Восточная сказка

- Не думал, что мы настолько похожи, - отозвался мужчина совершенно незнакомым голосом, в котором была явная насмешка, и шагнул в комнату. Я шарахнулась в сторону и оказалась в своей излюбленной позе: у изголовья кровати и закутанная в одеяло. Даже небольшого освещения хватило, чтобы понять, что в форме офицера Секретной Службы передо мной стоял не кто иной, как сам Император.       За три года жизни в Столице я несколько раз видела его на официальных приемах, но никогда так близко, всегда на весьма почтительном расстоянии. Телевизор и портреты не в счет – они все-таки здорово искажают внешность. Теперь же было очевидно, что сходство с Дамиром и вправду было, сказывалось родство, а игра света и тени, плюс военная форма довершили работу. Сама не понимая до конца, что делаю, я откровенно разглядывала человека, власть которого в стране была безгранична, и которого мне надлежало бояться. Но чай, который мне дал Анри, и правда был волшебным. Я видела перед собой не владыку богатой Империи со средневековыми законами, а просто мужчину. Гордый профиль и осанка военного, чуть заметная седина на висках и проницательный взгляд карих глаз. Взгляд человека, который привык повелевать. Под этим взглядом я все-таки опустила голову. Еще сказалась и привычка к этикету, так усердно вдалбливаемая годами. Хотя какой уж тут этикет, в спальне… - А ты старше, чем я предполагал, - мужчина подошел ближе и небрежным жестом отправил фуражку на кресло, пальцы расстегнули золотые пуговицы кителя. – И дерзкая, – он усмехнулся. – Ни одна из местных женщин не посмела бы ТАК смотреть на меня. Его пальцы сжали мой подбородок, заставляя поднять голову. И тут уже никакие чудо-снадобья не помогли: меня снова буквально затрясло от страха. В глазах монарха мелькнуло удовлетворение. Он присел на постель и отдернул край одеяла, точнее попытался отдернуть, потому что я вцепилась в шелковую ткань что есть сил. - Так боишься меня? - его рука легла поверх моих побелевших от напряжения пальцев. - А только что была такая смелая, - он снова усмехнулся. Я почувствовала, что у меня предательски дрожат губы. Нет, только не плакать… Ему нравится мой страх, не хочу доставлять ему это удовольствие. Но на глаза уже навернулись слезы… Внезапно рука Императора потянулась к цепочке медальона и, прежде чем я успела что-то предпринять, резко сдернула его с меня через голову. - Хотел бы я знать, кто из офицеров нарушил инструкцию и передал тебе это, – задумчиво произнес он, рассматривая кулон. - Пожалуйста… - прошептала я, совершенно забыв, что не имею права обращаться к монарху. – Пожалуйста… - я запнулась. Как-то глупо говорить «Ваше Величество» в такой обстановке. - Аскар, сегодня ты можешь называть меня Аскар, – Картинно отброшенная цепочка звякнула о полировку стола. – Я все думал, почему Дамир решился нарушить присягу. Неужели из-за тебя? Признаюсь, я разочарован – ожидал большего. На самом деле все старо, как мир: любовь, деньги, предательство… Веками ничего не меняется. Очередная смазливая мордашка, и один из моих лучших офицеров переходит на сторону врага. - Это неправда! Дамир не предатель! – я почти выкрикнула эту фразу и тут же осеклась. На лицо Императора набежала тень и его глаза сверкнули в бешенстве. - Это политика. А я не говорю о политике с женщинами. Женщины вообще существуют для более приятных вещей, - неожиданно сказал он, сразу сменив тон, и откровенно засмеялся. – Анри! Хозяин дома появился в дверях в тот же миг. - Вели подать ужин, - буднично продолжил он, словно я действительно была у него в гостях. Через несколько минут в комнате на столе уже стояли фрукты, какие-то сладости, чай и бутылка вина. «Значит, правитель не так уж и соблюдает ислам», - совершенно не к месту подумалось мне. Ведь официально употребление алкоголя в Империи более чем не приветствовалось. Местным жителям за это грозило даже тюремное наказание, а иногда и публичная порка на площади. Но я даже обрадовалась: надо выпить побольше, наверное, тогда будет не так гадко. Поэтому послушно взяла в руки бокал, протянутый Императором, и выпила залпом. Увы, это был всего лишь терпкий гранатовый сок… Очевидно, что разочарование и недоумение отразились на моем лице. - Это было бы слишком просто, – в очередной раз недобро усмехнулся властитель, и его рука скользнула по моему плечу, снимая полупрозрачную ткань платья-туники, в которую меня нарядил Анри. - Я хочу тебя настоящую. Пальцы мужчины оглаживали мои руки, осторожно обошли след от клейма и чуть задержались на синяках от наручников. - Больно? Я не ответила. Что он хочет услышать? Сам должен знать, что представляет собой тюрьма его Секретной Службы, и какое там гостеприимство… - Если я спрашиваю, ты должна отвечать, – его рука несильно сжала запястье выше отметин. – Я спросил, больно? - Да, - прошептала я, все еще не понимая, чего он добивается. - Гордая… - его ладони снова поднялись к плечам, и