Ворон ворону глаз не выклюет

      Рядом прогрохотал взрыв. Виктор схватился за пустое место, где раньше висел палаш, и бегло огляделся. Оказалось, его переполошили актёры, играющие сценку по мотивам Пороховой войны: Тормандалл тогда одержал оглушительную победу над флотом Вердестта благодаря улучшенным пушкам. Парень, разодетый в пёстрые тряпки и в шапке с трёхглавым змеем, который символизировал весь флот Вердестта в одном своём лице, театрально повалился на помост под смех зрителей.       «А местные любят вспоминать былые победы. Особенно когда с Вердесттом опять неладно…» — Виктор раздражённо одёрнул край куртки. Так среагировать на звуковой спецэффект, стыд-то какой.       Сегодня он второй раз в жизни оказался в цирке. В голове крутились смутные детские воспоминания, будто цирк — другой мир, в котором можно всё, что запрещается в обычном: парить под самым куполом, играть с огнём и глотать острые клинки, но теперь его мутило от царившей вокруг атмосферы весёлого безумия. Именно в это место, если верить слухам, часто слетаются Сороки. Виктор гордился добытыми сведениями, ведь он справился сам, без помощи Катерины или других информаторов, на которых всё равно не было денег. Треклятый вор умудрился свистнуть оружие Монселле прямо из-под носа, оставив Виктора ни с чем. Дарнелл сопротивлялся всеми силами, не желая выдавать одного из своих ублюдков. Ничего. Виктор справится вопреки его козням.       Броскими плакатами «Фестиваля чудес Мугнус» были обклеены все новостные столбы. Виктор думал, что это обычное цирковое шапито, а оказалось — целый парк развлечений на окраине Тараска. Входной билет стоил немало, потому он не собирался уходить, пока не подтвердит или не опровергнет слухи о Сороках. Целый час он осматривался, бродил между шатрами, помостами, артистами и шарманщиками, передвижными прилавками с угощениями. К нему привязалась эквилибристка на колесе, стилизованном под циферблат: она мило улыбалась и играла на укулеле, надеясь впечатлить своим мастерством и получить за это пару шиллетов. Что ж, её образ молчаливой преследовательницы не скоро вытравился из памяти.         Нет ничего проще, чем затеряться в шумной пёстрой толпе — но как в ней ловить Сорок? Одну пташку Виктор всё-таки приметил. Она стояла за прилавком с детскими игрушками, всё в ней манило и завлекало: открытое платье с вишнёвым отливом, маленький цилиндр на голове, украшенный муляжами зябликов, яркие румяна на щеках и сама манера держаться. Виктор привык видеть женщин в закрытых мундирах, строгих нарядах адептов или скромной повседневной одежде — и такая откровенность, но не пошлая, а граничившая с чем-то сказочным, вызвала настоящую оторопь. Прилавок оказался лотереей «Шкатулка секретов леди Удачи», о чём сообщала витиеватая надпись на вывеске. Почему-то одинокие взрослые подходили к прилавку куда чаще, чем дети. Для них леди Удачи доставала особый чёрный ящик, но что они с ним делали, издалека разглядеть не получалось.       Странно это всё. Лучше самолично разведать, какие такие секреты для взрослых хранятся в загадочной шкатулке.       — Доброго вам дня, мисс, — Виктор попытался дружелюбно улыбнуться. Раньше от него требовалось совершенно противоположное: у многих людей отпадало желание встревать в разборки, если на них достаточно красноречиво посмотреть.       Вишнёвые губы растянулись в ответной улыбке, но красавица молчала, чего-то ожидая. По бокам от прилавка парочка мимов развлекала народ, но теперь они косились на подозрительного клиента. Зря, похоже, Виктор поспешил. С другой стороны, в сутках не так много часов, чтобы тратить их на наблюдение за одной точкой, когда нет уверенности, что Сороки связаны именно с ней. Чувствуя себя глупо, Виктор протянул десять монет.       — Желаете выиграть игрушку для своего ребёнка, милый сэр? — даже голос у красавицы был необычный, певучий.       — А для взрослых в вашей шкатулке призы имеются? — с излишне серьёзным видом спросил Виктор. Леди Удачи подавила смешок и обвела рукой полки с игрушками.       — Зависит от ваших интересов, милый сэр. Хотите испытать удачу и выиграть коллекционную фигурку генерала Багортта? — она поставила на прилавок сундучок, внутри которого были сложены бумажные бабочки. Под внимательными взглядами леди Удачи и мимов Виктор достал бабочку и раскрыл её. «Зеркальце — подарок неплохой. Оставайся всегда сама собой!» — гласила надпись на крыльях.       — Удача любит упорных. Желаете ещё одну попытку? — красавица откровенно забавлялась, наблюдая за Виктором. Тот покрутил в руках складное зеркальце, украшенное профилем принцессы Лилии — популярной героини детских постановок. Похожее зеркало он подарил мисс Тарнетт на её двадцатилетие, только крышку украшала мозаика из драгоценных камней. Долго пришлось копить, но благодарные объятия того стоили.       — Хочу. А другой шкатулки не найдётся? — Виктор решил идти напролом. — Менее броской, чёр…       — Милый сэр, не расстраивайтесь! Моя шкатулка секретов вовсе ни при чём. Любовь Удачи переменчива, сейчас вам не повезло, но кто знает, может, она благословит вашу следующую попытку? — таким тоном леди Удачи могла сказать: «Проваливай, пока живой». Мимы медленно приблизились. Их выбеленные лица выглядели жутко.       «Вот почему меня не взяли в информаторы».         — Гоняться за Удачей — дело неблагодарное. Не любят женщины, когда за ними бегают, ох, не любят, — посмеиваясь, из-под руки Виктора вынырнул низенький человек. Удивлённо глянув вниз, он увидел беловолосую макушку с тугой косой до поясницы. Леди Удачи резко обмерла, а мимы, пародируя езду на велосипеде, разъехались в стороны.       — Приятного дня, сэр. Могу я чем-то помочь?       — Вот, — мужчина хлопнул Виктора по локтю, — пришёл забрать знакомого. Он немного заплутал, не сердитесь на него, ладненько? — Леди Удачи кивнула с натянутой улыбкой. — Ну и хорошо, хорошо. Передавайте сердечный привет Майру, долгих лет ему жизни.       Мужчина галантно поклонился и леди Удачи, и двум мимам. Силой утащил Виктора прочь, опираясь на трость из лакированной белой древесины.       — Зачем вы вмешались? — Виктор освободил локоть, когда прилавок леди Удачи скрылся за шатром.       — Вы поставили бедную Леди в щекотливое положение, я помог вам выйти из него, сохранив лицо, — с усмешкой ответил неожиданный «знакомец». — Позвольте представиться — Самуэль Ламарк.       И он протянул ладонь, доброжелательно улыбаясь. Его глаза скрывали очки с тёмными линзами, а вот смуглую кожу спрятать было не так просто, хоть Ламарк и старался: закутался в тренчкот, шарф, ещё и на руки перчатки натянул несмотря на тёплый день. Кажется, этот маленький человек отчаянно скрывал своё происхождение, даже имя взял себе на энлодский манер. Если бы Виктор не насмотрелся на Майхе из рода Иде, то не отличил бы Ламарка от айрхе, поседевшего от старости.       — Джон Доу, — Виктор не хотел его касаться, но и грубить не видел повода. Пальцы Ламарка оказались нечеловечески тверды и обжигали холодом через перчатку.       — Вот как? Видимо, обознался. Я-то рассчитывал встретить молодого человека по имени Виктор Раймонд. Ну-ну, не удивляйтесь вы так. Все жители Дарнелла знают, что вы ищете хозяина необычного ножа, — сказал Ламарк с лёгкой снисходительностью. — Не слишком-то скрытно работаете для человека, который официально мёртв. Что скажете в своё оправдание?       — Как вы узнали про меня?       — Я первым задал вопрос, Виктор, и жду незамедлительного ответа.       — У меня мало времени, приходится действовать грубо.       — Печально слышать, — вздохнул Ламарк и отвлёкся на выступление двух жонглёров, которые ловко перекидывали друг другу горящие факелы.       — Откуда вы узнали обо мне? — с нажимом повторил Виктор, сжав кулаки.       — В Дарнелле не так много чудаков, которые суют свой нос куда не надо с непосредственностью глупого щенка. Этот город — как оркестр, — Ламарк вскинул руки на манер дирижёра. — Все на своём месте, каждый инструмент выступает только в своё время. Он дышит и двигается в едином ритме, словно живой организм, — мужчина выдержал паузу и вдруг ткнул в грудь Виктора тростью, оставив на куртке грязный след. — И когда один из барабанщиков ломает свой инструмент, начинает кидаться то на флейтиста, то на скрипача, это сложно оставить без внимания, не так ли? Буду откровенен: раньше этот нож принадлежал мне, и ваши попытки вынюхать о нём меня беспокоят. Не удивляйтесь, что в ответ на такой интерес о вас самом разузнали многое. К чему эти поиски, Виктор? И лучше вам не врать.       — Близкого мне человека убили метательным ножом Монселле. Это единственная нить, которая связывает меня с убийцей, вот и пытаюсь найти хоть что-то, что может к нему привести.       — Всего-то, — Ламарк махнул рукой, и напряжение в его движениях сразу куда-то улетучилось. — Знаете ли, Виктор, как-то раз я повздорил с местными Сороками, в ответ они унесли в клюве кое-что из моих вещей, в том числе и нож, с которым вы неосмотрительно бегаете по городу. С тех пор минуло несколько лет, я сомневаюсь, что вы найдёте их нового владельца.       «Любопытно. А ведь Катерина настаивала, что убийца — среди Сорок, и вновь всплыли именно они», — однако стоило ли верить подозрительному человеку, которого боялись местные циркачи?       — Вижу, вы много знаете о Сороках, — с напором начал Виктор. — Может, подскажете, как с ними связаться?       — Не та информация, которой стоит разбрасываться направо и налево, сами понимаете, — Ламарк покачал головой. Он звонко цокнул языком, и вдруг из ближайших кустов, украшенных шариками, выглянул белый енот. Слегка нагнувшись, Ламарк протянул руку, чтобы животному было удобнее забраться к нему на плечи. Виктор видел енотов только на иллюстрациях в бестиариях, а белых — и вовсе никогда.       — Это альбинос?       — Это Долька. Правда, он очарователен? — проворковал Ламарк и погладил енота меж ушей. Тот поспешил забраться под тренчкот, как в норку. — Не любит незнакомцев и толпу. Папочка вечно водит тебя по плохим местам, да?       Этот странный енот Виктору не понравился, хотя он не успел его толком разглядеть. Рядом с ним беспокоило тревожное чувство, от которого сосало под ложечкой, как уже было при виде курьерской куклы и ритуалов шаманов-горцев, что наводило на некоторые мысли.       — По-хорошему, мне бы вовсе с вами не встречаться, Виктор, но так уж случилось, что ваше прошлое меня заинтересовало. Может, и помогу с Сороками, но совсем чуточку. Старые распри уже давно забылись, взбалмошные птички могут приносить и пользу.       — Но взамен вам что-то потребуется? — вздохнул Виктор.       — Естественно, естественно. Но говорить об этом мы будем не здесь, нет. Раньше у меня был небольшой кондитерский заводик на Паясе, ныне он заброшен, к сожалению, — Ламарк покопался во внутреннем кармане тренчкота, Долька недовольно хватался зубами за его пальцы. Наконец он протянул потрёпанную временем визитку. — Здесь адрес, приходите по нему числа шестнадцатого, часам… к семи вечера, я как раз буду свободен. Там мы по-деловому обсудим наше сотрудничество. Заинтересованы?       Виктор хмуро рассмотрел визитку: гладкий белый картон, золотистое тиснение, без излишеств. Адрес знакомый, кажется, он однажды проходил мимо этого завода, но не придал ему значения. Зачем встречаться в заброшенном месте?.. Стоило прихватить на эту встречу не только нож, но и что-нибудь посерьёзнее.       — У меня всё равно выбора нет, так?       Самуэль Ламарк широко улыбнулся.       — Выбор есть всегда, как бы банально это ни звучало. Всего хорошего, Виктор, и берегите себя. Дарнелл не любит шумных выскочек.