Go Your Own Way

Кэрол закончила с историей болезни очередного пациента и положила ее обратно для доктора Бёрк, которая должна была чуть позже сделать обход. Она встала и потянулась, в то время как некоторые коллеги просто болтали на сестринском посту, а остальные были заняты бумажной работой: заполнением расписания или очередной карты пациента. На удивление, сегодняшний вечер протекал очень спокойно. Не то чтобы Кэрол особо возражала, ведь эта тишина была знаком того, что за сегодняшний день меньше людей заболело или обратилось с какой-то болью. – Ты уже уходишь? – спросила София, когда Кэрол сняла пальто с вешалки и начала одеваться. – Дома меня ждет целая толпа голодных мужчин, если только Курт не пришел вовремя и приготовил что-нибудь. Уверена, что Блейн и Финн уже где-то свернулись калачиком и плачут от требований желудка, – ответила Кэрол, счастливо улыбаясь своим мыслям. Ещё месяц назад она бы вернулась в свой крошечный дом, где они жили с Финном. Она бы что-нибудь сделала из замороженных полуфабрикатов или перекусила остатками еды на вынос, которую Финн заказал на ужин. Сейчас же она собиралась к Хаммелам, где её ждали четверо мужчин. Кэрол и представить себе не могла, что когда-нибудь будет готовить вместе с Куртом или Блейном – или сразу обоими, хохоча при этом над их выходками, или наблюдать за сражением Финна с Блейном в видеоигры, или, свернувшись калачиком на большом кресле с Бёртом, смотреть телевизор, в то время как Курт и Блейн уже давно спали рядышком на диване, а Финн вовсю переписывался с Рейчел. Порой она была почти уверена, что видит прекрасный сон, но скоро проснётся в той реальности, где есть только они с сыном. Другие медсёстры рассмеялись над её словами. –Вы с Бёртом такие милые. – Наверное, это сумасшествие, ведь совсем недавно у тебя был один мальчик, а сейчас их трое… – Оно того стоит, – ответил Кэрол, аккуратно завязывая шарф, а потом с лёгкостью подхватила сумочку. – Блейн чудесный. Как и все мои сыновья. Увидимся в понедельник! Кэрол уже подходила к лифту, когда кто-то окликнул её. – Кэрол, подожди! Одна из её близких подруг бежала навстречу. Ошарашенное выражение лица женщины заставило Кэрол остановиться. Холодок пробежал по спине, когда она заметила расширенные от ужаса глаза Джуди. Сомнений быть не могло: случилось что-то экстренное. – Слава богу, что ты ещё не ушла. Мы только что получили вызов… Что-то внутри Кэрол оборвалось на этих словах. Она уже закончила свою смену, и её` бы не стали беспокоить, случись что-нибудь с кем-то из пациентов. Должно быть, ужасное произошло с ее родными. Кто-то близкий, родной и знакомый лично мог вызвать такую реакцию, и первой её мыслью была «Бёрт». Даже несмотря на то, что последние две недели он быстро шёл на поправку, в таких случаях всегда был риск осложнений или даже повторных сердечных приступов. Кэрол не покидала мысль, что у него будет рецидив, как часто бывает у людей, кто пережил такой серьёзный сердечный приступ. – У Бёрта с… снова с сердцем? Его уже привезли или… – Кэрол, с ним всё хорошо, – тихо прервала Джуди, но слезы в её глазах заставили Кэрол замереть, тогда как в голове пронесся миллион других сценариев. Если это не Бёрт….Она даже думать не хотела, что несчастье произошло с кем-то из ее мальчиков. Хотя в глубине души Кэрол понимала, что уже знает ответ на ещё не прозвучавший вопрос. – На улице Томаса была какая-то драка, – сказала Джуди, практически сразу подхватывая Кэрол за руки, потому что у той подкосились ноги при этих словах. После этого Кэрол едва могла что-то слышать. В голове звучал только голос Блейна и его слова, которые она услышала от него несколько недель назад, и ужас от осознания буквально прокрался ей под кожу. – Это не твой маленький мир фантазий, где мы живем долго и счастливо, где есть место прочей ерунде, – сорвался Блейн. – Это реальность. Вот что происходит с такими, как мы. – Кэрол? – в беспокойстве позвала ее Джуди, немного встряхнув, выхватывая Кэрол из воспоминаний. Та пыталась восстановить дыхание, в то время как Джуди пересказывала, что узнала по телефону. В драке были замешаны Курт и Блейн, наряду с четырьмя мужчинами. Один из ее мальчиков был серьёзно ранен, один из мужчин – мертв, ещё один находился под арестом, двум остальным удалось сбежать. Кэрол почти не могла адекватно воспринимать информацию; казалось, будто слова проходят через туман, который их искажает. Ее разум был совершенно чист. Только не её мальчики. После всего, через что им пришлось пройти, вместе и порознь… Они заслуживали спокойствия в жизни, чтобы наслаждаться совместным счастьем, которое искали так долго. Джуди, поддерживая Кэрол за талию, подвела