Стрелка Трех Четких

На пустой хате по диванам жались гопворята. Макгониво расхаживала, покачиваясь, по новому ковролину, струшивая на него пепел своего догоравшего косяка. Походка ее была неуверенная, видать, новые, отжатые всего пару часов назад, найки оказались маловаты. Но нам ли, Маруся, быть из-за этого в печали? Окинув своих подопечных затуманенным взглядом, она, наконец, выдала: - Завтра на хате, любезно предоставленной одним Василием, пройдет Угашеная туса. Пацаны и чики с других школ продвинутые в этой теме. А мы не. Непорядок. Шоб не быть лохами, надо сегодня, чуваки, разобрать по понятиям, че как. Училка бережно уложила недошмаленный косяк на пошарпаный подоконник, между Гермионой и какой-то рыжухой, и потерла ладони о штаны. - Угашеная туса – это не просто вписон. Это сходка самых четких, самых ровных гопарей. А четкий гопник, прежде всего, должен уметь танцевать пацандобль, - прокуренные глаза осмотрели диваны с гопорями. – Дисюда, Гарян, надо братанам показывать пример. Гарик, крутивший в руках отжатый у физика сименс, немножк офигел от таких предъяв. - Не, ну епта, а хули я? – швыряя мобилу в широкий карман, буркнул он, но с дивана подорвался. - Ты ж у нас типа легенда Гопварства, пацан-который-отжал чето у того-о-ком-не-перетирают, а теперь еще и один из Четких…дисюда, не выеживайся, - Макгониво отжала у зелени с первого курса две бутылки нефильтрованного и вручила их подошедшему Гарику. - Главное в пацандобле – это пивончик, - сообщила Макгониво, – Гопник должен следить за пивончиком, каким бы упоротым он не был, какое музло не пилил бы чувак за магнитофоном. Чувихи, - училка обратилась к гопницам, которые сидели на подоконнике. – Не должны мешать гопнику. Они тупо подпирают стенку и ждут медляка, дрыгаясь в такт. Особо угашенным гопницам можно устроить соло-танец и стать королевой танцпола на одну-две песни, но потом в обязе опять уползти под стенку, к залежам Яги. Ну че сидим, епта, все понятно? Гопари переглянулись и повыхватывали пивас у малолеток. Макгониво вытащила свою отработанную Нокию и небольшую переносную колонку. Уже через минуту хата заполнилась волшебной музыкой Гуфа. Гарику не танцевалось. Похлебав пивка, он погрузился в философские мысли. Хули делать с отжатой мобилой? Продать? Никому нах не вперся этот калькуль. Выкинуть? А нах тогда было отжимать? Все было печально. Седой, притусившийся рядом, заметил задумчивого братана и, похлопав по плечу, сунул тому в руки сигу. - Хули завис, Четкий? – дрыгаясь в такт музлу, спросил он. - Слыш, чувак, ты мож знаешь…А нах нам эти мобилы? - Гарик решил идти внаглую. Тигрик призавис, вытащил свою отжатую мобилу, протер ее от жирных отпечатков задрота и долго пялился в черный экран. - Епт,чувак…Там же типа должна быть шняга, которая тебе поможет на следующем испытании. Я хз, чесн. Ищи. И под Витю АК еще один из Четких удалился в сигаретный туман. Гарик чет приуныл. Пришел вечер Тусы. Все оттачивали свою ровность, как могли, один Гарик ниче не прибавил к уровню своей четкости. Зато обклацал сименс во всех местах, даже разобрать успел, а подсказки все не находил. Под матерный парад Рона, который не мог найти свои новые штаны, Четкий в последний раз собирал запчасти мобилы вместе. - Хули ты паришься, Гермиона насандалится так, что ей будет пох, в чем ты, - выждав паузу, сообщил Гарик. - Ну епта, мне не пох в чем я, - примеряя Гариковы адидасы, ответил Рон. - Чувак, если ты сопрешь мои штаны, я ж тебя ночью порешаю, братан, - Гарик отложил мобилу и уставился на другана, который бережно упаковал штаны Четкого назад в спортивную сумку и с тяжким вздохом вытянул из своей старый темно-синий костюм. - Бабуля купила, - сообщил он, разглядывая наборчик. Белые полоски по бокам штанов уже успели затереться, а на куртке заедал замок. Да-а, Четкие Чики на такое точно не клюнут. Ближе к ночи забитая хата наполнилась гопарями. Из сабвуферов вещала Бутырка, настолько зачетно, что тряслись стекла в серванте, который стоял в дальнем углу. Четкие Чики поселились под самыми колонками, наминая семки, пацаны-качки молча добавляли градус в кровь и зыркали на гопниц Гопвартса, которые в эту ночь вовсю косили под Чик – маечки в обтяжечку, рваные джинсы… Но всех обошла Гермиона. - Ебана, Рональд, зацени нашу малую! – не сдержался Гарик, узрев в толпе знакомые русые патлы. Гера облачилась в короткие джинсовые шорты и майку без бретелек, плюс дополнила свой лук каблучарищами сантиметров в пятнадцать. Потягивая Ягу из банки через красную коктейльную трубочку, она более чем привлекала внимание пацанов. И первым подцепился Витя Храм. Гарик наблюдал, как бугай, тусивший у стеночки в режиме «слоумо», вдруг оторвался от компании таких же слоумошек, подошел к Гере и молча всучил новую банку Яги вместо старой. Подкат Богов, но Гермиона походу клюнула. Прошло аж два медляка, прежде чем у Рона