Вконтакт

Первым в открывшийся проем сунулся, конечно же, Вирль. Ранг поспешил за ним, а Скидс с симулякром наперевес был замыкающим. На первый взгляд, планета оказалась вроде бы ничего. Хвала Праймасу, в месте приземления не было ни обширных болот, ни пустынь с мелким песком, противно забивающимся под броню. Над равниной, покрытой сочной травой, выгибался купол небес, слева тянулись горы. Благодатную тишину нарушало только стрекотание насекомых. – И ничего тут особенного нет, – заявил, оглядываясь, Вирль. – Или… есть? – добавил он, заметив троицу аборигенов, явно поджидавших делегацию. – Ну и здоровые же, - уважительно протянул Скидс. – Редко встретишь белковых такого размера. Молчание между представителями разных миров длилось не настолько долго, чтобы стать неловким, но за это время трансформеры успели рассмотреть местных более детально. Их тоже было трое. Первый – широкий, почти квадратный, одетый в темную длинную одежду и со знаком рогатой головы на груди, явно был за главного, стоял в центре и чуть впереди других. Второй – тоже первостатейный по габаритам – был чуть повыше первого, а настороженно-мрачным выражением лица неуловимо напоминал Циклонуса. Третий – самый молодой, румяный – поглядывал с интересом и улыбался так, будто либо ничего смешнее трансформеров в жизни не видел, либо в него влили изрядную порцию синтетика. Сидели местные на четвероногих животных, а вооружены были так себе: ни ракет, ни пушек, только мечи да подобие лука у младшего, но при данных размерах и мечи у них были такие, что дай Праймас хоть один такой поднять и не поморщиться. – Ой вы гой еси, добры молодцы! Вы почто и с чем к нам приехали? – вдруг дурниной заорал широкий. Аудиодатчики засбоили от инфразвука. Делегация поморщилась. – Чего ж так орать?! – чуть было не испортил торжественный момент Вирль. – Аж настройки полетели… – Постой, – испуганно вклинился Ранг. – У нас же мирные цели. И еще у нас есть полилингвер… - добавил он, протянув руку и активируя прибор. «О законопослушные и лояльные граждане неведомого мира! – перевел полилингвер. – Приветствую вас и хочу узнать цель вашего прибытия. Также интересуюсь наличием у вас встроенного и навесного вооружения». – Хорошее приветствие, – теперь напрягся уже Скидс. – Допрос самый настоящий. Может, ему еще параметры Искры сообщить? – тут аутлайер широко улыбнулся. По меркам самого Скидса, улыбка у него вышла вполне дружелюбной. А вот второй белковый, похоже, так не считал и медленно потянул из ножен меч. Однако первый перехватил его руку со словами: – Ты остынь, не сердися, Добрынюшка! Ни к чему убивать добрых путников. Видишь, нраву они не злодейского, Лишь судьбою слегка приушиблены… «Абориген обращается с миротворческими словами к своему соплеменнику и убеждает его в позитивной безобидности и интеллектуальной ущербности представителей Кибертрона», – перевел полилингвер. Не успели представители Кибертрона переварить очередную порцию «информации», как главарь широко улыбнулся (теперь обзавидовался уже Скидс) и пробасил: – Вы откиньте забрала, любезные! Не обидим мы вас, вы не бойтеся, Ничего вам плохого не сделаем, Разве что напоим доброй брагою! «Представитель местного населения выражает надежду на то, что вежливость является нормой вашего поведения и в знак доверия предлагает содрать металл с фейсплейтов. Также он прогнозирует возможную паническую реакцию на появление аборигенов у членов делегации, поэтому высказывает слова поддержки и уверяет жителей Кибертрона в их безопасности. Для снятия стресса и отключения программ, активирующих негативные эмоции вроде страха, он предлагает употребить белковый аналог энергона…» Оценив анатомический характер первого предложения, делегация слегка замялась. Причиной заминки послужил Ранг, который с неожиданным проворством одновременно вцепился и в поднимавшего пушку Вирля (который почему-то обиделся больше всех, хотя фейсплейта как такового у него вообще не было), и в замахнувшегося симулякром Скидса. Беда была в том, что психолог не отличался крупными габаритами, поэтому его здорово помотало между более высокими трансформерами, пока те не успокоились. Местные уставились на дергающуюся композицию, вопящую на неизвестном для них языке. Затем