её к своему столу и осторожно усадила. Другие медсестры на посту уже распределяли обязанности и готовились встретить машину скорой помощи. – Шшш, садись, Кэрол, – успокаивающе сказала Джуди и протянула ей платок. Только после этого Кэрол осознала, что плачет. Этого не могло произойти, нет, ни за что на свете. Вселенная бы не позволила этим ублюдкам выиграть и разрушить то единственное, то хорошее, что случилось с Блейном за столько лет . Или отобрать у Курта любимого парня, о котором тот так долго мечтал и надеялся. Только не сейчас, когда они оба так сильно боролись за своё счастье и так далеко зашли. Ведь не могло же всё просто в один миг рухнуть, разрушиться и раствориться в воздухе, как будто ничего и не было. Просто не могло. – Я должна их встретить, – медленно произнесла Кэрол. Она прикрыла глаза, позволила своему образованию и многолетнему опыту взять верх над эмоциями, а потом вытерла слёзы и поднялась. – Кэрол… – Я должна быть там, с ним – настояла Кэрол, хоть пока и не знала, кого именно скоро ввезут сюда на каталке, и боже, как же ей этого не хотелось узнавать. Но увы, ее желания не могли предотвратить печальное будущее. – Они сказали, кто именно в тяжелом состоянии? – Нет. У одного серьёзные повреждения головы и груди, у другого несколько царапин и возможный перелом ключицы. Кэрол сделала глубокий вдох и расправила плечи. Вначале ей нужно сделать рентгенограмму одному мальчику и успокоить его. Как только станет известно о состоянии второго – с более серьезными травмами, – она позвонит Бёрту. Ей казалось, будто кто-то распорол её кинжалом. А вдруг это Курт? Бёрт будет опустошен, как только услышит эти новости, возможен даже новый сердечный приступ. Хотя если это Блейн, он будет чувствовать себя не намного лучше. Даже несмотря на неловкое общение между ними, она знала, как сильно Бёрт уже привязался к мальчишке. Боже, слишком много ужасающей информации, чтобы полностью осознать произошедшее. Она быстрым шагом проследовала за Джуди к лифту и спустилась вниз в отдел неотложной помощи. Как только они прошли через электронную дверь, Кэрол увидела машину скорой помощи с уже выключенной сиреной, но с ещё включенными фарами. Она заметила, как медбратья в спешке выпрыгивают и открывают задние двери. Двое сразу же ринулись назад, а секундой позже один из них вернулся, практически вытаскивая Курта из машины. Кэрол даже думать не хотела, что же это значило для Блейна. – Блейн… Нет! Я нужен ему! Кэрол поспешила туда, опережая своих коллег, когда Курт с перевязанной рукой попытался вступить в борьбу с врачами и забраться обратно в машину. – Курт, милый, это Кэрол, – она осторожно взяла его за здоровую руку и прикоснулась к лицу, чтобы он обратил на неё внимание. – Пусть они делают свою работу, только тогда они смогут помочь Блейну. – Я… я, – заикнулся Курт, и слёзы потекли по его лицу. Двое медбратьев держали двери, тогда как край каталки появился в поле зрения. Кэрол заметила Блейна, зафиксированного на ней ремнями, и в ту же секунду его покатили в больницу. Рядом в спешке шли доктора и медсестры, выкрикивая направления и названия предметов первой необходимости, а один из медбратьев на ходу рассказывал все, что удалось выяснить на месте происшествия. Пока она прижимала к себе рыдающего Курта, остальной персонал пробежал мимо них, а Джуди решила остаться. Ещё одна машина скорой помощи подъехала к дверям, но уже с выключенными мигалками. Полицейская машина остановилась прямо за ней – Кэрол тут же поняла, что мужчина в скорой мёртв. Мстительная часть Кэрол искренне надеялась, что это был один из тех мразей, которые сотворили этот ужас, но сейчас не было времени об этом думать. – Кэрол, может, отведем пока Курта наверх и сделаем рентген? – участливо предложила Джуди. Кэрол перевела взгляд на зареванное лицо Курта и приобняла его за талию. – Пойдем, милый. Давай проверим твои повреждения. – Но Б-Блейн, – залепетал Курт. – Он же…С ним…С ним всё будет хорошо, правда, Кэрол? – Мы узнаем о его состоянии, как только подлатаем тебя, – сказала она Курту, после чего они медленно пошли к лифту. Кэрол крепко прижимала его к себе, пока они шли до нужного кабинета. Курт дрожал, задыхался и тихо плакал у неё на плече. Она шептала ему на ухо успокаивающие слова, и, несмотря на собственные слезы, крепко держала за здоровую руку, пока врачи сканировали плечо. Вид безжизненного тела Блейна на каталке постоянно всплывал в ее голове, даже когда они закончили с рентгеном и пытались найти свободную палату для Курта. Кэрол точно видела кровь – не так много, как она себе представляла или видела у других пациентов, но всё же его лицо было в ссадинах, правая