Игра Богов

Мелло был ужасно зол. В принципе, это было его стабильное состояние, однако, в этот день и в этот час ярость, кипевшая в нём, просто выходила за пределы, не давая покоя. В таком состоянии трудно сосредоточиться, а мыслить здраво ещё сложнее. Нужно успокоиться. Как это сделать? Чем-то себя занять, однако, на ум ничего не приходило, а мысли то и дело возвращались лишь к одному человеку. Человеку, которому сейчас в такой поздний час следовало бы с ним разговаривать по телефону или, хотя бы, надоедать сообщениями в социальной сети. Вообще-то такие мелочи не должны были его тревожить, но ночная переписка с Эванс сделала бы его куда спокойнее, потому как он был бы уверен, что она не общается ни с кем, кроме него. Он не хотел признавать того, что ревнует, оправдывая себя тем, что ему противна сама мысль об общении девушки с другими людьми. Странные мысли. Ей они должны были показаться романтичным или милыми, поэтому о них брюнетка никогда не узнает. Почему она молчит?! Решила, что ему будет достаточно всего лишь иногда видеться с ней?! Нет. Он уже дал ей ясно понять, что не собирается ограничиваться лишь этим. Или она стесняется? Глупая. Но, это было бы в её духе. Мелло прекрасно помнил, как она вздрагивала, когда он обнимал её, лёжа на одном диване, делая вид, что спит, помнил, как сильно покраснела Дейна, когда он поцеловал её, и как закрыла лицо руками, смущаясь. Кель понимал, что заставляет Эванс переживать так сильно, что она едва держится на ногах, когда он рядом. Хотя, если бы она забыла о своей стеснительности и сама бы флиртовала с ним — он бы тоже не устоял. Так почему же она молчит? Пустоголовая Хизер уже должна была заставить её позвонить. Или Дейна на что-то обижена? Или эта придурковатая подружка Мэтта решила через неё издеваться над Мелло? Прошло пять дней с их последней встречи, и как бы он не хотел этого признавать, но чувствовал, как сильно скучает, с какой болью от тоски бьётся его сердце. Эванс. Как же хотелось наконец-то услышать, как она поёт. В церковном хоре не держат безголосых, а она там с раннего детства. Как хотелось вновь увидеть её улыбку, зарыться пальцами в мягкие волосы, обнять, прижаться так близко, чтобы ощущать её дыхание, её дрожь. Как она на него смотрит, будто для неё он кто-то особенный и единственный. И как хорошо от того, что она остаётся на его стороне даже тогда, когда он сам от себя готов отвернуться. Дейна. Её образ вновь возник в его памяти, как нечто светлое и тёплое, любящее, мягкое и ранимое. Дейна… Он закрыл глаза. — Дейна?! — не задумываясь, радостно произнёс Кель, вытащив из кармана вибрирующий телефон. Похоже, он сказал это слишком громко, потому как сидящий рядом с ним в машине Дживас расплылся в улыбке, а после коротко усмехнулся. И недовольный тон блондина, когда тот ответил звонящему, развеселил его только больше. — Да мне глубоко плевать на твой новый тарифный план! — повысил голос Мелло, срываясь на первого человека, решившего с ним заговорить. — Если меня что-то не устроит — я лично приду и решу свои проблемы, ясно? К тому же, ты настолько урод, что работаешь сверхурочно, звоня людям после полуночи? Прискорбно. Всего хорошего. Давящийся смехом Мэтт нарушал тишину, воцарившуюся в его машине. Новая сигарета выпала у него изо рта, а руль он сжимал с такой силой, что костяшки его пальцев побелели. — Да говори уже! — Не нужно беситься, моя нежная фея, — он попытался успокоиться. — Это вполне нормально, что двадцатилетним девственникам звонит только оператор. — Он помедлил, но ответа не дождался. — А не любимая де-ву-шка. Он намеренно растягивал последнее слово, чтобы насладиться тем моментом, когда Кель медленно начинает закипать. Дживас сейчас чувствовал себя тем, кто поджигает фитиль бомбы, однако, не мог отказать себе в удовольствии выводить блондина из себя. Они друзья с самого детства, а настоящая обязанность любого лучшего друга — доводить товарища до белого каления. Однако его проигнорировали. Он затормозил на светофоре, нехотя