Правильное решение

В самый разгар совещания у Мон требовательно запиликал комлинк. Женщина сбросила вызов, даже не глянув на экран: серьезные вопросы по незащищенным каналам голосвязи не обсуждались, а все остальное вполне могло подождать пару часов. Видит Сила, ей сейчас не до горестных стенаний родных и знакомых, напуганных вчерашними новостями. – Во время чрезвычайной сессии Сенат будет охраняться сильнее некоторых военных объектов, – продолжал тем временем магистр Винду. По своему обыкновению джедай был бесстрастен и непоколебим, как скала, и походил на полководца, доносящего до офицеров план сражения. – Помимо полиции и Сенатской гвардии там уже находятся два взвода клонов численностью по двадцать пять единиц каждый, а также три отряда спецназа ССБ, от десяти до шестнадцати человек в каждом. Скорее всего, в последний момент эти цифры возрастут вдвое, а то и втрое: люди Палпатина явно планируют вооруженное столкновение, и вряд ли они были настолько любезны, чтобы предоставить нам подлинные сведения о своих силах. По гостиной пронеслись встревоженные шепотки. Членам Комитета Спасения, как неофициально называла себя верхушка Делегации, смелости было не занимать – но сейчас им предстояло добровольно шагнуть в смертельную ловушку, даже издалека щерившуюся оружием, словно капкан – зубьями. У Мон и самой неприятно крутило живот и холодели ладони при мысли о завтрашнем дне, но она хорошо понимала: иного выхода, кроме как встретить опасность лицом к лицу, у нее нет. Ни у кого из них нет. – И мы собираемся шагнуть в распростертые объятия Айсардовских амбалов, как нерфы на скотобойне?! Я по-прежнему настаиваю, что мы должны бежать с Корусканта прямо сейчас, пока у нас есть хоть какой-то шанс покинуть его живыми. – Фэнг, мы это уже обсуждали... – Тебе легко говорить, Бейл – с твоими "чистыми" счетами и положением умеренной оппозиции! – еще сильнее взвился Зарр, имея в виду уготованную альдераанцу роль: из всего Комитета только он и Терр Танил, сенатор от Сенекса, должны были формально сохранить верность Республике – военное присутствие режима в их секторах было слишком сильно для открытого бунта. – Это представление, которое вы задумали, может окончиться нашими похоронами – и гибелью всего, за что мы боремся! Спор грозил перерасти в склоку, долгую и бесплодную: подобралась, явно намереваясь сказать свое веское слово, синекожая Чи Иквей, всегда призывавшая к максимальной осторожности, упрямо вскинул голову и грозно сверкнул глазами Бел Иблис – сторонник решительных действий, презиравший малодушие и полумеры... Мон, глубоко вздохнув, развела руки в стороны, чтобы громким хлопком привлечь к себе внимание и призвать собрание к порядку. Но ее опередили. – Вы можете попытаться бежать прямо сейчас, сенатор Зарр. На первом же корабле, капитан которого согласится прорываться через блокаду ради ваших денег, – зычный голос Мейса Винду разнесся по комнате, легко перекрывая голоса спорщиков – которые, впрочем, незамедлительно смолкли. – Без предварительного досмотра из столицы не выпускают даже суда Ордена, а у флота, патрулирующего сектор, приказ стрелять на поражение после первой же попытки не подчиниться его командам. Я бы сказал, что путь до Раксус-Секундуса вас в этом случае ждет нелегкий. Даже Масу Амедде никогда не удавалось заставить спорящих сенаторов умолкнуть так быстро. Какое-то время в воцарившейся тишине слышалось только беспокойное дыхание собравшихся, да кто-то из мужчин отчетливо скрипнул зубами. – Но... как же мы тогда покинем Корускант после чрезвычайной сессии? – слова Падме звучали до непривычного тихо, без ее обычного пыла и уверенности. Сама она была так бледна, что этого не скрывал даже полный макияж; ее руки лежали на животе, крепко сцепленные, одна поверх другой. – Быть может, наше отступление прикроют флотилии, оставшиеся под командованием джедаев? Падме уже задавала такие вопросы прежде – и всегда получала ответы один другого уклончивее. Хотя все они были в одной лодке, Мон до сих пор сомневалась в порой слишком