часть и вовсе раздулась от синяков, а кудри слиплись от крови. Джуди, наконец, нашла свободное помещение, куда при положительном исходе можно будет поставить дополнительно кровать Блейна, но как только Курт увидел пустую палату и никаких следов Блейна, то тут же сорвался. – Нет! Где Блейн? – выкрикнул Курт, пытаясь бороться с двумя женщинами, когда они стали усаживать его на больничную кровать. Его глаза снова увлажнились. – Он в порядке? Правда? Пожалуйста, Кэрол, пожалуйста.. Мольба в его голосе буквально разрывала ей сердце, а мысль о том, что ответа на этот вопрос у Кэрол нет, и пока никто не знает, что скажет лечащий врач Блейна, вводила в состояние паники. Если вдруг придётся вернуться сюда и сказать Курту нечто столь ужасное, столь опустошающее… Каждый вдох давался с трудом, но молчание Кэрол испугало Курта ещё больше. Он начал задыхаться от рыданий, и тогда Джуди принесла ему успокоительное. Кэрол оставалась рядом, пока тот не заснул. Она понимала, что Курту нужно хоть немного пробыть в таком состоянии, прежде чем она позвонит Бёрту или узнает, жив ли ещё Блейн. Кэрол направилась к реанимации. Каждый шаг ей давался с невероятным усилием. Независимо от того, что ей сейчас скажут, она знала, насколько тяжело и сложно будет принять эту информацию остальным членам семьи, да даже ей самой. Особенно если всё намного хуже, чем она представляла. Как медсестра, Кэрол уже привыкла к таким ситуациям, но ещё она осознавала, что Бёрт, Финн и Курт не были готовы к этому. Чтобы забыть обо всех ужасах, царящих в стенах больницы, Кэрол возвращалась домой. Им же некуда было пойти. И даже несмотря на опыт её работы, всё произошло слишком внезапно. Кирпичики их счатья могли развалиться в любую секунду. Парень, которого она полюбила как собственного сына, мог умереть, и тогда Кэрол не удастся узнать его лучше или сказать, что помнит его, помнит того маленького мальчика в больничном коридоре. Пройдя весь путь от лифта до кабинета медсестёр, она увидела Софи, говорящую по телефону. Судя по её голосу, это был серьезный разговор – … да, его привезли всего час назад, мистер Андерсон. Он все ещё находится в отделении хирургии номер 5… Кэрол застыла на пороге, сразу осознав, с кем разговаривает Софи. Дедушка Блейна наверняка был указан в документах как ближайший родственник. Кэрол подождала, когда Софи закончит разговор, и только потом расспросила о состоянии Блейна. – Он всё ещё в реанимации. Они нашли небольшое кровоизлияние рядом с его аппендиксом. Так как ушибы достаточно сильные, врачи решили удалить его. Зашили глубокие раны на голове. И как только отёк вокруг глаз немного спадет, то ему, быть может, сделают небольшую операцию на глазу. Врачи не могут пока полностью оценить его состояние. У него разорвана барабанная перепонка и сломан нос. Ещё несколько сломанных и ушибленных рёбер, сотрясение мозга. Нам нужно подождать, когда он очнётся, прежде чем исключить повреждения мозга, но пока что нет никаких признаков, так что это хорошие новости. Кэрол буквально рухнула на стул, стоящий неподалёку, и дала волю слезам. Блейн жив. В груди всё сжалось, Кэрол подавила всхлип и обняла себя. Ещё никогда в жизни она не была так счастлива, услышав подобный перечень повреждений у пациента, потому что Кэрол понимала – всё могло быть намного хуже. Да, оставались опасения по поводу повреждений мозга и глаз, но остальное со временем заживет, оставив несколько шрамов. Блейн не собирался уходить, не собирался сдаваться и делать то, чего хотели эти подонки, чего хотел этот полный несправедливости мир. – Спасибо, – искренне прошептала Кэрол. – Не знаешь, как долго они его там продержат? – Может, ещё час, – предположила Софи. – Они обрабатывают раны и фиксируют рёбра, потом ещё раз осмотрят его, после чего переведут в палату. Курт ведь в 346C, да? Кэрол кивнула и вытерла глаза. – Я скажу медсёстрам положить его там же, чтобы тебе и Бёрту не пришлось бегать из от одной двери к другой всю ночь. Кэрол уже было собралась вернуться к Курту, но Софи окликнула её и, с беспокойством в голосе подбирая слова, сказала: – Его дедушка, похоже, не особо… обеспокоен, судя по разговору. Я даже не уверена, придет ли он, или хотел бы кто-то из вас, чтобы он… – Блейн бы не хотел. Я уверена, Бёрт тоже, – мгновенно ответила Кэрол. – Ты знаешь, что с ними произошло, и я знаю, как работает эта система, и что вы были обязаны оповестить родственников, указанных в контактах, Софи. Не беспокойся об этом, хорошо? Мы разберемся со всем этим, если он появится. – Я дам тебе знать, если он приедет, – сказала Софи и приобняла Кэрол. Когда Кэрол вернулась в палату, рука Курта была все ещё в повязке, а испачканная кровью рубашка висела на стуле. На ключице Курта сиял здоровенный голубоватый синяк, но сам мальчик ещё спал, не в силах противиться действию успокоительного. С тяжелым вздохом Кэрол присела неподалёку, достал из кармана свой телефон и набрала домашний номер.

