубое отношение! Мы не переходили на ТЫ, я сейчас же прогоню вас и никогда больше не пущу на порог этого дома! — Не так быстро, моя дорогая Ассоль... — мужчина закружил женщину и ее платье немного взлетело, — я бы на вашем месте ничего не предпринимал, ведь МЫ же не хотим чтобы ваш сын по-стра-дал. Ассоль выдавила из себя улыбку, но при этом была бледнее смерти, а ее глаза расширились от страха. Графиня стала искать знакомое маленькое личико среди всей этой огромной толпы людей. Ей ужасно хотелось, чтобы они все исчезли, и она смогла разглядеть сына! — Что за шутки, где мой сын? Охра... — Графиня не успела договорить: тот ужасный человек перебил её еще более ужасными словами. — Пойдете со мной и никто не пострадает, а если же не согласитесь, то можете попрощаться с сынком. Женщине ничего не оставалось как подчиниться указаниям Гонсалеса, ведь она совсем не соображала в тот миг, ее разум затмила мысль, что сын в опасности. Каждый шаг ей давался с трудом. Каждый шаг требовал от нее колоссальных усилий. Она сознавала, что ежеминутно рискует жизнью. Но пути назад у нее не было, либо сын, либо ее жизнь, тут ответ был очевиден для каждого... Выйдя в сад и пройдя чуть больше 50 метров, Ассоль остановилась. Она, как заколдованная, стояла в лужи крови из которой на нее смотрела удивленная пара глазных яблок. Она с трудом подавила в себе рвотный рефлекс. Но все-таки даже в такую секунду она смогла спокойно выдохнуть, мать поняла , что это были не глаза ее ребенка. А чьи же? Медленно отступая назад, Ассоль попыталась самостоятельно выбраться из этой лужи, так, чтобы не задеть окровавленную голову, но тут же наткнулась на тело с вытянутыми руками. В этот миг царила гробовая тишина, женщина посмотрела на Графа. В сумраке он мог сойти бы за монстра: жуткая ухмылка, выпученные немигающие глаза, бледная исхудавшая плоть. Дальнейшие события Ассоль помнила смутно. В глазах у нее помутнело, и она словно провалилась в темноту. *** Ассоль пришла в себя и не сразу осознала, где находится. Последнее, что графиня помнила - лужа крови и ее перепачканное платье и туфли в алый цвет. Тут она поняла, что у нее пересохло во рту, трудно дышать, перед глазами движутся мутные темно-коричневые тени. Слышится ритмичный перестук копыт, трясет и подбрасывает. Ассоль попробовала шевельнутся и обнаружила, что связана по рукам и ногам. Через секунду осознала, что на голове у нее мешок и её куда-то везут. Женщина попыталась освободиться, но поняла, что все усилия тщетны, и затихла. Увы, но смертная казнь всегда собирала огромную толпу. Все стекались в город, чтобы поглазеть на то, как умрет ведьма. Сегодня публика затаит дыхание от нетерпения и возбуждения. И когда ведьма будет привязана к столбу, когда она будет кричать от ужасающей боли, раздадутся аплодисменты, послышатся веселые, одобрительные возгласы. Акт сожжения будет выполнен и люди обретут покой, ведь "нечистая", та, которая виновата во всех смертных грехах - умрет! Графиня и подумать не могла, что люди посчитают ее ведьмой. А за что? За то, что у нее прекрасное личико и шелковистые волосы? За то, что семья ее живет в достатке и любви? А может за то, что она считает себя самой счастливой на планете, когда находится вместе с мужем и сыном? Возможно, ведь, как выяснилось, именно так они и считают: " В чем же ее секрет? Почему она так молода и богата, а может это именно она отбирает у нас деньги, может секрет ее красоты в том, что ведьма черпает силы из нашего погибающего урожая? Да, именно так, ведьме незачем жить... ОНА ДОЛЖНА СДОХНУТЬ!". Это были основные предпосылки, причиной же можно считать рождение сына с красной звездой у глаза... Никто не верит в случайности и дары судьбы. Порой все радости превращаются в горе, а те, кому судьба не дарует удачи, винят других. В этом и заключается парадокс. Последнее, что видела наша прекрасная Ассоль, это бежавшего и спотыкающегося мужа и ее сына. На душе стало легче от мысли, что он жив. Крестьяне перехватили Грея, мощно держа его за руки. Таким она видела мужа в первый раз. Два обуревавших его чувства слились воедино и отразились на лице; отчаяние и ярость въелись в каждую его морщинку. Графиня встретилась с ними взглядом. Огонь жег все тело, кожа на ногах начала пузыриться. Боль была просто невыносима, но она не хотела кричать, не хотела пугать малютку сына и волновать мужа еще больше. "Дорогие мои, знайте, что самый сильный тот, у кого есть сила управлять самим собой, поэтому я надеюсь, что вы будете очень сильными, я вас очень люблю...". Графиня улыбнулась в последний раз, и ее сердце перестало биться. Пятилетний мальчик навсегда запомнил лицо матери в тот момент, оно было счастливым. *** После того, как пепел развеял ветер, Граф Донати сошел с ума. В порыве ярости его тяжело ранили. Врачи обещали около года, в принципе так оно и вышло. Когда мальчику исполнилось 6 лет, Грей погиб. Его тело сожгли и пустили прах по тому же ветру, что и его жену. Сульфус верил, что родители обрели вечный покой. Вот, таким образом маленький мальчик получил титул главы семейства Донати, совершенно не желая этого. И самое интересное заключалось в том, что через какое-то время Ассоль Донати прозвали святой, а ее сына посланником божьим... Все эти ужасные события повлияли на психику мальчика. Сульфус после произошедшего почти 6 лет не выходил из своей комнаты и ни с кем не разговаривал. И только 5 лет и 11 месяцев спустя вышел из своей спальни к ничем непримечательному завтраку. Возможно, в его уже больной головке созрел план мести, а может он отпустил все и решил жить дальше.