Игра Богов

Утро выдалось солнечным и безветренным, предвещая собой довольно тёплый день. На широких, залитых солнечными лучами улицах, по мокрому после проливного дождя асфальту, шли немногочисленные прохожие. У кого-то день ещё не начался, у кого-то только закончился. Большой город был полон людей самого разного сорта, и график работы или учёбы, естественно, был неодинаков. Постоянно оглядываясь по сторонам, Дейна шла к минимаркету Нэст, сжимая в руке маленький золотой крестик, висевший на тонкой цепочке под кофтой девушки. Сейчас она чувствовала себя абсолютно беззащитной, и на это были две весомые причины. Во-первых, ей всё ещё помнилась короткая встреча с человеком со светлыми волосами, выскочившего на неё из-за угла. Городской сумасшедший пытался её напугать, а она сбила его, не успев затормозить на велосипеде. Ей было очень стыдно останавливаться и помогать ему, к тому же, этому помешали приступы неконтролируемого истерического смеха, вызванного неожиданностью произошедшего, но она помнила, что слышала его болезненные крики: «Чёртов Мелло!». Может, он представитель какой-то секты, а некий Мелло в его вероисповедании является подобием Дьявола? А может, он оскорбил её новым слэнговым ругательством, о котором она не слышала. Во-вторых, сердце волновали мысли о другом блондине, о котором она не позволяла себе думать. Об их недолгой встрече напоминала каждая мелочь, а, закрывая глаза, Эванс видела перед собой лицо незнакомца, вспоминала его голубые глаза, от которых было тяжело оторвать взгляд, его тепло, когда она по неосторожности касалась пальцами его кожи. И возможность каждой новой встречи её пугала, отталкивала. Ей хотелось поговорить с ним так же сильно, как и исчезнуть из виду сразу после того, как он посмотрит в её сторону. И второе желание побеждало, а разум лихорадочно искал пути к отступлению. Будет тяжело объяснить Юманс подобные чувства хотя бы потому, что та ни разу в жизни не боялась ходить на свидания. Дейна думала о природе этого страха, о том, почему она боится даже находиться рядом с этим человеком, и с каждым днём с ужасом убеждалась всё больше, что она влюблена. И это плохо. В её сторону такой как он даже не посмотрит. Остановившись, она сжала рукой холодные металлические перила, стоя на бетонной лестнице, идущей вниз. Нужно было собраться с мыслями. Размышления отвлекли её от наблюдения за прохожими, среди которых ей очень не хотелось увидеть парня в чёрной кожаной одежде. Ну, или того сбитого однажды недотёпу. У неё не было при себе велосипеда, который бы выручил её, во всяком случае, пока. И почему она подумала, что может встретить в такую рань кого-то из них? Она не могла точно судить о сбитом ею бедолаге, но тот блондин уж точно не был похож на человека, способного проснуться в такой ранний час. Наверняка сейчас сладко спит, обнимая свою девушку. Сердце Эванс болезненно сжалось от ревности и грусти. Повернув за угол, она вышла на широкий тротуар, мощённый бетонными плитами. Было ещё довольно прохладно, а лужи, оставшиеся после недавнего дождя, не успели высохнуть, отражая приветливое утреннее солнце. Безлюдный город после непогоды, будто бы начинал дышать, перестав задыхаться от бесконечного потока машин, толпы, пыли. Всё приобретало яркие, чистые цвета, позволяя идущему в одиночестве путнику насладиться красотой и безмятежностью каменных джунглей. На парковочной полосе стоял всего один красный автомобиль, который, даже не разбирающейся в транспорте Эванс казался способным развить высокую скорость. Кажется, прошлым вечером она видела такой же, но стоявший в другом месте. Главное, что не было чёрного мотоцикла. Прибавив шаг, она обняла себя за плечи, желая сжаться, стать невидимкой, остаться незамеченной для водителя машины, если он находился внутри. Не сводя взгляда со своего старенького велосипеда, она заметила оставленную в небольшом багажнике… Шоколадку? Даже не одну, их было несколько, и все были обёрнуты