вдруг он одним движение сдернул тонкий шелк. – Руки! – прикрикнул он на меня, заметив попытку прикрыться. Я ничего не могла поделать: по щекам уже текли слезы, а лицо полыхало краской… Хотя после тюремных охранников чувство стыда должно было атрофироваться, но мне все равно было стыдно, очень стыдно и страшно... Он рассматривал меня не торопясь, и пока больше не трогая, просто рассматривал оценивающе. Наверное, именно так чувствуют себя рабыни на рынке… - Для европейской девушки ты слишком стеснительна. Теперь верю, что Дамира могла привлечь твоя скромность и непохожесть на остальных, – и снова эта проклятая усмешка. Это было плохо скрываемое торжество победителя. Я для него - просто военный трофей. Сильные руки мужчины притягивают меня ближе. Я инстинктивно упираюсь ему в грудь обеими ладонями, но это только раззадоривает его. Рельеф мускул под рубашкой выдает тело спортсмена. Куда мне сопротивляться… - Ну-ну, недотрога… - поцелуй в губы до боли и долгий, прижимает крепче, не дает вырваться. Внезапно он с силой отталкивает меня, я падаю на кровать, но лежу не шевелясь, только плачу беззвучно… Что я могу сделать?! В полумраке комнаты звякает пряжка ремня, от одежды властитель избавляется с военной быстротой. Я понимаю, что веду себя очень глупо, но зажмуриваюсь. И тут же слышу снова насмешливое: - Хочешь с закрытыми глазами? Я не против, можно и поиграть. Слышу звук разрываемой ткани, и, открыв глаза, вижу в руках Императора обрывок шелковой простыни. - Надеюсь, Анри простит нам эту маленькую шалость, - он склоняется надо мной. - Нет, пожалуйста! – я понимаю, что он задумал, но поздно – мне быстро завязывают глаза. - Тихо-тихо, ты же сама хотела этого. Тихо, а то еще и руки привяжу!- он перехватывает мои запястья, не давая стянуть повязку. И снова поцелуй в губы, до стона и судорожных всхлипов, только и отпускает перехватить воздуха. Руки ласкают грудь, живот, снова идут к плечам, я все еще пытаюсь увернуться, но уже не так яростно. Оказавшись во власти опытного любовника, я с ужасом поняла, что тело отзывается на ласку. И сразу же почувствовала, что рука мужчины опустилась ниже, прошлась по крепко стиснутым бедрам. Господи, почему я тогда, после помолвки, не уступила уговорам Дамира?! Формально помолвка давала право на секс – извечный трюк обойти мораль. Но тогда я, с растрепанными волосами, в расстегнутом платье, вся дрожа от поцелуев жениха, умоляла его подождать до свадьбы. Месяц, чуть-чуть… Проклятое воспитание, словно в девятнадцатом веке! У меня был шанс избежать всего этого, ну если бы не избежать, то все равно было бы не так мерзко. Как сейчас помню глаза Дамира, его губы, ставшие ледяными, и сжатые до судороги от желания… Он покорно кивнул и вышел из комнаты, на ходу приводя в порядок мундир. Я тогда почти обиделась, что он ушел вот так резко, не простившись. Только теперь понимаю, что он просто боялся не сдержаться и превратиться в насильника. Если бы я могла знать, что произойдет буквально через несколько дней… Но так уж вышло, и моим первым мужчиной стал не мой любимый, а его убийца… Запоздалая попытка сопротивления окончательно выводит его из себя. Я мгновенно оказываюсь вжата в шелк простыни сильным мужским телом. Больше никакой ласки – ноги раздвинуты ударом колена, запястья перехвачены левой рукой и заведены за голову до боли, и еще одна резкая боль… И потом целая волна боли от грубого резкого проникновения и сильных размашистых движений внутри… Только боль, снова и снова, и мой крик, который прервали поцелуем, больше похожим на пытку. - Пей. Спокойно...- я не сразу поняла, что это голос Анри, и собственно, уже все закончилось, повязки на глазах не было, да и самого Императора не было в комнате. – Похоже, у тебя температура, – рука заботливо коснулась лба. – Пей чай, это поможет. Меня действительно лихорадило, точнее, просто трясло от собственной беспомощности. Я чувствовала себя сломанной и очень грязной… И никакая вода, мыло, гели и прочие средства не могли этого смыть. Почему я все еще жива?! Он бросил меня, просто использовав… Убить было бы гуманнее. «Не хочу жить… Больше не хочу…», - это была единственная мысль, но Анри слишком хорошо знал свое дело, и меня ни на секунду не оставляли одну. А утром меня буквально из рук в руки передали двум молчаливым господам в черных костюмах и отвезли в аэропорт. *** Самолет летел домой. Пассажиры, в основном, возвращающиеся из отпуска туристы, удивленно смотрели на девушку с осунувшимся бледным лицом и ее двоих спутников. Уж слишком они отличались от остальных. - Ах, какая это очаровательная, замечательная страна! Обязательно вернусь туда еще, ну просто сказка! – весело смеялась в телефон сидевшая рядом с ними женщина, позвякивая разноцветными сувенирными браслетами. Пальцы странной девушки стиснули серебристый амулет на груди, а один из спутников закрыл ее спиной от любопытных глаз толпы. Вот такая восточная сказка… У каждого – своя.