повисла пауза, которую аборигены истолковали по-своему. Мрачный второй покосился на первого и пробурчал: – Может, вида они страхолюдного, Неспроста же забрала напялили? Иль страдают болезнью заразною, Что соплями у всех называется? На что третий румяный заметил с умным видом: – Слышал я от заморского знахаря, Есть такие лекарства полезные, При заразе любой применяются. Называются – антибиотики! Старшие посмотрели на выпендрежника, но промолчали. Полилингвер тоже немного помолчал и выдал: «Один из аборигенов предполагает у вас неэстетичность расположения проводки и внутренних деталей под броней. Также он выражает опасение, что представители Кибертрона поражены вирусом белковой ржавчины, одним из признаков которого является обильное выделение слизи, образовавшейся из мертвых белковых микроорганизмов… Другой абориген информирует делегацию трансформеров, что в отдаленных районах планеты они могут получить посильную медицинскую помощь…» – Нет, я их точно убью! – зарычал Вирль, активируя вооружение. – Подожди! Подожди! – запаниковал Ранг. – У нас же дипломатическая миссия! – Раз дипломатическая, почему они тоже дипломатию не проявляют? Меня даже десы так не оскорбляли. – Думаю, вся проблема в разных бытовых реалиях и в разном восприятии мира, – заметил Ранг и обратился к аборигенам: – К сожалению, у нас с вами различаются особенности конструкции. То, что вы называете «забралами» – не что иное, как аналог кожи на ваших лицах. Поэтому мы не можем снять металл с фейсплейтов. Это правда, клянусь Праймасом! Полилингвер забормотал что-то белковым. Те внимательно выслушали и оживились при слове «Праймас». – О, так вы же еще и паломники? По каким же святыням ходили вы? – с раздражающей улыбочкой спросил третий румяный. Полилингвер перевел: «Представитель белковой расы принимает вас за участников религиозной секты, совершающих сезонные миграции по планете, и интересуется, в каких культовых местах вы совершали свои обряды». – Ну? – издевательски протянул Скидс. – И что теперь? Про какие сезонные миграции мы им расскажем? – Я, конечно, не телепат, но парить местных подробностями нашей гражданской войны и межзвездных перелетов мне как-то не хочется, – заметил Вирль. – Мы никого не будем парить, – ответил Ранг. – Расскажем им о цели нашего посещения, – тут он обратился к аборигенам: – Уважаемые… люди? Да! Люди! Мы прибыли к вам с важной миссией. Нам нужно найти одного из трансформеров, покинувших нашу планету в незапамятные времена. Тот, кого мы ищем, – один из легендарных рыцарей Кибертрона… Выслушав перевод, белковые пошептались между собой, а потом главарь поинтересовался: – Вы не Джихара, случаем, ищете? В тех горах его было пристанище. – тут он махнул рукой куда-то в сторону. Сравнив данные симулякра с направлением, куда указывала мощная длань аборигена, Скидс заявил: – А ведь он явно в курсе того, что нам нужно. Ранг, налаживай с местными контакт или как там это называется. Может, узнаем что-то полезное. Сказать, что Ранг не старался это сделать, было бы откровенной ложью. Он старался, еще как старался. Но крупицы нужной информации бесследно тонули в море речитатива из метафор и цветистых сравнений, а адекватно перевести все это на кибертронский полилингверу явно было не под силу. Отодвинуть в сторону местных и просто пойти искать искомое тоже было чревато. Главарь белковых явно хотел побеседовать, да и попробуй таких отодвинь: обидятся еще, и неизвестно, чем все может окончиться в драке. – Юникрона вашу ж мать! – выругался Скидс, уставший держать симулякр. При этих словах все смешалось в голове дона Илио. Накатило внезапное головокружение, и перед внутренним взором преподобного будто бы пронеслась надпись: «База данных разархивирована. Код доступа подтвержден. Уровень 22828823». – Дон Илио, что с вами? – обеспокоенно спросил дон Алексио, забыв про былинусы. – Вам стало дурно? Вот, вдохните это, – и, поддержав священника в седле, племянник барона поднес к носу дона Илио бутылочку знаменитого концентрата. В неразбавленном состоянии концентрат вонял не хуже разверстой пасти вепря Ы, и у благородного дона в голове значительно прояснилось. – Благодарю вас, мой друг, – произнес преподобный, держась рукой за лоб. – Теперь