посмотрев на пешеходов. Ночью город сиял ярче любого солнца, можно было сказать, начинал жить, а днём засыпал. Неоновые вывески круглосуточных и ночных заведений зазывали посетителей, а людей на улицах, наверное, становилось даже больше. Звёзды, которые так необходимы безнадёжным сентиментальным романтикам, заменили электрические лампы, дававшие столько света, что Мэтту даже не хотелось включать фары. Мелло тоже смотрел на пешеходов через боковое стекло, однако мыслями он был далеко. Если быть точнее — в частном доме с бардовой крышей, где сейчас крепко спала Дейна Эванс. Дживас постукивал указательным пальцем по рулю, пытаясь угадать: чем же занята Юманс этой ночью? Если не спит, то наверняка сейчас сидит у костра на пляже со своими многочисленными друзьями. Почему он сделал такой вывод? Потому что пару раз уже ездил в их компании ночью к морю, где вместо того, чтобы любоваться природой пытался побить рекорд Хизер, который она поставила в его любимой игре. И как ей это удалось? Опередила его на целых двадцать очков. Впрочем, новичкам везёт. Зелёный свет. Он медленно надавил на педаль газа. — Хизер поддерживает ваши отношения, — спокойно сказал Мэтт, усмехнувшись от того, что его друг подавился шоколадкой от такой неожиданной новости. — Серьёзно. Без сарказма или желания посмеяться над одним из вас. Как она говорит, Дейна ей настолько дорога, что если ты разлюбишь её — она тебе лично отрежет твоё детохранилище. Естественно Юманс выразилась прямолинейно и грубо, но, чтобы не травмировать нежную психику Келя, Дживас смягчил её слова. Сильно смягчил. — На твоём месте я бы боялся куда больше, — задумчиво изрёк Мелло, глядя на дорогу. — Посмотри на другую девушку и это ходячее Нью-Джерси сожмёт член плоскогубцами так, что всю жизнь будешь говорить фальцетом. Нью-Джерси? Если он решил её оскорбить, то сделал это чересчур скучно. — Нью-Джерси? — переспросил рыжий ради интереса, стараясь отбросить мысли об инструменте для зажима, который заставил его поёжиться. — Ты не заметил? — блондин вздохнул. — Акцент, поведение, манера речи, — отличаются от калифорнийских. — Продолжал он, чувствуя себя спокойнее, после того, как выплеснул на оператора часть своих эмоций. — Приглядись повнимательнее, человека, выросшего в другом штате легко вычислить. — Ну, а Дейна твоя откуда? — Калифорния. — Беверли? — Канада, — он откусил большой кусок от плитки шоколада. — Но тут я не уверен. Один из родителей точно из Канады, сама она, вероятнее всего, выросла в Массачусетсе. Неужели есть неуловимая нить, связующая людей из разных штатов в представителей маленького государства? Если да, то как Мелло её находит? Дарен Блэр действительно долгое время жил в Бостоне, штат Массачусетс, пока внезапно не решил переехать в Лос-Анджелес, а чемпионский титул завоевал ещё на своей родине — в Канаде. Беверли Блэр — его дочь — следовала за ним, это очевидно. Мэтт видел отличия в поведении троих знакомых девушек, говоре, но списывал это на особенности характера, воспитание и социализацию, видеть в них представителей разных штатов он не мог. А биографию Дарена Блэра он нашёл в интернете, как и пару видео с его боями. И этот лысый был чертовски крут на всех своих поединках. Не даром заехал в лицо самому Хосе и бросил, по просьбе Рода, Джека через плечо. Нейлон не нравился Дживасу, поэтому, вспомнив об этом факте, он даже испытал искреннее уважение к Блэру. Кель вновь бросил взгляд на свой телефон в руке. — Позвони ей уже. — И без твоих советов знаю: что делать! — огрызнулся блондин. — Пять дней прошло, а она даже не пыталась отыскать меня, узнать обо мне. Если собралась отшить меня — так просто я не позволю ей этого сделать. В мыслях Мэтта промелькнула идея — важная, до боли интересная деталь. — А ты ей свой номер оставил? Мелло замер, непонимающе глядя на свой мобильный. Спустя секунду он отвернулся к боковому стеклу, угрюмо откусив шоколадку. — Вот поэтому ты всегда и был номером два в Вэмми. Келя передёрнуло от этого замечания, он бы ударил