Go Your Own Way

Где-то глубоко в подсознании Курт понимал, что он не должен был позволить Блейну сесть за руль Навигатора. Он даже не знал, есть ли у Блейна права, но тот, к удивлению Курта, ехал без превышений скорости и соблюдал все правила дорожного движения, о которых Курт мог подумать, поэтому он не возражал. Это была не та битва, в которой он мог выиграть, когда был уставшим и заплаканным. Блейн припарковался в то же место для посетителей и вышел из машины, закинув на плечо обе их сумки. Курт оглянулся посмотреть, не караулит ли снова Белинда место, как сторожевая собака, но на этот раз парковка была свободной. Когда Блейн обошел машину спереди и дошел до его двери, он приостановился. Через секунду он открыл дверь Курта и проворчал: «Давай, Хаммел». Курт вытер свои все еще слезящиеся глаза и выскользнул, позволяя Блейну закрыть за ним дверь. Какая-то его часть была удивлена таким жестом, но он также осознавал, насколько жизненно важными были для Блейна эти маленькие жесты. Он слышал напряжение и борьбу с собой в словах парня, когда тот извинялся, и он понимал, какой дискомфорт доставляют Блейну его рыдания. Самым простым способом общения для Блейна оставались физические действия, и поэтому Курт понимал, почему он был таким напористым, когда они познакомились. Он не знал, как сказать Курту, что тот ему нравится, потому что, когда дело доходило до Блейна, это было единственное, в чем он был неуверен. Блейн плечом открыл дверь и махнул Курту внутрь комнаты. В животе забавно содрогнулось, когда он вспомнил, что они делали здесь в прошлый раз. За собой он услышал звук тяжелого чемодана, который Блейн тащил по полу, загоняя его между дверью и комодом. Его чистая и ухоженная сумка была кинута на кровать вместе с полуразорванной сумкой Блейна. Если бы это был кто-то другой, то он бы чувствовал себя неуютно, просто стоя с глазами, все еще наполняющимися слезами. Но по какой-то причине он не совсем понимал, почему, из всех людей, именно при Блейне он не чувствовал себя смущенным, или глупым, или так, будто он всё усложняет. Один из открывающихся ящичков комода привлек к себе внимание. Яблоко с ланча полетело внутрь; кожаная куртка была брошена на маленький холодильник. Блейн почти нервно взглянул на него и затем зашаркал назад к проходу, где скрывалась ванная комната. Блейн грубо прочистил свое горло и показал большим пальцем через плечо: - Я просто собираюсь… Он не договорил и скрылся за стеной. Дверь со скрипом закрылась, и Курт остался один, насколько это могло считаться в крошечной квартире со стенами, тонкими как бумага. Через дальнюю стену он слышал звуки телевизора, показывающего какое-то ток-шоу и стук закрывающейся крышки унитаза через стену, где был Блейн. Его глаза снова вернулись к кровати. После прошлого раза ему казалось неправильным сидеть на ней. Но он не мог просто стоять тут и позволять своим мыслям вернуться к… Нет. Он не хотел об этом думать. Ящик, который открывал Блейн, был слегка приотворен. Курт поколебался в течение секунды, зная, что Блейну скорее всего не понравится, что тот копается в его вещах, но ему нужно было чем-нибудь отвлечься, пока Блейна не было в комнате. Ящик шкафа слегка заскрипел, когда Курт открыл его. Яблоки, апельсины и пара бананов. Ничего особо занимательного. Поэтому он открыл соседний ящик и потом еще один, который был двумя рядами ниже. Каждый из них был наполнен различными видами еды: полдюжины коробок хлопьев, упаковки печенья и чипсов, коробки фруктовых снеков, батончики-мюсли и всё что угодно, что не нужно готовить или держать в холоде. Всё было запихано внутри без мысли об организации, чего собственно он и ожидал. После пары минут копания всё было уложено и отсортировано аккуратно по порядку. Ему стало немного легче, когда он закончил с этим: уборка всегда его успокаивала. Блейн по-прежнему что-то делал в ванной. Часть его думала, что знает ответ, но на самом деле ему определенно не стоило думать о Блейне, "спускающим пар" в 10 футах от того места, где он стоял. Он осмотрелся, чтобы найти, что бы ещё убрать, включая толстые медные трубы, располагающиеся параллельно стене в дальней части комнаты рядом со шкафом и пустым местом возле маленького углового столика внизу. Что-то громкое прогремело на парковке, и он вздрогнул. Звук двигателя заревел и исчез, пока он стоял, глазея на дверь. И потом его глаза опустились на тяжелый потрепанный сундук. Ему не следовало… Абсолютно не следовало лезть туда. Но его разум был не в настроении слушаться его. Он сел на колени перед ним и бросил виноватый взгляд на ванную до того как убрать заслонку. Петли немного заскрипели, когда крышка опрокинулась на стену. Сундук был таким же неаккуратным, как и ящики. Но содержимое не сильно отличалось. Верхний слой был заполнен кучей смотанной одежды. Он вытащил её, хмурясь: он ненавидел то, как некоторые люди плохо ухаживают за своей одеждой. Несколькими резкими движениями он разделил ее и сложил в маленькую стопку напротив шкафа. Горсть непарных носков, несколько пар трусов-шорт и боксеров, полдюжины обычных футболок