я понял. Эти пришельцы… Они из того странного мира, являвшего мне в видениях. Как же я сразу не догадался! – и, спешившись, чтобы слишком уж не возвышаться над собеседниками, неуверенно произнес: – Юникрон?.. Праймас? Вы – дети Праймаса? Теперь настал черед таращить глаза (оптику – пронеслось опять у дона Илио) прилетевшим с неба. Как-то само собой получилось, что Вирль и Скидс отступили чуть назад, оставив Ранга впереди стоящим. – Вы знаете, кто такой Праймас? – в прострации спросил Ранг, хотя это и так было понятно. – Разумеется, знаем, – с облегчением ответил дон Илио (надо же, как просто разрешилась мучившая его столько времени загадка!). – Это брат великого Ктулху, которого некоторые называют Юникроном… Он считал, что главнее всего металлы, а наш создатель – что главнее всего плоть… Из-за того они и поссорились. – Я не слишком разбираюсь в вопросах религии, – осторожно сказал психолог. – Если позволите, сначала я представлюсь и назову своих, э-э-э… товарищей. Знакомство состоялось быстро. Несмотря на то, что белковый в черном говорил с жутким акцентом, понять его было все же можно. ***************************************** – Надо же, как удачно все сложилось, – заметил дон Алексио. – Их трое, и нас трое. Переговоры на равных… – Если они ничего не скрывают, – пробормотал барон, заметив подозрительное шевеление внутри пепелаца. – Племянничек, повернитесь-ка влево и сделайте пару шагов ко мне, но незаметно – так, чтобы можно было держать оборону по кругу… – Куда они уставились? – удивился Скидс. – У нас что, пополнение? – Скорее, убывание, – ответил Вирль, развернувшись. – Монстрик, видать, такой голодный, что прогрыз даже дверь. Искроед, вывалившийся из приоткрытой двери челнока, припал к земле. Визуальный поток сильно засоряли помехи – лучи солнца били прямо в оптику, а незнакомое излучение новых объектов – странное, почти глушащее, – сбивало с толку. Монстр привык ощущать страх, ужас и отвращение, волнами исходящие от добычи, а тут и добыча на добычу не походила, да еще и думала настолько мощно и с бесстрашным азартным интересом, что серво сами подкашивались, пока примитивный процессор, до этого работавший только с программами «Догнать» и «Съесть», пытался классифицировать новую информацию. – Это… ваш товарищ? – проговорил дон Илио, старательно подбирая слова – Он… ранен? – Нет! – торопливо ответил Ранг, судорожно соображая, как бы выкрутиться из щекотливой ситуации: провозить на планеты иномирные агрессивные формы жизни Галактическим Советом категорически запрещалось, да и с точки зрения этики все выглядело так, что градус доверия к делегации падал в глубокий минус. – Другой разум… Особая форма. Это ненамеренно! – Зверь? Ничей? – зачем-то попытался внести ясность белковый и что-то коротко сказал своим спутникам. Ранг развел руками в красноречивом жесте. Да и что он мог сказать? Праймас явно решил посмеяться над механоидами. – То есть он им не нужен? – на всякий случай уточнил дон Добрынио, плавными кошачьими шагами приближаясь к Искроеду. – Тогда вот он, подарок для баронета – мальчик давно просил, чтобы я привез ему с охоты какую-нибудь зверушку! – и, поймав монстра в прыжке, он ловко скрутил ему голову набок, зажимая шею в локте, – не чтобы убить, но показать силу. Острые концы щупалец Искроеда напрасно царапнули хваленую амароканскую кирасу барона и тут же были безжалостно пойманы, а острые накладки на них выдернуты с треском. Дон Добрынио был противник не только серьезный, но и запасливый: одной рукой продолжая удерживать рвущегося небесного зверя, другой он достал из-за пояса прибереженный специально для таких случаев ошейник с вшитым амулетом – из тех, которые смиряют даже грозных суринамских пип, а уж они-то будут пострашнее этого маленького. Получив украшение на шею, Искроед значительно растерял активность, а на мощнейшем ментальном посыле покормить и ласково почесать пузико монстр окончательно завис и в дальнейшем вел себя тихо и обалдело. Делегация при виде такого укрощения тоже немало озадачилась, а потому шансы на ознакомительную драку между представителями разных рас по причине непонимания и неверного перевода стремительно рухнули к нулю. Дальше все было мирно. На ночлег контактеры расположились