In your hands - salvation

Саске не видел ни одной весомой причины не следить за Наруто. Точнее, причины были, но уж слишком они претили младшему Учихе своей адекватностью. Черные глаза сузились, выискивая среди разношерстной массы студентов, столпившихся перед зданием общежития, знакомую белобрысую макушку, на которую быстрым движением руки лег яркий дутый капюшон куртки. Саске всего за несколько дней выучил и запомнил, когда у Наруто перерывы между парами, во сколько, предположительно, его занятия начинались и заканчивались, куда Узумаки ходил за продуктами и даже с какой приправой рамен покупал. Все это было дико, даже для младшего Учихи, и вызывало желание силой впечатать себе кулак в нос, но он только скрежетал зубами каждый раз, когда выходил из дома ранним утром, чувствуя, как ноги сами несли его к старому пятиэтажному зданию. Саске вот уже четвертый день наматывал круги вокруг потрепанного жизнью общежития, мрачной тенью следуя за пестрой курткой, выжидая, словно коршун, удобного момента для того, чтобы накинуться и разорвать в клочья свою жертву. Когда Наруто ушел от него, на ходу подтягивая джинсы, Саске всю ночь так и просидел там, где его оставили: на диване, в несвойственной ему по-детски беспомощной позе, обнимая собственные колени, зависая на пару часов мертвым взглядом сначала на одной точке в пустой комнате, затем безразлично перемещаясь на другую. У него не было истерики, он не истерзывал своё горло душераздирающими криками и орами, даже не хныкал. Он молчал, обессилено склонив голову к согнутым коленям, ощущая внутри себя такую обезвоживающую пустоту, словно из него разом выкачали всю жизненную энергию, душу и ещё что-то, что там должно быть. Ненависть вернулась неожиданно, оглушительным потоком снова наполняя вены силой, как только он закурил на кухне первый раз за всю ночь, щуря покрасневшие глаза на лучи восходящего солнца. Без сна, весь следующий день Саске так и провел за мазохистским анализом этой самой ненависти к самому себе. Ему было интересно ощущать, как она поднималась из неопределенной точки откуда-то изнутри, ядом, медленно, но уверенно растягивалась, разливалась в сердце, уже оттуда, будто бы по сосудам и капиллярам, артериям, распространялась по всему телу, достигая мозга, и прожигала его словно раскаленная головешка. Учиха сидел на подоконнике, упершись виском в холодное стекло, и впитывал каждой клеткой это чувство, которое таким насыщенным черным цветом заполняло удушающее, невыносимое «ничто» в его душе, но, вместе с тем, буквально убивало, разрушало хрупкие стенки живой плоти изнутри. Саске осознавал это ясно, растягивая губы в дикой улыбке, и слышал, как вместе с его тихим смехом по пустой квартире разлеталось эхом вдребезги разбитое «я», капризно требующее, чтобы его снова взялись склеивать в единое целое. Ещё он слышал слабый, едва разборчивый шепот на периферии сознания, который просил извиниться, робко внушал мысль о том, как Саске был не прав. Это нечто внутри него даже попыталось уверить Учиху в том, что он испытывал какие-то угрызения совести. Саске нехотя, но все-таки проигнорировал свой эгоистичный мозг, который повседневной рациональной аксиомой орал ему, что, мол, умница, так и надо было. Иначе бы не вышло. То была среда. В четверг, около полудня, Учиха вывалился на свежий воздух, беря курс на запад, по пути до исторического университета обдумывая то, что нужно будет сказать, и пытаясь заранее договориться с собственным языком, чтобы тот в нужный момент повернулся и выдал то, что было запланировано. Тогда он решил, что не будет как обычно писать Наруто смс, требуя выйти на улицу, прекрасно понимая, что на этот раз просто сухой, детской и громкой истерикой белобрысого не отделается. Он подумал, что, так и быть, подождет Узумаки внизу, облокотившись плечом о массивный ствол дуба, растущего неподалеку от входных дверей общежития, а потом просто не смог от него отклеится, когда завидел того, кого себе требовал. Просто струсил, застыв каменной статуей, смотря на то, как Наруто, радостно вереща какую-то ерунду, вылетел из общаги, пытаясь догнать быстро убегающего от него мелкого пацана, который больше походил на школьника, чем на студента. Так и вышло, что Саске обернулся сталкером, испуская презрение к себе через все поры ещё больше из-за того, что только на это ему смелости и хватало. Сейчас, спустя три дня, младший Учиха снова стоял, прислонившись спиной все к тому же дубу, и исподлобья наблюдал за тем, как Узумаки запрокинул голову к мрачному, затянутому тучами небу. Даже отсюда было видно, как красноречиво сморщилась физиономия Наруто: светлые густые брови сошлись гримасой на переносице, а пухлые губы сжались в кривую тонкую линию. В ту же секунд блондин резко вернул голову в прежнее положение, быстро повертел ею в разные стороны, в конце концов поворачиваясь к своему сталкеру, но так и не заметил слившуюся с темным, ещё по зимнему мертвым стволом массивного дерева фигуру в черном пальто. Саске, даже не сдвинувшись с места, самодовольно хмыкнул, ибо знал, что Узумаки его не видел. Учиха подумал, что у того либо проблемы со зрением, либо тот совсем идиот, потому как он, собственно, и не прятался все это время. Не прыгал в кусты, не надевал специального камуфляжа, даже не разукрашивал лицо маскировочными полосами, как это требовало клише во всех шпионских фильмах. Просто ходил за белобрысым, не спуская с того глаз. А Наруто все эти дни чувствовал на себе чужой прожигающий цепкий взгляд, ощущая каждый раз непонятную дрожь под ребрами, вертел башкой во все стороны, но не видел в упор мрачную тень, всюду следующую за ним. Саске вымученно оторвался от своего не такого уж и тщательного укрытия, нетвердой походкой направляясь за быстро исчезнувшим за поворотом блондином. Его сильно мутило, голова кружилась как на каруселях, ноги не слушались, едва ступая по земле. Он не ел уже больше двух суток и даже не помнил об этом. Притормозив на углу дома, цепляясь всей ладонью за его захудалый, обсыпавшийся фасад, другой рукой Учиха зарылся в карман, доставая пачку сигарет, дрожащими пальцами обхватывая фильтр. Он думал о том, как бы не блевануть от противного горького запаха и как хорошо было бы выпить сейчас кружку крепкого кофе – тогда он бы был в норме. Отдышавшись никотином, Саске заглянул за угол, будучи полностью уверенным в том, что Наруто направился в маленький киоск за завтраком, ожидая увидеть того уже выходящим из магазина с полными пакетами, но не увидел ничего. На серого вида улице было так же пусто, как и в голове младшего Учихи, пытавшегося сообразить, куда делось это стихийное бедствие по имени Наруто Узумаки за несколько секунд без его внимания. Блондин обнаружился топающим на противоположной стороне улицы. Крепко уцепившись взглядом за его затылок словно за точку опоры, Саске на пошатывающихся ногах зашагал следом. Мокрый тающий снег, смешанный с черной грязью дороги, неприятно хлюпал под ногами, высокие массивные ботинки Саске промокли, а сам он гневно озирался по сторонам, гадая, на кой черт белобрысому понадобилось тащиться в центр города и для какой это размалеванной девки тот сейчас покупал пестрый веник, который люди обычно называли букетом цветов. Наруто смущенно чесал затылок и щурил глаза, невообразимо мило улыбаясь во все тридцать два зуба молодой девушке за прилавком цветочного магазина. Та хлопотала вокруг симпатичного клиента как пчела над самым сладким медом, поочередно предлагая свой товар. Саске, буравя убийственным взглядом стеклянную витрину магазина со стороны улицы, не слышал, о чем она говорила, не слышал, что отвечал ей Наруто, но готов был поклясться, что если этот дебила кусок ещё раз задорно ей подмигнет, то не досчитается зубов. Зайдя за низкий навес какой-то пекарни, Учиха размеренно вдыхал свежий воздух через нос, чувствуя аромат свежей выпечки, и пытался поумерить свои насильственные аппетиты. Наруто вышел через несколько минут, держа в руках огромный букет красивых свежих лилий. Он остановился на крыльце на пару мгновений, поднося цветы к носу, блаженно вдыхая душистый, слегка терпкий запах раскрывшихся бутонов, чем поспособствовал приступу бешенства у стоящего неподалеку Саске, всеми силами желавшего сейчас же подлететь стервятником к Узумаки. Для начала, он бы припечатал тому тяжелый кулак в ухо, а потом уже нашел, из-под земли, если надо, достал бы и отхерачил этим букетом по башке ту, для которой он предназначался. Наруто измывался над младшим Учихой ещё достаточно долго, будто специально водя за собой по центральным торговым улочками города, заглядывая в каждый магазин, на витрине которого видел что-то девчачье. Через пару часов, когда Саске