с V-образным вырезом, две пары джинсов и хорошо поношенные пижамные штаны с Бэтменом. Он осмотрел маленькую унылую стопку, когда закончил. Это не было даже десятой частью его собственного гардероба. Под одеждой находились примерно десяток разбросанных книг в толстой и мягкой обложке, но все они были потрепанные и с порванными корешками. Он вытащил их из интереса, желая узнать, что читает Блейн. Почему-то он видел в Блейне тип человека, читающего порно-журналы. Книги его слегка удивили, когда он их рассортировывал: Остров Сокровищ, 451 градус по Фаренгейту, Повелитель мух, Портрет Дориана Грея, Хоббит, полное собрание книг Гарри Поттера, несколько полупорванных книг-ужастиков… И подо всем этим, в правом верхнем углу, была похоронена толстая груда комиксов. Он быстренько их пролистал. Комиксы и супергерои никогда не были его «темой», хотя он фанател от Могучих Рейнджеров в первом классе. Остальная нижняя часть была занята кучей спортивных рубашек-поло и десятками тетрадей. - Если ты ищешь смазку и презервативы – они в тумбочке. Курт вздрогнул и развернулся, чтобы увидеть Блейна, стоящего рядом с ним. Его глаза были направлены на аккуратные стопки, окружающие Курта. Он продолжил говорить в тишину: - Я и не осознавал, что ты такой нетерпеливый, Хаммел. Но я, правда, не против подготовить тебя самому… Он никогда не видел нервничающего Блейна, но он был вполне уверен, что это именно сейчас и происходило. Его тон был как всегда нахальный, но его выражение лица было слегка взволнованным. И Курт был уверен, что причиной этого было то, что он копается в вещах Блейна. - …Но даже если ты за мастурбацию, то я все еще не против насладиться зрелищем… - Блейн… Теперь он краснел. Первый раз за недели Блейн смутил его мыслями, которые появлялись в голове после его слов. - … и когда ты уже будешь полностью растянутым и мокрым и будешь стонать, я смогу просто войти в тебя и… - Блейн. Блейн закрыл рот, но выглядел немного оторопелым. Курт хотел извиниться за копание в его вещах или просто сказать что-нибудь, но не сделал этого. Блейн окинул взглядом свое имущество, аккуратно уложенное ранее, а теперь лежащее вокруг Курта, прислонился спиной к стене между дверью и окном и сполз на пол рядом с парнем. - Полагаю, что пока я смирюсь с тем, что ты разобрался со всем этим барахлом, – Блейн сказал безразлично, махнув рукой на небольшой беспорядок в чемодане. Вены выделились на его руках, когда он положил их на свои колени. Курт осторожно посмотрел на него, ожидая, что тот разозлится и набросится на него через долю секунды. Когда Блейн лениво поднял брови и одарил его скучающим выражением лица, парень приблизился к чемодану и вытащил оттуда рубашки: красную, темно-синюю и белую. За шесть недель, что они знакомы, он ни разу не видел, чтобы брюнет надел хотя бы одну из них. - Униформа Далтона, - помог ему Блейн, беря в руки красное поло и разворачивая его белой эмблемой с большой буквой «Д» с правой стороны груди к Курту. Темно-синее поло имело такой же значок, только буква была красной, а на белом – синяя. Он сложил их и положил рядом с остальной одеждой. - Почему ты все еще хранишь их? - Курт не удержался от вопроса. Он ничего не знал о времени, проведенном Блейном в Далтоне, или вообще что-нибудь, кроме того, что происходило с момента их знакомства. Блейн пожал плечами и ответил небрежно: - Они хорошо подходят для сна в холодное время и все еще мне как раз. Глаза Курта снова переместились на небольшую кучку одежды. В этом был смысл, если у него было так мало одежды. Парень снова запустил руку в чемодан, поглядывая на Блейна краем глаза. Вопросов было слишком много. Он не знал с чего начать и вообще должен ли он. - Почему ты покинул Далтон? - он спросил, прежде чем понял, что делает. Курт ожидал, скорее всего, той же реакции, какую он получил после вопроса о родителях, но был удивлен. Любопытное выражение лица было направлено на него, как будто Блейн считал заинтересованность Курта в нем равной стремлением парня узнать о его прошлом. - Меня вышвырнули… или исключили, наверное, - брюнет вновь хотел казаться безразличным. - Они не называют это исключением, так как это исправительная школа и тому подобное дерьмо, но, по сути, это так и было. - Оу, - Курт сказал мягко, медленно вытаскивая несколько тетрадей и кладя их к себе на колени. Он был поражен откровенностью Блейна. Может быть, он подумал, что Курт поймет, так же как он понял ситуацию с отцом парня. - Как… как долго ты пробыл там? Но теперь Блейн был занят, шарясь в карманах и доставая оттуда пачку сигарет и сиреневую зажигалку. Он отдернул заплесневелые занавески и с треском открыл окно, подкуривая, пока Курт наблюдал за ним с презрением. - Около года. Хаммел совершенно забыл про свой вопрос, глядя на курящего Блейна. Брюнет деликатно выдувал дым на улицу, держа руку с сигаретой за окном. - Прости, что? Блейн приподнял бровь и затянулся, отворачиваясь обратно к приоткрытому окну и выдыхая дым медленно, с закрытыми глазами. Курт никогда не видел его таким расслабленным и спокойным, как сейчас. - Я учился в Далтоне