Давай-ка ты лучше умрешь?

А давай я буду считать, что ты умер? Нет, не ушёл в пустоту, даже не обернувшись. А погиб. Упал с обрыва. Загрызли собаки. Напоролся на нож бандитов. А давай я сожгу все твои вещи? Уничтожу все напоминания о тебе. И пусть пылает мебель, одежда и книги. Пусть столб едкого дыма стоит до самых небес. До самых Богов. А давай я задохнусь в этом дыме? Может, именно он сможет выжечь все воспоминания о тебе. И тогда я смогу спокойно ходить по тем местам, где мы были когда-то вдвоём, не погружаясь при этом в бездну тоски. А давай я нырну на дно озера? И перевернувшись на бок, пролежу там некоторое время. Пусть вода заливает мне уши. Пусть, выплав на поверхность, я не смогу услышать ни звука. Ведь тогда мне не придётся вспоминать о тебе, случайно услышав чей-то диалог о том самом событии. А давай я упаду лицом на угли? Сожгу его себе. Покрою шрамами. Выжгу глаза. Ведь тогда я не смогу видеть валласлин, которого я не захотела лишаться. Потому что видя хоть малейшую чёрточку этого письма, я вспоминаю все тот же день. Все тот же чертов день. А давай я уничтожу те земли, по которым мы ходили когда-то? Поверь, теперь у меня достаточно власти. Что мне сделать ещё, чтобы забыть? А может, давай просто... Давай-ка ты лучше умрешь? Ведь тогда я буду хотя бы знать способ, как встретить тебя.