Дживаса, если бы он сейчас не вёл машину, да, впрочем, незачем было этого делать, ведь в этой ситуации виноват он сам. Мэтт припарковал автомобиль. В такой поздний час они приехали в условленное место не одни. Их ждали. Ждали люди из банды, чтобы выслушать его поручение, которое они просто обязаны выполнить. Выполнят, не соблюдая всех условий — он разберётся с ними лично, разговаривая, заставляя смотреть в дуло своего пистолета. Поручение для мафии от Эл. Странно само по себе, зато взамен он обещал, что в полиции снимут все подозрения с банды Росса, превратив их в законопослушных ребят без тёмного прошлого. Он дал пять дней ожидания и, если в этом временном промежутке он не позвонит и не изменит свой приказ, то его преемник будет обязан его выполнить по изначальной задумке. Это касалось Ультора. Очередной фанат Бога Нового Мира, который в свои лучшие годы взбудоражил половину земного шара. Подобные случаи уже были, когда Киру копировали, но, как правило, им не уделялось внимания. В конечном итоге никто из них не мог вытерпеть ответственности быть убийцей. Так почему же Ультор удостоился такой чести, что ему даже было присвоено имя на латыни? Он отличается от Дешёвых Кир, отличается от самого Киры если не гениальностью, то осторожностью, обдумыванием каждого шага и трезвым умом. Новый хозяин такой мерзкой вещи, как тетрадь смерти, вряд ли интересуется правосудием, он преследует личные цели, однако, убивает обыкновенных людей по всему миру. Были устранены конкуренты Ёцубы и их деловые партнёры, поэтому Намикава Рейдзи летит в США, как один из подозреваемых, который точно знал в лицо всех убиенных. Полностью были уничтожены люди, служившие вместе с Генриеттой Таусенд. Кассандра Райдер — психиатр, работающий с Бейондом Бёздеем и Ягами Лайтом — вполне была способна на убийство членов своей семьи, не так давно почивших один за другим. Джанин Дюбуа, Скарлетт Суонн, Марлин Хью Уорнер, Роксана Голдкраун, Синди Лэйки… Пятьдесят подозреваемых, преимущественно — женщины. По словам Эл каждый из этих людей, если не подозреваемый, то возможная и самая очевидная следующая жертва преступника. Ультор устранил либо близких этих людей, либо конкурентов, либо недавних врагов. Например, один из явных подозреваемых в деле — Вирджиния Льюис — социопат, не так давно потерявшая своего бывшего парня и его новую девушку — Энн Голдкраун. Наверное, её смерть натолкнула Эл на мысли подозревать в убийствах Роксану Голдкраун — её сестру, с которой они были в ужасных отношениях. Не нужно быть гением, чтобы сопоставить эти факты, лишь мельком прочитав переданные ему через Ватари досье. Их всех велено выкрасть и доставить в штаб-квартиру. Мелло не отличался особой гуманностью, но даже он понимал, что похищать людей, которые сейчас находятся на грани нервного срыва — подло и дико. Но Лоулайту он не собирается противоречить. Пять дней. Ровно пять дней и эти люди будут выдернуты из своей повседневной жизни. Все до единого, все пятьдесят человек, если число подозреваемых не увеличится, или не сократится. Не столько подозреваемых, сколько самых очевидных жертв. Некоторые документы были помечены красными наклейками. На счёт этих людей Эл был уверен. — Здесь есть твоя туповатая подружка, — вытащив одно из помеченных алым досье, Кель с презрением поморщился, глядя на фотографию девушки. На момент, когда было сделано это фото, её волосы были тёмно-каштановыми. — Можешь посмотреть, пока есть время. Дживас не счёл нужным отказываться. — Хизер не глупа, это в тебе поёт твой комплекс неполноценности, — не страшась вспышки ярости от блондина, Мэтт пробежался взглядом по анкете его новой знакомой, узнавая её краткую биографию и подозрения Лоулайта на её счёт. — Считается жертвой лишь потому, что не так давно при странных обстоятельствах погибли абсолютно все постоянные клиенты её минимаркета? Смерть некоторых была запечатлена даже на камерах наружного наблюдения. И она ничего ему не сказала. Даже не подала вида, что переживает или боится, однако