около года. Я перешел туда после колонии для несовершеннолетних, - внутри у Курта все встряхнулось от этого слова. Колония для несовершеннолетних. Даже Пакерман ни разу не попадал туда. Пока, по крайней мере. Подобное место было либо последним прибежищем для очень проблемных подростков, либо домом для нарушителей закона. Курт и подумать не мог, что Блейн когда-либо был в колонии для несовершеннолетних. Он нервно поежился. Блейн был куда опасней, чем он предполагал, не так ли? - Я никого не убивал и не насиловал, если ты беспокоишься об этом, - Блейн хмуро взглянул на Курта. -Что? Нет... я не.... - Я знаю, ты так и подумал, - безучастно бросил Блейн. - Все так думают, когда узнают об этом. Тот факт, что Блейн ожидал подобной реакции, был словно горькая пилюля. Это напомнило Курту, как все от страха старались избежать контакта с этим парнем на их первом уроке химии. Неужели все относились к нему так, куда бы он ни пошел? Или когда они замечали электронный браслет для осужденных? Как он мог мириться с такой изоляцией и неприятием? Курт не был уверен, зол на него Блейн или нет, и он знал, что не должен испытывать удачу, но... -Тогда почему ты был ... там? Он просто не мог произнести это слово. Блейн в колонии. Он еле мог это переварить. Блейн выглядел удивленно, и Курт понял, что никто никогда не спрашивал его об этом. Все просто делали для себя выводы и игнорировали его. - Куча причин. За неясным ответом последовала следующая затяжка сигареты. - Например? - настаивал Курт. Он не собирался останавливаться до тех пор, пока Блейн не выгонит его или не скажет правду. При всем том, что происходило между ними, он должен был знать это, прежде чем сделает что-то еще. Курт должен был понимать, во что его втягивает собственное сердце. - Воровство, вандализм, нападение и побои... Позвоночник Курта окаменел. Рука, достававшая последние пару тетрадок, онемела, и тетради шлепнулись обратно вниз. - Ты... ты... - он ужасно заикался. Судя по выражению лица Блейна, глаза Курта были размером с дорожный знак. - Они вышибли все дерьмо из меня, - прорычал Блейн, - а я просто вернул им должок. Но, к сожалению, в отличие от них у меня не было дорогого адвоката, который бы вытащил меня. Столько злости и обиды было в этих словах. Курт мог только смотреть на него, осознавая, как Блейн чувствовал себя, когда он плакал раньше. Он не знал, как реагировать на подобные вещи; никогда не сталкивался ни с чем столь болезненным и ужасающим. Курт наблюдал, как Блейн делал очередную затяжку. - Курение очень вредит тебе, Блейн. Его голос не был таким строгим и сердитым, каким он хотел бы, но этого было достаточно. Эхом раздался безрадостный смех, и Блейн пробормотал: - Я сам для себя бедствие в любом случае. Это был наиболее самокритичный комментарий, который когда-либо слышал от Блейна Курт. Глухая боль запульсировала в его груди, когда он наблюдал, как Блейн затушил сигарету о подоконник, а затем выбросил ее в окно. Он не мог поверить, что перед ним по кусочкам собирается жизнь Блейна. Когда он вытаскивал брошенные тетради обратно, из одной что-то выпало. Курт аккуратно сложил остальные тетради в стопку и оглянулся на выпавший листик. Это была фотография. Снимок старого полароида, но в сравнении с остальными вещами Блейна, она выглядела так, будто ее очень бережно хранили. Курт взглянул на Блейна, прежде чем поднять фото. Тот был занят чирканьем зажигалкой и щелканьем пирсингом. Курт взял фотографию, чтобы поближе рассмотреть ее. Жизнерадостная женщина сидела за пианино, смотря в объектив. Ее волосы были темные и, наверное, были бы безудержно кучерявыми, если бы не были уложены и убраны назад. Она напоминала Курту кого-то, но он не мог понять кого, пока не перевел взгляд на маленького мальчика лет четырех-пяти, сидящего у женщины на коленях. Это был Блейн. Курт ни капли не сомневался, что это был Блейн. Он был практически клоном этой женщины, которая, как решил Курт, была его матерью. Он медленно провел пальцем по изображению, подмечая неукротимые кудряшки, которое обрамляли личико Блейна, пока не сформировавшиеся, но уже чуть заостренные брови. Единственной разницей между людьми на фотографии были глаза: у женщины они были темно-синие, в то время как мальчик смотрел с фотографии зелеными, как лесной орех, глазами. Его взгляд был теплым, а не похотливым, или злым, или дерзким. И его улыбка… боже, его улыбка могла затмить солнце и луну, если бы захотела. Это было так странно для Курта, а также дало осознать одну вещь, из-за которой у него буквально остановилось сердце. Он никогда не видел подобной улыбки у Блейна. Или просто счастливым. Таким, каким он был на фотографии, на руках у своей матери, когда его лицо буквально светилось от смеха, и его улыбка была широка и настолько беззаботна… -Что это? Блейн наблюдал за ним, следя за фотографией в его руках. С сердцем, которое, казалось, выпрыгивало из груди, Курт показал ему фотографию. Он понятия не имел, как Блейн отреагирует на нее, или как он отреагирует на то, что кто-то чужой увидел ее. Фотография была мягко вытащена из рук Курта, и