***
Северус Снейп был бы счастлив заявить, что произошли вопиющие, невероятные события, потрясение основ, попрание устоев, нечто невозможное и недопустимое для школы… но пока готовил свою пламенную речь, вспомнил ушибленного котлом Лорда Судеб, экскурсии в Тайные Палаты Слизерина, великую войну с дементорами и прочее, прочее, прочее… и ― промолчал. Ведь в самом деле, что по сравнению с минувшими событиями затопление заброшенной хижины и пересадка дерева? Помона Спраут так не считала. По ее мнению, убейся хоть все Лорды и откройся все Комнаты ― это ничто в рамках Вселенной. В конце концов, уронить котел может любой, даже нечаянно на кого-то. Открыть комнату ― тоже не диво, для того и комнаты, чтобы их открывали и закрывали. Колумб целый континент открыл, с этими неблагодарными, ужасными американскими магами из Ильверморни, его ведь не ругали. Но выкопать Дракучую Иву! Редкий, ценный, полуразумный дендроид! Нанести ей психологическую травму! Устроить натуральное глумление над коренной флорой и фауной Хогвартса! Это недопустимо! Да за такое отчислить и сломать палочку ― самое меньшее из возможных наказаний. Вызванные «на ковер» близнецы, Ли Джордан и Кормак МакЛаген краснели, бледнели и порывались просить прощения. Директор, как всегда, посмеивался в усы и сверкал глазами. Декан Гриффиндора была в предобморочном состоянии. Она так привыкла следить за бобрами, что позабыла следить за Фредом и Джорджем. И как назло, такое безобразие ― накануне матча по квиддичу. Только бы Помона не вспомнила, только бы обошлось! ― Думаю, Азкабан ― все же слишком жестокое наказание, ― остановил разошедшегося герболога директор. ― По счастью, профессор Снейп и мистер Блэк оказались на месте происшествия вовремя. Ива не уплыла к русалам, Кальмар уже успел позабыть свое приключение и попытался вновь подняться по прорытому каналу на берег. И в Хогсмите никто не пострадал. Ремус и его невеста наложили чары, так что вода из озера всего лишь заполнила Визжащую Хижину до крыши, но деревню не затопила. Зато вместо невразумительного дома с привидениями у хогсмитцев появилась новая достопримечательность ― удивительный аквариум с русалами. Те, кстати, благодарили нас за возможность наблюдать сухопутных в их естественной среде. ― Что ж, может быть, ― поджала губы профессор гербологии. ― Но уж как минимум слизеринским первокурсникам вы запретите посетить первый квиддичный матч сезона? Не так ли? А этим… этим хулиганам ― в нем участвовать? Мы не должны оставлять безнаказанным такое вопиющее преступление! ― Пожалуй, это действительно будет справедливо. Мистер Уизли, мистер Уизли, мистер Джордан и мистер МакЛаген, ваша шутка оказалась слишком жестокой, могла привести к травмам среди детей с вашего факультета, ваших друзей. Могла наделать бед в Хогсмите ― мирной, ничего не подозревающей деревне. Надеюсь, вы искренне раскаиваетесь в содеянном. Вы отстраняетесь от участия в играх до конца этого года. ― Но… ― Сможете ли вы вернуться в команду, мы решим в следующем году, оценив ваше поведение и степень раскаяния, ― взгляд директора построжел, и никто не решился спорить. ― Да, директор Дамблдор, сэр.14
23 ноября 2021 г. в 04:55
― Северус, мы должны серьезно поговорить, ― Помона Спраут была настроена решительно, так что профессор Снейп жестом отослал слизеринского старосту и изобразил внимание. Хуже не придумаешь ― поссориться с деканом хаффлпаффа. Проще выйти против Мародеров без волшебной палочки.
― Слушаю тебя внимательно, ― сказал он, едва за старостой закрылась дверь.
― Почему ты не выполняешь свои обязанности декана? Чем таким ты занят последнее время?! ― слова не отличались дипломатичностью, поза так же была вызывающей: руки в боки, подбородок и внушительная грудь вперед: еще чуть и декан барсуков пойдет «на таран».
― С чего это вдруг ты заинтересовалась моими делами? ― одно дело не ссориться с Помоной просто так, но терпеть необоснованные претензии Северус был не намерен. И без того он страдал невыразимо и беспричинно последние дни. То Блэк, то Люпин ― то Люпин, то Блэк, еще и Дамблдор с шоколадодарителем, чтоб им всем слиплось! ― Я занят тем, чем должен заниматься, и держу ответ исключительно перед директором. Мои обязанности тебя совершенно не касаются, когда и как я их выполняю ― или планирую выполнять ― тем более не твое дело.
― Ах, так ты все-таки планируешь! Планировщик. Что ж, я рада, что осушать озеро у Дракучей Ивы все же входило в твои планы. Уму непостижимо! Немыслимо! Редкий представитель флоры, полуразумное дерево! Ваш, между прочим, с Мародерами, ровесник! И такое непочтительное отношение. Я считаю, что тебе действительно стоит пересмотреть приоритеты. Если ты не займешься осушением на этой неделе… если немедленно не займешься ― у Ивы подгниют корни, и тогда я за себя не отвечаю.
― Ивы, сколько существует мир, растут в воде, и ничего у них не гниет, ― язык настоящих слизеринцев слишком часто обгоняет их дипломатические таланты.
― Ах! Теперь ты возомнил себя Гилдероем Локхартом и решил поучить меня ботанике?! Ну знаешь ли! ― и Помона выскочила из кабинета, громко хлопнув дверью.
У Снейпа перехватило дыхание от ярости. Сравнить. Его. С. Гилдероем. Локхартом. Даже мастера окклюменции можно вывести из себя, если постараться. А с тех пор как в школе завелись бобры, у Снейпа было такое чувство, что все просто-таки сговорились против него. Теперь вот и Помона туда же.