в глянцевую белую упаковку, защитившую плитки от дождя. Осторожно взяв пальцами несколько штук, девушка ощутила на обёртке холодные капли. Чёрные крупные буквы и символы ровными рядами покрывали собой глянцевую поверхность и уж точно не были похожи на название кондитерского изделия или на алфавит. Это криптограмма? Дейна тяжело вздохнула, вчитываясь в то, что пока что не несло никакой смысловой нагрузки. Ей, конечно, нравились сложные задачи, но не настолько невыполнимые, как расшифровка таинственного послания. Отсюда следовало два вывода: либо кто-то очень хочет с ней связаться, но не желает, чтобы об этом узнали другие, либо этот кто-то ошибся получателем. И склонна она была верить второй версии. Оглядевшись по сторонам, она вновь остановила взгляд на красном автомобиле с двумя дверьми. Яркое солнце светило со стороны машины, и разглядеть происходящее внутри автомобиля было тяжело. Во всяком случае, девушке показалось, что она видела там какое-то движение. Впрочем, шоколад никогда не будет лишним. Им можно будет поделиться с кем-нибудь, или отдать в школьную столовую. Плиток было не меньше двадцати, и они несли в себе части загадочного послания, которое, как ей казалось, она была просто обязана расшифровать. Любопытство сгубило не одну сотню кошек и, похоже, не брезговало девичьими умами. Эванс, конечно, ещё не бралась за головоломку, но уже предполагала, что либо отправитель является гением, либо считает её подобной себе. Вдохнув поглубже, она вернула плитку в багажник велосипеда, а после сняла с него замок, чтобы сесть на своё транспортное средство, проехать пару метров и тут же затормозить. В широком переулке, разделяющем минимаркет и двухэтажное здание пиццерии, уходящем в сторону частных домов, стоял паренёк в серой джинсовой куртке, накрывший голову красным капюшоном. Из чёрного кожаного рюкзака, лежащего на тротуаре, выглядывали большие белоснежные баллончики с краской, а сам он старательно клеил белым скотчем картон на стену. Так рисуют граффити. — Эй, — окликнула его Дейна, желая воспрепятствовать акту вандализма. — Что ты делаешь? Эванс передёрнуло, когда она увидела лицо незнакомца. Незнакомки. Чёрная помада и тёмно-красные тени делали её лицо практически белым, а выглядывающие из-под капюшона пряди алых волос довершали бунтарский образ девушки. Она специально подворачивала рукава своей короткой куртки, демонстрируя цветную татуировку на правом запястье, и, — брюнетка не была в этом уверена, — но, кажется, тату было ещё и на шее. Выдув большой бледно-жёлтый пузырь из жвачки, девушка смерила Дейну взглядом, заставив ту смутиться, вновь почувствовав себя маленькой и слабой. Красноволосая была старше её, но это не давало ей права портить внешний вид здания. — Привет, милая, — улыбаясь, незнакомка помахала девушке татуированной рукой. — Твой голос такой приятный, манящий, его так и хочется слушать. Эванс нахмурилась, чувствуя усиливающееся чувство своей ничтожности. И зачем вообще такая мягкотелая школьница, как она, полезла к ней? Она тяжело вздохнула, чувствуя, что скоро на неё выльется бурный поток оскорблений. — Оу, — незнакомка приветливо улыбнулась. — Я тебя заставила стесняться? Пожалуйста, не бойся меня. Я порисую и уйду. — Нет, — тихо ответила Дейна, выдохнув. — Нельзя. — Но я хороший художник, — она показала раскрытой ладонью на картонный лист, висящий на стене. — Дай мне полчаса, и ты сама в этом убедишься, или, — девушка щёлкнула пальцами, будто её голову посетила хорошая идея, требовавшая такого жеста. — Ты можешь рявкнуть на меня так, что мои крашеные волосы поседеют. Рявкнуть? Эванс непонимающе вскинула брови. Преступник, пойманный на месте преступления, требует, чтобы его наказали. Нет, над ней точно издеваются! Нельзя поддаваться на провокацию! — Меня, кстати, Беверли зовут, — улыбаясь, ответила девушка. — На Беверли проще рявкать, чем на жизнерадостного лучшего в мире художника, правда? — Дейна, — отвела