он отодвинулся немного назад, в то время как глаза Блейна бродили по изображению. Оттенок печали промелькнул в его глазах, когда он смотрел на себя в детстве. Печальная, но любящая улыбка была в уголках его рта, когда он отдал Курту фотографию. - Просто выбрось. Кинь ее обратно в какую-нибудь тетрадь. Мне без разницы, Хаммел. Он занял себя засовыванием своих сигарет и зажигалки обратно в карман. Но Курт не мог оторвать от него взгляда. - Блейн, - он начал говорить, совершенно не представляя, что он хочет сказать. А что он должен сказать? Блейн был готов отбросить эту фотографию, как будто она ничего для него ничего не значила, но Курт просто не мог пройти мимо. Блейн поднял свои глаза от зажигалки, с которой он возился в своем кармане, и посмотрел на него. Как только он встретил этот взгляд, внутри Курта все сжалось, но ему нужно было узнать. Он хотел знать Блейна. И хотел, чтобы Блейн знал его. - Это твоя мама? – мягко спросил он, продолжая водить пальцем по замершему улыбчивому лицу этой красивой женщины. - Когда-то она была ей, - грубо ответил Блейн. Палец Курта остановился при подобном употреблении времени. Была. Была, потому что сейчас она мертва и была мертва на протяжении уже 10 лет. 10 лет Блейн рос, менялся, что-то узнавал без нее. Он превратился в человека, которого нельзя было узнать в этом маленьком мальчике на фотографии. - Она… Курт вздрогнул от хриплого голоса Блейна, прервавшего его мысли. Он не надеялся получить какую-то информацию, не донимая того вопросами. Но возможно… Возможно Блейн хотел пустить его в свою жизнь, хотел помочь понять, почему он такой. Или может он хотел показать связь между ними и ситуациями с их матерями. Курт не знал, но очень надеялся, что это хороший знак. Глаза Блейна шатко блуждали по фотографии, которая была все еще в руках Курта. Его руки обнимали колени, прижимая их ближе к груди. Если Курт считал, что Блейн выглядел уязвимым тогда в пустом классе, то он очень сильно ошибался. Создавалось такое ощущение, будто тень маленького мальчика с фото просто окутала тело Блейна. Блейн немного прокашлялся и мягко, почти задумчиво, произнес: - Она была пианисткой и выступала на различных концертах. Это одно из моих немногих воспоминаний о ней. Курт был немного озадачен, и Блейн пояснил: - Она начала учить меня игре на фортепиано, когда мне было, наверное, около четырёх лет. Мне кажется, что на фото мне пять. Блейн пожал плечами, и было видно, что ему очень некомфортно из-за всего того, что он успел выболтать за последние несколько минут. - Ее звали Лира, - неловко добавил он, проводя руками по своим волосам и стараясь не встречаться взглядом с Куртом. Последнего заявления хватило, чтобы Курт понял правду – мать была для Блейна всем его миром. Вместе с фотографией и той личной информацией, которой поделился с ним Блейн, он просто знал, что это правда. И он понимал это даже лучше, чем ему хотелось. Даже притом, что его отец играл и всегда будет играть огромную роль в его жизни, его мать понимала его в тех вещах, которые Бёрт никогда не сможет понять. Она вместе с Куртом увлекалась модой, позволяла ему играть с ее косметикой и туфлями. Она учила его печь пироги и заплетать ее волосы. Бёрт старался заполнить эту огромную дыру после ее смерти, играя с ним в чайные вечеринки, покупая ему одежду и игрушки, которые хотел Курт, даже притом, что сам он считал их несоответствующими для мальчика, но боль все равно не уходила. И он знал, что Блейн был в такой же ситуации. Рана может затянуться со временем, но даже сейчас, если кто-то или что-то потревожит ее, она раскроется. И теперь у Блейна никого нет. В свои шестнадцать лет он живет один, принимая кое-какую помощь от своего дедушки, что Курт только предполагал. Он был сиротой и уже имел целую кучу проблем. Его кольцо в брови мерцало в тусклом свете комнатной лампы. Курт понял все. Пирсинг в ушах и бровях, немного щетинистая челюсть и верхняя губа. Непослушный, мертвый, Мне-На-Все-Наплевать жар, который всегда был в его взгляде. Неужели такое же будущее ждет и его? В 6 лет Блейн потерял мать. Курт потерял свою, когда ему было 8. Отец Блейна умер, когда ему было 14. Курт возможно потеряет своего отца в 16. Его жизнь копировала печальную сторону жизни Блейна. Все, что Курт переживает сейчас, Блейн уже пережил и смирился. Он понимал тот страх, который буквально заполнил все внутренности Курта настолько, насколько Финн, Кэрол и Мерседес никогда не смогут понять. Рука Блейна поймала его запястье. Оказалось, что Курт начал дрожать, даже не осознавая это. - Эй… - мягко сказал Блейн, и казалось, что он за несколько световых лет от Курта, но в то же время рядышком. Перед глазами все поплыло, когда колеблющаяся рука Блейна приобняла его за талию. Это прикосновение стало последней каплей для Курта. Он отчаянно прижался к Блейну и спрятал своё лицо в изгибе его шее, в то время как из глаз хлынули слезы. Курт чувствовал, что Блейн напрягся от подобных действий, но Курту было все равно. Он знал, что Блейн понимает его, даже если и не знает, как это показать. И для Курта в данный