возле челнока. С наступлением темноты облака развеялись, из бесконечной глубины небес лучились далекие звезды. Треск поленьев в костре, зажженного белковыми, да редкий крик птицы – казалось, это все, что есть рядом с путниками в бархатной ночи. На Скидса и Вирля, уже привыкших к замкнутому пространству корабля и постоянному гулу механизмов, накатило ощущение нереальности происходящего. А вот Рангу было не до ощущений: он трудился на полную мощность процессора, пытаясь найти точки соприкосновения с местными. История отпадала, об уровне развития науки и техники можно и не говорить, но общую тему для понимания найти было необходимо. Что же это могло быть? Если аборигены начали общение с ритмически организованных фраз, возможно, у них развиты сферы деятельности, связанные со звуковыми вибрациями?.. Музыка, поэзия? Интуиция и талант предугадывать события на этот раз психолога не подвели, и после длительных объяснений с обеих сторон младший из белковых вытащил из седельной сумы явно музыкальный инструмент. – Что желают слушать мои благородные друзья? – перебирая струны мандолины и слегка красуясь, произнес дон Алексио. – Спеть ли мне сервенту на языке ок, или ле на языке уа, или виреле, или балладу на простонародном терранском языке? – Балладу, балладу! – ответил барон. – Вот что близко сердцу каждого сына Великого Ктулху! А уж он, поди, чурался этих ок и уа как чертова копыта! – Я тоже за балладу, – поддержал дон Илио. – Но мы должны подобрать что-то, что было бы хоть немного понятным нашим гостям! Дон Алексио, вы упоминали ученичество у Цурэна… Да и сам я не был чужд поэзии в молодые годы… Давайте сочиним что-нибудь (тут он переглянулся с Рангом) вместе! Сочинять вместе, как оказалось, было занятием не только занятным, но и веселым. При особенно удачных пассажах и попытках донести суть метафор друг до друга соавторы чуть не сломали мандолину и не переругались, прочая же публика в лице дона Добрынио, Скидса и Вирля бессовестно ржала над потугами деятелей искусства. Однако дело медленно, но верно шло на лад, и вскоре под звездами мелодично забренчали струны. Дон Илио, обладавший приятным баритоном, и дон Алексио, хваставший, что даже исполнял партии тенора в институтских мистериях, решили петь дуэтом, Ранг же благоразумно отказался от вокального выступления. Строки нежной и печальной баллады лились из уст, и ночная степь вздыхала в такт стихам, и Искроед блаженно пускал пузыри в миску с разбавленным концентратом (какой вы молодец, мой мальчик, что захватили эту полезную вещь!), и симулякр подмигивал синим огоньком в траве (запись шла в автоматическом режиме): Как лист увядший падает на душу Сознание, что мы разделены. И ожиданье будущей весны Измучено в оковах лютой стужи. Стекают слезы каплями жемчужин, Мне остается только видеть сны О светлом счастье. Небеса темны, Но чувства так и просятся наружу. Нам не оставил шанс на миллион Жестокий биологии закон, Но все равно я буду верить в чудо, Моя мечта до самых звезд взлетит! И я, мой друг, вовек не позабуду Твоих микроконтроллерных защит! – Ну что ж… Неплохо, неплохо, – снисходительно заметил барон, позевывая. – Меланхоличные баллады навевают сон и улучшают пищеварение, как говорил мой покойный дедушка. Помните, Илио, тот самый, чей моргенштерн я вам еще показывал на стене общей залы… Да, зря я проиграл его в карты… Надо было предложить дону Идолио семихвостую плеть… Кстати, вы не против взять на себя первую стражу, преподобный? Дон Илио был не против, тем более что отдыхать ему совсем не хотелось, чего нельзя было сказать о пришельцах. Измученный попытками наладить контакт Ранг вылетел в подзарядку сразу же, Вирль немного повозился и, устроившись поудобнее, последовал за ним. За неимением других слушателей преподобный начал вещать Скидсу про упавшего с неба доброго великана Джихара, и полилингвер опять начал было переводить, но Скидс быстро отрубил ему звук во избежание недоразумений. Он сегодня был сыт переводами по горло. Все-таки у делегации была цель поважнее, чем драться с тремя стихоплетами. Пусть машинка записывает всю эту белиберду – потом на корабле те, кому надо, разберутся. С этими мыслями Скидс тоже ушел оффлайн, выставив таймер на два астрочаса.