~~~

Бёрт ворчливо бормотал себе под нос, с огромным усилием делая гимнастику, что прописал ему доктор. Не то чтобы ему не нравилось заниматься, просто гимнастика! Его гибкость всегда оставляла желать лучшего. Лениво опускаясь вниз, чтобы достать ладонями кончики пальцев, Бёрт взглянул на часы и ворчливо надулся. Сегодня все опаздывали к ужину. Финн точно был на игре, у Кэрол часто случались экстренные вызовы на работе, но у Курта с Блейном не было оправдания. Особенно если он в четвёртый раз подряд услышит что-то вроде «мы занимались у Блейна». Бёрт не был глупцом, он понимал, что те пытались невинным занятием завуалировать секс, несмотря на то, что думать об этом совсем не хотелось. И всё же Бёрт предпочел бы, чтобы мальчики были здесь. Даже если ему и не хотелось, чтобы они вытворяли шалости в его доме. Здесь они были бы в безопасности, в отличие от квартиры Блейна, которая хоть и была теперь на замке, но все равно вызывала недоверие. Раздражённый тем, что он не может дотянуться до пальцев на ногах, Бёрт выпрямился и проверил свой мобильный телефон, который оставил на журнальном столике. От Курта не было никаких новых сообщений, где тот предупреждал, что они опоздают. Бёрт надеялся, что скоро они появятся, потому что в его планах было пригласить из на серьёзный разговор после ужина и обсудить правила, которых следовало придерживаться в этом доме. Несколько дней Бёрт провел в раздумьях, тщательно планируя и подбирая слова, которые он собирался им сказать. Бёрт собирался выслушать их предложения (в пределах разумного) по поводу тех вопросов, которые он хотел поднять, и прийти к какому-то компромиссу, но так или иначе Бёрт считал, что это будет неплохим началом для их совместной жизни. Он так же надеялся, что ко времени этого разговора Кэрол уже будет дома. Учитывая его характер и неловкость, вызванную вынужденным обсуждением сексуальной жизни своего сына и дурацкие комментарии Блейна, он не думал, что без Кэрол в качестве посредника разговор пройдет очень гладко. Бёрт сунул телефон в карман и побрёл на кухню, с мыслью приготовить что-нибудь полезное и легкое на ужин, как вдруг зазвонил домашний телефон. Он повернулся и подошел к столику, над которым висела трубка, готовясь сделать выговор Курту за то, что сегодня он опаздывал даже больше, чем в остальные дни, но определитель показывал, что звонят из больницы. Это было обычным делом, ведь персоналу запрещали использовать мобильные телефоны, но всё же Кэрол старалась не звонить с рабочего. В любом случае, Бёрт не придал этому особого значения. – Привет, – сказал Бёрт. Он подошел к холодильнику, на двери которого был прикреплен список с различными полезными продуктами и названиями блюд, и стал выбирать что-то попроще. – Загрузили на работе? А как сделать, – прищурившись, Бёрт вновь взглянул на список, – вегетарианского цыплёнка альфредо? Боже, ну почему всё должно быть обязательно вегетар… – Бёрт, кое-что произошло. – Дрожащий голос Кэрол прервал его размышления, и Бёрт замер, а сердце будто рухнуло вниз. Если что-то случилось с Куртом... – Курт в порядке. Вернее, он будет в порядке, – мгновенно произнесла Кэрол, будто прочитав его мысли, но то, как она сказала это (особенно вторую часть предложения), заставило его паниковать. Дополнение «он будет в порядке» означало, что есть какая-то причина, по которой он не должен был быть в порядке, или с ним случилось что-то, что оказалось не таким страшным, каким могло быть, а может это не было причиной, почему Кэрол звонила. Было что-то ещё – и Бёрт быялся это услышать. Ведь за последние несколько недель Бёрт уяснил, что Курт и Блейн практически всегда были вместе, и если была причина, по которой Кэрол сразу сказала о состоянии Курта, она должна была сказать то же самое и про Блейна. Вот только она промолчала. Это навело его на мысль, что Кэрол сначала выдала ему хорошую новость, и теперь была готова сказать плохую, и это приводило Бёрта в ужас. – Что с Блейном? – хрипло спросил Бёрт и медленно сел на стул возле кухонного стола, приложив руку к сердцу, которое, казалось, сейчас выскочит из груди. В голове всё будто было затянуто туманом. Два часа могли бы уместиться в тех нескольких секундах паузы, пока он задавал этот вопрос, или время могло бы повернуться вспять и вернуть его обратно в самую середину его тренировки. Пока Кэрол не расскажет ему все остальное, он