момент было достаточно того, что Блейн хотя бы не оттолкнул его. Он не ждал чего-то большего, по крайней мере до тех пор, пока не почувствовал, как Блейн неуверенно прижимает его к себе. И прежде чем Курт смог это осознать, Блейн потянул его на свои колени, откинулся назад и обнял его в попытке успокоить. Это движение заставило Курта плакать еще сильнее, потому что сказало так много. Блейн пытался как-то успокоить его, хотя даже понятия не имел, как себя нужно вести в такой ситуации. И впервые он делал это не для того, чтобы получить удовольствие или какую-то выгоду, он делал это для Курта. Курт не знал, сколько времени они сидели в таком положении. Икота уже порядком замучила его тело, поскольку плакать он наконец перестал. Курт услышал, как хлопнула автомобильная дверь снаружи, после чего раздался звук открывающейся двери в конце коридора. Через секунду она захлопнулась. Курт слышал, как житель мотеля ходит по своей комнате, в то время как плечо Блейна немного переместилось относительно его щеки. После того, как Блейн начал более беспокойно двигаться под ним, Курт немного отодвинулся и прижал к глазам и щекам рукава своей рубашки. Теплая рука, все еще обнимавшая его за талию, немного переместилась на вершину его бедра и начала нежно поглаживать. - Знаешь, предложение сделать минет все еще в силе, детка. Курт громко икнул со смехом, при этом осознавая, что, скорее всего, Блейн был серьезен по поводу своего предложения. Знакомый стиль комментария немного ослабил боль в груди. Он сполз с коленей Блейна и вернулся к тому месту, где оставил свою сумку ранее. - Мы же все еще работаем над тем анализом? - спросил Курт, игнорируя предложение. Он вытащил свой учебник по математическому анализу, тетрадку по химии и теперь был занят поисками романа в мягкой обложке. Рука Блейна выудила из стопки учебник по математике. - Я бы предпочел помочь тебе с этим, Хаммел. Это намного проще, - ответил Блейн, немного помахав учебником перед его лицом. - Если сейчас мы с этим закончим, то в выходные сможем немного повеселиться. Курт застыл на месте, услышав явный акцент, который сделал Блейн на последних словах. Он знал, что в какой-то мере небезразличен ему. И он хотел близости с ним. Но не более той, которая между ними уже произошла. Курт не знал, что именно ему мешает, возможно, он просто не готов к этому или… возможно, он боялся, что Блейн бросит его сразу же, как только переспит с ним. - Вряд ли выполнение домашней работы в течение всех выходных можно назвать весельем, - спокойно ответил Курт, позволяя Блейну взять свой учебник и тетрадь и усаживаясь на кровать. Внезапно занервничав, Курт повернулся к стопке вещей, которую он создал, и переместил ее в чемодан, который лежал между шкафом и дверью. - Какой раздел ты сегодня решал? Курт задумался над вопросом. По правде говоря, он понятия не имел. Последнюю тему, которую он помнил, была темой предыдущего занятия. - Я-я не знаю. Я не особо вслушивался в слова… - Неудивительно, что ты ни черта не понимаешь это дерьмо, - сухо ответил Блейн, закатывая глаза и просматривая тетрадку Курта в поисках конспекта. - У тебя есть список домашней работы? Курт подсел к Блейну поближе, не удостаивая того ответом, и начал всматриваться в страницы тетради перед ним. Занавески были плотно задернуты, как в прошлый раз, но он с уверенностью мог сказать, что на улице было уже темно. Он подавил зевок, в то время как Блейн отбарабанил задание позади него, глаза Курта стали закрываться под монотонный голос. - «Решить с 35 номера по 51, только нечетные»… Хаммел? Курт!! Его грубо потрясли за плечо, и он немного встряхнулся. Когда Курт встал с кровати, Блейн посмотрел на него с усмешкой. - Мне нужно идти. Уже д-д-довольно поздно, - зевая, пробормотал Курт, запихивая все свои вещи обратно в сумку, в то время как Блейн стал крутиться около двери. Он ожидал, что Блейн отодвинет чемодан от двери, когда он развернулся, чтобы уйти, но вместо этого Блейн заблокировал ему путь к выходу своим телом. Секундой спустя Курт понял причину, но как Блейн узнал заранее, оставалось для него загадкой. Снаружи послышался звон разбиваемого стекла об тротуар. Громкий и пьяный смех эхом отозвался через тонкие стены. Звук еще одной разбиваемой бутылки, прозвучавший намного ближе к комнате, заставил Блейна выглянуть в окно и внимательно вглядеться в темноту. Курт подавил третий зевок, когда Блейн оглянулся на него. - Нет. Т-ты… – он выглядел взволнованно, в то время как еще одна бутылка разбилась где-то за стеной, сопровождаемая громким смехом и свистом, - ты не должен водить машину в таком состоянии. Уже поздно, а ты устал. Курт все еще пристально смотрел на дверь, когда в нее кинули четвертую бутылку, заставляя ее немного приоткрыться и заскрипеть, за дверью же раздался еще один всплеск пьяного смеха. Он отскочил обратно к кровати, в то время как Блейн носком ботинка снова захлопнул дверь и забрал у него сумку. - Просто… черт… ты остаешься сегодня у меня, договорились, детка? Курт осознавал, что это была не самая лучшая идея . В комнате, наедине с Блейном на