уже был уверен, что вот-вот скопытится и все-таки выплюнет содержимое из пустого желудка на асфальт, Узумаки вышел из последнего на сегодня магазина, разговаривая с кем-то по телефону. Сквозь затуманенный взгляд, в котором уже места для черной ненависти не осталось из-за недостатка сил, Учиха с злорадством смотрел на то, как комично Наруто выглядел с охапкой розовых маленьких пакетиков в руках и с какой досадой тот посмотрел на купленные им нежные цветы. Саске прочитал как на лбу написанное разочарование блондина в том, что надо было идти в цветочный бутик в последнюю очередь, ибо некогда благоухающий, красиво оформленный букет теперь действительно походил на ободранный веник. Учиха негласно проводил ничего не подозревающего и уставшего от непривычного для него шопинга Узумаки до общежития, обессилено рухнув к корням надежного дуба, как только за ярким пуховиком хлопнули входные двери. Очередной рвотный позыв не удалось подавить, и желудочная кислота выплеснулась с потрескавшихся губ на мокрый снег. Отдышавшись настолько глубоко, что голова закружилась от большого количества кислорода, поступившего в мозг, Саске медленно выпрямился, вытирая рукавом пальто приоткрытый рот, и постарался не думать пока о том, как все паршиво. Доковыляв до своей квартиры не особо помня как, Учиха первым делом завалился в душ, подставляя сгорбленную спину под холодные струи. Тошнота не проходила, грозясь вылиться в голодный обморок, и Саске пару раз чуть не грохнулся затылком на кафель ванной, не особо, впрочем, переживая за сохранность собственной головы. Изнывающий организм умолял дать топливо в виде хоть чего-то похожего на еду, а не только сигареты и литры кофе, но его хозяин игнорировал всё, что хоть как-то мешало ему просто добраться до собственной спальни. Вырубившись, едва лохматая мокрая макушка коснулась подушки, Учиха проспал беспокойным, вымученным сном до вечера, просыпаясь после заката ещё более изничтоженным и разбитым. Скалясь и рыча на своё же собственное тело, он напялил домашние штаны с футболкой, чувствуя, как конечности едва ли поднимались, выполняя команды такого же ослабленного мозга. Поднявшись и цепляясь за стены, Саске вышел на кухню, в которой проводил большую часть своего времени, пока был дома. Взгляд его сразу уперся в блок сигарет, валявшийся на подоконнике, предусмотрительно купленный им по настоянию Наруто, который с умным видом вещал ему несколько дней назад, мол, что ты как идиот, если куришь, то купи сразу много, чтобы не бегать в магазин среди ночи. Учиха не ожидал тогда такого разумного предложения из уст не особо блещущего умом блондина, но решил, что грех было не прислушаться. Ассоциации привели мысли Саске к сегодняшнему утру, и его тут же повело в сторону, как если бы кто-то сильно толкнул в бок. Схватившись мертвой хваткой за угол мраморной столешницы, которая уберегла от неминуемого и оглушительно падения высохшее тело, Учиха покрепче сцепил зубы и все-таки решил, что нужно пожрать, если он собирался завершить свой план до конца и заполучить Наруто себе. Для этого ему нужны силы хотя бы на то, чтобы думать. Все так же держась за столешницу, он дополз до холодильника, резко дергая того за ручку, равнодушно осматривая то, что находилось внутри. Саске схватил два уже почти испортившихся помидора и какой-то сэндвич непонятно с чем, который оказался у него в квартире только потому, что, опять же, Узумаки принес себе на обед, но так и забыл съесть. Усевшись за стол, Учиха принялся механически запихивать то, что нашел себе в рот, почти не чувствуя вкуса, сдавленно хмыкая о того, как белобрысый умудрился обжиться в его квартире всего-то за неделю. Ещё бы зубную щетку притащил как баба, ей богу. Съежившийся желудок благодарственно урчал, принимая в себя пусть и не очень свежую и холодную, но, все же, пищу. Спустя какое-то время заметно полегчало: туман из головы почти выветрился, тело понемногу наполнялось жизненной энергией. Саске даже смог заварить себе кофе, ни разу не пошатнувшись. Равномерно размешивая чайной ложкой сахар, Учиха взглянул на часы, висевшие над кухонным столом, отмечая про себя, что скоро нужно будет снова занимать почетное место у дуба и сталкерить за небезызвестным белобрысым. Саске не знал, когда это закончится и он сможет просто уверенно подойти к Узумаки, как делал всегда. Но, однозначно, с этим нужно было кончать немедленно, ибо слежка уже почти вошла в привычку, и он рисковал так и проходить хвостом за Наруто неизвестное количество времени, не имея возможности посмотреть тому в глаза. Мобильный звучно пропиликал из кармана пальто, висевшего в коридоре, оповещая о пришедшей смс-ке. Учиха, уже усевшийся на своё законное место с кружкой дымящегося кофе и по-хозяйски закинув ноги на стол, нахмурился, резко повернув голову в сторону звука. Непонятное щекочущее что-то скрутилось внизу живота, и Саске, шумно встав со стула, громко и раздраженно выругался на себя за то, что допускал глупые надежды по поводу возможного голубоглазого адресата смс. «Здравствуй, Саске. Это Дейдара Тсукури – наверняка ты меня помнишь. Я сейчас в городе, мне нужно встретиться с тобой и передать кое-что по просьбе Итачи. Жду ответа» Младший Учиха так и застыл с высоко поднятыми вверх бровями и телефоном в руке посреди коридора. Настенные часы в кухне громко цокали секундной стрелкой в стоявшей гробовой тишине пустой квартиры, пока Саске вертел в голове образ скользкой, невыносимой улыбки поганца с длинными, как у его брата, светлыми волосами, которые тот постоянно накручивал себе на указательный палец. - Разбежался, - процедил сквозь зубы Учиха, борясь с собой, чтобы не швырнуть телефон за спину во входную железную дверь. Выждав несколько секунд, дабы преодолеть всплеск гнева, он снова вернулся к мобильному, по пути обратно на кухню быстро печатая недвусмысленный ответ. «Твою смазливую рожу трудно не запомнить. Пошел нахрен» «Поверь мне на слово – я бы с тобой ещё век не виделся, но это действительно важно. Не телефонный разговор. Не будь уродом хоть раз в жизни» Саске громко, надрывно хохотнул, держа дымящуюся сигарету в своей руке. Много эта мразь знала. Он уже менялся, он уже не такой, каким был ещё пару месяцев назад, хотя бы потому, что находил в себе выдержку просто ответить. «Увижу – убью» Не особо ласково швырнув телефон на стол, Саске потянулся за кружкой кофе, к которой даже не притронулся, начиная багроветь от злости потому, что напиток уже остыл, пока он тратил время попусту на разборки с подстилкой его брата. Значит, он все-таки был прав – Итачи в Италии с Дейдарой. Младший Учиха коротко цыкнул, склоняя голову сначала на один бок, потом на другой, чувствуя, как захрустели шейные позвонки. Он испытывал садистское удовольствие от того, что попал в яблочко, что его брат не такой уж и идеальный, что и он мог быть моральным уродом, несмотря на всю свою тупую, никому не нужную заботу. Саске всегда это знал, но не мог поймать за хвост в нужный момент, чтобы уличить в лицемерии. Но было ещё кое-что. Какое-то непонятное чувство, вроде горькой обиды, даже стыда. Итачи, всего-навсего, лживый трус. Наверняка, ему не хватило смелости самому приехать и объясниться перед наивным дитём – Наруто, потому он и решил подослать свою сучку к Саске, чтобы тот все рассказал за него, слезно прося передать правду Узумаки. Пазл в голове сложился в надежную и нерушимую цепь. Лишь одна мысль, скромно затаившаяся в уголке сознания, не давала покоя. Как Итачи смог так поступить с тем, за кого готов был стать стеной, за кого отважился побороться с собственным братом? Младший Учиха быстро списал этот риторический вопрос в утиль, через нос выдыхая полупрозрачный серый дым. Саске расслабился, запрокидывая голову на спинку стула, позволяя злорадству и гордости затопить своё сердце. Он был прав. Он сказал Наруто правду, не соврал вопреки тому, что все вокруг всегда ожидали от него только ложь. Сделал благое дело, обрубил страдания Узумаки на корню. Осталось лишь продуктивно поработать с плодами своих трудов. Потушив сигарету о металлическую, уже практически до дна прожженную пепельницу, Саске поднялся, собираясь переодеться и выдвигаться к общежитию. Учиха не дурак, он понимал, что белобрысый намылился сегодня либо на посиделки с тупоголовыми девками, либо на какую-то вечеринку, а это точно не могло пройти без его пристального внимания. Запахивая на себе пальто, Саске мысленно рисовал перемены в плане действий. Сегодня вечером он обязательно выловит Наруто и расскажет ему о том, с кем имел честь поболтать двадцать минут назад. Возможно, сможет даже и извиниться за то, что чуть не изнасиловал. Возможно, сможет убедить остаться с ним на этот раз.