идеалистичной и порывистой соратнице: все-таки решение проблемы они с Гармом и магистром Винду нашли довольно-таки... спорное, даже по нынешним временам. Но теперь уже поздно и спорить, и метаться... и скрывать информацию, которая и так вскоре перестанет быть тайной. – К сожалению, сенатор Амидала, положение Ордена на флоте еще более тяжкое, чем в армии. Боюсь, под нашим контролем не осталось ни одной флотилии – даже если кого-то из мастеров и рыцарей еще именуют адмиралом, на деле командование полностью узурпировано ставленниками Палпатина. Магистр благоразумно умолчал, что большинство джедаев покинуло свои посты заблаговременно, кто в одиночку, а кто – уведя с собой по-настоящему преданных людей и клонов. И без того его слова были слишком горькими и – как бы Винду этого ни скрывал – болезненными для самолюбия. – Тогда остается лишь... – не договорив, Чи Иквей прижала пальцы ко лбу. – Прошу прощения, что-то голова закружилась... От Мон не укрылся быстрый взгляд, которым подруга окинула остальных: проверить, от кого кроме них с Падме до последнего утаивали особенно спорные детали плана. – Совет Конфедерации согласился выделить несколько оперативных соединений флота для наших нужд. Эти силы слишком малы для полноценного противостояния с республиканским флотом, но они оттянут на себя внимание противника и, если возникнет такая необходимость, обеспечат огневое прикрытие. – Значит, теперь мы должны доверить наши жизни сепаратистам?! – воскликнул Фэнг, которого тоже не посвятили в детали побега – из-за его пагубной привычки слишком много болтать. – Одно дело – заключать с ними финансовые сделки, но просить их об атаке на Корускант и защите в бою... – Технически, мы теперь все – сепаратисты, не считая Бейла и Терр, – холодно напомнила Мон. – И судя по тому, какие потери понесла Республика в этой войне, у нас нет причин сомневаться в боеспособности войск Конфедерации. – Это... отчаянное решение, Мон, – с грустью произнесла Терр, сокрушенно покачав головой. – После этого вас объявят предателями и перебежчиками даже те, кто прежде сохранил бы нейтральную позицию. – И ты в том числе, Терр. Как раскаявшаяся оппозиционерка, ты должна будешь решительно осудить столь возмутительный шаг. – Дождавшись от соратницы вымученного, но уверенного кивка, Мон немного смягчилась, перейдя с командного тона на покровительственный: – Мы все знали, на что идем. Режим подпишет нам смертный приговор вне зависимости от того, какими методами мы будем вести борьбу. Полагаю, больше возражений против военной помощи наших союзников не будет? Возражений ожидаемо не последовало. Убедившись, что страсти поутихли, Винду продолжил речь: – Вы полетите на легких корветах производства Сиенара. Это быстрые, маневренные и надежные корабли с хорошим вооружением. Для... – он на миг запнулся, вовремя проглотив слово "бегство", – ...отступления лучшего варианта не найти. Поведут их лучшие пилоты Ордена. Вам нечего опасаться, господа и дамы. Последнее заверение было встречено молчаливым скептицизмом – да и сам магистр озвучил его больше для проформы, прекрасно понимая: на ближайшие несколько лет слова "нечего опасаться" останутся для каждого из мятежных сенаторов в лучшем случае сильным преувеличением. – Скольких рыцарей вы готовы выделить для нашей защиты во время заседания? – резкий голос Гарма вернул всех к делам более насущным. – В здании Сената уже сейчас не продохнуть от военщины. Вряд ли десятка рыцарей, как вы планировали вначале, хватит на такую ораву. – Значит, выделим столько, сколько потребуется, – невозмутимо ответил мастер-джедай. – К тому же господин Роланд Артемиус выразил готовность поддержать нас войсками Департамента юстиции. – Наконец-то хоть какой-то толк от этой старой крысы! А то можно было подумать, что он сговаривается с врагом за нашими спинами. – Гарм, хотелось бы тебе напомнить, что эта "старая крыса" – наш единственный союзник в республиканских властных структурах, – Бейл посмотрел на кореллианца с возмущением: недоверие Иблиса к ушлому