целую ночь. Он был уверен, что им не удастся избежать прикосновений. Но пьяный смех на улице все еще был слышен, и ему не хотелось знать, что там происходит, учитывая, как сильно занервничал Блейн из-за этого. - У меня нет с собой моих кремов для лица и пижамы, а еще зубной щетки, и… - бессмысленно запротестовал он. В это же время несколько грубых ругательств разрушили тишину в комнате. Не сказав ни слова, Блейн открыл чемодан и бросил Курту пижамные штаны с изображением Бэтмена. - Вот. Можешь переодеться в ванной. Я переоденусь здесь. - Но мои зубы и лицо… - У меня есть новая зубная щетка на раковине. И я уверен, что твое лицо переживет одну ночь без твоих кремов. За все время, пока они разговаривали, Блейн так и не посмотрел Курту в глаза, будто ему было стыдно за беспорядок, который все еще происходил на улице. Блейн пнул свои ботинки в угол и, полностью расслабленный, стянул с себя футболку, в то время как Курт все еще стоял там и таращился на него. - Остаешься на шоу, детка? Краснея, Курт поспешил в ванную. У него заняло всего минуту, чтобы разобраться, как включается лампочка, которая была прикреплена перпендикулярно к стене, над шкафчиком для лекарств. Другие пять минут ушли на то, чтобы убедить себя, наконец, надеть штаны Блейна. Он разглядывал себя в маленьком треснутом зеркале, пока чистил зубы. Боже, он выглядел таким разбитым. Его глаза все еще были опухшими от слез. Кончик носа был немножко красным, а губы сухими и потрескавшимися. Курт прополоскал рот и оставил щетку на раковине, рядом со щеткой Блейна. Глядя на эту картину, он почувствовал себя странно. Курт снял пиджак и галстук, но остановился, когда дело дошло до рубашки. Спать в рубашке не вариант, но ему было слишком неловко без нее, даже несмотря на то, что Блейн видел его без рубашки. Он был слишком застенчив и не уверен в себе, когда дело касалось его внешности, и он не верил, что Блейн сможет держать руки при себе, если он выйдет полуголый. Войдя в комнату, Курт почувствовал себя немного глупо. Он теребил край рубашки, уставившись в пол и складывая свернутую одежду возле мини холодильника. - Хаммел, я видел твой член. Нет нужды оставаться в рубашке, если ты, конечно, не хочешь ее испортить. Он ненавидел тот факт, что Блейн знал его достаточно хорошо, чтобы попрекать этим. Он попытался сформулировать мгновенный ответ, но слова застряли в горле. Блейн, одетый только в черные боксеры, стоял с противоположной стороны кровати, скрестив руки на голой груди и широко ухмыляясь. Курт сглотнул и отвернулся, в то время как Блейн усмехнулся над ним. Он услышал, как заскрипела кровать, когда Блейн прыгнул под одеяло. - Ну, давай. Раздевайся и залезай сюда. Лицо и шея Курта горели, когда он расстегивал рубашку. Аккуратно сложив, он положил ее на груду вещей. Он действительно не хотел испортить ее, к тому же ему было нечего скрывать. Нервно скручивая руки, Курт повернулся, но все еще с опушенными глазами. Когда он сел на край кровати, то его румянец распространился на ключицы. Это была плохая идея. Он должен был просто подождать, пока то, что происходит на парковке прекратиться, и уйти. Он в очередной раз резко выдохнул, когда рука Блейна притянула его в лежачее положение. Но все равно Курт лег спиной к нему, в надежде, что это далеко не зайдет. Грудь Блейна легко коснулась его плеча, когда он потянулся, чтобы выключить свет. Курт слегка задрожал от прикосновения такой теплой кожи, поэтому свернулся в одеяло, и попытался вести себя так, будто этого не произошло. Он никак не был готов к тому, на что Блейн возможно сейчас надеялся. С одной стороны он хотел, чтобы Блейн убрал руку, а с другой, он хотел, чтобы он обнимал его, пока тот засыпает. Блейн нравился Курту, и ему хотелось узнать его, но боже, он все еще был настолько неуверенным, когда дело доходило до физической близости. Секунду спустя Блейн не предоставил ему выбора. Он прижался грудью к спине Курта, обхватив его за талию. Пальцы Блейна поглаживали его бедро, когда жадные губы начали целовать его шею. Впервые за всё время Курт даже не вздрогнул, вместо этого у него вырвался мечтательный вздох. Он скучал по тому, как Блейн прикасался к нему, по подобной близости. - Блейн… - покорно прошептал он, когда парень начал тереться своим, наполовину вставшим, членом о зад Курта, - Завтра рано вставать в школу. Нам нужно поспать… Но Блейн только лишь пробурчал что-то в шею Курта, жадно целуя ее, а затем переходя на спину. Курт чувствовал, как его кожа словно сжимается от новых ощущений и стал прерывисто дышать. Он задрожал, когда губы Блейна продвинулись ниже, а затем вверх к рёбрам, едва прикасаясь к нежной коже. Блейн отодвинул руки Курта. - Блейн, - сказал он более твердо. Но губы Блейна продолжали двигаться по его боку, постепенно приближаясь к резинке его пижамных штанов. Вместо ответа он начал тереть ладонью его член. Когда Блейн прикусил кожу над его ребром и рукой обхватил его яйца, нежно сжимая их, Курт резко выдохнул. Он чувствовал, что член Блейна был полностью твердым, и с трудом пытался сдержать себя, чтобы не потереться об