беспомощен. Как только он будет знать всё, то поймёт, с чем столкнулся, и тот леденящий страх в его груди отступит до следующего раза, когда с его мальчиками что-нибудь случится вновь. – Те мужчины были там, когда мальчики покидали квартиру Блейна, – начала Кэрол, тихо всхлипывая. Бёрт мог ясно представить ее, скрючившуюся где-то на стуле в попытках скрыться от любопытных глаз и прилагающую титанические силы, чтобы держать себя в руках. – Я не знаю всех деталей, полицейские ещё пытались допросить Курта или вообще хоть что-то прояснить. Он в порядке. Сейчас он спит рядом со мной, но…Они покалечили Блейна. Очень сильно. Он всё ещё в реанимации. – Но он… с ним все будет хорошо, да? – спросил Бёрт, делая глубокий вдох и направляясь к входной двери. Он натягивал пальто и ботинки, пока Кэрол выкладывала известную информацию ему о состоянии Блейна, при этом стараясь держать себя в руках и успокаивать Бёрта, у которого от рассказанного стоял ком в горле. – Я скоро буду, – сказал он, закрывая за собой дверь и направляясь к грузовику. Тупое пульсирующее чувство паники сжимало его грудь, но он был нужен Кэрол. Курт… боже, Курт нуждался сейчас в нём, как ни в ком другом. Они должны были быть рядом, должны были быть сильными. Когда у Бёрта был сердечный приступ, Курт стойко держался ради него. Теперь настала очередь Бёрта. – Всё будет в порядке. Они будут в порядке. – Я знаю, – ответил Бёрт, – просто это так несправедливо. Бёрт молчал в течение нескольких секунд, заводя грузовик и выезжая на дорогу. В глубине души он понимал, что должен был это предвидеть, ведь вероятность случившегося всегда мелькала у них над головами. Бёрту хватило одной встречи с теми пьяницами, чтобы понять, насколько они были опасны. Его единственной надеждой оставался Блейн, которому всегда каким-то образом удавалось погасить их настрой, но сегодня этого не произошло. Бёрт предполагал, что такое может с ними случиться, и теперь чувство, что он мог это предотвратить, но не сделал, съедало его изнутри. Но Блейн был сам себе на уме, а Бёрт не был его опекуном. Курт бы точно ослушался отца, какими бы ни были бы угрозы, если бы Блейн продолжил возвращаться в свою квартиру. – Уже еду, люблю тебя, – сказал он и положил трубку. Бёрт вел так быстро, насколько позволяла дорога, и вскоре припарковался на первом же свободном и буквально ворвался в коридор больницы. Кэрол ждала его возле стойки регистрации, и, завидев мужа, бросилась к нему в объятия. – Я так рада, что ты здесь, – пробормотала Кэрол и повела его через дверь к лифту. – Курт ещё спит, ему вкололи успокоительное, но скоро он должен проснуться. Блейн… он все ещё наверху в реанимации. Ему удалили аппендикс, потому что он был слишком поврежден. У него разорвана барабанная перепонка, сломан нос и несколько рёбер, но сейчас он вроде как в стабильном состоянии. Врачи не смогут сказать больше, пока Блейн не очнётся. В дальнейшем ему сделают небольшую операцию на глазу, как только спадёт отёк, но это не представляет опасности для жизни. – Кэрол сжала руку Бёрта, когда он нахмурился, пытаясь переварить всю полученную информацию. Он судорожно вздохнул, стараясь успокоиться. Бёрт не мог представить всё то, что сказала Кэрол. Не мог представить тот ужас, через который пришлось пройти его мальчикам. Только в самом страшном сне ему могло привидеться то, что случилось с Куртом, даже если где-то в глубине души он понимал, что в это было неизбежно в таких городах, как Лайма. Бёрт проследовал за Кэрол вдоль коридора до кабинета медсестер, где она указала ему на следующую дверь. Они уже были в двух шагах от палаты, когда низкий и скучающий голос привлёк их внимание. – Нет, Карл, мне нужно, чтобы эти бумаги лежали на моём столе завтра, – да, сейчас я навещаю своего внука. Бёрт почувствовал, как Кэрол замерла, но такой же удивлённой, как Бёрт, вовсе не казалась. Голос, который привлек их внимание. Такой же глубокий и бархатистый тон, как у Блейна; более жёсткий и требовательный, но всё же очень знакомый. Пожилой мужчина, стоящий возле стойки регистрации в своем дорогом костюме и пальто, не имел с Блейном ничего общего. Он нетерпеливо барабанил пальцами по деревянной поверхности, и вскоре подошла медсестра и спросила: – Как его зовут, сэр? – Карл, мне наплевать, что ты не може… – Карл, а дальше? По фамилиям найти намного проще, – перебила его медсестра, недовольно поджимая губы. – И в больнице запрещено пользоваться мобильным телефоном. Вынуждена попросить Вас убрать его, сэр. Волна злости медленно захлестнула Бёрта, когда взгляд орехово-зеленых глаз, которые Блейн явно унаследовал от своего деда, с неодобрением прожёг женщину. – Не