Скрипнув зубами, декан все-таки отправился к озеру. Ругань ― одно дело, а профессиональные обязанности ― совершенно другое.
У Хоглейка творилось страшное. Слизеринские первокурсники решили утопить Дракучую Иву.
От озера прорыли внушительный канал, ствол опоясывал водный круг: не то ров, не то чье-то представление о правильном окучивании растений, вокруг дерева разветвлялась сеть канавок поменьше. Северусу было страшно представить, как именно первоклашки умудрились выполнить этот титанический труд и не попасть в больничное крыло. Зная Иву, можно полагать, что она защищалась до последнего.
«А ведь дело касается не только Ивы», ― холодея осознал зельевар, ― «Вряд ли русалы благосклонно отнеслись к тому, что грязь от корней стекает обратно в озеро».
Тяжело вздохнув, Снейп отправился искать зачинщиков. Справа от Ивы как раз наблюдалась какая-то нездоровая активность. «Продолжают копать?» ― напрягся Северус. ― «Что там за митинг? Несомненно, во всем виноваты бобры!»
Ива неистовствовала, но на счастье слизеринских первачков и хогвартских бобров, к этой беде они были непричастны. На сей раз развлекались старшекурсники.
Споры о том, кто победит: Кальмар или Ива ― велись в Хогвартсе когда Северус Снейп сам был первокурсником. Может, велись бы и когда первокурсником был Альбус Дамблдор, но в его детстве Ива у озера еще не росла. То есть, вопрос был вечным, но чисто теоретическим. Ну, во всяком случае, педагогическому составу Хогвартса так всегда казалось. А вот школьники увидели возможность перевести его в практическую плоскость.
Как ни странно, идейными вдохновителями и организаторами безобразия были не Поттер и Дурсль, не Люпин и Блэк, а практически позабытые учителями близнецы Уизли. И в отличие от бобров, которые шкодили из лучших побуждений, Фред и Джордж из любой затеи умели вытрясать золотые галеоны.
Кальмар молотил щупальцами, Ива ― ветвями, между школьниками тут и там мелькал Ли Джордан и принимал ставки. Уизли и гриффиндорский ловец ― Маклаген ― кружили на метлах, удерживая кальмара в воздухе.
Внезапно земля вспучилась, пошла волнами, и подмытые «поливом» корни оказались на свободе. Школьники с визгом бросились врассыпную, кальмара не удержали, и он плюхнулся в ров, активно отгребая к озеру. Однако грести приходилось против течения: вода хлынула в открывшийся под Ивой лаз. Снейп с ужасом увидел, что мстительное дерево целеустремленно ползет за кальмаром. В Хогсмите послышались испуганные крики: видимо, Визжащая Хижина превратилась в водоплавающую.
Декан Снейп в очередной раз категорическим тоном напомнил себе, что школьников запрещено травить, трансфигурировать и проклинать страшными темномагическими проклятиями, и поспешил на помощь недоумкам, догадавшимся упасть на пути ползущей Ивы.
Из паникующей толпы неожиданно сформировалась команда магов, которая пришла на помощь. Где флиппендо, где акцио, где левиосой ― вытащили всех. Кормак догадался на метле подняться за мадам Помфри и доставить медиведьму к пострадавшим. Северус даже с неудовольствием отметил, что идея бобров залетать через окна действительно помогает в критических ситуациях, а потом увидел, что построил паникующую толпу Сириус Блэк, и заскрежетал зубами.
Впрочем, старый враг не стал бахвалиться или задираться ― он был слишком занят с вырывающейся Ивой. Кальмар давно улепетнул на дно Хоглейка, и не удержи Блэк эту «полуразумную флору», она без сомнений нырнула бы следом. Где эта Спраут, когда она так нужна?!
― Сюда! Сюда! ― закричал кто-то знакомый от зарослей тростника, и Блэк попробовал пойти на зов, но сил не хватило. Скрипнув зубами, Снейп присоединил свои чары к чарам школьного врага.
В тростнике были проделаны глубокие ямы, Ива с удовольствием запустила в них корни и притихла.
― Уходим! Скорее! ― закричал тот же голос и мужчины поспешили отступить. Но Ива к их ретираде осталась безразлична. Она стояла не шелохнувшись и казалась совершенно обычным деревом.
― Это она корнями ловит докси, я в каждую ямку по одной кинул. Так и знал, что они ее с корнями выдернут, недоумки, ― Снейп наконец разглядел говорившего и едва не споткнулся. Потому что спас их всех ни кто иной, как недотепа Невилл Лонгботтом.
Из тростника доносилось щелканье фотоаппарата, и взлетали разноцветные клубы дымного пороха. Значит все-таки бобры?
― Извольте объясниться, мистер Лонгботтом. Что. Здесь. Происходит. Что, позвольте, ваши приятели бобры устроили на этот раз?
― Профессор Снейп! Сэр! Честное слово, хоть веритасерумом проверяйте… мы гуляли, просто гуляли. Колин сделал для меня пару колдографий, потом… потом вы все видели. А что Иву пересаживать понадобилось бы, и может ― очень срочно ― это же было очевидно. Я решил дежурить, чтобы помочь. Я же гриффиндорец, сэр.
― Замечательно. Так гуляли или дежурили?
― Ой, ― Невилл залился краской, Блэк зашелся своим лающим смехом, хлопая парня по плечу:
― Не бойся ты, тебе за помощь вообще награда полагается.
Но Невилл, который внезапно вспомнил, как сильно он боится своего профессора зельеварения, наивысшей наградой счел бы позволение поскорее уйти в гостиную факультета.