Ворон ворону глаз не выклюет

      Алан Картер окопался в складском трюме, среди родных железяк он чувствовал себя спокойнее. На намёки Виктора, что ждать убийцу в окружении оружия — не самый умный ход, старик никак не реагировал; он дрожал от одних только мыслей о каюте, где его чуть не убили, а в другие помещения доступа не имел. Ничего не поделать, слово хранимого — закон.       С голыми руками Виктора не оставили: разрешили брать что угодно из коллекции Картера, лишь бы справился с Курьером. Лучше всего по балансу и качеству приглянулся один из палашей, как оказалось, очередное творение братьев Монселле. Вроде привычное оружие, но из-за мудрёного эфеса с россыпью камней и витиеватой гравировки оно выглядело чужеродно и хрупко, просилось на стенд, за стекло. Скорее всего, так думал и мастер Тарнетт, когда отказался сотрудничать с заморскими оружейниками из Вердестта: несмотря на отменное качество, это был вовсе не рабочий инструмент. На вопрос про револьвер Картер развёл руками: огнестрел его не интересовал, да и раздобыть подобное оружие куда сложнее.       — Вот же угораздило попасть на крючок именно Курьеров, — ворчал Картер, пока рылся в сундуке с личными вещами. Каждую минуту ему требовалось чем-то занять руки, иначе он сходил с ума от нервов. — Мне их название всегда казалось странным. Обычно бандиты берут громкие имена, например, те же Безглавые судьи. А вы что думаете?       Как же раздражали эти разговоры, отвлекали только. Пустословная болтовня с Катериной стоила мисс Тарнетт жизни. Не хотелось повторять старых ошибок, но Картер всё выжидающе смотрел и действовал на нервы.       — Раньше наёмники любили маскироваться под почтовых курьеров, — нехотя поделился Виктор, вспоминая, какие слухи ходили среди Хранителей. — Вроде с тех времён к ним название и прилипло.       — Не слышал такую версию, но что-то в ней есть. Всё-таки откуда вы приехали?       — Издалека. В Дарнелле тоже жил когда-то, пока… — пока он не попал к Хранителям, начались годы жёстких тренировок, мелкие и серьёзные задания, чужая кровь на руках, испытания, мисс Тарнетт… — пока не начал путешествовать из-за работы. О Курьерах я слышал странноватые байки, вряд ли они имеющие связь с реальностью.       — Моего деда Курьеры убили, хотя он не выходил из дома без Хранителя. А вот кузину чудом, но уберегли. Много таких случаев осталось на моей памяти: среди знатных родов вечно кому-то неймётся испортить жизнь другому… Так что вы везунчик, раз одними слухами отделались.       — Есть такое, но… — Виктор замолк на полуслове и покосился на Картера.       — Револьвер и палаш — считай, визитная карточка Хранителей, разве я не прав? Плюс солдатская выправка, и, несмотря на тёплую погоду, вы кутаетесь в восемь слоёв одежды. Скрываете татуировки, верно? Честно говоря, в портовом городе мало кого заинтересуют рисунки на теле, а вот нежелание хоть куртку снять выглядит чудаковато, — поделился Картер с таким самодовольным видом, будто решил сложную головоломку. Виктор дёрнул плечом, не зная, что тут ответить. Выбрал самое безопасное — промолчал. Больше они разговоров не заводили.       Под руки Картера попался альбом с чёрно-белыми фотографиями. Улыбка сама собой появилась на его губах при взгляде на молодые, полные энтузиазма лица родных, многие из которых были развеяны прахом, а оставшиеся сами желали Картеру смерти. Старик рассказывал о них, но Виктор слушал вполуха — он сосредоточился на слежке за входом в трюм. Одна из фотокарточек выскользнула из альбома вглубь сундука. Чертыхнувшись, Картер зарылся в вещи вслед за пропажей, и в тот же миг над головой раздался глухой стук. Стилет с чернёным лезвием застрял в дубовой крышке. А вот и Курьер заявился, но как этот чёрт умудрился проскользнуть? Опять Непреложные законы нарушил?       