взгляд Эванс, крепче сжимая руль велосипеда. — Пожалуйста, не надо. Это магазин моей подруги. — Эй, ты! Дейну и Беверли передёрнуло от этого резкого мужского голоса, который сопровождался звуком приближающихся шагов. В тёмных глазах красноволосой отразился страх, когда она взглянула в сторону подходящего к ним парня, в то время как брюнетка боялась повернуть голову, чтобы оглянуться. Она всю ночь пыталась выбросить из головы этот резкий тон, эту ничем не сдерживаемую ярость голоса, а теперь слышит его вновь! — Учись, — бросила на прощание Беверли, убегая, схватив по пути свой рюкзак и ловко надев его на плечи. — А я срочно седеть! Он приближался, но уже медленнее, и с каждым шагом сердце девушки билось сильнее. — Она тебя обидела? Он к ней обращается? Как неудобно! Смущение парализовало Эванс, а кровь прилила к голове, отразившись ярким румянцем на щеках. Сгорбившись над рулём велосипеда, она полагала, что сейчас кажется менее заметной. — Дейна? Её имя? Сердце брюнетки пропустило удар. Нет, это скорее странная фамилия Беверли, потому что он просто не мог знать её имени! Не мог! — Эванс? Ей послышалось! Это всё ветер шумит, сказывается отсутствие завтрака, и адреналин приливает в кровь! Поставив ноги на педали, Дейна тронулась с места так быстро, как только могла, постоянно набирая скорость, оставив Мелло в одиночестве. Ей, определённо, послышалось, ведь не мог же блондин знать её имени. Просто не мог! Да и зачем она ему могла понадобиться? Сначала бунтарка Беверли, потом этот незнакомец. День только начался, а уже не задался! Со злобы Кель сжал руками собственные волосы, зарывшись в них пальцами. — Ты видел?! — он круто повернулся на пятках, возвращаясь к красному автомобилю быстрым шагом. — Я позвал её по имени! Я позвал её по фамилии! Я проявил к ней заботу! А она взяла и уехала! Укатила на своём чёртовом велике и даже не обернулась! — он сжал кулаки. — Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! Пытаясь дать волю скопившейся в нём ярости, Мелло ударил по капоту транспортного средства, явно не рассчитав силу. Это заставило стоявшего рядом Дживаса оторваться от PSP и убрать приставку во внутренний карман мехового жилета. Медленно взглянув сначала на оставленные вмятины, а потом на Келя, он замахнулся. *** Сегодня рабочий день начался для Хизер на два часа раньше. Её разбудил звонок Мэтта, из которого она узнала, что ему необходима её помощь. Сон ещё не до конца оставил Юманс, а дремлющее сознание вознамерилось сообщить парню о месте, где находятся запасные ключи от магазина: в незаметном под дверным карнизом проёме, в который она, проявляя крайнюю осторожность, всегда подсовывала бумажный листик. Небольшая мера безопасности. Клочок бумаги всё равно бы не заметил тот, кто пожелал бы взять ключи, а она была бы осведомлена о визите незваного гостя. Но сейчас листик был на месте, а стеклянная дверь не была заперта. Кель. Эта чёртова воровская морда открыла дверь её магазина отмычкой! Дживас бы так не поступил хотя бы потому, что ему хватило бы ума дождаться её, сидя в машине или прямо на асфальте у входа. А вот блондинистая вороватая крыса обладала достаточной степенью наглости! Немыслимо! И этот беззаконник захотел быть с Дейной?! Сейчас она войдёт и точно прибьёт его тем, что первым попадёт под руку, хоть палкой колбасы. И плевать, насколько сильно он её пугает! Но вид парней заставил её на секунду позабыть о своих намерениях. — Мэтт, что с тобой? — ужаснулась Хизер, выронив из руки сумку. — Боже мой, а с Мелло что?! Блондин отряхивал от пыли свою кожаную куртку, стоя за столом с кассой. На его плече красовалась ссадина, которая всё ещё кровоточила, но, видимо, одежда его волновала куда больше, в то время как его друг был туго связан подарочными лентами, а перед ним на столе лежали PSP и сигареты. Какое красноречивое проявление садизма. — Ты знаешь меня? — Кель скосил взгляд на Юманс, заставив её тут же позабыть о своей былой