него. - Блейн, - сказал он хриплым шепотом. Затаив дыхание, он перевернулся, чтобы попытаться убедить Блейна прекратить. - Мы не можем… И тут же понял, что совершил ошибку. Рука на его бедре притянула его ближе, соединив их обнаженные груди, от чего у Курта перехватило дыхание. Другую руку Блейн положил на его щеку, лежащую на подушке, и с силой соединил их губы. А затем Блейн целовал его так, как никогда не целовал. Его поцелуи всё еще были настойчивыми и быстрыми, но за ними не чувствовалось той обычной торопливости и желания, вызванного гормонами. В них была страсть, и Курту казалось, что воздух исчез из его легких. Когда он, наконец, оторвался от губ Блейна, у него слегка кружилась голова. Он позволил ему перевернуть себя на спину. Блейн лег между его ног и, начал прокладывать дорожку из поцелуев от подбородка до шеи Курта, слегка покусывая нежную кожу, - Ты восхитителен на вкус, - прошептал Блейн, едва касаясь его кадыка. Блейн начал страстно целовать его шею, и Курт негромко простонал, вжимая голову в подушку и откидывась, чтобы предоставить Блейну ещё больше места для поцелуев. Язык Блейна спускался всё ниже и ниже к небольшой ямочке между ключицами. Инстинктивно Курт зарылся руками в кудри Блейна, пытаясь прижать его еще ближе, чтобы почувствовать контраст между твердой сережкой его пирсинга и мягкой влажностью его языка. - Ты так сильно этого хочешь, да? - нежно прошептал Блейн, обхватывая его бедра и вжимаясь в них. Его бедра резко толкнулись навстречу Блейну, и он почувствовал, как по телу растекается удовольствие. Курт резко дернул его за кудряшки и притянул лицо Блейна к своим набухшим губам, смыкаясь в пылком поцелуе. Блейн простонал в грудь Курта, он снова прижался к нему всем телом . Черт, это было великолепно. Через тонкую ткань можно было почувствовать, как их члены прижимались друг к другу. Почему раньше они всегда делали это в джинсах? Так было намного лучше, чем всего лишь едва чувствуемая твердая выпуклость, грубо трущаяся об него через толстую ткань. И – он почувствовал, как при этой мысли горячее возбуждение охватило его – как неописуемо будет делать это без всяких препятствий, кожа о кожу. Внезапно ему захотелось большего. Он хотел, чтобы Блейн прижался к нему как можно ближе, жар их тел сливался и превращал их в одно целое. Курт притянул его к себе, обхватив бёдра Блейна своими лодыжками, чувствуя, как жесткие волосы трутся об его пятки. - Черт, Курт, - прошептал Блейн в его губы, сильнее двигая бедрами. А затем его губы снова оторвались от Курта. Раздраженно прорычав, Курт попытался притянуть его обратно. Он хотел бы, чтобы Блейн никогда не прекращал его целовать. Курт мог бы наслаждаться вечно тем, что Блейн вытворяет своим языком. Он приподнялся на локтях, когда Блейн попытался противостоять его напору, желая просто узнать, что, черт возьми, было у Блейна на уме, и что могло бы быть лучше, чем поцелуи до потери дыхания, когда его левый сосок был неожиданно атакован. - О, Черт подери, - он выдохнул, когда Блейн грубо втянул губами его сосок. Его локоть отодвинулся из-под него, когда он упал на матрас с громким гортанным стоном. Колючая щетина щекотала его бедра, и по его телу прошелся горячий воздух от носа Блейна, который был прижат к его груди. С легким звуком Блейн последний раз медленно втянул уже твердый сосок. Курт стонал под ним, руки крепко держались за простыни, пальцы ног скручивались, когда он поднимал бедра в поисках какого-нибудь трения для ноющего члена. Легкие поцелуи прошлись по его груди, и он знал, что за этим последует – ну или думал, что знал. Он продолжительно бессвязно прокричал, когда Блейн прижал его сильнее к матрасу. В этот раз зубы захватили его правый сосок, нежно покусывая и сильно втягивая его. Блейн толкнул бедра Курта вниз, прижимая их своими к кровати. Он тяжело дышал, когда Блейн наконец выпустил его сосок, и его губы вернулись к груди и мочке уха, которую он стал облизывать. Курт громко простонал, не волнуясь о соседях Блейна или всей Лайме, которая слышала его в этот момент. Каждое прикосновение пальцев Блейна к его бедрам, каждое движение его языка по коже заставляло Курта болезненно дрожать. - Ты всё ещё против минета? Горячее дыхание Блейна щекотало ухо, когда он говорил. Курт был озадачен таким предложением. Он задыхался, пока Блейн прижимался носом к изгибу его челюсти. Боже, этот парень… - Пожалуйста… - Курт умолял, его голос ослабевал, когда он утонул в очередном глубоком вздохе. Он был готов. - Пожалуйста, Блейн. Блейн, целуя уголок его губ, пробормотал в его щеку, - Пожалуйста что, детка? Он знал, что Блейн хотел из него вытянуть. И он также знал, что Блейн на самом деле не ждал ответа, потому что Курт был слишком скромным по поводу таких вещей. - Я хочу свой член в твоем горле, черт возьми. Губы Блейна замерли возле его щеки. Он чувствовал тело Блейна, лежащего на нем , когда он тяжело дышал; чувствовал его сердце, бьющееся напротив своего. - Боже, наконец-то, - Блейн простонал, быстро опускаясь вниз по телу Курта. Несколько небрежных поцелуев в живот – это было