Карл, – резко произнёс он, – моего внука зовут Блейн Андерсон. Кэрол вцепилась в его руку, когда Бёрт подался вперед, но спускать это на самотёк он был не намерен. Бёрт не собирался даже близко подпускать к Блейну этого ублюдка, особенно после всего, что тот сделал своему внуку. – Отпусти, – сказал он Кэрол, вытаскивая руку из захвата, и направился к стойке, где Кэмерон Андерсон выключал свой телефон. – А эта политика выключенных телефонов обязательна? У меня очень важные дела… – Более важные, чем ваш собственный внук? – сердито спросил Бёрт, подходя ближе и немного толкая мужчину в плечо пальцем, в то время как Кэрол попыталась сдержать его гнев. – Этот мальчик должен быть у вас на первом месте. – Бёрт, пожалуйста… – Нет, – перебил ее Бёрт, снова высвобождая руку от захвата Кэрол. – Он уже достаточно испоганил жизнь Блейна, и я не позволю, чтобы он вернулся и сделал ее ещё хуже. Не после всего, что произошло. Кэмерон Андерсон оценивающе смотрел на них в течение несколько минут, в то время как медсестра – вроде бы её звали Лори, но Бёрт не был уверен, так как дружила Кэрол на работе с другой женщиной, – в шоке уставилась на них. Мужчина приятно улыбнулся ей, вероятно подразумевая этой улыбкой, что все под контролем, но для Бёрта это была самая пустая улыбка из всех, что он когда-либо видел. Глаза мужчины поблескивали в свете ламп, и да, может, они и были такого же цвета, как у Блейна, но в них не было ни капли его любви или заботы. – А Вы кто вообще такой, могу я поинтересоваться? Сомневаюсь, что мы когда-либо встречались, или что вы знакомы с моим внуком, – властно сказал Кэмерон, оценивающе разглядывая поношенные джинсы Бёрта, фланелевую рубашку и кепку. С таким взглядом Бёрт был знаком, он означал осуждение: осуждение его одежды и внешнего вида, осуждение его работы. Взгляд, который означал, что в каком-то смысле ты хуже или глупее. Ещё одна волна гнева поднялась в груди Бёрта, а руки непроизвольно сжались в кулаки. Он слышал об этом человеке не так уж и много, но и этого хватило, чтобы посчитать Кэмерона Андерона одним из самых отвратительных представителей человечества. И сейчас, когда этот мужчина стоял перед ним, Бёрт был на сто процентов уверен, что не ошибся в своём суждении. Того совершенно не волновало состояние своего внука, и находился он в больнице совсем не из-за заботы. Он стоял здесь, чтобы уберечь свою собственную шкуру от проблем, а после улаживания этих самых проблем он, вероятнее всего, снова собирался бросить Блейна, как последнее ничтожество. – Неужели? Тогда расскажите, как у него дела в школе? Если Вы живете с ним, не беспокоит ли Вас то, что его не было дома почти целую неделю? Почему бы вам тогда не объяснить мне, по какой причине Ваш внук был вынужден переехать в мой дом? – медленно, но требовательно произнес Бёрт, в то время как Кэрол в очередной раз пыталась урезонить его и избавить присутствующих от неприятных сцен. – Это нелепость, – надменно возразил Кэмерон, – мальчишка живёт на улице Томаса с тех пор, как мы переехали сюда… – Живёт один, вы хотели сказать, – раздался голос позади Бёрта. Они все обернулись и увидели Джима Фергюсона и ещё одного полицейского, который, очевидно, был выше по званию, потому что стоял поодаль и наблюдал за происходящим. – Разумеется он не один живёт, – раздраженно сказал Кэмерон. – Я не могу проводить с ним каждую ночь из-за расстояния и моей работы. Я плачу Милтону, владельцу квартиры, чтобы тот присматривал за мальчишкой, пока меня нет. Я лично знаю Милтона, он арендовал у меня кусок земли около года назад. Очевидно, что он не справляется с поставленной задачей, раз Блейн попал в такие неприятности. Поверьте, я приму все соответствующие меры по поводу Милтона. Эта очевидная ложь стала для Бёрта последней каплей. Теперь он был уверен, что не Блейн привлек внимание тех пьяниц к себе с самого начала. Скорее всего, это был сам Кэмерон, оставивший его там и может даже именно он привлек их внимание своими громкими разговорами. И даже если вся эта история с Милтоном была правдой, это не меняло того факта, что он не проверял Блейна с мая. Злость полностью овладела Бёртом, он подался вперед, чтобы пихнуть мужчину, но Джим вступился и удержал его, несмотря на все попытки Бёрта вырваться. – Бёрт, остановись! – резко потребовал Джим. – Этим ты только навредишь. Кэмерон поправил пальто и презрительно посмотрел на четверых людей, стоящих перед ним, – Если вы не возражаете, то я должен позвонить няне, присматривающей за моей внучкой, – он коротко кивнул и достал визитную карточку из кармана, протянув её Кэрол. – Если вы захотите ещё что-то обсудить, то вот мой номер, позвоните и договоритесь