с Эванс она при нём просила встретиться и в голосе её слышалась тревога. Тогда он не обратил на это внимания, лишь сейчас, когда держал в руках бумагу, лишь сейчас, когда Юманс была далеко. — Её кто-то запугивает. Не только её, естественно, — Мелло демонстративно поднял руку, показав своему другу документы. — Вызывает паранойю, крайняя степень которой загоняет человека в тупик и доводит до самоубийства. — Проще было бы убить саму Хизер без лишних жертв. Очевидно же, смерть двадцати человек привлечёт внимания куда больше, чем смерть одного. — Верно. Это странный ход. В этом плане Ультор водит за нос всех, кто успел подключиться к расследованию. Юманс грозит опасность. Довольно странно ощущать подобное, но от одной мысли об этом сердце Дживаса пропустило удар. Она, конечно, не самый лучший человек в мире, — вспыльчивая и эгоистичная, — но смерти в двадцать три года не заслуживает никто, а такого страха, что ей приходится испытывать — тем более. Но с ним она самоуверенная и сильная, хотя Мэтт теперь был уверен, что Хизер рыдает, уткнувшись в плечо Дейны. Не доверяет. Впрочем, для полного доверия они знакомы слишком мало. Но обидеться он уже успел. Хотя, нет. Он нервничал. Нервничал и надеялся, что его друг не обратил на это внимания, ведь сейчас он боялся далеко не за себя. Выйдя из машины, Кель направился в ничем не примечательное здание с кирпичными стенами, в котором часто происходили тайные собрания их банды. Их уже ждали, причём, довольно давно, так что люди успели заскучать и даже придумать себе способ развлечься, скрасив время ожидания. Блондин слегка приоткрыл тяжёлую дверь. — Мелло волнуется — раз, — говорил, скрестив руки, отвернувшийся к тёмно-жёлтой стене от стоявших вокруг него полукругом людей, Род. — Мелло волнуется — два. Мелло волнуется — три, — он на секунду задумался. — Фигура копа — на месте замри! Парни-мафиози и шесть проституток тут же встали в позу полицейских, или того, как они их представляют. Развернувшись на пятках, Росс критически осмотрел их, пока не поднял взгляд на наблюдающих за ними в состоянии глубокого шока Келя и Дживаса. — Похоже, — первым пришёл в себя Мэтт. — Это детская игра: море волнуется — раз. Тебе объяснить правила, русалочка? Детская игра, в которой он являлся тем, что часто волнуется и представляет неконтролируемую опасность сам по себе. Мелло тряхнул головой, искренне желая забыть увиденное. — Так. — Холодно начал он, переходя сразу к сути собрания, без приветствия, показав присутствующим документы в своей руке. — Есть поручение, за которое каждый ответит головой, если ошибётся. Я — в том числе. — Он с пренебрежением бросил бумаги на деревянный стол, позволив присутствующим взять их, чтобы рассмотреть. — Но и награда велика. Никакого розыска. Полиция забудет о каждом из нас вплоть до очередного нарушения закона. Он говорил, а в голосе его звучала интонация истинного лидера, в то время как Мэтт не мог чувствовать себя спокойно, когда в их сторону смотрели сорок три глаза. Как раз из-за того одного кретина, у которого на половину лица красовался роскошный фиолетовый синяк и он попросту не мог открыть правый глаз. Лучше бы Кель приехал сюда на мотоцикле, ведь тогда Дживас украл бы у него шлем именно для такой ситуации. Тем временем, удивлённые вздохи заставили Мелло продолжить, в то время как Мэтт пытался сделать умное лицо. — Через пять дней, — продолжал Кель. — Мы организуем похищение этих людей. В одно время, без лишнего внимания и шума, их нужно будет доставить в указанное место. Хорошо это запомните: никаких угроз, никаких уговоров и провокаций, никакого вреда. Будем использовать хлороформ. Учтите, в процессе операции за нами будут наблюдать. — Пять дней? — переспросил блондина Род. — Почему так долго? — За это время, — терпеливо пояснил Мелло. — Они исчезнут. Не останется документов на них, фотографий, даже их свидетельства о рождении будут уничтожены. Вознёй с бумажками я займусь сам. Мэтт всерьёз начинал чувствовать, что это лицо с синяком способно