***

Итачи старался дышать размеренно и медленно, плавно пропуская воздух через легкие, пытался ступать аккуратно и не цепляться руками за стены. Он решил немного пройтись после обеда, за которым даже и куска в себя не смог запихнуть. Через час его ждали внутримышечные уколы бесполезных, повышающих общий иммунитет витаминов, а ещё через полчаса капельницы с одурманивающим обезболивающим раствором. Стоило размять кости перед всеми процедурами, после которых он проваляется на больничной койке до самой ночи. Наруто перестал звонить несколько дней назад. Итачи старался преодолеть саднящую в его душе боль и горькую обиду на самого себя, на свою слабость и немощность, но не мог не взглянуть правде в глаза. Наруто, теперь, стал жить своей жизнью и, безусловно, это было только к лучшему. Идя по широкому, длинному коридору клиники, украшенному декоративными вазами с изумительно нежными цветами, резными шкафчиками с книгами, разнообразными картинами эпохи ренессанса, Итачи едва переставлял ноги, опасаясь заглядывать глубоко внутрь своего сознания. Тело его подрагивало, а сам он не хотел признаваться себе в том, что больше всего боялся не того, что Наруто, вдруг, обречет себя на долголетнее и каждодневное бессмысленное ухаживание за умирающим, больным человеком, а того, что он, Итачи, не сможет больше соответствовать. Старший Учиха подсознательно сравнивал себя с потенциальными будущими и возможными прошлыми пассиями блондина, сразу находя существенные различия, которые играли вовсе не в его пользу. Возможно, Наруто ни разу и не упрекнет его в замедленной реакции, в иногда несвязных и нелогичных мыслях при попытке подавить острую боль во всем теле, в уже совсем не привлекательном внешнем виде. Но Итачи не нужно упрекать, он и без того всё это знал. А ещё он знал, что ему будет стыдно, мерзко и отвратительно за самого себя. Правую сторону длинного коридора украшали большие широкие окна, вырезанные в стене через каждые десять метров. Они выходили на внутренний двор с живописным садом и крепкими зелеными деревьями, что давало возможность тяжело больным людям соприкасаться с красотой природы, пока у них ещё было время. Итачи почувствовал слабое головокружение и накатывающую волнами слабость, потому приостановился возле широкого подоконника, упершись на него локтями, и опустил голову, с трудом удерживающуюся на исхудавшей шее. Он сдавленно и горько хохотнул, пытаясь вспомнить, когда последний раз чувствовал полный контроль над собственным телом. - Извините, - робко позвал его кто-то из-за спины. - У вас, случайно, не найдется телефона, чтобы позвонить? Свой я оставил в палате в другом крыле. Итачи обернулся, видя перед собой смущенно улыбающегося молодого человека с выразительными карими глазами, крепко державшего в обеих ладонях ручки от инвалидного кресла, на котором расположился взрослый мужчина, увлеченно вперившийся в раскрытую перед собой книгу. - Да, конечно, - спохватившись, Итачи зашарил рукой по карманам своих больничных, уже болтавшихся на тазовых косточках штанах, вытаскивая мобильный, протягивая его радушно улыбающемуся парню. - Ох, спасибо! Вы не представляете, как нас выручили, – рассыпавшись в благодарностях, воскликнул молодой человек. Он отошел в сторону, чтобы совершить звонок, в то время как его спутник в коляске все так же молчал. Казалось, тот и вовсе не обращал никакого внимания на происходящее. Итачи едва заметно нахмурился, искоса разглядывая пепельные, торчком стоящие волосы сидящего в кресле человека, его давно заживший нежно-розового цвета шрам, пересекавший бровь и веко левого глаза насквозь, медицинскую маску, скрывавшую половину лица. - Ну вот, теперь меня не уволят с работы за внеплановый прогул, - все ещё дружелюбно улыбаясь, объяснился молодой человек, возвращая телефон его обладателю. – Ещё раз спасибо вам, эм... - Учиха. Учиха Итачи, - поспешил представиться Итачи, протягивая ладонь для рукопожатия. Его всегда обезоруживали люди с подобными открытыми всему миру чистыми и светлыми глазами. Наруто так и покорил его, едва взглянув. - Умино Ирука, очень приятно. А это Хатакэ Какаши, - слегка поклонившись, ответил парень, жмуря теплые карие глаза, кивая головой в сторону своего спутника, - Какаши, быстро поздоровайся! – цыкнув, добавил он, толкнув седовласого мужчину в плечо. - Приветики. Если бы Итачи не владел искусством контроля над своей мимикой в совершенстве, то точно бы приоткрыл рот от удивления. Он совсем не ожидал от взрослого, как ему казалось, мужчины такого ребяческого приветствия, протянутого гнусавым голосом подростка, да ещё и знака мира, так комично вписавшегося в общую картину. - Не обращайте внимания, это он с виду такой дурной, - нервно захохотал Умино, отвешивая звонкий подзатыльник этому самому Какаши, который тут же принялся закрывать руками голову словно дитя. - Не злись, булочка, я же просто поздоровался, - почти что пропел Хатакэ, откладывая книгу, перехватывая руку Умино, целуя смуглую кожу на внутренней стороне запястья, тем самым прося прощения. Итачи, наблюдая за этой очень странной и неловкой картиной, стоял молча, совершенно не находя слов, чтобы что-то сказать. Сердце старшего Учихи внезапно затопила добрая грусть, и он невесомо улыбнулся, когда Ирука моментом смягчился, наклоняясь, чтобы поцеловать чужой бедный лоб в ответ. - Хатакэ Какаши? На процедуры, – подошедший врач вопросительно обратился к пациенту, уже взявшему обратно в руки тоненькую книжку. Умино кивнул за него, молча передавая управление инвалидной коляской доктору. - Ещё раз простите, - взглядом проводив скрывшуюся в процедурном кабинете седовласую макушку, снова извинился Ирука, присаживаясь на одно из мягких кресел. – Какаши всегда немного странно ведет себя на людях. - Рак кожи? - Итачи тихо охнул от ноющей боли в пояснице, когда опустился рядом с Умино. Конечно, уродливые язвы на лице Хатакэ скрывала больничная маска, но Учихе удалось разглядеть раны разной степени тяжести у того на шее ещё при первом взгляде. Постановить, что это рак, медику с красным дипломом не составило труда. - Да, третья стадия. Представляете, до последнего не обращались к врачам. Меньше трех недель наблюдаемся в этой клинике, а через месяц уже вторая химиотерапия. - Ваш спутник не похож на человека, которого сразила смертельная болезнь, - поведя бровью и улыбнувшись, подметил Итачи, тут же прикусив себе язык из-за того, что по неосторожности ляпнул. – Простите, Ирука, я не имел в виду... - Все в порядке. И можно на «ты», - мягко перебил Умино, в успокаивающем жесте хлопнув Учиху по плечу. – Я знаю, мало кому удалось выжить с раком кожи. Но разве это дает нам право опустить руки? Глаза Ируки, цвета растопленного молочного шоколада, вдруг засветились непоколебимой силой человека, готового наизнанку вывернуться ради того, кому он принадлежал. В омуте теплых, наполненных нежностью глаз не было места призрачной надежды на чудо, не было детского упрямства и безрассудной решительности. Было знание, всего лишь осознанное знание чего-то насколько важного, что Итачи не смог сдержать шокированного выдоха. - Но, как вы...ты сможешь пережить это всё, ведь... - ошарашено, не контролируя то, что говорил, тихо и бессвязно вымолвил старший Учиха. Он забеспокоился за полное отсутствие тактичности в своем бормотании, но знал, что не смог бы смолчать, чувствуя жгучую потребность в том, чтобы ему объяснили, разложили по полочкам то, что сейчас внезапно озарило его сознание. - Я знаю. Вы, наверняка, хотите спросить меня, почему я улыбаюсь, а не рву на себе волосы, ведь человек, которого я люблю, скоро умрет, верно? – избавив Учиху от терзаний, хохотнув, спросил Ирука, закидывая ногу на ногу. Он все ещё обращался к Итачи на «вы», пологая, что тот гораздо старше – это было заметно внешне. В действительности, они были почти одного возраста, просто Умино и не догадывался, насколько сильно подкашивали здоровье ранняя потеря обоих родителей, ненавидящий тебя за это собственный сумасшедший младший брат, а теперь ещё и тяжелая болезнь. - Да, что-то вроде этого, - ответил Итачи, отказываясь продолжать анализировать психотип будто светящегося изнутри молодого парня перед ним – все равно без толку. - Во мне нет страха, - пожав плечами, просто сказал Ирука. Итачи моргнул, переводя взгляд на процедурный кабинет перед собой, за дверьми которого сейчас испытывал адские муки этот странный мужчина Какаши, и не мог найти связь. - Прости, но я не понимаю. - Это не нужно понимать, нужно просто принять и осознать, - улыбаясь, мягко поправил Ирука, снова жмуря глаза. – Знаете, когда нам сказали, что у Какаши рак и что надежды практически нет, я, честно говоря, был в ужасе. Не мог поверить и не мог смириться. Но потом я просто понял, что всё в моих руках, и страх не имеет смысла. Понимаете? - Все ещё нет, - честно ответил Итачи, холодными пальцами сжимая своё запястье, через мертвецки бледную кожу которого просвечивались ярко голубые взбухшие вены. Ирука повернулся вполоборота, кладя локти на деревянный подлокотник из темного дуба, и Учиха ухмыльнулся бы всему таинственному виду парня, если бы не был всем существом сосредоточен на том, что тот собирался ему сказать. - Я не могу сделать так, чтобы Какаши выздоровел, не могу повернуть время вспять, чтобы мы поймали рак ещё тогда, когда тот только начинал отравлять его организм. Но в моих силах обеспечить нам обоим покой. К чему злиться, рыдать и опускать руки, если я могу отбросить страх и наслаждаться тем временем, которое у нас есть, а не терять его на только мешающее и бессмысленное нытье? Я знаю, что Какаши, скорее всего, умрет. И он тоже это знает. Но, сказать вам честно? Плевать мы хотели на этот рак. Ничего не поменялось: мы так же просыпаемся в одной постели, я так же готовлю ему завтраки, обеды и ужины, мы так же любим друг друга. Даже ещё сильнее. И больше ценим каждую минуту вместе. Это не проклятие, Учиха Итачи, а дар. Дар, данный для того, чтобы полностью осознать, кто мы есть и чего стоим, узнать настоящую любовь и прожить её всем сердцем до самого конца. Ирука закончил, глаза его наполнились снисходительной доброй жалостью, пока он осматривал дрожащего, сгорбившегося Итачи, с впавших щек которого скатывались и капали на светлый линолеум крупные горячие соленые слезы. - Дело только в вашем отношении, - тихо вымолвил Умино, не решаясь дотронуться до содрогавшегося безмолвным рыданием Учихи. – Какаши по началу тоже не понимал. Бывший военный, много чего ужасного повидавший в своей жизни. Он отказывался от моей любви, говорил глупости вроде «я не хочу, чтобы ты видел меня таким» или «я не хочу, чтобы ты пережил мою смерть». Дурной, правда? Но я смог объяснить, и сейчас его от меня с руками и ногами не оторвешь. - Круглый идиот, - давя удушающие приступы истерики, срывающимся тихим голосом вымолвил Итачи, хватаясь ладонями за свою голову, силой сдавливая пальцами череп, будто хотел проломить его собственноручно. - Вот и я так же ему сказал, даже более грубо, - звонко рассмеявшись, закивал Умино, мудро рассудив, что в такие моменты человеку лучше не мешать своими попытками успокоить, а оставить наедине с мыслями. В такие моменты люди открывают для себя что-то важное. Что-то, что до этого было надежно скрыто от них вопреки тому, что всегда, вроде бы, находилось перед глазами. - Чем вы больны, Итачи? – через полминуты молчания спросил Ирука, меняя местами ноги, закидывая теперь правое колено на левое. - Гепатит С. И непереносимость препаратов лечения. - А любимый человек у вас есть? – Ирука тактично отвел глаза, когда Учиха оторвал голову от колен и резко выпрямился, грубым движением руки стирая с лица слезы. - Есть. - Как его зовут? - Наруто, - Итачи вымолвил имя на шумном выдохе, чувствуя, как глаза снова начало щипать. Он поймал себя на мысли, что впервые с того момента, как он здесь, смог произнести эти буквы твердо, не задыхаясь уже на первой гласной. - Он не знает, что я болен, - тут же отрезал Учиха, как только Умино открыл рот. - Простите мне мою наглость, но я, все-таки, скажу вам кое-что, - нахохлившись и решительно заерзав в кресле, начал Ирука, а затем продолжил, дождавшись утвердительного кивка Итачи. – Не будьте так эгоистичны. Я знаю, вы думаете, что поступаете правильно, но это совсем не так. Не решайте ничего за других, тем более за человека, которого вы любите. Расскажите Наруто всё и предоставьте ему выбор, а затем примите любое его решение. Насколько я знаю, с гепатитом люди живут годы, а это ещё так много. Подумайте, сколько любви вы можете дать и сколько можете получить. Не лишайте этого ни себя, ни его. - Да....да, все верно, - отстранено выдал Итачи, сжимая кулаки до побелевших костяшек. - Тогда почему вы всё ещё здесь?