уверенности в себе. Эта холодная голубизна глаз отталкивала, обжигала душу ледяным огнём, и, глядя в них, девушка уже чувствовала, что выложила бы ему все деньги из кассы, даже если они бы ему не требовались. — Дейна её подруга, — хмуро и сдавленно отвечал Дживас. — Пришлось кое-что рассказать о тебе. — И зря, — переведя взгляд на Мэтта, Хизер нахмурилась, будучи злой на себя за свой страх. Взяв маленький швейцарский нож с подвеской со стойки с брелками, она одним движением разрезала импровизированные наручники парня. — Потому что никаких слов не хватит, чтобы оправдать тебя! Никаких слов не будет достаточно, чтобы описать моё возмущение! Будь ты хоть трижды ранен, хвор или на грани смерти, это не даёт тебе права открывать мой магазин чёртовой отмычкой! — она зажмурилась, зарывшись тонкими пальцами в иссиня-чёрные волосы, медленными движениями взъерошив их. — Отмычкой! Мой магазин! Немыслимо! И ты собрался быть с Эванс?! Я знаю Дейну лучше, чем она сама, я пела ей колыбельные и учила её кататься на велосипеде! Я вытирала её слёзы и впервые отводила её к зубному! Она для меня почти родня! Да моя семья не настолько родна мне, как она! И, если она будет с тобой, я буду бояться за неё больше, нежели тогда, когда она упадёт в яму ядовитых змей! Парни молча выслушали её, не перебивая и не двигаясь. Закончив свою гневную речь, Хизер опиралась о стол с кассой, сжимая нож в одной руке так сильно, что его рукоять оставила след на её коже. Это было её местом, местом, на которое она потратила свои сбережения и готова была защищать от любой напасти, а её эгоизм позволял находиться в Нэсте без предупреждения только Эванс. Дейна была для неё не подругой и не сестрой, она была продолжением её души, её отражением и противоположностью, её подушкой для слёз и её маленьким ангелом-хранителем с доброй улыбкой. И, осмелившись встретиться вновь взглядом с Мелло, она усомнилась в своей правоте. Он не смотрел со злобой и не приставил к её лбу пистолет, что было бы куда лучше, чем… Чем застывшая в виновато смотрящих в пол голубых глазах грусть. Хизер сглотнула, её сердце сжалось от жалости. — Да, — без эмоций ответил Кель, продолжив отряхивать куртку. — Я могу открыть отмычкой любую дверь. Я могу обойти полицейскую сигнализацию и быть в помещении, не будучи замеченным объективами камер. А запасной ключ я вернул на место. Там ещё листок выпал. Юманс нахмурилась, сжав руки в кулаки. Её теория и подозрения были ошибочными, а обвинила она его совершенно напрасно. — Ненавижу тебя! — она прошла в служебную комнату и принесла оттуда аптечку. — Ненавижу обоих! Пара твоих чёртовых фраз, и я снова на вашей стороне. Ублюдки! Девушка не собиралась извиняться. Никогда этого не делала. По крайней мере — на словах. Разрушала свою вину добрым делом, умасливала бушующую внутри совесть, но никогда в своей жизни никому не сказала обыкновенного «прости». Перед тем, как открыть чемодан молочно-белого цвета с красным крестом посередине, она достала из пачки, лежащей на столе, одну сигарету. Сжав бумажный цилиндр губами, она подожгла своей зажигалкой, лежащей в кармане короткого плаща, её кончик и сделала первую глубокую затяжку. — И как мне теперь работать? — пробурчала девушка, выдыхая дым, доставая из аптечки широкие тёмно-коричневые бутылочки. — Все нервы потратила на вас, дебилы! — она снова затянулась, выдохнула дым. — Из-за чего подрались? — Упали, — одновременно ответили ей парни, не желая говорить об истинной причине конфликта. — Друг другу на кулаки? — смочив ватный диск одним из препаратов, Хизер осторожно коснулась кончиками пальцев лица Мэтта, рассматривая на нём последствия драки. — А связал-то его зачем? Дживас усмехнулся, поморщившись после прикосновения мокрой ваты ко лбу. Средство довольно сильно щипало, да и пахло неприятно и резко. — Он же на свидание с Дейной собирается, — сквозь зубы ответил парень, не скрывая насмешливой улыбки. — Даже пригласил её. — Пригласил? — Юманс