бомбануло. - Не, бля, ну и че она в этом качке нашла? – давясь семками, прошамкал он. Гаряна тоже бомбило – за другана обидно, канеш – но лезть к Храму он бы не рискнул. И Рона отговаривал, всячески отвлекая на Фифу Белакурую, отплясывающую пацандобль на уровне нормального такого гопаря. Пока Витек отошел покурить, на Гермиону клюнул еще один клиент. - Че как, малая, - как только бугай свернул за угол, перед ней явился сам Драко Малый. На этой тусе он выгодно отличался от остальной биомассы. Вместо старого затертого адидаса на нем был стильный найк, аккурат по размеру, новый, еще с биркой, которая была любовно заправлена за воротник. Кепари Драко не признавал в принципе– они могли испортить его причесон, на который ежедневно щедро выделялась целая банка геля. Малый был не просто гопник. Его пахан, которому на зоне дали кликуху Люся за длинные белые патлы, слыл авторитетным чуваком на районе. Говорят, он сидел вместе с тем-о-ком-не-перетирают, только откинулся раньше. Бабы слетались к Драко, как голуби к семкам, гопари боялись связываться лишний раз, чтобы не иметь дело с Люсей. Одна Гермиона, походу, бессмертная… - Хули тебе надо? – огрызнулась она, тряхнув кудрями. - Та так… Смотрю, с Витей тусишь. А рыжий твой где? – перекидывая на пальцах четки, поинтересовался Малый, оглядываясь по сторонам. - Я хз аще. - Ну так го замутим, пока он не нарисовался, хули ты одна торчишь, - деликатно подкатил Драко. - Ты че, ваще упал, Малый.., - начала уже огрызаться Гера, как вовремя подоспели ее друганы. - Слыш, чувак, мадам уже в стельку, шел бы ты, - задвигая Гермиону плечом, выступил вперед Гарик. - Опа-опа, кто нарисовался. Гарик. Четкий гопник, - Малой по привычке, когда видел Гарика, всегда закуривал сигу. Вот и сейчас он достал пачку элитного Слимса, и неторопливо достал зубами сигу. – Хош еще одну стрелку? - Не, пасиб, брат, мне этой хватает, - Гарик свободной рукой придерживал своего дружбана Рона, который (под воздействием трех банок пиваса) уже рвался в бой с Малым за бабу. - Ниче, еще перетрем, - прошамкал сквозь сигу Драко и удалился, оставив после себя едкое облако дешевого одеколона. Гарик облегченно выдохнул, а после чуть не зацедил Гере в зубы. - Ты хули творишь, баба, проблемы собираешь?! - А хули вы притусили, я вас просила? - обижено гаркнула Гермиона и покосилась на Гариков карман. – И хули у тебя штаны светятся? - Чебля?! – он в срочном порядке ощупал свою нижнюю палубу и обнаружил, шо отжатая мобила вдруг сама по себе активизировалась. - И че там? – Рон уже перекрыл обзор своей рыжей башкой, заглядывая в экран. - Типа сообщение пришло, - Гера уже забыла про обиды и нависла с другой стороны, перекрывая обзор до конца. - Ну охуенчик! – растолкав братанов, Гарик сам убедился в сказанном. Потыкав по кнопкам, он открыл содержимое сообщения – какая-то музня. - Врубай! – бодро заявила Гермиона, а потом до нее дошло, что не так она ляпнула. - Го выйдем, в падике врубим, там ща пусто, - Гарик потеснился к выходу. Переступая через пьяные тела, троица выбралась в падик. Поднявшись на этаж выше (шоб наверняка никто не запалил), Гарик ткнул в сообщение. Из дохленького динамика донеслось: «Ave Maria, Jungfrau mild, Erhöre deiner Kinder Flehen, Im Tal der Tänen Treu und Schild, Laß mein Gebet zu dir hin wehen….» - Это еще че за фуфло? – выпучил глаза Рон. - Нихера ж не понятно…, - Гарик прокрутил запись еще раз, но лучше не стало. - Не, чуваки, так ниче не выйдет, - с нижних ступенек к ним заговорил Седой Тигрик, попивающий пивас и лапавший параллельно какую-то азиаточку. – Мало четкости. Надо больше. - Больше четкости?...Че? – не успел Гарик поднять в удивлении бровь, как от Тигрика уже осталась только пустая бутылка из-под пиваса. - Стопэ, я кажись вкурила, - поспешила врубить мозги Гера. – Знач так…кортаны, есть? Надо еще семок. Рон, сгоняй за семками и за пивасом. Рон пробухтел что-то матерное, но за семками с пивасом послушно пошел. - Ты, Гарян, кепарь подальше натяни, да, вот так, по самые уши. Вот те пивас, вот те семки, - отбирая и то, и другое у запыхавшегося Рона, нравоучительно втирала Гермиона. – Врубай. Гарик врубил. Нихера не поменялось. - Слыш, а мож нам отойти? – предположил Рон – Мож мобила хочет с тобой лично перетереть? - Ты че курил, братиш?.. - Не-не, Гарянчик, он дело гонит, мы отойдем. Пшли, там медляк врубили, меня наверное уже Витек ищет, - Гермиона за рукав утянула Рона, который уже практически начинал материться. Гарик остался один на один с мобилой. Собрал в кулак всю свою четкость. Даже харконул под ноги для большего эффекта. И врубил. Музло сменилось на более приятное. И Гарику потребовалось три прослушивания, чтобы вкурить мэссэдж: «По серьезному борзый, ксива, табельное, звезды Не знаю где, но в моей стране это серьезный козырь, Возможность решать любые вопросы Что будет с тобой после угроз и предупредительного в воздух?»