довести его до инфаркта. Воображение предательски рисовало ему сцену, когда этот человек, имя которого он не запомнил, схлопотал себе этот роскошный прожектор на половину физиономии. И чем ярче и разнообразнее была представляемая им сцена, тем настойчивее истерический смех хотел проявиться. — Печать «L» на листках выглядит знакомо, — удивлённо воскликнуло это искалеченное лицо. — Неужели, это поручение от самого Эл? Дживас громко фыркнул, содрогнувшись от смеха, зажав руками рот. Кель последовал его примеру, смех слышался и от него, однако, похоже, он вовремя догадался не смотреть на этого человека на момент своего обращения. — Ульрих, — выдавил из себя Мелло, пытаясь успокоиться. — Ты прав. А теперь отвернись. Парень, осознав ситуацию, быстро закрыл раненную половину лица ладонями. — Итак, — попытался продолжить Кель, вроде бы успокаиваясь, однако, его тут же прервали. — Это ему моя младшая дочь куклой зарядила, — с улыбкой и гордостью в голосе произнёс Росс. — Вся в меня растёт. — Дочь? — любопытство Мэтта пересилило его благоговейный страх перед Родом, из-за чего Мелло в знак напоминания незаметно наступил ему на ногу. — У меня их пять, — голос мужчины смягчился, похоже, он любил дочерей так сильно, что не мог не умиляться даже при мысли о них. — Мэрибет, Ванета, Джудиас и Эльфрида, а младшая — Амелия. Они бегут ко мне в объятия, когда я возвращаюсь домой, засыпают рядом со мной, когда я читаю им сказки, а когда я купил им фломастеры — стал каждое утро просыпаться самым красивым с разукрашенной под радугу рожей. Ради них я готов выполнить поручение Эл, пускай и желаю плюнуть в лицо первому попавшемуся полицейскому. Мелло, — он бросил взгляд на блондина. — Не беспокойся. Всё будет выполнено в лучшем виде. Пять дней — как скажешь, как просит Эл, лишь бы мои дочери могли видеть меня каждый день дома, а не за тюремной решёткой. Это не значило, что Росс покидает мафию или беспокоится об отцовской любви, которой дети могли лишиться, это значило, что он наворотил таких дел, что даже ему самому теперь страшно перед лицом закона. Кель ответил короткой улыбкой. — Дальнейшие действия обсудим непосредственно перед похищением, — он вздохнул. — И, без шуток, сейчас за нами наблюдает тот, с кем не хочет связываться даже Бейонд Бёздей. И, как бы в подтверждение его слов, за окном раздался оглушительный выстрел, заставивший присутствующих замереть от охватившего их страха. Эф. Ну, это не он, это она, но ни один мафиози не станет воспринимать всерьёз женщину. Тем более, такую хрупкую и ласковую, как Эф. В Вэмми-хаусе она прославилась благодаря умению незаметно ставить довольно опасные и подлые ловушки. Причём, эти пакости чаще всего происходили в том случае, если Флеретту «Филфи» или «F» Райс лишали леденцов на палочке. Она никогда не убьёт человека, но напугать и помучить его — вполне способна. Мелло и Мэтт лично убеждались в этом и не раз, потому что на протяжении всей своей жизни Филфи не желала взрослеть, часто устаивая им розыгрыши. Райс была чуть младше Лоулайта, но не покинула Вэмми-хаус, посчитав себя нужной именно там. И, под общее недоумение и негодование, парни удалились, дав мафиози время ознакомиться с анкетами подозреваемых, пока Уэди и «Q» работали в их транспортных средствах. Казалось бы, Дживас уже пришёл в себя, однако, один вопрос так и не давал ему покоя. — Самым красивым, ага, — возмущался Мэтт. — У босса слишком завышенная самооценка. — Ты чем-то недоволен? — вскинув брови спросил Мелло, сняв обёртку с плитки шоколада. — Он семьянин. — И льстец для самого себя, — Дживас вздохнул. — Ты видел его лицо? Там же не нос — там член прирос. Они замерли, ощутив за своими спинами страшную, удушающую ауру чистейшего зла. Им было страшно поворачиваться, как бывает страшно маленьким детям присмотреться к зияющей темноте ночи. Не говоря друг другу ни слова, они рванули с места, не зная, что обиженный Род критически осматривал своё отражение в оконном стекле, больше всего внимания уделяя своему носу.