***

- Может, вот эту? Или эту? - Все равно выглядишь как пидор, Нару, не старайся даже, - потешался Киба, закидывая в рот орешки. Он расслабленно валялся на своей кровати, вовсе не стесняясь в голос гоготать над Наруто, носившегося по их совместной маленькой комнате шумный ураганом. - Себя видел, а? – обиженно нахмурившись, буркнул Узумаки, чем вызвал приступ смеха у вертевшегося возле зеркала Конохомару. - А что я? Клетка всегда в моде, чувак, - уверенно протянул Инузука, пафосно приподнимая воротник рубашки. Модник от Бога. Дружный квартет их блока удостоили вниманием и пригласили этим вечером в клуб справлять день рождения одной девчонки с их курса. Собственно, никто из ребят не был лично знаком с именинницей, но, как это было заведено у популярных особ – на свой праздник приглашали всех и без разбора. Чем больше народа – тем лучше; чем шумнее и размашистее вечеринка – тем больше лайков на фейсбуке. Шика был обрадован перспективой хорошо провести вечер выходного дня. Конохомару вожделел взглянуть на один из самых крутых клубов города и как следует потрясти в нем тельцем под оглушающие биты колонок. Инузуке только дай повод оторваться, пожрать и напиться за чужой счет, а Наруто был просто рад отвлечься от затянувшейся серости в своих мыслях. - Хорош малеваться уже, у нас всего полчаса на дорогу осталось, - отодвигая Узумаки задницей от зеркала и нагло вставая перед ним, поучительно выговорил Сарутоби, поправляя на тонкой шее галстук-бабочку. – Опаздывать неприлично. Особенно, в такие заведения. - Без нас не начнут, - меланхолично ответил Шикамару, собирая в охапку бритву и пену для бритья, собираясь потратить ещё минут десять на то, чтобы привести свою обросшую физиономию в порядок. - Резче давай. Наруто топтался на месте, пытаясь получше разглядеть свое нервно подрагивающее тело за не очень широкой спиной Конохомару. Он чувствовал себя странно, неловко и как-то очень уж взволнованно на фоне остальных ребят, которые хоть и марафетились перед выходом в свет, но, все же, знали меру. Наруто переживал практически из-за всего: подходила ли его помятая и старенькая парадная рубашка к единственным темно-синим брюкам, правильно ли он выбрал и купил подарки за всех на деньги Сарутоби, понравится ли он кому-нибудь на этой вечеринке. На последней мысли лицо Узумаки само собой превратилось в унылое расплывчатое пятно. В клубе будет весь курс и, соответственно, тьма знакомых ему девчонок, на многих из которых он, когда-то, так или иначе, заглядывался. Блондин серьёзно собирался, как говорится, склеить хоть одну из них, чтобы просто провести вечер в приятной компании, а потом, возможно, если все пойдет как надо, начать новые правильные отношения. Эта идея претила Наруто несвойственной ему легкомысленностью и поверхностным восприятием отношений между парами в принципе, но ему было нечего терять. Абсолютно нечего. По крайней мере, думал он, ни одна из этих девушек уж точно не окажется прокуренным алкоголиком с внушительным стажем наркомана или псевдозаботливым, очаровывающим лжецом. - Надень лучше ту голубую, - Шикамару уже вернулся из общей ванной комнаты чисто выбритым как младенец и обнаружил, что Наруто так и продолжал стоять на том же месте с глубоко озадаченным выражением лица. - Она тебе к глазам подойдет. - Ага, прям голубее голубого, - в привычной манере прыснул Киба, тут же закрывая себе соленой от орешков ладонью рот, когда Узумаки кинул на него испепеляющий взгляд. Наруто хоть и дулся на вечно подначивающего его по любому поводу друга, но никогда не обижался всерьёз. Наоборот, он очень ценил это дурацкое качество в характере Инузуки, которое не давало ему ныть без конца и края, иной раз очень даже веселя. - Ну, все рожи нарумянили? – грозно пропищал Конохомару, натягивая на себя пуховик. Ответом послужили трое дружных молчаливых кивков. - Тогда отчаливаем. Несмотря на то, что сегодня утром погода была достаточно приятной для окончания зимы, под вечер снова подморозило. Температура опустилась глубоко за минус, растаявший местами снег превратился в гололед, сухие, безжизненные ветки голых деревьев покрылись прозрачными ледяными коконами. Наруто глубоко вдыхал в себя холодный воздух, ощущая, как морозились тонкие стенки легких изнутри. Было довольно прохладно в брюках и одной рубашке под курткой, покрасневшие пальцы быстро разжимались и сжимались в кулаки в не особо теплых карманах, чтобы обеспечить прилив крови. Наруто принципиально отказывался носить теплые, дорогие варежки из натуральной мягкой шерсти, которые подарил ему Саске. Блодину казалось, что как только он их наденет, то младший Учиха, словно джин из лампы, материализуется в воздухе. Только вот не он будет выполнять желания Наруто, а наоборот. Дорога до клуба была недолгой благодаря общественному транспорту. Новенький трамвай, который только недавно пустили по заново отстроенным рельсам, ждал четверых студентов на остановке, приглашая открытыми дверьми окунуться в своё драгоценное тепло. - Ты презики-то взял? – удивительно тактичным тоном негромко спросил Киба, держась за навесную ручку, чтобы не упасть. - Это ещё зачем? – удивившись, вопросом на вопрос ответил Наруто. Ему опоры не хватило, и теперь он неуклюже болтался из стороны в сторону по всему небольшому салону, пытаясь не свалиться кому-нибудь в объятья. Трамвай был переполнен до отказа вопреки тому, что был вечер воскресенья. - Мало ли что перепадет. Надо быть готовым ко всему, - многозначительно выпучив глаза, закивал сам себе Инузука, тут же втянув голову в плечи, потому как получил размашистый подзатыльник от Конохомару. - Заткнись, а то тебе ничего не перепадет, - прошипел шкед, буравя взглядом своего недо-любовника. - А мне и так ничего не перепадает, - обиженно возмутился Киба под смех Шикамару. - А теперь даже и шанса не будет! Наруто закатил глаза, давя в себе улыбку. Острое, тревожное чувство пробрало до самых костей неожиданно, заставляя ощутимо вздрогнуть. Такое бывает, когда вдруг начинаешь ощущать на себе чужой взгляд. Наруто похолодел, прикрывая на секунду глаза, прирастая ногами к месту, осторожно поворачивая голову сначала в одну сторону, затем в другую, зная, что только взгляд именно этого человека мог заставить его буквально задрожать. Где-то глубоко в сознании издевкой над самим собой прошелестела мысль о том, что впору начинать читать молитвы на латыни и научиться креститься. Узумаки внимательно осматривал каждого человека в набитом трамвае, напряженно сцепив зубы, боясь, что наткнется на того, о ком думает. Повернувшись ещё немного вправо и заглянув за тучную женщину с высокой комичной прической, Наруто открыл рот, чувствуя, как подкосились колени. Всего на одно мгновение ему показалось, что он увидел мелькнувший растрепанный ёжик черных волос. В ту же секунду Наруто потерял равновесие, падая куда-то в бок, тем самым чуть не раздавив Конохомару, потому как трамвай довольно сильно повело на крутом повороте. Вернувшись в исходное положение и бросив скомканное ругательство вместо извинений, Узумаки снова торопливо посмотрел в нужное место. Но уже никого там не увидел. Наруто тупо моргнул, переставая доверять своим глазам. Ещё немного и он точно сойдет с ума.