законнику было хорошо известно, но его манера это недоверие выражать по поводу и без раздражала не меньше извечного брюзжания Зарра. – И как долго он будет оставаться на своем посту после того, как в открытую выступит на нашей стороне? – Это не столь важно, сенатор Иблис. Важно то, что он будет занимать свой пост завтра. Надеяться на большее – в нашем положении недопустимая роскошь. Всего несколько слов, произнесенных холодным, бесстрастным голосом – и дискуссия окончилась, не успев завязаться. Приговор, оглашенный магистром Винду, не подлежал обсуждению – хотя в другое время Бейл непременно вступился бы за соотечественника, резонно возразив: недопустимая роскошь – это легкой рукою пускать в расход союзника, чья сеть шпионов и осведомителей в чем-то могла сделать честь даже ядовитому спруту ССБ. Имелись свои сомнения на этот счет и у Мон. Но иного, совсем иного рода... "Бейл может думать о своем земляке все, что угодно. Но Гарм, как всегда, дает людям характеристики резкие и точные: Артемиус – крыса. Старая, хитрая, умная крыса. А крысы, как известно, бегут с тонущего корабля..." – А теперь, если ни у кого нет возражений, вернемся к плану завтрашней эвакуации. Окинув притихшее собрание тяжелым взглядом, отбивавшим на корню всякое желание перечить, магистр активировал небольшой голопроектор, стоявший в центре стола. Над ним немедленно развернулась трехмерная проекция, поделенная на две части: слева – подробная схема Сената, на которой горели ярко-красным служебные коридоры и запасные выходы, справа – карта прилегавших к нему улиц. – Дамы и господа, прошу всех слушать предельно внимательно. От того, как четко вы будете представлять себе план действий, может зависеть ваша жизнь и свобода. Отбросив посторонние мысли, Мон обратилась в слух. Если что и не входило в ее планы, так это героическая, но оттого не менее глупая смерть. * * * Много позже, когда сенаторы разошлись кто по домам, кто по делам, а кто – по дорогим ресторанам, заливать страх и сомнения вином, а то и чем покрепче, Мон вспомнила о пропущенном звонке. Взглянула на список вызовов она из чистого любопытства, не собираясь перезванивать: и тело, и разум отчаянно требовали отдыха, а нервы – успокоения, которого уж точно не даст разговор со взволнованными близкими. Посторонние на этот номер не звонили с тех пор, как чандриллианка начала карьеру в Сенате. На экране высветилось текстовое сообщение от Сейли Маннэа. Мон слегка улыбнулась: к этой малышке, дочери своей подруги и, по совместительству, контакта в директорате "Технологий Санте/Сиенар", сенатор питала искреннюю привязанность. Даже жаль, что они вряд ли встретятся снова. Однако с первых же строчек стало ясно, что Сейли в этом сообщении принадлежит только номер. "Здравствуйте, тетя Мон. Мне ведь еще можно вас так называть? Простите, если нет. Я хотела попросить прощения за все, что вам вчера наговорила. Я очень расстроилась и испугалась тогда, но теперь мне кажется, что в чем-то вы были правы. Кажется, мне все-таки нужна ваша помощь. Вы что-то знаете про то, что случилось два года назад. Боюсь, кроме вас никто мне правды не скажет. Если вы все еще хотите мне помочь, я буду ждать вас сегодня там же, где мы встречались вчера, в 19:00. Не звоните мне, мой комлинк могут отслеживать и прослушивать. Исанн". Мон перечитала письмо несколько раз, но так и не смогла понять, было ли оно составлено самостоятельно, или же под диктовку. Девочка, похоже, волновалась, когда писала его... но разве не будет ребенок волноваться, набирая сообщение-приманку под контролем грозного отца? Мон немного покрутила комлинк в руках, раздумывая: а не рискнуть ли? С Исанн в качестве заложницы ее шансы на выживание многократно повышались... ...Или снижались до нуля, если малышка принесет в кармашке платьица маячок, а на хвосте – отряд спецназа. От Арманда Айсарда можно было ожидать всего, что угодно. Особенно сейчас. "Прости, детка, – с искренней грустью подумала Мон, стирая сообщение. – Планы изменились. Мне бы сейчас помочь самой себе..."