о встрече с моими помощниками. Последний раз взглянув на Бёрта и Кэрол, Кэмерон направился по коридору к лифту. – Я так понимаю, это его дедушка? – пробормотал Джим, когда Бёрт слегка расслабился. – Да уж, не самый дружелюбный человек на земле. Бёрт просто проворчал в ответ, после чего Джим отпустил его. Его переполняла злость от встречи с этим мужчиной. Какого чёрта он вообще появился в больнице, когда было совершенно очевидно, что ему наплевать. Может, он приехал, чтобы оценить масштаб неудобств, которые принесет ему этот инцидент, а потом снова бросить Блейна где-нибудь ещё? Вполне возможно он вообще захочет увезти Блейна из Лаймы. Только подумав о реакции Курта на отъезд Блейна, Бёрт почувствовал, как сердце болезненно сжалось. Он инстинктивно приложил руку к груди, на что Кэрол испуганно вздохнула. – Бёрт, тебе нужно успокоиться и расслабится. Сердце может не выдержать этого стресса, милый, – Кэрол приобняла его за талию и подтолкнула в направлении палаты Курта. – Пойдём, ты должен присесть. Бёрт позволил Кэрол и Джиму завести его в палату. Первое, что он увидел, был его сын, спящий на больничной кровати. Его окровавленная рубашка висела на стуле, а правая рука была перебинтована. Бёрт заметил на щеке Курта небольшую царапину, а на ключице – синяк, но в целом он выглядел не так плохо, как представлял себе Бёрт. Он выглядел так же, как в четвертом классе, когда сломал руку. Только сейчас это был уже не маленький мальчик (хотя для Бёрта Курт всегда останется таким). Теперь это был уже практически мужчина, которому пришлось пройти несколько кругов ада и наблюдать за тем, как мужчину, которого он любит, избивают до полусмерти. Бёрт тяжело вздохнул и присел на стул рядом с кроватью Курта, наблюдая за тем, как грудь его сына равномерно поднимается и опускается во время сна. – Нам пришлось сделать ему укол, чтобы успокоить, – сказала Кэрол, успокаивающе потирая плечи Бёрта, – он будет в отключке ещё как минимум час. Тебя беспокоит сердце или что-нибудь ещё? Мне позвать доктора? – Нет, не нужно, просто перенапрягся, – пробормотал Бёрт. Он чувствовал себя таким беспомощным и бесполезным, за что ненавидел себя. Бёрт хотел быть защитником, крепкой стеной для людей, которых любил и хотел избавить ото всех буд и мучений. – Если он вернётся, я не пущу его в эту палату. – По закону ты не имеешь права останавливать его, – с горечью произнес Джим. – Если прикоснешься к нему, он с легкостью может убрать вас троих как из этой палаты, так и вообще из жизни Блейна. По крайней мере, до тех пор, пока Блейн не очнётся и сможет самостоятельно принимать решения. – Мне бы хотелось посмотреть на то, как он попытается остановить Курта, – сказала Кэрол. Краем глаза Бёрт видел, что она наблюдает за спящим Куртом. Ничего на свете не могло удержать Курта на расстоянии от Блейна. Бёрт был в этом уверен. Он не мог себе представить, что Курт сможет когда-нибудь найти другую такую всепоглощающую любовь, какая была них сейчас. – Вы должны опросить того мужчину, которого вам удалось поймать, спросите у него о том дне, когда Кэмерон привез Блейна туда, – сказала Кэрол, обращаясь к Джиму и его напарнику. – Курт говорил, что Блейн упоминал о том, что эти мужчины были там в тот день и слышали все, что сказал тогда Кэмерон Андерсон. – Их показания не особо помогут. Остальные соседи тоже не выглядят обнадеживающе, – ответил другой полицейский. – У всех есть судимости, некоторые засужены как раз самим Кэмероном Андерсоном. Их слова не убедят присяжных. – Нет, в её словах есть смысл, – возразил Джим. – Мужчина, сделавший это, совершенно не заинтересован в помощи Блейну, которую может оказать его дед. Если они дадут соответствующие показания, Кэрол и Бёрт, по крайней мере, смогут начать судебное разбирательство. – Джим, они пьяницы, – устало сказал мужчина. – И в любом случае половина судей в нашем штате наверняка на короткой ноге с этим мужчиной. Каждый офицер это знает, – он покачал головой и вздохнул. – Я вернусь, когда Андерсон очнётся. Мне нужно будет приковать его наручниками к кровати до тех пор, пока с этим делом не разберутся в участке. – Что вам нужно сделать? – практически прорычал Бёрт, пытаясь встать со стула, но Кэрол и Джим вновь усадили его на место. – К сожалению, это стандартная процедура. Больница находится вне радиуса его ножного браслета, поэтому технически это нарушение. Безусловно, в этом случае на то были уважительные причины, но до тех пор, пока не доказано, что Блейн их не провоцировал, я обязан это сделать. Скорее всего, мы приставим ещё одного офицера из нашего участка к двери. – Но ведь он всё равно не попытается… – Его личное дело говорит