***

Оглушительные ритмичные басы отражались приятными вибрациями в грудной клетке, мелькающие неоновые лучи, менявшие цвет каждую секунду, рябили в глазах, вызывая легкое головокружение. Пьяная молодежь, рассредоточившись по всему первому этажу нашумевшего клуба, бешено колбасилась под последние американские хиты, шевеля потными телами в такт музыке, кто как мог. По бокам от танцпола плавно и профессионально двигались полуголые девицы, а ещё зеленые студенты, осоловев от такого экзотического представления, толпились вокруг высоких шестов, то и дело выкрикивая пошлые несвязные реплики, присвистывая, чтобы перебить музыку. Две барные стойки, до отказа оккупированные старшекурсниками, едва ли справлялись с обслуживанием нескончаемого потока изголодавшихся по хорошей тусне и дорогому алкоголю будущих археологов и историков. Атмосферно, ничего не скажешь. Наруто стоял один, облокотившись поясницей об их с ребятами праздничный стол на четверых. Потягивая из трубочки какой-то супер крутой тропический коктейль, украшенный зонтиком и вишенкой, он ритмично покачивал бедрами, напевая играющую попсовую песню, тихо хихикая над экспрессивными танцами Сарутоби. И да, он уже успел двадцать раз пропустить мимо ушей тупые шутки Кибы о том, что с этим напитком в руках он склеит, разве что, самого себя. - Дай глотнуть, а то сейчас сдохну, - Инузука подоспел на мысли Наруто как на пожар, вываливаясь откуда-то из центра месива человеческих тел, нетвердой походкой направляясь прямо к коктейлю блондина. Его можно было понять - Узумаки сам вырвался из этой давки каких-то десять минут назад, желая просто перевести дух и смочить пересохшее от постоянных криков горло. - Не-ет, иди сам себе закажи, - улыбаясь, пьяненько протянул Наруто, оттягивая руку с напитком в сторону от уже облизывающегося на него вспотевшего и запыхавшегося друга. - Жлобяра. Узумаки прохихикал на брошенное заплетающимся языком оскорбление, снова припадая к своему бокалу, не сразу попадая скрюченной розовой трубочкой себе в рот. Он не считал, сколько успел выпить за три часа праздника, но уже предвкушал неизбежное похмелье завтрашним утром. Сначала было шампанское, полбутылки на каждого. Наруто тогда чувствовал себя немного неуютно в таком дорогом и популярном месте, особенно, когда от всех четверых дарил имениннице купленные им же подарки и почти завядший букет. Через час разлили виски с колой, после трех крупных бокалов которого у Узумаки резко поднялось настроение, и он задорно пустился в пляс под любимую песню, наглухо закрывая ящик с подписью «Учихи» у себя в голове, отодвигая его до лучших времен. Ещё через час рекой полилась текила, и тогда Наруто твердо решил, что пора брать на абордаж всех присутствующих прекрасных дам. Со многими он потанцевал, в виду природной скромности все-таки не решаясь лапать девушек за все выпирающие части тела, как это делали другие парни. С кем-то выпил на брудершафт, чмокнувшись по традиции в губы. Кого-то он даже на руках носил, но уже, если честно, не помнил кого. Сейчас, залив все это дело ещё и сладким коктейлем, Наруто чувствовал себя прекрасно и слегка потерянно. Ему было хорошо, легко и спокойно просто потому, что удалось, наконец, отключить мозг и расслабить булки хоть на пару часов. Сердце все так же предательски ныло, не останавливаясь и на секунду, но благодаря алкогольной анестезии и тому, что Узумаки уже, в общем-то, привык, он почти не обращал на это внимания, целиком и полностью погружаясь в пьяное веселье. - Пасёшь стоишь? – хохотнул он, обращаясь к уже вернувшемуся с точно таким же коктейлем Кибе, примостившемуся задницей к столу рядом с ним. Наруто кивком указал в центр зала на брыкающегося там в конвульсиях Конохомару. - Пасу, – утвердительно ответил Инузука, не сводя глаз с Саратоби. - Знаешь этого хрена? Наруто прищурился, пытаясь уследить за плавающим в воздухе указательным пальцем хорошо поднажравшегося товарища. Тот указывал на уверенно двигающегося в ритм парня рядом с Конохомару, то и дело наклоняющемуся и нашептывающему что-то тому в ухо. - Так это ж Сай с параллельного потока. Нормальный пацан. - Не нравится мне, как он на мелкого смотрит, - угрожающе пробухтел Киба, давя подступавшую икоту. - У него девушка есть, дебил. Нахрена ему Конохомару сдался, - Наруто расхохотался под в миг посуровевшее лицо Инузуки, словно услышал смешную шутку. - Девушка не стена – может и подвинуться, знаешь ли. - Да брось, ерунда это... - Слышь, э! А ну, быстро руки убрал от моего парня! – перебивая, выкрикнул Киба, не догадываясь, что его совершенно не слышно из-за рева музыки. Наруто ещё больше давился хохотом, приседая на корточки, пока смотрел на то, как Инузука тут же осушил залпом свой напиток, затем воинственно расправил плечи и грозно направился в центр зала, где упомянутый Сай в дружеском жесте положил руку на плечо Конохомару. Отсмеявшись до слез, Наруто выпрямился, хватаясь за напрягшийся живот, и принялся выискивать глазами Шикамару. Тот сидел в обнимку с какой-то блондинкой, пытаясь, видимо, спьяну что-то ей доказать, усиленно размахивая руками, пальцами обрисовывая в воздухе непонятные фигуры. Та улыбалась, округленными и восхищенными глазами смотря на рассказчика, и Наруто подумал, что пора и ему найти себе постоянную компанию, раз такое дело. Приметив для себя скромно стоящую возле хайтековской колонны девушку на другом конце зала, Узумаки встрепенулся, чувствуя, что смелости в нём хоть отбавляй. Ещё бы, столько выпить. Наруто никогда не считал себя казановой и похитителем женских сердец, но всегда имел много хороших знакомых, с которыми удавалось, к сожалению, только дружить, потому как блондин совершенно не умел должным образом подкатывать к представительницам прекрасного рода человечества так, чтобы его намерения были поняты. Сейчас он уверенно направлялся к мило улыбающейся ему миниатюрной девушке с длинным волосами ежевичного цвета и огромными серо-голубыми глазами - Хината. Наруто прекрасно ладил с ней во время всех четырех лет обучения, находя эту особу очень интересной и приятной в общении, но никогда не засматриваясь на неё как на девушку, несмотря на то, что ходили слухи, мол, та к нему неровно дышит. - Чего одна стоишь? – без приветствия начал Узумаки, поравнявшись с Хьюго, прокручивая в голове все подкаты, которые только знал. - Да просто...устала немного, - покраснев и явно смутившись, пролепетала Хината, отводя глаза в сторону, начиная нервно сминать крохотными пальчиками своё лавандовой платье. - Я не помешаю? - Нет-нет, я...я рада, что ты подошел, - быстро хлопая пушистыми ресницами, тут же возразила девушка, перекрикивая музыку. Она, наверняка, не верила своему счастью. - Хочешь выпить чего-нибудь? – ладонью упираясь в колонну рядом с головой Хинаты, немного погодя спросил Наруто, наклоняясь к её залившемуся румянцем миловидному лицу, начиная понимать, как, собственно, все съёмы работали. Та утвердительно закивала головой, не в силах выдавить из себя и слова, боясь поднять глаза к своему объекту обожания, и Узумаки довольно улыбнулся, разворачиваясь по направлению к бару. Он чувствовал себя, как говорится, на коне. Покачивая головой в такт долбящих басов и прикусывая губу от удовлетворения за собственный успех, Наруто встал в очередь к выдаче алкоголя, раздумывая о том, что надо было раньше обратить внимание на Хинату. Надо было ещё тогда, когда он носился с высунутым языком за Сакурой. А что? Хорошая, симпатичная, скромная девушка. Умная, добрая, тактичная, вредных привычек нет, не хабалистая и он, похоже, действительно ей очень нравился. Мечта, а не отношения получились бы. Расстегнув пару пуговиц на рубашке, открывая всеобщему обзору выступающие красиво очерченные загорелые ключицы и яремную впадину, Наруто как-то злорадно ухмыльнулся, цепляясь за внезапную мысль, промелькнувшую в его голове. Очень бы хотелось сейчас взглянуть в глаза Итачи - смотри, милый, без тебя я тоже могу веселиться. К горлу тут же покатил горький комок, и Узумаки сглотнул, тряхнув головой, легко отгоняя наваждение благодаря бурлящему в крови алкоголю. Ещё больше хотелось посмотреть на выражение лица Саске. Оно, наверняка, было бы просто изумительно комичным и перекошенным от злости, если бы тот увидел Наруто вот таким: пьяным, уверенным в себе, не заикающимся, расслабленным и очень даже привлекательным. Чтобы младшему Учихе пусто было на своем зарвавшемся эго и извращенных фантазиях. По-детски злобно хихикая, Узумаки кивал сам себе, пока заказывал за счет именинницы две пина колады, совершенно не догадывайся о том, что его, как раз таки, прекрасно видели. Видели именно таким, каким он и хотел предстать. - А вот и я, - перекрикивая музыку, громко оповестил Наруто, танцующей походкой приближаясь к Хинате, которая ещё не отошла от цвета свежего помидора, протягивая даме добытый напиток. - Спасибо, - робко ответила та, и Узумаки понял, что это были слова благодарности лишь по тому, что смог прочитать это по её губам – настолько тихо вымолвила их девушка. Несколько минут они стояли молча: Хината потихоньку жалась к блондину, сжимая в ладошках холодный коктейль словно манну небесную, а Наруто покачивался из стороны в сторону, кладя руку на чужую осиную талию, большими глотками опустошая свой бокал. - Может, потанцуем? – предложил он, пьяно размышляя, что раз дама не против прикосновений, то надо переходить к более решительным действиям. - Конечно, я не проти... - Учиха Саске. Очень приятно познакомиться, - раздавшийся за спиной громкий, острый как заточенный нож голос, заставил спину Наруто покрыться болезненными мурашками. В голове словно выключили свет, оставляя вмиг похолодевшее тело наедине с поднимающейся паникой. Узумаки обернулся, ошарашено уставившись на протянутую Хинате бледную ладонь, перемещая взгляд выше, сталкиваясь в упор с выразительными черными глазами, в которые так опрометчиво уверенно сам хотел посмотреть ещё пять минут назад. - И...