Amor non est medicabilis herbis. Harry

В этот раз ему досталось по полной программе. Даже шрамы останутся. Длиннющие шрамы через всю спину. Это ерунда, главное, что колдомедики снова вытащили его. Гарри сам точно не мог бы сказать, зачем это делает. Зачем подставляется под заклятия там, где легко можно их избежать. Его не отстраняли от работы только потому, что эти свои выкрутасы он творил только тогда, когда задача уже была выполнена. И Поттер никогда и ни при каких обстоятельствах не позволял рисковать кому-то из своих напарников. Он не считал себя бесконечно везучим или бессмертным. И он, конечно, не хотел пугать Драко, просто... Ему было это нужно. И чем глубже Режущие заклятья или когти вспарывали его плоть, тем ему становилось легче. Это было последствие долгого соседства с Волдемортом или войны, он не знал и не хотел в этом копаться, хотя Министр не раз предлагал обратиться за помощью к колдопсихологу. А потом у него появился Драко, и все выдохнули с облегчением, рассчитывая на то, что теперь Гарри прекратит делать это. Но получилось наоборот. Он правда не хотел пугать Драко, и каждый раз, когда тот, хмурясь, сидел у его постели в Мунго, Поттеру было стыдно за себя, а за Драко - больно, но потом новый рейд - и это снова случалось. Он понимал, что однажды Малфой не выдержит и уйдет, прекрасно понимал, но все равно надеялся, что никогда этого не увидит. И вот теперь нужно привыкать к тому, что Малфой стал чужим. Без него было плохо. Так плохо Гарри уже давно не было, и что он сделал? Конечно, не послушался Терри, своего стратега и аналитика, и взял совершенно не тех людей, на которых они договаривались. И оставил их в резерве, сунувшись в предполагаемое логово расплодившихся одичавших оборотней в одиночку. Ему повезло, что Главы Аврората не было на месте, иначе тот бы не допустил подобного. А так... Гарри расправился с ними быстро - обездвижил всех, кроме одного, кроме вожака, которого следовало убить. Это было славно - палочка против клыков и когтей. Гарри чувствовал себя практически всесильным, не давая оборотню приблизиться, и жалил его заклинаниями, пока тот не ослаб настолько, чтобы было не смертельно опасно снять щит. Оборотень разодрал ему икры и спину, повредил позвоночник. Если бы Гарри был магглом, гарантированно бы не выжил, а так... Ночь на больничной койке, полная боли - и все. И только наутро, глядя в потолок воспаленными глазами и ожидая, что с минуты на минуту откроется дверь и войдет Драко, Поттер вспомнил, что этого больше не случится. Вероятнее всего - никогда. Он действительно преступил границы терпения Малфоя. *** В отделе его встретили хмурыми взглядами, и Гарри поскорее смылся к аналитикам, понимая, что Рон вот-вот разразится гневной тирадой. А еще нужно было повиниться перед Терри. Терри рад ему не был. Честно говоря, он жаждал смерти Поттера, причем исключительно от своих рук. Гарри уселся на стул рядом с ним, чувствуя чудовищную пустоту по правую руку. Стол Драко был пуст. И не похоже было, что тот просто вышел - все предметы на столе были разложены очень аккуратно, а Малфой так делал, только когда уходил с работы. - А где Малфой? - Не знаю, - мрачно ответил Терри. - Его еще не было. - Он предупредил, что опоздает? - Нет. Наверное, он проспал. Он поздно ушел вчера. - Во сколько? - Гарри начинал чувствовать себя виноватым. Потому что Драко, очевидно, все-таки ждал его. - В пол-четвертого. "В это время был самый пик", - подумал Гарри. Было чертовски круто, что Малфой еще переживал за него. Значило ли это, что Драко еще не выгорел дотла и что еще не все потеряно? Гарри надеялся, что да. Весь день Поттер то и дело заглядывал в кабинет аналитического отдела, надеясь застать Драко, но тот так и не появился на работе. Терри рассказал начальству, как поздно Малфой ушел с работы накануне, и потому никто не обеспокоился его отсутствием. А Гарри потихоньку начинал вспоминать, каково это - мучиться в неведении. Как только он мог забыть, насколько это дерьмово?! И он подвергал этому Драко? Постоянно? На следующий день Поттер твердо был намерен вызвать Драко на разговор. Вот только тот так и не появился, и тревога накрыла Гарри с головой.