все, что почувствовал Курт, прежде чем Блейн стянул штаны и боксеры с его ног, и те исчезли где-то под одеялом. У него практически не было времени подготовиться, как язык Блейна прижался к основанию его члена, а руки начали массировать яйца. Его бедра взбрыкнули после прикосновения, но твердая хватка руки Блейна удержала их. Изнывая, он заерзал вокруг, пытаясь почувствовать теплое дыхание, которое исходило изо рта Блейна. После этого язык Блейна слизал смазку, стекающую с головки до того, как он разъединил губы и сполз по его возбуждению, опускаясь на член Курта. Единственная вещь, которая могла остановить его от того, чтобы заполнить собой горло Блейна была рука, которая держала его за бедро. Ему казалось, что он был готов взорваться ещё до того, как Блейн начал. Его рот был очень теплым и мокрым, он углубился губами и вернулся обратно, смачно всасывая. - О боже, Блейн. Он знал, что сейчас перешел на крик. Но, черт, было уже всё равно. Идеальный рот Блейна скользил вниз по его члену, пока он не почувствовал заднюю часть его горла. Единственное, что он мог сделать – это запутаться рукой в волосах Блейна снова и стонать. Голова Блейна начала двигаться под его рукой, каждым движением заставляя Курта тяжелее дышать. Бедра Курта слегка двигались, несмотря на удерживающие их руки Блейна, он чувствовал тепло, накапливающееся внизу живота, и знал, что он не продержится дольше. Его яички налились горячим и вязким напряжением, когда Блейн очертил языком головку члена Курта, погружая его еще глубже в свой рот. - Черт, - захныкал Курт и потянул Блейна за кудри, пытаясь остановить его, - Блейн, я... я сейчас... Его член завибрировал от сдавленного стона, когда шатен снова, оттягивая Блейна, дернул его за волосы. Тот, несмотря на это, не остановился, а наоборот еще яростней стал насаживать свой рот на член парня, быстрее двигая губами. Господи, Блейн хотел... хотел проглотить... Курт не успел закончить мысль, как Блейн заглотил его член целиком так, что своим носом уткнулся в пупок парня, рукой сжав его яички. Внутри Курта будто что-то взорвалось, и приятное тепло разлилось по его телу. - Блейн, - закричал он, - о, Боже, Блейн! Его член подергивался в горле брюнета, когда Курт кончил, вонзая ногти в кожу головы Блейна, расцарапывая ее до крови. Он обессиленно упал на матрас, ощущая, как все его тело дрожит от удовольствия. Мычание и последовавший за ним чмокающий звук, который издал Блейн, вытаскивая член парня изо рта, заставили Курта слегка вздрогнуть. Он быстро расслабился, и к нему вернулась чувствительность. Блейн навис над шатеном, наклоняя голову, чтобы поймать губы Курта в нежном поцелуе. На вкус соленый и теплее, чем раньше. Курт застонал бы, если бы у него остались хоть какие-то силы. Блейн снова давал ему попробовать самого себя на вкус. Их неспешный поцелуй длился несколько минут, до того, как Курт осознал - что-то твердое все еще упиралось в его ногу. Медленно он прижался своим бедром к напряженному члену Блейна, вызывая у парня стоны наслаждения. Блейн повис на ним, опираясь на руки. Курт чувствовал, как они дрожат от напряжения. Разница между прошлым разом и тем, что происходило сейчас, поражала. Блейн сдерживал себя и не пытался трахнуть Курта. Осознание этого пришло к нему, когда брюнет прижал свои бедра к его: он сделал это для того, чтобы доставить удовольствие Курту, а не себе. Ни минуты не раздумывая, обхватил ногами тело Блейна и, обвив его шею руками, перевернул парня на спину. Курт был удивлен тем, что Блейн не возражал против того, что Курт оказался сверху. Но его удивило и то, каким нежным был их последний поцелуй. Руки Блейна придерживали Курта за задницу, пока тот устраивался удобнее, потираясь о бедра парня. Блейн тихо вздохнул, позволяя Курту оставить на своей шее несколько легких поцелуев, продолжая все сильнее прижиматься к бедрам шатена. - Черт, я так близко, детка, - простонал Блейн, притягивая Курта к себе, желая слиться с ним в страстном поцелуе. Руки Курта блуждали по телу Андерсона, и он чувствовал, как напрягались мышцы Блейна от почти невесомых прикосновений к его груди. Громкие стоны Блейна заглушались во рту Курта, пока сам он яростно вдалбливался в бедра парня. Курт в ответ еще сильнее терся о тело Блейна, зная, что тот на грани разрядки. - Черт, - Блейн разорвал поцелуй, отворачивая голову, все еще продолжая неистово толкаться навстречу Курту, который наблюдал, как волна удовольствия накрывает парня: его глаза, и его губы были лишь немного приоткрыты. Господи, Курт никогда не видел ничего прекрасней. Когда бедра Блейна перестали дергаться, Курт опустился на грудь Андерсона. Влажные боксеры Блейна прижимались к телу Курта, но это его не беспокоило. Все, только что произошедшее, было просто невероятно. Хаммел нежно поцеловал Блейна в щеку и, чувствуя, как закрываются его глаза, прижался к парню сильнее. Дыхание Блейна стало ровным, когда его сильные руки крепко обвили Курта. Я был не прав, решил Курт, накрывая их одеялом и еще глубже погружаясь в тепло Блейна. Ночь с ним была замечательной, он должен делать это чаще.