и мне очень приятно, - забыв представиться самой и немного оторопев, ответила Хината, скромно улыбнувшись, протягивая свою аккуратную маленькую ручку в лапу незнакомцу. Странно, она ни разу не видела этого парня в университете. Может, он на год старше или, возможно, один из друзей именинницы? Наруто всерьёз забеспокоился за своё сердце, ибо оно билось как сумасшедшее, не давая легким правильно и размеренно прокачивать в себя воздух. Он замер, чувствуя, как трясется в руке почти до дна выпитый стакан с коктейлем, и во все глаза смотрел на попытки Учихи выдавить из себя дружелюбную улыбку, больше походившую на привычный оскал. - Хината, извини, ты можешь подождать минутку, я сейчас вернусь, - разлепляя пересохшие губы, скороговоркой прохрипел Наруто, даже не взглянув на ту, к которой обращался. Девушка лишь слабо кивнула, будучи весьма растерянной от того, что блондин, схватив незнакомца за предплечье, силой дернул того в сторону, уводя куда-то в глубь зала. Она успела заметить, как переменилось лицо Наруто, выдавая сильное раздражение и едва заметную панику. - Ты что здесь забыл? – прошипел Узумаки, как только припечатал ухмыляющегося Саске к ближайшей стене, где было поменьше народу. - Пришел поздравить с днем рождения, - Учиха откровенно забавлялся, отвечая свободно, несмотря на то, что чужая ладонь, все ещё державшая его за плечо, болезненно сжалась, грозясь оставить синяки от пальцев. – Где там эта шваль – именинница? - Что, блять, тебе надо?! – злобно выкрикнул Узумаки в чужое улыбающееся лицо, пытаясь подавить подкатывающую к горлу истерику. Компания пьяных студентов подле них громко заливалась смехом, от барной стойки разносились радостные восклицания, когда бармен забрался с ногами на широкую столешницу и открыл бутылку шампанского, разбрызгивая терпкие холодные капли в собравшуюся толпу. Новомодный диджей разошелся, ставя одну за другой миксованные, качающие топлу песни. А Наруто смотрел на лицо Саске, думал, как красиво на нем переливались неоновые блики, и не понимал, за что ему все это. - Надо поболтать, Узумаки. Сейчас, - неожиданно сбросив с себя все напускное веселье, серьёзно отчеканил Учиха, скидывая с плеча, казалось, намертво вцепившуюся в него руку. Наруто отстранился, отошел на пару шагов, потирая виски пальцами, и совсем не соображал, что ему нужно сделать. Он был пьяным, ужасно пьяным. И это очень плохо. Саске выждал некоторое время, и, так и не услышав ответа, просто развернулся по направлению к выходу. Он дивился своему терпению и небывалому хладнокровию, которые все ещё удерживали его от того, чтобы не разнести этот клуб в щепки так, чтобы его потом было не собрать. Наруто смотрел на удаляющую спину Учихи, зная, что тот так требовал, чтобы за ним пошли. Хрена с два на этот раз, думал он ещё пару секунд, пока пальцы не сцепились в кулаки, а ноги не повели следом. - Ну, и? – слегка дрожащим голосом с вызовом спросил он, как только они спустились на этаж ниже в вестибюль рядом с гардеробной, который, на удивление, оказался совершенно пустым. Отсутствие громкой музыки стало настоящей усладой для ушей обоих, если бы кто-то обратил на это внимание. - Хорошо веселится тебе, да, Узумаки? – вместо ответа, многообещающе дерзко выплюнул Саске, начиная наматывать круги перед блондином, засовывая такие же напряженные кулаки в карманы черных джинс. - Охрененно, пока ты не нарисовался, - злобно выпалил Наруто, усаживаясь на мягкий пуфик, чувствуя слабость в коленях. Все было изумительно, просто волшебно. Он танцевал, веселился, общался с девчонками, пил себе в удовольствие, даже почти добрался до милой и хорошей Хинаты, практически и думать забыл о вездесущем клане Учих, и вот, на тебе, получите – распишитесь. Саске остановился, испепеляя взглядом расфокусированные голубые глаза напротив, дрожа от ярости. Ох как близок он был к тому, что бы ещё несколько часов назад выдернуть Узумаки за шкирку из зала, предварительно убив каждого, кто на него смотрел. А на него смотрели все. Наруто - придурок, вечно летающий в облаках идиот, не замечал, как жадно оглядывали его разукрашенные ярким макияжем напившиеся девки, как несколько парней, лица которых Учиха запечатлел у себя в памяти намертво, уже направлялись к нему с парой напитков, но в последний момент раздосадовано разворачивались, боясь, видимо, испортить себе репутацию. Более того, Саске никогда не видел Наруто в чем-то более изысканном, чем потрепанные джинсы и растянутые толстовки. И потому он просто не смог противиться своим собственническим инстинктам, видя растрепанные, наспех уложенные вверх к затылку влажные золотистые волосы, обтягивающую подтянутую фигуру небесно-голубого цвета рубашку, бесстыдно лаконично и ладно сидящие на бедрах брюки. - Я тебя предупреждал, чтобы ты ко мне и на километр не приближался, - Наруто было очень далеко до всепоглощающего, разрушительного гнева младшего Учихи, но ему и своей плещущейся через край злости хватало сполна. А ещё ему было очень обидно. Обидно за то, что он совсем потерялся в своих смешанных чувствах, тугой клубок которых был вынужден распутывать последние три дня. - Прости. - Что? – тупо переспросил Наруто, скептически поведя носом. - Прости меня, - сквозь зубы прошипел Саске, даже и не подозревая раньше, что эти слова будет так тяжело выговорить. Извинения были похожи на прямую угрозу интонационно, но Наруто уловил едва мелькнувшую на разгневанном лице Учихи контрастно заметную уязвимость. - А за что? – спросил он, намеренно издеваясь, кладя подбородок на сцепленные в замок руки, пытаясь сфокусироваться на немного расплывающейся в его глазах физиономии Саске. Он готов был выжить из этого гада всё до последней капли, раз тот решился на человеческий разговор. - За всё. - Не убедил. Саске раздраженно вскинул бровь, но понимал, что эти правила игры он должен принять, иначе всё напрасно. - Прости за то, что чуть не трахнул тебя. За то, что я моральный урод и самая последняя мразь на этой поганой земле. Прости за то, что ты меня ненавидишь и, поверь, я ненавижу себя ещё больше. Доволен? – разразился Учиха, вскидывая руки в стороны, неожиданно громко выплескивая то, что все это время держал глубоко в себе, будучи стопроцентным уверенным в том, что подобные слова от него никто и никогда не услышит. Он отвернулся, рвано хватая ртом воздух, поднимая глаза к богато украшенной разноцветными кристаллами люстре, ощущая себя теперь пойманный в ловушку. Читаемым, открытым как детская книжонка, и если его сейчас не поймут, то Саске просто не знал, как ему дальше существовать после всего этого. Басы ритмичной музыки глухо отражались от стен пустого помещения, и Наруто был рад, что хоть они заполняли затянувшееся молчание. Смотря на повернутого к нему спиной Учиху он думал, что все это ему только снится, ибо так не бывает. - Верю. Саске повернулся чуть в бок, скосившись на опущенную голову Наруто, едва не всхлипывая от болезненного облегчения, прошедшегося шумной волной по его телу. - И я тебя не ненавижу, - все так же в пол пробубнил Узумаки. – И тебе не советую. От этого ты и придурок такой. Он, правда, не был зол. Да, был в ярости, когда вылетел поздним вечером вторника из квартиры Саске с горящими щеками и такой же горящей от стыда задницей. Но ненавидеть? Нет. Наруто не умел ненавидеть. - Иногда выбора нет, Узумаки, - твердо вымолвил Саске, прекрасно, как он думал, зная, о чем говорил, полностью разворачиваясь в тот момент, когда Наруто поднял на него глаза. На лице блондина настолько ясно читалась горькая жалость, что Учиху передернуло. Этого ему ещё не хватало. Чтобы его жалели и гладили по головке как обреченного на несчастное существование больного ребенка. - Ты за этим пришел? – отводя глаза, будто чувствуя переменившееся настроение Саске, спросил Наруто, принимаясь усиленно чесать кулаками глаза. Паника ушла, страх испарился. Стало спокойнее, но, вместе с тем, как-то ужасно грустно. Узумаки смачно икнул, и Учиха покачал головой, наблюдая за тем, как блондин быстро переходил в ту стадию опьянения, когда в пору начинать ныть по поводу несчастной любви, звонить бывшим и рассуждать о своем бесцельном существовании. - Не только. Саске подошел к сгорбившемуся в три погибели Наруто и присел рядом, доставая свой телефон. Узумаки нахмурился, пытаясь сообразить что к чему, пока Учиха что-то выискивал в мобильном, большим пальцем проводя вверх-вниз по сенсорному экрану. - Наслаждайся, - буркнул тот, подсовывая телефон, открытый на нужном диалоге, Наруто в обмякшие ладони. Саске вновь ощутил в себе странную обиду и крохи зарождавшейся боли, внимательно наблюдая за сменявшимся калейдоскопом ярких эмоций на чужом, покрывшимся красными пятнами лице. Его внутренне повело, когда Наруто, дочитав до конца, с громким клацаньем сомкнул челюсти, начиная дрожать всем телом. - Зачем ты мне это показал? - Чтобы ты прекратил ныть как баба каждый раз, когда думаешь о нем, - угрюмо ответил Учиха, забирая телефон из побелевших ладоней. – Итачи – трус и лжец. Он даже не смог сказать тебе правду в лицо, вместо этого подослав свою шлюху. Забудь о нём. Наруто безвольной куклой сполз с мягкого пуфика на голую шершавую плитку пола. Все это время играющий на руку алкоголь неожиданно начал работать в другую сторону, оставляя надломанную нервную систему без всякой опоры. Горячие слезы сами собой прыснули из глаз, и Наруто, вытиравшему сопли манжетам рубашки, было глубоко наплевать на то, как он выглядел перед младшим Учихой. Сейчас они оба были открыты друг для друга. Саске ломало изнутри. Он сидел, молча слушая всхлипы и надрывные пьяные рыдания у себя под боком, в голове рисуя изумительную картину того, как ломает шейные позвонки своему брату собственными руками. У младшего Учихи была нездоровая, но непрошибаемая позиция на счет Узумаки – никто не смел обижать этого идиота, кроме него самого. - Я хочу выпить, - шмыгая носом, внезапно выдал Наруто, отрывая голову от колен, поспешно вытирая ладонями слезы, стеклянным взглядом смотря куда-то перед собой. - Куда тебе пить, - одергивая подорвавшегося блондина ладонью, раздраженно прошипел Саске. – И так нажрался как свинья без меня. - Тогда выпей со мной, - тупо вылупив глаза на младшего Учиху, заявил Узумаки, не без чужой помощи поднимаясь с места. Саске подумал несколько секунд, после чего кивнул, беря Наруто под руку, ведя обратно в зал. Хорошо, он выпьет вместе с ним. А потом заберет домой.