Картер разом выгреб все ностальгические ценности из сундука, сам залез внутрь и закрыл крышку, потянув за торчащий стилет. Хотя бы так избавившись от помехи, Курьер не стал скрытничать и вышел из тени. Нога перевязана, но ступает спокойно, без боли. Лицом — обычный парень с примесью крови айрхе, судя по смуглой коже. В его раскосых глазах читался вызов: сейчас он пришёл за Виктором, а не за Картером.       — Решились выйти лицом к лицу? Похвально, — Виктор призывно поднял палаш.       — Хочу выиграть за голову Хранителя бесплатную выпивку, ничего личного, — Курьер развёл руками и ухмыльнулся.       «У меня на лбу написано, кто я?» — на скулах Виктора заиграли желваки. Обычно эта братия опасалась сталкиваться с Хранителями напрямую — они были мастерами ловушек, а не драк. Курьер осмелел из-за того, что он не в синем мундире и, может, выглядит уязвимее? Решил таким образом поглумиться? Отыграться?       — Тогда постарайтесь хорошенько, иначе друзья выпьют за упокой, глядя на вашу голову.       Обмен любезностями был окончен. Курьер расстегнул крепления под докерской курткой и на пол упала двухметровая цепь: одним концом она крепилась к рукояти серпа, на другом висел грубо обтёсанный грузик размером с указательный палец. Цепь крутанулась над головой Курьера с угрожающим свистом. Мгновение — и грузик впечатался в ящик позади Виктора, выбив из него щепки. Мгновение — и цепь засвистела вновь, не давая приблизиться для ответного удара. Второй выпад пришлось принять на палаш, стальная змея обвила лезвие с противным скрежетом металла о металл. Обезоружить Виктора не вышло — он крепко держался за рукоять, тогда Курьер рванулся навстречу сам. Остриё серпа распороло куртку на груди, в ответ Виктор резанул вертлявую сволочь по ноге, но та успела серпом отвести от себя клинок.       Хранитель и Курьер замерли нос к носу, деваться друг от друга им некуда: палаш сцепился с серпом, а вблизи грузик не раскрутишь. Зато у парня была свободная рука, он потянулся к глазу Виктора и успел оставить на щеке глубокие борозды.       Виктор бросил палаш, обхватил Курьера за пояс и повалил на пол. Тот кусался, брыкался, но тщетно — из захвата ему было не выбраться. Виктор сдавил в изгибе локтя горло врага, ещё чуть-чуть, и тот задохнётся — однако это его лёгкие вдруг обожгла едкая вонь, которой пропахла докерская форма Курьера. Жгучие слёзы катились по царапинам на щеках. Виктор сопротивлялся как мог, но когда звон в ушах начал намекать, что он скоро потеряет сознание, пришлось отшвырнуть парня от себя.       Курьер сипло откашлялся и отполз в сторонку. Сейчас в дело пойдёт очередная кукла? Морок? Виктор вытер глаза рукавом, и заметил рядом деревянный поддон. Не палаш, но тоже неплохо.       Курьер схватил оброненный серп. Стоя на колене, он раскрутил цепь за пару взмахов и обрушил на Виктора убийственный удар. Грузик пробил поддон насквозь и застрял в нём. Курьер растерянно вскинул брови, а Виктор уже влетел в него, как таран. Удар вышел такой силы, что парня отшвырнуло на пол. Виктор наступил на его грудь сапогом, надавил на горло краем деревянной рамы. Кулаки Курьера беспорядочно били то по ноге, то по поддону, рот беззвучно открывался и закрывался, пытаясь втянуть воздух. Тяжёлый удар сломал парню шею, и тот затих.       Виктор отбросил деревяшку в сторону и осел на пол. Судорожно вдохнул полной грудью — лёгкие до сих пор жгло. Никакой радости от победы он не ощущал, хотя повод был немалый — одолел одного из Курьеров, шустрого и опасного беззаконника. Может, раньше, будучи Хранителем, он бы и порадовался, и похвастался перед товарищами, и выпил заслуженную стопку виски втайне от мисс Тарнетт, а теперь ему не с кем было разделить свой успех.       Крышка сундука скрипнула, в щели сверкнули стёкла очков.       — М-мистер Доу?       — Всё чисто.       Виктор помог хранимому выбраться из укрытия. Сундук казался тесным, как только Картер умудрился в нём поместиться?       — Как думаете, мистер Картер, нам готовиться к новым нападениям?       — Возможно. Не знаю, сколько Эдгар заплатил этим душегубам.       Картер опасливо приблизился к трупу своего несостоявшегося убийцы, будто боялся, что тот притворяется — и ведь не зря, от беззаконников всего можно ожидать. Он удостоил Курьера мимолётным взглядом, а вот серпом заинтересовался.       Порез на груди ныл и неприятно зудел. Мог ли Курьер отравить оружие? Вполне. Заглянуть бы в лечебницу, но вряд ли Виктора согласятся лечить бесплатно — так что стоит вытрясти с Картера побольше денег. А ведь ещё Баккеру придётся платить за порчу казённой куртки… Вот такая она — жизнь свободного человека. Виктор пока не проникся.       Картер принялся убирать вываленные из сундука ценности обратно. Виктор же, зажав нос, шарился по вещам Курьера. В нагрудном кармане болталась намокшая записка со списком покупок: табак, овощи, рыба, фильтры для респираторов; на обратной стороне была короткая приписка: «Мы на тебя поставили, не подведи! Л. и С.». В другом кармане — кошачий череп, который сжимал в пасти перевязанный ниткой пучок седых волос. Жуткая находка. Сжечь бы, да спички кончились. Под курткой нашёлся внушительный пояс с крепежами для серпа и подсумками, а в них — бинты и немного шиллетов. Подумав, Виктор забрал себе всё.       В набедренной сумке, от которой исходила едкая вонь, нашлась сшитая из ссохшейся кожи кукла. Внутри неё Виктор нащупал твёрдый стержень. Кукольная голова печально завалилась набок: кожа треснула и разошлась в области шеи краями рваной раны. При тусклом свете были заметны влажные следы, хотя секунду назад, Виктор мог поклясться, эта вещь казалась чистой. Он брезгливо швырнул куклу подальше от себя, будто она обжигала руки.         «Клятые беззаконники, от них все беды», — убедился он в очередной раз.       Картер заметно повеселел. Он сидел на крышке сундука и с едва сдерживаемым восторгом изучал трофей.       — Помнится, такие серпы с цепями были в ходу у дейхе, много крови ими пустили нашим предкам во время войны Белых ворон, — он сжал грузик и вытянул руку в сторону, разматывая цепь. — Удивительно, что кто-то в наш век использует такое древнее оружие. Самоучка или остались мастера? Может, айрхе из Ашвайлии практикуют? Хм…       Серпы, цепи, мечи... перед револьвером всё едино, ничто не спасёт от пули в лоб. Жаль, что свой Виктору пришлось отдать мастеру.       — Надеюсь, мои друзья нигде не задержатся по дороге. Тогда нам осталось выждать не больше часа, — Картер сверился с карманными часами.       — Почему вы сидели на пароходе в одиночестве? Если боитесь связываться с полицией, то могли бы держаться среди ваших «друзей».       Картер постучал пальцами по рукояти серпа, облизал губы и только тогда признался:       — Они без понятия, что я здесь. Меня пропустил мистер Баккер за небольшое вознаграждение. Я надеялся, если никто не будет знать, где я, то смогу дождаться вечера в безопасности. Увы, скрыться от Курьеров сложнее, чем я думал.       — Стоило осознать это раньше и принять неизбежность смерти, — ответили со стороны. В трюм вошло десять человек в однотипных курьерских шинелях насыщенного карминового цвета. Нижняя половина их лиц скрывалась под массивными масками-респираторами.       Люди в шинелях действовали неспешно и расслабленно, будто в запасе у них было время всего мира. Картер беспомощно упал на колени и склонил голову, взвывая к милосердию, когда его закрыл собой карминовый силуэт. Виктор не хотел сдаваться так просто, но что он мог сделать? Одна из фигур вынырнула сбоку, будто из пустоты, и мощным толчком откинула его к стене. Виктор ударился лопатками и выставил перед собой палаш в попытке защититься, но чужой клинок уже мягко, почти нежно вошёл под рёбра.       Его палач снял респиратор. Женщина. Это женщина со взглядом смерти. Она глубже вогнала в сердце костяной нож и осторожно, будто боясь навредить, сжала горло Виктора.

«Запомни моё лицо, Хранитель. Я приду за тобой. Смерть придёт за тобой. Жди».