об обратном, – прервал Джим. – Мы постараемся во всём разобраться. Ему осталось проходить с этой штукой всего лишь три-четыре недели, если верить Робинсону с нашего участка, но на данный момент мы обязаны следовать закону. Бёрт устало откинулся на спинку стула и взглянул на умиротворенное лицо Курта. Всё вокруг больше напоминало катастрофу. Один неверный шаг – и Блейн мог вернуться в колнию для несовершеннолетних, не говоря уже о том, что Кэмерон мог увезти его в другой штат. Впервые за долгое время Бёрт понятия не имел, что делать. Джим и его напарники оставили их одних в палате, и Кэрол присела на ручку стула. Когда она обняла его за плечи, Бёрт почувствовал, что Кэрол дрожит. Все эти возможные сценарии были такими подавляющими. За последние несколько недель они проделали титаническую работу по сближению с Блейном, весь мир Курта теперь крутился вокруг Блейна, и Бёрт не мог даже вынести мысли о том, что теперь они могут навсегда его потерять Казалось, что они так просидели несколько часов, ожидая доктора Бёрк с новостями о Блейне. Кэрол отлучилась на несколько минут, чтобы позвонить Финну и оставить голосовое сообщение, в котором кратко рассказала о случившемся и то, что они в больнице. Бёрт не мог себе представить реакцию Финна, когда тот после окончания игры, уже переодевшись в свою обычную одежду, вытащит телефон из своего кармана и услышит эти новости. Он не был удивлён, что Кэмерон так и не вернулся. Как и сказала Кэрол, этот мужчина появился здесь, скорее всего, просто «для галочки», чтобы не выглядеть подозрительно. Бёрт не сомневался в правильности догадки своей жены. Теперь он надеялся на то, что найдется лазейка, и каким-то образом можно будет лишить Кэмерона опекунских прав, а также что он больше никогда не появится в больнице. Была уже половина десятого, когда раздался стук в дверь, и в палату вошла женщина, преставившись доктором Бёрк. Она оповестила Бёрта и Кэрол, что операция прошла успешно, и добавила некоторые детали, о которых Кэрол не упомянула ранее. Блейн пока что находился в критическом, но стабильном состоянии, не было никаких признаков отёка головного мозга. Она провела ещё несколько минут в палате, в общих чертах описывая план по восстановлению здоровья Блейна. Перед тем, как закатить кровать в палату, она предупредила, что Блейн выглядит не лучшим образом. Завидев перевязанное и избитое лицо Блейна, Бёрт с трудом проглотил подступившую к горлу тошноту. В голове пронеслись ужасные мысли о том, как именно Блейн получил все эти увечия, и все это показалось ему глупой и несмешной шуткой. Только этим утром он видел чисто выбритое, улыбающееся лицо Блейна. Сейчас же вся правая сторона лица разбухла и приобрела неравномерный и черно-фиолетовый цвет. Его голову плотно обмотали бинтами, прикрыв ухо; прямоугольник ткани, заправленный под повязку, полностью закрывал левый глаз, затрагивая неестественно впавшую скулу. Нос, казалось, успели вправить, но до сих пор он был распухшим и с кровоподтеками, а тот глаз, который Берт мог видеть, был окружен огромным синяком. Губы Блейна отекли и распухли, а нижняя была рассечена. – Сейчас он накачан обезболивающим, а ещё я сделала анестезию лица, на случай, если проснётся, – объясняла доктор Бёрк, проверяя различные мониторы, к которым его присоединили. – Самое раннее, когда он, возможно, откроет глаза, это завтра после обеда. Мы ввели ему большую дозу снотворного, чтобы он не чувствовал боли, но усыпить смогли его только на шесть-двенадцать часов. Более сильная доза могла бы вызвать неприятные последствия. Его рёбра… – она указала на ту же сторону, с какой лицо Блейна было сильно повреждено. – Два сломано и одно ушиблено, ещё два ушибленных ребра с другой стороны. Мы зафиксировали их, и очень важно, чтобы он не пытался встать с кровати или вообще двигаться, – подчеркнула женщина. – Спасибо, Рут, – пробормотала Кэрол, сев на край кровати и взяв Блейна за руку. – Я взгляну на рентгеновские снимки Курта, а как только он проснётся, вернусь, чтобы вправить ему плечо или поменять повязку. Договорились? Бёрт кратко кивнул и уставился на небольшую, неподвижную фигуру Блейна. Он едва ли мог разглядеть Блейна в больничном халате за всеми этими синяками и повязками. Голос в его голове, ужасно напоминающий голос Курта, монотонно твердил, как ужасно и безвкусно смотрится больничная одежда на Блейне. С грустной улыбкой он оглянулся на Курта, который всё так же мирно спал, и сделал глубокий вдох. Даже если Кэмерон Андерсон вернется сюда… Сейчас его мальчики были в безопасности. Они найдут способы выкарабкаться, с ними все будет хорошо. Бёрт постарается сделать для этого всё возможное.