***

- Саске-е, - орал Наруто на всю улицу, заплетаясь в своих же ногах, практически полностью повисая на руках Учихи. – А как ты вообще прошел в клуб? Там же типа это... закрытая пати была, - забулькав собственным смехом, добавил он. Упомянутый Саске всей своей гнилой душой проклинал собственную безалаберность, результатом которой стало то, что он не подумал заказать такси, что согласился, все-таки, выпить с блондином ещё две стопки крепкого неразбавленного коньяка и то, что теперь ему буквально на своих руках нужно нести пьяного вусмерть Наруто до дома через весь город. - Тоже мне проблема. Блять, Узумаки, смотри куда идешь, - рявкнул Учиха, подхватывая спотыкнувшегося о свой же ботинок блондина под талию. Морозная ночь абсолютно не ощущалась на разгоряченных недовольством и алкоголем телах, полная луна освещала бледно-желтым цветом путь, редкие прохожие почти не обращали внимания на двух пошатывающихся молодых людей, медленно передвигавшихся вдоль автомагистрали. А если и обращали, то Саске класть на них хотел. Ему было важно доставить Узумаки целым и невредимым до своей квартиры. Наруто скосился на младшего Учиху, оценивающе осматривая того с ног до головы. Облизнув пересохшие губы и пару раз чавкнув, Узумаки быстро пришел к мысли, что Саске без труда прошел бы любой фейс-контроль. С его-то развязной, непрошибаемой уверенностью в себе, убийственным взглядом черных глаз и присущей, видимо, всем Учихам странной отчужденной элегантностью. - Чего пялишься? - Ты красивый, - пьяно промычав и довольно улыбнувшись, ответил Наруто, начиная хихикать и тут же от этого же икать над кирпичным выражением лица Саске. «Вот ещё, красивый. Скорее мерзкий» - подумал последний. - Саске, вот скажи мне, только честно, - вскинув указательный палец к носу Учихи, которого, казалось, вот-вот разорвет от бешенства, снова промямлил Наруто. – Ты за мной следил? - Следил. - Я знал, чувтвт...вовал, - запинаясь и заикаясь, охая и ахая, ошарашено ответил блондин, многозначительно оглядывая лежавший на его пути фантик из под шоколадки, будто тот тоже был шокирован. – А зачем? - Зачем? – приостанавливаясь и подхватывая то и дело сползавшего на гололед Наруто покрепче, переспросил Саске, будто разговаривал с умалишенным. Впрочем, на данный момент так оно и было. - Тебя и на минуту нельзя одного оставить. Не следи я за тобой, то сегодня ночью ты бы уснул в кровати той девки с отсутствием мозга, которую всё обхаживал, - раздражаясь только при одном воспоминании о том, как Узумаки нежным взглядом смотрел на это тупое созданием, выплюнул Учиха. Он ещё сильнее прижал к себе заспиртованное болтающееся тело как физическое подтверждение того, что блондин сейчас с ним, а не в том отвратительном клубе. - Эй, не говори так про Хинату. Он хорошая, - возмутился Наруто, слегка толкая Саске плечом в бок. - Хината... – сквозь зубы прошипел Учиха. Он её запомнил. Следующие полчаса Саске призывал все запасы своего терпения, притаившиеся у него в самых темных уголках сознания, чтобы не треснуть Наруто по башке как следует, дабы тот заткнулся, наконец. Узумаки же, словно напрашиваясь на оплеуху, громко распевал песни, орал что-то про жестокий и надоевший ему до чертиков мир, несвязно лепетал Саске про различные курьёзы из своей жизни вроде «однажды я упал в сточную канаву и весь перемазался дерьмом», спотыкался и почти падал носом на твердый заледеневший снег. А когда они дошли до поворота, за которым оставалось буквально сотня метров до нужного им дома, младший Учиха и вовсе психанул, не без труда подняв Наруто на руки. Поднатужившись, он донес Узумаки до своего подъезда, едва не выронив истерично хохотавшего блондина на ступеньки. Все-таки, не пушинка. - Саске-е, - не унимаясь и окончательно теряясь в пространстве, в очередной раз позвал Наруто, обиженно выпячивая нижнюю губу, когда его поставили на ноги. – Почему Итачи так поступил со мной? Вот я бы так никогда не сделал, а он сделал. Почему, Саске? - Потому что он лицемерная, лживая скотина. И всегда таким был, - отрезал Учиха, держа одной рукой пошатывающегося Узумаки, другой пытаясь отыскать ключи во внутреннем кармане пальто. - Знаешь, Саске, а я всегда думал, что наоборот, - честно заверил его Наруто, часто моргая и начиная снова икать. - Ещё слово и я тебя здесь оставлю, усёк? – снова рявкнул Учиха, отыскав, наконец, ключи, набирая заледеневшими покрасневшими пальцами код от домофона. - Не оставишь. А знаешь, почему? – улыбаясь до ушей, по-детски непосредственно заявил Наруто, тыкая пальцем Учихе в грудь. – Потому что ты меня любишь. И я тебя люблю. Саске вздрогнул, как при ударе высоковольтным разрядом, роняя из рук звенящую связку ключей. Только открывшаяся им железная дверь подъезда громко хлопнула, закрываясь обратно. Он взглянул в косые, добрые и очень пьяные голубые глаза, чувствуя, как что-то до этого крепкое и надежное трещит по швам в его душе. - Лучше бы ты заткнулся, Узумаки, - спустя целых полминуты молчания как-то тихо и совсем беззлобно выдавил Саске, сглатывая подкативший к горлу ком. Он снова набрал код и открыл дверь, пропуская вперед едва ступавшего, но довольного собой Наруто, который совсем не подозревал, как только что перевернул всё в сердце младшего Учихи с ног на голову. - Спи, придурок, - приказал Саске, толкая своей ладонью чужую грудь, когда Наруто, только что уложенный в его кровать, снова вскочил, чуть ли не скатываясь с неё вниз головой на паркет. - А ты будешь спать со мной? – уже почти в беспамятстве прохныкал блондин, послушно откидываясь на подушку, укрываясь теплым одеялом до самого носа. - Буду-буду, спи, - не особо ласково заверил Саске, лишь бы тот, наконец, угомонился. Наруто сладко зевнул, ощущая чумовое головокружение и подкатывающую тошноту, но на полноценное осознание всего этого у парня просто не хватило сил, и он вырубился в следующую секунду как по щелчку. «Какой же ребёнок» - думал Учиха, когда выключал свет в спальне. До одури наивное и беспомощное создание. Всем верит, всем помогает, всех прощает. Ему, Саске, верит. Его прощает. Младший Учиха привычно расположился на кухне, совершенно не чувствуя потребности во сне, отточенным движением щелчка зажигалки прикуривая сигарету. Он и подумать не мог, что такие как Наруто вообще существуют. Этот факт с самого начала их знакомства верным выбранным курсом менял восприятие мира младшего Учихи на полярно противоположное. И что теперь? Теперь он и дня не мог прожить без этого детского открытого взгляда. А этот дебил ещё сказал, что любит его. - Пф, любит, - фыркнув, озвучил вслух свои мысли Саске, смотря на тлеющую сигарету в руке. Кого он любит? Монстра с ненавистью ко всему сущему и звериным жестоким взглядом? Психопата с больной, давно отъехавшей черепушкой? Потерянного, расколотого человека, которому даже места в этом мире не сыщется? Нет. Такое существо Наруто не может любить. Себе дороже. Саске сильно, почти до крови закусил нижнюю губу. А он может любить такого, как Наруто? Определенно да. Уже любит. Звонок в дверь раздался неожиданно, заставляя Учиху вынырнуть из омута разрозненных мыслей в одну секунду. Он нахмурился, щуря глаза, раздумывая о том, кого могло принести в его дом во втором часу ночи. Подойдя к входной двери Саске сразу схватился за ручку, дергая на себя массивную преграду между ним и тем, кто за ней стоял. Он никогда не смотрел в глазок, но в этот раз это стоило бы сделать. - Да подожди ты, Саске. Стой! – тут же запротестовал Дейдара, когда перед ним на половину приоткрылась дверь, являя прожигающий плоть и кровь взгляд, а затем тут же захлопнулась. Тсукури слышал, как снова щелкнул механизм замка. Учиха совершенно не обратил внимания на глухо стучавшие по железу кулаки с обратной стороны его квартиры. Пусть этот урод хоть заночует там. Саске уже собирался пойти и проверить сон Наруто, - мало ли, проснулся, - как услышал скрежет в замочной скважине, а затем и звук открывающейся двери. Младший Учиха мысленно пожелал вломившемуся в его дом Дейдаре начать молиться за свою жизнь, потому как черная пелена сметающей всё на своем пути ярости в один миг заполнила его тело до каждого атома. - Ты не охуел ли, Дейдара, а?! – взревел Саске, тут же хватая появившегося в дверях и не успевшего опомниться Тсукури за полы дорого бежевого пальто, нечеловеческой силой приподнимая и припечатывая к этой же двери, вышибая из легких весь воздух. - Да послушай же... - Не желаю ничего слушать. Выметайся, пока ещё живой, - прорычал Саске, оттаскивая Тсукури от вертикальной поверхности на пару сантиметров, а затем снова прикладывая головой о железо. - Итачи болен, - на одном дыхании прохрипел Дейдара, жмурясь от сильной острой боли в затылке. Саске замер, приостанавливая поток рвущейся наружу жажды крови. По ушам, казалось, пустили ультразвуковую волну. - Подробнее, - коротко рыкнув, потребовал он, ослабив хватку, давая Тсукури возможность самостоятельно держаться на своих ногах. Он морщился от отвращения, чувствуя чужие вонючие сладкие духи, сильно бившее по обонятельным рецепторам. - У него гепатит С. Итачи уже месяц лежит в больнице в Италии, - откашливаясь, затараторил Дейдара, отпихивая уже не державшего его Саске, поправляя на себе пальто и заправляя растрепанные пряди волос обратно в высокий хвост. Он ещё всыпет этому самому Итачи за то, что тот отправил его в логово к самому настоящему зверю, который действительно мог его прихлопнуть одной лапой, даже не моргнув. - И? - И он умирает, Саске! - всплеснув руками, с отчаянием в голосе выкрикнул Дейдара, шокировано смотря на все такое же перекошенное от бешенства лицо младшего Учихи. - И ты решил, что это дает тебе право вламываться в мою квартиру? – прошипел тот, исподлобья разглядывая вытянувшееся лицо напротив себя. В коридоре было темно, только включенный свет на кухне давал возможность разглядеть смутные силуэты, и Дейдара инстинктивно подался назад, когда Учиха в самом деле зарычал, обнажая белые зубы с выступающими резцами. Черная отросшая челка закрывала половину лица, темные глаза, налитые яростью, поблескивали из под темных спутанных прядей. Вот уж и впрямь чудовище. - А что мне оставалось? Ты послал меня по смс, игнорировал звонки. Сам вынудил меня следить за собой, а ключи от квартиры дал Итачи. - Следить? – Саске затрясло, и он снова подался вперед, поравнявшись с Дейдарой вплотную. - А ты думал, что один такой умный? – нервно хохотнул Тсукури, складывая руки замком на груди. Он, собственно, не так уж и следил. Просто узнал координаты Саске по номеру мобильного, благодаря своим связям, пущенным чуть ли не по всему миру. Дейдара тогда подивился, выловив младшего Учиху в центре города, следующим за компашкой студентов, среди которых узнал Наруто, что было не трудно. Во-первых, Итачи показывал ему фотографии, а во-вторых, блондин пестрил отличительными полосами на щеках, по