удивлённо перевела взгляд на Келя. — И что она ответила? Как прореагировала? Мелло промолчал, надев куртку, наплевав на недавно полученную кровоточащую ссадину. Немое предложение Хизер о помощи он отверг небрежным взмахом руки. — Он зашифровал послание, — ответил за него Мэтт. — Криптограммы. Знаешь? — Дейна как-то раз загорелась желанием расшифровать криптограммы Зодиака, которые он отсылал в полицию, — Юманс едва заметно улыбнулась, взяв Дживаса за руку, обрабатывая сбитые в кровь костяшки пальцев. — Ей потребовалось чуть меньше года, чтобы угомониться и понять, что никто не в силах разгадать эту тайну. Отлично. Кель и до этого момента знал, что Эванс любознательна, теперь-то он уж точно был уверен, что его послание расшифруют, прочтут и примут. Люди Росса были достаточно ленивы и безмозглы, в то время как девушка непременно заинтересуется этой маленькой головоломкой. Меньше надо было от него бегать, чтобы не приходилось так сильно напрягать мозги. — А просто подойти и поздороваться — никак? — продолжала Хизер. — Она даже с незнакомцем заговорит, если тот поприветствует её. Воспитание такое. То есть, достаточно было просто сказать чёртово «Привет»? Он должен был это предвидеть! Впрочем, в его банде никто друг друга не приветствует, ограничиваясь либо оскорблениями, либо угрозами, либо, как он, — приказами. Но что-то ему подсказывало, что даже самое вежливое приветствие в мире заставило бы Дейну убежать. Что-то её пугает, отталкивает, и ему очень хотелось бы верить в то, что не его готический вид. Впрочем, какая разница как он выглядит? Она всё равно будет принадлежать ему. — Надо же, — Мэтт хохотнул, потирая пальцами подбородок. — Ваша Дерзость, где твои манеры? — Просто заткнись, — хмуро ответил Мелло, роясь во внутреннем кармане куртки в поисках шоколада, которого, к сожалению, на месте не оказалось. — Это не просто криптограммы. Это проверка на наличие ума. Пустоголовая женщина мне абсолютно не нужна. Он смерил взглядом Хизер, как бы между делом намекая на то, что эта речь напрямую относится к ней. Это заставило девушку возненавидеть парня только сильнее, и в этом он отвечал ей взаимностью. В этот раз она не отвела злого взгляда, втирая окурок в пустую жестяную банку, в которой когда-то был крем. — Брось, — спокойно ответил Дживас, отвернувшись от него, чтобы прислониться спиной к столу, сидя на стуле. — Очевидно же, что ты хочешь, чтобы она смирилась с тем, что ты собираешься доминировать в отношениях. Но, твой способ знакомства слишком странный. Даже я убежал бы от такого зануды. Кель смерил его холодным и злым взглядом, что ни капельки не волновало Дживаса, уже запустившего игру на карманной приставке, хотя у Юманс начинало складываться ощущение, будто блондин оторвёт кассу и проломит своему другу череп. Тяжело вздохнув, она положила перед ним плитку горького шоколада, перед тем как отнести аптечку на место. — Подавись, тварь. За счёт заведения. Надеюсь, он тебе ещё встанет поперёк горла. Девушка закрыла за собой дверь служебного помещения, переодеваясь в рабочую форму. Мелло едва заметно улыбнулся, приняв угощение, стоя, опираясь локтями о стол с кассой, невольно погружаясь в воспоминания, связанные с этим местом. Вечером оно казалось уютнее, нежели ранним утром, когда в режущих глаз солнечных лучах нет приятного багрянца, а воздух не наполнен прохладой. За окнами улица казалось неестественно яркой, отталкивающей, но в позднее время тени приобретали мягкие очертания, принося с собой трепетное ощущение тайны. — Что такое? — ненадолго отвлекшись от игры, чтобы положить жестяную банку для окурков себе на колени, заговорил Мэтт. — С каких пор ты думаешь раньше, чем хватаешься за пистолет? Мелло усмехнулся. — Не хочу, чтобы Дейна убирала содержимое черепа твоей бестолковой подружки, растёкшееся по полу. На секунду Дживас замер, из-за чего лишился последней жизни в своей любимой игре. — Ревнивая блондинка. — Да пошёл ты.