которым идентифицировать его было - раз плюнуть. А дальше он просто ждал в ресторане напротив клуба, решив, что лучше будет поговорить с Саске у того дома в более тихой и спокойной обстановке. Дейдара из тактичности даже не стал сразу открывать квартиру выданным ему ключом, думая, что правильнее будет позвонить в дверь. Но его воспитанность никто не оценил. Саске глухо рыкнул, силой припечатывая кулак в сантиметре от скулы Тсукури. Как же тупо. Пока он следил за Узумаки – следили за ним. - Послушай, мне никакого удовольствия не доставляет цацкаться с тобой, и я понял, что это глубокая взаимность, но Итачи очень просил передать тебе это всё. Он объяснился бы сам, но пока не в состоянии и двадцати метров пройти без чьей-либо помощи, - примирительно поднимая в руки вверх, вкрадчиво и максимально спокойно, как мог, начал Дейдара. - Что с лечением? - Врачи выявили непереносимость препаратов. Сейчас он сидит на витаминах, поддерживающих иммунитет. Более того, Итачи отказывается лечиться сам, - продолжил Дейдара, немного радуясь, что разговор перешел в более адекватное русло. Его хоть слушали теперь. - Как не было мозгов, так и нет, - грубо отрезал Саске, приподнимая руку с кровью на костяшках, прикусывая большой палец. Мысли скакали одна на другую, не успевая оформиться в голове, жгучая ненависть все так же клокотала в жилах, не давая полностью сконцентрироваться на полученной информации. - Солидарен, но он не слушает меня. Просил только встретиться с тобой, всё рассказать. Ещё просил, чтобы ты присматривал за Наруто, но, как я погляжу, ты и без его наставлений с этим справляешься, - последние слова Тсукури произнес с неприкрытым черным сарказмом, о чем тут же пожалел, вновь приложившись затылком о стальную дверь. - Не твоё собачье дело, - выплюнул младший Учиха, сдавливая пальцами нежную кожу вокруг чужой шеи, чувствуя под ладонью быстро бьющийся пульс. – Когда он вернется? – прошипел младший Учиха, сжимая свободной рукой плечи ночного гостя мертвой хваткой. - Никогда. Саске, отпусти, - Дейдара шипел, пытаясь оттолкнуть младшего Учиху, но не мог и с места сдвинуть налившееся тяжелым свинцом напряженное тело. Он был воспитан по-другому. Его оружие – это интеллект, образованность и манеры, а не кулаки. Тсукури даже ни разу в жизни не дрался. - Проваливай, - резко убрав руки, приказал Саске. Дейдара с благодарностью начал хватать ртом воздух сразу же, как только почувствовал свободу. Его не провожали – младший Учиха круто развернулся и направился прочь из коридора. - Итачи просил тебя не рассказывать обо всем этом Наруто, - ловя Саске уже почти скрывшимся за поворотом кухни, охрипшим голосом бросил Дейдара. – Но я считаю, что он должен знать. Только этот малец сможет вернуть Итачи желание жить. Выбор за тобой. Младший Учиха замер, испепеляя взглядом собственный паркет. Он слышал, как аккуратно прикрылась входная дверь и звонко повернулся замок с обратной её стороны. Появилось спонтанное, но острое желание распахнуть большое окно на кухне и выпрыгнуть с высоты одиннадцатого этажа. Чтобы не было больше Учихи Саске. Наруто громко чавкнул и промычал что-то несвязное, когда чужие руки бережно перевернули его на бок к стене, отодвигая с середины кровати. Саске лег рядом, подкладывая одну руку под голову, а другой не решаясь невесомо дотронуться до чужих выступающих лопаток вопреки тому, что жуть как хотелось. Младший Учиха ненавидел гребаные моральные выборы. Старался никогда не делать это осознанно, принимая решения спонтанно, руководствуясь своими железными принципами, на которых зижделся его гнилой мирок, слушая первую эмоцию, которую ощутит в себе. Это было очень умно и очень показательно для труса. Так, считал Саске, он освобождался от ответственности за свой выбор. Свернувшись калачиком за спиной тихо сопевшего Наруто, Учиха сильно зажмурился, утыкаясь носом блондину в шейные позвонки. Принципы не казались больше жизнеутверждающими, смешанные колючие эмоции не давали покоя. Саске прошипел от снова взявшей его бессильной злости. На этот раз он не сможет абстрагироваться от последствий своего выбора, каким бы путем не последовал. Саске мог сделать вновь счастливыми своего идеального брата и бездаря Узумаки. А мог плюнуть на всех и сделать счастливым лишь себя. Два против одного? Несправедливо.

***

- Да, я слушаю, - глухо прокашлившись, осипшим голосом ответил Итачи, прикладывая телефон к уху. - Нет, это ты меня послушай! – Дейдара буквально визжал на другом конце провода, едва не переходя на фальцет. – Твой братец меня чуть живьем не сожрал. Я еле ноги унес! Клянусь, не связывай нас с тобой года крепкой дружбы... - Ты передал то, что я просил? – приподнимаясь на своей постели, мягко перебил Итачи, начиная отстранено скрести отросшим ногтем указательного пальца мягкую ткань штанов, свободно облегающих колени. - Ещё бы я не передал. Пройти через такое и не передать! – продолжал возмущаться Тсукури, волнами источая из себя потоки нервного возбуждения и негодования. В телефонной трубке было шумно: доносились громкие звуки от соприкосновения шершавой зимней резины автомобилей с поверхностью мокрого асфальта. Старший Учиха хмыкнул, а затем слегка улыбнулся, представляя, как «тепло» принял Саске Дейдару и какой ужас пришлось пережить последнему. - Смешно тебе? Это чудовище даже и глазом не моргнуло, когда я сказал, что ты болен. - Я не ожидал другого, - спокойно и буднично ответил Итачи, едва заметно пожимая плечами. Тсукури и понятия не имел, что все было не так просто. А Итачи знал, что от брата бесполезно добиваться открытых эмоций. Саске совсем не импульсивен в их выражении, разве что, если это не ненависть. Потому старшему Учихе очень хотелось думать, что младший, на самом деле, переживал за него. - Сумасшедший дом какой-то. - Ты попросил его присматривать за Наруто? - Его и просить не надо было, Итачи, - тяжело вздохнув, поучительно высказал Дейдара. – Саске следит за твоим Наруто. Причем, следит в полном смысле слова. Я не знаю зачем, но сегодня ночью он выволок твою неземную любовь из какого-то клуба вдрызг пьяным и потащил на руках к себе домой. Там я его и застал. Учиха выпрямился на своей кровати, сильнее сдавливая в ладони телефонную трубку, слушая внимательнее. Тонкие темные брови сдвинулись к переносице, губы сомкнулись в одну напряженную полосу. - Как я понял, - учтиво продолжил Дейдара, тишину на другом конце провода воспринимая как за сигнал, - Наруто был на какой-то университетской вечеринке, ибо я видел кучу студентов вокруг этого клуба. Соответственно, Саске наверняка это не понравилось. Наруто был очень пьяным, Итачи. Его крики за версту было слышно, пока твой брат его до дома на себе волок. О, кстати, ты бы видел лицо своего Саске, когда я рассказал, что тоже за ним следил, пока он следил за Наруто, это было... - Ближе к сути, Дейдара, - сухо отрезал Итачи, слегка подрагивающими пальцами свободной руки проводя по спутанным черным прядям волос ото лба до затылка и обратно. - Я слышал, как Наруто орал, что ты его предал, - не стараясь подобрать слов, прямо сказал Тсукури после небольшой паузы. Нечего скрывать, пусть Итачи знает. Может, что зашевелится в голове в нужную сторону. - Что ещё? - Наруто спрашивал у Саске, почему ты так поступил с ним. Точнее, опять же орал. Но то, что отвечал Саске, я не смог услышать, прости. Дальше, в основном, была всякая ерунда. Наруто жаловался на свою жизнь и жестокий мир. Видимо, знатно упился, - подытожил Дейдара. - Ясно, - не отрывая взгляда от стены напротив своей кровати, тихо ответил Итачи. Он зарылся всей ладонью в собственные волосы, стягивая с них красную резинку одним резким движением. Черные густые волны водопадом пали на выступающие ключицы и острые исхудавшие плечи, закрывая отчетливо заметные позвонки на ссутулившейся спине. Учиху разрывало изнутри. Ощущения были смешанными, их нельзя было разобрать, разделить на отдельные части – каждая эмоция перетекала в другую сгустками острой боли. - Слушай, Итачи, я подумал, что Наруто должен знать. Саске, наверняка, оклевещет тебя, а может вообще ничего не рассказать. Я знаю, ты и хотел, чтобы он ничего не узнал, но, раз такое дело, я могу выловить Наруто завтра утром и собственнолично всё объяснить, и тогда... - Спасибо, Дейдара, но уже не нужно, - отрицательно качнув головой так, что темные пряди закрыли почти все лицо, снова перебил Итачи. – Я выписываюсь. - Ох, ну неужели! - старший Учиха буквально видел, как Тсукури вскинул ладонь вверх. – Сам догадался или подсказали? - Подсказали, - улыбнувшись возникшему в памяти образу молодого парня с теплыми карими глазами, утвердительно ответил Итачи. - Этому человеку место в раю теперь обеспечено, - мягким переливом колокольчиков хохотнул Дейдара, одновременно пытаясь сообразить в какое приличное ночное заведение ему сегодня податься в этом городе. - Когда выписываешься? - Через два дня. Сразу лечу домой. Хочу рассказать Наруто все сам. - Спрашивается, для чего я рисковал жизнью, заходя в клетку к твоему брату, - пробубнил Дейдара, но Учиха знал, что тот сейчас улыбался. - Я буду в городе ещё несколько дней, так что увидимся. С возвращением, Итачи. - До скорого, - старший Учиха кивнул сам себе, сбрасывая вызов, откладывая телефон на прикроватную тумбочку. Он не спешил ложиться спать, несмотря на то, что большая стрелка настенных часов в ажурной цветной оправе показывала четыре часа утра. Он не был уверен, что вообще сможет заснуть. Итачи поднялся, засовывая голые ноги в больничные теплые тапочки, медленно подходя к окну, на пару секунд морща лоб от боли, пронзившей его в районе печени, когда он слишком резко выпрямился. Но это больше не волновало. Учиха ухмыльнулся, слегка покачивая головой при мысли о том, что позволил себе быть настолько скованным эгоизмом и узконаправленным восприятием, которые не давали ему думать о чем-то другом, кроме собственного несчастья и того, как к нему отнесутся другие. Наруто все ещё помнит его. Итачи прокручивал в голове отрывки их диалога с Дейдарой, пытаясь не обращать внимание на стыд за самого себя. Он приоткрыл окно, впуская прохладный ночной воздух с ощутимым приятным запахом свежескошенной травы и пряностей, впутавшихся в общий поток с какой-то другой улочки. Наверное, Наруто сможет простить его. А если нет, то это его полное право. Итачи стоял, прислонившись к дверце открытого окна, устало склонив голову чуть в бок. Через красиво очерченные приоткрытые губы вырывались тихие размеренные выдохи, прикрытые веки подрагивали, будто их обладатель видел беспокойный сон. Учиха открыл глаза через несколько минут, вглядываясь в поблескивающую где-то вдалеке темную гладь моря. Лицо его выражало решительность и твердость намерений. Впервые за последние недели уверенность четким отпечатком легла исхудавшее, измученное лицо. Теперь он был готов бороться до конца.